Апелляционное определение СК по уголовным делам Южного окружного военного суда от 05 февраля 2021 г. по делу N 22-39/2021

Судебная коллегия по уголовным делам Южного окружного военного суда в составе: председательствующего Волкова О.В., судей Костина И.В. и Мамедова В.В., при помощнике судьи Смольской Н.А., с участием военного прокурора отдела военной прокуратуры Южного военного округа подполковника юстиции Метченко А.А., потерпевшего Степанова А.Н., осуждённого Морозова А.А. и защитника Кекелидзе Г.М. рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе указанного защитника на приговор Новочеркасского гарнизонного военного суда от30 ноября 2020 г., в соответствии с которым командир войсковой части "адрес" "данные изъяты"

Морозов ФИО12, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в "адрес" "адрес"), "данные изъяты", "данные изъяты", имеющий малолетних детей ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ гг. рождения, проходящий военную службу по контракту с ДД.ММ.ГГГГ, в том числе в качестве офицера с ДД.ММ.ГГГГ г, осуждён за совершение преступления, предусмотренного п. "а" ч. 3 ст. 286 УКРФ, с применением ст. 64 УК РФ, к штрафу в размере N руб.

Заслушав доклад судьи Костина И.В, выступления осуждённого Морозова А.А. и защитника Кекелидзе Г.М. в поддержку доводов апелляционной жалобы, а также возражения прокурора Метченко А.А, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Морозов признан виновным в совершении им, как должностным лицом, с применением насилия действий, явно выходящих за пределы его полномочий, повлекших существенное нарушение прав и законных интересов гражданина и охраняемых законом интересов государства.

Согласно приговору ДД.ММ.ГГГГ возле командного пункта войсковой части N на полигоне Южного военного округа Морозов, являясь начальником по служебному положению для лейтенанта Степанова, в нарушение ст. 16, 19, 67, 78, 79, 81, 132 и 133 Устава внутренней службы Вооружённых Сил РФ, ст. 26 и 27 Федерального закона РФ "О статусе военнослужащих", ст. 3 и 7 Дисциплинарного устава Вооружённых Сил РФ, действуя из ложно понятых интересов службы и желая наказать последнего за несоблюдение требований воинской дисциплины, в присутствии подчинённых военнослужащих нанёс потерпевшему удар кулаком в область глаза, причинив кровоподтёк и ссадины наружной трети левой подглазничной области, не расценивающиеся как вред здоровью, а также физическую боль и моральный вред.

В апелляционной жалобе защитник Кекелидзе, считая приговор незаконным, необоснованным и несправедливым в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела и существенным нарушением уголовно-процессуального закона, просит его отменить, а Морозова оправдать.

Ссылаясь на положения действующего уголовного и уголовно-процессуального законодательства и приводя собственный анализ исследованных в судебном заседании доказательств, защитник Кекелидзе излагает доводы, которые сводятся к следующему.

Вывод суда в приговоре о частичном признании подсудимым Морозовым своей вины в содеянном противоречит показаниям последнего, отрицавшего свою вину как в ходе предварительного следствия, так и в суде.

Судом первой инстанции не учтено положение рук потерпевшего ФИО7, согнутых в локтях, в ходе конфликта с Морозовым, которое, по мнению защитника, косвенно свидетельствовало о том, что Степанов ударил Морозова в грудь руками, а последний, защищаясь, отмахнулся ладонью, попав в ушную область потерпевшего.

При этом суд необоснованно отверг показания свидетелей ФИО14 и ФИО15, опровергающие утверждения потерпевшего ФИО7 и свидетеля ФИО7 о применении Морозовым насилия к потерпевшему, относительно того, что потерпевший ФИО7 в ответ на критику Морозова толкнул последнего руками в грудь, а Морозов удара ФИО7 не наносил.

Свидетель ФИО7 В.В. в суде показал, что не видел, чем именно (кулаком или ладонью) ударил Морозов потерпевшего, в связи с чем автор жалобы ставит под сомнение в целом достоверность показаний указанного свидетеля и утверждает, что вывод суда о нанесении Морозовым удар именно кулаком основан на противоречивых предположениях и догадках этого свидетеля.

Кроме того, защитник Кекелидзе со ссылкой на показания осуждённого, потерпевшего и свидетелей ФИО7, ФИО14 и ФИО15, утверждает, что вывод суда о применении Морозовым насилия в отношении потерпевшего ФИО7, равно как и мотив преступления, не подтверждаются доказательствами по делу, поскольку Морозов, при наличии указанного в приговоре мотива и предрасположенности к насилию, сразу применил бы насилие, а не проводил бы разъяснительную беседу с потерпевшим в течение 10 минут.

Помимо этого, суд необоснованно положил в основу приговора показания свидетеля ФИО23 о том, что Морозов, двигаясь в сторону потерпевшего, на повышенных тонах сделал тому замечание, после чего Морозов и ФИО7 схватили друг друга за верхнюю одежду, а он, ФИО23, начал их разнимать и после конфликта заметил повреждение левого глаза потерпевшего. Из этих показаний следует, что свидетель Сизиков не видел момента нанесения Морозовым удара потерпевшему ФИО7.

Ввиду изложенного автор апелляционной жалобы утверждает об отсутствии оснований для привлечения Морозова к уголовной ответственности за совершение инкриминированного преступления, поскольку указанное преступление тот не совершал, а неустранимые сомнения в доказанности вины необоснованно не истолкованы в пользу подсудимого. По утверждению защитника Кекелидзе, движение ладонью руки, выразившееся в отмашке от ФИО7, было продиктовано необходимостью защиты от преступного посягательства подчинённого по отношению к начальнику, т.е. Морозов действовал в состоянии необходимой обороны, не допустив при этом превышения её пределов.

Заключение эксперта от ДД.ММ.ГГГГ N о характере, локализации и степени тяжести телесных повреждений потерпевшего ФИО7, по мнению защитника Кекелидзе, содержит недостоверные сведения о времени начала производства экспертизы и о фактическом судебно-медицинском обследовании потерпевшего ФИО7, поскольку с постановлением следователя о назначении этой экспертизы обвиняемый Морозов и защитник были ознакомлены ДД.ММ.ГГГГ с 10 час. 25 мин. до 10 час. 35 мин. в "адрес", а сама экспертиза проведена в тот же день с 10 час. 50 мин. до 15 час. в "адрес", что исключало возможность доставки материалов уголовного дела в течение 15 минут из "адрес" в "адрес". При этом согласно справке, выданной командованием войсковой части 54369, в указанный день потерпевший ФИО7 находился на территории воинской части и исполнял свои служебные обязанности. Что же касается показаний следователя ФИО31 о заблаговременном (до ознакомления обвиняемого и защитника с постановлением о назначении экспертизы) направлении материалов уголовного дела эксперту в "адрес", то они, по мнению автора жалобы, являются противоречивыми и вызывают сомнение в своей правдивости. Кроме того, суд необоснованно отклонил вопрос стороны защиты судебно-медицинскому эксперту ФИО32 о характере травмирующего предмета, которым потерпевшему ФИО7 могли быть причинены телесные повреждения, а также немотивированно отказал в удовлетворении ходатайства стороны защиты о признании недопустимым доказательством указанного заключения эксперта. В связи с этим автор апелляционной жалобы полагает подлежащим отмене постановление суда от ДД.ММ.ГГГГ об отказе в признании заключения эксперта недопустимым доказательством.

Наряду с этим автор жалобы утверждает, что в ходе судебного разбирательства судом не обеспечено равенство прав сторон. Так, свидетель ФИО14 показал, что видел, как ФИО7 толкнул Морозова, однако после этого председательствующий, комментируя показания этого свидетеля, заявил, что тот якобы не видел данного обстоятельства. Кроме того, при допросе свидетеля Колмогорова посредством видеоконференц-связи председательствующий не позволил развернуть экран телевизора, в связи с чем он, защитник Кекелидзе, вынужден был пересесть за стол государственного обвинителя, чтобы видеть свидетеля через экран телевизора, что свидетельствует о "тенденциозности суда" при рассмотрении уголовного дела.

В заключение автор жалобы обращает внимание, что своевременно протокол и аудиозапись судебного заседания стороне защиты не были выданы.

В возражениях на апелляционную жалобу государственный обвинитель - заместитель военного прокурора Новочеркасского гарнизона подполковник юстиции Чиркин А.В. просит приговор оставить без изменения, а апелляционную жалобу защитника - без удовлетворения.

Рассмотрев материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений на неё, судебная коллегия приходит к выводу о том, что приговор в отношении Морозова является законным, обоснованным и справедливым, а апелляционная жалоба защитника Кекелидзе - не подлежащей удовлетворению по следующим основаниям.

Как видно из протокола судебного заседания, в ходе судебного разбирательства, в соответствии со ст. 15, 244 и 274 УПК РФ, обеспечено равенство прав сторон, которым суд первой инстанции, сохраняя объективность и беспристрастность, создал необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела.

Все представленные сторонами доказательства исследованы судом, все заявленные участниками судебного разбирательства ходатайства разрешены в установленном законом порядке.

Судебной коллегией не установлено каких-либо данных, свидетельствующих об исследовании недопустимых доказательств, ошибочном исключении из разбирательства по делу допустимых доказательств или об отказе сторонам в исследовании доказательств, которые могли бы иметь существенное значение для правильного разрешения дела.

Вывод суда первой инстанции о виновности Морозова в совершении вменённого ему по приговору деяния соответствует фактическим обстоятельствам дела и подтверждается совокупностью исследованных судом доказательств, к числу которых относятся показания потерпевшего ФИО7, свидетелей ФИО7, ФИО23 и ФИО38, протоколы следственных экспериментов, очных ставок, заключение и показания судебно-медицинского эксперта, а также иные документы.

Указанные доказательства надлежащим образом исследованы и оценены судом в ходе судебного разбирательства, достаточно полно и правильно изложены в приговоре, сомнений в своей относимости, допустимости и достоверности не вызывают.

Вопреки доводам жалобы, оснований для признания недостоверными показаний потерпевшего ФИО7 и свидетеля ФИО7 о нанесении осуждённым Морозовым, недовольным нарушением потерпевшим ФИО7 воинской дисциплины, удара по лицу последнего, не имеется, поскольку они являются последовательными, логичными, согласующимися как между собой, так и с другими доказательствами по делу и взаимно дополняющими друг друга.

Каких-либо объективных данных, свидетельствующих о наличии возможных неприязненных, конфликтных отношений, либо иных обстоятельств, могущих явиться причиной для оговора осужд ё нного со стороны данных свидетелей, судом первой инстанции не установлено и в материалах дела не содержится.

Доводы автора апелляционной жалобы о том, что потерпевший ФИО7, исходя из положения своих рук, согнутых в локтях, сам ударил Морозова, а последний, с учётом установленного судом мотива совершения инкриминированного преступления, сразу применил бы насилие и не проводил бы разъяснительную беседу с потерпевшим, носят предположительный характер, вследствие чего являются несостоятельными. При этом, как показал потерпевший ФИО7, свои руки он согнул в локтях, приняв тем самым защитную позицию, после того как Морозов, повышая на него голос, стал к нему приближаться, а затем нанёс ему удар кулаком в лицо.

Наряду с этим свидетель ФИО7 показал, что он являлся очевидцем нанесения Морозовым удара по лицу потерпевшего ФИО7, который, в свою очередь, ударов Морозову не наносил. При этом судебная коллегия считает необходимым отметить, что неспособность свидетеля ФИО7, из-за скоротечности происходивших событий, заметить, чем (кулаком или ладонью) Морозов нанёс удар по лицу потерпевшего, не ставит под сомнение достоверность показаний этого свидетеля о применении осуждённым насилия в отношении потерпевшего, которые в совокупности с иными доказательствами подтверждают правильность выводов суда первой инстанции о виновности Морозова в совершении инкриминированного преступления.

Показания свидетелей стороны защиты ФИО14 и ФИО15 о том, что потерпевший ФИО7 толкнул Морозова, а последний каких-либо ударов потерпевшему не наносил, обоснованно отвергнуты судом первой инстанции, поскольку они опровергаются совокупностью положенных в основу приговора доказательств и не ставят под сомнение правильность выводов о доказанности совершения Морозовым вменённого преступления.

То обстоятельство, что свидетель ФИО23 не видел момента нанесения Морозовым удара потерпевшему ФИО7, вопреки доводам автора жалобы, также не ставит под сомнение правильность вывода суда первой инстанции о наличии в действиях Морозова состава инкриминированного преступного деяния.

Разрешая содержащееся в апелляционной жалобе требование об отмене судебного постановления от ДД.ММ.ГГГГ об отказе в удовлетворении ходатайства стороны защиты о признании недопустимым доказательством и исключении из числа доказательств заключения эксперта от ДД.ММ.ГГГГ N, судебная коллегия исходит из положений ч. 2 ст. 389 2 УПК РФ, согласно которым постановления об отклонении ходатайств участников судебного разбирательства самостоятельному апелляционному обжалованию не подлежат и обжалуются одновременно с итоговым судебным решением по делу, в связи с чем расценивает указанное требование в качестве довода апелляционной жалобы.

При этом, вопреки утверждениям защитника Кекелидзе, судом первой инстанции обоснованно положено в основу приговора данное заключение эксперта о характере, локализации и степени тяжести телесных повреждений потерпевшего Степанова, которое получено с соблюдением положений уголовно-процессуального закона, соответствуют требованиям ст.204 УПК РФ и ст. 25 Федерального закона "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", методике проведения данного рода заключений, научно обоснованно, аргументировано, не содержат противоречий и не вызывает сомнений в объективности и достоверности. Оснований не доверять выводам эксперта у суда не имелось.

Сделанные экспертом в указанном заключении выводы подтверждены в ходе допроса в судебном заседании экспертом ФИО32 и согласуются с показаниями свидетеля ФИО38 - судебно-медицинского эксперта, проводившего первичное судебно-медицинское освидетельствование потерпевшего ФИО7. При этом свидетель ФИО38 показал, что ДД.ММ.ГГГГ он провёл судебно-медицинское освидетельствование ФИО7, в ходе которого установилу последнего наличие указанных выше телесных повреждений, которые могли образоваться при обстоятельствах, указанных ФИО7: от удара кулаком в левую область лица.

То обстоятельство, что суд отклонил вопрос защитника Кекелидзе эксперту ФИО32 о возможности образования телесных повреждений у потерпевшего ФИО7 от удара ладонью или иной частью тела, не повлияло на реализацию подсудимым права на защиту и в целом на справедливость судебного разбирательства. При этом судебная коллегия учитывает, что в заключении эксперта был дан подробный ответ на вопрос о характере травмирующего предмета, которым потерпевшему ФИО7 могли быть причинены телесные повреждения. Указанный же вопрос защитника Кекелидзе эксперту, как не имеющий отношения к уголовному делу, беспредметен, поскольку не согласуется с показаниями подсудимого Морозова о том, что в результате отмашки рукой тот попал ладонью в область уха потерпевшего, тогда как телесные повреждения были локализованы в области глаза последнего. Что касается возможности причинения телесных повреждений иной частью тела (локтём, ногой и т.п.), то данное обстоятельство также не ставит под сомнение правильность вывода суда первой инстанции о доказанности нанесения Морозовым удара по лицу потерпевшего именно кулаком.

Доводы защитника Кекелидзе о невозможности в течение 15 минут доставить эксперту материалы уголовного дела с постановлением о назначении судебно-медицинской экспертизы из "адрес" в "адрес" не могут быть приняты во внимание, поскольку, как показал в суде следователь ФИО31, вынесший указанное постановление, материалы уголовного дела были направлены эксперту заблаговременно - до ознакомления обвиняемого Морозова и его защитника с постановлением о назначении экспертизы. При этом оснований утверждать о нарушении права обвиняемого на защиту не имеется, так как, согласно протоколу ознакомления с этим постановлением, обвиняемый Морозов и его защитник каких-либо замечаний не имели. Что касается ссылки автора апелляционной жалобы на справку командования войсковой части N о нахождении ДД.ММ.ГГГГ потерпевшего ФИО7 на территории воинской части, то данная справка не опровергает заключение и показания эксперта ФИО32, допрошенного в суде, согласно которым потерпевший Степанов в указанный день находился на судебно-медицинском обследовании, и не свидетельствует о невозможности временного убытия потерпевшего из расположения воинской части в экспертное учреждение. Оснований не доверять показаниям следователя ФИО31 и эксперта ФИО32 в материалах дела не содержится и автором апелляционной жалобы не приведено.

При таких обстоятельствах следует признать, что суд первой инстанции вынес законное и обоснованное постановление от ДД.ММ.ГГГГ об отказе в удовлетворении ходатайства защитника Кекелидзе о признании недопустимым и исключении из числа доказательств заключения эксперта ДД.ММ.ГГГГ N.

Ввиду вышеизложенного утверждения защитника Кекелидзе о том, что осуждённый не совершал инкриминированного преступления и действовал в состоянии необходимой обороны, объективно опровергаются материалами уголовного дела, вследствие чего являются необоснованными.

Иные доводы апелляционной жалобы сводятся лишь к переоценке выводов суда, основаны на неправильной оценке фактических обстоятельств данного дела и ошибочном понимании закона. Несогласие автора жалобы с оценкой, данной собранным по делу доказательствам, не является основанием для отмены или изменения правильного по существу решения.

Исходя из вышеприведённых фактических обстоятельств по делу, ссылку в жалобе на наличие неустранимых сомнений в доказанности вины осуждённого в совершении инкриминированного преступления, нельзя признать состоятельной.

На основе приведённых доказательств суд первой инстанции, правильно установив фактические обстоятельства уголовного дела, верно квалифицировал содеянное осуждённым по п. "а" ч. 3 ст.286 УК РФ.

Вопреки утверждению защитника Кекелидзе, из материалов уголовного дела усматривается, что протокол и аудиозапись судебного заседания были им получены, а поданные замечания на протокол судебного заседания рассмотрены и обоснованно отклонены председательствующим в соответствии с требованиями ст. 260 УПК РФ с приобщением их к данному протоколу.

Что касается доводов автора жалобы о "тенденциозности суда" при рассмотрении уголовного дела, то они не основаны на материалах дела и не свидетельствуют о нарушении председательствующим принципов объективности, беспристрастности и независимости суда.

Таким образом, нарушений уголовно-процессуального закона, которые путём лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путём повлияли или могли повлиять на постановление законного и обоснованного приговора, по делу не установлено.

Наказание Морозову назначено в соответствии с требованиями ст. 6, 60 УКРФ, с применением положений ст. 64 УК РФ, с учётом характера и степени общественной опасности содеянного, личности осуждённого, влияния на условия жизни его семьи и является справедливым как по виду, так и размеру.

При этом в соответствии с п. "г" ч. 1 ст. 61 УК РФ суд обоснованно признал смягчающим наказание обстоятельством наличие малолетних детей.

Кроме того, судом учтено, что осуждённый Морозов к уголовной ответственности привлекается впервые, по месту жительства характеризуется положительно, на его иждивении находится неработающая супруга, осуществляющая уход за малолетним ребёнком, а в качестве смягчающих наказание обстоятельств приняты во внимание его частичное признание вины, положительная характеристика по военной службе, наличие ведомственных наград и статуса ветерана боевых действий.

Данные обстоятельства позволили суду с применение ст. 64 УК РФ назначить Морозову более мягкий вид наказания, чем предусмотрен санкцией ч. 3 ст. 286 УК РФ, а также не назначать предусмотренное в качестве обязательного дополнительное наказание в виде лишения права занимать определённые должности или заниматься определённой деятельностью.

В должной степени учтя положительные данные о личности Морозова и возможность влияния наказания на условия жизни его семьи, суд обоснованно посчитал возможным не применять требований ст. 48 УК РФ и не лишать его воинского звания " "данные изъяты"".

С учётом фактических обстоятельств и степени общественной опасности содеянного Морозовым, не вызывает сомнений в правильности и вывод суда об отсутствии оснований для применения положений ч. 6 ст. 15 УК РФ об изменении категории тяжести совершённого Морозовым преступления.

Что касается указания в приговоре на частичное признание Морозовым своей вины в инкриминируемом деянии, то данное обстоятельство на правильность выводов суда о виновности осуждённого Морозова и назначении ему наказания не влияет.

Таким образом, оснований для отмены приговора, о чём ставится вопрос в апелляционной жалобе, не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.20, 389.28 и 389.33 УПКРФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Новочеркасского гарнизонного военного суда от 30 ноября 2020г. в отношении Морозова ФИО12 оставить без изменения, а апелляционную жалобу защитника Кекелидзе Г.М. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи: