Определение СК по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 15 апреля 2021 г. по делу N 8Г-3344/2021[88-4948/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Чаус И.А, судей Зориной С.А, Чернецовой С.М, рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-161/2020 по иску Зайковой Елены Владимировны к Кичапину Александру Викторовичу о признании сделки недействительной, применении последствий недействительности сделки, прекращении права собственности, по кассационной жалобе Зайковой Елены Владимировны на решение Курчатовского районного суда г. Челябинска от 28 мая 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 12 ноября 2020 года.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Чернецовой С.М, объяснения Зайковой Е.В, настаивавшей на доводах кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Зайкова Е.В. обратилась с иском к Кичапину А.В. о признании недействительным договора дарения 1/2 доли в праве общей долевой собственности на квартиру N "данные изъяты", заключенного 08 августа 2013 года между "данные изъяты" и Кичапиным А.В, применении последствий недействительности сделки, прекращении права собственности Кичапина А.В. на указанное имущество.

В обоснование заявленных требований указала на то, что сделка является недействительной в соответствии со статьей 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку при ее совершении были нарушены правила статей 246, 250 Гражданского кодекса РФ. Оспариваемая сделка являлась мнимой, притворной, заключена даритель под влиянием заблуждения и момент, когда не понимала значение своих действий. Указанной сделкой нарушены ее права как наследника.

Решением Курчатовского районного суда г. Челябинска от 28 мая 2020 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 12 ноября 2020 года, исковые требования Зайковой Е.В. оставлены без удовлетворения.

В кассационной жалобе Зайкова Е.В, просит отменить состоявшиеся по делу судебные постановления, ссылаясь на несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела, установленным судами при его рассмотрении, нарушение норм материального и процессуального права при вынесении обжалуемых актов.

Судебная коллегия Седьмого кассационного суда общей юрисдикции установила, что участники процесса надлежащим образом и своевременно извещены о месте и времени судебного разбирательства. Кроме того, информация о слушании по настоящему делу заблаговременно размещена на официальном сайте суда.

В судебное заседание Седьмого кассационного суда общей юрисдикции иные лица, участвующие в деле, не явились, о причинах неявки не сообщали, ходатайств об отложении судебного заседания не заявляли. На основании статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

Выслушав лиц, участвующих в судебном заседании, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции находит, что основания для отмены обжалуемых судебных постановлений отсутствуют.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального или процессуального права.

Судом установлено и следует из материалов дела, что 08 августа 2013 года между "данные изъяты" и Кичапиным А.В. заключен договор дарения, согласно которому "данные изъяты" безвозмездно передала в собственность (подарила) ответчику Кичапину А.В. принадлежащую ей 1/2 долю в праве общей долевой собственности на квартиру N "данные изъяты". Данный договор собственноручно подписан "данные изъяты"

Право собственности на указанную долю в квартире зарегистрировано за Кичапиным А.В. в Управлении Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Челябинской области 15 августа 2013 года, что подтверждается выпиской из ЕГРН. Собственником второй доли в праве общей долевой собственности на указанную квартиру является Зайкова А.Н.

10 июля 2019 года "данные изъяты", умерла.

После смерти "данные изъяты" заведено наследственное дело с письменным заявлением о принятии наследства обратилась дочь умершей - Зайкова Е.В. Сведений о выдаче свидетельств о праве на наследство, а также заявлений от иных наследников, материалы наследственного дела не содержат.

Согласно справке по состоянию на 10 июля 2019 года в спорной квартире были зарегистрированы "данные изъяты" и Зайкова А.Н.

Из заключения комиссии судебно психиатрических экспертов N 352 следует, что "данные изъяты" на момент подписания договора дарения 1/2 доли квартиры от 08 августа 2013 года каким-либо психическим расстройством не страдала, отсутствовали признаки слабоумия, нарушенного сознания, бреда, галлюцинаций, ее поведение носило достаточно упорядоченный, целенаправленный характер, речевая деятельность была продуктивна и осмысленна, коммуникативные функции были достаточны. У "данные изъяты" не выявлялось интеллектуально-мнестических нарушений с неадекватностью в поведении, нелогичностью суждений, снижением критических и прогностических способностей, нарушений смысловой оценки ситуации, которые оказали бы существенное влияние на ее волеизъявление, на интеллектуальный критерий сделкоспособности и волевой контроль ее поведения в исследуемой ситуации, поэтому "данные изъяты" могла понимать значение своих действий и руководить ими на момент подписания договора.

Установив указанные обстоятельства, оценив представленные в материалы дела доказательства, руководствуясь ст.ст.12, 153, 168, 209, 246, 250, 255, 567 Гражданского кодекса РФ суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований Зайковой Е.В. о признании договора дарения от 8 августа 2013 года недействительным, поскольку не представлено каких-либо доказательств того, что сделка по дарению "данные изъяты" спорного имущества совершена с нарушением требований закона или иного правового акта.

Суд апелляционной инстанции с выводами суда первой инстанции согласился.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции соглашается с выводами судов, изложенными в обжалуемых судебных постановлениях, поскольку они являются правильными, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, основаны на верном применении норм материального права, на представленных сторонами доказательствах, которым судами по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации дана надлежащая оценка.

В силу пункта 73 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 г. N 9 "О судебной практике по делам о наследовании" (далее - Постановление N 9) разъяснено, что наследники вправе обратиться в суд после смерти наследодателя с иском о признании недействительной совершенной им сделки, в том числе по основаниям, предусмотренным статьями 177, 178 и 179 Гражданского кодекса Российской Федерации, если наследодатель эту сделку при жизни не оспаривал, что не влечет изменения сроков исковой давности, а также порядка их исчисления.

Из приведенного следует, что правом на обращение в суд с иском о признании недействительной сделки, обладает потерпевший, а после его смерти - его наследники, принявшие наследство в установленный законом шестимесячный срок со дня смерти наследодателя.

Согласно положениям пункта 6 статьи 3 Федерального закона от 7 мая 2013 г. N 100-ФЗ "О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации", нормы Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции настоящего Федерального закона) об основаниях и о последствиях недействительности сделок (статьи 166 - 176, 178 - 181) применяются к сделкам, совершенным после дня вступления в силу настоящего Федерального закона.

На основании пункта 69 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" положения Гражданского кодекса Российской Федерации об основаниях и последствиях недействительности сделок в редакции Закона N 100-ФЗ применяются к сделкам, совершенным после дня вступления его в силу, то есть после 1 сентября 2013 г. (пункт 6 статьи 3 Закона N 100-ФЗ).

Заключение оспариваемого договора дарения и его исполнение состоялись 8 августа и 15 августа 2013 г. (дата регистрации перехода права собственности), то есть сделка была совершена до вступления в силу Федерального закона от 7 мая 2013 г. N 100-ФЗ, в силу чего к спорным правоотношениям подлежали применению нормы статей 170 и 177 Гражданского кодекса Российской Федерации в прежней редакции, согласно которым является ничтожной мнимая сделка - сделка совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия (пункт 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Исходя из смысла приведенной нормы, для признания сделки мнимой необходимо установить, что на момент совершения сделки стороны не намеревались создать соответствующие условиям этой сделки правовые последствия, характерные для сделок данного вида. При этом обязательным условием признания сделки мнимой является порочность воли каждой из ее сторон. Мнимая сделка не порождает никаких правовых последствий и, совершая мнимую сделку, стороны не имеют намерений ее исполнять либо требовать ее исполнения.

Зайковой Е.В. не указано, как и не приводится в кассационной жалобе, какие-либо обстоятельства, на основании которых можно было сделать вывод о мнимости оспариваемого договора дарения.

Воля "данные изъяты" на дарение квартиры Кичапину А.В. была выражена ею при оформлении договора и последующей регистрации перехода права собственности, договор дарения от 08 августа 2013 года заключен в письменной форме, соответствует требованиям статей 572, 574 Гражданского кодекса Российской Федерации и иным требованиям, предъявляемым к форме и содержанию договора, подписан сторонами, при его исполнении стороны достигли правового результата, характерного для данной сделки, а именно: "данные изъяты" по своей воле передала в дар принадлежащую ей долю в жилом помещении.

Доказательств, подтверждающих, что воля сторон была направлена на создание иных правовых последствий, а также, что оспариваемая сделка совершена с целью воспрепятствования обращения взыскания, в материалы дела не представлено. Данных о том, что "данные изъяты" в течение почти шести лет до свой смерти совершала какие-либо действия по отмене дарения или оспариванию договора, в материалах дела не содержится, судом такие обстоятельства установлены не были.

При таких обстоятельствах доводы стороны истца, вновь приводимые в кассационной жалобе, о том, что договор дарения от 8 августа 2013 года совершался лишь для вида (формально) и не имел своей целью реальное отчуждение имущества "данные изъяты", не соответствует фактическим обстоятельствам и опровергается материалами дела. Из вышеприведенной правовой нормы следует, что отсутствие намерения исполнять сделку лишь у одной из ее сторон само по себе не свидетельствует о мнимом характере такой сделки, в связи с чем, судебной коллегией признаются несостоятельными, основанными на неверном толковании норм права, доводы кассационной жалобы о том, что "данные изъяты" проживала в спорной квартире после заключения оспариваемого договора и до своей смерти, несла бремя ее содержания, что, по мнению подателя, свидетельствует о мнимости договора.

Каких-либо доказательств, свидетельствующих, в частности, о том, что даритель "данные изъяты" при заключении договора 08 августа 2013 года действовала формально и не имела намерений фактически ее исполнять, истцом в материалы дела не представлено (статья 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации в редакции, действовавшей на момент заключения оспариваемого договора дарения, притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа сделки, применяются относящиеся к ней правила.

Из содержания указанной нормы следует, что в случае заключения притворной сделки действительная воля стороны не соответствует ее волеизъявлению. В связи с этим для установления истиной воли сторон имеет значение выяснение фактических отношений между сторонами, а также намерений каждой стороны.

Согласно статье 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами.

Истцом не представлено доказательств того, что оспариваемая сделка дарения совершена с целью прикрыть другую сделку. Допустимых доказательств заключения между "данные изъяты" и Кичапиным А.В. иного договора (купли-продажи, ренты), который, по мнению стороны истца, прикрывал ничтожную сделку дарения, в деле нет.

Положениями пункта 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Предусмотренных законом оснований для признания недействительным по статье 177 Гражданского кодекса Российской Федерации договора дарения от 08 августа 2013 г. также не имеется, и суды первой и апелляционной инстанции пришли к правильному выводу о том, что "данные изъяты" при составлении и подписании договора понимала значение совершаемых ею действий и могла ими руководить, учитывая показания свидетелей, заключение судебных экспертов, сделанное в установленной законом процедуре на основании специальных познаний в области психиатрии и исходя из совокупности всех имеющихся по делу фактических данных, включающих как свидетельские показания, так и медицинскую документацию об имеющихся у наследодателя заболеваниях, их особенностях, развитии и течении.

В силу изложенных выше обстоятельств судебная коллегия полагает правомерными выводы судов первой и апелляционной инстанции об отказе в удовлетворении исковых требований Зайковой Е.В. в полном объеме, поскольку стороной истца суду не были представлены доказательства нахождения "данные изъяты" в состоянии, ставящим под сомнение чистоту ее волеизъявления.

Несогласие стороны истца с выраженной "данные изъяты" волей по распоряжению принадлежащим ей имуществом, не может свидетельствовать о недействительности договора дарения по приведенным выше основаниям.

Доводы кассационной жалобы о том, что заключение комиссии судебно-психиатрических экспертов, которым руководствовался суд, является неполноценным, являются несостоятельными.

Указанное заключение экспертизы суд исследовал по правилам части 2 статьи 187 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и дал ему оценку наряду с другими собранными доказательствами по делу, в том числе и теми, на которые имеется ссылка в кассационной жалобе.

У судебной коллегии не имеется оснований для вывода о том, что вышеприведенное заключение экспертов противоречит каким-либо иным собранным по делу доказательствам, и которые позволяли бы с достоверностью утверждать, что "данные изъяты" в момент совершения договора дарения не могла понимать значение своих действий и руководить ими. Эксперты были предупреждены об уголовной ответственности по ст.307 Уголовного кодекса РФ за дачу заведомо ложного заключения. Заключение судебной экспертизы содержит однозначные, ясные и полные выводы. Результаты экспертизы кем-либо не оспаривались, с ходатайствами о проведении повторной, дополнительной экспертизы стороны к суду не обращались.

Довод кассационной жалобы Зайковой Е.В. о том, что она не была извещена о дате судебного заседания суда первой инстанции, является несостоятельным, опровергается материалами дела. Так из материалов дела следует, что Зайкова Е.В. была извещена на итоговое заседание путем смс-уведомления о судебном заседании, назначенном на 28 мая 2020 года - 15 мая 2020 года (л.д.122, 147). Кроме того, ее представитель участвовал в судебном заседании суда первой инстанции и не возражал против рассмотрения дела в отсутствие истца, ходатайств об отложении рассмотрения дела не заявлял.

Ссылка заявителя кассационной жалобы на ошибку, допущенную в пункте 3 договора дарения в части указания фамилии ответчика, не является достаточным основанием для отмены или изменения принятых по делу судебных актов.

Иные приведенные заявителем доводы основаны на субъективной оценке доказательств, являлись предметом рассмотрения апелляционной инстанций, получили соответствующую правовую оценку и не подтверждают нарушений норм права, повлиявших на исход дела, и не являются основанием для отмены в кассационном порядке обжалуемых судебных актов, предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. По существу доводы жалобы направлены на переоценку доказательств по делу и установленных фактических обстоятельств, что не входит в полномочия суда при кассационном производстве.

Согласно положениям статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции наделен ограниченными полномочиями по проверке судебных актов нижестоящих инстанций - имеет право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права, однако не полномочен при этом непосредственно переходить к исследованию доказательств и переоценке установленных на их основании фактических обстоятельств.

Принятые по делу решение суда первой инстанции и определение апелляционной инстанции вынесены на основании правильно определенных юридически значимых обстоятельств, в соответствии с требованиями норм материального и процессуального права, вследствие чего основания для их отмены отсутствуют.

Руководствуясь статьями 379.5, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции, определила:

решение Курчатовского районного суда г. Челябинска от 28 мая 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 12 ноября 2020 года оставить без изменения, кассационную жалобу Зайковой Елены Владимировны - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи