Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 24 июня 2021 г. по делу N 8Г-10927/2021[88-10730/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Фроловой Т.В, судей Гусева Д.А, Новожиловой И.А, с участием прокурора восьмого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Волковой А.Г.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-2407/2020 (УИД 22RS0011-02-2020-002589-40) по иску Роговского Андрея Васильевича к Рубцовскому филиалу акционерного общества "Алтайвагон", акционерному обществу "Алтайвагон" о компенсации морального вреда, по кассационной жалобе Роговского Андрея Васильевича на решение Рубцовского городского суда Алтайского края от 5 октября 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 2 февраля 2021 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Гусева Д.А, заключение прокурора восьмого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Волковой А.Г, полагавшей кассационную жалобу подлежащей оставлению без удовлетворения, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Роговский Андрей Васильевич (далее по тексту - Роговский А.В, истец) обратился в суд с иском к ответчику Рубцовскому филиалу акционерного общества "Алтайвагон" (далее по тексту - Рубцовский филиал АО "Алтайвагон", ответчик), в котором просил взыскать в свою пользу с ответчика компенсацию морального вреда в связи с профессиональным заболеванием в размере 500000 рублей.

В обоснование заявленных исковых требований указал, что он с 2 октября 2009 г. по 21 июля 2020 г. работал в Рубцовском филиале АО "Алтайвагон" в должности заливщика металла. В результате воздействия неблагоприятных производственных факторов при работе заливщиком металла у истца возникло профессиональное заболевание " "данные изъяты" от воздействия смешанной пыли, "данные изъяты" Дата установления диагноза профессионального заболевания - 22 мая 2019 г. Дата установления утраты профессиональной трудоспособности с 1 августа 2019 г. бессрочно. В результате полученного профессионального заболевания в настоящее время установлено N утраты профессиональной трудоспособности. В результате воздействия неблагоприятных производственных факторов при работе заливщиком у истца возникло профессиональное заболевание "данные изъяты"

"данные изъяты" Дата установления диагноза профессионального заболевания - 27 мая 2015 г. Дата

установления утраты профессиональной трудоспособности - с 1 сентября 2017 г. бессрочно. В результате полученного профессионального заболевания в настоящее время установлено "данные изъяты" утраты профессиональной трудоспособности. Истец полагал, что в результате полученных заболеваний ему был причинен моральный вред, выразившийся в физических и нравственных страданиях, а именно переживаниях, стрессе, депрессии. В досудебном порядке истец обращался к ответчику с требованием о выплате компенсации морального вреда в размере 500000 рублей, однако ответа не получил.

В ходе рассмотрения дела судом в качестве соответчика привлечено акционерное общество "Алтайвагон" (далее по тексту АО "Алтайвагон", ответчик).

Решением Рубцовского городского суда Алтайского края от 5 октября 2020 г, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 2 февраля 2021 г, исковые требования удовлетворены частично, с АО "Алтайвагон" в пользу Роговского А.В. взыскана компенсация морального вреда в размере 120000 рублей, кроме того с АО "Алтайвагон" в доход муниципального образования город Рубцовск взыскана государственная пошлина в размере 300 рублей.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, Роговский А.В. просит отменить решение Рубцовского городского суда Алтайского края от 5 октября 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 2 февраля 2021 г, как принятые с нарушением норм материального и процессуального права.

Относительно доводов кассационной жалобы АО "Алтайвагон" представлены письменные возражения.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции лица, участвующие в деле, своевременно и надлежащим образом извещенные о дне, времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, не явились, сведений об уважительных причинах неявки суду не сообщили.

На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, в письменных возражениях на кассационную жалобу, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает кассационную жалобу подлежащей оставлению без удовлетворения по следующим основаниям.

Согласно части 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции таких нарушений по настоящему делу не усматривает и в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, не находит оснований для признания выводов судов первой и апелляционной инстанций незаконными.

Статьей 2 Конституции Российской Федерации установлено, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (часть 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Согласно части 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения.

В соответствии со статьей 18 Конституции Российской Федерации права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием.

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на труд (статья 37 Конституции Российской Федерации).

Частью 3 статьи 37 Конституции Российской Федерации установлено, что каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены.

Положения Конституции Российской Федерации о праве на труд согласуются и с международными правовыми актами, в которых раскрывается содержание права на труд.

Так, Всеобщая декларация прав человека (принята Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г.) предусматривает, что каждый человек имеет право на труд, на свободный выбор работы, на справедливые и благоприятные условия труда (пункт 1 статьи 23 названной декларации).

В статье 7 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах (принят 16 декабря 1966 г. Резолюцией 2200 (XXI) на 1496-м пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН; документ вступил в силу для СССР с 3 января 1976 г.; Российская Федерация является участником указанного международного договора в качестве государства - продолжателя Союза ССР) говорится, что участвующие в настоящем пакте государства признают право каждого на справедливые и благоприятные условия труда, включая в том числе условия работы, отвечающие требованиям безопасности и гигиены.

Из приведенных положений Конституции Российской Федерации в их взаимосвязи с нормами международного права следует, что право на труд относится к числу фундаментальных неотчуждаемых прав человека, принадлежащих каждому от рождения. Реализация этого права предопределяет возможность реализации ряда других социально-трудовых прав, в частности, права на условия труда, отвечающие требованиям безопасности.

В целях защиты прав и законных интересов лиц, работающих по трудовому договору, в Трудовом кодексе Российской Федерации введено правовое регулирование трудовых отношений, возлагающее на работодателя дополнительную ответственность за нарушение трудовых прав работника.

В силу положений абзацев 4 и 14 части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право на рабочее место, соответствующее государственным нормативным требованиям охраны труда и условиям, предусмотренным коллективным договором, а также на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами.

Этим правам работника корреспондируют обязанности работодателя обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда, осуществлять обязательное социальное страхование работников в порядке, установленном федеральными законами, возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (абзацы четвертый, пятнадцатый и шестнадцатый части 2 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации).

Согласно абзацу 2 части 1 статьи 210 Трудового кодекса Российской Федерации обеспечение приоритета сохранения жизни и здоровья работников является одним из направлений государственной политики в области охраны труда.

Частью 1 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации определено, что обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

В соответствии с абзацем 2 части 2 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан обеспечить безопасность работников при эксплуатации зданий, сооружений, оборудования, осуществлении технологических процессов, а также применяемых в производстве инструментов, сырья и материалов.

Согласно абзацам 2 и 13 части 1 статьи 219 Трудового кодекса Российской Федерации каждый работник имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда, а также гарантии и компенсации, установленные в соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации, коллективным договором, соглашением, локальным нормативным актом, трудовым договором, если он занят на работах с вредными и (или) опасными условиями труда.

В соответствии с частью 1 статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора.

В Трудовом кодексе Российской Федерации не содержится положений, касающихся понятия морального вреда и определения размера компенсации морального вреда. Такие нормы предусмотрены гражданским законодательством.

Пунктом 2 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Исходя из приведенного нормативного правового регулирования работник имеет право на труд в условиях, отвечающих государственным нормативным требованиям охраны труда, включая требования безопасности. Это право работника реализуется исполнением работодателем обязанности создавать такие условия труда. При получении работником во время исполнения им трудовых обязанностей травмы или иного повреждения здоровья, исходя из положений трудового законодательства, предусматривающих обязанности работодателя обеспечить работнику безопасные условия труда и возместить причиненный по вине работодателя вред, в том числе моральный, а также норм гражданского законодательства о праве на компенсацию морального вреда, работник имеет право на возмещение работодателем, не обеспечившим работнику условия труда, отвечающие требованиям охраны труда и безопасности, морального вреда, причиненного в результате повреждения здоровья работника

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья, либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

Согласно пункту 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" при рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Как разъяснено в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

В постановлении Европейского Суда по правам человека от 18 марта 2010 г. по делу "Максимов (Maksimov) против России" указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю. В противном случае отсутствие мотивов, например, несоразмерно малой суммы компенсации, присужденной заявителю, будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения.

Из изложенного следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь, здоровье (состояние физического, психического и социального благополучия человека), семейные и родственные связи. В случае причинения гражданину морального вреда (физических или нравственных страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно физических или нравственных страданий потерпевшего, то есть морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага, неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями и моральным вредом, вины причинителя вреда. Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Как установлено судами первой и апелляционной инстанций, а также следует из материалов дела, 6 октября 2009 г. Роговский А.В. принят в Рубцовский филиал АО "Алтайвагон" (ранее - ОАО "Алтайвагон") в сталелитейный цех заливщиком металла 3 разряда, 1 мая 2010 г. переведен в сталелитейном цехе на участке плавки заливщиком металла 4 разряда, 3 августа 2015 г. переведен в сталелитейном цехе на участке плавки заливщиком

металла 5 разряда. 21 июля 2020 г. трудовой договор с истцом расторгнут по пункту 2 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации, в связи с сокращением численности (штата) работников организации.

Из акта от 30 июня 2015 г. следует, что Роговскому А.В. установлен диагноз профессионального заболевания "данные изъяты" Указанное заболевание, возникло в период работы истца в АО "Алтайвагон" в результате длительного воздействия на организм человека вредных производственных факторов или веществ: шум (эквивалентный уровень звука, дБА) и в результате несовершенства технологического процесса и производственного оборудования. Выявлены нарушения СП 2.2.2.1327-03 "Гигиенические требования к организации технологических процессов, производственному оборудованию и рабочему инструменту", СП 2.2.4/2.1.8.562-96 "Шум на рабочих местах, в помещениях жилых, общественных зданий и на территории жилой застройки". Вины работника в получении указанного профессионального заболевания не установлено.

С 1 сентября 2017 г. Роговскому А.В. установлена степень утраты профессиональной трудоспособности в размере N бессрочно, что подтверждается справкой МСЭ-2008 N от 17 июля 2017 г.

Кроме того, из акта от 23 июня 2017 г. следует, что Роговскому А.В. установлен диагноз профессионального заболевания "данные изъяты" Указанное заболевание является профессиональным, возникло в период работы истца в АО "Алтайвагон" в результате работы в контакте со смешанной пылью выше ПДК в результате несовершенства технологического процесса и производственного оборудования, причиной послужило длительное воздействие на организм человека вредных производственных факторов или веществ. Выявлены нарушения СП 2.2.2.1327-03 "Гигиенические требования к организации технологических процессов, производственному оборудованию и рабочему инструменту", ГН 2.2.5-1313-03 "Предельно допустимые концентрации (ПДК) вредных веществ в воздухе рабочей зоны". Вины работника в получении профессионального заболевания не установлено.

Из справки МСЭ-2006 N от 9 июля 2019 г. следует, что с 1 августа 2019 г. Роговскому А.В. установлена бессрочно степень утраты профессиональной трудоспособности в размере N.

ФКУ "ГБ МСЭ по Алтайскому краю" Минтруда России разработана программа реабилитации в отношении Роговского А.В. по заболеванию "данные изъяты" и ему рекомендовано лечение лекарственными препаратами, санаторно-курортное лечение с болезнью органов дыхания. Противопоказана работа в условиях высокой запыленности, загазованности, внутри замкнутых пространств, переохлаждение. Указано на возможность выполнения работы по профессии со снижением объема профессиональной деятельности на 1/5 часть прежней нагрузки. План реабилитации Роговского А.В. на 2019 год по заболеванию "данные изъяты" и "данные изъяты" включал в себя наблюдение врачей: терапевта, ЛОРа, сурдолога, профпатолога.

Судом первой инстанции верно отмечено, что неправомерность действий или бездействия работодателя при нарушении права работника на безопасные условия труда работнику доказывать не требуется.

Работодатель может быть освобожден от компенсации работнику морального вреда при представлении доказательств того, что физические и (или) нравственные страдания были причиненью работнику вследствие действия непреодолимой силы либо умысла самого работника.

Материалами дела установлено, что случай заболевания истца является профессиональным и возник в период работы истца в АО "Алтайвагон" в результате работы в контакте со смешанной пылью выше ПДК в результате несовершенства технологического процесса и производственного оборудования, причиной послужило длительное воздействие на организм истца вредных производственных факторов. При этом, принятие работодателем мер по охране труда работников, не исключает вины работодателя в профессиональном заболевании истца, ввиду сохранения неблагоприятных факторов.

Факт получения работником предусмотренных законом компенсаций, гарантий и льгот в связи с работой во вредных условиях труда не освобождает

работодателя от обязанности по возмещению морального вреда.

Тот факт, что истец осознавал, что условия труда являются вредными, также не свидетельствует об отсутствии вины работодателя и не опровергает факта получения профессионального заболевания в связи с работой у ответчика.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции руководствовался положениями статьями 151, 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации, обоснованно учел, что истец испытывает физические и нравственные страдания в связи с имеющимися у него профессиональными заболеваниями. Судом учтено, что возникновение профессиональных заболеваний явилось не только следствием воздействия вредных производственных факторов, но и не обеспечения работодателем безопасных условий труда. Также судом обоснованно принято во внимание то обстоятельство, что истец продолжает испытывать нравственные страдания и переживания и наличие указанных заболеваний и приобретенных последствий не позволяют истцу вернуться к прежнему образу жизни, вернуть себе прежнее состояние здоровья. Суд учел снижение трудоспособности истца по каждому из указанных заболеваний на N и N посчитав размер компенсации морального вреда, указанный истцом в сумме 500000 рублей, чрезмерно завышенным, учитывая требования разумности и справедливости, суд определилкомпенсацию морального вреда в размере 120000 рублей.

Суд апелляционной инстанции при рассмотрении апелляционной жалобы согласился с выводами суда первой инстанции, указав, что судом первой инстанции при рассмотрении дела были исследованы все имеющиеся доказательства, которым дана надлежащая правовая оценка.

Оснований не соглашаться с выводами судов первой и апелляционной инстанций у судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда не имеется, поскольку они подробно и обстоятельно мотивированы, должным образом отражены в обжалуемых судебных постановлениях, основаны на правильном применении норм материального и процессуального права и на имеющихся в деле доказательствах, которым суды дали оценку в соответствии с требованиям статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Не могут быть приняты во внимание доводы кассационной жалобы относительно не принятия судом апелляционной инстанции во внимание того обстоятельства, что у истца имеется два профессиональных заболевания и в общем трудоспособность снижена на N, поскольку, как указано выше, истцу с 1 сентября 2017 г. установлена степень утраты профессиональной трудоспособности в размере N в связи "данные изъяты" и с 1 августа 2019 г. установлена степень утраты профессиональной трудоспособности в размере N в связи с "данные изъяты" данные заболевания являются самостоятельными, установленные степени утраты профессиональной трудоспособности не образуют путем сложения общую степень утраты профессиональной трудоспособности в размере N данные доводы кассационной жалобы основаны на субъективной оценке истцом фактических обстоятельств дела и представленных доказательств, на неверном толковании норм материального права, регулирующих спорные правоотношения, и не свидетельствуют о том, что при рассмотрении дела судами были допущены нарушения, влекущие отмену вынесенных судебных постановлений в кассационном порядке.

Довод заявителя кассационной жалобы, основанный на несогласии с выводами судов при определении размера компенсации морального вреда направлен на переоценку собранных по делу доказательств, что в силу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является недопустимым в суде кассационной инстанции.

На недопустимость судом кассационной инстанции устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанций, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими, а также исследовать новые доказательства указано в пункте 24 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2012 г. N 29 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции".

Согласно разъяснению, содержащемуся в пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2012 г. N 29 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции", при рассмотрении кассационных жалобы, представления суд кассационной инстанции проверяет только законность судебных постановлений, то есть правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права.

Одним из принципов верховенства права является принцип правовой определенности, который предусматривает недопустимость пересмотра окончательного решения суда исключительно в целях проведения повторного слушания по делу и постановления нового решения. Пересмотр окончательного решения суда возможен лишь с целью исправления судебных ошибок при неправильном применении правовых норм. Отклонение от данного принципа допустимо исключительно при наличии существенных и неоспоримых обстоятельств. Указанные обстоятельства заявителем в кассационной жалобе не приведены.

Решение вопроса исследования и оценки доказательств, установление фактических обстоятельств дела отнесено к компетенции судов первой и апелляционной инстанций, поэтому связанные с ним доводы заявителя подлежат отклонению.

Несогласие заявителя кассационной жалобы с выводами судов, иная оценка им фактических обстоятельств, равно как и отличное от суда толкование положений закона, не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки и не подтверждает допущенных судом нарушений норм права, которые могли повлиять на исход дела и являлись бы достаточным основанием для пересмотра обжалуемых судебных актов в кассационном порядке.

Судами первой и апелляционной инстанций не допущено нарушений норм материального или процессуального права, повлиявших на исход дела, влекущих отмену или изменение принятых по настоящему делу судебных постановлений по тем доводам, которые изложены в кассационной жалобе.

Таким образом, при изложенной совокупности обстоятельств, доводы жалобы нельзя квалифицировать в качестве нарушения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, приведших к судебной ошибке, в связи с чем принятые по делу решение суда и апелляционное определение отмене в кассационном порядке не подлежат.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Рубцовского городского суда Алтайского края от 5 октября 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 2 февраля 2021 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Роговского Андрея Васильевича - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи