Определение СК по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 01 марта 2021 г. по делу N 8Г-2024/2021[88-3445/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего судьи Лебедева А.А, судей Нестеровой А.А, Снегирева Е.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к ФИО2 об установлении факта отцовства, признании права собственности на наследственное имущество

по кассационной жалобе ФИО1 на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 20 октября 2020 года.

Заслушав доклад судьи Лебедева А.А, пояснения ФИО1, представителя ФИО1 - ФИО7, представителя ФИО2 - ФИО8, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

установила:

решением Выборгского районного суда Санкт-Петербурга от 14 мая 2019 года исковые требования ФИО1 удовлетворены, установлен факт признания отцовства ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения "данные изъяты" ДД.ММ.ГГГГ, в отношении ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения; за ФИО1 признано право собственности на квартиру, расположенную по адресу: "адрес" "адрес".

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 20 ноября 2019 года решение Выборгского районного суда Санкт-Петербурга от 14 мая 2019 года отменено, принято новое решение, которым в удовлетворении исковых требований ФИО1 к ФИО2 об установлении отцовства, признании права собственности на наследственное имущество отказано.

Кассационным определением судебной коллегии по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 20 ноября 2019 года отменено, дело направлено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 20 октября 2020 года решение Выборгского районного суда Санкт-Петербурга от 14 мая 2019 года отменено, принято новое решение, которым в удовлетворении исковых требований ФИО1 к ФИО2 об установлении отцовства, признании права собственности на наследственное имущество отказано.

В кассационной жалобе ФИО1 ставит вопрос об отмене апелляционного определения, как вынесенного с нарушением требований закона.

О времени и месте рассмотрения дела лица, участвующие в деле, извещены надлежащим образом путем направления почтового извещения, сведения о движении жалобы размещены на сайте суда в сети "Интернет", в связи с чем на основании пункта 5 статьи 379.5 ГПК РФ дело рассмотрено в отсутствие не явившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции находит основания для ее удовлетворения и отмены апелляционного определения.

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

При рассмотрении данного дела такие нарушения были допущены судом апелляционной инстанции.

Судами установлено и следует из материалов дела, что ФИО1 родился ДД.ММ.ГГГГ в Ленинграде, его родителями в свидетельстве о рождении указаны ФИО2 и ФИО9; сведения о родителях записаны по заявлению матери.

ФИО2 и ФИО9 состояли в зарегистрированном браке в период с 17 апреля 1970 г. по 10 июля 1972 г.

Как указал суд первой инстанции, допрошенные судом первой инстанции свидетели ФИО10, ФИО11, ФИО12, ФИО13, ФИО14, ФИО15 показали, что умерший ФИО2 проживал с матерью истца одной семьей в течение длительного времени, подтвердили то обстоятельство, что ФИО1 (истец) общался с ФИО2, после расторжения брака ФИО2 и ФИО9 состояли в фактических брачных отношениях до рождения истца, проживали совместно, вели общее хозяйство.

ФИО9 "данные изъяты" ДД.ММ.ГГГГ

ФИО2 "данные изъяты" ДД.ММ.ГГГГ

После смерти ФИО2 открылось наследство в виде квартиры, расположенной по адресу: "адрес".

С заявлением о принятии наследства к нотариусу Санкт-Петербурга ФИО16 20 июня 2017 г. обратился - ФИО2, являвшийся братом "данные изъяты".

С заявлением о принятии наследства к нотариусу Санкт-Петербурга ФИО16 29 июня 2017 г. обратился ФИО1, указав, что является сыном "данные изъяты"

Постановлением нотариуса Санкт-Петербурга ФИО16 от 24 октября 2017 г. в выдаче свидетельства о праве на наследство после "данные изъяты" ФИО2 заявителям отказано ввиду наличия между наследниками первой и второй очереди спора о праве.

В ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции проведена судебная медицинская молекулярно-генетическая экспертиза, согласно заключению СПб ГБУЗ "БСМЭ" N от ДД.ММ.ГГГГ которой вероятность того, что ФИО2 действительно является биологическим отцом ФИО1 по результатам настоящей экспертизы составляет не менее 99, 99 %.

В обоснование исковых требований ФИО1 ссылался на то обстоятельство, что является сыном ФИО2, который при жизни признавал свое отцовство в отношении истца, после смерти ФИО2 открылось наследство в виде квартиры, у истца как наследника первой очереди, обратившегося к нотариусу в установленный законом срок, возникло право собственности на спорную квартиру.

Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции, руководствуясь положениями ст.ст. 218, 1111, 1141, 1142-1145, 1152, 1153, 1154, 1174 Гражданского кодекса Российской Федерации, ст. 264 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, ст.ст. 49, 50, 51 Семейного кодекса Российской Федерации, ст.48 Кодекса о браке и семье РСФСР, разъяснениями п. 36 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", исходил из заключения судебной экспертизы, показаний свидетелей ФИО10, ФИО17, ФИО18, ФИО13, ФИО19, ФИО14 и пришел к выводу, что факт наличия между истцом и наследодателем родственных отношений и факт признания им отцовства в отношении истца нашли свое подтверждение в ходе рассмотрения дела, в связи с чем установилфакт признания отцовства ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, "данные изъяты" ДД.ММ.ГГГГ, в отношении ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения; признал за истцом право собственности на квартиру, расположенную по адресу: "адрес".

Отменяя решение суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции, руководствуясь положениями ст.ст. 49, 50 Семейного кодекса Российской Федерации, разъяснениями п.п. 22-24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 мая 2017 года N16 "О применении судами законодательства при рассмотрении дел, связанных с установлением происхождения детей", исходил из отсутствия достаточных, достоверных и допустимых доказательств, подтверждающих, что ФИО2 при жизни признавал свое отцовство в отношении истца, и пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения заявленных требований.

При этом суд апелляционной инстанции указал, что поскольку истец ФИО20 родился ДД.ММ.ГГГГ, для установления факта признания отцовства требуется наличие хотя бы одного из обстоятельств, указанных в статье 48 КоБС РСФСР, однако, истцом в материалы дела не представлено достаточных и убедительных доказательств, с достоверностью подтверждающих факт совместного проживания и ведения общего хозяйства его матери и ФИО2 до его рождения в период с 1972 года (расторжение брака) до 1977 года (рождение истца) или совместного воспитания либо содержания ребенка, или факт признания ФИО2 отцовства.

Суд апелляционной инстанции указал, что представленные в материалы дела семейные фотографии, не могут достоверно свидетельствовать о признании ФИО2 отцовства в отношении ФИО1, показания свидетелей также не подтверждают, что между ФИО9 и ФИО2 в период с 1972 года по 1977 года сложились устойчивые семейные отношения, результатом которых было ведение общего хозяйства, намерение создать семью и совместное проживание до момента рождения ребенка, доказательств воспитания и содержания ФИО1 не представлено.

Поскольку оснований для признания истца ФИО1 сыном умершего ФИО2 и его наследником не имеется, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что производное требование о признании права собственности в порядке наследования также не подлежит удовлетворению.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции находит, что с вынесенным апелляционным определением согласиться нельзя в связи с допущенными нарушениями и несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела.

Согласно положениям п.п.22, 23 постановления Пленума ВС РФ от 16 мая 2017 года N16 "О применении судами законодательства при рассмотрении дел, связанных с установлением происхождения детей", в случае смерти лица, которое признавало себя отцом ребенка, родившегося 1 марта 1996 года и позднее, но не состояло в браке с его матерью, суд в соответствии со статьей 50 СК РФ вправе в порядке особого производства установить факт признания им отцовства.

В отношении детей, родившихся до 1 октября 1968 года, от лиц, не состоявших в браке, факт признания отцовства в случае смерти лица, которое признавало себя отцом ребенка, может быть установлен судом при условии, что ребенок находился на иждивении этого лица к моменту его смерти либо ранее (статья 3 Закона СССР от 27 июня 1968 года N2834-VII "Об утверждении Основ законодательства Союза ССР и союзных республик о браке и семье", статья 9 Указа Президиума Верховного Совета РСФСР от 17 октября 1969 года "О порядке введения в действие Кодекса о браке и семье РСФСР").

Суд вправе также в порядке особого производства установить факт отцовства лица, не состоящего в браке с матерью ребенка, в случае смерти этого лица. Такой факт может быть установлен судом в отношении детей, родившихся 1 марта 1996 года и позднее, при наличии доказательств, с достоверностью подтверждающих происхождение ребенка от данного лица (статья 49 СК РФ), а в отношении детей, родившихся в период с 1 октября 1968 года до 1 марта 1996 года, - при наличии доказательств, подтверждающих хотя бы одно из обстоятельств, перечисленных в статье 48 Кодекса о браке и семье РСФСР.

В силу положений ст.48 КоБС РФ в случае рождения ребенка у родителей, не состоящих в браке, при отсутствии совместного заявления родителей отцовство может быть установлено в судебном порядке по заявлению одного из родителей или опекуна (попечителя) ребенка, лица, на иждивении которого находится ребенок, а также самого ребенка по достижении им совершеннолетия.

При установлении отцовства суд принимает во внимание совместное проживание и ведение общего хозяйства матерью ребенка и ответчиком до рождения ребенка или совместное воспитание либо содержание ими ребенка или доказательства, с достоверностью подтверждающие признание ответчиком отцовства.

В силу положений статей 67, 71, 195-198 ГПК РФ суд обязан исследовать по существу все фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, а выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости. Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.

Оценивая заключение медицинской молекулярно-генетической экспертизы СПб ГБУЗ "БСМЭ", суд апелляционной инстанции указал, что поскольку законодатель определил, какие обстоятельства подлежат доказыванию при разрешении вопроса об отцовстве в отношении лица, родившегося в период с 1 октября 1968 года по 1 марта 1996 года, то для разрешения возникшего спора, с учетом положений ч. 2 ст. 48 КоБС РСФСР, не требуется наличия доказательств, с достоверностью подтверждающих происхождение ребенка от данного лица, что предусмотрено ст. 49 СК РФ.

Вместе с тем, указанное экспертное заключение, согласно которому вероятность того, что ФИО2 действительно является биологическим отцом ФИО1 составляет не менее 99, 99 %, объективно существует, имеется в материалах дела и является доказательством, подлежащим оценке наряду с остальными. При этом никто из участвующих в деле лиц результаты проведенной экспертизы не оспаривал.

Отменяя решение суда первой инстанции суд апелляционной инстанции в нарушение положений статьи 67 ГПК РФ, не привел обоснованных доводов переоценки свидетельских показаний, данной судом первой инстанции.

Вместе с тем, вся совокупность собранных по делу доказательств, в том числе заключение судебной экспертизы, показания свидетелей о совместном проживании родителей истца, включая период после расторжения брака, свидетельствуют о соответствии выводов суда первой инстанции фактическим обстоятельствам дела.

С учетом изложенного обжалуемое судебное постановление подлежит отмене ввиду несоответствия выводов суда апелляционной инстанции фактическим обстоятельствам дела.

Согласно пункту 4 части 1 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции, рассмотрев кассационные жалобу вправе оставить в силе одно из принятых по делу судебных постановлений.

Принимая во внимание, что судом первой инстанции в полной мере установлены юридически значимые обстоятельства, правильно применены нормы материального права, не допущено нарушений норм процессуального права, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции полагает, что апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 20 октября 2020 года подлежит отмене с оставлением в силе решения Выборгского районного суда Санкт-Петербурга от 14 мая 2019 года.

Руководствуясь статьями 379.7, 390 и 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 20 октября 2020 года отменить, оставить в силе решение Выборгского районного суда Санкт-Петербурга от 14 мая 2019 года.

Председательствующий

судьи