Апелляционное определение СК по гражданским делам Магаданского областного суда от 03 марта 2021 г. по делу N 33-125/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Магаданского областного суда в составе:

председательствующего Бежевцовой Н.В, судей Бельмас И.Ю, Бирючковой О.А.

при секретаре судебного заседания Вечтомовой Т.С.

с участие прокурора Гучановой Т.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Бицюры П.В. к Совместному предприятию закрытому акционерному обществу "Омсукчанская горно-геологическая компания" о взыскании компенсации морального вреда, причиненного в результате несчастного случая на производстве, по апелляционной жалобе Совместного предприятия закрытого акционерного общества "Омсукчанская горно-геологическая компания" на решение Магаданского городского суда Магаданской области от 3 декабря 2020 года, которым исковые требования удовлетворены.

Заслушав доклад судьи Магаданского областного суда Бежевцовой Н.В, объяснения представителя ответчика Серебренникова М.В, поддержавшего доводы апелляционной жалобы, представителя истца Цукурова А.Н, возражавшего относительно доводов апелляционной жалобы истца, заключение прокурора Гучановой Т.В, полагавшей решение суда законным, обоснованным и не подлежащим отмене по доводам жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Магаданского областного суда

установила:

Бицюра П.В. обратился в суд с иском к Совместному предприятию закрытому акционерному обществу "Омсукчанская горно-геологическая компания" (далее - СП ЗАО "Омсукчанская ГГК", Общество) о взыскании компенсации морального вреда, причиненного в результате несчастного случая на производстве, указав в его обоснование, что работает у ответчика вахтовым методом в качестве проходчика 5-го разряда подземного участка рудника "Джульетта", расположенного в Омсукчанском районе Магаданской области.

18 декабря 2018 года во время производства работ в подземных условиях произошло обрушение горной породы, вследствие чего истцом получены травмы. По данному факту составлен акт о несчастном случае от 16 января 2019 года, согласно которому причинами несчастного случая являются: неудовлетворительное содержание и недостатки в организации рабочих мест, нарушения требований безопасности (основная); неприменение работником средств индивидуальной и коллективной защиты вследствие необеспеченности ими работодателем (сопутствующая). Лицами, допустившими нарушения требований охраны труда, признаны ответчик и его должностные лица.

В период с 21 декабря 2018 года по 7 февраля 2019 года истец проходил лечение в ГБУЗ "Магаданская областная больница" с диагнозом: "Сочетанная травма: "... перелом..", "... перелом..", "..перелом... ", "..перелом... ", "... ", "... перелом..". В больнице проведено лечение, в том числе на "... " установлен фиксирующий аппарат Илизарова (на "... ") и гипс "... ". Далее, в период с 7 февраля 2019 года и по настоящее время он проходит лечение в г. Барнауле Алтайского края. Лечение позвоночника пока не проводилось, операция предстоит.

На первом этапе лечения более четырех месяцев он был практически обездвижен, прикован к кровати, не мог самостоятельно обеспечивать свои санитарно-гигиенические и физиологические потребности, постоянно испытывал сильные боли. Физические страдания испытывает и в настоящее время.

После несчастного случая он около двух лет не работает, по результатам проведения медико-социальной экспертизы у истца установлена степень утраты профессиональной трудоспособности 70%, а также II группа инвалидности.

До несчастного случая истец жил в сельской местности и вел активный образ жизни, содержал домашнее хозяйство и приусадебный участок. С момента случившегося дома он не был, так как лечение проходит в г. Барнауле, семью видит редко. Сможет ли он вернуться к прежнему образу жизни, неизвестно.

Ссылаясь на изложенные обстоятельства, причинение ему физических и нравственных страданий, положения статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации, статей 150, 151, 1064, 1079, 1085, 1099, 1100, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации просил суд взыскать с ответчика в свою пользу утраченный заработок за период с 18 декабря 2018 года по день вынесения судебного решения, компенсацию морального вреда в размере 5 000 000 рублей.

Также просил возместить судебные расходы на оплату услуг представителя в размере 80 000 рублей, удостоверение доверенности в размере 2 000 рублей и удостоверение копий документов в размере 720 рублей.

Определением судьи от 14 октября 2020 года к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, на стороне ответчика привлечено Государственное учреждение - Магаданское региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации (далее - Магаданское региональное отделение ФСС), а также прокурор г. Магадана - для дачи заключения (т. 1 л.д. 1-2).

Определением суда от 11 ноября 2020 года к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, на стороне ответчика привлечены Андреев А.В, Павлов С.В, Марченко А.Ю, Коваленко Е.В, Иващенко В.В, Государственное учреждение - Алтайское региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации (далее - Алтайское региональное отделение ФСС) (т. 1 л.д. 209).

Определением суда от 3 декабря 2020 года производство по гражданскому делу в части требований о взыскании утраченного заработка за период с 18 декабря 2018 года по день вынесения судебного решения прекращено в связи с отказом истца от исковых требований в данной части (т. 2 л.д. 30-31).

Решением Магаданского городского суда от 3 декабря 2020 года исковые требования удовлетворены.

С ответчика в пользу истца взыскана компенсация морального вреда, причиненного в результате несчастного случая на производстве, в размере 1 800 000 рублей, судебные расходы на оплату услуг представителя в размере 45 000 рублей, судебные расходы на удостоверение копий документов в размере 720 рублей, а всего 1 845 720 рублей.

Не согласившись с решением суда, СП ЗАО "Омсукчанская ГГК" подало апелляционную жалобу, в которой ставит вопрос о его отмене.

В обоснование жалобы приводит доводы, которые повторяют позицию и доводы, изложенные при рассмотрении дела в суде первой инстанции.

Не оспаривая факт прохождения истцом лечения, обращает внимание на отсутствие в материалах дела документального подтверждения доводов истца, обосновывающих размер причиненного действиями ответчика морального вреда.

Со ссылкой на положения статей 67, 157 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, пункт 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 года N 23 "О судебном решении", пункт 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" указывает на нарушение судом принципа непосредственности.

Отмечает, что истец не являлся в судебные заседания и не давал пояснений о нравственных и физических страданиях и неудобствах, переносимых в связи с травмой. Полагает, что пояснений представителя истца и имеющихся в деле документов было недостаточно для определения степени тяжести перенесенных истцом страданий и определения размера компенсации морального вреда.

С учетом судебной практики рассмотрения дел, связанных с травмированием работников на производстве, полагает, что размер присужденной в пользу истца компенсации морального вреда является завышенным, не отвечающим принципам справедливости и разумности, нарушающим баланс интересов сторон.

Выражая несогласие с суждениями суда о финансовом положении СП ЗАО "Омсукчанская ГГК" и видах его деятельности, полагает, что данные обстоятельства не подлежали учету, поскольку судом не запрашивался бухгалтерский баланс предприятия, не определялись финансовые возможности общества.

Взысканную с ответчика сумму расходов на оплату услуг представителя в размере 45 000 рублей ответчик также считает завышенной и подлежащей снижению до 37 000 рублей, поскольку представитель истца участвовал лишь в одном судебном заседании.

В письменных возражениях на апелляционную жалобу истец и участвовавший в деле прокурор полагают решение суда законным, обоснованным и не подлежащим отмене по доводам жалобы.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель ответчика со ссылкой на завышенный размер компенсации морального вреда, взысканной в пользу истца, просил снизить указанный размер до 300 000 руб, полагая такую сумму достаточной для компенсации нравственных страданий, перенесенных истцом в связи с причинением вреда его здоровью.

Истец, третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований относительно предмета спора, на стороне ответчика, надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного разбирательства, не явились, ходатайств об отложении слушания дела не поступало, Магаданское региональное отделение ФСС просило о рассмотрении дела в отсутствие своего представителя. На основании частей 3, 5 статьи 167, статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Магаданского областного суда находит возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

В соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.

Проверив материалы дела в пределах доводов апелляционной жалобы, обсудив доводы, изложенные в апелляционной жалобе и возражения на нее, исследовав дополнительные доказательства, выслушав пояснения представителей сторон, заключение прокурора, судебная коллегия по гражданским делам Магаданского областного суда не находит оснований для отмены решения суда.

Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции правильно определилюридически значимые обстоятельства дела, применил закон, подлежащий применению, дал надлежащую правовую оценку собранным и исследованным в судебном заседании доказательствам и постановилрешение, отвечающее нормам материального права, при соблюдении требований гражданского процессуального законодательства.

Частью 3 статьи 37 Конституции Российской Федерации установлено, что каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности.

В соответствии с положениями абзацев четвертого и четырнадцатого части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право на рабочее место, соответствующее государственным нормативным требованиям охраны труда и условиям, предусмотренным коллективным договором, а также на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами.

Этим правам работника корреспондируют обязанности работодателя обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда, возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (абзацы четвертый и шестнадцатый части 2 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации).

В части 1 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации определено, что обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя. Работодатель обязан обеспечить безопасность работников при эксплуатации зданий, сооружений, оборудования, осуществлении технологических процессов, а также применяемых в производстве инструментов, сырья и материалов (абзац второй части 2 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации).

Моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора (часть 1 статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации).

В Трудовом кодексе Российской Федерации не содержится положений, касающихся понятия морального вреда и определения размера компенсации морального вреда. Такие нормы предусмотрены гражданским законодательством.

Пунктом 2 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Пунктом 1 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. Владелец источника повышенной опасности может быть освобожден судом от ответственности полностью или частично также по основаниям, предусмотренным пунктами 2 и 3 статьи 1083 данного кодекса.

Обязанность возмещения вреда возлагается на юридическое лицо или гражданина, которые владеют источником повышенной опасности на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании (на праве аренды, по доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности и т.п.) (абзац второй пункта 1 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В абзацах первом и третьем пункта 18 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" разъяснено, что в силу статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный жизни граждан деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих (осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), возмещается владельцем источника повышенной опасности независимо от его вины. Учитывая, что названная норма не содержит исчерпывающего перечня источников повышенной опасности, суд, принимая во внимание особые свойства предметов, веществ или иных объектов, используемых в процессе деятельности, вправе признать источником повышенной опасности также иную деятельность, не указанную в перечне.

Перечни опасных и особо опасных производств предусмотрены, в том числе Федеральным законом от 21 июля 1997 года N 116-ФЗ "О промышленной безопасности опасных производственных объектов". В частности, к категории опасных производственных объектов относятся объекты, на которых ведутся горные работы (за исключением добычи общераспространенных полезных ископаемых и разработки россыпных месторождений полезных ископаемых, осуществляемых открытым способом без применения взрывных работ), работы по обогащению полезных ископаемых (пункт 5 приложения 1 к Закону).

Из приведенных положений следует, что работник имеет право на труд в условиях, отвечающих государственным нормативным требованиям охраны труда, включая требования безопасности. Это право работника реализуется исполнением работодателем обязанности создавать такие условия труда. При получении работником во время исполнения им трудовых обязанностей травмы или иного повреждения здоровья ему в установленном законодательством порядке возмещается материальный и моральный вред.

Как разъяснено в пункте 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", в соответствии со статьей 237 Трудового кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба. Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

Аналогичные критерии определения размера компенсации морального вреда содержатся в пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда".

Как установлено судом первой инстанции и подтверждено материалами дела, истец Бицюра П.В. с 17 октября 2015 года состоит в трудовых отношениях с СП ЗАО "Омсукчанская ГГК" в должности проходчика 5 разряда в подземном участке рудника "Джульетта" (т. 1 л.д. 40-43, 76-86).

18 декабря 2018 года с истцом произошел несчастный случай на производстве, в связи с чем был составлен акт о несчастном случае по форме Н-1 от 16 января 2019 года N 07 (т. 1 л.д. 93-102).

Из данного акта следует, что 18 декабря 2018 года в 06 часов 30 минут проходчику 5 разряда Бицюре П.В. было выдано наряд-задание на бурение шпуров. По прибытию на рабочее место он простучал кровлю заколооборником, обобрал заколы и приступил к бурению ленты от устья штрека к очистному забою в наступающем порядке с помощью пневматического переносного перфоратора. В 10 часов 15 минут на место производства работ прибыли главный геолог А. и заместитель начальника подземного участка Коваленко Е.В. Заместитель начальника подземного участка изменил Бицюре П.В. наряд-задание и указал на необходимость бурить ленту в отступающем порядке. В 15 часов 45 минут при бурении очередного шпура произошло обрушение горной породы. Куски горной породы сбили Бицюру П.В. с ног, левая нога засыпало грунтом. Самостоятельно освободившись от грунта, истец ползком на правом боку добрался по штольне к спиральному съезду, где работала горная техника, и стал подавать сигнальные знаки шахтным светильником. Данные знаки заметил проходчик К, спускавшийся на самосвале с горизонта 825 м. на горизонт 725 м. для выгрузки ГРМ. Узнав о случившемся, последний незамедлительно сообщил об этом на диспетчерский пункт. После чего пострадавшего на носилках транспортировали в автомобиль ВГК, доставили в медпункт рудника "Джульетта" и после оказания медицинской помощи на вахтовом автомобиле рудника доставили на 78-ой километр трассы "Магадан-Герба-Омсукчан", где его ожидала машина службы скорой медицинской помощи, прибывшая из пос. Омсукчан. В МОГБУЗ "Омсукчанская районная больница" Бицюра П.В. был доставлен в 01 час 19 декабря 2018 года, а 21 декабря 2018 года был госпитализирован в ТОО N 1 ГБУЗ "Магаданская областная больница".

Основной причиной несчастного случая признано неудовлетворительное содержание и недостатки в организации рабочих мест. Разработанные и утвержденные мероприятия по охране труда и промышленной безопасности не в полной мере гарантировали безопасность буровых работ в подэтажном штреке - несоответствие разработанных мероприятий по безопасности существующим рискам на рабочем месте проходчика, зачистка кровли и боков штрека от заколов, простукивание забоя, бортов и кровли выработки заколооборником не явилось достаточной мерой безопасности при обрушении массива горной массы в количестве 0, 3 м3.

Сопутствующей причиной произошедшего несчастного случая признано неприменение работником средств индивидуальной и коллективной защиты вследствие необеспеченности ими работодателем. Пострадавший Бицюра П.В, работая на работах с вредными и (или) опасными условиям труда, а также на работах, выполняемых в особых температурных условиях, связанных с загрязнением, не был обеспечен работодателем бесплатной специальной одеждой, и другими средствами индивидуальной защиты, прошедшими обязательную сертификацию или декларирование соответствия, а также смывающими и (или) обезвреживающими средствами в соответствии с типовыми нормами, которые устанавливаются в порядке, определяемом Правительством Российской Федерации.

К прочим причинам несчастного случая отнесено то обстоятельство, что Бицюра П.В. осуществлял свою трудовую функцию по профессии проходчик 5 разряда (класс вредности 3, 2), связанную с источником повышенной опасности (с влиянием вредных и неблагоприятных производственных факторов), а также работающего в условиях повышенной опасности не прошел обязательное психиатрическое освидетельствование.

Лицами, допустившими нарушения требований охраны труда, являются Андреев А.В. - директор рудника "Джульетта", Павлов С.В. - заместитель директора по производству, Марченко А.Ю. - главный инженер рудника "Джульетта", Коваленко Е.В. - заместитель начальника подземного участка, Иващенко В.В. - горный мастер рудника "Джульетта".

Согласно медицинскому заключению ГБУЗ "Магаданская областная больница" от 27 декабря 2018 года о характере полученных повреждений здоровья в результате несчастного случае на производстве и степени их тяжести (по форме 315/у) пострадавший Бицюра П.В. получил следующие травмы: "... перелом..", "... перелом..", "..перелом... ", "..перелом... ", "... ", "... перелом..". Степень тяжести повреждения здоровья истца определена медицинским учреждением как тяжелая (т. 1 л.д. 92).

Такая же степень тяжести вреда, причиненного здоровью Бицюры П.В. (в виде "..перелома... " и "... перелома..") указана ОГКУЗ "Магаданское областное бюро судебно-медицинской экспертизы" в акте освидетельствования от 19 декабря 2018 года N 73, оформленном в соответствии с Правилами определения при проведении судебно-медицинской экспертизы степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека (утв. постановлением Правительства Российской Федерации от 17 августа 2007 года N 522), а также Медицинскими критериями определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека (утв. приказом Минздравоцразвития Российской Федерации от 24 апреля 2008 года N 194н) (т. 1 л.д. 220-223). Ушиб шейного отдела позвоночника квалифицирован врачом-экспертом как причинивший легкий вред здоровью.

Из представленных медицинских документов следует, что в связи с несчастным случаем на производстве Бицюра П.В. с 21 декабря 2018 года по 8 февраля 2019 года проходил лечение в ГБУЗ "Магаданская областная больница", 24 декабря 2018 года ему выполнен фиксирующий остеосинтез "... " аппаратом внешней фиксации Илизарова (АВФ). Выписан в удовлетворительном состоянии для специализированного лечения по месту жительства в связи с невозможностью оказания помощи на месте. Рекомендована госпитализация в КГБУЗ "Краевая клиническая больница скорой медицинской помощи" (по согласованию с заведующим отделением тяжелой сочетанной травмы Б.) (т. 1 л.д. 25).

7 февраля 2019 года Бицюра П.В. в сопровождении сотрудника ОГКУЗ "Магаданский территориальный центр медицины катастроф" был транспортирован в КГБУЗ "Краевая клиническая больница скорой медицинской помощи" (г. Барнаул), где в период с 7 февраля по 30 апреля 2019 года проходил стационарное лечение. 12 февраля 2019 года истцу был выполнен перемонтаж АВФ на "... " под контролем ЭОПа (электронно-оптического преобразователя). Активизирован на костылях, выписан с рекомендацией наблюдения травматолога по месту жительства (т. 1 л.д. 26, 28).

Судом установлено, что в период с 8 мая по 17 сентября 2019 года истец продолжил амбулаторное лечение травмы "... " в КГБУЗ "Городская поликлиника N 14 г. Барнаул" (т. 1 л.д. 33).

Затем с 19 сентября по 25 ноября 2019 года вновь проходил стационарное лечение в КГБУЗ "Краевая клиническая больница скорой медицинской помощи" (г. Барнаул), где ему установлен диагноз "хронический посттравматический "... ", непрерывно-рецидивирующего течения, воспаление мягких тканей вокруг спиц в аппарате Илизарова", 25 сентября 2019 года истцу выполнена операция - "... " (удаление "... "), такая же операция проведена 18 октября 2019 года (т. 1 л.д. 30).

С 29 ноября 2019 года по 5 июня 2020 года и до окончания карантина (COVID-19) истец проходил амбулаторное лечение в КГБУЗ "Городская поликлиника N 14 г. Барнаул" (т. 1 л.д. 33).

25 августа 2020 года истец был вновь госпитализирован в КГБУЗ "Краевая клиническая больница скорой медицинской помощи" г. Барнаула, где ему установлен диагноз "инфицированный неправильносросшийся перелом "... " в средней трети, инфицированная граннулирующая рана "... " по передней поверхности".

1 сентября 2020 года истцу выполнен демонтаж АВФ, 4 сентября 2020 года выполнена остеонекрэктомия "... " (удаление омертвевшего участка кости).

13 октября 2020 года истец был выписан из стационара в удовлетворительном состоянии, по результатам лечения отмечены улучшения, при этом рекомендовано: наблюдение травматолога/хирурга по месту жительства, передвижение при помощи костылей, проведение перевязок "... " 1 раз в 2 дня до закрытия раневого дефекта, физиолечение, реабилитационное лечение в ММЦ "территория здоровья", через 1, 5-2 месяца рентген-контроль и осмотр травмотолога краевой клинической больницы (т. 1 л.д. 247).

Как установлено судом и подтверждается материалами дела, по результатам медико-социальной экспертизы, проведенной 12 ноября 2019 года Бюро медико-социальной экспертизы N 10 ФКУ "ГБ МСЭ по Алтайскому краю" Минтруда России Бицюре П.В. сроком до 1 декабря 2020 года установлена степень утраты профессиональной трудоспособности - 70%, а также II группа инвалидности (т. 1 л.д. 39).

Установив приведенные обстоятельства, оценив по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации имеющиеся в деле доказательства, суд пришел к правильному выводу о том, что факт повреждения здоровья истца нашел свое подтверждение в ходе судебного разбирательства и данное обстоятельство является бесспорным доказательством причинения Бицюре П.В. физических и нравственных страданий.

Здоровье относится к числу наиболее значимых человеческих ценностей, поэтому его защита должна быть приоритетной (статья 3 Всеобщей декларации прав человека и статья 11 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах). Право гражданина на возмещение вреда, причиненного здоровью, относится к числу общепризнанных основных, неотчуждаемых прав и свобод человека, поскольку является непосредственно производным от права на охрану здоровья, прямо закрепленного в Конституции Российской Федерации.

В силу статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации случае, если работнику был причинен вред жизни или здоровью, работодатель обязан возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, федеральными законами и иными правовыми актами.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о применении в рассматриваемом случае положений статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, возложив на работодателя обязанность денежной компенсации морального вреда, причиненного работнику вследствие причинения вреда его здоровью в связи с исполнением им трудовых обязанностей.

Компенсация морального вреда в размере 1 800 000 рублей определена судом с учетом всех обстоятельств дела, в том числе фактических обстоятельств происшествия и причин несчастного случая, основной из которых является необеспечение работодателем безопасных условий труда, степени тяжести вреда, причиненного здоровью потерпевшего, характера и степени причиненных ему как физических, так и нравственных страданий, выраженных в переносимой боли от полученных травм, длительности амбулаторного и стационарного лечения, необходимости продолжения лечения и восстановления здоровья, индивидуальных особенностей потерпевшего (возраста, невозможности длительное время вести активный образ жизни), а также требований разумности и справедливости.

При этом вывод суда о необходимости продолжения истцом лечения подтверждается дополнительно представленными в суд апелляционной инстанции медицинскими документами, из которых следует, что выздоровление истца после полученных травм не наступило, лечение травмы ноги продолжается.

Так, в период с 28 декабря 2020 года по 19 января 2021 года истец проходил лечение в КГБУЗ "Центральная больница Локтевского района" (Алтайский край), в том числе с 30 декабря по 11 января в хирургическом отделении в условиях стационара (выписка из истории болезни N 2600), с 29 января по 24 февраля 2021 года - в отделении гнойной хирургии КГБУЗ "Краевая клиническая больница скорой медицинской помощи" (г. Барнаул) (выписка из истории болезни N 04104).

В качестве основного заболевания в данных документах указано на наличие у Бицюры П.В. хронического, посттравматического "... "; в качестве осложнения - хронический болевой синдром, сепсис. Локальный статус больного по состоянию на дату выписки из КГБУЗ "Краевая клиническая больница скорой медицинской помощи" (г. Барнаул): "... ", а также "... ", "... ", движения ограничены из-за боли.

По результатам медико-социальной экспертизы, проведенной Бюро медико-социальной экспертизы N 10 ФКУ "ГБ МСЭ по Алтайскому краю" Минтруда России 16 ноября 2020 года, Бицюре П.В. установлены степень утраты профессиональной трудоспособности 70% и II группа инвалидности сроком с 1 декабря 2020 года по 1 июня 2021 года.

Как усматривается из дополнительно представленной в материалы дела справки от 28 января 2021 года, в период прохождения лечения в КГБУЗ "Центральная больница Локтевского района" (Алтайский край) истец был консультирован главным внештатным травмотологом-ортопедом Минздрава Алтайского края д.м.н. Б. По результатам консультации ему рекомендовано лечение в ФГБУ "Национальный медицинский исследовательский центр травмотологии и ортопедии им. академика Г.А.Илизарова" Минздрава России, в случае отказа от оперативного лечения указано на возможность ампутации.

Оценивая данный документ по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд апелляционной инстанции в совокупности с иными исследованными доказательствами полагает возможным признать его относимым и допустимым доказательством.

Доводы представителя ответчика в судебном заседании суда апелляционной инстанции о недопустимости данного документа ввиду неподтверждения компетенции специалиста Б, отсутствия какой-либо печати судебная коллегия отклоняет, поскольку в выписке из истории болезни МОГБУЗ "Магаданская областная больница" от 7 февраля 2019 года указано о направлении истца на лечение в г. Барнаул по согласованию с указанным должностным лицом, в выписке из истории болезни КГБУЗ "Краевая клиническая больница скорой медицинской помощи" (г. Барнаул) от 24 февраля 2021 года истцу также рекомендована консультация указанного специалиста.

Что касается лечения травмы позвоночника, то согласно врачебному заключению ФГБУ "Федеральный травмотологии, ортопедии и эндопротезирования" Минздрава России (г. Барнаул) от 3 апреля 2019 года оперативное лечение на шейном отделе позвоночника показано истцу только после заживления трофических нарушений "... " и демонтажа аппарата наружной фиксации (т. 1 л.д. 35).

При таком положении судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции, поскольку они основаны на всестороннем, полном и объективном исследовании имеющихся в деле доказательств, которым дана надлежащая правовая, и соответствует нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения.

Доводы апелляционной жалобы о несогласии с размером взысканной судом компенсации морального вреда направлены на иную оценку обстоятельств, принятых судом во внимание при определении размера компенсации. Однако судебная коллегия не усматривает оснований для иной оценки приведенных выше обстоятельств.

Судебная коллегия отмечает, что не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физические неудобства и нравственные страдания потерпевшего. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации). Компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случае, когда вред причинен здоровью гражданина источником повышенной опасности (статья 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Определение конкретного размера денежной компенсации морального вреда является правом суда. В данном случае судом учтены все юридически значимые обстоятельства для решения этого вопроса.

Разумной и справедливой, то есть позволяющей с одной стороны максимально возместить причиненный моральный вред, а с другой стороны не допустить неосновательного обогащения истца суд признал компенсацию морального вреда в размере 1 800 000 руб. и такой размер компенсации, по мнению судебной коллегии, полностью соотносится со степенью нравственных и физических страданий, перенесенных и переносимых истцом.

Оснований для снижения присужденной в пользу истца компенсации морального вреда судебная коллегия не находит, поскольку моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах и полного возмещения, а взыскивается с учетом конкретных обстоятельств дела с целью смягчения эмоционально-психологического состояния потерпевшего; денежная компенсация должна отвечать признакам справедливого вознаграждения потерпевшего за перенесенные страдания.

Довод апелляционной жалобы о том, что суд первой инстанции учел финансовое положение юридического лица в отсутствие каких-либо документов, характеризующих имущественное положение СП ЗАО "Омсукчанская ГГК", не может служить основанием к отмене или изменению решения суда, поскольку финансовое положение ответчика не является основополагающим для определения размера компенсации морального вреда, причиненного работодателем. В силу закона суд, разрешая заявленные требования, исходил, прежде всего, из характера и тяжести наступивших последствий, степени нравственных и физических страданий потерпевшего, его индивидуальных особенностей, а также требований разумности и справедливости. Указание в решении суда на виды деятельности, осуществляемые ответчиком, является излишним, но его отмену повлечь не может, поскольку правильное по существу решение суда первой инстанции не может быть отменено по одним только формальным соображениям (часть 6 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Ссылка представителя ответчика в судебном заседании суда апелляционной инстанции на наличие вины истца в произошедшем несчастном случае, а также виновности работодателя лишь в том, что Бицюра П.В. был допущен к работам, связанным с источником повышенной опасности, в отсутствие обязательного психиатрического освидетельствования, голословна и противоречит совокупности исследованных судом доказательств.

Кроме того, как следует из акта о несчастном случае от 16 января 2019 года N 07, СП ЗАО "Омсукчанская ГГК" является предприятием, деятельность которого в силу закона относится к источнику повышенной опасности, - ведение горных работ на опасном производственном объекте (т. 1 л.д. 93-102). Как разъяснил Пленум Верховного Суда Российской Федерации в постановлении от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" в силу статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный жизни граждан деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих (осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), возмещается владельцем источника повышенной опасности независимо от его вины.

Доводы апелляционной жалобы о том, что суд первой инстанции необоснованно пришел к выводу о наличии доказательств причинения Бицюре П.В. физических и нравственных страданий, нарушил принцип непосредственности судебного разбирательства, не могут служить основанием для отмены решения суда, поскольку в представленных в суд апелляционной инстанции письменных пояснениях истец подтвердил все обстоятельства, изложенные в исковом заявлении и ранее приведенные его представителем в ходе судебного разбирательства в суде первой инстанции, в том числе пояснил о состоянии своего здоровья в настоящее время, мотивировал претерпевание им на протяжении более 2 лет значительных физических и нравственных страданий (более 4 месяцев лечения он находился в лежачем состоянии, не мог передвигаться, испытывал постоянные сильные боли, не мог самостоятельно обеспечивать свои бытовые и физиологические потребности; в настоящее время он испытывает чувство собственной неполноценности, с трудом передвигается на костылях, боли не прошли, свои потребности обеспечивает с трудом; состояние здоровья не позволяет ему вести активный образ жизни, выполнять бытовые работы по дому, работать и обеспечивать уход за детьми, один из которых инвалид детства).

Утверждения представителя ответчика о несоответствии размера взысканной суммы судебной практике не могут быть приняты во внимание, поскольку судебный прецедент не является источником права в Российской Федерации и при рассмотрении гражданских дел судами учитываются обстоятельства, присущие каждому конкретному делу и основанные на доказательствах, представленных участвующими в деле лицами. В рассматриваемом случае оснований не согласиться с установленными обстоятельствами и выводами суда не имеется.

Другие доводы апелляционной жалобы правовых оснований к отмене решения суда не содержат, по существу сводятся к изложению обстоятельств, являющихся предметом исследования и оценки суда первой инстанции и к выражению несогласия с произведенной судом оценкой представленных по делу доказательств. Судебная коллегия не находит оснований для переоценки доказательств, представленных сторонами по делу.

Разрешая вопрос о распределении судебных расходов, связанных с оплатой услуг представителя, суд первой инстанции, с учетом положений статьи 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, принимая во внимание категорию спора, степень его сложности, объем участия представителя истца в настоящем деле (составление искового заявления, истребование и представление необходимых документов, участие в одном судебном заседании), определилк взысканию с ответчика в пользу истца расходы на оплату услуг представителя в размере 45 000 руб.

Судебная коллегия полагает, что определенная судом первой инстанции сумма обеспечивает баланс прав лиц, участвующих в деле, соответствует принципам разумности и справедливости и не является завышенной. Разумность размера, как категория оценочная, определяется индивидуально, с учетом особенностей конкретного дела, при этом никакие существующие расценки для суда обязательными не являются.

С учетом изложенного судебная коллегия не находит доводы апелляционной жалобы убедительными, влекущими в соответствии со статьей 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации отмену или изменение решения суда.

Процессуальных нарушений, предусмотренных частью 4 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и влекущих его безусловную отмену, судебной коллегией не установлено.

Руководствуясь пунктом 1 статьи 328, статьей 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Магаданского областного суда

определила:

решение Магаданского городского суда Магаданской области от 3 декабря 2020 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Совместного предприятия закрытого акционерного общества "Омсукчанская горно-геологическая компания" - без удовлетворения.

Апелляционное определение по гражданскому делу вступает в законную силу со дня его вынесения и в течение трех месяцев может быть обжаловано в Девятый кассационный суд общей юрисдикции через суд первой инстанции.

Председательствующий

Судьи