Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 01 апреля 2021 г. по делу N 8Г-3675/2021[88-5023/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Фроловой Т.В, судей Кожевниковой Л.П, Раужина Е.Н.

с участием прокурора Восьмого отдела (кассационный) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Волковой А.Г.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 75RS0001-01-2019-007152-43 (2-117/2020) по иску К.А.С. к государственному учреждению здравоохранения "Краевая клиническая больница", Департаменту государственного имущества и земельных отношений Забайкальского края о компенсации морального вреда, по кассационной жалобе государственного учреждения здравоохранения "Краевая клиническая больница" на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 19 ноября 2020 г, Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Кожевниковой Л.П, прокурора Волкову А.Г, полагавшую кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, установила:

К.А.С. обратился в суд с иском к государственному учреждению здравоохранения "Краевая клиническая больница" г. Чита Забайкальского края (далее- ГУЗ "Краевая клиническая больница"). Департаменту государственного имущества и земельных отношений Забайкальского края о компенсации морального вреда.

В обоснование требований указал, что в ночь с 29 на 30 июля 2018 г. он после дорожно-транспортного происшествия был доставлен в ГУЗ "Краевая клиническая больница", где находился на лечении в отделении травматологии и ортопедии до 21 августа 2018 г.

9 августа 2018 г. ему была проведена операция - "данные изъяты", в связи с чем лечащий врач С.В.В, при утреннем осмотре принудительно ее выправлял, при этом он испытывал "данные изъяты".

Спустя почти две недели после операции при выписке из больницы он по-прежнему не мог наступать на ногу, не мог ходить, испытывал "данные изъяты" и по всей ноге, кроме того, практически не двигалась правая рука, он не мог пошевелить пальцами, правое плечо было ниже левого.

При выписке ему было рекомендовано наблюдение у врача травматолога и врача невролога. Состояние его здоровья не улучшалось, он продолжал наблюдаться у врача-травматолога в НУЗ "Дорожная клиническая больница" по установленным в ГУЗ "Краевая Клиническая больница" диагнозам.

В период с 29 августа 2018 г. по 11 сентября 2018 г. он проходил лечение в неврологическом отделении НУЗ "Дорожная клиническая больница" по восстановлению функции правой руки. После проведенного лечения улучшений не было, рука по-прежнему не двигалась, имелся "данные изъяты".

3 октября 2018 г. врачом-нейрохирургом был поставлен диагноз: "данные изъяты", для оперативного лечения рекомендовано обратиться в Федеральный центр неврологии г. Тюмени.

5 октября 2018 г. в ходе обследования МРТ "данные изъяты".

"данные изъяты" был выявлен спустя более двух месяцев после дорожно-транспортного происшествия, рука не была своевременно зафиксирована и не находилась в состоянии покоя вплоть до операции. Более того, несмотря на сильные боли, врач ГУЗ "Краевая клиническая больница" заставлял его пользоваться костылем для ходьбы с упором на руку.

В связи с выявленным "данные изъяты" ему пришлось отложить поездку в Центр неврологии в г. Тюмень. В период с 8 ноября 2018 г. по 19 ноября 2018 г. находился на лечении в травматологическом отделении ГУЗ "Краевая клиническая больница", где 8 ноября 2018 г. проведена операция - "данные изъяты"

С 7 февраля 2019 г. по 14 февраля 2019 г. находился на лечении в ФГБУ "Федеральный центр нейрохирургии" г. Тюмень, где 12 февраля 2019 г. проведена операция: "данные изъяты"

11 марта 2019 г. в НУЗ "Дорожная клиническая больница" ему проведена операция по удалению "данные изъяты"

Вследствие несвоевременной и ненадлежащего качества оказанной медицинской помощи в ГУЗ "Краевая клиническая больница" на протяжении длительного времени он находится в состоянии нетрудоспособности, не мог ходить, полноценно работать правой рукой, постоянно испытывал сильные боли в ноге, был вынужден самостоятельно и за свой счет проходить различные процедуры, восстанавливающие функцию руки. Указывая на то, что оказание медицинской помощи ненадлежащего качества привело к длительному процессу лечения, а также к различного рода осложнениям, здоровье до настоящего времени не восстановлено, он испытывает сильные физические боли и моральные страдания.

Просил суд взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере 3 000 000 руб.

Решением Центрального районного суда г. Читы от 3 июня 2020 г. с учетом определения об исправлении описки от 31 июля 2020 г. иск К.А.С. оставлен без удовлетворения.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 19 ноября 2020 г. решение Центрального районного суда г. Читы от 3 июня 2020 г. отменено, с принятием по делу нового решения, которым исковые требования частично удовлетворены, суд взыскал с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда 300 000 руб. При недостаточности имущества ГУЗ "Краевая клиническая больница", на которое может быть обращено взыскание, субсидиарную ответственность перед К.А.С. суд возложил на Департамент государственного имущества и земельных отношений Забайкальского края.

В кассационной жалобе ГУЗ "Краевая клиническая больница", поступившей в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, содержится просьба об отмене судебного акта суда апелляционной инстанций, как незаконного, принятого с нарушением норм материального права, поскольку вины учреждения в причинении вреда здоровью истца не установлено, судами дана неправильная оценка представленных доказательств, выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам.

Относительно доводов кассационной жалобы К.А.С. представлены возражения.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения дела в кассационном порядке, в судебное заседание суда кассационной инстанции не явились. Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, руководствуясь п. 5 ст. 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ), рассмотрела дело в отсутствии неявившихся лиц.

В соответствии со ст. 379.7 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального или норм процессуального права.

Проверив законность обжалуемых судебных актов в порядке, предусмотренном нормами ст.ст. 379.6, 379.7, 390 ГПК РФ, изучив материалы дела, суд кассационной инстанции приходит к выводу, что таких нарушений судами первой и апелляционной инстанций не допущено, а доводы жалобы не могут повлечь отмену или изменение обжалуемых судебных постановлений в кассационном порядке.

Судами установлено и следует из материалов дела, что К.А.С. в ночь с 29 июля 2018 г. на 30 июля 2018 г. после произошедшего дорожно-транспортного происшествия был доставлен в отделение травматологии и ортопедии ГУЗ "Краевая клиническая больница", где находился на лечении до 21 августа 2018 г. 9 августа 2018 г. ему была проведена операция: "данные изъяты"

В выписном эпикризе ГУЗ "Краевая клиническая больница" от 21 августа 2018 г. указан основной диагноз: "данные изъяты" рекомендации: наблюдение у травматолога и невролога по месту жительства, ограничение физической нагрузки на оперированную конечность в течение 4-6 недель, ходьба при помощи костылей (трости) до формирования костной мозоли с дозированной нагрузкой 10-15 кг, рентген - контроль в динамике, прием препаратов кальция, железа, лечебная физкультура, гимнастика, тугоэластичное бинтование нижних конечностей, контроль общего анализа крови.

В период с 29 августа 2018 г. по 11 сентября 2018 г. К.А.С. находился на лечении в неврологическом отделении НУЗ Дорожная клиническая больница на ст. Чита-2 ОАО "РЖД" по поводу нарушений функции правой верхней конечности, где выставлен диагноз: "данные изъяты"

Также из материалов дела следует, что при проведении 5 октября 2018 г. в медицинском центре "Медлюкс" "данные изъяты"

Кроме того, при проведении в указанном медицинском центре 26 февраля 2019 г. рентгенографии "данные изъяты"

В период с 8 ноября 2018 г. по 9 ноября 2018 г. К.А.С. находился на лечении в травматологическом отделении НУЗ "Дорожная клиническая больница на ст. Чита-2", где 8 ноября 2018 г. ему была проведена операция: открытая репозиция перелома правой ключицы, металлоостеосинтез S-образной пластиной с УС винтами.

В указанном отделении К.А.С. находился на лечении и в период с 10 марта 2019 г. по 18 марта 2019 г, где ему 11 марта 2019 г. была проведена операция по удалению "данные изъяты".

В период с 8 февраля 2019 г. по 20 февраля 2019 г. К.А.С. проходил лечение в 5 нейрохирургическом отделении ФГБУ "Федеральный центр нейрохирургии" г. Тюмени, где ему проведена операция: "данные изъяты".

В соответствии с заключением судебно - медицинской экспертизы автономной некоммерческой организации "Центр по проведению судебных экспертиз и исследований" от 1 апреля 2020 г. "данные изъяты" К.А.С. в ГУЗ "Краевая клиническая больница" не были обнаружены из-за несовершенства проведенных диагностических мероприятий, их удалось найти только с помощью высокоточных методов, таких как КТ и МРТ. Но если были они были обнаружены, тактика лечения бы не изменилась. Лучшим методом лечения "данные изъяты", подобного полученного истцом, является протезирование. При лечении применена тактика, соответствующая стандартам.

Эксперты пришли к выводу о том, что не установление диагноза и отсутствие лечения К.А.С. в связи с "данные изъяты" не является вредом здоровью, поскольку такой критерии вреда здоровью отсутствует в нормативных документах. В данном случае все повреждения причинены в ходе дорожно-транспортного происшествия и вред здоровью истца нанесла политравма.

Отказывая в удовлетворении исковых требований о компенсации морального вреда к ГУЗ "Краевая клиническая больница", суд первой ссылаясь на приведенное заключение экспертизы, указал, что "данные изъяты" не был распознан при рентгенологическом исследовании и не был диагностирован в связи со стертой клинической картиной из-за постравматического плексита (отсутствия чувствительности движений в руке), поэтому был обнаружен лишь спустя два месяца в ходе обследования МРТ. Показаний для проведения дополнительного обследования в виде "данные изъяты" на момент нахождения истца в ГУЗ "Краевая клиническая больница" не имелось. Суд также пришел к выводу о том, что отсутствие в выписном эпикризе больного информации о наличии "данные изъяты" не повлияло на тактику лечения, на состояние здоровья пациента, течение и исход заболевания и не находится в прямой причинно - следственной связи с ухудшением состояния здоровья, в связи с чем, не может расцениваться как ненадлежащее оказание медицинской помощи.

Суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда первой инстанции, указав следующее. Истец К.А.С. в ходе рассмотрения дела указывал, что в случае оказания качественной и своевременной медицинской помощи ответчиком, постановки правильного диагноза и назначения лечения, либо дачи соответствующих рекомендации, сроки его лечения могли быть сокращены, он испытывал бы меньше физической боли, вместе с тем, получив выписной эпикриз ГУЗ "Краевая клиническая больница", в котором отсутствовало указание о наличии указанных переломов, вопросами лечения своевременно он не был озадачен, испытывая боль, вынужден был проходить дополнительное обследование, тем самым фактически получив лечение по поводу ключицы спустя три месяца после дорожно-транспортного происшествия, а по поводу "данные изъяты" только в 2020 г.

Ответчиком ГУЗ "Краевая клиническая больница" при наличии данных о дефектах оказания медицинской помощи К.А.С. не представлено доказательств, подтверждающих отсутствие своей вины при оказании медицинской помощи, не установлении "данные изъяты" и при установленном диагнозе "данные изъяты" не информирования относительно наличия "данные изъяты", дачи соответствующих рекомендации для дальнейшего лечения, что повлекло за собой несвоевременное лечение К.А.С. В деле отсутствуют доказательства того, что ГУЗ "Краевая клиническая больница" не имело возможности своевременно выставить К.А.С. указанные диагнозы, информировать о них, дать рекомендации относительно восстановительного периода лечения с учетом данных двух "данные изъяты", сориентировать относительно необходимости скорейшего прохождения необходимого обследования и дальнейшего лечения.

Руководствуясь положениями ст.ст. 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, учитывая фактические обстоятельства дела, характер допущенных в отношении истца нарушений законодательства об охране здоровья граждан при оказании медицинской помощи, характер и степень физических и нравственных страданий истца, полученных как в ходе лечения в условиях ГУЗ "Краевая клиническая больница", так и последующего лечения, его индивидуальные особенности, длительность лечения, необходимость проведения дополнительных исследований, периода нетрудоспособности, того обстоятельства что работа истца связана с организацией движения железнодорожного транспорта и в связи с наступившими событиями и удлинением сроков лечения, он длительное время не мог приступить к работе, а также требования разумности и справедливости, суд апелляционной инстанции взыскал с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 300 000 руб.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что судом апелляционной инстанции нормы материального права применены правильно.

В соответствии со ст. 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (ст. 18 Конституции Российской Федерации).

Ст. 41 Конституции Российской Федерации предусматривает, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Здоровье - состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма (п.1 ст. 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В ст. 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пп. 3, 9 ст. 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В п. 21 ст. 2 Федерального "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

В силу положений ст.37 упомянутого закона медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается:

1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти;

2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями;

3) на основе клинических рекомендаций;

4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Пунктом 9 ч.5 ст. 19 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" предусмотрено право пациента на возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ст.98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих, в том числе, как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Пунктом 1 ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (ч. 1 ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья, либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

Из изложенного следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством в том числе путем оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи он вправе заявить требования о взыскании с соответствующей медицинской организации компенсации морального вреда.

В силу п. 1 ст. 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно ч. 2 ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации при определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (п. 2 ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Как разъяснено в п. 1 Постановления пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абзц. 2 п. 8 Постановления пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда").

В п. 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина" разъяснено, что по общему правилу, установленному ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Как правильно указал суд апелляционной инстанции, для привлечения к ответственности в виде компенсации морального вреда юридически значимыми и подлежащими доказыванию являются обстоятельства, связанные с тем, что потерпевший перенес физические или нравственные страдания в связи с посягательством причинителя вреда на принадлежащие ему нематериальные блага, при этом, на причинителе вреда лежит бремя доказывания правомерности его поведения, а также отсутствия его вины, то есть установленная законом презумция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

В силу ст. 22 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" каждый имеет право получить в доступной для него форме имеющуюся в медицинской организации информацию о состоянии своего здоровья, в том числе сведения о результатах медицинского обследования, наличии заболевания, об установленном диагнозе и о прогнозе развития заболевания, методах оказания медицинской помощи, связанном с ними риске, возможных видах медицинского вмешательства, его последствиях и результатах оказания медицинской помощи.

Информация о состоянии здоровья предоставляется пациенту лично лечащим врачом или другими медицинскими работниками, принимающими непосредственное участие в медицинском обследовании и лечении.

Пациент либо его законный представитель имеет право непосредственно знакомиться с медицинской документацией, отражающей состояние его здоровья, в порядке, установленном уполномоченным федеральным органом исполнительной власти, и получать на основании такой документации консультации у других специалистов.

Установив нарушения ответчиком прав истца на надлежащее оказание медицинской помощи, суд апелляционной инстанции пришел к правильному выводу о частичном удовлетворении иска.

Доводы кассатора о том, что судом апелляционной инстанции были допущены процессуальные нарушения, выразившиеся в отказе допуска к участию в деле представителя учреждения, который не представил суду копию диплома о юридическом образовании, не влекут отмену обжалуемого судебного акта, поскольку в соответствии с ч. 2 ст. 49 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции, действующей с 1 октября 2019 г.) представителями в суде, за исключением дел, рассматриваемых мировыми судьями и районными судами, могут выступать адвокаты и иные оказывающие юридическую помощь лица, имеющие высшее юридическое образование либо ученую степень по юридической специальности. При этом адвокаты должны представить суду документы, удостоверяющие статус адвоката в соответствии с федеральным законом и их полномочия; иные оказывающие юридическую помощь лица должны представить суду документы, удостоверяющие их полномочия, а в случаях, предусмотренных ч. 2 указанной статьи, также документы о своем высшем юридическом образовании или об ученой степени по юридической специальности (ч.3 ст.49 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Поскольку представитель М.С.Г. до 1 октября 2019 г. в качестве такового не был допущен к участию в деле, его участие в качестве представителя в суде апелляционной инстанции после указанной даты обусловлено наличием высшего юридического образования, что подтверждается соответствующим дипломом, о чем юристу не могло быть неизвестно. Таким образом, представитель не был допущен к участию в деле судом правомерно, обязанности объявлять перерыв в судебном заседании для представления диплома об образовании представителя у суда не имеется.

Доводы кассатора о несогласии с выводом суда о том, что доказательства отсутствия своей вины в причинение вреда здоровью истца должен предоставить ответчик, не влекут отмену по существу правильного решения суда, поскольку указанный вывод основан на толковании норм права, регулирующих причинение вреда и вышеуказанных разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации.

Вопреки доводам кассатора, сам факт не установления медицинским учреждением, созданным для оказания медицинской помощи в смысле вышеприведенных правовых норм, правильного диагноза и не выявления двух переломов, в отношении которых не проводилось надлежащее лечение, не может быть признан надлежащим оказанием медицинской помощи, что подтверждается и представленными доказательствами.

Как правильно указал суд апелляционной инстанции заключение судебно- медицинской экспертизы является одним из доказательств по делу, которое подлежит такой же оценке судом, как и другие доказательства, суд оценивает все представленные доказательства в совокупности. Оценивая заключение АНО "Судебный эксперт" от 1 апреля 2020 г..об отсутствии причинно-следственной связи между имевшими место дефектами оказания медицинской помощи истцу К.А.С. и вредом его здоровью, суд апелляционной инстанции правильно указал, что выводы экспертов в этой части в нарушение ст. 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не мотивированы, эксперты не привели ни одного стандарта оказания медицинской помощи, которым обязано было руководствоваться медицинское учреждение при том состоянии здоровья истца, в котором он поступил в ГУЗ "Краева клиническая больница", а также не установили соответствовали ли действия медицинских работников при оказании истцу медицинской помощи указанным стандартам медицинской помощи.

Фактически эксперты не ответили на вопросы суда о наличии или отсутствии связи между действиями ответчика и наступившими последствиями для истца, указав, что все повреждения истцу причинены вследствие дорожно-транспортного происшествия, Суд апелляционной инстанции оценил в совокупности представленные доказательства : пояснения истца, выписные эпикризы, ответ Министра здравоохранения Забайкальского края, акт экспертизы качества медицинской помощи от 15 августа 2019 г, составленный по поручению АО "Страховая группа "Спасские ворота-М"", экспертное заключение качества медицинской помощи за подписью эксперта М.А.М... от 12 августа 2019 г, пояснения М.А.М. (доктора медицинских наук, профессора) в судебном заседании, на основании которых пришел к правильному выводу о том, что при оказании специализированной медицинской помощи истцу имел место факт отсутствия диагностики и лечения таких повреждений как закрытый "данные изъяты", что привело к удлинению сроков лечения истца, проведению дополнительного медицинского вмешательства, в связи с чем истец испытывал физические и нравственные страдания.

При этом суд учел, что ответчиком не представлено доказательств, свидетельствующих о невозможности диагностировать у истца указанные переломы. Вопреки доводам представителя ответчика тяжелая сочетанная травма истца в период прохождения лечения в данном случае, при жалобах на "данные изъяты", а также видимых признаках "данные изъяты", при имеющихся в распоряжении лечебного учреждения технических возможностей диагностики подобного рода травм, не препятствовала исключить ее наличие. Не представлено в материалы дела ответчиком доказательств невозможности проинформировать истца о наличии у него "данные изъяты" дачи рекомендации по дальнейшему лечению. Данный перелом у истца был диагностирован в день поступления в медицинское учреждение, в связи с чем, о наличии такой травмы истец мог быть поставлен в известность в любое время.

Вопреки доводам кассатора, судом апелляционной инстанции установлены юридически значимые обстоятельства, выводы суда соответствуют установленным обстоятельствам, подробно мотивированы судом со ссылками на представленные доказательства и нормы права. Оценка доказательств произведена в совокупности по правилам ст. 67 ГПК РФ.

Приведенные в кассационной жалобе доводы о несогласии с оценкой судом представленных доказательств, об отсутствии вреда здоровью истца, причиненного действиями учреждения, не могут послужить основанием для отмены или изменения в кассационном порядке обжалуемых судебных постановлений, поскольку в силу ст.ст. 67, 327.1 ГПК РФ оценка доказательств и установление обстоятельств по делу относится к исключительной компетенции судов первой и апелляционной инстанции.

Суд кассационной инстанции, определяя наличие (или отсутствие) оснований для пересмотра вынесенных по конкретному делу судебных постановлений, должен установить, являются ли обстоятельства, приведенные в кассационной жалобе в качестве оснований для изменения или отмены судебных постановлений, достаточными для отступления от принципа правовой определенности и стабильности вступивших в законную силу судебных актов, а их отмена (изменение) и ее правовые последствия - соразмерными допущенным нарушениям норм материального и (или) процессуального права

Доводы кассационной жалобы основаны на ином понимании ответчиком положений законодательства, их применении к установленным обстоятельствам дела, не подтверждают нарушений судом апелляционной инстанции норм материального и процессуального права, повлиявших на исход дела, и не могут служить основанием для отмены обжалуемых судебных актов. Руководствуясь ст.ст. 379.7, 390, 390.1 ГПК РФ судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 19 ноября 2020 г, оставить без изменения, кассационную жалобу государственного учреждения здравоохранения "Краевая клиническая больница" - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи