Определение СК по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 07 июля 2021 г. по делу N 8Г-14604/2021[88-14957/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего ФИО6, судей ФИО7, ФИО8, рассмотрев в открытом судебном заседании дело по иску Ермолаенко А. П, Ермолаенко Г. А. к Майоровой С. Ю. об устранении вмешательства в частную жизнь, о взыскании компенсации морального вреда, судебных расходов, по кассационной жалобе Ермолаенко А. П, Ермолаенко Г. А.

на решение Сергиево-Посадского городского суда Московской области от 8 декабря 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 17 февраля 2021 г, заслушав доклад судьи ФИО7,

УСТАНОВИЛА:

ФИО1 и ФИО2 обратились в суд с иском к ФИО3 о защите частной жизни, просили обязать ответчика за её счёт демонтировать камеру видеонаблюдения, установленную на входной двери "адрес", взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере 25000 рублей и судебные расходы на оплату государственной пошлины в размере 300 рублей, на оплату услуг почтовой связи с размере 316 рублей 64 копейки, в обоснование заявленных требований указав на установку ответчиком означенной видеокамеры в отсутствие согласия истцов, тайно, что позволяет просматривать квартиру истцов, наблюдать за лицами в неё приходящими, в результате чего истцам причинён моральный вред в форме нравственных страданий.

Решением Сергиево-Посадского городского суда Московской области от 8 декабря 2020 г, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 17 февраля 2021 г, в удовлетворении исковых требований ФИО1 и ФИО2 отказано в полном объёме.

В кассационной жалобе ФИО1 и ФИО2 просят об отмене решения суда и апелляционного определения как незаконных и необоснованных, ссылаются на нарушение судами норм материального и процессуального права.

В соответствии с частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, находя участвующих в деле лиц извещёнными о времени и месте судебного заседания согласно требованиям главы 10 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и статьи 165.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, судебная коллегия рассматривает дело в отсутствие неявившихся в судебное заседание участвующих в деле лиц.

В силу статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, не находя оснований для выхода за пределы доводов кассационных жалобы.

Исследовав материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких нарушений по доводам кассационной жалобы не усматривается.

Принимая обжалуемые судебные постановления и отказывая в удовлетворении исковых требований ФИО1 и ФИО2 о защите частной жизни, суды ФИО4 и апелляционной инстанции руководствовались положениями статей 23, 24 Конституции Российской Федерации, статей 150, 151, 288 Гражданского кодекса Российской Федерации, пунктом 6 Правил пользования жилыми помещениями, утверждё ФИО5 постановлением Правительства Российской Федерации от 21 января 2006 г. N 25, и исходили и из того, что факт противоправного вмешательства ответчика (которой принадлежит на праве собственности "адрес") в частную жизнь, нарушения ею личной, семейной тайны и неприкосновенности частной жизни, на который ссылались истцы в обоснование заявленных требований, на нашёл своего подтверждения в ходе рассмотрения дела судебными инстанциями в связи с отсутствием устройства видеонаблюдения ответчика, непредставлением истцами доказательств, свидетельствующих о том, что при помощи установленной видеокамеры ответчики осуществляют сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни истцов.

При том, судом апелляционной инстанции в порядке статей 56, 327, 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в качестве дополнительного доказательства было принято постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 8 декабря 2020 г, из которого следует, что в правом верхнем углу "адрес" установлен предмет квадратной формы, похожий на объектив фотоаппарата, однако не является видеокамерой, не имеет внутри себя каких-либо записывающих устройств и флеш-носителей.

Выводы судов первой и апелляционной инстанций об отказе в удовлетворении иска являются правильными, отвечают установленным по делу обстоятельствам, в полной мере учитывают юридически значимые обстоятельства по делу, постановлены при правильном распределении бремени доказывания, в отсутствие существенных нарушений норм процессуального права. Подлежащий применению материальный закон определён судами и применён правильно.

В соответствии со статьёй 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни; не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц.

Понятие личной (частной) жизни по смыслу положений статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод распространяется на множество аспектов самоидентификации человека, включая его имя и изображение, физическую и психическую целостность, физическую и моральную неприкосновенность (постановления Европейского суда по правам человека от 7 февраля 2012 г. по делу "Фон Ганновер (принцесса Ганноверская" против Германии (N2)", от 10 ноября 2015 г. по делу "Кудерк и компания "Ашетт Флипакки ассосье" против Франции"). Репутация (постановления ЕСПЧ от 15 ноября 2007 г. по делу "Пфайфер и против Австрии", от 25 апреля 2017 г. по делу "ООО "Издательский центр "Квартирный ряд" против Российской Федерации") и честь человека (постановление ЕСПЧ от 4 октября 2007 г. по делу "Санчес Карденас против Норвегии") являются частью его самоидентификации и психологической целостности, в виду чего тоже охватываются понятием личной жизни.

Право на частную жизнь включает право жить неприкосновенно, вне нежелательного внимание (постановления Европейского суда по правам человека от 10 ноября 2015 г. по делу "Кудерк и компания "Ашетт Филипакки ассосье" против Франции", от 24 июля 2003 г. по делу "Смирнова против Российской Федерации").

Право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну гарантировано частью 1 статьи 23 Конституции Российской Федерации. В силу части 1 статьи 24 Конституции Российской Федерации, сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия не допускаются.

Предусмотренная статьёй 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и статьёй 23 Конституции Российской Федерации гарантия, прежде всего, направлена на обеспечение развития без внешнего вмешательства каждого в отношениях с другими людьми.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Нематериальные блага защищаются в соответствии с данным кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12) вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения (пункт 2 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с частью 1 статьи 152.2 Гражданского кодекса Российской Федерации, если иное прямо не предусмотрено законом, не допускаются без согласия гражданина сбор, хранение, распространение и использование любой информации о его частной жизни. Не являются нарушением данных правил сбор, хранение, распространение и использование информации о частной жизни гражданина в государственных, общественных или иных публичных интересах, а также в случаях, если информация о частной жизни гражданина ранее стала общедоступной либо была раскрыта самим гражданином или по его воле.

Право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну означает предоставленную человеку и гарантированную государством возможность контролировать информацию о самом себе, препятствовать разглашению сведений личного, интимного характера и распространяется на ту сферу жизни, которая относится к отдельному лицу, касается только этого лица и, если его действия носят непротивоправный характер, не подлежит контролю со стороны общества и государства.

В соответствии со статьёй 151 Гражданского кодекса Российской Федерации суд может возложить на нарушителя обязанность компенсации морального вреда, причинённого гражданину действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага.

Пункт 1 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации к числу основных начал гражданского законодательства относит, в частности, необходимость беспрепятственного осуществления гражданских прав, обеспечения восстановления нарушенных прав, их судебной защиты, а абзац 3 статьи 12 того же Кодекса устанавливает такой способ защиты гражданских прав, как восстановление положения, существовавшего до нарушения права, и пресечение действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения.

Таким образом, действующее законодательство прямо предусматривает, что заявление требования о пресечении действий, нарушающих право, может быть использовано субъектом в качестве способа защиты его нарушенного права.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1065 Гражданского кодекса Российской Федерации, опасность причинения вреда в будущем может явиться основанием к иску о запрещении деятельности, создающей такую опасность.

Так, обстоятельством, имеющим значение для правильного рассмотрения дел о пресечении действий, нарушающих право, о защите этого права посредством компенсации морального вреда является установление факта нарушения ответчиком права (нематериального блага), принадлежащего истцу, либо угрозы такого нарушения.

В силу приведённых норм материального права и части 1 статьи 56 Гражданского кодекса Российской Федерации данное обстоятельство подлежит доказыванию истцом.

Поскольку факт нарушения частной жизни истцов ответчиком при указанных истцами обстоятельствах не нашёл своего подтверждения, то законных оснований для возложения на ответчика обязанности по прекращению нарушения права на частную жизнь, демонтажа видеокамеры, гражданской правовой ответственности в виде компенсации морального вреда и, как следствие, исходя из статьи 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, взыскания с ответчика в пользу истцов судебных расходов, у судебных инстанций не имелось.

Доводы кассационной жалобы о том, что отрицание ответчиком наличия видеокамеры является ложным с целью избежать ответственности, были предметом оценки судов нижестоящих инстанций, результаты которой приведены в обжалуемых судебных актах, и направлены на иную оценку имеющихся в деле доказательств.

Вопреки указанному в настоящей жалобе, материалы дела не содержат каких-либо объяснений ответчика, которые должны были бы оцениваться судом по правилам части 2 статьи 68 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации как признание факта сбора и распространения ответчиком информации о частной жизни заявленным истцами в иске способом.

Ссылки кассаторов на непредставление ФИО3 оригинала свидетельства о государственной регистрации права собственности, а только его копии на правильность выводов судов не влияют, поскольку факт нарушения нематериальных благ истцов именно ответчиком, к которому предъявлены требования и который в силу статей 3, 131 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации подлежит определению истцом, надлежит доказывать именно истцам, и не опровергают установленного судом факта отсутствия заявленной в иске видеокамеры на "адрес".

На основании изложенного, а также, находя, что возражения, изложенные к кассационной жалобе, свидетельствуют о несогласии заявителей с установленными по делу фактическими обстоятельствами, выражают субъективное толкование норм материального права применительно к конкретным обстоятельствам дела, не свидетельствуют о существенных нарушениях норм материального или процессуального права, допущенных судами первой и второй инстанции при вынесении оспариваемых судебных актов, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов, и направлены на переоценку установленных по делу обстоятельств, а силу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими, судебная коллегия отвергает доводы кассационной жалобы.

Предусмотренных частью 4 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации нарушений не допущено.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия не находит предусмотренных статьёй 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационной жалобы и отмены решения суда и апелляционного определения.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Сергиево-Посадского городского суда Московской области от 8 декабря 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 17 февраля 2021 г. оставить без изменения, кассационную жалобу ФИО1, ФИО2 - без удовлетворения.

Председательствующий: (подпись)

Судьи: (подпись)