Кассационное определение СК по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 14 апреля 2021 г. по делу N 7У-1486/2021[77-1106/2021]

Судебная коллегия по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Нарской М.Ю, судей Курина Д.В, Фархутдиновой Н.М, при секретаре Петровец А.А, с участием прокурора Маньковой Я.С, осужденного Магомедова Ш.И, адвоката Штингер А.О, рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационной жалобе осужденного Магомедова Ш.И. на приговор мирового судьи судебного участка N 5 Ленинского района г. Челябинска от 29 октября 2019 года и апелляционное постановление Ленинского районного суда г. Челябинска от 10 ноября 2020 года, в соответствии с которыми

Магомедов Шихмагомед Исметович, родившийся "данные изъяты", не судимый

осужден по ч. 2 ст. 139 УК РФ к наказанию в виде исправительных работ сроком на 1 год с удержанием 5 % заработка в доход государства.

Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении оставлена без изменения до вступления приговора в законную силу.

Разрешена судьба вещественных доказательств.

Судом апелляционной инстанции приговор изменен:

признано в качестве обстоятельства, смягчающего наказание, в соответствии с п. "и" ч. 1 ст. 61 УК РФ, добровольная выдача Магомедовым Ш.И. флеш-карты;

исключена из мотивировочной части приговора ссылка на наличие у Магомедова Ш.И. на иждивении малолетнего ребенка - "данные изъяты" года рождения;

исключено из мотивировочной части приговора обсуждение возможности применения ч. 6 ст. 15 УК РФ;

назначенное Магомедову Ш.И. наказание в виде исправительных работ снижено до 11 месяцев с удержанием 5 % заработка в доход государства.

В остальной части приговор оставлен без изменения.

Заслушав доклад судьи Курина Д.В. об обстоятельствах дела, содержании судебных решений и доводах кассационной жалобы, выступления осужденного Магомедова Ш.И. и адвоката Штингер А.О, поддержавших доводы жалобы, прокурора Манькову Я.С, просившую судебные решения изменить, судебная коллегия

установила:

Магомедов Ш.И. признан виновным в незаконном проникновении в жилище "данные изъяты" совершенном против воли проживающего в нем лица, с применением насилия, совершенном 13 марта 2019 года в г. Челябинске.

В кассационной жалобе осужденный Магомедов Ш.И. просит судебные решения отменить, прекратить производство по делу в связи с отсутствием состава преступления, либо передать уголовное дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции. В обоснование доводов жалобы указывает, что следствие было проведено с обвинительным уклоном, и собранных доказательств недостаточно для установления его вины. Кроме того, приговор и апелляционное постановление не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. При исследовании доказательств суд в нарушении требований ст. 73 УПК РФ не дал оценку доказательствам его невиновности, представленным стороной защиты, не исследовал мотивы для его оговора со стороны потерпевшей. Указывает, что стороной обвинения не доказан сам факт проникновения его в квартиру потерпевшей, при этом не оценен факт воспрепятствования со стороны потерпевшей исполнению решения суда об определении порядка общения с ребенком. В ходе следствия незаконно было отказано в допросе прямого свидетеля событий "данные изъяты" который брал первоначальные объяснения с потерпевшей; отказано в ходатайстве об истребовании телефонных соединений свидетеля "данные изъяты" и потерпевшей "данные изъяты" отказано в проведении психофизиологических экспертиз в отношении него и потерпевшей; отказано в проведении экспертизы видеофайла, на котором отражены события 13 марта 2019 года. Заявление потерпевшей подано спустя 4 месяца после событий, при этом противоречит ее первоначальному заявлению и объяснениям, в которых о факте проникновения в квартиру не указано. Потерпевшая неоднократно меняла показания, в объяснениях указывала, что входную дверь она открывала только 1 раз, и после этого из квартиры не уходила. Вызывают сомнения объяснения потерпевшей о ее юридической неграмотности, поскольку она является "данные изъяты" и имеет высшее образование.

Вызывают сомнения правдивость показаний свидетеля "данные изъяты" поскольку он появился спустя 4 месяца после событий, ранее нигде как свидетель не фигурировал, в отдел полиции не доставлялся и объяснений не давал. Обращает внимание, что все показания указанного свидетеля слово в слово соответствуют показаниям потерпевшей. Выражает сомнение в способности свидетеля видеть происходившие в квартире события из-за плохого обзора. Указывает, что свидетель, будучи очевидцем противоправных действий, не предпринял мер по их пресечению. Высказывает подозрения о том, что свидетель и потерпевшая давно знакомы, поскольку потерпевшая доверила незнакомому ей, якобы, ранее человеку ключи от квартиры и поручила дождаться ее несовершеннолетнего ребенка. Показания свидетеля о нанесении сильных ударов по двери, от которых сыпалась штукатурка, не подтверждены объективно. При даче первоначального объяснения наряду с подписью свидетеля "данные изъяты" стоит подпись потерпевшей. От очной ставки с ним в ходе следствия свидетель отказался. Все вышеуказанное позволяет усомниться в показаниях свидетеля. Давления на свидетеля он в ходе следствия не оказывал, несмотря на провокации со стороны следователя. Свидетель обвинения "данные изъяты" прямым очевидцем произошедших событий не была, дает показания якобы со слов потерпевшей. Вместе с тем, в своих показаниях на следствии потерпевшая не указывает, что рассказывала о факте совершенного преступления свидетелю "данные изъяты" Кроме того, поскольку "данные изъяты" является судебным приставом, то она была обязана сообщить о совершенном в отношении потерпевшей преступлении, однако не сделала этого, то есть либо укрыла преступление, либо потерпевшая ей ничего не сообщала. Его показания на протяжении всего следствия были правдивы и последовательны, подтверждаются представленной видеозаписью, на которой зафиксировано время, когда происходил разговор между ним и потерпевшей, и факт, что разговор происходил через дверь.

Доводы потерпевшей о том, что разговор происходил уже после факта проникновения в квартиру, не соответствуют объяснениям потерпевшей о том, что после проникновения в квартиру она к двери более не подходила. Оценка видеозаписи, данная мировым судьей в приговоре, согласно которой время и дата на телефоне могли быть изменены, носит предположительный характер, следовательно, не может являться законной. Стороной обвинения ходатайств о производстве экспертизы видеофайла не заявлялось, а ходатайства стороны защиты об этом в ходе следствия были отклонены. Данными действиями следствия и суда был нарушен принцип презумпции невиновности. Основанием для его оговора со стороны потерпевшей является давний конфликт между ними по поводу установления отцовства ребенка и по поводу установления порядка общения с ребенком, а также воспрепятствования со стороны потерпевшей исполнению решения суда, чему оценка в приговоре не дана. Свидетель защиты "данные изъяты" указал, что при даче первоначальных пояснений потерпевшая о факте проникновения в ее жилище не указывала, свидетель "данные изъяты" также пояснил, что потерпевшая при телефонном разговоре с ним первоначально не упоминала о факте незаконного проникновения в её жилище. Следовательно, при наличии подобных противоречий в показаниях свидетелей защиты и обвинения все сомнения должны трактоваться в его пользу, чего суд не сделал. Также в ходе следствия и суда не было представлено ни одного доказательства применения им насилия для проникновения в квартиру потерпевшей. За медицинской помощью потерпевшая не обращалась, экспертиз не проводилось, на представленном видеофайле никаких угроз с его стороны не высказывалось.

От заместителя прокурора Челябинской области Саломатова Е.Н. поступили возражения, в которых он указывает на несостоятельность доводов кассационной жалобы осужденного, законность и обоснованность вынесенных судебных решений, в связи с чем они подлежат оставлению без изменения, а кассационная жалоба - без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Фактические обстоятельства дела установлены судом на основе исследования совокупности относимых, допустимых и достоверных доказательств, достаточных для разрешения вопросов, указанных в ст. 73 УПК РФ. Судом первой инстанции все представленные доказательства всесторонне, полно и объективно исследованы с соблюдением требований ст. 252 УПК РФ и правильно оценены в соответствии с положениями ст.ст. 87, 88 и 307 УПК РФ.

Судом первой инстанции были обоснованно и мотивированно положены в основу обвинительного приговора:

показания потерпевшей "данные изъяты" последовательно, в том числе на очной ставке с Магомедовым Ш.И, пояснявшей, что 13 марта 2019 года в ходе конфликта Магомедов Ш.И. незаконно проник в ее квартиру, толкнув дверь, а также схватив ее за плечи и оттолкнув вглубь коридора, но, увидев свидетеля "данные изъяты" прекратил свои действия и покинул квартиру;

показания свидетеля "данные изъяты" который показал, что 13 марта 2019 года находился в квартире "данные изъяты" и выполнял сантехнические работы. В его присутствии Магомедов Ш.И. ворвался в квартиру потерпевшей, толкнув дверь, а затем, схватив потерпевшую за плечи, оттолкнул ее вглубь коридора, однако увидел его, прекратил свои действия и покинул квартиру;

показания свидетеля "данные изъяты" показавшего, что он является сыном "данные изъяты" 13 марта 2019 года днем он пришел из школы, в квартире находился ранее незнакомый ему сантехник, который пояснил, что "данные изъяты" находится в полиции, так как в их квартиру ворвался посторонний мужчина, оттолкнув ее;

показания свидетеля "данные изъяты" пояснившего, что он как сотрудник полиции прибыл на вызов о том, что в квартиру ломятся посторонние, в квартиру "данные изъяты" В подъезде он встретил бывшего заместителя начальника ОУУ ОП "Ленинский" Магомедова Ш.И, который пояснил, что "данные изъяты" не пускает его в квартиру и не дает ему видеться с ребенком. Дверь квартиры открыла "данные изъяты" которая пояснила, что Магомедов Ш.И. ломился к ней в квартиру. Кроме "данные изъяты" в квартире находился еще мужчина нерусской национальности. "данные изъяты" "данные изъяты" и Магомедов Ш.И. были доставлены в отдел полиции;

показания свидетеля "данные изъяты" - судебного пристава-исполнителя, показавшей, что "данные изъяты" не исполняет решение суда о порядке общения Магомедова Ш.И. с ребенком. 13 марта 2019 года в отделе полиции она встретилась с "данные изъяты" которая рассказала ей, что Магомедов Ш.И. ворвался к ней в квартиру, при этом толкнул ее. Никаких указаний Магомедову Ш.И. о поиске "данные изъяты" она не давала;

показания свидетеля "данные изъяты" - заместителя начальника ОП "Ленинский", пояснившего, что до 2018 года в его подчинении находился Магомедов Ш.И, заместитель начальника ОУУ ОП "Ленинский", который позже был уволен по результатам служебной проверки. Он знает о конфликте между Магомедовым Ш.И. и "данные изъяты" из-за порядка общения с ребенком. 13 марта 2019 года ему позвонила "данные изъяты" и сообщила, что Магомедов Ш.И. ломится к ней в квартиру, она не может его прогнать, а полиция долго не едет. Он дал указание дежурному поторопить выезд наряда.

Показания указанных свидетелей подтверждены исследованными в судебном заседании процессуальными документами: карточкой записи КУСП от 13 сентября 2019 года, в которой зафиксировано обращение от "данные изъяты" в 12 часов 39 минут о том, что Магомедов Ш.И. выламывает дверь в ее квартиру; протоколом принятия устного заявления о правонарушении от "данные изъяты" просившей привлечь Магомедова Ш.И. к ответственности за угрозы; рапорт инспектора ОООП УМВД России по г. Челябинску, зафиксировавший факт обращения "данные изъяты" с жалобой на действия должностных лиц 29.04.2019 года, в котором указано о незаконном проникновении Магомедова Ш.И. в её квартиру 13 марта 2019 года; заявлением потерпевшей от 11 июня 2019 года о возбуждении дела по факту незаконного проникновения Магомедова Ш.И. в ее жилище; протоколом осмотра квартиры, при котором не обнаружено в ней предметов мужской взрослой одежды; свидетельствами о праве собственности на квартиру по адресу: "данные изъяты", согласно которым данная квартира принадлежит в долях "данные изъяты" протоколом осмотра видеофайлов, представленным потерпевшей и подсудимым, на которых момент проникновения в жилище не запечатлен.

Вопреки доводам жалобы, всем указанным доказательствам дана надлежащая оценка, они обоснованно признаны достоверными и достаточными для установления факта совершения преступления. Оснований для иной оценки упомянутых доказательств не имеется.

При анализе показаний свидетелей суд верно исходил из того, что они получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства, согласуются между собой и с показаниями потерпевшей, не противоречат иным доказательствам по делу.

Свидетель "данные изъяты" был допрошен в судебном заседании по ходатайству стороны защиты, из его показаний следует лишь то, что потерпевшая в ходе первоначальных объяснений, которые брались с нее по факту высказанных угроз, не упоминала о проникновении подсудимого в квартиру. Потерпевшая в судебном заседании дала пояснения, что до консультации с юристом не знала, что факт проникновения в квартиру является самостоятельным преступлением, при этом о факте проникновения в ее квартиру осужденного она указала уже в апреле 2019 года при обращении с заявлением на действия сотрудников полиции ОП "Ленинский". Тот факт, что данным пояснениям юридическая оценка в виде возбуждения уголовного дела была дана только лишь в июне 2019 года, не является основанием для сомнений в правдивости показаний потерпевшей.

Ссылка в жалобе на объяснения потерпевшей, данные до возбуждения дела, несостоятельна, поскольку объяснения не могут являться доказательствами по делу. Сам по себе факт конфликтных отношений между потерпевшей и осужденным был известен суду, в ходе рассмотрения дела исследовались документы по гражданскому делу относительно спора между ними об установлении порядка общения с ребенком, никто из сторон не скрывал наличие данного конфликта, в том числе явившегося поводом для совершения преступления, и само по себе его наличие не является основанием подозревать как потерпевшую, так и свидетелей в оговоре осужденного.

Свидетель "данные изъяты" являлся непосредственным очевидцем преступления, о том, что он находился в квартире потерпевшей в момент совершения преступления, указывают, кроме потерпевшей, свидетели "данные изъяты" оснований для оговора с его стороны не установлено.

Свидетель "данные изъяты" знает о случившемся со слов потерпевшей, никаких оснований оговаривать осужденного не имеет. Свидетель "данные изъяты" подтверждает лишь факт обращения "данные изъяты" за помощью в скорейшем прибытии сотрудников полиции по её вызову. Сомневаться в достоверности показаний данных свидетелей оснований нет.

Отказ суда в ходатайстве о получении телефонных соединений между потерпевшей и свидетелем "данные изъяты" должным образом мотивирован, свидетель предупреждался об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний. Никакого значения факт знакомства потерпевшей и свидетеля при данных обстоятельствах не имеет.

Отказ в производстве психофизиологических экспертиз должным образом мотивирован, оснований не согласиться с мотивировкой суда судебная коллегия не усматривает. Данный отказ право осужденного на защиту не нарушает, поскольку результаты данных экспертиз не могут являться доказательствами по делу.

Судом верно оценены представленные как потерпевшей, так и осужденным видеозаписи. Указанные видеозаписи записаны периодами (2 и 6 файлов соответственно), не несут никакого доказательственного значения по уголовному делу, свидетельствуют лишь о пребывании потерпевшей у себя в квартире и о пребывании осужденного у дверей квартиры потерпевшей в день совершения преступления. Ни одна из записей не охватывает весь период конфликта непрерывно. Следовательно, вывод суда об отказе в производстве по данным записям технической экспертизы обоснован и надлежаще мотивирован.

Вывод суда о применении насилия сделан на основании показаний потерпевшей и свидетеля "данные изъяты" характер примененного насилия является таким, следов от применения которого не осталось. В данном случае для квалификации преступления по ч. 2 ст. 139 УК РФ не имеет значение интенсивность применения насилия, важно лишь то, что насилие было применено в момент вторжения в помещение либо непосредственно после него в целях реализации умысла на незаконное проникновение в жилище, что и подтверждается показаниями потерпевшей, которая пыталась воспрепятствовать проникновению осужденного в жилое помещение, но не смогла в результате примененного в отношении нее физического насилия.

Таким образом, судом дана надлежащая оценка показаниям свидетелей в совокупности с иными исследованными по делу материалами, доводы жалобы в данной части несостоятельны.

Юридическая оценка действий осужденного по ч. 2 ст. 139 УК РФ является правильной.

При вынесении приговора суд учел наличие всех смягчающих наказание обстоятельств, известных на момент рассмотрения дела, в том числе наличие малолетнего ребенка, состояние здоровья подсудимого.

Каких-либо новых обстоятельств, прямо предусмотренных законом в качестве смягчающих (ч. 1 ст. 61 УК РФ), но не учтенных судом на момент вынесения приговора, не установлено.

Суд первой инстанции обосновал юридически значимые обстоятельства, касающиеся невозможности применения положений ст. ст. 64, 73 УК РФ. Оснований для иной оценки установленных по делу обстоятельств у судебной коллегии не имеется.

Суд первой инстанции достаточно полно обосновал необходимость назначения Магомедову Ш.И. наказания в виде исправительных работ, назначив его с учетом положений ст. ст. 6, 43, 60 УК РФ, назначение данного вида наказания соответствует характеру и степени общественной опасности и обстоятельствам совершенного преступления.

Судом апелляционной инстанции проверка законности, обоснованности и справедливости приговора проведена в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Апелляционное постановление отвечает требованиям ст. 389.28 УПК РФ, содержит мотивы принятого решения.

Суд апелляционной инстанции обоснованно признал в качестве обстоятельства, смягчающего наказание, в соответствии с п. "и" ч. 1 ст. 61 УК РФ, добровольную выдачу Магомедовым Ш.И. флеш-карты; исключил из мотивировочной части приговора обсуждение возможности применения ч. 6 ст. 15 УК РФ; исключил из мотивировочной части приговора ссылку на наличие у Магомедова Ш.И. на иждивении малолетнего ребенка - "данные изъяты" года рождения; снизил назначенное Магомедову Ш.И. наказание в виде исправительных работ до 11 месяцев с удержанием 5 % заработка в доход государства. Оснований для изменения апелляционного определения в виде исключения из него указаний об исключении из мотивировочной части приговора ссылки на наличие у Магомедова Ш.И. на иждивении малолетнего ребенка не имеется, поскольку судом апелляционной инстанции указано не на исключение смягчающего наказание обстоятельства, а лишь на исключение ссылки на наличие малолетнего ребенка в связи с внесением в акт гражданского состояния записи об исключении отцовства Магомедова Ш.И, что не повлекло ухудшение положения осужденного.

Руководствуясь ст. ст. 401. 13, 401.14, 401.15 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

Кассационную жалобу осужденного Магомедова Шихмагомеда Исметовича на приговор мирового судьи судебного участка N 5 Ленинского района г. Челябинска от 29 октября 2019 года и апелляционное постановление Ленинского районного суда г. Челябинска от 10 ноября 2020 года оставить без удовлетворения.

Кассационное определение может быть обжаловано в порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ, в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации.

Председательствующий

Судьи