Апелляционное определение СК по гражданским делам Московского городского суда от 24 июня 2021 г. по делу N 33-24297/2021

Дело N 33-24297/2021

24 июня 2021 г. адрес

Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда в составе:

председательствующего судьи Клюевой А.И, судей фио, фио, при помощнике судьи Осиповой Е.А, рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи фио

гражданское дело N 2-10/2021 по иску Хениной Марии Михайловны к Штейнбок Алле Петровне об установлении факта родства, восстановлении срока для принятия наследства, признании завещания ничтожным, признании права собственности в порядке наследования, по апелляционной жалобе истца Хениной М.М, подписанной представителем по доверенности Ушаковой Л.Г, на решение Замоскворецкого районного суда адрес от 04 февраля 2021 г, которым в удовлетворении иска отказано,

УСТАНОВИЛА:

Истец фио обратилась в суд с иском к ответчику Штейнбок А.П. об установлении факта родства, восстановлении срока для принятия наследства, признании завещания ничтожным, признании права собственности в порядке наследования, просила установить факт родства фио, паспортные данные, и фио, паспортные данные, восстановить истцу срок для принятия наследства, открывшегося после смерти фио, признать завещание серии 77 АВ 7468198 от 17 мая 2018 г, составленное фио, ничтожным, признать за ней право собственности на 1/4 долю квартиры, находящейся по адресу: адрес, в порядке наследования.

В обоснование заявленных требований, истец фио ссылалась на то, что постоянно проживает в Израиле, только 29 июня 2019 г. из телефонного разговора с ответчиком узнала о смерти фио, который умер 20 июля 2018 г, наследодатель является ее родным дядей по линии отца. Четверо племянников фио, в том числе ответчик Штейнбок А.П, принявшая наследство, являются его наследниками.

фио М, также указывала, что с 1990-х годов связь с дядей была только по телефону и оборвалась с конца 2017 г. При этом истец полагала, что фио страдал рядом заболеваний, очень плохо видел, в связи с чем на момент составления завещания не мог понимать значение своих действий и руководить ими.

Судом постановлено изложенное выше решение, об отмене которого по доводам апелляционной жалобы, подписанной представителем Хениной М.М. по доверенности фио, просит истец.

Представитель истца Хениной М.М, проживающей в Израиле, по доверенности Ушакова Л.Г. в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явилась, представила ходатайство об отложении рассмотрения дела, мотивировав свою просьбу тем, что вся ее семья, кроме нее, заболела коронавирусом. Доказательств в подтверждение уважительности причин неявки представителем истца Ушаковой Л.Г. к ходатайству не приложено.

В соответствии с ч. 1 ст. 167 ГПК РФ лица, участвующие в деле, обязаны известить суд о причинах неявки и представить доказательства уважительности этих причин.

В случае, если лица, участвующие в деле, извещены о времени и месте судебного заседания, суд откладывает разбирательство дела в случае признания причин их неявки уважительными (ч. 2 ст. 167 ГПК РФ).

Суд вправе рассмотреть дело в случае неявки кого-либо из лиц, участвующих в деле и извещенных о времени и месте судебного заседания, если ими не представлены сведения о причинах неявки или суд признает причины их неявки неуважительными (ч. 3 ст. 167 ГПК РФ).

Между тем, доказательств, подтверждающих обоснованность заявленного представителем истца ходатайства, судебной коллегии не представлено, в связи с чем судебная коллегия, руководствуясь ч. 3 ст. 167 ГПК РФ, определиларассмотреть дело без участия представителя истца, извещенного о дате и месте судебного заседания, но не представившего доказательств уважительности причин неявки.

Проверив материалы дела, выслушав ответчика Штейнбок А.П, которая доводы апелляционной жалобы истца не признала, изучив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Рассматривая заявленные истцом требования, руководствуясь ст. ст. 218, 1111, 1112, 1114, 1141, 1143, 1152, 1154, 1155, 1131, 118, 177, 264, 265 ГК РФ, а также разъяснениями, изложенными в п. 40 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 мая 2012 г. N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", оценив представленные доказательств в их совокупности, в том числе показания свидетелей, заключение судебной экспертизы, пояснения сторон, суд пришел к выводу о незаконности и необоснованности заявленных истцом требований.

При этом суд исходил из того, что истцом не представлено доказательств того, что фио в момент составления завещания находился в состоянии, когда не был способен понимать значение своих действий и руководить ими, а также не мог осознавать последствий совершаемой сделки; наличие у фио заболеваний однозначно не свидетельствует о пороке его воли при подписании завещания; достаточных и бесспорных доказательств невозможности понимать свои действия при составлении завещания и руководить ими в материалы дела не представлены; в связи с чем не имеется оснований для удовлетворении требований истца о признании завещания фио недействительным; ответчик Штейнбок А.П. является единственным наследником фио, принявшим наследство по завещанию, которое не изменялось и не отменялось; доводы истца об уважительности причин пропуска срока для принятия наследства являются несостоятельными, поскольку доказательств наличия уважительных причин для пропуска указанного срока истцом не представлено, судом не добыто; кроме того, при надлежащей степени заботливости и внимательности истец имела возможность узнать о смерти своего родственника, однако она фактически не общалась с фио с конца 2017 г.; доказательств, свидетельствующих об объективных, не зависящих от истца обстоятельствах, препятствующих ей связаться в указанный период с дядей или другими родственниками (в том числе ответчиком), осведомленными о состоянии его жизни и здоровья, представлено не было; нежелание лиц, претендующих на восстановление срока для принятия наследства, поддерживать родственные отношения с наследодателем, отсутствие интереса к его судьбе не отнесено ни законом, ни Пленумом Верховного Суда Российской Федерации к уважительным причинам пропуска срока для принятия наследства, данное обстоятельство носит субъективный характер и могло быть преодолено при наличии соответствующего волеизъявления истца.

Отказывая в удовлетворении требования истца об установлении факта родственных отношений, суд исходил из того, что, поскольку судом не удовлетворены требования истца о восстановлении срока для принятия наследства, постольку отсутствует правовая цель установления данного факта, имеющего юридическое значение.

Суждения суда по заявленным истцом требованиям признаются судебной коллегией по существу правильными, основанными на нормах права, подлежащих применению к спорным правоотношениям, материалах дела и требованиях разумности, справедливости и добросовестности, в связи с чем предусмотренных гражданским процессуальным законом оснований к пересмотру решения суда по доводам апелляционной жалобы не имеется, так как никаких существенных нарушений норм материального или процессуального права со стороны суда первой инстанции из материалов дела не усматривается, правовые основания для иной, отличной от суда первой инстанции, оценки собранных по делу доказательств в отсутствуют.

Доводы апелляционной жалобы истца, в том числе о не согласии с выводами судебной экспертизы, поскольку, по мнению истца, основанного на представленном истцом заключении специалиста, судебная экспертиза проведена с многочисленными нарушениями, в связи с чем не может быть допустимым доказательством по делу, следовательно, для установления обстоятельств, имеющих значение для дела, необходимо провести комплексную психолого-психиатрическую посмертную экспертизу, заявлялись при рассмотрении дела судом первой инстанции, изучены судом и по мотивам, изложенным в решении суда, отклонены.

Судебная коллегия по доводам апелляционной жалобы не находит оснований не согласиться с мотивами отклонения указанных доводов истца судом первой инстанции.

Так, отклоняя доводы истца, суд исходил из следующего.

С целью проверки доводов истца определением суда от 14 октября 2020 г. по делу была назначена посмертная судебная психиатрическая экспертиза в отношении фио, производство которой поручено экспертам ФГБУ "Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии имени фио", которые должны были ответить на следующие вопросы: страдал ли фио, паспортные данные, каким-либо психическим заболеванием; а также мог ли фио, паспортные данные, в момент составления завещания - 17 мая 2018 г, понимать значение своих действий и руководить ими.

Согласно заключению комиссии экспертов N428/з от 27 ноября 2020 г, у фио имелся ряд заболеваний, однако представленная экспертам медицинская документация не содержит описания психического состояния фио, на которое истец ссылается в своих пояснениях, в связи с недостаточностью объективных сведений о состоянии фио, неоднозначностью оценки его психического состояния в представленных материалах, проследить динамику течения заболевания, оценить степень выраженности имеющегося у него психоорганического синдрома в юридически значимый период, а также ответить на вопрос, могли ли фио понимать значение своих действий и руководить ими в момент составления завещания 17 мая 2018 г, не представляется возможным.

Судебная экспертиза проведена в порядке, установленном ст. 84 ГПК РФ, заключение комиссии экспертов выполнено в соответствии с требованиями ст. 86 ГПК РФ, содержит подробное описание проведенных исследований, сделанные в результате их выводы и ответы на поставленные судом вопросы, в связи с чем суд не усматривает оснований ставить под сомнение достоверность заключения судебной экспертизы, поскольку экспертиза проведена компетентными экспертами, имеющими значительный стаж работы в соответствующих областях экспертизы, рассматриваемая экспертиза проведена в соответствии с требованиями Федерального закона от 31 мая 2001 г. N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации" на основании определения суда о поручении проведения экспертизы, эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

Представленное стороной истца заключение специалиста N фио 255/01/2021 Р-МИ от 02 февраля 2021 г. суд нашел не соответствующим требованиям к выполнению судебных психолого-психиатрических экспертиз, поскольку анализ экспертного заключения в силу ст. ст. 55, 67, 187 ГПК РФ относится к компетенции суда и не входит в объем задач специалиста (ст. 188 ГПК РФ).

Кроме того, согласно ст. 55 ГПК РФ заключение эксперта, равно как и его показания в судебном заседании являются одним из видов доказательств.

Исходя из обстоятельств дела, совокупности представленных доказательств, суд правомерно не усомнился в правильности выводов комиссии экспертов, изложенных в заключении от 27 ноября 2020 г.

Рецензия на заключение судебной экспертизы, представленная истцом, не опровергает выводы судебной экспертизы, поскольку является лишь мнением лиц, не привлеченных к участию в деле в качестве специалистов, и сводятся к предположениям о необходимости назначения повторной эксперты, основанным на сомнениях в проведенной судебной экспертизе. Такая рецензия не основана на исследовании, в связи с чем доказательственной силы не имеет.

Также в судебном заседании по ходатайству истца судом был допрошен в качестве свидетеля фио, который показал, что является заведующим 10 терапевтического отделения ГКБ им. Давыдовского, фио не помнит, подписывал выписной эпикриз фио, согласно которому острая, очаговая симптоматика не выявлена, сознание ясное. Это описание означает, что у пациента не развилось острое нарушение мозгового кровообращения, он ориентирован в месте и времени, адекватно отвечает на вопросы.

По ходатайству ответчика судом была допрошена в качестве свидетеля фио, которая показала, что является соседкой Штейнбок А.П. с конца 1960-х годов, близкими знакомыми стали с начала 2000-х годов, ходили друг к другу в гости, так и познакомилась с фио, который каждый год приходил на дни рождения, беседовали с ним; ближе с ним познакомилась, когда Штейнбок А.П. его забирала к себе после больниц на реабилитации; фио был очень интересный человек, с ним было о чем поговорить, он ветеран войны, много о себе рассказывал; последний раз видела его летом 2018 г, он был в здравом уме, твердой памяти. Также показала, что не видела особого желания фио в общении с родственниками, проживающими в Израиле. Указала, что знает фио, так как они общались при ней у нее дома по видеосвязи через компьютер и по телефону на протяжении нескольких лет раз в 3-5 месяцев. После смерти фио истец не связывалась с ней, при ней фио и Штейнбок А.П. больше не общались.

Оценив представленные сторонами доказательства по правилам ст. 67 ГПК РФ в отдельности и во взаимной связи, суд пришел к обоснованному выводу, что истцом не представлено доказательств того, что фио в момент составления завещания находился в состоянии, когда не был способен понимать значение своих действий и руководить ими, а также не мог осознавать последствий совершаемой сделки.

В целом доводы апелляционной жалобы не содержат указания на обстоятельства, которые не были проверены и/или не были учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на обоснованность и законность судебного акта, либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем они не могут служить основанием для отмены/изменения постановленного судебного решения, т.к. иная точка зрения на то, как должно было быть разрешено дело, не может являться поводом для отмены состоявшегося по настоящему делу решения.

Имеющие значение для дела обстоятельства определены судом правильно, представленным доказательствам дана надлежащая оценка, нормы материального права применены верно, процессуальных нарушений не допущено.

адрес ст. 330 ГПК РФ оснований к отмене решения по доводам апелляционной жалобы не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Замоскворецкого районного суда адрес от 04 февраля 2021 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: