Апелляционное определение СК по гражданским делам Челябинского областного суда от 25 января 2021 г. по делу N 11-1155/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Челябинского областного суда в составе:

председательствующего Сакуна Д.Н, судей Челюк Д.Ю, Шушкевич О.В, при секретаре Татаринцевой А.Н, с участием прокурора Соколовой Н.Ф, рассмотрела в открытом судебном заседании в зале суда гражданское дело по исковому заявлению Миннерахимова Галимзана Завдятовича к акционерному обществу "Челябинский завод металлоконструкций" о компенсации морального вреда в связи с повреждением здоровья в результате получения профессионального заболевания, по апелляционным жалобам Миннерахимова Галимзана Завдятовича и акционерного общества "Челябинский завод металлоконструкций" на решение Ленинского районного суда г. Челябинска от 29 сентября 2020 года.

Заслушав доклад судьи Челюк Д.Ю, объяснения представителя ответчика АО "Челябинский завод металлоконструкций" Курочкина Д.Н, действующего на основании доверенности, поддерживающего доводы апелляционной жалобы и возражавшего относительно доводов апелляционной жалобы истца, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Миннерахимов Г.З. обратился с иском к АО "Челябинский завод металлоконструкций" о компенсации морального вреда в связи с повреждением здоровья в результате получения профессионального заболевания в размере 500 000 руб, взыскании расходов на оплату услуг представителя в размере 15 000 руб.

В обоснование требований указал, что в период с 01.06.1979 г. по 30.06.2020 г. работал в АО "Челябинский завод металлоконструкций". 19.11.1988 г. ему был установлен диагноз "данные изъяты" Умеренное нарушение функций дыхательной системы, что подтверждается Актом "данные изъяты" Кроме того, 07.12.2001 г. ему был установлен диагноз "данные изъяты" В результате профессионального заболевания истцу в настоящее время установлено "данные изъяты". В результате полученного профессионального заболевания истец испытал и испытывает нравственные и физические страдания, у него постоянные болевые ощущения в груди и горле, периодически возникают приступы удушья, повышение артериального давления, головные боли, постоянная одышка, учащенное сердцебиение в приступах удушья, приступы кашля. Также ему приходится использовать слуховой аппарат, он испытывает постоянные боли и шум в ушах, уши закладывает, слышен звон. Ему постоянно приходится принимать лекарственные препараты, он не может вести привычный полноценный образ жизни, боясь переохлаждения и заражения вирусной инфекцией, поэтому вынужден ограничивать общение с другими людьми.

Истец Миннерахимов Г.З. и его представитель в судебном заседании суда первой инстанции поддержал исковые требования в полном объеме и по основаниям, изложенным в исковом заявлении, просил их удовлетворить.

Представитель ответчика АО "Челябинский завод металлоконструкций" в судебном заседании суда первой инстанции исковые требования признала частично, пояснив, что размер компенсации морального вреда истцом завышен и не соответствует степени разумности и справедливости.

Решением Ленинского районного суда г. Челябинска 29 сентября 2020 года исковые требования Миннерахимова Г.З. удовлетворены частично. С АО "Челябинский завод металлоконструкций" в пользу Миннерахимова Г.З. взыскана компенсация морального вреда в размере 95000 рублей, а также расходы на оплату услуг представителя в размере 10000 рублей. С АО "Челябинский завод металлоконструкций" в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина в размере 300 рублей. В удовлетворении остальной части исковых требований отказано.

Не согласившись с решением суда в части размера денежной компенсации морального вреда, истец обратился с апелляционной жалобой, в которой просит его изменить, увеличив его размер. Указывает, что суд не в достаточной степени учел причиненные ему физические и нравственные страдания. Указывает на нарушение ответчиком прав истца на безопасный труд, в связи с чем, ему причинен значительный вред здоровью, с наступлением "данные изъяты". После установленного в 1988 году производственного заболевания, и "данные изъяты", продолжал трудиться у ответчика во вредных условиях труда. Ответчик средствами индивидуальной защиты обеспечивал нерегулярно, без учета интенсивности труда, не обеспечивал в необходимом количестве респираторами, также не обеспечивал защиту органов слуха от постоянного превышения производственного шума. Кроме того, ответчик не предлагал истцу другие условия труда, не ограждал истца от сверхурочной работы во вредных условиях, в итоге истец был вынужден уволиться по состоянию здоровья. Таким образом, судом не учтена степень вины работодателя в наступлении тяжелых последствий для здоровья работника, как "данные изъяты" ввиду несоблюдения прав работника на труд в безопасных условиях. Истцу трудно переносить физические и эмоциональные нагрузки, его постоянно преследуют приступы удушья по ночам, постоянный страх за свою жизнь из-за перебоев дыхательной системы и сердца, любое простудное заболевание протекает в тяжелой форме. Указанные заболевания препятствуют его трудоустройству.

В апелляционной жалобе представитель ответчика АО "Челябинский завод металлоконструкций" выражает несогласие с размером компенсации морального вреда. Полагает завышенным размер компенсации морального вреда, несоответствующим принципам разумности и справедливости. Вины ответчика в профессиональном заболевании истца не установлено. У ответчика отсутствовал умысел на причинение вреда здоровью истца. Истец на протяжении всего времени работы получал все предусмотренные льготы и гарантии, обеспечивался средствами индивидуальной защиты. Судом не учтен возраст истца (62 года). С 13 июня 2007 г. истец переведен на работу "данные изъяты") не связанную с вредными химическими факторами. Просил учесть, что оградить работника полностью от вредных производственных факторов было невозможно, о чем истец был предупрежден при трудоустройстве. Кроме того, жалоб на состояние здоровья при прохождении периодических ежегодных медосмотров у истца не имелось, он признавался годным к работе в данной должности. Кроме того, суд не установили не учел образ жизни истца, возможные вредные привычки, иные заболевания. Ответчик в жалобе ссылается на злоупотребление правом со стороны истца, поскольку целью подачи иска является не восстановление здоровья, а улучшение имущественного положения.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель ответчика АО "Челябинский завод металлоконструкций" Курочкин Д.Н, действующий на основании доверенности, поддержал доводы апелляционной жалобы, возражал относительно доводов апелляционной жалобы истца.

Истец Миннерахимов Г.З. не принял участие в суде апелляционной инстанции, о времени и месте рассмотрения дела извещен надлежащим образом. Информация о рассмотрении дела заблаговременно размещена на официальном сайте Челябинского областного суда в сети Интернет. В связи с чем, на основании части 2.1 статьи 113, статей 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие истца.

Проверив законность и обоснованность решения суда, обсудив доводы апелляционной жалобы и поступивших относительно нее возражений, заслушав объяснения лиц, участвующих в деле, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда первой инстанции.

В силу статьи 37 Конституции Российской Федерации каждый работник имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены.

На основании статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда в организации возлагаются на работодателя.

Согласно требованиям части восьмой статьи 220 и статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан компенсировать моральный вред, причиненный повреждением здоровья работника, в порядке и на условиях, предусмотренных федеральными законами. Моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

В соответствии со ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации - это нравственные или физические страдания. Законодатель указывает, что если моральный вред причинен действиями, нарушающими личные неимущественные права, посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Статьей 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В соответствии со статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Как указал Пленум Верховного Суда Российской Федерации в пункте 11 постановления от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья (например, факт причинения вреда в результате дорожно-транспортного происшествия с участием ответчика), размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред. Поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда (пункт 32).

В соответствии с пунктом 3 статьи 8 Федерального закона от 24 июля 1998 года N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

В соответствии со статьей 3 указанного Федерального закона предусмотрено, что профессиональным заболеванием является хроническое или острое заболевание застрахованного, являющееся результатом воздействия на него вредного (вредных) производственного (производственных) фактора (факторов) и повлекшее временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности.

Как установлено судом и следует из материалов дела, Миннерахимов Г.З. в период 01 июня 1979 г. по 30 июня 2020 г. работал в АО "Челябинский завод металлоконструкций", что подтверждается копией трудовой книжки истца (л.д.28-31).

04 ноября 1988 г. ему был установлен диагноз "данные изъяты".

20 ноября 2001 г. установлен "данные изъяты" что подтверждается справкой ГБУЗ "Областная клиническая больница N 3" N 1977/2 (л.д. 26), актом N б/н расследования профессионального заболевания "данные изъяты" котором указано о необходимости перевода Миннерахимова Г.З. на работу, не связанную с воздействием на организм пыли и сварочного аппарата в срок до I половины 1989 г. (л.д.16-20), "данные изъяты" (л.д. 21).

Причиной профессиональных заболеваний у истца послужило несовершенство технологического процесса и оборудования, длительное воздействие на организм вредных производственных факторов или веществ при выполнении работ, в частности настоящие заболевания являются профессиональными и возникли в результате длительного воздействия на организм вредных производственных факторов или веществ при выполнении работ сварщика. Вины истца в профессиональном заболевании не установлено.

Как следует из справок ГБУЗ "Областная клиническая больница N 3" N 1977/2 и ГБУЗ "Областная клиническая больница N 4" N 1977/1, а также подтверждается программой реабилитации пострадавшего в результате несчастного случая на производстве и профессионального заболевания, медицинской картой, Миннерахимову Г.З. установлены диагнозы: "данные изъяты"

"данные изъяты"

"данные изъяты"

"данные изъяты"

Разрешая спор и частично удовлетворяя требования истца о компенсации морального вреда, суд первой инстанции исходил из того, что ответчик, как работодатель, в нарушение требований ст. ст. 22, 209 Трудового кодекса Российской Федерации, не обеспечил Миннерахимову Г.З. безопасных условий труда, в связи с чем, истцу был причинен вред в результате воздействия на него вредных производственных факторов, пришел к обоснованному выводу о наличии оснований для возложения на АО "Челябинский завод металлоконструкций" обязанности по компенсации причиненного истцу морального вреда.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции в соответствии с положениями статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации учел причиненные Миннерахимову Г.З. физические и нравственные страдания, которые он испытывал и продолжает испытывать, "данные изъяты" продолжительность его работы в условиях воздействия неблагоприятных факторов, отсутствие его вины в наступлении вреда, требования разумности и справедливости, определив ко взысканию сумму в размере 95000 руб.

Данный вывод судебная коллегия полагает правильным, так как он основан на имеющихся в деле доказательствах, которые оценены судом по правилам ст. 67 Гражданского процессуального кодекса, и соответствует нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения.

Доводы апелляционной жалобы истца в той части, что судом необоснованно снижен размер компенсации морального вреда отклоняются судебной коллегией.

Так, впервые профессиональное заболевание (пневмокониоз) Миннерахимову Г.З. диагностирвано 19 ноября 1988 года.

В соответствии со ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические и нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Согласно ст. 1 Федерального Закона от 30.11.1994 N 52-ФЗ "О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" часть первая Гражданского кодекса Российской Федерации введена в действие с 01 января 1995 года.

Действовавший ранее Гражданский кодекс РСФСР не предусматривал возможности компенсации морального вреда, причиненного вследствие несчастного случая на производстве. Отношения, связанные с возмещением морального вреда, не были урегулированы и нормами трудового законодательства до введения в действие Трудового кодекса Российской Федерации, т.е. до 01 февраля 2002 года.

Постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 24 декабря 1992 N 4214-1, утверждены Правила возмещения работодателями вреда, причиненного работодателями увечьем, профессиональным заболеванием либо иным повреждением здоровья, связанными с исполнением ими трудовых обязанностей, которые введены в действие с 01 декабря 1992 года.

Впервые понятие компенсации морального вреда с обязанностью выплаты ее в денежном выражении за действия, нарушающие личные неимущественные права гражданина либо посягающие на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, было дано в статье 131 Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик, принятых 31 мая 1991 года, действие которой распространено на территории РФ с 03 августа 1992 года.

Правила возмещения работодателями вреда, причиненного работодателями увечьем, профессиональным заболеванием либо иным повреждением здоровья, связанными с исполнением ими трудовых обязанностей, утвержденные Постановлением Верховного Совета РФ от 24 декабря 1992 года N 4214-1, предусматривающие выплаты потерпевшему возмещение морального вреда, были утверждены и введены в действие с 01 декабря 1992 года и обратной силы не имеют.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", учитывая, что вопросы компенсации морального вреда в сфере гражданских правоотношений регулируются рядом законодательных актов, введенных в действие в разные сроки, суду в целях обеспечения правильного и своевременного разрешения возникшего спора необходимо по каждому делу выяснять характер взаимоотношений сторон, и какими правовыми нормами они регулируются, допускает ли законодательство возможность компенсации морального вреда по данному виду правоотношений и, если такая ответственность установлена, когда вступил в силу законодательный акт, предусматривающий условия и порядок компенсации вреда в этих случаях, а также когда были совершены действия, повлекшие причинение морального вреда.

Если моральный вред причинен до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования истца не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в законную силу испытывает нравственные или физические страдания, поскольку на время причинения вреда такой вид ответственности не был установлен и по общему правилу действия закона во времени закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы в соответствии с п. 1 ст. 54 Конституции Российской Федерации.

Вместе с тем, как предусмотрено абз. 2 п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 года N 10, если противоправные действия (бездействие) ответчика, причиняющие истцу нравственные или физические страдания, начались до вступления в силу закона, устанавливающего ответственность за причинение морального вреда, и продолжаются после введения этого закона в действие, то моральный вред в указанном случае подлежит компенсации.

Как усматривается из материалов дела, Акт о случае профессионального заболевания составлен от "данные изъяты" года, по результатам медицинского обследования истца, выявившего профессиональное заболевание - "данные изъяты" Из ответа на запрос ФКУ "ГБ Медико-социальной экспертизы по Челябинской области" N 1929.ГБ.74/2020 от 07 сентября 2020 г. следует, что 07 марта 1989 года истцу установлено "данные изъяты"

После чего, 19 января 1993 года установлена "данные изъяты"

07 апреля 2014 г. установлено "данные изъяты"

Учитывая, что одно из профессиональных заболеваний у истца (пневмокониоз) установлено до вступления в силу закона, устанавливающего ответственность за причинение морального вреда, и привело к установлению "данные изъяты" впервые после введения в действие законодательных актов, предусматривающих право потерпевшего на компенсацию морального вреда, суд первой инстанции, при определении размера компенсации морального вреда суд обоснованно учитывал заболевания, возникшие после вступления в силу закона, устанавливающего ответственность за причинение морального вреда.

Доводы истца в апелляционной жалобе о заниженном размере компенсации морального вреда в связи с наличием вины ответчика и отсутствием его вины в возникновении профессионального заболевания, не являются основанием для увеличения размера компенсации морального вреда, поскольку указанные обстоятельства были учтены судом при вынесении решения суда.

Ссылка истца на то, что взысканная судом сумма не может в полном объеме компенсировать причиненные моральные и физические страдания, не может быть принята во внимание, поскольку размер компенсации морального вреда определяется судом и не поддается точному денежному подсчету, а взыскивается с целью смягчения эмоционально - психологического состояния потерпевшего, что и было сделано судом при разрешении спора.

При определении размера компенсации морального вреда, суд исходил из представленных истцом доказательств, а также учитывал, "данные изъяты" а также то, что истец испытал и испытывает нравственные и физические страдания, болевые ощущения в груди и горле, приступы удушья, одышку, кашель, шум в ушах. Истцу постоянно приходится принимать лекарственные препараты, он не может вести привычный полноценный образ жизни, опасается заражения вирусами, вынужден ограничивать общение с другими людьми.

Ссылки в жалобе ответчика на добровольное осуществление истцом трудовой деятельности во вредных условиях не могут служить основанием для отмены решения суда, поскольку в соответствии с Конституцией Российской Федерации работник имеет право выбирать род деятельности и профессию, а работодатель обязан обеспечить работнику условия труда, отвечающие требованиям безопасности и гигиены. Осведомленность истца о работе во вредных условиях не освобождает работодателя от обязанности компенсации морального вреда, причиненного здоровью работника при исполнении трудовых обязанностей.

Доводы апелляционной жалобы о том, что состояние здоровья истца могло ухудшиться и в связи с наличием хронических заболеваний, а также с возрастными изменениями, ослабленным иммунитетом, предрасположенностью к заболеваниям легких, не могут быть приняты во внимание, поскольку совокупностью исследованных судом доказательств подтверждаются ухудшение здоровья истца в связи с профессиональным заболеванием и испытываемые в связи с этим физические и нравственные страдания. Профессиональное заболевание, безусловно, причиняет истцу физические и нравственные страдания и судом обоснованно возложена на ответчика обязанность выплатить истцу денежную компенсацию морального вреда.

Судебная коллегия признает несостоятельными доводы ответчика о том, что истец продолжал исполнять трудовые обязанности, при том, что ему было достоверно известно о наличии у него профессионального заболевания, что свидетельствует о наличии в его действиях грубой неосторожности. Указанные обстоятельства по смыслу ст. 1083 Гражданского кодекса РФ нельзя отнести к грубой неосторожности потерпевшего, они не влияют на право истца на компенсацию морального вреда, причиненного в результате повреждения здоровья за годы работы у ответчика, который не создал для него надлежащих условий труда.

Доводы апелляционной жалобы ответчика о завышенном размере взысканной компенсации морального вреда являются необоснованными, поскольку законодатель, закрепляя право на компенсацию морального вреда не устанавливает единого метода оценки физических и нравственных страданий, не определяет конкретный размер компенсации, а предоставляет определение размера компенсации суду. Компенсация морального вреда должна возместить потерпевшему понесенные им физические и нравственные страдания. Исходя из конкретных обстоятельств настоящего дела, судом указанные условия соблюдены.

Иных обстоятельств, которые не были учтены судом при определении размера компенсации морального вреда, апелляционная жалоба не содержит, размер компенсации морального вреда определен судом с учетом конкретных обстоятельств дела и требований ст. ст. 151, 1101 Гражданского кодекса РФ, соответствует характеру физических и нравственных страданий, причиненных истцу, степени вины работодателей, оснований для изменения размера компенсации судебная коллегия не усматривает.

Представленным доказательствам дана надлежащая оценка, решение соответствует требованиям норм материального и процессуального права, оснований для отмены или изменения решения суда не имеется.

Руководствуясь статьями 327-329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Ленинского районного суда г. Челябинска от 29 сентября 2020 года оставить без изменения, апелляционные жалобы Миннерахимова Галимзана Завдятовича и акционерного общества "Челябинский завод металлоконструкций" - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи: