Апелляционное определение СК по гражданским делам Московского городского суда от 18 февраля 2021 г. по делу N 33-1373/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда в составе председательствующего Магжановой Э.А., судей Зениной Л.С., Тюриной Е.П., при помощнике Игумнове В.Н., заслушав в открытом судебном заседании по докладу судьи Магжановой Э.А., гражданское дело по апелляционной жалобе Б.У. на решение Бабушкинского районного суда г. Москвы от 24 декабря 2018 года, которым постановлено:

Признать К.Д, А.К, А.К, М.К, М.К. прекратившими право пользования жилым помещением по адресу: адрес, со снятием с регистрационного учета по данному адресу, установила:

З.К. обратилась в суд с иском к К.Д, действующему в своих интересах и интересах несовершеннолетних А.К, А.К, М.К, М.К. о признании прекратившими право пользования жилым помещением по адресу: адрес, снятии с регистрационного учета, мотивируя свои требования тем, что она на основании договора купли-продажи от 14 мая 2018 года является собственником вышеуказанного жилого помещения, в котором зарегистрирован ответчик, бывший собственник жилого помещения, и его несовершеннолетние дети.

В судебном заседании представитель истца исковые требования поддержала, на удовлетворении исковых требований настаивала.

Ответчик и представитель третьего лица в судебное заседание не явились, о месте и времени рассмотрения дела извещались.

Судом постановлено приведенное выше решение, на которое Б.У, лицом не привлеченным к участию в деле, подана апелляционная жалоба, содержащая доводы о незаконности решения суда от 24 декабря 2018 года, в том числе по основаниям нарушения судом норм процессуального права.

Проверив материалы дела, судебная коллегия находит решение суда первой инстанции по настоящему делу подлежащим отмене по следующим основаниям.

Согласно ч. 4 ст. 330 ГПК РФ основанием для отмены решения суда первой инстанции в любом случае является рассмотрение дела в отсутствие кого-либо из лиц, участвующих в деле и не извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного заседания.

В соответствии с ч. 1 ст. 195 ГПК РФ, решение суда должно быть законным и обоснованным.

Как разъяснено в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2003 года N 23 "О судебном решении", решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению. Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании, а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Принятое по делу решение суда не отвечает приведенным требованиям ст. 195 ГПК РФ.

Как следует из материалов дела, оспариваемое решение было постановлено в отношении лиц, не привлеченных к участию в деле, а именно несовершеннолетнего М.К, 03.09.2004 года рождения, на момент вынесения решения который достиг 14 лет, и законного представителя несовершеннолетних А.К, А.К, М.К, М.К. - Б.У.

В связи с изложенным, определением от 22 декабря 2020 года судебная коллегия перешла к рассмотрению настоящего дела по правилам производства в суде первой инстанции без учета особенностей, предусмотренных главой 39 ГПК РФ.

При таких обстоятельствах решение суда не может быть признано законным и подлежит отмене.

При рассмотрении дела в суде апелляционной инстанции по правилам производства в суде первой инстанции Б.У, действующей в интересах несовершеннолетних А.К, А.К, М.К, М.К. был предъявлен встречный иск к З.К, К.Д. о признании недействительным договора купли-продажи квартиры, расположенной по адресу: адрес, заключенного 14 мая 2018 года между К.Д. и З.К, и применении последствий недействительности сделки, который был принят судебной коллегией к производству суда. В обоснование встречных исковых требований Б.У. указала на то, что данный договор купли-продажи является мнимой сделкой, поскольку К.Д. якобы продал свое единственное жилье своей дочери от первого брака З.К. лишь для того, чтобы снять своих несовершеннолетних детей с регистрационного учета, а 28 ноября 2019 года вновь был зарегистрирован в проданной квартире и продолжает проживать и быть зарегистрированным там по настоящее время, а данная сделка была осуществлена исключительно для снятия с учета по месту жительства несовершеннолетних детей.

Как следует из ст. 10 ГК РФ, не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

В силу ст. 168 ГК РФ сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Согласно п. 1 ст. 170 Гражданского кодекса Российской Федерации мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Из разъяснений, данных в пункте 86 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" следует, что мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна (пункт 1 статьи Гражданского кодекса Российской Федерации). Следует учитывать, что стороны такой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение. Например, во избежание обращения взыскания на движимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль соответственно продавца или учредителя управления за ним. Равным образом осуществление сторонами мнимой сделки для вида государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество не препятствует квалификации такой сделки как ничтожной на основании пункта 1 статьи 170 ГК РФ.

Как следует из материалов, 14 мая 2018 года между К.Д. и З.К. был заключен договор купли-продажи квартиры, расположенной по адресу: адрес. Согласно п. 8 указанного договора на момент подписания договора в квартире по месту жительства зарегистрированы: продавец, несовершеннолетние дети продавца: А.К, М.К, А.К, М.К, а также покупатель З.К. Согласно п. 9 договора продавец (К.Д.) обязуется снять с регистрационного учета и обеспечить снятие с регистрационного учета своих несовершеннолетних детей в течение 14 календарных дней с момента государственной регистрации перехода права собственности по настоящему договору (л.д.6-7). Согласно п. 10 договора продавец и его несовершеннолетние дети утрачивают право пользования квартирой с момента государственной регистрации перехода права собственности по настоящему договору. Согласно выписке из ЕГРН право собственности на указанную квартиру зарегистрировано за З.К. 23 мая 2018 года (л.д.8-10). Из представленной в материалы дела выписки из домовой книги N * дома N * по ул. *, по состоянию на 22 января 2021 года усматривается, что на основании решения суда 11 ноября 2019 года несовершеннолетние А.К, М.К, А.К, М.К, а также их отец К.Д. были сняты с регистрационного учета по месту жительства, при этом 28 ноября 2019 года К.Д. был вновь зарегистрирован по месту жительства в указанной квартире (л.д.142-143).

Согласно представленным в материалы дела копиям свидетельств о рождении К.Д. и Б.У. являются родителями несовершеннолетних А.К, М.К, А.К, М.К. (л.д.37-40).

Как разъяснено в Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1 (2020) (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 10.06.2020 г.), при рассмотрении вопроса о мнимости договора, суд не должен ограничиваться проверкой того, соответствуют ли представленные документы формальным требованиям, которые установлены законом. При проверке действительности сделки суду необходимо установить наличие или отсутствие фактических отношений по сделке.

Как разъяснено в Обзоре по отдельным вопросам судебной практики, связанным с принятием судами мер противодействия незаконным финансовым операциям, утв. Президиумом Верховного Суда РФ 08.07.2020 г, мнимость или притворность сделки заключается в том, что у ее сторон нет цели достижения заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их главным действительным намерением. При этом сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих ее сторон. Совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но при этом стремятся создать не реальные правовые последствия, а их видимость. Поэтому факт такого расхождения волеизъявления с действительной волей сторон устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность их намерений.

При наличии сомнений в реальности существования обязательства по сделке в ситуации, когда стороны спора заинтересованы в сокрытии действительной цели сделки, суд не лишен права исследовать вопрос о несовпадении воли с волеизъявлением относительно обычно порождаемых такой сделкой гражданско-правовых последствий, в том числе, оценивая согласованность представленных доказательств, их соответствие сложившейся практике хозяйственных взаимоотношений, наличие или отсутствие убедительных пояснений разумности действий и решений сторон сделки и т.п.

Приведенные подходы к оценке мнимости (притворности) сделок являются универсальными и в полной мере применимы к тем случаям, когда совершение таких сделок обусловлено намерением придать правомерный вид передаче денежных средств или иного имущества, полученного с нарушением закона.

Таким образом, формальное заключение договора купли-продажи и регистрация перехода к З.К. права собственности на квартиру сами по себе не препятствуют для квалификации указанного договора купли-продажи квартиры как ничтожной сделки на основании п. 1 ст. 170 ГК РФ, поскольку К.Д, будучи законным представителем своих несовершеннолетних четверых детей А.К, М.К, А.К. и М.К, обязанный в силу ст. 65 Семейного кодекса РФ действовать в их интересах, а также, будучи инвалидом второй группы, что усматривается из ЕЖД N * (л.д.12), отчуждает по договору купли-продажи своей старшей дочери З.К, 28 октября 1998 года рождения, спорную квартиру, тем самым лишая себя и своих несовершеннолетних детей права пользования указанной квартирой, при этом, не обеспечивая себя и своих несовершеннолетних детей иным жильем в г. Москве. При этом в течение месяца после снятия К.Д. с регистрационного учета по месту жительства в спорной квартире К.Д. вновь приобретает право пользования спорной квартирой.

Таким образом, судебная коллегия приходит к выводу о мнимости договора купли-продажи от 14 мая 2018 года, заключенного между К.Д. и З.К, поскольку действия К.Д. были направлены не на реальное отчуждение спорного имущества, а на формальную смену собственника спорной квартиры для лишения права пользования спорной квартирой несовершеннолетних детей.

В силу положения ч. 2 ст. 167 ГК РФ при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке.

Таким образом, поскольку установлены правовые основания для признания договора купли-продажи квартиры от 14 мая 2018 г. между К.Д. и З.К. недействительной сделкой, судебная коллегия приходит к выводу о применении последствий недействительности сделки и приведения сторон в первоначальное состояние до заключения сделки, а именно прекращении зарегистрированного права собственности З.К. на данную квартиру по адресу: адрес, возвратив указанную квартиру в собственность К.Д.

Разрешая требования З.К. о признании прекратившими право пользования жилым помещением и снятии с регистрационного учета К.Д. и его несовершеннолетних детей А.К, М.К, А.К. и М.К, судебная коллегия не находит оснований для их удовлетворения, поскольку договор купли-продажи от 14 мая 2018 г, заключенный между К.Д. и З.К, признан недействительным, в отношении него применены последствия недействительности сделки, право собственности З.К. оспорено, а потому требования З.К. не основаны на законе, поскольку собственником спорной квартиры она не является, и, следовательно, нарушений её прав как собственника в соответствии со ст. 304 ГК РФ со стороны К.Д. и его несовершеннолетних детей не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.328, 329, 330 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

Решение Бабушкинского районного суда г. Москвы от 24 декабря 2018 года отменить, принять по делу новое решение.

В иске З.К. к К.Д, действующему в своих интересах и интересах несовершеннолетних А.К, А.К, М.К, М.К. о признании прекратившими право пользования жилым помещением, снятии с регистрационного учета отказать.

Встречный иск удовлетворить.

Признать договор купли-продажи квартиры, расположенной по адресу: адрес, заключенные 14 мая 2018 года между К.Д. и З.К. недействительным.

Применить последствия недействительности ничтожной сделки - возвратить квартиру по адресу: адрес, в собственность К.Д.

Настоящее решение является основанием для внесения изменений в Единый государственный реестр прав на недвижимое имущество и сделок с ним.

Председательствующий:

Судьи: