Определение СК по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 15 апреля 2021 г. по делу N 8Г-2997/2021[88-4630/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Козиной Н.М, судей Карповой О.Н, Хасановой В.С, с участием прокурора Кустикова А.Г, рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-506/2020 по иску Дмитриевой Марины Геннадьевны к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Пермского края "Еловская центральная районная больница", Министерству здравоохранения Пермского края, Министерству здравоохранения Российской Федерации о взыскании расходов на погребение, компенсации морального вреда, по кассационной жалобе государственного бюджетного учреждения здравоохранения Пермского края "Еловская центральная районная больница" на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Пермского краевого суда от 28 октября 2020 года.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Козиной Н.М. об обстоятельствах дела, о принятых по делу судебных постановлениях, доводах кассационной жалобы, заключение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Кустикова А.Г, полагавшего кассационную жалобу необоснованной, а обжалуемые судебные постановления подлежащими оставлению без изменения, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Дмитриева М.Г. обратилась в суд с иском к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Пермского края "Еловская центральная районная больница" (далее - ГБУЗ Пермского края "Еловская ЦРБ"), Министерству здравоохранения Пермского края, Министерству здравоохранения Российской Федерации о взыскании в солидарном порядке компенсации морального вреда в размере 1 000 000 рублей и материального ущерба, связанного с несением расходов на погребение в сумме 30 360 рублей, а также расходов по оплате государственной пошлины при подаче иска в суд в размере 1 411 рублей.

В обоснование исковых требований Дмитриева М.Г. указала, что в ночное время 01 марта 2018 года ее мать "данные изъяты", "данные изъяты" года рождения, проживавшая по адресу: "данные изъяты", скорой медицинской помощью была доставлена в ГБУЗ Пермского края "Еловская ЦРБ", где ей был поставлен диагноз: " "данные изъяты"". Два года назад она уже лежала с таким же диагнозом в стационаре ГБУЗ Пермского края "Еловская ЦРБ". 01 марта 2018 года в 16:00 часов она приехала из города Чайковский в ГБУЗ Пермского края "Еловская ЦРБ". В палату к "данные изъяты" впустили в 16:55 час. В палате она лежала одна, состояние на вид было тяжелое, говорила с трудом. На ее вопрос об оказании медицинской помощи палатная медсестра указала, что врач - хирург находится на операции, окончательный диагноз не поставлен, на 02 марта 2018 года назначена ФГС. В период с 17:00 до 18:30 часов к "данные изъяты" никто из медперсонала не подходил. В 18:30 часов у нее похолодели руки, после чего в палате пришел врач - терапевт, который начал проводить реанимационные мероприятия, которые оказались безрезультатными, "данные изъяты" умерла. На вскрытии установили, что причиной смерти стал "данные изъяты". Считает, что смерть близкого родственника наступила в результате безразличного и халатного отношения медицинских работников к своим обязанностям. Необходимые врачи, после поступления ее в приемное отделение 01 марта 2018 года для обследования и диагностирования окончательного диагноза в целях осуществления адекватного и полноценного лечения, вызваны не были. Смерть матери стала для нее неожиданностью, в связи с чем, она испытала нравственные страдания и переживания. Указанные страдания оценивает в 1 000 000 рублей. В результате преждевременной смерти "данные изъяты", пришлось нести материальные расходы, связанные с погребением в размере 30 360 рублей.

Решением Осинского районного суда Пермского края от 03 августа 2020 года в удовлетворении исковых требований Дмитриевой М.Г. к Министерству здравоохранения Пермского края, Министерству здравоохранения Российской Федерации, отказано.

Исковые требования Дмитриевой М.Г. к ГБУЗ Пермского края "Еловская ЦРБ" удовлетворены частично. С ГБУЗ Пермского края "Еловская ЦРБ" в пользу Дмитриевой М.Г. взыскана компенсация морального вреда в размере 100 000 рублей, расходы на погребение в размере 23 803 рубля 49 копеек, судебные расходы, связанные с оплатой государственной пошлины при подаче иска в суд в размере 1 214 рублей 11 копеек.

В остальной части заявленных исковых требований Дмитриевой М.Г. к ГБУЗ Пермского края "Еловская ЦРБ" отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Пермского краевого суда от 28 октября 2020 года решение Осинского районного суда Пермского края от 03 августа 2020 года изменено в части.

С ГБУЗ Пермского края "Еловская ЦРБ" в пользу Дмитриевой М.Г. взыскана компенсация морального вреда в размере 500 000 рублей, расходы на погребение в размере 30 360 рублей, судебные расходы в размере 1 411 рублей.

В остальной части решение Осинского районного суда Пермского края от 03 августа 2020 года оставлено без изменения.

В кассационной жалобе ГБУЗ Пермского края "Еловская ЦРБ" ставит вопрос об отмене апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Пермского краевого суда от 28 октября 2020 года в части увеличения до 500 000 рублей размера подлежащей взыскания с ГБУЗ Пермского края "Еловская ЦРБ" в пользу Дмитриевой М.Г. компенсации морального вреда, просит в указанной части оставить в силе решение Осинского районного суда Пермского края от 03 августа 2020 года.

В письменных возражениях на кассационную жалобу Дмитриева М.Г. ссылается на несостоятельность ее доводов и просит оставить без изменения апелляционное определение от 28 октября 2020 года.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения дела в кассационном порядке. Информация о рассмотрении дела заблаговременно была размещена на официальном сайте Седьмого кассационного суда общей юрисдикции. В судебное заседание суда кассационной инстанции не явились стороны, третье лицо, сведения о причинах неявки не представили. Судебная коллегия, руководствуясь статьями 167, 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.

Обсудив доводы кассационной жалобы, изучив материалы гражданского дела, заслушав заключение прокурора, судебная коллегия не находит оснований для отмены или изменения судебного постановления.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия Седьмого кассационного суда общей юрисдикции приходит к выводу о том, что при рассмотрении настоящего дела судом апелляционной инстанции не были допущены такого рода нарушения норм материального или норм процессуального права.

Судом установлено и из материалов дела следует, что в 18:50 час. 01 марта 2018 г. в хирургическом отделении ГБУЗ ПК "Еловская центральная районная больница" была констатирована биологическая смерть пациентки "данные изъяты" года рождения.

Согласно заключению эксперта N 54 от 30 марта 2018 г, смерть "данные изъяты" наступила от "данные изъяты" что подтверждается патоморфологической картиной, установленной на вскрытии, клиническими данными результатов гистологического исследования.

Из амбулаторной медицинской карты "данные изъяты" установлено, что с января 2009 года она страдала "данные изъяты", в связи с чем, назначалось и проводилось соответствующее лечение, имеются назначения анализов, с результатами, назначения медицинских препаратов; в период с 22 по 31 января 2014 г. была госпитализирована в стационар с диагнозом: " "данные изъяты"", выписана, в связи с выздоровлением, рекомендовано амбулаторное лечение у терапевта, имеются сведения об осмотрах терапевта амбулаторно, с назначением медицинских препаратов.

Согласно карты стационарного больного N 149/47 "данные изъяты" установлено, что в отделение поступила 01 марта 2018 года в 01:40 час.; дата и время смерти - 01 марта 2018 г. в 18:50 час. Изначально госпитализирована в терапевтическое отделение, по направлению скорой помощью, с диагнозом: " "данные изъяты""; диагноз при поступлении: " "данные изъяты""; диагноз клинический: " "данные изъяты"". В сопроводительном листе N 12/588 станции (отделения) скорой медицинской помощи указано, что врачом (фельдшером) бригады скорой медицинской помощи пациентки поставлен диагноз: " "данные изъяты"". Доставлена в приемный покой ЦРБ в 1:40 час. 01 марта 2018 года, по вызову принятому в 00:32 час. 01 марта 2018 года.

01 марта 2018 года в 08:30 час. имеются "данные изъяты" На ФГС от 01 марта 2018 года - "данные изъяты". Переведена в хирургическое отделение Еловской ЦРБ.

01 марта 2018 года в 10:20 час. произведен осмотр хирургом. Обнаружены: жалобы на боли "данные изъяты" не выявлен из-за не адекватного поведения больной. Переведена в хирургическое отделение с "данные изъяты" не ясной этиологии. Анамнез жизни: "данные изъяты" Объективно: состояние "данные изъяты" На основании жалоб, анамнеза заболевания, локального статуса установлен диагноз: "данные изъяты" планируется гемостатическая терапия, ФГС на 02 марта 2018 года

01 марта 2018 г. (время не указано) ФГС N 124 - "данные изъяты"

01 марта 2018 года (время не указано) жалобы "данные изъяты"

01 марта 2018 года 18:20 час. вызов в палату. Больная без сознания, "данные изъяты" В 18:50 час. констатирована биологическая смерть.

Имеется протокол "данные изъяты"

Также имеется дневник назначений лекарственных препаратов в течении 01 марта 2018 года, лист учета медикаментов отделения терапии "данные изъяты" за 01 марта 2018 года, судебно-медицинский диагноз, согласно данных судебно-медицинского заключения N 54 от 30 марта 2018 года.

Посмертный эпикриз из истории болезни "данные изъяты" хирургического отделения: Сроки госпитализации: 01 марта 2018 года в 01:40 час. - 01 марта 2018 года в 18:50 час, диагноз: " "данные изъяты" Результат лечения - умерла.

Согласно заключению комплексной судебно-медицинской экспертизы ГБУЗ "Бюро судебно-медицинских экспертиз" Министерства здравоохранения Оренбургской области N 31 от 29 июня 2019 года, имеющейся в материалах уголовного дела следует, что при оказании медицинской помощи "данные изъяты" на амбулаторном и стационарном этапе ГБУЗ ПК "Еловская ЦРБ" были допущены дефекты диагностических, лечебных, организационных мероприятий.

К наступлению неблагоприятного исхода - смерти "данные изъяты" привела следующая совокупность факторов:

тяжесть заболевания ("данные изъяты"

кратковременность пребывания в стационаре, позднее обращение (на следующий день после развития острого состояния), тяжесть состояния при поступлении;

дефекты оказания медицинской помощи диагностических, лечебных и организационных мероприятий как на амбулаторном, так и на стационарном этапе ГБУЗ ПК "Еловская центральная районная больница".

Объективных медицинских критериев, которые могли бы быть основанием для оценки степени влияния каждого из допущенных дефектов в количественном отношении (в долях, в процентах и т.п.) не существует, что не позволяет установить прямую причинно-следственную связь между дефектами оказания медицинской помощи на всех этапах и наступлением неблагоприятного исхода - смерти "данные изъяты"

Наступление смерти "данные изъяты" 01 марта 2018 года подтверждается соответствующим свидетельством III-ВГ N "данные изъяты" от 02 марта 2018 года и медицинским свидетельством о смерти.

Обстоятельство наличия близкородственных отношений между истцом Дмитриевой М.Г. и умершей "данные изъяты" подтверждено соответствующим свидетельством о рождении Петуховой Марины Геннадьевны, согласно которого "данные изъяты" являлась ее матерью, а также свидетельством о заключении брака Петуховой М.Г. от 20 ноября 1981 года, согласно которого после регистрации брака, ей присвоена фамилию мужа Дмитриева.

Суд первой инстанции, разрешая спор и частично удовлетворяя исковые требования, руководствуясь положениями статьи 2, 4, 19 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", статьи 150, 1064, 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации, Федерального закона от 12 января 1996 года N8 - ФЗ "О погребении и похоронном деле", Семейным Кодексом Российской Федерации, а также разъяснениями постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", исследовав представленные доказательства, заслушав пояснения лиц, участвующих в деле, пришел к выводу о доказанности наличия дефектов в оказании медицинской помощи "данные изъяты", допущенных ГБУЗ Пермского края "Еловская ЦРБ" и необходимости удовлетворения требований о взыскании компенсации морального вреда и расходов на погребение.

При этом, определяя размер компенсации морального вреда, подлежащего взысканию, суд первой инстанции учитывал ранее указанные положения законодательства, а также обстоятельства наступления смерти "данные изъяты" (тяжесть имевшегося у нее заболевания, кратковременность пребывания в условиях стационара, позднее обращение за медицинской помощью), степень вины ответчика, отсутствие причинно-следственной связи между дефектами оказания медицинской помощи на всех этапах и наступлением неблагоприятного исхода - смерти, нравственные страдания дочери Дмитриевой М.Г, выраженные в переживаниях по поводу наступившей смерти ее близкого человека.

Размер компенсации морального вреда суд первый инстанции оценил в 100 000 рублей.

Определяя размер расходов на организацию похорон и погребение, суд первой инстанции исходил из факта доказанности их несения в сумме 30 360 рублей, при этом учел, что по заявлению Дмитриевой М.Г. УПФР РФ в г. Чайковский (Межрайонное) 03 августа 2020 года, последней, было выплачено социальное пособие на погребение в размере 6 656 руб. 51 коп.

Таким образом, суд первой инстанции определилсумму расходов на погребение, которое подлежит взысканию с ответчика в 23 803 руб. 49 коп.

В отношении ответчиков Министерства здравоохранения Российской Федерации и Министерства здравоохранения Пермского края суд не установилналичие дефектов оказания медицинской помощи и соответственно в удовлетворении требований отказал.

Суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда первой инстанции относительно определенного размере компенсации морального вреда, полагая, что данный размер подлежит увеличению до 500 000 рублей.

При этом суд апелляционной инстанции критически оценил вывод суда первой инстанции о кратковременности пребывания "данные изъяты" в условиях стационара и позднее обращение за медицинской помощью в качестве причин снижения размера морального вреда.

Кроме того, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о необходимости взыскания расходов на погребение в полном объеме.

Поскольку, в кассационной жалобе ответчика приведены доводы относительно несогласия с взысканной судом апелляционной инстанции суммой морального вреда, судебная коллегия кассационного суда проверяет обжалуемый судебный акта только в указанной части.

Судебная коллегия соглашается с постановленным решением суда апелляционной инстанции, поскольку оно основано на надлежащей оценке доказательств по делу, принято в соответствии с правилами статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и с нормами материального права, регулирующего спорные правоотношения и при правильном распределении между сторонами бремени доказывания и установлении всех обстоятельств, имеющих значение для дела. Представленным сторонами доказательствам судом дана верная правовая оценка. Результаты оценки доказательств суд отразил в постановленном судебном акте. Нарушений требований процессуального законодательства, которые могли бы привести к неправильному разрешению спора, судом не допущено.

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации".

В статье 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (пункты 1, 2, 5 - 7 статьи 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, следует, что право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (часть 1 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно разъяснениям, изложенным в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина (абзац первый пункта 2 названного постановления Пленума).

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др. (абзац второй пункта 2 указанного постановления Пленума).

Согласно статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Пунктом 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства. Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав.

Исходя из положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, статьями 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством в том числе путем оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", при рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

В настоящем деле, учитывая особенности института по взысканию морального вреда, в частности в связи со смертью близкого человека, с учетом вышеуказанных положений законодательства, суд апелляционной инстанции обоснованно пришел к выводу о том, что ненадлежащее оказание медицинских услуг в виде наличия дефектов диагностических, лечебных, организационных мероприятий на амбулаторном и стационарном этапе ГБУЗ ПК "Еловская ЦРБ", сильные переживания дочери, потерявшей мать, вероятность спасения "данные изъяты" при качественном оказании помощи являются основанием для привлечения медицинского учреждения к ответственности в виде возмещения морального вреда в размере 500 000 рублей.

Доводы кассационной жалобы ответчика о том, что взысканный размер компенсации морального вреда завышен, при его определении апелляционная инстанция пришла к неверному выводу о том, что суд первой инстанции необоснованно учел кратковременность пребывания в условиях стационара и позднее обращение за медицинской помощью; не учтена незначительность вины работника ответчика в наступлении летального исхода матери истца, о чем свидетельствуют заключение экспертизы N 31 от 29 июня 2019 года, а также заключение N 293 комплексной экспертизы по материалам проверки, проведенной экспертами ГКУЗОТ "Пермского края "Пермское краевое бюро судебно-медицинских экспертиз" в 2018 году, которому не дана надлежащая правовая оценка фактически сводятся к правовой аргументации позиции истца, изложенной в суде первой и апелляционной инстанции, надлежащая правовая оценка которой нашла своё отражение в оспариваемом судебном постановлении, не содержат каких-либо новых обстоятельств, которые не были бы предметом исследования суда или опровергали выводы судебных решений, в связи с чем не могут служить основанием к отмене состоявшего судебного акта. Иная точка зрения истца на то, как должно было быть разрешено дело, не может являться поводом для отмены апелляционного определения. Необходимости в дополнительной оценке и повторном изложении в кассационном определении судебная коллегия не усматривает.

Положенные в основу кассационной жалобы доводы проверены судом кассационной инстанции, но учтены быть не могут, так как не опровергают обстоятельств, установленных судами ранее, соответственно, не влияют на законность принятого судебного акта.

Доводы, изложенные в кассационной жалобе, основаны на субъективном толковании ответчиком норм материального права, не содержат обстоятельств, свидетельствующих о нарушении судом норм материального и процессуального права.

С учетом изложенного, судебная коллегия приходит к выводу, что обжалуемые судебные акты приняты с соблюдением норм права, оснований для их отмены или изменения в соответствии со ст. 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не имеется.

Руководствуясь статьями 379.5, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Пермского краевого суда от 28 октября 2020 года оставить без изменения, кассационную жалобу государственного бюджетного учреждения здравоохранения Пермского края "Еловская центральная районная больница" - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи