Определение СК по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 05 июля 2021 г. по делу N 8Г-14546/2021[88-15437/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего судьи Макаровой Н.А, судей Юдиной С.В, Матросовой Г.В, с участием прокурора Пирожниковой Н.А, рассмотрев в открытом судебном заседании 5 июля 2021 года гражданское дело по исковому заявлению Панищева Сергея Николаевича к Федеральному казенному учреждению "Главное бюро медико-социальной экспертизы Федерального медико-биологического агентства России", Федеральному государственному бюджетному учреждению "Федеральное бюро медико-социальной экспертизы" Минтруда России о компенсации морального вреда, разработке индивидуальной программы реабилитации инвалида

по кассационной жалобе Панищева Сергея Николаевича

на решение Курчатовского городского суда Курской области от 1 октября 2020 года по гражданскому делу N Э2-302/2020 и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Курского областного суда от 5 февраля 2021 года по гражданскому делу N 33-77/2021, по кассационной жалобе Федерального казенного учреждения "Главное бюро медико-социальной экспертизы Федерального медико-биологического агентства России"

на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Курского областного суда от 5 февраля 2021 года по гражданскому делу N 33-77/2021, заслушав доклад судьи Первого кассационного суда общей юрисдикции Юдиной С.В, выслушав заключение прокурора, полагавшего кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению,

УСТАНОВИЛА:

Панищев С.Н. обратился в суд с иском к Федеральному казенному учреждению "Главное бюро медико-социальной экспертизы Федерального медико-биологического агентства России" (далее по тексту - ФКУ "ГБ МСЭ ФМБА России), Федеральному государственному бюджетному учреждению "Федеральное бюро медико-социальной экспертизы" Минтруда России (далее по тексту - ФГБУ "ФБ МСЭ Минтруда России) о компенсации морального вреда, разработке индивидуальной программы реабилитации инвалида, мотивируя свои требования тем, что в связи с полученной в 2004 году травмой позвоночника он является инвалидом первой группы. К акту освидетельствования N 965 от 20 сентября 2013 года бюро МСЭ смешанного профиля N 125 ему выдана индивидуальная программа реабилитации инвалида (далее - ИПР), в которой предусмотрено обеспечение его креслом-коляской с электроприводом без уточнения подробных технических характеристик. 24 июля 2018 года бюро N125 также указало в ИПР на нуждаемость в кресле-коляске с электроприводом. 4 октября 2018 года экспертным составом N 1 ГБ МСЭ внесены изменения в ИПР, которыми он был лишен возможности в получении и пользовании коляской с электроприводом, так как она была заменена на коляску с ручным приводом. Считает, что ответчик незаконно лишил его права на компенсацию способности передвижения, в связи с чем, причинил ему моральный вред, выразившийся в физических страданиях, и лишил возможности беспрепятственного доступа к инфраструктуре, возможности передвигаться самостоятельно, т.к. кресло-коляска с электроприводом является единственным техническим средством, которое обеспечивает и компенсирует полностью утраченную функцию передвижения, поскольку без посторонней помощи он передвигаться не может. Претензию о добровольной компенсации морального вреда ответчик оставил без удовлетворения.

Просил взыскать компенсацию морального вреда в размере 10000000 рублей и обязать ответчиков разработать новую ИПР, полностью идентичную ИПР, разработанной экспертным составом N 12 смешанного профиля ФБ МСЭ Минтруда России N 26.12.ФБ/2019(3)/И1 от 24 июля 2019 года, и внести в нее дополнения и изменения.

Решением Курчатовского городского суда Курской области от 1 октября 2020 года исковые требования Панищева С.Н. оставлены без удовлетворения.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Курского областного суда от 5 февраля 2021 года решение Курчатовского городского суда Курской области от 1 октября 2020 года отменено в части отказа в удовлетворении исковых требований Панищева С.Н. о взыскании компенсации морального вреда, в указанной части принято новое решение, которым с ФКУ "ГБ МСЭ ФМБА России" в пользу Панищева С.Н. в качестве компенсации морального вреда взыскана сумма в размере 100000 рублей. В остальной части решение суда оставлено без изменения.

В поданной кассационной жалобе Панищев С.Н. просит отменить принятые по делу судебные акты, ссылаясь на нарушение судами норм материального и процессуального права, указывая на то, что судом не дана оценка тому, что в 2005 году было произведено первое освидетельствование, где установлена первая группа инвалидности, но ИПР не была разработана, в связи с чем, истец был лишен права на реабилитацию. В 2007 году и 2009 году проведено повторное освидетельствование, была разработана ИПР инвалида, в которую была включена кресло-коляска с ручным приводом прогулочная, но истец ее не получил. 7 июля 2011 года была проведено очередное освидетельствование и разработана ИПР инвалида, которое выдано на руки только 22 февраля 2012 года, в результате 8 месяцев не имел никакого права на обеспечение и социальную помощь, так как предыдущая ИПР аннулируется автоматически при разработке новой ИПР. Кроме того, с 2004 года по 2012 год истец находился дома в лежачем состоянии на спине, не поднимаясь и не выходя на улицу, что ухудшило его состояние здоровья, потребовалась процедура гемодиализа, назначенная пожизненно и наложение фистулы на левом предплечье. В результате чего требуется кресло-коляска с электроприводом прогулочная, которая предназначена для эксплуатации в тяжелых условиях и зимнее время года.

В кассационной жалобе, поданной в Первый кассационный суд общей юрисдикции, ФКУ "ГБ МСЭ ФМБА России" ставит вопрос об отмене судебного акта апелляционной инстанции в части взыскания в пользу Панищева С.Н. компенсации морального вреда в размере 100000 рублей, ссылаясь на нарушение судом апелляционной инстанции норм материального и процессуального права, указывая, что факт наличия вины учреждения при вынесении решения в отношении Панищева С.Н. не установлен, поскольку отмена решения Экспертного состава N 1 ФБ не является поводом для признания данного решения незаконным, т.к. к отмене решения Экспертного состава N 1 привело изменение обстоятельств, в соответствии с которыми принято новое решение, следовательно, основания для компенсации Панищеву С.Н. морального вреда отсутствуют.

Выслушав заключение прокурора, проверив материалы гражданского дела, обсудив доводы кассационных жалоб, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно пункту 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких нарушений судами первой и апелляционной инстанций при рассмотрении данного дела по доводам жалобы в части разработки новой индивидуальной программы реабилитации и материалам дела не допущено.

Как установлено судом, Панищев С.Н, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, является инвалидом первой группы вследствие полученной в 2004 году в ДТП травмы, с диагнозом: " "данные изъяты"". В июле 2011 года инвалидность Панищеву С.Н. установлена бессрочно.

Панищеву С.Н. к акту освидетельствования N 965 от 20 сентября 2013 года бюро МСЭ смешанного профиля N 125 выдана индивидуальная программа реабилитации инвалида (ИПР), в которой предусмотрено обеспечение его креслом-коляской с электроприводом без уточнения подробных технических характеристик.

При освидетельствовании 24 июля 2018 года в бюро МСЭ N 125 Главного бюро МСЭ Панищеву С.Н. разработана ИПР N 399.125.46/2018 с внесением в нее рекомендаций об обеспечении техническими средствами реабилитации (далее - ТСР) (за счет средств Федерального бюджета), где среди прочих ТСР указана кресло-коляска с электроприводом, с подлокотником, регулируемым по высоте.

Из материалов дела следует, что Панищев С.Н, не согласившись с содержанием ИПР, обжаловал решение МСЭ N 125 Главного бюро МСЭ от 24 июля 2018 года. В связи с данным обращением экспертным составом N 1 Главного бюро МСЭ 4 октября 2018 года проведена заочная медико-социальная экспертиза в порядке контроля, по результатам которой медицинских показаний для назначения Панищеву С.Н. кресла-коляски с электроприводом не выявлено, рекомендованы кресло-коляска с ручным приводом комнатная и прогулочная.

В порядке обжалования решения Главного бюро истцу проведена заочная медико-социальная экспертиза специалистами экспертного состава N 4 в период 20 - 30 ноября 2018 года в Федеральном бюро. По результатам анализа представленных на момент освидетельствования медицинских, медико-экспертных документов, решение Главного бюро оставлено в силе.

Впоследствии в адрес Федерального бюро из Администрации Президента Российской Федерации поступило обращение Панищева С.Н, после чего 28 июня 2019 года - 2 июля 2019 года экспертным составом смешанного профиля N 12 Федерального бюро МСЭ проведена повторная медико-социальная экспертиза, разработана новая ИПР, в которой восстановлено право истца на обеспечение креслом-коляской с электроприводом.

Конституция Российской Федерации провозглашает Россию социальным государством, в котором охраняются труд и здоровье людей, обеспечивается государственная поддержка инвалидов и пожилых граждан, устанавливаются государственные пенсии, пособия и иные гарантии социальной защиты (статья 7), гарантируются равенство прав и свобод человека и гражданина (статья 19), социальное обеспечение по возрасту, в случае болезни, инвалидности и в иных случаях, предусмотренных законом (статья 39 часть 1).

В соответствии со статьей 1 Федерального закона от 24 ноября 1995 года N 181-ФЗ "О социальной защите инвалидов в Российской Федерации", инвалидом признается лицо, которое имеет нарушение здоровья со стойким расстройством функций организма, обусловленное заболеваниями, последствиями травм или дефектами, приводящее к ограничению жизнедеятельности и вызывающее необходимость его социальной защиты.

В силу статьи 2 указанного Закона, социальная защита инвалидов- система гарантированных государством экономических, правовых мер и мер социальной поддержки, обеспечивающих инвалидам условия для преодоления, замещения (компенсации) ограничений жизнедеятельности и направленных на создание им равных с другими гражданами возможностей участия в жизни общества.

Социальная поддержка инвалидов - система мер, обеспечивающая социальные гарантии инвалидам, устанавливаемая законами и иными нормативными правовыми актами, за исключением пенсионного законодательства.

Согласно статье 10 Федерального закона от 24 ноября 1995 года N 181-ФЗ "О социальной защите инвалидов в Российской Федерации" государство гарантирует инвалидам проведение реабилитационных мероприятий, получение технических средств и услуг, предусмотренных федеральным перечнем реабилитационных мероприятий, технических средств реабилитации и услуг, предоставляемых инвалиду за счет средств федерального бюджета. Федеральный перечень реабилитационных мероприятий, технических средств реабилитации и услуг, предоставляемых инвалиду, утверждается Правительством Российской Федерации.

Частью 1 статьи 11 Федерального закона от 24 ноября 1995 года N 181-ФЗ "О социальной защите инвалидов в Российской Федерации" установлено, что индивидуальная программа реабилитации или абилитации инвалида - комплекс оптимальных для инвалида реабилитационных мероприятий, включающий в себя отдельные виды, формы, объемы, сроки и порядок реализации медицинских, профессиональных и других реабилитационных мер, направленных на восстановление, компенсацию нарушенных функций организма, формирование, восстановление, компенсацию способностей инвалида к выполнению определенных видов деятельности.

К техническим средствам реабилитации инвалидов относятся устройства, содержащие технические решения, в том числе специальные, используемые для компенсации или устранения стойких ограничений жизнедеятельности инвалида. Решение об обеспечении инвалидов техническими средствами реабилитации принимается при установлении медицинских показаний и противопоказаний.

Технические средства реабилитации предоставляются инвалидам по месту их жительства уполномоченными органами в порядке, определяемом Правительством Российской Федерации, Фондом социального страхования Российской Федерации, а также иными заинтересованными организациями (части 1, 3 и 14 статьи 11.1 Федерального закона "О социальной защите инвалидов в Российской Федерации").

В силу части 2 указанной статьи индивидуальная программа реабилитации или абилитации инвалида является обязательной для исполнения соответствующими органами государственной власти, органами местного самоуправления, а также организациями независимо от организационно-правовых форм и форм собственности.

Из приведенных нормативных положений следует, что государство гарантирует инвалидам получение технических средств реабилитации, предусмотренных федеральным перечнем технических средств реабилитации и предоставляемых им за счет средств федерального бюджета. Необходимость предоставления инвалиду технических средств реабилитации для компенсации или устранения стойких ограничений его жизнедеятельности устанавливается по медицинским показаниям и противопоказаниям и предусматривается в индивидуальной программе реабилитации инвалида, разработанной федеральным государственным учреждением медико-социальной экспертизы и являющейся обязательной для исполнения.

Разрешая спор и отказывая Панищеву С.Н. в удовлетворении исковых требований о возложении на ответчиков обязанности по разработке новой ИПР, суды первой и апелляционной инстанций исследовали юридически значимые обстоятельства, дали оценку представленным доказательствам в их совокупности, правильно истолковав и применив к спорным отношениям нормы материального права, пришли к обоснованному выводу, что установленный законодательством порядок внесения изменений в ИПР истцом соблюден не был, т.к. изменения вносятся уполномоченным органом на основании медицинских показаний и противопоказаний.

В связи с чем, выводы судов об отказе в удовлетворении требований истца о возложении на ответчиков обязанности по разработке новой ИПР являются обоснованными и основанными на нормах действующего законодательства.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований Панищева С.Н. о компенсации морального вреда, суд первой инстанции исходил из того, что действующее законодательство не предусматривает возможности компенсации морального вреда в случае отмены ранее вынесенного решения органом медико-социальной экспертизы.

Согласно статье 22 Всеобщей декларации прав человека (принята Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 года) каждый человек, как член общества, имеет право на социальное обеспечение и на осуществление необходимых для поддержания его достоинства и для свободного развития его личности прав в экономической, социальной и культурной областях через посредство национальных усилий и международного сотрудничества и в соответствии со структурой и ресурсами каждого государства.

В соответствии с частью 1 статьи 25 Всеобщей декларации прав человека каждый человек имеет право на такой жизненный уровень, включая пищу, одежду, жилище, медицинский уход и необходимое социальное обслуживание, который необходим для поддержания здоровья и благосостояния его самого и его семьи, и право на обеспечение на случай безработицы, болезни, инвалидности, вдовства, наступления старости или иного случая утраты средств к существованию по не зависящим от него обстоятельствам.

Исходя из предназначения социального государства механизм социальной защиты, предусмотренный законодательством, должен позволять наиболее уязвимым категориям граждан получать поддержку со стороны государства и общества и обеспечивать благоприятные, не ущемляющие охраняемое государством достоинство личности условия для реализации ими своих прав.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (часть 1 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Из приведенных нормативных положений и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" по их применению следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), нарушающими личные неимущественные права гражданина либо посягающими на принадлежащие ему от рождения или в силу закона нематериальные блага. В статье 151 Гражданского кодекса Российской Федерации закреплены общие правила по компенсации морального вреда без указания случаев, когда допускается такая компенсация. Поскольку возможность денежной компенсации морального вреда обусловлена посягательством на личные неимущественные права гражданина и другие нематериальные блага, само по себе отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда.

Согласно части 2 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации), статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации при определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред. Компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме.

Отменяя решение суда первой инстанции в части отказа в удовлетворении исковых требований Панищева С.Н. о взыскании компенсации морального вреда и удовлетворяя частично указанные требования, суд апелляционной инстанции сделал обоснованный вывод, что в результате действий ФКУ "ГБ МСЭ" ФМБА России истец был лишен мер социальной защиты в виде обеспечения необходимым техническим средством реабилитации - креслом-коляской с электроприводом, которым он пользовался непрерывно на основании индивидуальных программ реабилитации инвалида с 2011 года, в соответствии с решением МСЭ от 4 октября 2018 года, заменившим СТР на кресло-коляску с ручным приводом.

Суд апелляционной инстанции правильно исходил из того, что необоснованность решения МСЭ от 4 октября 2018 года о замене кресла-коляски с электроприводом на кресло-коляску с ручным приводом подтверждена результатами повторной медико-социальной экспертизы, проведенной экспертным составом смешанного профиля N 12 Федерального бюро МСЭ, установившей, что пациенту необходима инвалидная коляска с электроприводом, по результатам которой разработана новая ИПР, в которой восстановлено право истца на обеспечение креслом-коляской с электрическим приводом.

В связи с чем, установив нарушение прав истца на получение со стороны государства поддержки и обеспечения благоприятных, не ущемляющих охраняемое государством достоинство личности, условия для реализации им своих прав, в том числе, на получение технических средств реабилитации, необходимых для компенсации или устранения стойких ограничений жизнедеятельности инвалида, суд апелляционной инстанции взыскал с ФКУ "ГБ МСЭ" ФМБА России в пользу Панищева С.Н. денежные средства в счет компенсации морального вреда в размере 100000 рублей, т.к. данный размер компенсации отвечает требованиям разумности, соответствует степени и длительности физических и нравственных страданий истца, а также целевому назначению данной компенсационной выплаты.

В судебных постановлениях приведено толкование норм материального права (статей 150, 151, 1101 Гражданского Кодекса Российской Федерации, Федерального закона от 24 ноября 1995 года N 181-ФЗ "О социальной защите инвалидов в Российской Федерации", Распоряжения Правительства Российской Федерации от 30 декабря 2005 года N 2347-р, Приказа Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации от 28 декабря 2017 года N 888н "Об утверждении перечня показаний и противопоказаний для обеспечения инвалидов техническими средствами реабилитации", приказа Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации N 310н от 11 октября 2012 года "О порядке организации и деятельности федеральных государственных учреждений медико-социальной экспертизы"), подлежащих применению к спорным отношениям, результаты оценки доказательств по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Приведенные Панищевым С.Н. в жалобе доводы о наличии оснований для разработки новой индивидуальной программы реабилитации, по существу сводятся к несогласию с выводами судов первой и апелляционной инстанций, изложенными в обжалуемых судебных постановлениях в данной части, и направлены на иную оценку доказательств по делу, а потому основанием к отмене судебных актов являться не могут, Доводы кассационной жалобы ФКУ "ГБ МСЭ ФМБА" России об отсутствии оснований для взыскания компенсации морального вреда, судебная коллегия находит несостоятельными, поскольку судом установлено нарушение личных неимущественных прав истца действиями ответчика.

Оценка представленных доказательств относится к компетенции судов первой и апелляционной инстанций (статьи 198 и 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Судом исследованы все представленные сторонами доказательства в их совокупности по правилам статей 55, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, которым дана надлежащая правовая оценка.

Выводы, содержащиеся в обжалуемых судебных постановлениях, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций. Нарушений норм материального либо процессуального права, влекущих отмену состоявшихся по делу судебных актов, по делу не допущено.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам

определила:

решение Курчатовского городского суда Курской области от 1 октября 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Курского областного суда от 5 февраля 2021 года оставить без изменения, кассационные жалобы Панищева Сергея Николаевича и Федерального казенного учреждения "Главное бюро медико-социальной экспертизы Федерального медико-биологического агентства России" - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: