Апелляционное определение СК по уголовным делам Четвертого апелляционного суда общей юрисдикции от 27 апреля 2021 г. по делу N 55-238/2021

Судебная коллегия по уголовным делам Четвертого апелляционного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Михеева А.А, судей Федорова П.С, Лунькиной Е.В, при помощнике судьи Парфеновой О.В, с участием:

начальника отдела Генеральной прокуратуры РФ Романенко П.С, оправданного Дижонкова А.Б, защитника адвоката Соловьева В.О, рассмотрела в апелляционном порядке в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению и дополнительному апелляционному представлению государственных обвинителей Васильева В.Г, Плаксы В.Н.

на приговор Верховного Суда Республики Марий Эл от 12 февраля 2021 года, постановленный с участием коллегии присяжных заседателей, которым

ФИО21, "данные изъяты"

"данные изъяты"

признан невиновным и оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступлений, предусмотренных п. "ж" ч.2 ст.105, ч.3 ст.30, п.п. "а, ж" ч.2 ст.105 УК РФ (в ред. Федерального закона от 21.07.2004 N 73-ФЗ), в соответствии с п.п. 2 и 4 ч.2 ст.302 УПК РФ по основанию п.1 ч.1 ст.27 УПК РФ, в связи с вынесением коллегией присяжных заседателей оправдательного вердикта за его непричастностью к совершению каждого из указанных преступлений.

Избранная Дижонкову А.Б. мера пресечения в виде заключения под стражу отменена. За Дижонковым А.Б. признано право на реабилитацию.

Суммы выплат процессуальных издержек за оказание защитниками юридической помощи Дижонкову А.Б. определено возместить за счет средств федерального бюджета.

Заслушав доклад судьи Михеева А.А, выступления прокурора Романенко П.С, полагавшего необходимым отменить приговор суда по доводам апелляционных представлений, оправданного Дижонкова А.Б. и его защитника адвоката Соловьева В.О, полагавших необходимым приговор суда оставить без изменения, судебная кава Александровичада ка обращения в суд с ходатайством о продлении срока домашнего арестаколичеством обвинеямых.ом и судооллегия

установила:

Дижонков А.Б. обвинялся в совершении убийства Андреева А.А. в составе группы лиц по предварительному сговору, а также в покушении на убийство Евсеева Н.Е. группой лиц.

На основании вердикта коллегии присяжных заседателей от 9 февраля 2021 года Дижонков А.Б. был оправдан в совершении вышеуказанных преступлений.

В апелляционном представлении и дополнительном апелляционном представлении государственные обвинители Васильев В.Г. и Плакса В.Н. просят приговор суда в отношении Дижонкова А.Б. отменить, уголовное дело передать на новое судебное рассмотрение в связи с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона. Указывают, что сторона защиты доводила до сведения присяжных заседателей информацию, которая не могла быть доведена в силу закона и могла сформировать предубеждение у присяжных. Стороной защиты до сведения присяжных заседателей намеренно и неоднократно доводилась информация, негативно характеризующая погибшего Андреева А.А, потерпевшего Евсеева Н.Ю. и свидетелей обвинения. Свидетель ФИО26. намеренно сообщила присяжным заседателям, что Дижонков А.Б. имеет двоих детей, семья оправданного имеет низкий доход, они с бывшим супругом ранее дружили с семьей Суворовых, убитый Андреев А.А. являлся криминальным авторитетом. Обращают внимание, что Дижонков А.Б, отвечая на вопросы защитника, сообщил о себе положительно характеризующую его информацию (накануне убийства занимался хозяйственными делами, из-за грудного ребенка был привязан к дому; добровольную явку в правоохранительные органы оттягивал, так как ждал, что жена выйдет на пенсию, чтобы кормить детей; является верующим человеком и прощает вставших на путь неправды Евсеевых; занимается спортом; является человеком семейным). Оглашая показания ФИО25 сторона защиты намеренно довела сведения, негативно характеризующие личность погибшего. Защитник Соловьев сформировал предубеждение у присяжных в отношении свидетеля Евсеева Ю.Г, пояснив, что последний занимался коммерческой деятельностью, являясь сотрудником РУБОП.

Дижонков А.Б. применительно к потерпевшему Андрееву озвучил, что, со слов Павликова, "приехал криминальный авторитет, представляющий интересы Евсеева Ю.Г... ". И Дижонков и Соловьев неоднократно указывали на Андреева в своих высказываниях как на человека с наколками, придавая ему негативный образ, подчеркивали принадлежность участников произошедшего к криминальной группировке г..Зеленодольска путем употребления в речи слова "зеленодольские". Приходят к выводу, что сторона защиты дискредитировала свидетелей ФИО23, потерпевшего Евсеева Н.Ю, погибшего Андреева А.А. Кроме того, Дижонков А.Б. сообщил присяжным, что происхождение пуль, извлеченных из тела потерпевшего Евсеева Н.Ю, не установлено и их принадлежность к конкретному оружию не определена, что фактически противоречит заключению экспертизы от 19 мая 2005 года N724. Также с целью исказить содержание исследованных доказательств защитник, проведя собственный анализ заключения экспертизы от 20 мая 2005 года N734, донес до присяжных, что на клинке ножа Дижонкова А.Б, которым якобы были повреждены колеса автомобиля Евсеева Н.Ю, отсутствуют микроскопические вещества, сходные по химическому составу с химическим составом покрышек. Просят учесть, что председательствующим было нарушено право государственного обвинителя на представление доказательств в суде с участием присяжных заседателей. Так, суд допустил к исследованию заключение экспертизы от 3 ноября 2020 года N131-К/2020 в части выводов без указания на показания конкретных лиц, чем ограничил сторону обвинения мотивированно донести до присяжных фактические данные, на основании которых сделаны выводы эксперта. Также суд отказал стороне обвинения в исследовании приговора Верховного Суда Марий Эл в отношении ФИО24 который, по мнению стороны обвинения, не предрешал вопрос виновности Дижонкова А.Б, а содержал сведения о событиях и обстоятельствах инкриминируемых ему преступлений.

Стороной защиты в ходе судебного разбирательства с участием присяжных заседателей затрагивались вопросы применения права. Также до сведения присяжных заседателей доводилась информация правового характера, искажающая содержание уголовного и уголовно-процессуального законов. В том числе защитником искажено содержание принципа презумпции невиновности, неверно были истолкованы обязанности защитника и прокурора, тем самым негативно охарактеризован представитель государственного обвинения, лишенный, по мнению защитника, права отказаться от обвинения в случае отсутствия доказательств виновности обвиняемого. Оправданным искажено содержание норм уголовного закона о предварительном сговоре. В речи защитника Соловьева В.О. в прениях имелось разъяснение уголовного закона в части пояснений понятий объективной стороны преступления и предварительного сговора. Защитником намеренно указано, что якобы обвинением определена точная дата подготовки условий для совершения убийства 11 апреля вопреки отсутствию указания на это в обвинительном заключении и вступительном заявлении государственного обвинителя. Стороной защиты намеренно затрагивались вопросы ведения предварительного следствия и негативно характеризовалась их деятельность, ставилась под сомнение допустимость собранных по делу доказательств.

В возражениях на представления защитник Соловьев В.О. и оправданный Дижонков А.Б. считают изложенные выше доводы необоснованными и не подлежащими удовлетворению. Полагает, что при рассмотрении дела не было допущено существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые являлись бы основаниями для отмены оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей.

Изучив материалы дела, проверив и обсудив доводы апелляционного представления и дополнения к апелляционному представлению, а также возражений на них, судебная коллегия считает необходимым приговор суда отменить по следующим основаниям.

В соответствии с п.4 ч.1 ст.389.20, ч.ч.1, 2 ст.389.22 УПК РФ суд апелляционной инстанции по результатам рассмотрения уголовного дела вправе принять решение об отмене приговора и о передаче дела на новое судебное разбирательство в этот же суд, но иным составом суда, со стадии подготовки к судебному заседанию или судебного разбирательства, если в ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции были допущены нарушения уголовно-процессуального и (или) уголовного законов, неустранимые в суде апелляционной инстанции.

Согласно ч. 1 ст. 389.25 УПК РФ оправдательный приговор, постановленный на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей, может быть отменен по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего лишь при наличии таких нарушений уголовно-процессуального закона, которые ограничили право прокурора, потерпевшего или его законного представителя на и (или) представителя на представление доказательств либо повлияли на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов или на содержание данных присяжными заседателями ответов, а также, если при неясном и противоречивом вердикте председательствующий не указал присяжным заседателям на неясность и противоречивость вердикта и не предложил им вернуться в совещательную комнату для внесения уточнений в вопросный лист.

В соответствии с требованиями ч. 7 ст. 335 УПК РФ в ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей подлежат исследованию только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями.

В соответствии с ч.ч.2, 3 ст.336 УПК РФ прения сторон производятся лишь в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями. Стороны не вправе касаться обстоятельств, которые рассматриваются после вынесения вердикта без присяжных заседателей. Стороны не вправе ссылаться в обоснование своей позиции на доказательства, которые не исследовались в судебном заседании.

В силу положений статей 73, 243 и 252 УПК РФ председательствующий должен обеспечить проведение судебного разбирательства только в пределах предъявленного подсудимому обвинения, принимать необходимые меры, исключающие возможность исследования вопросов, не входящих в компетенцию присяжных заседателей, и своевременно реагировать на нарушения порядка в судебном заседании участниками процесса, принимать к ним меры воздействия, предусмотренные статьей 258 УПК РФ.

Между тем, вышеуказанные требования закона при рассмотрении данного уголовного дела соблюдены не были, во время судебного разбирательства по настоящему уголовному делу до сведения присяжных заседателей систематически доводилась информация, не относящаяся к его фактическим обстоятельствам, а также ставящая под сомнение законность полученных и представленных стороной обвинения доказательств.

При этом участники процесса допускали высказывания, затрагивающие вопросы ведения предварительного следствия и направленные на то, чтобы вызвать предубеждение к деятельности правоохранительных органов по данному делу.

Так, Дижонков А.Б. в судебном заседании пояснял, что его "оклеветали, клевета проникла в следственные органы", "Евсеев Юрий был работником определенных структур... что там докажешь... кто будет разбираться", "... зная, кто такой Евсеев Юрий, это идти против системы".

Кроме того, стороной защиты до сведения присяжных заседателей неоднократно доводилась информация, негативно характеризующая погибшего Андреева А.А, потерпевшего Евсеева Н. и свидетелей обвинения.

Так, оправданный и его защитник указывали на Андреева А.А. как представителя криминальной среды, допуская применительно к последнему выражения "криминальный авторитет", "парень с наколками", "зеленодольские", "передел", что создавало негативный образ и предубеждение присяжных заседателей в отношении потерпевших.

При этом сам Дижонков, создавая о себе перед присяжными заседателями противоположный образ законопослушного, религиозного человека, семьянина, неоднократно доводил информацию о себе как о глубоко верующем человеке, который "15 лет по монастырям духовно развивался", и которому "претит ложь". Также сообщал, что его супруга работала в правоохранительных органах, он ждал, когда она выйдет на пенсию, чтобы кормить детей; накануне убийства занимался хозяйственными делами, был привязан к дому, поскольку имел грудного ребенка.

В ходе допроса свидетеля стороны защиты Дижонковой Т.Н. до присяжных заседателей фактически была доведена информация об уровне дохода семьи оправданного, не позволявшего приобрести холодильник без кредита, что характеризовало последнего как человека со средним достатком.

Кроме того, в нарушение требований ст.252 УПК РФ оправданный довел информацию о своем среднем образовании, тяжелом экономическом положении в организации.

В нарушение положений ст.ст.334, 335, 340 УПК РФ, сторона защиты допускала разъяснения положений закона и правил оценки доказательств, что относится к исключительной компетенции председательствующего судьи.

Так, что "... в соответствии с принципом презумпции невиновности, человек может быть признан виновным в совершении преступления только на основании совокупности доказательств, которые неопровержимо свидетельствуют о его виновности".

Искажая содержание принципа презумпции невиновности, закрепленного ст. 14 УПК РФ, во вступительном заявлении защитник Соловьев В.О. обратил внимание присяжных о наличии критерия "неопровержимости" доказательств, что не предусмотрено законом.

Выступая в прениях сторон, оправданный Дижонков А.Б. довел до присяжных заседателей собственное разъяснение понятия правовой категории "предварительный сговор", известное ему из "фильмов, детективов".

В прениях сторон защитник Соловьев В.О. обратил внимание присяжных о необходимости установления форма вины и цели по делам об убийстве, что не относится к компетенции присяжных заседателей, устанавливающих фактическую сторону произошедшего.

Кроме того, в нарушение ч.3 ст.347, п. 2 части 1 ст. 339 УПК РФ в вопросы N 1.1, 1.2, 2.1, 2.2 были включены формулировки "для лишения жизни", "решили совместно лишить жизни", которые не относятся к доказанности совершения деяния. Решение о наличии у подсудимого конкретной формы вины и определенной цели как признаков субъективной стороны преступления относится к компетенции председательствующего, а не присяжных заседателей.

В нарушение требований п. 1 ст. 307 УПК РФ, согласно которому описание деяния включает в себя, помимо места и времени, способ его совершения, а также последствия преступления, в вопросе N 1.2 фактически не отражены последствия действий Дижонкова, не указано, что наступила смерть потерпевшего.

Имеющаяся формулировка о том, что после произведенных выстрелов Андреев "перестал подавать признаки жизни", не конкретна, не может однозначно обозначать факт наступления смерти человека, поскольку применима и к ситуации, когда человек находится без сознания.

После оглашений показаний Десятникова, Чулковой, Корниловой, данных на предварительном следствии, последним демонстрировались протоколы следственных действий, подписи, выяснялось, выполнены ли эти подписи указанными лицами, тем самым в присутствии присяжных заседателей затрагивались вопросы правового характера, решался вопрос о допустимости доказательств. При этом данные доказательства уже были представлены присяжным заседателям.

Кроме того, в нарушение ч. 3 ст.336 УПК РФ сторона защиты ссылалась на не исследованные в судебном заседании сведения и доказательства, а также на сведения, которые не соответствуют действительности.

Так, защитником в прениях сторон обращено внимание присяжных заседателей на то, что на клинке ножа Дижонкова А.Б, которым по заключению экспертизы N734 могли быть повреждены колеса автомобиля Евсеева Н.Ю, отсутствовали микроскопические вещества, сходные по химическому составу с химическим составом материала покрышек автомобиля. Однако соответствующие исследования не проводились и присяжным не представлялись.

В прениях сторон Дижонков А.Б. обращал внимание присяжных заседателей, что пули, извлеченные из тела Евсеева Н.Ю, не установлены, как не установлено и то, к какому оружию они относятся, что искажает выводы заключения экспертизы N724.

При таких обстоятельствах судебная коллегия считает необходимым согласиться с доводами апелляционных представлений о том, что допущенные нарушения в их совокупности повлияли на формирование мнения коллегии присяжных заседателей по настоящему уголовному делу, и, хотя председательствующий в ряде случаев прерывал участников процесса и разъяснял присяжным заседателям, что необходимо не принимать во внимание недопустимые высказывания, однако систематичность и повторяемость таких нарушений оказали незаконное воздействие на присяжных заседателей, отразились на содержании их ответов по поставленным вопросам, что в соответствии с ч. 1 ст. 389.25 УПК РФ является основанием отмены приговора, постановленного с участием коллегии присяжных заседателей.

В связи с существенным нарушением приведенных выше норм уголовно-процессуального закона судебная коллегия считает необходимым оправдательный приговор в отношении Дижонкова А.Б. отменить в полном объеме и передать дело на новое рассмотрение в целях устранения отмеченных выше недостатков и создания надлежащих условий для вынесения судом с участием коллегии присяжных заседателей справедливого решения.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Верховного Суда Республики Марий Эл от 12 февраля 2021 года в отношении Дижонкова А.Б. отменить, уголовное дело передать на новое судебное разбирательство в тот же суд, в ином составе суда со стадии судебного разбирательства.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке по правилам, установленным главой 47.1 УПК РФ, в судебную коллегию по уголовным делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции (г.Самара Самарской области).

Председательствующий

Судьи