Определение СК по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 19 апреля 2021 г. по делу N 8Г-5414/2021[88-6958/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего судьи Макаровой Н.А, судей Шеховцовой Ю.В, Булатовой Е.Е, с участием прокурора Юнусовой А.И, рассмотрев в открытом судебном заседании 19 апреля 2021 года гражданское дело N2-218(2)/2020 по иску Габдрашитовой ФИО10 к муниципальному бюджетному дошкольному образовательному учреждению детский сад "Малыш" Александрово-Гайского муниципального района Саратовской области, Государственному учреждению - Саратовское региональное отделение Фонда социального страхования о возмещении вреда, причиненного здоровью гражданина в результате несчастного случая на производстве, компенсации дополнительных расходов и взыскании компенсации морального вреда, по кассационной жалобе Габдрашитовой ФИО11

на решение Новоузенского районного суда Саратовской области от 30 июля 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Саратовского областного суда от 5 ноября 2020 года, заслушав доклад судьи Шеховцовой Ю.В, выслушав пояснения представителя истца Пантелеевой А.Б, поддержавшей доводы кассационной жалобы, заключение прокурора Юнусовой А.И, полагавшей обжалуемые судебные акты подлежащими отмене в части размера компенсации морального вреда, установила:

Габдрашитова Ф.З. обратилась в суд с иском к муниципальному бюджетному дошкольному образовательному учреждению детский сад "Малыш" Александрово-Гайского муниципального района Саратовской области, Государственному учреждению - Саратовское региональное отделение Фонда социального страхования о возмещении вреда, причиненного здоровью гражданина в результате несчастного случая на производстве, компенсации дополнительных расходов и взыскании компенсации морального вреда.

Решением Новоузенского районного суда Саратовской области от 30 июля 2020 года исковые требования Габдрашитовой Ф.З. удовлетворены частично. С муниципального бюджетного дошкольного образовательного учреждения детский сад "Малыш" Александрово-Гайского муниципального района Саратовской области в пользу Габдрашитовой Ф.З. взысканы сумма дополнительных расходов, произведенных Габдрашитовой Ф.З. на реабилитацию в результате причинения вреда её здоровью по вине ответчика МБДОУ детский сад "Малыш" в размере 57 001 рублей (которая включает в себя транспортные услуги, стоимость проезда и стоимость обследований по назначению врачей) за 2017, 2018, 2019 и 2020 г.г, компенсация причиненного Габдрашитовой Ф.З. вреда по ежемесячной страховой выплате за период с 29 апреля 2017 года по 24 января 2019 года в сумме 151 414 рублей 32 копеек по расчету: средняя заработная плата за 2017 год - 24 289, 50 рублей : 100 = 7286, 86 х 8 мес. (с 29 апреля 2017 года по 31 декабря 2017 года) = 58294, 92 рублей); средняя з/п за 2018 г. - 25 866, 5 рублей х 30% : 100 = 7759, 95 х 12 мес. (с 1 января 2018 года по 31 декабря 2018 года = 93119, 40 рублей), всего взыскано 208415 рублей 32 копейки. С МБДОУ детский сад "Малыш" взыскана компенсация причиненного Габдрашитовой Ф.З. морального вреда в сумме 100 000 рублей, в удовлетворении остальной части заявленных требований отказано. С Муниципального бюджетного дошкольного образовательного учреждения детский сад "Малыш" с. Александров-Гай Александрово-Гайского муниципального района Саратовской области взыскана государственная пошлина в доход бюджета Александрово-Гайского муниципального района Саратовской области в размере 5668 рублей 30 копеек.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Саратовского областного суда от 5 ноября 2020 года решение суда первой инстанции отменено в части удовлетворения исковых требований Габдрашитовой Ф.З. о взыскании компенсации причиненного вреда по ежемесячной страховой выплате за период с 29 апреля 2017 года по 24 января 2019 года в сумме 151 414 рублей 32 копейки. Принято в указанной части новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований. В остальной части решение суда первой инстанции оставлено без изменения.

В поданной кассационной жалобе Габдрашитова Ф.З. просит отменить апелляционное определение в части отказа в удовлетворении исковых требований о взыскании компенсации причиненного вреда по ежемесячной страховой выплате за период с 29 апреля 2017 года по 24 января 2019 года в сумме 151 414 рублей 32 копейки, а также изменить судебные акты в части определенного размера компенсации морального вреда, ссылаясь на нарушение судами норм материального и процессуального права, несоответствие выводов судов фактическим обстоятельствам дела.

Выслушав участника процесса, заключение прокурора, проверив материалы дела в пределах доводов кассационной жалобы, обсудив указанные доводы, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции является несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанции, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такого характера нарушения допущены судами первой и апелляционной инстанций при разрешении настоящего дела и выразились в следующем.

Как установлено судами и подтверждается материалами дела, Габдрашитова Ф.З. принята на работу в МБДОУ детский сад "Малыш" 1 сентября 2014 года на должность воспитателя, что подтверждается копией трудового договора N N от 1 сентября 2014 года, а также копиями дополнительных соглашений к указанному трудовому договору от 1 октября 2014 года, 1 сентября 2015 года, 1 сентября 2016 года, 1 сентября 2017 года, 1 сентября 2018 года.

29 апреля 2017 года с истцом при исполнении должностных обязанностей произошел несчастный случай на производстве при следующих обстоятельствах: 29 апреля 2017 года Габдрашитова Ф.З. в числе других сотрудников МБДОУ детский сад "Малыш" по поручению работодателя принимала участие в масштабной общероссийской социально значимой акции - Всероссийский экологический субботник. Субботник проводился на территории по адресу: "адрес"

Около 10 часов 40 минут при выполнении истцом работ по погрузке тяжелых щитов на автомашину "КАМАЗ" один из щитов упал из автомашины "КАМАЗ" на голову Габдрашитовой Ф.З.

Согласно медицинскому заключению от 21 августа 2017 года N 190, выполненному ГУЗ "БСМЭ МЗ СО" Краснокутское межрайонное отделение, у Габдрашитовой Ф.З. имелись: тупая травма шейного отдела позвоночника, перелом первого шейного позвонка, закрытая черепно-мозговая травма, ушибленная рана головы, сотрясение головного мозга. Данные телесные повреждения возникли от действия тупого твердого предмета 29 апреля 2017 года (по данным медицинских документов), расцениваются в комплексе единой травмы как тяжкий вред здоровью, опасный для жизни человека, создающий непосредственную угрозу жизни.

Принимая во внимание характер и локализацию установленных повреждений, можно заключить, что они могли образоваться от одного травматического воздействия. В установленных телесных повреждениях не обнаружено признаков, идентифицирующих травмирующий предмет.

Акт о несчастном случае на производстве был оформлен работодателем17 июля 2018 года на основании апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Саратовского областного суда от 27 июня 2018 года по гражданскому делу по иску Габдрашитовой Ф.З. к МБДОУ детский сад "Малыш" с. Александров-Гай Александрово-Гайского МР Саратовской области о признании несчастного случая связанным с производством.

Согласно акту освидетельствования ФКУ "ГБ МСЭ по Саратовской области" Минтруда РФ от 24 января 2019 года Габдрашитовой Ф.З. установлена степень утраты профессиональной трудоспособности 30 % с 24 января 2019 года по 1 февраля 2020 года, что также подтверждается копией справки МСЭ-2006 N 0699378.

Впоследствии на основании акта освидетельствования ФКУ "ГБ МСЭ по Саратовской области" Минтруда РФ от 5 февраля 2020 года Габдрашитовой Ф.З. установлена степень утраты профессиональной трудоспособности 30 % с 5 февраля 2020 года по 1 марта 2021 года с датой очередного освидетельствования -10 февраля 2021 года.

Габдрашитова Ф.З. в период с 29 апреля 2017 года по 16 мая 2017 года находилась на стационарном лечении, что подтверждается копиями листков нетрудоспособности NN 268 891 023 703, 259 698 416 572, затем с 17 мая 2017 года по 22 февраля 2018 года проходила лечение амбулаторно, что подтверждается копиями листков нетрудоспособности NN N.

Из копии листка нетрудоспособности N N следует, что Габдрашитовой Ф.З. следует приступить к работе с 23 февраля 2018 года.

Габдрашитовой Ф.З. с 29 апреля 2017 года по 22 февраля 2018 года выплачено пособие по временной нетрудоспособности в размере 100 % её среднего заработка, что подтверждается справками о расчете пособия, представленными ответчиком МБДОУ детский сад "Малыш", а также справкой от 28 июля 2020 года N 108 о начисленных и удержанных суммах пособия по временной нетрудоспособности за период с 29 апреля 2017 года по 24 января 2019 года.

С 23 февраля 2018 года Габдрашитова Ф.З. приступила к исполнению своих должностных обязанностей в МБДОУ детский сад "Малыш" в полном объеме.

19 марта 2019 года Габдрашитова Ф.З. обратилась в филиал N 9 ГУ - Саратовского регионального отделения ФСС РФ с заявлением о выплате единовременной и ежемесячных страховых выплат в связи со страховым случаем, произошедшим 29 апреля 2017 года в период её работы в МБДОУ детский сад "Малыш".

На основании приказа директора филиала N 9 ГУ - Саратовского регионального отделения ФСС РФ от 20 марта 2019 года N 1142-В Габдрашитовой Ф.З. по заключению учреждения МСЭ N 57.19.64/2019 от 14 февраля 2019 года в связи с установлением истцу 30 % утраты профессиональной трудоспособности на срок с 24 января 2019 года по 1 февраля 2020 года назначена единовременная страховая выплата в сумме 30 153 рубля 69 копеек.

На основании приказа директора филиала N 9 ГУ - Саратовского регионального отделения ФСС РФ от 20 марта 2019 года N 1143-В Габдрашитовой Ф.З. по заключению учреждения МСЭ N 57.19.64/2019 от 14 февраля 2019 года в связи с установлением истцу 30 % утраты профессиональной трудоспособности на срок с 24 января 2019 года по 1 февраля 2020 года назначена ежемесячная страховая выплата в сумме 7 675 рублей 48 копеек на период с 24 января 2019 года по 1 февраля 2020 года.

Приказом директора филиала N 9 ГУ - Саратовского регионального отделения ФСС РФ от 13 февраля 2020 года N 552-В, поскольку на основании акта освидетельствования МСЭ от 5 февраля 2020 года N 97.19.64/2020Габдрашитовой Ф.З. установлено 30 % утраты профессиональной трудоспособности на срок с 5 февраля 2020 года до 1 марта 2021 года, ей продлена ежемесячная страховая выплата в сумме 8 245 рублей 70 копеек (с учетом коэффициента индексации 1, 03) на период с 5 февраля 2020 года до 1 марта 2021 года.

Разрешая спор, и удовлетворяя исковые требования Габдрашитовой Ф.З. о взыскании дополнительных расходов на реабилитацию в результате причинения вреда здоровью по вине работодателя в размере 57 001 рубля, включающих в себя стоимость транспортных услуг, стоимость процедур и обследований за 2017, 2018, 2019, 2020 годы, суд первой инстанции исходил из того, что указанные расходы истец понесла вследствие несчастного случая на производстве, в связи с чем они должны быть возмещены работодателем в полном объеме.

При этом суд первой инстанции отказал в удовлетворении исковых требований Габдрашитовой Ф.З. о возмещении расходов по оплате проезда и процедур в размере 4 490 рублей, понесенных истцом в центре традиционной хирургии Фоменко Ф.В, поскольку указанные расходы не подтверждены направлениями специалистов.

В указанной части решение суда первой инстанции в апелляционном порядке не оспаривалось, предметом апелляционного рассмотрения не являлось, оснований для выхода за пределы доводов кассационной жалобы в соответствии с частью 2 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия также не усматривает.

Принимая решение об удовлетворении исковых требований Габдрашитовой Ф.З. о взыскании с МБДОУ детский сад "Малыш" компенсации по ежемесячной страховой выплате за период с 29 апреля 2017 года по 24 января 2019 года в сумме 151 414 рублей 32 копеек, суд первой инстанции указал, что работодателем в нарушение ст. 227 ТК РФ не было проведено расследование произошедшего с истцом несчастного случая, кроме того, работодатель своевременно не сообщил в ФОМС о произошедшем несчастном случае на производстве, акт о несчастном случае на производстве был составлен лишь 17 июля 2018 года, то есть, спустя 1 год 3 месяца после несчастного случая, в связи с чем, руководствуясь п. 2 ст. 1 Федерального закона от 24 июля 1998 года N 125-ФЗ, пришел к выводу, что неполученные истцом ежемесячные страховые выплаты за период с 29 апреля 2017 года до 24 января 2019 года должны быть возмещены истцу за счет работодателя.

Разрешая спор в части заявленных Габдрашитовой Ф.З. исковых требований о компенсации морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве, повлекшим вред здоровью и утрате трудоспособности, суд первой инстанции со ссылкой на нормы Гражданского кодекса Российской Федерации о компенсации морального вреда, нормы Трудового кодекса Российской Федерации об охране труда и разъяснения, приведенные в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", пришел к выводу о том, что имеются основания для компенсации морального вреда Габдрашитовой Ф.З.

Определяя размер подлежащей взысканию с МБДОУ детский сад "Малыш" в пользу Габдрашитовой Ф.З. в связи с причинением вреда здоровью в результате несчастного случая на производстве компенсации морального вреда в размере 100 000 рублей, а не 2 000 000 рублей, как было заявлено в иске, суд первой инстанции указал, что учитывает тяжесть травмы, утрату истцом профессиональной трудоспособности, бездействие работодателя, составившего акт о несчастном случае на производстве спустя 1 год 3 месяца после несчастного случая, объем и характер причиненных истцу нравственных и физических страданий.

Отменяя решение суда первой инстанции, и отказывая в удовлетворении исковых требований Габдрашитовой Ф.З. о взыскании компенсации по ежемесячной страховой выплате за период с 29 апреля 2017 года по 24 января 2019 года в сумме 151 414 рублей 32 копеек, суд апелляционной инстанции исходил из того, что задержка в составлении работодателем акта о несчастном случае не производстве не свидетельствует о том, что страховые суммы истцом не были получены по вине работодателя, поскольку страховые суммы подлежат выплате с момента установления стойкой утраты профессиональной трудоспособности, а доказательства, подтверждающие, что утраты профессиональной трудоспособности возникла ранее 24 января 2019 года, в материалах дела отсутствуют.

Суд апелляционной инстанции также обратил внимание на то, что за указанный период работодателем в полном объеме исполнены обязательства по выплате пособия по листкам нетрудоспособности в размере 100 % среднего заработка истца. Оснований для взыскания в пользу истца страховой выплаты за период, когда истцу выплачивалось пособие по временной нетрудоспособности не предусмотрено на основании части 3 статьи 15 Федерального закона от 24 июля 1998 года N125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний".

При этом суд апелляционной инстанции согласился с размером присужденной судом первой инстанции в пользу Габдрашитовой Ф.З. компенсации морального вреда. Отклоняя доводы апелляционной жалобы Габдрашитовой Ф.З. о том, что судом первой инстанции необоснованно занижен размер взысканной в ее пользу компенсации морального вреда, суд апелляционной инстанции указал на то, что размер компенсации морального вреда определен судом первой инстанции с учетом обстоятельств несчастного случая с истцом, вины работодателя, последствий травмы и тяжести понесенных ей физических и нравственных страданий. При этом доводы жалобы истца о том, что полученная производственная травма сломала весь уклад ее жизни, из-за несчастного случая на производстве истец получила серьезные телесные повреждения, нарушены функции организма, она продолжительное время находилась на лечении, установлена степень утраты трудоспособности 30%, суд апелляционной инстанции признал несостоятельными.

Судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции соглашается с обоснованностью выводов суда апелляционной инстанции об отсутствии оснований для взыскания с работодателя компенсации по ежемесячной страховой выплате за период с 29 апреля 2017 года по 24 января 2019 года в сумме 151 414 рублей 32 копеек, поскольку они основаны на совокупном исследовании имеющихся в деле доказательств, не противоречат действующему законодательству, подробно аргументированы в оспариваемом судебном акте.

Доводы кассационной жалобы Габдрашитовой Ф.З. о том, что она имеет право на получение страховой выплаты со дня получения травмы, по существу сводятся к несогласию с выводами суда апелляционной инстанции, изложенными в обжалуемом судебном постановлении.

Суд апелляционной инстанции правильно руководствовался положениями пункта 3 статьи 15 Федерального закона от 24 июля 1998 года N125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", которыми установлено, что ежемесячные страховые выплаты назначаются и выплачиваются застрахованному за весь период утраты им профессиональной трудоспособности с того дня, с которого учреждением медико-социальной экспертизы установлен факт утраты застрахованным профессиональной трудоспособности, исключая период, за который застрахованному было назначено пособие по временной нетрудоспособности, указанное в пункте 1 настоящей статьи, в связи с чем пришел к обоснованному выводу, что страховые суммы подлежат выплате истцу со дня установления ей утраты профессиональной трудоспособности (24 января 2019 года).

В то же время судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции считает, что выводы судов первой и апелляционной инстанций по определению размера подлежащей взысканию с МБДОУ детский сад "Малыш" в пользу Набдрашитовой Ф.З. компенсации морального вреда в связи с причинением вреда ее здоровью в результате несчастного случая на производстве основаны на неправильном толковании и применении норм права, регулирующих спорные отношения, а также сделаны с существенным нарушением норм процессуального права.

Габдрашитова Ф.З, обращаясь в суд с иском к МБДОУ детский сад "Малыш" о взыскании компенсации морального вреда, ссылалась на то, что в результате несчастного случая на производстве, произошедшего по вине работодателя и приведшего к повреждению ее здоровья и установлению утраты профессиональной трудоспособности, она утратила возможность продолжать активную общественную жизнь, имеет ограничения, связанные с последствиями травмы, что причиняет ей моральные страдания.

Статьей 2 Конституции Российской Федерации установлено, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (часть 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (часть 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (статья 18 Конституции Российской Федерации).

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на труд (статья 37 Конституции Российской Федерации).

Частью 3 статьи 37 Конституции Российской Федерации установлено, что каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены.

Положения Конституции Российской Федерации о праве на труд согласуются и с международными правовыми актами, в которых раскрывается содержание права на труд.

Так, Всеобщая декларация прав человека (принята Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г.) предусматривает, что каждый человек имеет право на труд, на свободный выбор работы, на справедливые и благоприятные условия труда (пункт 1 статьи 23 названной Декларации).

В статье 7 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах (принят 16 декабря 1966 г. Резолюцией 2200 (XXI) на 1496-м пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН; документ вступил в силу для СССР с 3 января 1976 г.; Российская Федерация является участником указанного международного договора в качестве государства - продолжателя Союза ССР) говорится, что участвующие в настоящем пакте государства признают право каждого на справедливые и благоприятные условия труда, включая в том числе условия работы, отвечающие требованиям безопасности и гигиены.

Из приведенных положений Конституции Российской Федерации в их взаимосвязи с нормами международного права следует, что право на труд относится к числу фундаментальных неотчуждаемых прав человека, принадлежащих каждому от рождения. Реализация этого права предопределяет возможность реализации ряда других социально-трудовых прав, в частности, права на условия труда, отвечающие требованиям безопасности.

В целях защиты прав и законных интересов лиц, работающих по трудовому договору, в Трудовом кодексе Российской Федерации введено правовое регулирование трудовых отношений, возлагающее на работодателя дополнительную ответственность за нарушение трудовых прав работника.

В силу положений абзацев четвертого и четырнадцатого части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право на рабочее место, соответствующее государственным нормативным требованиям охраны труда и условиям, предусмотренным коллективным договором, а также на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами.

Этим правам работника корреспондируют обязанности работодателя обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда, осуществлять обязательное социальное страхование работников в порядке, установленном федеральными законами, возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (абзацы четвертый, пятнадцатый и шестнадцатый части 2 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации).

Обеспечение приоритета сохранения жизни и здоровья работников является одним из направлений государственной политики в области охраны труда (абзац второй части 1 статьи 210 Трудового кодекса Российской Федерации).

Частью 1 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации определено, что обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

Работодатель обязан обеспечить безопасность работников при эксплуатации зданий, сооружений, оборудования, осуществлении технологических процессов, а также применяемых в производстве инструментов, сырья и материалов (абзац второй части 2 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации).

Каждый работник имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда, а также гарантии и компенсации, установленные в соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации, коллективным договором, соглашением, локальным нормативным актом, трудовым договором, если он занят на работах с вредными и (или) опасными условиями труда (абзацы второй и тринадцатый части 1 статьи 219 Трудового кодекса Российской Федерации).

Моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора (часть 1 статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации).

В Трудовом кодексе Российской Федерации не содержится положений, касающихся понятия морального вреда и определения размера компенсации морального вреда. Такие нормы предусмотрены гражданским законодательством.

Пунктом 2 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Исходя из приведенного нормативного правового регулирования работник имеет право на труд в условиях, отвечающих государственным нормативным требованиям охраны труда, включая требования безопасности. Это право работника реализуется исполнением работодателем обязанности создавать такие условия труда. При получении работником во время исполнения им трудовых обязанностей травмы или иного повреждения здоровья, исходя из положений трудового законодательства, предусматривающих обязанности работодателя обеспечить работнику безопасные условия труда и возместить причиненный по вине работодателя вред, в том числе моральный, а также норм гражданского законодательства о праве на компенсацию морального вреда, работник имеет право на возмещение работодателем, не обеспечившим работнику условия труда, отвечающие требованиям охраны труда и безопасности, морального вреда, причиненного в результате повреждения здоровья работника.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья, либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

При рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (пункт 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда").

В постановлении Европейского Суда по правам человека от 18 марта 2010 г. по делу "Максимов (Maksimov) против России" указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю. В противном случае отсутствие мотивов, например, несоразмерно малой суммы компенсации, присужденной заявителю, будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения.

Из изложенного следует, что, поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав пострадавшей стороны как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении во избежание произвольного завышения или занижения судом суммы компенсации.

Нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда и определения размера такой компенсации, разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению, правовой позиции Европейского Суда по правам человека обжалуемые судебные постановления не отвечают.

Так, суд первой инстанции, устанавливая компенсацию морального вреда в размере 100 000 рублей, подлежащую взысканию с МБДОУ детский сад "Малыш" в пользу Габдрашитовой Ф.З, ограничился формальным приведением нормативных положений, регулирующих вопросы компенсации морального вреда и определения размера такой компенсации, разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению и ссылкой на общие принципы определения размера компенсации морального вреда, закрепленные в названных нормативных положениях, однако неправильно применил их к спорным отношениям.

Судом первой инстанции не учтено, что, по смыслу действующего правового регулирования, размер компенсации морального вреда определяется исходя из установленных при разбирательстве дела характера и степени понесенных истцом физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями ее личности, и иных заслуживающих внимания обстоятельств дела.

В решении суда первой инстанции не содержится обоснование вывода о том, почему сумма в 100 000 рублей, которая значительно ниже заявленной Габдрашитовой Ф.З. к взысканию с работодателя компенсации морального вреда (2 000 000 рублей), является достаточной компенсацией причиненных Габдрашитовой Ф.З. физических и нравственных страданий в связи с несчастным случаем на производстве, повлекшим причинение вреда здоровью истца в результате виновных действий ответчика по необеспечению безопасных условий и охраны труда.

Суд первой инстанции, указывая на то, что при определении размера компенсации морального вреда учитываются тяжесть травмы, утрата профессиональной трудоспособности, бездействие работодателя, и перечислив названные критерии, не привел мотивы относительно того, какие конкретно обстоятельства дела повлияли на размер взысканной суммы компенсации морального вреда и какие из этих обстоятельств послужили основанием для значительного снижения суммы компенсации морального вреда по сравнению с заявленной истцом в иске.

Судом не приняты во внимание доводы Габдрашитовой Ф.З, изложенные в исковом заявлении, о том, что в результате несчастного случая на производстве, приведшего к повреждению ее здоровья и установлению утраты профессиональной трудоспособности, она нуждается в постоянном лечении, длительное время была нетрудоспособна, последствия травмы головного мозга привели к значительному ухудшению ее здоровья.

С учетом приведенного выше вывод суда первой инстанции о присуждении Габдрашитовой Ф.З. суммы компенсации морального вреда в размере 100 000 рублей нельзя признать правомерным, поскольку в нарушение норм материального права об основаниях, принципах и критериях определения размера компенсации морального вреда он не мотивирован, критериям разумности и справедливости не отвечает, в решении суда не приведены доводы в обоснование размера присужденной истцу компенсации морального вреда со ссылкой на какие-либо доказательства, что не отвечает требованиям статьи 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации о законности и обоснованности решения суда.

Пленумом Верховного Суда Российской Федерации в пунктах 2 и 3 Постановления от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" разъяснено, что решение является законным в случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Согласно статье 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пунктах 5 и 6 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 июня 2008 г. N 11 "О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству", под уточнением обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела, следует понимать действия судьи и лиц, участвующих в деле, по определению юридических фактов, лежащих в основании требований и возражений сторон, с учетом характера спорного правоотношения и норм материального права, подлежащих применению. В случае заблуждения сторон относительно фактов, имеющих юридическое значение, судья на основании норм материального права, подлежащих применению, разъясняет им, какие факты имеют значение для дела и на ком лежит обязанность их доказывания (статья 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). При определении закона и иного нормативного правового акта, которым следует руководствоваться при разрешении дела, и установлении правоотношений сторон следует иметь в виду, что они должны определяться исходя из совокупности данных: предмета и основания иска, возражений ответчика относительно иска, иных обстоятельств, имеющих юридическое значение для правильного разрешения дела.

Из изложенных норм процессуального закона и разъяснений по их применению следует, что выводы суда об установленных им фактах должны быть основаны на доказательствах, исследованных в судебном заседании. При этом бремя доказывания юридически значимых обстоятельств между сторонами спора подлежит распределению судом на основании норм материального права, регулирующих спорные отношения, а также требований и возражений сторон.

Кроме того, в силу положений статей 67, 71, 195 - 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд обязан исследовать по существу все фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, а выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости. В противном случае нарушаются задачи и смысл судопроизводства, установленные статьей 2 названного Кодекса.

Оценка доказательств и отражение ее результатов в судебном решении являются проявлением дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти, что, однако, не предполагает возможность оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом.

Данные требования процессуального закона судом первой инстанции не выполнены, в связи с чем нельзя признать правомерным вывод суда первой инстанции в части размера взысканной с МБДОУ детский сад "Малыш" в пользу Габдрашитовой Ф.З. компенсации морального вреда.

Допущенные судом первой инстанции при рассмотрении дела по иску Габдрашитовой Ф.З. к МБДОУ детский сад "Малыш" в части требований о компенсации морального вреда в связи с причинением истцу вреда здоровью в результате несчастного случая на производстве, нарушения норм материального и процессуального права не были устранены судом апелляционной инстанции, который согласился с размером взысканной судом первой инстанции в пользу истца компенсации морального вреда, приведя в судебном постановлении те же общие принципы определения размера компенсации морального вреда, что и суд первой инстанции, однако по существу апелляционную жалобу Габдрашитовой Ф.З. не рассмотрел, формально отклонив ее доводы. При этом в нарушение статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в апелляционном определении не приведены мотивы, по которым судом апелляционной инстанции не приняты во внимание доводы апелляционной жалобы Габдрашитовой Ф.З. о требованиях разумности, справедливости и соразмерности компенсации морального вреда последствиям нарушения прав, об обстоятельствах, при которых Габдрашитовой Ф.З. получены повреждения здоровья, о степени вины работодателя в необеспечении охраны труда и безопасных условий труда.

Приведенные обстоятельства, по мнению судебной коллегии, свидетельствуют о формальном подходе судебных инстанций к разрешению исковых требований Габдрашитовой Ф.З. в части взыскания с МБДОУ детский сад "Малыш" компенсации морального вреда, причиненного ей повреждением здоровья в результате несчастного случая на производстве, что привело к нарушению задач и смысла гражданского судопроизводства, установленных статьей 2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, и права Габдрашитовой Ф.З. на справедливую, компетентную, полную и эффективную судебную защиту, гарантированную каждому статьей 8 Всеобщей декларации прав человека, пунктом 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, пунктом 1 статьи 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, а также частью 1 статьи 46 Конституции Российской Федерации.

С учетом изложенного, а также принимая во внимание необходимость соблюдения разумных сроков судопроизводства (статья 6.1 Гражданского процессуального кодекс Российской Федерации), суд кассационной инстанции находит апелляционное определение подлежащим отмене с направлением дела на новое апелляционное рассмотрение в части определенного судами размера компенсации морального вреда.

При новом рассмотрении дела суду апелляционной инстанции следует учесть изложенное, и разрешить вопрос в соответствии с установленными по делу обстоятельствами и требованиями закона.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Саратовского областного суда от 5 ноября 2020 года в части оставления без изменения решения Новоузенского районного суда Саратовской области от 30 июля 2020 года о взыскании с муниципального бюджетного дошкольного образовательного учреждения детский сад "Малыш" Александрово-Гайского муниципального района Саратовской области в пользу Габдрашитовой ФИО12 компенсации морального вреда в размере 100 000 рублей отменить.

В указанной части дело направить на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции - Саратовский областной суд.

В остальной части апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Саратовского областного суда от 5 ноября 2020 года оставить без изменения.

Председательствующий:

Судьи: