Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда Республики Алтай от 27 мая 2009 г. N 22-470 Приговор в отношении одного из осужденных изменен, ему назначено более мягкое наказание, поскольку суд учел наличие у него на иждивении троих несовершеннолетних детей, в остальной части приговор суда оставлен без изменения, а кассационные жалобы и кассационное представление - без удовлетворения (извлечение)

Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам
Верховного суда Республики Алтай от 27 мая 2009 г. N 22-470
(извлечение)

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда Республики Алтай рассмотрела в судебном заседании дело по кассационным жалобам осужденного Б., адвокатов К., Т., А. и кассационному представлению помощника прокурора Онгудайского района на приговор Онгудайского районного суда от 4 апреля 2009 года, которым Б., ____ года рождения, уроженец ____, образование средне-специальное, женат, имеет двоих малолетних детей, работал ______, проживал в _____, ранее не судим, осужден:

по ст. 286 ч. 3 п. "а" УК РФ к 3 годам лишения свободы с лишением права занимать должность оперуполномоченного уголовного розыска на 3 года,

по ст. 161 ч. 1 УК РФ к 2 годам лишения свободы и по совокупности преступлений на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ к 3 годам 2 месяцам лишения свободы в исправительной колонии общего режима с лишением права занимать должность оперуполномоченного уголовного розыска сроком на 3 года.

Ч., _______ года рождения, уроженец ______, образование среднее, женат, имеет троих несовершеннолетних детей, работает _____, проживает в ______, ранее не судим,

осужден по ст. 286 ч. 3 п. "а" УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы условно с испытательным сроком в 2 года 6 месяцев.

Заслушав доклад судьи _________ и мнение прокурора _________, поддержавшей доводы кассационного представления, судебная коллегия установила:

Б. и Ч. осуждены за превышение должностных полномочий, т.е. за совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы их полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан, охраняемых законом интересов государства, с применением насилия, а Б. - и за грабеж.

Преступления Б. и Ч. совершены 22 сентября 2007 года в урочище "Медвежья яма" Онгудайского района при обстоятельствах, установленных судом и изложенных в описательно-мотивировочной части приговора.

Осужденные виновными себя не признали.

В кассационной жалобе осужденный Б. просит приговор суда отменить как незаконный, поскольку он осужден необоснованно, так как потерпевших не избивал и открытое хищение кедрового ореха у них не совершал. Полагает, что судебное заседание было проведено с нарушением норм УПК РФ, не были допрошены потерпевшие, а протоколы очных ставок между осужденными и потерпевшими необоснованно признаны допустимыми доказательствами, без учета того, что потерпевшие недостаточно хорошо владеют русским языком, а переводчика не было. Суд необоснованно не учел, что явка с повинной им была написана в больнице, где он находился на стационарном лечении и под психологическим давлением следователя, который угрожал ему избранием меры пресечения в виде заключения под стражу.

В кассационных жалобах адвокат Т. просит приговор суда в отношении Б. отменить как незаконный, поскольку судебное заседание по делу проведено с нарушением норм УПК РФ, не были допрошены потерпевшие, суд необоснованно огласил протоколы очных ставок между осужденными и потерпевшими и признал их допустимыми доказательствами, так как потерпевший Ж. плохо владеет русским языком, а переводчиком обеспечен не был. Протокол явки с повинной Б. необоснованно был признан допустимым доказательством, без учета обстоятельств ее написания. Не была судом установлена принадлежность похищенного при грабеже кедрового ореха и Б. необоснованно осужден и по ст. 161 ч. 1 УК РФ. Назначенное осужденному Б. наказание является чрезмерно суровым.

В кассационной жалобе адвокат А. просит приговор суда в отношении Б. отменить как незаконный, поскольку его вина в совершенных преступлениях в судебном заседании не была доказана, а в основу обвинения положены недопустимые доказательства, а именно протокол явки с повинной Б. и протоколы очных ставок между осужденными и потерпевшими. Судом необоснованно не было учтено, что явка с повинной Б. была написана под психологическим давлением, а потерпевшему Ж. на очной ставке не был предоставлен переводчик, хотя он недостаточно хорошо владел русским языком. В судебном заседании недостаточно полно установлена личность свидетеля У., так как в процессуальных документах его фамилия и имя указаны по-разному. Судом не было установлено, кому конкретно принадлежал похищенный орех и его количество, исследованные по данному вопросу доказательства противоречивы и не получили надлежащей оценки суда.

В кассационной жалобе адвокат К. просит приговор суда в отношении осужденного Ч. отменить, дело направить на новое судебное разбирательство. Полагает, что судебное следствие было проведено с нарушением норм УПК РФ, не были допрошены потерпевшие, которые проживают в Узбекистане, защитой неоднократно заявлялись ходатайства об обеспечении явки потерпевших в суд, однако надлежащих мер судом не было принято. Осужденный Ч. вину не признал и его причастность к совершенному преступлению не была установлена. Считает, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам.

В кассационном представлении помощник прокурора Онгудайского района просит приговор суда отменить, дело направить на новое судебное разбирательство, поскольку выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам. Осужденным Ч. и Б. судом назначено несправедливое наказание, без учета требований ст. 60 УК РФ, а Ч. необоснованно не было назначено дополнительное наказание.

Проверив материалы дела и обсудив доводы кассационных жалоб и кассационного представления, заслушав объяснения осужденных Б. и Ч., адвокатов Т., А., М. и К., поддержавших доводы кассационных жалоб, судебная коллегия не находит оснований для удовлетворения доводов кассационных жалоб и считает необходимым изменить приговор суда в отношении Ч.

Вина осужденных Ч. и Б. в совершенных преступлениях полностью установлена совокупностью исследованных и оцененных судом доказательств, которые подробно изложены в приговоре и получили надлежащую оценку суда.

Действия Ч. и Б. судом правильно квалифицированы по ст. 286 ч. 3 п. "а" УК РФ, как совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан, охраняемых законом интересов государства, с применением насилия, а Б. и по ст. 161 ч. 1 УК РФ, как грабеж, то есть открытое хищение чужого имущества.

Основное наказание осужденным судом назначено в соответствии с требованиями ст. 60 УК РФ и по своему виду и размеру не является чрезмерно мягким либо чрезмерно суровым.

Доводы кассационного представления об отмене приговора суда в связи с несправедливостью назначенного осужденным наказания не могут быть приняты во внимание и удовлетворению не подлежат, поскольку в представлении конкретно не указано, в чем заключается несправедливость наказания, является ли наказание чрезмерно мягким либо чрезмерно суровым.

Доводы кассационных жалоб осужденного Б. и адвокатов о незаконности приговора и недоказанности вины осужденных являются необоснованными и не могут быть приняты во внимание, поскольку опровергаются совокупностью исследованных и оцененных судом доказательств.

Все выводы суда, изложенные в приговоре, соответствуют фактическим обстоятельствам совершенных преступлений.

В процессе предварительного следствия, в судебном заседании и при постановлении приговора не было допущено нарушений норм УПК РФ, влекущих отмену приговора.

Суд первой инстанции обоснованно признал, что работники милиции Б. и Ч., находящийся в отпуске, 22 сентября 2007 года в урочище "Медвежья яма" Онгудайского района исполняли свои обязанности по раскрытию тяжкого преступления, совершенного Ч.А., являлись должностными лицами и превысили свои полномочия с применением насилия.

В судебном заседании осужденный Б. отрицал факт применения насилия к потерпевшим Т. и Ж., однако суд дал надлежащую оценку его показаниям и обоснованно признал, что его пояснения на предварительном следствии более правдивые, соответствуют фактическим обстоятельствам и подтверждаются другими доказательствами.

Из протокола явки с повинной Б. от 28 сентября 2007 года, написанного им собственноручно, усматривается, что 22 сентября 2007 года он совместно с М. и З. выезжал на происшествие, где встретили Ч., от которого узнали, что Ч.А. избил и изнасиловал Ч.В., которая сообщила, что узбеки, собирающие орех, видели как Ч.А. избивал ее, но на крики о помощи не вмешались и не помогли ей. На стане он обнаружил двух мужчин, узбеков по национальности, и одного из них ударил около двух раз в грудь, Ч. ударил второго. Затем он попросил у узбека орех и открыл дверцу машины, куда узбек положил орех.

Доводы осужденного Б. и его защитников о том, что протокол явки с повинной им написан под давлением следователя А., судом проверялись и правильно признаны необоснованными, не согласиться с принятым судом решением у судебной коллегии нет оснований.

Оснований для признания протокола явки с повинной осужденного Б. недопустимым доказательством судебная коллегия не находит.

Из показаний осужденного Б. в качестве подозреваемого с участием адвоката усматривается, что он грубо разговаривал с мужчинами, по национальности узбеки, возмущался, что они не помогли женщине, и когда к нему подошел узбек с палкой в руке, он толкнул этого парня, хотя тот на него не замахивался. Затем попросил у узбека кедровый орех, который тот положил в их автомобиль. Этот орех в количестве 10 мешков З. сдал в приемный пункт, а деньги они разделили.

В протоколе очной ставки, проведенной между осужденным Б. и потерпевшим Ж., Ж. пояснил, что 22 сентября 2007 года на стане, где они проживали, собирая кедровый орех, его сначала ударил человек с бородкой, в гражданской одежде, нанес удар по лицу, и несколько раз пнул по ногам, а Б. натянул ему бушлат на голову и толкнул, он упал и лежал, закрывшись курткой, его пинали, избивал ли его и Б., пояснить не может, так как видел только сапоги, наносящие удары. Б. и мужчина с бородкой били Т., который упал, и его продолжал бить бородатый мужчина. Спустя некоторое время Б. спросил, даст ли он ему орех, он ответил Б., что не знает, он боялся милиционеров и стал грузить мешки с шишками в автомобиль сотрудников милиции. Когда загрузил 9 мешков, Б. сказал загрузить еще. От избиения у него болела нога, был кровоподтек. Если бы его не избили, кедровый орех он бы не отдал Б.

Б. полностью подтвердил показания потерпевшего.

В судебном заседании было установлено, что мужчиной с бородкой в гражданской одежде был Ч.

Суд обоснованно признал протокол очной ставки допустимым доказательством, поскольку при отсутствии потерпевших в судебном заседании суд в соответствии с законом огласил показания потерпевших на очных ставках и сослался на их пояснения как на доказательства вины осужденных.

Доводы кассационных жалоб осужденного Б. и адвокатов о том, что потерпевший Ж. не владеет русским языком и ему необходим был переводчик, судом первой инстанции проверялись и признаны необоснованными, мотивы решения суда по данному вопросу изложены в приговоре.

У судебной коллегии нет оснований не согласиться с выводами суда, поскольку потерпевший Ж. при проведении очной ставки не заявлял ходатайство о нуждаемости в переводчике, в судебном заседании было установлено, что он хорошо понимает русский язык и несколько хуже говорит по-русски, его пояснения на очной ставке подробны, последовательны и полностью подтверждены осужденным Б.

В кассационных жалобах осужденный Б. и защитники не оспаривали правдивость показаний потерпевшего Ж. в протоколе очной ставки, а только указывали на отсутствие переводчика, поэтому судебная коллегия находит, что показания потерпевшего Ж. соответствуют фактическим обстоятельствам, подтверждены осужденным Б. в связи с этим отсутствием переводчика ничьи законные права - ни потерпевшего, ни осужденного - при проведении очной ставки нарушены не были.

В протоколе очной ставки, проведенной между осужденным Ч. и потерпевшим Т., потерпевший Т. пояснил, что, когда он вышел из палатки, Ж. лежал на земле, его кто-то бил. К нему подошел мужчина невысокого роста в милицейской одежде (им оказался Б.) и ударил в грудь, затем подошел высокий мужчина в гражданской одежде с бородкой, это был Ч., и ударил кулаком в лицо, он согнулся, а Ч., держа его за воротник, коленом ударил несколько раз по лицу и груди, было 3-4 удара. Оба, Ч. и Б., выражались в их адрес нецензурной бранью, как они поняли, их избили за то, что они не помогли женщине, которую палкой избивал мужчина. Когда его избивали, Ж. заставил загрузить мешки с кедровыми шишками Б.

Данный протокол очной ставки также обоснованно признан судом допустимым доказательством.

Осужденный Ч. в процессе предварительного и судебного следствия не признавал себя виновным и суд обоснованно признал его показания неправдивыми.

Согласно заключению судебно-медицинского эксперта, у Ж. имелся кровоподтек на задней поверхности верхней трети левого бедра, который образовался от действия твердого тупого предмета и соответствует давности причинения 22.09.2007 года.

Вина осужденных Ч. и Б. подтверждается и другими доказательствами, изложенными в приговоре.

Из показаний свидетеля М. усматривается, что он в составе оперативной группы выезжал в урочище "Медвежья яма" 22 сентября 2007 года, где Ч. им сказала, что ее избил Ч., что она просила помощи у узбеков, но они не помогли ей. Б. и Ч. стали кричать на узбеков, махать руками, он видел, как Б. ударил одного узбека кулаком в грудь, тот упал. Он после этого отошел и не видел, наносили ли осужденные удары потерпевшим. Почему Б. и Ч. избили узбеков, он не знает, пресечь их действия он не успел.

Свидетель Б. пояснила, что 22 сентября 2007 года она видела, как осужденные избивали узбеков, били руками, пинали ногами.

Из показаний свидетеля З. на предварительном следствии, которые оценены судом и признаны правдивыми, усматривается, что он в составе оперативной группы 22 сентября 2007 года выезжал в урочище "Медвежья яма", управлял автомобилем. Когда приехали на место, там оказался Ч., который принял участие в выяснении обстоятельств. Он видел, как Б. нанес 2 удара одному узбеку в грудь, а Ч. пнул или толкнул другого узбека, тот улетел в палатку. Осужденные кричали на узбеков за то, что они не помогли потерпевшей. Наносили ли Б. и Ч. потерпевшим еще удары, он не успел разглядеть. Позже он видел, что Б. разговаривает с узбеком, и тот стал грузить мешки с орехом в их автомобиль. Когда поехали, Б. спросил его, кому можно сдать орех, он предложил доехать до З., что они и сделали и которому сдали 10 мешков с орехом на сумму 3500 рублей, которые разделили поровну.

Потерпевший К. пояснил, что вместе с потерпевшими и У. заготавливал орех. 22 сентября 2007 года уехал домой за теплой одеждой, ему позвонили потерпевшие и сказали, что работники милиции их избили и забрали орех. Об избиении потерпевших и похищении ореха он написал заявление в прокуратуру.

Изложенные обстоятельства свидетельствуют о том, что факт открытого похищения кедрового ореха осужденным Б. имел место и он по ст. 161 ч. 1 УК РФ осужден правильно.

О похищении ореха заявление в следственные органы было подписано К. и он был признан потерпевшим по делу.

В судебном заседании К. пояснил, что похищенный орех ему не принадлежал, однако из материалов дела усматривается, что потерпевшие все вместе собирали орех, было набрано более 100 мешков, и то, что потерпевшим судом был признан К., не повлияло на законность осуждения Б., поскольку факт грабежа со стороны осужденного имел место.

Все другие доводы кассационных жалоб также не могут быть приняты во внимание и удовлетворению не подлежат.

Доводы кассационных жалоб защитников о том, что органами следствия и судом не установлена личность свидетеля У., не соответствуют материалам дела.

Указание органов предварительного следствия и суда о совершении осужденными преступления, предусмотренного ст. 286 ч. 3 п. "а" УК РФ в группе, не имеет никакого отношения к квалификации их действий.

Вступившим в законную силу обвинительным приговором в отношении Ч. установлено, что Д. и Ч. - это одно и то же лицо, которая является свидетелем по данному делу и потерпевшей по делу по обвинению Ч. по ст. 131 ч. 2 п. "в" УК РФ.

Оснований для отмены приговора суда не имеется.

Вместе с тем, в приговор суда в отношении осужденного Ч. необходимо внести изменение.

Санкция ст. 286 ч. 3 п. "а" УК РФ предусматривает наряду с основным наказанием обязательное назначение дополнительного наказания в виде лишения права занимать определенные должности либо заниматься определенной деятельностью.

Суд не назначил осужденному Ч. дополнительное наказание и не мотивировал свое решение, в приговоре ссылки на ст. 64 УК РФ не имеется.

Учитывая личность Ч., наличие у него на иждивении троих несовершеннолетних детей, судебная коллегия находит возможным применить ст. 64 УК РФ к дополнительному наказанию.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия определила:

Приговор Онгудайского районного суда от 4 апреля 2009 года в отношении Б. оставить без изменения, а кассационное представление и кассационные жалобы без удовлетворения, в отношении Ч. этот же приговор изменить, считать его осужденным по ст. 286 ч. 3 п. "а" УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы условно с испытательным сроком в 2 года 6 месяцев с применением ст. 64 УК РФ.

В остальной части приговор суда в отношении Ч. оставить без изменения, а кассационные жалобы и кассационное представление - без удовлетворения.