Кассационное определение СК по административным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 06 апреля 2021 г. по делу N 8а-6392/2021[88а-8265/2021]

Судебная коллегия по административным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Желонкиной Г.А, судей Гайдарова М.Б, Кривенкова О.В, рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу Болгова И.П. на решение Белгородского областного суда от 13 августа 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Первого апелляционного суда общей юрисдикции от 3 декабря 2020 года по административному делу по административному исковому заявлению Болгова И.П. о признании недействующим в части постановления Губернатора Белгородской области от 8 мая 2020 N 58 "О мерах по предупреждению распространения новой коронавирусной инфекции (COVID-19) на территории Белгородской области".

Заслушав доклад судьи Первого кассационного суда общей юрисдикции Желонкиной Г.А, возражения на кассационную жалобу представителя Губернатора Белгородской области Поповой И.В, заключение старшего прокурора четвертого отдела (кассационного) с дислокацией в городе Саратове апелляцонно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Никоноровой О.Е, полагавшей, что кассационная жалоба удовлетворению не подлежит, судебная коллегия

установила:

постановлением Губернатора Белгородской области от 8 мая 2020 года N 58 "О мерах по предупреждению распространения новой коронавирусной инфекции (COVID-19) на территории Белгородской области" (далее - постановление Губернатора Белгородской области от 8 мая 2020 года N 58) на территории Белгородской области введён режим повышенной готовности (пункт 1).

Постановление опубликовано 8 мая 2020 года на сайте "Вестник нормативных правовых актов Белгородской области" в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" www.zakon.belregion.ru, официальном интернет-портале правовой информации www.pravo.gov.ru, и согласно пункту 18 постановления вступило в силу с 12 мая 2020 года.

Абзацем 4 подпункта 2.4 пункта 2 названного постановления (в редакции от 15 мая 2020 года) предусмотрено, что на период введения режима повышенной готовности граждане обязаны использовать маски (иные средства индивидуальной защиты органов дыхания) при нахождении в местах общего пользования (во всех объектах торговли (включая рынки, ярмарки), оказания услуг населению, медицинских организациях, организациях, продолжающих свою работу, в общественном транспорте, включая легковые такси, помещениях общественных и административных зданий.

Подпунктом 2.5 пункта 2 оспариваемого постановления установлено на период повышенной готовности объектам торговли (включая торговые, торгово-развлекательные центры, рынки, ярмарки), оказания услуг населению, медицинским организациям, организациям, продолжающим свою работу, юридическим лицам и индивидуальным предпринимателям, осуществляющим пассажирские перевозки и перевозки пассажиров легковым такси, организациям, находящимся в помещениях общественных и административных зданий, не допускать в помещения, на территории, в транспортные средства посетителей, пассажиров без масок (иных средств индивидуальной защиты органов дыхания).

В постановление Губернатора Белгородской области от 8 мая 2020 года N 58 постановлениями Губернатора от 29 мая 2020 года N 66, от 5 июня 2020 года N 70, от 11 июня 2020 года N 72, от 16 июня 2020 года N 73, от 18 июня 2020 года N 76, от 8 июля 2020 года N 88, от 24 июля 2020 года N 97, от 31 июля 2020 года N 101 вносились изменения, однако оспариваемые положения изменены не были и сохранены в первоначальной редакции.

Постановлением Губернатора Белгородской области от 18 июня 2020 года N 76 "О внесении изменений в постановление Губернатора Белгородской области от 8 мая 2020 года N 58" абзац 4 подпункта 2.4 пункта 2, обязывающий граждан на период введения режима повышенной готовности использовать маски, стал значиться как абзац 3 подпункта 2.4 пункта 2.

Болгов И.П, проживающий в "адрес", обратился в суд с административным исковым заявлением, в котором просил признать недействующим абзац 4 пункта 2.4 (имеется ввиду абзац 4 подпункта 2.4 пункта 2) и пункт 2.5 (имеется ввиду подпункт 2.5 пункта 2) постановления Губернатора Белгородской области от 8 мая 2020 года N 58 "О мерах по предупреждению распространения новой коронавирусной инфекции (COVID-19) на территории Белгородской области" (в редакции от 15 мая 2020 года). Полагал, что оспариваемые положения противоречат постановлению Правительства Российской Федерации от 2 апреля 2020 года N 417 "Об утверждении Правил поведения, обязательных для исполнения гражданами и организациями, при введении режима повышенной готовности или чрезвычайной ситуации", статьям 426, 445 Гражданского кодекса Российской Федерации, части 1 статьи 1 Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 года N 2300-1 "О защите прав потребителей", части 1 статьи 45 Федерального закона от 7 июля 2003 года N 126-ФЗ "О связи", статьям 4, 5, 10, 11 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", части 1 статьи 4, части 1 статьи 125 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, создают угрозу нарушения прав, в частности, права на получение продуктов питания и медицинской помощи, поскольку названные Правила, в отличие от регионального нормативного правового акта, обязывают использовать средства защиты только в случае их предоставления органами исполнительной власти субъекта Российской Федерации, органами местного самоуправления и организациями и не содержат запрета на посещение магазинов, лечебных и других учреждений в зависимости от наличия или отсутствия средств индивидуальной защиты органов дыхания.

Решением Белгородского областного суда от 13 августа 2020 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Первого апелляционного суда общей юрисдикции от 3 декабря 2020 года, в удовлетворении административных исковых требований отказано.

В кассационной жалобе, поданной 12 февраля 2021 года почтой через Белгородский областной суд, поступившей в Первый кассационный суд общей юрисдикции 1 марта 2021 года, Болгов И.П. просит отменить судебные акты, ссылаясь на неправильное применение судами норм материального и процессуального права. Указывает, что не был извещен о времени и месте рассмотрения дела на 3 декабря 2020 года, выводы судов первой и апелляционной инстанций противоречат материалам дела, оспариваемое постановление не является федеральным законом, следовательно, не может ограничивать конституционные права граждан.

В письменных возражениях на кассационную жалобу представитель Губернатора Белгородской области просит оспариваемые судебные акты оставить без изменения.

Иные лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения кассационных жалоб извещены своевременно и в надлежащей форме, в судебное заседание не явились, ходатайств об отложении судебного заседания не заявили. При таких обстоятельствах, учитывая положения части 2 статьи 326 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся участников процесса.

В соответствии со статьей 328 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных актов в кассационном порядке кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов, изложенных в обжалованном судебном акте, обстоятельствам административного дела, неправильное применение норм материального права, нарушение или неправильное применение норм процессуального права, если оно привело или могло привести к принятию неправильного судебного акта.

Проверив материалы административного дела, изучив доводы кассационной жалобы, возражений на нее, судебная коллегия по административным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции оснований для пересмотра в кассационном порядке по доводам жалобы и отмены либо изменения обжалуемых судебных актов не находит.

Для признания оспариваемого нормативного правового акта недействующим суд должен установить наличие одновременно двух условий: нормативный правовой акт не соответствуют закону или иному нормативному правовому акту в совокупности с нарушением прав, свобод и законных интересов лиц, которые являются субъектами отношений, регулируемых оспариваемым нормативным правовым актом (постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года N 50 "О практике рассмотрения судами дел об оспаривании нормативных правовых актов и актов, содержащих разъяснения законодательства и обладающих нормативными свойствами").

Отказывая в удовлетворении заявленных требований суд первой инстанции, с выводами которого согласился суд апелляционной инстанции, исходил из того, что оспариваемое в части административным истцом постановление Губернатора Белгородской области от 8 мая 2020 года N 58 принято в пределах полномочий, с соблюдением порядка принятия, опубликования и вступления в силу, требований к форме и виду нормативных правовых актов.

Учитывая обстоятельства дела, нормы материального права, регулирующие спорные правоотношения, судебная коллегия по административным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции находит выводы судов первой и апелляционной инстанций об отказе в удовлетворении заявленных требований основанными на требованиях действующего законодательства и установленных обстоятельствах.

Согласно части 1 статьи 27 Конституции Российской Федерации каждый, кто законно находится на территории Российской Федерации, имеет право свободно передвигаться, выбирать место пребывания и жительства.

В силу части 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Указом Президента Российской Федерации от 2 апреля 2020 N 239 "О мерах по обеспечению санитарно-эпидемиологического благополучия населения на территории Российской Федерации в связи с распространением новой коронавирусной инфекции (COVID-19)" высшим должностным лицам (руководителям высших исполнительных органов государственной власти) субъектов Российской Федерации с учетом положений настоящего Указа, исходя из санитарно-эпидемиологической обстановки и особенностей распространения новой коронавирусной инфекции (COVID-19) в субъекте Российской Федерации, указано обеспечить разработку и реализацию комплекса ограничительных и иных мероприятий, в том числе определить в границах соответствующего субъекта Российской Федерации территории, на которых предусматривается реализация комплекса ограничительных и иных мероприятий, направленных на обеспечение санитарно-эпидемиологического благополучия населения, в том числе в условиях введения режима повышенной готовности, чрезвычайной ситуации.

Указом Президента Российской Федерации от 11 мая 2020 года N 316 "Об определении порядка продления действия мер по обеспечению санитарно-эпидемиологического благополучия населения в субъектах Российской Федерации в связи с распространением новой коронавирусной инфекции COVID-2019" высшим должностным лицам субъектов Российской Федерации предписано обеспечивать введение ограничительных мероприятий исходя из санитарно-эпидемиологической обстановки и особенностей распространения новой коронавирусной инфекции COVID-2019 с учетом методических рекомендаций Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека.

В соответствии с подпунктом 5 пункта 2 статьи 26.3 Федерального закона от 6 октября 1999 года N 184-ФЗ "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации", к полномочиям органов государственной власти субъекта Российской Федерации по предметам совместного ведения, осуществляемым данными органами самостоятельно за счет средств бюджета субъекта Российской Федерации (за исключением субвенций из федерального бюджета), относится решение вопросов, связанных с предупреждением чрезвычайных ситуаций межмуниципального и регионального характера, стихийных бедствий, эпидемий и ликвидации их последствий, реализации мероприятий, направленных на спасение жизни и сохранение здоровья людей при чрезвычайных ситуациях.

В силу статьями 1 и 2, подпунктами "а, м", "у", "ф" пункта 1 статьи 11 Федерального закона от 21 декабря 1994 года N 68-ФЗ "О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера" к полномочиям органов государственной власти субъектов Российской Федерации отнесено принятие нормативных правовых актов в области защиты населения; принятие решений об отнесении возникших чрезвычайных ситуаций к чрезвычайным ситуациям регионального или межмуниципального характера, введений режима повышенной готовности или чрезвычайной ситуации для соответствующих органов управления и сил единой государственной системы предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций; установление обязательных для исполнения гражданами и организациями правил поведения при введении режима повышенной готовности или чрезвычайной ситуации в соответствии с подпунктом "м" настоящего пункта. Кроме того, с учетом особенностей чрезвычайной ситуации на территории субъекта Российской Федерации или угрозы ее возникновения во исполнение правил поведения, установленных в соответствии с подпунктом "а.2" статьи 10 настоящего Федерального закона, органы государственной власти субъектов Российской Федерации могут устанавливать дополнительные обязательные для исполнения гражданами и организациями правила поведения при введении режима повышенной готовности или чрезвычайной ситуации в соответствии с подпунктом "а.1" статьи 10 настоящего Федерального закона.

Согласно пункту 10 статьи 4.1 Федерального закона от 21 декабря 1994 года N 68-ФЗ "О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера" при введении режима повышенной готовности или чрезвычайной ситуации, а также при установлении уровня реагирования для соответствующих органов управления и сил единой государственной системы предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций Правительственная комиссия по предупреждению и ликвидации чрезвычайных ситуаций и обеспечению пожарной безопасности или должностное лицо, установленные пунктами 8 и 9 настоящей статьи, может определять руководителя ликвидации чрезвычайной ситуации, который несет ответственность за проведение этих работ в соответствии с законодательством Российской Федерации и законодательством субъектов Российской Федерации, и принимать дополнительные меры по защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций, в том числе ограничивать доступ людей и транспортных средств на территорию, на которой существует угроза возникновения чрезвычайной ситуации, а также в зону чрезвычайной ситуации; определять порядок использования транспортных средств, средств связи и оповещения, а также иного имущества органов государственной власти, органов местного самоуправления и организаций; осуществлять меры, обусловленные развитием чрезвычайной ситуации, не ограничивающие прав и свобод человека и гражданина и направленные на защиту населения и территорий от чрезвычайной ситуации, создание необходимых условий для предупреждения и ликвидации чрезвычайной ситуации и минимизации ее негативного воздействия.

На основании пункта 8 статьи 4.1 Федерального закона от 21 декабря 1994 года N 68-ФЗ "О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера" таким должностным лицом на региональном уровне является высшее должностное лицо субъекта Российской Федерации (руководитель высшего исполнительного органа государственной власти субъекта Российской Федерации).

В соответствии со статьёй 3 Закона Белгородской области от 23 сентября 1998 года N 41 "О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера" принятие вышепоименованных решений относится к полномочиям Губернатора Белгородской области.

Согласно подпунктам "в", "г" пункта 4 Правил поведения, обязательных для исполнения гражданами и организациями, при введении режима повышенной готовности или чрезвычайной ситуации, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 2 апреля 2020 года N 417 во исполнение статьи 10 указанного закона, при угрозе возникновения или возникновении чрезвычайной ситуации гражданам запрещается осуществлять действия, создающие угрозу собственной безопасности, жизни и здоровью, а также действия, создающие угрозу безопасности, жизни, здоровью, санитарно-эпидемиологическому благополучию иных лиц, находящихся на территории, на которой существует угроза возникновения чрезвычайной ситуации, или в зоне чрезвычайной ситуации.

Пунктом 16 Перечня заболеваний, представляющих опасность для окружающих, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от 1 декабря 2004 года N 715 (в редакции постановления Правительства Российской Федерации от 31 января 2020 года N 66), коронавирусная инфекция (2019-nCoV) является заболеванием, представляющим опасность для окружающих.

30 марта 2020 года руководителем Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека были утверждены Методические рекомендации МР 3.1.0170-20. 3.1. Профилактика инфекционных болезней. Эпидемиология и профилактика COVID-19, согласно которым к мероприятиям, направленным на "разрыв" механизма передачи инфекции отнесено использование гражданами антисептиков, медицинских масок, перчаток, соблюдение социальной дистанции (пункт 4.4).

8 мая 2020 года руководителем Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека были утверждены Методические рекомендации МР 3.1.0178-20 "Определение комплекса мероприятий, а также показателей, являющихся основанием для поэтапного снятия ограничительных мероприятий в условиях эпидемического распространения COVID-2019" (далее по тексту - МР 3.1.0178-20), согласно которым предполагается поэтапное снятие ограничительных мероприятий в условиях эпидемического распространения COVID-19. При этом на всех этапах соблюдается условие использования гигиенических масок (в транспорте, в общественных местах, при любом выходе на улицу).

В соответствии со статьёй 10 Федерального закона от 30 марта 1999 года N 52-ФЗ "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения" граждане обязаны выполнять требования санитарного законодательства, а также постановлений, предписаний осуществляющих федеральный государственный санитарно-эпидемиологический надзор должностных лиц, и не осуществлять действия, влекущие за собой нарушение прав других граждан на охрану здоровья и благоприятную среду обитания.

В свою очередь, индивидуальные предприниматели и юридические лица в соответствии с осуществляемой ими деятельностью обязаны выполнять требования санитарного законодательства, а также постановлений, предписаний осуществляющих федеральный государственный санитарно-эпидемиологический надзор должностных лиц; обеспечивать безопасность для здоровья человека выполняемых работ и оказываемых услуг, а также продукции производственно-технического назначения, пищевых продуктов и товаров для личных и бытовых нужд при их производстве, транспортировке, хранении, реализации населению (статья 11 Федерального закона N 52-ФЗ).

Из системного толкования приведенных норм Федерального закона от 30 марта 1999 года N 52-ФЗ "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения" следует, что установленное в оспариваемых положениях правило поведения гражданина, направленное на защиту здоровья и жизни граждан, на "разрыв" механизма передачи инфекции путём использования масок и иных средств индивидуальной защиты органов дыхания при нахождении в местах общего пользования нормам, имеющим большую юридическую силу, не противоречит.

В связи с изложенным, судебная коллегия по административным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции полагает правильным вывод судов об отказе в удовлетворении административных исковых требований.

Установленные оспариваемым постановлением Губернатора Белгородской области правила поведения введены при соблюдении требований соразмерности, пропорциональности и обоснованности вводимых требований и ограничений, а также их адекватности, недвусмысленности, связаны с необходимостью установления равновесия между общественными и частными интересами, приняты исходя из санитарно-эпидемиологической обстановки и особенностей распространения новой коронавирусной инфекции в Белгородской области, направлены исключительно на защиту здоровья граждан и предупреждению распространения новой коронавирусной инфекции, носят временный характер. Будучи принятыми по предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации, они не вторгаются в полномочия Российской Федерации по регулированию гражданских правоотношений, не устанавливают регламентируемых гражданским законодательством правил заключения договоров, оказания услуг, иных связанных с этим вопросов. Оспариваемые нормы касаются порядка нахождения граждан в определенных местах, и соответственно, не регулирует вопросы заключения договоров, реализации товаров, оказания услуг, доступа граждан к осуществлению правосудия и не содержат каких-либо предписаний либо запретов юридическим лицам, индивидуальным предпринимателями по заключению договоров, продаже товаров, оказанию услуг, не нарушают прав граждан и не являются признаком необоснованного отказа в реализации прав.

Рассмотрение дела в отсутствие административного истца судом апелляционной инстанции, на что указано в кассационной жалобе, не является основанием для отмены судебных актов, поскольку согласно статье 310 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации решение суда первой инстанции подлежит безусловной отмене только в случае рассмотрения дела в отсутствие кого-либо из лиц, участвующих в деле и не извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного заседания.

В соответствии с частью 1 статьи 96 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, если иное не предусмотрено Кодексом административного судопроизводства Российской Федерации, лица, участвующие в деле, а также свидетели, эксперты, специалисты и переводчики извещаются судом или вызываются в суд заказным письмом с уведомлением о вручении, судебной повесткой с уведомлением о вручении, телефонограммой или телеграммой, посредством факсимильной связи или с использованием иных средств связи и доставки, позволяющих суду убедиться в получении адресатом судебного извещения или вызова. Лицо, участвующее в деле, с его согласия может извещаться путем отправки ему СМС-сообщения или направления извещения или вызова по электронной почте.

В пункте 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 декабря 2017 года N 57 "О некоторых вопросах применения законодательства, регулирующего использование документов в электронном виде в деятельности судов общей юрисдикции и арбитражных судов" разъяснено, что по смыслу части 2.1 статьи 113 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, частей 1 и 6 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, части 8 статьи 96 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации под получением первого судебного извещения или первого судебного акта лицом, участвующим в деле, иным участником процесса следует понимать получение, в том числе по электронной почте, судебного извещения либо вызова в предварительное судебное заседание, судебное заседание и (или) копии определения по делу (например, определения о принятии искового заявления к производству и возбуждении производства по делу, назначении времени и места судебного заседания, об отложении судебного разбирательства, а для лица, вступившего (привлеченного) в процесс после возбуждения производства по делу, - определения об удовлетворении ходатайства о вступлении в дело, определения о привлечении в качестве третьего лица либо заинтересованного лица к участию в деле; для лица, не участвовавшего в деле, но обжаловавшего принятый в отношении его прав и обязанностей судебный акт, - определения о принятии апелляционной (кассационной) жалобы, определения о передаче кассационной, надзорной жалобы, представления вместе с делом для рассмотрения в судебном заседании).

При этом по смыслу вышеприведенных норм процессуального права и разъяснений их применения, действия административного истца при принятии мер по получению дальнейшей информации о движении дела не ограничены возможностью получения соответствующих сведений посредством обращения к информационным ресурсам суда (сайта, системы ГАС "Правосудие"), так как предполагается получение соответствующей информации, в том числе посредством телефонной, факсимильной связи, непосредственного обращения в суд.

Из материалов дела следует, что административный истец Болгов И.П. о времени и месте судебного заседания на 12 ноября 2020 года в 16 часов 00 минут, судом апелляционной инстанции извещен заказным письмом с уведомлением о вручении. Согласно сведениям с сайта Почта России заказное письмо вручено лично административному истцу 5 ноября 2020 года (л.д. 7 том 2).

12 ноября 2020 года в судебном заседании был объявлен перерыв до 12 часов 30 минут 3 декабря 2020 года, в связи с необходимостью подготовки представителем административного ответчика дополнительных письменных объяснений.

3 декабря 2020 года судебное заседание по апелляционной жалобе Болгова И.П. продолжено и рассмотрено по существу с вынесением апелляционного определения.

Пунктом 1 части 1 статьи 150 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации установлено, что суд откладывает судебное разбирательство административного дела в случае, если в судебное заседание не явился кто-либо из лиц, участвующих в деле, в отношении которых отсутствуют сведения об их извещении о времени и месте судебного заседания.

Как следует из материалов настоящего дела, в судебном заседании был объявлен перерыв, а не его отложение. Нормами Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации не предусмотрена обязанность суда по извещению неявившихся участников процесса в случае объявления перерыва в судебном заседании.

Доводы кассационной жалобы повторяют позицию административного истца, изложенную при рассмотрении дела в судах нижестоящих инстанций, не содержат новых обстоятельств, которые опровергали бы выводы обжалуемых судебных актов, а потому не могут быть признаны состоятельными.

Нарушений норм материального и процессуального права, которые привели или могли привести к неправильному разрешению дела, судом первой и апелляционной инстанций не допущено. Обстоятельства, имеющие значение для дела, определены правильно, выводы, изложенные в оспариваемых судебных актах, мотивированы, соответствуют обстоятельствам дела и подтверждены имеющимися доказательствами, которым судами дана оценка в соответствии со статей 84 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

Руководствуясь статьями 328, 329, 330 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, судебная коллегия по административным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Белгородского областного суда от 13 августа 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Первого апелляционного суда общей юрисдикции от 3 декабря 2020 года оставить без изменения, кассационную жалобу Болгова И.П. - без удовлетворения.

Кассационное определение может быть обжаловано в Судебную коллегию по административным делам Верховного Суда Российской Федерации в шестимесячный срок, который исчисляется со следующего дня после принятия апелляционного определения и из которого исключаются срок составления мотивированного определения суда апелляционной инстанции, в случае когда его составление откладывалось, а также время рассмотрения кассационной жалобы.

Мотивированное кассационное определение изготовлено 6 апреля 2021 года.

Председательствующий

Судьи