Кассационное определение СК по уголовным делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 01 марта 2021 г. по делу N 7У-230/2021-(7У-14955/2020)[77-432/2021-(77-3087/2020)]

Судебная коллегия по уголовным делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Ноздрина В.С, судей Ляшева С.С. и Лоншакова Г.Н, при ведении протокола судебного заседания секретарем Антиповой Е.Л, рассмотрела в судебном заседании кассационное представление заместителя прокурора Волгоградской области Орловского Е.А. и кассационную жалобу потерпевшей Н.Г.З. на приговор Урюпинского городского суда Волгоградской области от 20 января 2020 года и апелляционное постановление Волгоградского областного суда от 17 марта 2020 года, которым

Б.Н.А, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженка "адрес", гражданка Российской Федерации, ранее не судимая, оправдана по ч. 2 ст. 109 УК РФ в связи с отсутствием в ее действиях состава преступления.

За Безбородовой Н.А. признано право на реабилитацию и обращение в суд с требованиями о возмещении имущественного и морального вреда.

Гражданский иск Н.Г.З, заявленный в своих интересах, а также в интересах несовершеннолетних Ш.Е.А. и Ш.А.А. к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения " "данные изъяты"", оставлен без рассмотрения.

Апелляционным постановлением Волгоградского областного суда от 17 марта 2020 года приговор суда оставлен без изменения.

Заслушав доклад судьи Ноздрина В.С, мнение прокурора Загудаевой Е.Ю, поддержавшей доводы кассационного представления, объяснение адвоката Синявской Н.В. в интересах потерпевшей Н.Г.З. и потерпевшей Н.Г.З, просивших судебные решения отменить, оправданной Б.Н.А. и адвоката Оганова А.С, просивших судебные решения оставить без изменения, судебная коллегия

установила:

приговором суда Б.Н.А. оправдана по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ, то есть причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей в связи с отсутствием в ее деянии состава преступления.

В кассационном представлении заместитель прокурора Волгоградской области Орловский Е.А. не соглашается с вынесенными судебными решениями, просит их отменить, уголовное дело направить на новое судебное рассмотрение. Приводит обстоятельства дела, показания потерпевшей Н.Г.З, свидетелей С, Н, П, З, К, которым судом не дана надлежащая оценка, выводы заключения N от ДД.ММ.ГГГГ, сведения из акта проверки N от ДД.ММ.ГГГГ, и приходит к выводу, что в силу своих должностных обязанностей, квалификации и профессионального опыта Б.Н.А. была обязана обеспечить надлежащую оценку состояния больного и принять меры к его госпитализации. Оспаривает выводы суда об оправдании Б.Н.А. в связи с тем, что она не предвидела возможности наступления смерти потерпевшего от своих действий. Ссылается на ст. 17, ч. 2 ст. 207 УПК РФ; отмечает, что заключение экспертов Nу от ДД.ММ.ГГГГ, положенное в основу приговора, проводилось экспертами отдела сложных экспертиз, возглавляемого М.Д.В, который еще до назначения экспертизы при допросе в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ высказался об отсутствии причинно-следственной связи между действиями Б.Н.А. и наступившими последствиями в виде смерти Ш.А.П.; считает, что имелись основания предполагать, что эксперты возглавляемого им учреждения не могли выразить позицию, отличную от позиции своего руководителя.

Просит учесть, что поскольку в материалах дела имеются заключения судебно-медицинских экспертиз, выполненные ГБУЗ "Волгоградское областное бюро судебно-медицинской экспертизы" с противоречивыми выводами, государственный обвинитель просил назначить по делу независимую повторную судебно-медицинскую экспертизу, производство которой поручить экспертному учреждению, расположенному в другом регионе Российской Федерации, в удовлетворении которого судом необоснованно отказано; утверждает, что заключение N от ДД.ММ.ГГГГ противоречит требованиям ч. 4 ст. 238 УПК РФ, предусматривающей назначение повторной либо дополнительной судебной экспертизы и не предусматривающей такой вид экспертизы как повторная дополнительная судебная экспертиза одновременно. Настаивает, что нарушение судом при оценке доказательств требований ст. ст. 17, 87, 88 УПК РФ, повлекло незаконное оправдание Б.Н.А. Обращает внимание, что также судом нарушены права потерпевшей Н.Г.З, поскольку в судебное заседание ДД.ММ.ГГГГ потерпевшая Н.Г.З. и ее представитель - адвокат Синявская Н.В. не явились, потерпевшая направляла в суд заявление об отложении разбирательства дела, адвокат Синявская Н.В. также просила отложить судебное заседание, однако, судом ходатайства были отклонены; судебное следствие окончено ДД.ММ.ГГГГ, прения сторон проведены в отсутствие этих лиц. Указывает, что суд апелляционной инстанции, обосновывая законность окончания судебного заседания без участия потерпевшей и ее представителя, указал на отсутствие возражений других участников процесса, однако, данные выводы противоречат протоколу судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому государственный обвинитель возражал против проведения прений сторон в отсутствие потерпевшей.

В кассационной жалобе потерпевшая Н.Г.З. не соглашается с судебными решениями, просит их отменить, направить уголовное дело на новое судебное рассмотрение. Подробно приводит обстоятельства дела, заключения экспертов, с которыми выражает свое несогласие; отмечает, что у потерпевшей стороны возникла необходимость в ознакомлении с материалами судебного следствия для подготовки ходатайства о проведении повторной экспертизы для устранения возникших противоречий, однако, суд не предоставил ей необходимое время, и ДД.ММ.ГГГГ в ее отсутствие и представителя, суд провел судебное заседание, не предоставив времени ни для подготовки ходатайства о проведении независимой повторной экспертизы в ином экспертном учреждении, ни для подготовки к прениям сторон, а ДД.ММ.ГГГГ постановилнеобоснованный и необъективный приговор. Просит учесть, что при изготовлении экспертных заключений N от ДД.ММ.ГГГГ, N от ДД.ММ.ГГГГ, комиссия экспертов ГБУЗ " "данные изъяты"" не посчитала возможным ответить на вопрос о наличии либо отсутствии причинно-следственной связи между произошедшим и смертью Ш.А.П, в связи с недостаточностью данных. Обращает внимание, что ДД.ММ.ГГГГ суд практически полностью завершив судебное следствие по надуманному основанию назначил повторную судебно-медицинскую экспертизу в ГБУЗ " "данные изъяты""; ссылается на допрос заведующего отделом сложных экспертиз М.Д.В. и на его поведение в судебном заседании, делает вывод, что заключения экспертов ГБУЗ " "данные изъяты"" не соответствуют требованиям закона. Потерпевшая приводит показания свидетелей, и считает, что суд не дал оценку экспертному заключению от N от ДД.ММ.ГГГГ и не дал оценку существенным обстоятельствам дела. По мнению потерпевшей, Б.Н.А. самостоятельно взяла на себя оценку и диагностику показателей ЭГК, в результате чего допустила неверную оценку результатов ЭКГ, в связи с чем, поставила неверный диагноз больному, превысила свои полномочия.

Убеждена, что судом не была дана оценка амбулаторной медицинской карты Ш.А.П.; не соглашается с выводом суда о том, что факт не получения Б.Н.А. письменного отказа больного Ш.А.П. от госпитализации, не подтверждает виновность Б.Н.А, поскольку, это относится к порядку оформления медицинской документации. Судом дана необъективная оценка показаниям свидетелей В, Ю, З, Т, О, М... Считает необоснованным отсутствие обоснования по каким основаниям суд апелляционной инстанции не принял во внимание большинство доводов апелляционной жалобы. Настаивает, что из медицинской документации и экспертных заключений следует, что Ш.А.П. нуждался в госпитализации в стационар для оказания квалифицированной специализированной помощи, для динамического наблюдения, клинического обследования, диагностики и оказания адекватной, соответствующей тяжести состояния и клиническим проявлениям заболевания медицинской помощи, а несвоевременное и неадекватное оказание медицинской помощи Ш.А.П. неблагоприятно сказалось на течении основного заболевания, способствовало развитию осложнений, и находятся в прямой причинной связи со смертью Ш.А.П.

В возражениях на кассационное представление заместителя прокурора, представитель гражданского ответчика ГБУЗ Урюпинская ЦБР Макаров В.Г, приводя доводы о законности и обоснованности судебных актов, просит их оставить без изменения, кассационное представление - без удовлетворения.

В возражениях на кассационную жалобу оправданная Б.Н.А, приводя доводы о законности и обоснованности судебных решений, просит оставить их без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Судебная коллегия, исследовав материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационном представлении и кассационной жалобе, выслушав объяснения участников кассационного рассмотрения дела, находит приговор суда и апелляционное постановление подлежащими оставлению без изменения.

Согласно ст. 14 УПК РФ, обвиняемый считается невиновным, пока его виновность в совершении преступления не будет доказана в предусмотренном настоящим Кодексом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. Подозреваемый или обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту подозреваемого или обвиняемого, лежит на стороне обвинения. Все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном настоящим Кодексом, толкуются в пользу обвиняемого. Обвинительный приговор не может быть основан на предположениях.

На основании ч. 4 ст. 302 УПК РФ, обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств.

В силу положений ст. 49 Конституции Российской Федерации, каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. Обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого.

Указанные требования закона судами выполнены.

У судебной коллегии не имеется оснований сомневаться в правильности выводов суда первой инстанции.

В судебном заседании Б.Н.А. вину не признала, показала, что ДД.ММ.ГГГГ медицинскую помощь Ш.А.П. она оказала в соответствии с принятыми стандартами и в полном объеме; показаний для госпитализации Ш.А.П. в стационар на момент его посещения на дому не было. Она выставила диагноз, основываясь на жалобах Ш.А.П, на собранном анамнезе, на данных его осмотра, а также на данных ЭКГ, на которой не усматривалось "данные изъяты", и с учетом того, что после проведенных медицинских манипуляций его состояние стало улучшаться. Поскольку на момент осмотра Ш.А.П. находился в удовлетворительном состоянии, угрозы для его жизни не наблюдалось, она сделала вывод, что он в экстренной госпитализации в стационар не нуждался, при этом она в устной форме предложила Ш.А.П. госпитализацию, однако его супруга Н.Г.З. от госпитализации отказалась.

Допрошенная в судебном заседании свидетель С.Г.Ф. пояснила, что она являлась "данные изъяты". ДД.ММ.ГГГГ около N минут на стационарный телефон Первомайского ФАП позвонила Н.Г.З, которая сообщила, что у ее мужа Ш.А.П. боли в груди, попросила прийти. Она позвонила в Михайловскую участковую больницу и попросила прислать к Ш.А.П. бригаду скорой помощи, которая сможет снять ему кардиограмму для того, чтобы исключить сердечную патологию, после чего направилась к Ш.А.П. Он жаловался на боли в грудном отделе позвоночника, она его осмотрела, прослушала сердцебиение, измерила давление, все показатели были в норме. Чтобы провести Ш.А.П. профилактику возможной сердечной патологии, она дала ему таблетку " "данные изъяты"" и таблетку " "данные изъяты"", и через 20 минут поинтересовалась, улучшилось ли его состояние, он ответил отрицательно. Она сделала Ш.А.П. инъекцию " "данные изъяты"", через 10 минут ему стало лучше. Она пробыла в доме Ш.А.П. примерно один час, он говорил, что ему намного лучше. Примерно в N минут из Михайловской участковой больницы прибыли фельдшер Б.Н.А. и медсестра З.В.В. Б.Н.А. была оснащена аппаратом, который сам снимает кардиограмму и выставляет по ней диагноз. Б.Н.А. осмотрела Ш.А.П, расспросила его о жалобах, измерила у него давление, расспросила ее о проведенных с Ш.А.П. медицинских манипуляциях, после чего сняла у Ш.А.П. электрокардиограмму. Изучив кардиограмму, Б.Н.А. сказала, что никаких проблем кардиологического характера у Ш.А.П. нет, у него обострился остеохондроз. Затем Б.Н.А. сказала Н.Н.А, что если они хотят, то Ш.А.П. может поехать с ними, они положат его в больницу и пролечат у него "данные изъяты", на что Н.Г.З. ответила отказом, сказав, что лечить "данные изъяты" он может на дому. Б.Н.А. выписала Ш.А.П. лекарства. Когда они уезжали, Ш.А.П. находился в удовлетворительном состоянии, угрозы для его жизни не наблюдалось.

Около N минут ей на сотовый телефон позвонила Н.Г.З, которая кричала, что Ш.А.П. очень плохо, что у него открылась рвота, что он упал на пол и не дышит, после чего она срочно побежала к ним домой. Когда она пришла, Ш.А.П. лежал на полу и был мертв. Прибывший фельдшер скорой помощи Г.А.П. констатировал смерть Ш.А.П.

Свидетель З.В.В. суду показала, что она являлась "данные изъяты". ДД.ММ.ГГГГ, в дневное время, она находилась на своем рабочем месте. Около N часов к ней подошла фельдшер Б.Н.А, которая попросила съездить с ней на вызов в "адрес". Б.Н.А. взяла с собой портативный кардиограф, который сам снимает кардиограмму и выставляет диагноз пациенту, а также стандартную медицинскую укладку с препаратами. В дом к Ш.А.П. они прибыли примерно в N минут, там уже находилась фельдшер С.Г.Ф. Б.Н.А. коротко расспросила Ш.А.П. о его болях, провела общий осмотр, измерила давление; Ш.А.П. жаловался на боли в грудном отделе позвоночника, которые длились у него вторые сутки и возникли после того, как он заготавливал дрова. Б.Н.А. сняла у Ш.А.П. кардиограмму, и, изучив показания аппарата ЭКГ, сообщила, что болезней, связанных с сердцем, у него нет, а его боли связаны с остеохондрозом. Б.Н.А. сказала, что если Ш.А.П. хочет, то он может поехать вместе с ними в Михайловскую участковую больницу, где его пролечат от "данные изъяты", однако Ш.А.П. и его жена Н.Г.З. от госпитализации отказались. Б.Н.А. выписала Ш.А.П. медицинские препараты от "данные изъяты", после чего они уехали. При этом Б.Н.А. сказала Ш.А.П, чтобы в случае ухудшения самочувствия он позвонил в больницу. На следующий день она узнала, что Ш.А.П. скончался.

Свидетель К.И.В, являющаяся "данные изъяты", показала, что на предварительном следствии ей на обозрение представлялась ЭКГ Ш.А.П, снятая с помощью автомата. На представленной ей пленке ЭКГ от ДД.ММ.ГГГГ острой патологии у Ш.А.П. не усматривалось, но и не было варианта "норма". На пленке ЭКГ были "данные изъяты", которые могут быть следствием перенесенного заболевания, но не начинающегося. С учетом того, что на ЭКГ Ш.А.П. усматривалась хроническая картина заболевания, показаний к его экстренной госпитализации в стационар не было, ситуация требовала проведения планового обследования. Пояснила, что в большинстве случаев "данные изъяты" не успевает проявиться на ЭКГ, поскольку протекает очень быстро - от нескольких секунд до 10-15 минут. "данные изъяты", от которой наступила смерть Ш.А.П, это внезапная "данные изъяты" смерть.

Свидетель Е.О.В. в судебном заседании показала, что "данные изъяты" самостоятельно оценивает состояние пациента и при наличии показаний для его госпитализации обязан взять у пациента информированное согласие на госпитализацию либо письменный отказ от госпитализации. Неполучение от пациента письменного отказа от госпитализации относится к неправильному оформлению документации, однако на сам факт оказания медицинской помощи не влияет. Недостаточно собранный анамнез также не является недостатком оказания медицинской помощи.

Согласно заключению комиссии судебно-медицинских экспертов N от ДД.ММ.ГГГГ, каких-либо недостатков в оказании медицинской помощи Ш.А.П. фельдшерами "данные изъяты" ЦРБ комиссия экспертов не усматривает. Медицинская помощь Ш.А.П. ДД.ММ.ГГГГ оказывалась своевременно, правильно и в полном объеме, согласно приказу Министерства здравоохранения и социального развития РФ от 15 мая 2012 года N 543н "Об утверждении Положения об организации оказания первичной медико-санитарной помощи взрослому населению". На момент обращения Ш.А.П. за медицинской помощью ДД.ММ.ГГГГ в N минут и в N минуты, характерных клинических проявлений, а также изменений на электрокардиограмме, которые могли бы свидетельствовать о наличии у него "данные изъяты" патологии, не было. Показания для срочной госпитализации пациента отсутствовали. Неблагоприятный исход у Ш.А.П. обусловлен тяжестью возникшего у него патологического состояния - "данные изъяты".

Из заключения повторной дополнительной комиссионной судебно- медицинской экспертизы N от ДД.ММ.ГГГГ, следует, что смерть Ш.А.П. наступила в результате "данные изъяты", выявленные на пленках ЭКГ от ДД.ММ.ГГГГ и от N минут ДД.ММ.ГГГГ, в ходе производства настоящей экспертизы, сходны между собой и могут свидетельствовать о наличии у Ш.А.П. "данные изъяты"). Однако данные изменения не являются достоверным признаком вышеуказанных патологий ("данные изъяты"). Какой-либо причинно-следственной связи между патологиями, выявленными при исследовании пленки ЭКГ (электрокардиографии), электрокардиограммы Ш.А.П, выполненной ему в N минут и наступлением его смерти в N минут ДД.ММ.ГГГГ экспертная комиссия не усматривает.

Судом дана надлежащая оценка всем исследованным доказательствам, с приведением соответствующих мотивов.

Исследовав материалы дела, судебная коллегия приходит к выводу, что рассмотрение дела судом осуществлено в соответствии с уголовно-процессуальным законом.

Из протокола судебного заседания следует, что председательствующий создал сторонам необходимые условия для осуществления предоставленных им прав и исполнения ими процессуальных обязанностей.

Доводы кассационных представления и жалобы о незаконности оправдательного приговора в отношении Б.Н.А. являются необоснованными, поскольку описательно-мотивировочная часть приговора содержит изложение существа предъявленного Б.Н.А. обвинения в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ, обстоятельства уголовного дела, установленных судом, изложение мотивов, по которым суд отверг доказательства, представленные стороной обвинения, приведя доказательства в обоснование оправдания Б.Н.А.

Вопреки доводам кассационных представления и жалобы, суд, в соответствии с требованиями ст. ст. 87 и 88 УПК РФ, представленные доказательства проверил, сопоставив их между собой, и дал им правильную оценку с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а в совокупности - достаточности для разрешения дела и постановления оправдательного приговора. При этом суд привел в приговоре мотивы, по которым он принял одни доказательства и отверг другие.

Судебная коллегия соглашается с выводом суда апелляционной инстанции о том, что при отсутствии объективных данных, свидетельствующих о виновности Б.Н.А. в совершении инкриминируемого ей преступления, суд лишен возможности признать Б.Н.А. виновной в причинении смерти Ш.А.П. по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения ею своих профессиональных обязанностей.

Согласно содержанию ч. 2 ст. 109 УК РФ, под причинением смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей понимается поведение лица, полностью или частично не соответствующее специальным требованиям или предписаниям, предъявляемым к лицу, в результате чего наступает смерть потерпевшего.

На основании действующего уголовного законодательства, ненадлежащее исполнение профессиональных обязанностей означает умышленное или неосторожное нарушение лицом официальных требований и стандартов, предъявляемых к его профессиональной практике, и для квалификации по данной статье необходимо точно установить, в чем конкретно выразилось нарушение правил осуществления профессиональной деятельности, и находится ли это нарушение в причинной связи с последствиями в виде смерти.

Не совершение необходимого действия либо совершение запрещаемого действия должно быть обязательным условием наступившего последствия в виде смерти, т. е. таким условием, устранение которого (или отсутствие которого) предупреждает последствие.

Из исследованных материалов уголовного дела не следует, что имеются бесспорные и достаточные доказательства того, что в случае совершения Б.Н.А. тех действий, которые были последней вменены органом предварительного следствия, для потерпевшего мог быть более благоприятный прогноз. Судами не установлена причинно-следственная связь между действиями Б.Н.А. и наступлением смерти Ш.А.П, что подтверждается исследованными судом доказательствами, положенными в обоснование приговора.

Судом обоснованно указано, что неполучение Б.Н.А. письменного отказа пациента Ш.А.П. от госпитализации относится к порядку оформления медицинской документации и не свидетельствует о виновности Б.Н.А. в совершении инкриминируемого органами предварительного следствия преступления.

Доводы стороны обвинения о том, что в основу приговора незаконно положены выводы заключения экспертизы N от ДД.ММ.ГГГГ являются необоснованными.

Согласно ч. 2 ст. 207 УПК РФ, при возникновении сомнений в обоснованности заключения эксперта или при наличии противоречий в выводах экспертов по тем же вопросам может быть назначена повторная экспертиза, производство которой поручается другому эксперту.

Из содержания судебного постановления от ДД.ММ.ГГГГ о назначении указанной экспертизы следует, что судом назначено проведение повторной судебно-медицинской экспертизы.

Таким образом, указание суда на назначение повторной дополнительной комиссионной судебно-медицинской экспертизы не является основанием для признания указанного доказательства недопустимым, так как не влияет на его существо, то есть выводы экспертов. При этом повторная экспертиза N от ДД.ММ.ГГГГ была проведена иными экспертами, которая составлена в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, содержит ответы на поставленные вопросы.

В связи с изложенным, не подлежат удовлетворению доводы кассационных представления и жалобы о необходимости поручения производства повторной судебно-медицинской экспертизы экспертному учреждению, расположенному в другом регионе Российской Федерации.

При этом, суд апелляционной инстанции справедливо отметил, что в соответствии с ч. 2 ст. 207 УПК РФ, производство повторной экспертизы поручается другому эксперту, а не другому экспертному учреждению.

Доводы кассационного представления о том, что имелись основания предполагать, что эксперты возглавляемого М.Д.В. учреждения не могли выразить позицию, отличную от позиции своего руководителя являются безосновательными.

Судебная коллегия обращает внимание, что в ходе предварительного следствия постановлением от ДД.ММ.ГГГГ была назначена повторная комиссионная медицинская экспертиза, проведение которой поручено экспертам ФГБУ "Российский центр судебно-медицинской экспертизы Минздрава России", необходимость проведения которой отпала согласно письму руководителя первого отдела по расследованию особо важных дел СУ СК России по "адрес" К.П.А. от ДД.ММ.ГГГГ об отзыве производства указанной судебной экспертизы, имеющемуся в материалах уголовного дела.

Заключения экспертиз, положенные в обоснование приговора, составлены с соблюдением требований закона, уполномоченными лицами, предупрежденными об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ, в связи с чем, не имеется оснований сомневаться в правильности изложенных в них выводах, которые не содержат противоречий и неясностей.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда, обосновывающими признание недопустимым доказательством заключения дополнительной комиссионной судебно-медицинской экспертизы N от ДД.ММ.ГГГГ.

При этом, по мнению судебной коллегии, судом первой инстанции обоснованно указано, что заключение дополнительной комиссионной судебно-медицинской экспертизы N от ДД.ММ.ГГГГ не рассматривается судом как доказательство по делу, в связи с тем, что представлено по запросу суда с целью устранения возникших сомнений, которое, кроме того не заявлено в качестве доказательства сторонами, в том числе в обвинительном заключении по делу.

Судом дана надлежащая оценка акту внеплановой документальной проверки проверки N от ДД.ММ.ГГГГ, которая опровергнута выводами заключения комиссионной судебно-медицинской экспертизы N от ДД.ММ.ГГГГ и другими доказательствами, приведенными в обоснование приговора.

Судебная коллегия учитывает, что судом первой инстанции в полном объеме и в совокупности исследованы и оценены письменные доказательства по делу, показания свидетелей С.Г.Ф, З.В.В, Г.П.В, Т.И.Н, М.В.Г, К.И.В, Е.О.В, О.И.А, П.Н.П. М.В.В. и других, показания экспертов М.Д.В. и В.Г.И.

Вопреки доводам кассационных представления и жалобы все ходатайства сторон рассмотрены в соответствии с требованиями закона, по ним вынесены соответствующие мотивированные решения.

Не нашли своего подтверждения доводы кассационных представления и жалобы о допущенных судом нарушений прав потерпевшей Н.Г.З, в том числе на участие в прениях сторон, поскольку при неявке потерпевшего суд рассматривает уголовное дело в его отсутствие, за исключением случаев, когда явка потерпевшего признана судом обязательной.

Из материалов уголовного дела следует, что потерпевшая Н.Г.З. и ее представитель Синявская Н.В. были извещены надлежащим образом о дате, месте и времени судебного заседания, назначенного на ДД.ММ.ГГГГ.

Из протокола судебного заседания видно, что председательствующий ставил на обсуждение участников процесса вопрос о возможности продолжения судебного заседания в отсутствие потерпевшей Н.Г.З. и ее представителя; после выяснения мнения сторон, суд принял решение о продолжении судебного заседания в их отсутствие, в связи с тем, что потерпевшей не представлено суду сведений о том, что ее совершеннолетняя дочь нуждается в постороннем уходе со стороны потерпевшей, а не явка в суд представителя потерпевшей не является основанием для отложения судебного заседания, поскольку адвокатом не было представлено суду доказательств занятости в другом судебном заседании.

При этом, судом рассмотрены ходатайства представителя потерпевшей Н.Г.З. - адвоката Синявской Н.В. и государственного обвинителя, в удовлетворении которых 17.01.2020 года судебными постановлениями законно, обоснованно и мотивированно отказано.

При рассмотрении уголовного дела в судебном заседании сторонам защиты и обвинения судом были предоставлены равные права, и в материалах уголовного дела отсутствуют данные, свидетельствующие о необъективном его рассмотрении.

Таким образом, доводы кассационного представления заместителя прокурора и кассационной жалобы потерпевшей, опровергаются совокупностью доказательств, которые были исследованы судами первой и апелляционной инстанций.

Принимая во внимание все обстоятельства дела и исследованные в судебном заседании в соответствии с УПК РФ доказательства, суд дал правильную оценку действиям оправданной, надлежаще мотивировав свои выводы.

Существенных нарушений уголовного и уголовно-процессуального закона, повлиявших на исход дела, влекущие отмену или изменение состоявшихся решений по делу, не установлено, в связи с чем, доводы кассационных представления заместителя прокурора и жалобы потерпевшей надлежит оставить без удовлетворения.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 401.14 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

приговор Урюпинского городского суда Волгоградской области от 20 января 2020 года и апелляционное постановление Волгоградского областного суда от 17 марта 2020 года в отношении Б.Н.А. оставить без изменения, кассационное представление заместителя прокурора Волгоградской области Орловского Е.А. и кассационную жалобу потерпевшей Н.Г.З. - без удовлетворения.

Настоящее определение может быть обжаловано в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации.

Председательствующий

Судьи