Апелляционное определение СК по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 11 февраля 2021 г. по делу N 33-2804/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе:

Председательствующего

Барминой Е.А.

судей

Селезневой Е.Н.

Ягубкиной О.В.

с участием прокурора

Турченюк В.С.

при секретаре

Чернышове М.М.

рассмотрела в открытом судебном заседании 11 февраля 2021 г. гражданское дело N 2-3/2020 по апелляционной жалобе Кравцевой Д. Г. на решение Смольнинского районного суда Санкт-Петербурга от 4 июня 2020 г. по иску Кравцевой Д. Г. к ООО "Генезис" о взыскании компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Барминой Е.А, выслушав объяснения представителя истца - Абалова И.А, представителя ответчика - Черного Я.А, заключение прокурора Турченюк В.С, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Истец Кравцева Д.Г. обратилась в Смольнинский районный суд Санкт-Петербурга с исковым заявлением к ООО "Генезис", в котором, уточнив исковые требования в порядке ст. 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, просила взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере 4 000 000 руб.

В обоснование заявленных требований истец указала, что 13 октября 2017 г. она заключила с ООО "Генезис" договор N 25199 на оказание платных медицинских услуг. На базе медицинского учреждения ответчика истец доверила полное сопровождение и ведение беременности, рассчитывая на компетентность и опыт врачей клиники. 6 мая 2018 г. на приеме у врача Кравцева Д.Г. жаловалась на резко появившиеся боли в животе и плохое самочувствие, между тем никаких исследований (анализы, УЗИ), кроме визуального осмотра ответчиком сделано не было. 7 мая 2018 г. около 22 часов 30 мин. в связи с резким ухудшением самочувствия истца госпитализировали по скорой помощи. В процессе госпитализации у нее отошли воды. В результате указанных событий она потеряла ребенка. Истец полагала, что медицинская помощь оказывалась ей некачественно: врачом не вносились сведения субъективного анамнеза, проигнорированы клинические исследования, не проведены исследования при наличии показаний к их проведению (жалобы на боль в животе). Добросовестное исполнение принятых на себя обязательств ответчиком позволило бы избежать потерю ребенка. Также уже после родоразрешения ответчик аннулировал прием истца у гинеколога, что также является самостоятельным основанием для взыскания компенсации морального вреда. Кравцева Д.Г. обратилась в адрес ответчика с письменной претензией, которая была оставлена без удовлетворения.

Решением Смольнинского районного суда Санкт-Петербурга от 4 июня 2020 г. в удовлетворении заявленных Кравцевой Д.Г. требований отказано в полном объеме.

В апелляционной жалобе истец Кравцева Д.Г. ставит вопрос об отмене решения суда ввиду его незаконности и необоснованности, принятии по делу нового решения об удовлетворении заявленных требований, взыскании с ответчика компенсации морального вреда в связи с некачественным оказанием медицинских услуг в размере 4 000 000 руб, ссылаясь на незаконность положенного в основу решения суда заключения экспертов СПб ГБУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы" N 679 от 26 ноября 2019 г. и на нарушение судом первой инстанции норм материального и процессуального права.

Истец Кравцева Д.Г, третье лицо Пальченко Е.А, представитель третьего лица СПб ГБУЗ "Родильный дом N 9" на рассмотрение дела в суд апелляционной инстанции не явились, о времени и месте проведения судебного заседания извещены надлежащим образом по правилам ст. 113 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, ходатайств об отложении слушания дела и документов, подтверждающих уважительность причин своей неявки, в судебную коллегию не представили, в связи с чем, руководствуясь положениями ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.

Изучив материалы дела, выслушав участников процесса, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив в порядке ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации законность и обоснованность решения суда в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Согласно п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 23 от 19 декабря 2003 г. "О судебном решении", решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

В соответствии с положениями ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются: неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела; недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела; несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела; нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения были допущены судом первой инстанции, что является основанием для отмены обжалуемого судебного постановления в апелляционном порядке.

Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, 13 октября 2017 г. Кравцева Д.Г. обратилась в ООО "Генезис" с жалобами на отсутствие беременности, в связи с чем между ними был заключен договор N 25199 на оказание платных медицинских услуг, предметом которого является предоставление исполнителем пациенту платных медицинских услуг по своему профилю деятельности в соответствии с выданными лицензиями на осуществление медицинской деятельности, согласно утвержденному прейскуранту цен на медицинские услуги исполнителя.

В соответствии с п.1.2. договора пациенту в случае необходимости и по назначению специалиста оказываются следующие услуги: забор крови из вены, взятие мазков и посевов, инъекции (подкожные, внутримышечные), внутривенное введение лекарств (струйно, капельно), ЭКГ.

На основании указанного договора медицинские услуги оказывались истцу ответчиком в период с 13 октября 2017 г. по 6 мая 2018 г, при этом с 27 февраля 2018 г. медицинские услуги оказывались по ведению беременности, что подтверждается представленными в материалы дела счетами, выставленными ответчиком истцу за оказанные услуги, индивидуальной картой беременной Кравцевой Д.Г. и не оспаривается сторонами.

10 января 2018 г. истец обратилась в ООО "Генезис" с жалобами на отсутствие менструации. По результатам проведенного УЗИ было установлено "... ", даны рекомендации по профилактической терапии развивающейся беременности, назначена явка к врачу на 24 января 2018 г, что подтверждается протоколом ультразвукового исследования от 10 января 2018 г.

24 января 2018 г. истцу также проведено УЗИ, что подтверждается протоколом УЗИ на раннем сроке беременности, согласно заключению от 24 января 2018 г.у истца подтверждена "... ", назначена явка к врачу на 06 февраля 2018 г.

6 февраля 2018 г. у Кравцевой Д.Г. также по данным УЗИ было подтверждено "... ", истцу было рекомендовано встать на диспансерный учет, указано на необходимость проведения 1-го скринингового УЗИ и биохимического скрининга.

27 февраля 2018 г. на сроке 13 недель беременности истец была поставлена на учет по беременности в ООО "Генезис", была осмотрена врачом Пальченко Н.А, жалоб не предъявляла. По результатам объективного обследования выявлено "... ". Произведен забор "... ". Истцу также был проведен анамнестический скрининг факторов риска (низкая степень риска). Составлен индивидуальный план ведения беременности.

В ходе наблюдения за беременностью в ООО "Генезис" истец трижды была осмотрена акушером-гинекологом.

По результатам осмотра Кравцевой Д.Г. 20 марта 2018 г. врачом Пальченко Н.А. и выявления у нее "... " ей была рекомендована консультация врача-инфекциониста и дополнительное лабораторное обследование.

Как указывает ответчик и подтверждается индивидуальной картой беременной и родильницы, Кравцева Д.Г. дважды пропускала назначенные явки на осмотр 13 марта 2018 г. и 10 апреля 2018 г, проведен патронаж по телефону в связи с необходимостью лечения "... ". Кравцевой Д.Г. за время наблюдения было проведено 3 курса противогрибковой терапии с положительной динамикой.

Дважды в скрининговые сроки Кравцевой Д.Г. было проведено УЗИ: "... ".

Как следует из медицинской документации, "... "

С 26 апреля 2018 г. по 05 мая 2018 г. Кравцева Д.Г. находилась на отдыхе в Италии, что ею не оспаривается.

06 мая 2018 г. на приеме у врача Пальченко Н.А. истец на сроке беременности "... " недели жалоб на момент осмотра не предъявляла, "... " Контрольный анализ на "... " сдавать отказалась в связи с хорошим самочувствием, "... ".

7 мая 2018 года в связи с резким ухудшением состояния, Кравцева Д.Г. была экстренно госпитализирована в ГБУЗ " "... "".

8 мая 2018 г. "... "

Согласно выписке из протокола патологоанатомического исследования N 151 от 8 мая 2019 г. недоношенный ребенок с экстремально низкой массой тела матери Кравцевой Д.Г. родился путем "... ".

Истец обратилась к ООО "Генезис" с претензией на ненадлежащее оказание медицинской помощи и требованием о компенсации морального вреда, в результате которой ответчиком была создана врачебная комиссия по контрою качества оказания медицинской помощи пациентке Кравцевой Д.Г.

Как следует из протокола врачебной комиссии по контролю качества оказания медицинской помощи пациентке Кравцевой Д.Г. от 11 июля 2018 г, рассмотрев жалобу Кравцевой Д.Г, комиссия признала жалобу необоснованной, а также установилатот факт, что врач Пальченко Н.А. обеспечила стандарт амбулаторной медицинской помощи на этапе ООО "Генезис"; пациентка Кравцева Д.Г. обследована в полном объеме; медицинская документация пациентки Кравцевой Д.Г. соответствует законодательству.

Из показаний третьего лица Пальченко Н.А, данных в ходе рассмотрения дела судом первой инстанции следует, что на консультации 6 мая 2018 г. истец не предъявляла жалобы "... ", было предложено сдать анализы, истец взяла направление и сказала, что все лечение провела, жалоб у нее нет, в связи с чем ей была назначена следующая явка на 22 мая 2018 г, оснований для вызова скорой помощи не было. Впоследствии третье лицо сняла истца с приема, так как узнала об исходе беременности, не хотела, чтобы истца предупреждали о приеме, полагая, что она не придет.

Из показаний свидетеля В, администратора-кассира ООО "Генезис", допрошенной в ходе рассмотрения дела судом первой инстанции, следует, что 22 мая 2018 г. в силу своих должностных обязанностей она общалась с истцом и пояснила, что врача нет на данный момент, запись о приеме удалена врачом.

Допрошенная судом первой инстанции свидетель И, заместитель главного врача ООО "Генезис", показала суду, что истец была записана к акушеру-гинекологу в связи с ведением беременности, запись была отменена врачом в связи с поступлением обращения от истца, пациентка была агрессивна и требовала объяснить, почему она была снята с приема, при этом, истец была снята лечащим врачом в связи с прерыванием беременности. В связи с поступлением обращения была проведена врачебная комиссия, выводы которой зафиксированы в протоколе.

Допрошенная судом первой инстанции свидетель С, показала суду, что врач Пальченко Н.А. отменила прием Кравцевой Д.Г, чтобы не травмировать пациентку, поскольку это была консультация по ведению беременности, в действиях клиники нарушений не имеется.

В ходе рассмотрения дела по ходатайству истца судом первой инстанции была назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза, производство которой было поручено СПб ГБУЗ " "... "".

Согласно заключению экспертов СПб ГБУЗ " "... "" N 679 от 26 ноября 2019 г, по данным материалов дела, содержащих результаты лабораторных и инструментальных исследований, осмотров врачей, а также сведений из представленных медицинских документов, до наступления беременности в конце 2017 г. (по данным УЗИ от "дата" г. - "... ") Кравцева Д.Г. проходила обследование и лечение в ООО "Генезис" (с "дата") в связи с подозрением на "... " (из осмотра от "дата" г, т. 1, л.д. 39).

В ходе контрастной ультразвуковой гистеросальпингоскопии (КУЗГСС) от 10 ноября 2017 г. (т. 1, л.д. 31) у Кравцевой Д.Г. было зафиксировано "... ".

"... "

"... "

"... "

"... "

"... "

"... "

"... "

"... "

"... "

"... "

"... "

"... "

"... "

"... "

"... "

"... "

Преждевременная отслойка нормально расположенной плаценты (ПОНРП) является проявлением системной, иногда скрыто протекающей патологии у беременных. Этиология ПОНПР до сих пор не определена. Среди причин патологии выделяют несколько факторов: сосудистый, гемостатический и механический.

К предрасполагающим факторам ПОНРП во время беременности можно отнести следующие состояния: сосудистая экстрагенитальная патология (артериальная гипертензия, гломерулонефриты); эндокринопатии (сахарный диабет); аутоиммунные состояния (антифосфолипидный синдром, системная красная волчанка); аллергические реакции на декстраны, гемотрансфузию; гестоз (особенно на фоне гломерулонефрита); инфекционноаллергические васкулиты; генетические дефекты гемостаза, предрасполагающие к тромбозам.

По представленным медицинским документам, несмотря на полный объем назначенных исследований, предусмотренных на соответствующих сроках беременности, достоверных признаков, позволяющих диагностировать или заподозрить наличие у Кравцевой Д.Г. вышеперечисленных патологических состояний, не имелось.

Таким образом, комиссия судебных экспертов пришла к выводу, что установить причину "... " у Кравцевой Д.Г. не представляется возможным. Однако эксперты подчеркнули, что имевшаяся у Кравцевой Д.Г. "... ", в том числе по результатам проведенного в ходе экспертизы повторного исследования гистологическоих препаратов последа, не находится в какой-либо связи с "... "

Между тем экспертами были выявлены следующие дефекты оказания медицинской помощи Кравцевой Д.Г. в ООО "Генезис":

- начало ведения индивидуальной карты беременной и роженицы "дата" г. на сроке "... ", т.е. документированная постановка на учет по беременности, что является формальным недостатком (дефектом) ведения медицинской документации, не повлиявшим на течение и исход беременности у Кравцевой Д.Г.

- неполнота записей в обменной карте беременной женщины по сравнению с информацией, зафиксированной в индивидуальной карте беременной и роженицы;

- отсутствие результата обязательного исследования на АТ к токсоплазмозу, несмотря на назначение исследования крови на ТОRСН-инфекции ("... ") "дата" (из эпикриза при взятии на учет по беременности);

- неполное заполнение листа обследования;

- отсутствие данных лучевого исследования органов грудной клетки Кравцевой Д.Г. в текущем году или справки из противотуберкулезного диспансера по месту жительства, а также сведений о ФЛГ-обследовании окружения беременной (в индивидуальной карте не дозаполнен формализованный бланк "туберкулезного статуса" беременной и ее окружения).

Согласно записям в представленной индивидуальной карте беременной и родильницы наблюдение за беременностью Кравцевой Д.Г. в ракурсе назначений исследований и консультаций, динамического наблюдения (назначения явок и лабораторного контроля результатов проводимой медикаментозной терапии "... ") было проведено в соответствии с Порядком оказания медицинской помощи по профилю "акушерство и гинекология", в полном объёме с соблюдением этапности оказания медицинской помощи женщинам в период беременности, составлением индивидуального плана ведения беременной женщины и определением факторов перинатального риска.

Эксперты отметили, что согласно записям в индивидуальной и обменной картах, Кравцева Д.Г. дважды пропустила назначенную дату очередного диспансерного осмотра (явки на 13 марта 2018 г. и на 10 апреля 2018 г.). Несмотря на это, ввиду полученных результатов лабораторных исследований, требующих назначения медикаментозной терапии, врач осуществлял патронаж по телефону.

Пациентке неоднократно назначались консультации врачей стоматолога и инфекциониста, предписанные требованиями приложения N 5 к Порядку оказания медицинской помощи по профилю "акушерство и гинекология", проведение общего анализа мочи, однако результаты данных назначений в имеющихся материалах не представлены.

Согласно данным осмотра от 6 мая 2018 г. у Кравцевой Д.Г. отсутствовали жалобы, в том числе анамнестического характера, состояние "... " по объективным критериям было удовлетворительным, "... ".

Таким образом, исходя из записи осмотра в индивидуальной карте, с учетом результатов ранее проводимого обследования, показаний к оказанию медицинской помощи Кравцевой Д.Г. в неотложной или экстренной форме отсутствовали. В плановом порядке ей были назначены все необходимые исследования (от взятия на приеме биологического материала для контрольного анализа после третьего курса медикаментозной терапии "... " пациентка отказалась). Об этом также косвенно свидетельствует и текст сообщения, полученного Кравцевой Д.Г. от врача (т. 2, л. д. 19).

В представленных медицинских документах отсутствуют записи о наличии у Кравцевой Д.Г. болей в анамнезе, до 7 мая 2018 г.: из карты вызова частной скорой медицинской помощи "Приоритет" 7 мая 2018 г. - "в 00:10 появились боли "... "."; в истории родов N N... при осмотре Кравцевой Д.Г. анестезиологом, в предоперационном эпикризе жалобы на боли, в том числе длящиеся на протяжении нескольких дней, не отмечены; состояние расценено как удовлетворительное.

В представленных материалах также отсутствуют сведения об обращении беременной за медицинской помощью в связи с резко появившимися болями "... " и плохим самочувствием после, как она считает, неадекватного оказания ей медицинской помощи в ООО "Генезис" 6 мая 2018 г.

Эксперты обратили внимание, что в материалах дела, представленных для производства экспертизы, также имеются противоречия в показаниях истца относительно ее состояния 6 мая 2018 г.: жалобы на приеме у врача 06 мая 2018 г. на "... "

Несмотря на проводимое Кравцевой Д.Г. лечение "... " в ООО "Генезис" осенью 2017 г. до наступления беременности, на вопрос прокурора (протокол судебного заседания от 25 апреля 2019 г): " "... "" ответ истицы " "... "".

Таким образом, причинно-следственная связь между исходом беременности и оказанной медицинской помощью истице, с учетом выявленных дефектов ведения медицинской документации в ООО "Генезис" отсутствует.

Преждевременная отслойка нормально расположенной плаценты согласно клиническим рекомендациям (протоколу) "Преждевременные роды" (письмо МЗ РФ от 17 декабря 2013 г. N15-4/10/2-9480), является фактором риска, способствующим развитию преждевременных родов, наряду с цервико-вагинальной инфекцией, инфекцией мочевыводящих путей, преждевременным "созреванием" шейки матки, травмой и другой акушерской и экстрагенитальной патологией у беременной.

"... "

Какие-либо пороки развития, а также заболевания (патологические состояния), в том числе морфологические признаки внутриутробной инфекции, которые могли бы негативно повлиять на развитие плода и способствовать наступлению смерти новорожденного, по данным аутопсии (протокол патологоанатомического вскрытия N...) и гистологического исследования (как первичного, так и повторного) не выявлены.

Прогноз для ребенка, рожденного на сроке "... " недели беременности (очень ранние преждевременные роды) неблагоприятный.

Причиной развития состояния новорожденного, обусловившего наступление его смерти, явились преждевременные роды у Кравцевой Д.Г.

В ходе рассмотрения дела судом первой инстанции, истцом было представлено заключение специалиста (рецензия) "... " N 3753/2020 от 25 февраля 2020 г, из которого следует, что судебная экспертиза была проведена с нарушениями.

Допрошенный в ходе рассмотрения дела судом первой инстанции в качестве свидетеля Б., составивший рецензию на заключение экспертов СПб ГБУЗ " "... "" N 679 от 26 ноября 2019 г, подтвердил изложенные в рецензии выводы, показал суду, что экспертиза, которая была проведена на основании определения суда, не соответствует требованием законодательства и нормативно-правовым актам, поскольку экспертами не было проведено обследование Кравцевой Д.Г, в состав комиссии экспертов не был включен эксперт по качеству медицинской помощи, который должен иметь советующую квалификацию и подготовку. Эксперты провели его не в полном объеме. Переписка Кравцевой Д.Г. и врача-гинеколога указывает на то, что жалобы на состояние здоровья Кравцева Д.Г. предъявляла, а врач ответил, что надо было сделать УЗИ. Эксперты фактически не указали реквизиты экспертных методик, которые они использовали, которые бы позволили воспроизвести их результаты другому независимому эксперту. Заключение экспертов научно необоснованно, недостоверно.

Допрошенный судом первой инстанции эксперт К. подтвердил выводы, изложенные в судебно-медицинской экспертизе, показал суду, что судебно-медицинская экспертиза проводилась по назначению суда, эксперт качества оказания медицинской помощи проводит иной вид экспертиз, которые так и называются - экспертизы качества оказания медицинской помощи. Судебно-медицинские экспертизы и экспертизы качества оказания медицинской помощи это экспертизы разного вида, регламентируется проведение указанных экспертиз различными документами. При проведении экспертизы по настоящему делу, в состав комиссии были включены специалисты, необходимые для установления фактов и ответов на вопросы, которые поставил суд, привлекался специалист в области акушерства и гинекологии, врач-патологоанатом для специального исследования представленных гистологических материалов. Для производства назначенной судом экспертизы эксперт качества оказания медицинской помощи не требовался. В заключении экспертизы указано какие методики применялись в исследовании. При производстве экспертиз по медицинским документам основными методами исследования являются визуальный и сравнительно-аналитический. Каких-либо утвержденных методик и ссылок, которые регламентируют, как надо проводить визуальное или сравнительно-аналитическое исследование, не существует. При производстве экспертизы, представленную смс-переписку эксперты изучили, но она не несет медицинской информации. Эксперты сделали выводы, что нет никаких данных о наличии патологий, пациент не нуждался в оказании экстренной или неотложной медицинской помощи. Смс-переписка не несет в себе медицинской информации, которая содержится в медицинских документах. В истории родов, которую экспертам также представляли на исследование, при поступлении в родильный дом и осмотре истца врачом-анестезиологом не отмечены жалобы на боли, в том числе длящиеся на протяжении нескольких дней, состояние беременной оценено как удовлетворительное.

Допрошенный судом первой инстанции эксперт Ш., подтвердил выводы, изложенные в судебно-медицинской экспертизе, показал суду, что в медицинских документах какие-либо сведения анамнестического характера о болевом синдроме у пациентки за предшествующий период отсутствуют. Медицинская помощь, оказанная ООО "Генезис" Кравцевой Д.Г, соответствовала порядку оказания акушерско-гинекологической помощи, установленному Приказом Минздрава N 572Н. Выявленные экспертами дефекты ведения медицинской документации существенного влияния не оказали.

Оценивая представленное истцом в материалы дела заключение специалиста (рецензия) "... " N 3753/2020 от 25 февраля 2020 г, суд первой инстанции исходил из того, что оно не опровергает выводов экспертов, изложенных в заключении судебно-медицинской экспертизы, которая была проведена в соответствии с требованиями Федерального закона "О государственной судебно-экспертной деятельности", при этом суд учел, что специалист Б., составивший рецензию на заключение экспертов СПб ГБУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы" N 679 от 26 ноября 2019 г, имеет высшее медицинское образование по специальности "Леченое дело", квалификацию "Врач", допуск к осуществлению деятельности по специальности "Судебно-медицинская экспертиза", прошел профессиональную переподготовку по программе "Судебно-медицинская экспертиза" с присвоением квалификации "Врач - судебно-медицинский эксперт", однако подготовки, действующего сертификата в области акушерства и гинекологии, открытого сертификата врача-инфекциониста не имеет, непосредственного участия в проведении судебной экспертизы не принимал.

Разрешая по существу возникший спор, суд первой инстанции, руководствуясь положениями ст. 41 Конституции Российской Федерации, ст.ст. 151, 1064, 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации, оценив представленные сторонами доказательства по правилам ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, принял во внимание заключение экспертов СПб ГБУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы" N 679 от 26 ноября 2019 г, из которого следует, что причинно-следственная связь между исходом беременности и оказанной медицинской помощи, с учетом выявленных экспертами дефектов ведения медицинской документации в ООО "Генезис" отсутствует, оценил представленное в материалы дела истцом заключение специалиста (рецензия) "... " N 3753/2020 от 25 февраля 2020 г, свидетельские показания Б., составившего рецензию на заключение экспертов СПб ГБУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы" N 679 от 26 ноября 2019 г, показания экспертов К., Ш., и пришел к выводу о недоказанности наличия причинно-следственной связи между выявленными дефектами оказания медицинской помощи и исходом беременности истца, а следовательно об отсутствии вины ответчика, и, не усмотрев оснований для возложения на ответчика обязанности по компенсации морального вреда, постановилрешение об отказе в удовлетворении заявленных исковых требований.

Судебная коллегия не может в полной мере соглашается с выводами суда первой инстанции исходя из следующего.

В силу ст. 3 Всеобщей декларации прав человека (принята Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г.) и ст. 11 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах (принят 16 декабря 1966 г. Резолюцией 2200 (XXI) на 1496-ом пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН), к числу наиболее значимых человеческих ценностей относятся жизнь и здоровье, а их защита должна быть приоритетной.

Право гражданина на возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, относится к числу общепризнанных основных неотчуждаемых прав и свобод человека, поскольку является непосредственно производным от права на жизнь и охрану здоровья, прямо закрепленных в Конституции Российской Федерации (ст. ст. 20, 41).

Согласно ст. 779 Гражданского кодекса Российской Федерации, по договору возмездного оказания услуг исполнитель обязуется по заданию заказчика оказать услуги (совершить определенные действия или осуществить определенную деятельность), а заказчик обязуется оплатить эти услуги.

Правила главы 39 Кодекса применяются в том числе, в к договорам оказания медицинских услуг.

Положениями ч. 2 ст. 19 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" установлено, что каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования.

Согласно ч.1 ст. 37 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" медицинская помощь организуется и оказывается в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями, а также на основе стандартов медицинской помощи, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации.

Из ч. 2 ст. 98 названного выше закона следует, что медицинские организации, медицинские работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации не только за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи, но и за нарушение прав в сфере охраны здоровья.

Согласно п. 6 ст. 4 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" к основным принципам охраны здоровья относится доступность и качество медицинской помощи.

В п. 21 ст. 2 данного закона определено, что качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Из п. 2 ст. 64 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" следует, что критерии оценки качества медицинской помощи формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 данного федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

В соответствии с п. 8 ст. 84 этого же закона к отношениям, связанным с оказанием платных медицинских услуг, применяются положения Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 г. N 2300-I "О защите прав потребителей".

В силу ст. 4 Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей", продавец (исполнитель) обязан передать потребителю товар (выполнить работу, оказать услугу), качество которого соответствует договору.

При отсутствии в договоре условий о качестве товара (работы, услуги) продавец (исполнитель) обязан передать потребителю товар (выполнить работу, оказать услугу), соответствующий обычно предъявляемым требованиям и пригодный для целей, для которых товар (работа, услуга) такого рода обычно используется.

Согласно ст. 13 Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей", за нарушение прав потребителей изготовитель (исполнитель, продавец, уполномоченная организация или уполномоченный индивидуальный предприниматель, импортер) несет ответственность, предусмотренную законом или договором.

В силу ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации жизнь и здоровье являются нематериальными благами, принадлежащими гражданину от рождения, и являются неотчуждаемыми.

Согласно ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации причинение вреда здоровью дает потерпевшему право на компенсацию морального вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

В силу ч. 2 ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 4 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", объектом неправомерных посягательств являются по общему правилу любые нематериальные блага (права на них) вне зависимости от того, поименованы ли они в законе и упоминается ли соответствующий способ их защиты.

В силу п. 1 ст. 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации, юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Согласно разъяснениям, изложенным в п. 11 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 26 января 2010 N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" по общему правилу, установленному пунктами 1 и 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. В случаях, специально предусмотренных законом, вред возмещается независимо от вины причинителя вреда (пункт 1 статьи 1070, статья 1079, пункт 1 статьи 1095, статья 1100 ГК РФ). Обязанность по возмещению вреда может быть возложена на лиц, не являющихся причинителями вреда (статьи 1069, 1070, 1073, 1074, 1079 и 1095 ГК РФ).

Установленная ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья (например, факт причинения вреда в результате дорожно-транспортного происшествия с участием ответчика), размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что заключение судебной медицинской экспертизы, составленное экспертами СПб ГБУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы", отвечает признакам относимости, допустимости и достоверности доказательств, оснований сомневаться в правильности выводам комиссии экспертов не имеется.

Судебная экспертиза проведена в порядке, установленном ст. 84 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, заключение экспертов выполнено в соответствии с требованиями ст. 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в связи с чем, судебная коллегия не усматривает в данном случае оснований ставить под сомнение достоверность заключения судебной экспертизы, поскольку она проведена компетентными экспертами, имеющими значительный стаж работы в соответствующих областях экспертизы, рассматриваемая экспертиза проведена в соответствии с требованиями Федерального закона N 73-ФЗ от 31 мая 2001 г. "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации" на основании определения суда о проведении экспертизы, эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

Заключение комиссии экспертов в ходе судебного разбирательства в установленном законом порядке не опровергнуто, соответствует требованиям, предъявляемым к доказательствам, а потому правомерно принято во внимание судом первой инстанции в качестве надлежащего доказательства.

При этом, судом первой инстанции обоснованно отклонены представленные в опровержение заключения судебно-медицинской экспертизы доказательства в виде заключения специалиста (рецензии) и показаний указанного специалиста, полученных в ходе рассмотрения дела.

Судебная коллегия принимает во внимание, что при составлении рецензии на заключение экспертов СПб ГБУЗ " "... "" N 679 от 26 ноября 2019 г, специалист Б. непосредственное судебно-медицинское исследование не производил, представленные судебным экспертам медицинские документы не оценивал, по сути, представленное заключение специалиста не направлено на установление каких-либо фактов, имеющих правовое значение для рассмотрения дела, а направлено на установление дефектов в заключении судебно-медицинской экспертизы, в связи с чем, выводы, изложенные в заключении специалиста не могут быть признаны достоверными, поскольку непосредственное медицинское исследование проведено специалистом не было.

При этом, указанные специалистом недостатки проведения судебно-медицинской экспертизы, по мнению судебной коллегии, представляют собой его субъективное мнение и не являются основанием для признания заключения судебной медицинской экспертизы ненадлежащим доказательством, поскольку судебная экспертиза проведена в полном объеме, содержит однозначные и определенные ответы на поставленные вопросы, подтверждена исследовательской частью заключения.

Вопреки доводам апелляционной жалобы истца, при проведении судебной медицинской экспертизы комиссией экспертов были исследованы все представленные на экспертизу документы, имеющие значение для формирование выводов экспертов, что подтверждено как текстом заключения, так и показаниями допрошенных в ходе рассмотрения дела судом первой инстанции экспертами, пояснившими, что не содержащие медицинскую информацию документы и сведения не имеют значения для проведения судебной медицинской экспертизы, и их наличие на итоговые выводы комиссии судебных экспертов не влияет.

Вопреки доводам истца оснований, предусмотренных ст. 87 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации для назначения по делу повторной или дополнительной экспертизы не имеется, в связи с чем, в удовлетворении такого ходатайства, заявленного в судебном заседании апелляционной инстанции, отказано.

Обязательности включения в состав экспертной комиссии эксперта по оценке качества медицинской помощи действующим законодательством не предусмотрено. Судебная экспертиза СПб ГБУЗ " "... "" N 679 проведена комиссией экспертов в составе: эксперта-организатора К. (врач судебно-медицинский эксперт отдела сложных экспертиз СПб ГБУЗ " "... ""), государственного судебного эксперта О. (врач судебно-медицинский эксперт), судебного эксперта Ф. (врач-патологоанатом), судебного эксперта М. (врач инфекционист), врача эксперта Ш. (врач акушер-гинеколог), в связи с чем доводы о неполном составе экспертной комиссии являются несостоятельными.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, заключение экспертов содержит подробное описание проведенного исследования, сделанные в результате его выводы и исчерпывающие ответы на поставленные судом вопросы, основания ставить под сомнение квалификацию и выводы экспертов, составивших заключение, и предупрежденных об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения в установленном законом порядке, отсутствуют.

При указанных обстоятельствах, судебная коллегия полагает, что доводы апелляционной жалобы истца, направленные на несогласие с заключением судебно-медицинской экспертизы направлены на переоценку указанного доказательства, не содержат фактов, которые не были проверены и не учтены судом первой инстанции, влияли бы на обоснованность и законность судебного решения, либо опровергали бы изложенные выводы, в связи с чем, не могут служить основанием для отмены решения суда.

Вместе с тем, несмотря на установление комиссией экспертов дефектов оказания медицинской помощи, в виде дефектов ведения медицинской документации, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения заявленных требований, в связи с отсутствием причинно-следственной связи между допущенными дефектами и наступившими для истца неблагоприятными последствиями.

Однако, судебная коллегия полагает, что в настоящем случае отсутствие установленной причинно-следственной связи не является безусловным основанием для отказа в удовлетворении исковых требований и находит заслуживающими внимания доводы апелляционной жалобы о наличии правовых оснований для взыскания с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда и штрафа.

Действительно, вышеуказанным заключением комиссии экспертов не установлено наличие причинно-следственной связи между действиями ответчика по оказанию медицинских услуг и преждевременными родами у истца и гибелью новорожденного. Экспертами указано, что по поводу выявленных до беременности "... " Кравцевой Д.Г. было назначено адекватное лечение с проведением контрольных лабораторных исследований по его окончании; обнаруженный при ПЦР-исследовании от 13 октября 2017 г. "... " не требовал специфической терапии ввиду условно-патогенного характера инфекции; выявленная у Кравцевой Д.Г. до беременности инфекция на течение беременности и ее исход не повлияли; доказательств внутриутробного инфицирования новорожденного и поражения плаценты "... " не имеется; проведенные исследования указывают на наличие у Кравцевой Д.Г. выработанного иммунитета к "... "; имевшаяся у Кравцевой Д.Г. инфекционная патология не находится в какой-либо связи с "... ". Кроме того, в связи с выявлением в период беременности у Кравцевой Д.Г. признаков "... " ей трижды назначалась лекарственная терапия (общая и местная); причем последний (третий) курс противогрибковой терапии Кравцевой Д.Г. проводить отказалась, а также возникновением развившегося осложнения - "... " причинно-следственной связи не усматривается.

Однако, в заключении комиссии экспертов N 679 от 26 ноября 2019 г. указано на наличие дефектов ведения медицинской документации.

В соответствии с экспертным заключением N 679 от 26 ноября 2019 г. истец была поставлена ответчиком на учет по беременности позже срока, установленного Порядком оказания медицинской помощи по профилю "акушерство и гинекология", в обменной карте беременной женщины по сравнению с информацией, зафиксированной в индивидуальной карте беременной и роженицы, имеется неполнота записей; отсутствует результат обязательного исследования на АТ к токсоплазмозу, несмотря на назначение исследования крови на ТОRСН-инфекции ("... " 27 февраля 2018 г. (из эпикриза при взятии на учет по беременности); имеет место неполное заполнение листа обследования; отсутствуют данные лучевого исследования органов грудной клетки Кравцевой Д.Г. в текущем году или справки из противотуберкулезного диспансера по месту жительства, а также сведений о ФЛГ-обследовании окружения беременной (в индивидуальной карте не дозаполнен формализованный бланк "туберкулезного статуса" беременной и ее окружения).

С учетом особо охраняемого характера правоотношений, связанных с охраной здоровья граждан, законодателем на уровне закона установлены гарантии качества оказания гражданам медицинской помощи, в частности, согласно ст. 37 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", медицинская помощь организуется и оказывается в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями, а также на основе стандартов медицинской помощи.

Поэтому объективным доказательством соблюдения ответчиком требований к качеству оказания медицинской помощи является доказательство соблюдения им требований стандартов оказания медицинской помощи при ее оказании пациенту.

Заключением комиссии экспертов N 679 от 26 ноября 2019 г. установлены дефекты ведения медицинской документации при оказании пациенту медицинской помощи, доказательств иного в нарушение положений ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации ответчиком не представлено.

При этом, судебная коллегия учитывает, что, несмотря на то, что согласно заключению экспертизы дефекты ведения медицинской документации не повлияли на суть лечения и не являются причиной наступивших для истца негативных последствий, оказание медицинских услуг является особым видом предоставления услуг, должно учитывать установленные законодателем принципы охраны здоровья, такие как доступность и качество медицинской помощи, при этом, предоставление медицинской помощи пациентам подлежит обязательному документированию, поскольку предполагает возможность использования пациентом данных документов при последующем лечении, в том числе в другой организации, а следовательно ненадлежащее ведение медицинской документации безусловно нарушает права пациента, что является основанием для взыскания компенсации морального вреда.

Также судебная коллегия находит заслуживающими внимание доводы апелляционной жалобы истца о том, что отмена в одностороннем порядке записи истца на прием к врачу, в безусловном порядке нарушает права истца на доступность оказания медицинской помощи.

В ходе рассмотрения дела судом первой инстанции достоверно установлено, что истец была записана на прием к врачу на 22 мая 2018 г, однако, медицинская услуга в виде получения консультации врача истцу предоставлена не была, в связи с тем, что сотрудником организации ответчика по собственному усмотрению была аннулирована запись истца к врачу.

Вопреки доводам ответчика, с которыми согласился суд первой инстанции, то обстоятельство, что истец была записана на консультацию врача по ведению беременности, а по состоянию на 22 мая 2018 г. беременность была прервана, не могло служить основанием для отказа в предоставлении истцу медицинской помощи, тем более, что после произошедшего родоразрешения и гибели новорожденного ребенка, истец объективно могла рассчитывать на консультацию врача, который наблюдал ее в течение беременности.

Тот факт, что 15 мая 2018 г. и 19 мая 2018 г. истец обращалась за медицинской помощью в иные медицинские учреждения, не являлся основанием для отказа истцу в предоставлении медицинской помощи на основании заключенного между сторонами договора, с учетом ранее согласованной между сторонами даты приема у врача.

Данные обстоятельства, по мнению судебной коллегии, подтверждают факт нарушения прав истца и являются основанием для взыскания в ее пользу компенсации морального вреда.

В соответствии со ст. 15 Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 г. N 2300-1 "О защите прав потребителей", моральный вред, причиненный потребителю вследствие нарушения изготовителем (исполнителем, продавцом, уполномоченной организацией или уполномоченным индивидуальным предпринимателем, импортером) прав потребителя, предусмотренных законами и правовыми актами Российской Федерации, регулирующими отношения в области защиты прав потребителей, подлежит компенсации причинителем вреда при наличии его вины. Размер компенсации морального вреда определяется судом и не зависит от размера возмещения имущественного вреда.

Согласно разъяснениям, изложенным в п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г. N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей", к отношениям по предоставлению гражданам медицинских услуг, оказываемых медицинскими организациями в рамках добровольного и обязательного медицинского страхования, применяется законодательство о защите прав потребителей.

Как указано в п. 45 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г. N 17, при решении судом вопроса о компенсации потребителю морального вреда достаточным условием для удовлетворения иска является установленный факт нарушения прав потребителя.

Размер компенсации морального вреда определяется судом независимо от размера возмещения имущественного вреда, в связи с чем размер денежной компенсации, взыскиваемой в возмещение морального вреда, не может быть поставлен в зависимость от стоимости товара (работы, услуги) или суммы подлежащей взысканию неустойки. Размер присуждаемой потребителю компенсации морального вреда в каждом конкретном случае должен определяться судом с учетом характера причиненных потребителю нравственных и физических страданий исходя из принципа разумности и справедливости.

Таким образом, несмотря на отсутствие доказательств причинно-следственной связи между оказанием медицинской помощи истцу и исходом беременности, с учетом подтвержденных в ходе рассмотрения дела дефектов оказания медицинской помощи истцу, а также с учетом необоснованной отмены записи истца к врачу 22 мая 2018 г, что по сути лишило истца возможности получения медицинской помощи по заключенному договору, судебная коллегия приходит к выводу о наличии оснований для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда, в связи с оказанием медицинской услуги ненадлежащего качества.

При определении размера компенсации морального вреда, судебная коллегия учитывает требования разумности и справедливости, принимает во внимание фактические обстоятельства дела, отсутствие причинно-следственной связи между дефектами медицинской помощи и наступившими неблагоприятными последствиями, отсутствие дефектов диагностики и лечения, реализацию истцом права на обращение в иные медицинские организации для получения медицинской помощи, а также принимает во внимание особый характер оказываемый истцу медицинской помощи, связанный с ведением беременности, и полагает возможным взыскать с ответчика в пользу истца в счет компенсации морального вреда сумму в размере 10 000 руб.

По мнению судебной коллегии, данная денежная компенсация будет способствовать восстановлению баланса между последствиями нарушения прав истца и степенью ответственности, применяемой к ответчику, с учетом того, что каких-либо неблагоприятных последствий выявленные дефекты медицинской помощи для истца не повлекли.

В силу п. 6 ст. 13 Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей" при удовлетворении судом требований потребителя, установленных законом, суд взыскивает с изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортера) за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя штраф в размере пятьдесят процентов от суммы, присужденной судом в пользу потребителя.

Как следует из разъяснений, изложенных в п. 46 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г. N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей", при удовлетворении судом требований потребителя в связи с нарушением его прав, установленных Законом о защите прав потребителей, которые не были удовлетворены в добровольном порядке изготовителем (исполнителем, продавцом, уполномоченной организацией или уполномоченным индивидуальным предпринимателем, импортером), суд взыскивает с ответчика в пользу потребителя штраф независимо от того, заявлялось ли такое требование суду.

Принимая во внимание указанные обстоятельства, учитывая, что до обращения в суд истец обращалась к ответчику с претензией на качество оказанной медицинской помощи, в том числе с указанием на неправомерную отмену ее записи на прием к врачу, судебная коллегия приходит к выводу о необходимости взыскания с ответчика в пользу истца штрафа в размере 5 000 руб. (10 000 руб. х 50 %).

В силу положений ст. 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, с ответчика подлежит взысканию государственная пошлина в доход государства в размере 300 руб.

Таким образом, решение суда от 4 июня 2020 г. подлежит отмене с вынесением по делу нового решения о частичном удовлетворении заявленных требований.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Смольнинского районного суда Санкт-Петербурга от 4 июня 2020 г, - отменить.

Принять по делу новое решение.

Взыскать с ООО "Генезис" в пользу Кравцевой Д. Г. компенсацию морального вреда в размере 10 000 (десять тысяч) рублей 00 коп, штраф за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя в размере 5 000 (пять тысяч) рублей 00 коп.

Взыскать с ООО "Генезис" государственную пошлину в доход государства в размере 300 (триста) рублей 00 коп.

Председательствующий:

Судьи: