Апелляционное определение СК по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 08 апреля 2021 г. по делу N 33-4155/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе:

Председательствующего

Барминой Е.А.

судей

Грибиненко Н.Н.

Селезнёвой Е.Н.

при секретаре

Мелоян Л.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании 8 апреля 2021 г. гражданское дело N 2-5650/2019 по апелляционной жалобе Конопченко Натальи Ивановны на решение Калининского районного суда Санкт-Петербурга от 16 октября 2019 г. по иску Конопченко Натальи Ивановны к Государственному учреждению - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Калининском районе Санкт-Петербурга о признании незаконным прекращения выплаты федеральной социальной доплаты к пенсии, обязании возобновить выплату, взыскании неполученной федеральной социальной доплаты, по иску Государственного учреждения - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Калининском районе Санкт-Петербурга к Конопченко Наталье Ивановне о взыскании незаконно выплаченных сумм федеральной социальной доплаты.

Заслушав доклад судьи Барминой Е.А, выслушав пояснения представителя истца Конопченко Н.И. - Гуркиной М.Ю, представителя ответчика - Исламгуловой Г.Д, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Конопченко Н.И. обратилась в суд с иском к Государственному учреждению - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Калининском районе Санкт-Петербурга (далее - УПФР в Калининском районе Санкт-Петербурга) о признании незаконным прекращения выплаты федеральной социальной доплаты к пенсии, обязании возобновить выплату, взыскании неполученной федеральной социальной доплаты.

В обоснование заявленных требований Конопченко Н.И. указала, что осенью 2014 г. при достижении пенсионного возраста ей была оформлена минимальная пенсия по старости и назначена доплата к пенсии до величины прожиточного минимума. До июля 2018 г. истец получала выплаты в размере 8150 руб, в том числе, пенсию в размере 6615 руб. 88 коп, доплату к пенсии в размере 1534 руб. 12 коп. С 20 июля 2018 г. истец получает только пенсию, доплата к пенсии до величины прожиточного минимума прекращена. На запрос истца о причинах прекращения выплаты федеральной социальной доплаты Конопченко Н.И. получила ответ, что выплата федеральной социальной доплаты приостановлена, а 17 декабря 2018 г. истцу отказано в выплате социальной доплаты к пенсии, поскольку она является работающим пенсионером. Данное решение пенсионного органа, по мнению истца, является незаконным. 14 ноября 2014 г. были созданы юридические лица ООО "Сервисплюс" и ООО "Профи", в которых истец является единственным учредителем и генеральным директором. Однако, указанные компании не вели хозяйственную деятельность, сдавали нулевую отчётность. Трудовой договор с истцом заключен не был, запись в трудовой книжке о трудовой деятельности истца в указанных компаниях также отсутствует. Иные договоры гражданско-правового характера не заключались, заработную плату истец также не получала.

УПФР в Калининском районе Санкт-Петербурга обратилось в суд с иском к Конопченко Н.И. о взыскании незаконно полученных сумм федеральной социальной доплаты в размере 67 340 руб. 63 коп.

Свои требования УПФР в Калининском районе Санкт-Петербурга обосновывает тем, что Конопченко Н.И. действительно назначена страховая пенсия по старости с 1 сентября 2014 г. В целях доведения общей суммы материального обеспечения до величины прожиточного минимума установлена федеральная социальная доплата. При назначении доплаты Конопченко Н.И. разъяснены положения ст. 12.1 Федерального закона N 178-ФЗ "О государственной социальной помощи" о том, что федеральная социальная доплата устанавливается неработающим пенсионерам. Однако, согласно выписке из Единого государственного реестра юридических лиц (далее - ЕГРЮЛ) 28 января 2019 г. выявлен факт работы Конопченко Н.И. в ООО "Сервисплсюс" и ООО "Профи" в должности генерального директора. Поскольку Конопченко Н.И. не сообщила, что является работающим пенсионером, образовалась переплата федеральной социальной доплаты в вышеуказанной сумме.

На основании определения Калининского районного суда Санкт-Петербурга от 16 октября 2019 г. указанные гражданские дела объединены в одно производство.

Решением Калининского районного суда Санкт-Петербурга от 16 октября 2019 г. в удовлетворении исковых требований Конопченко Н.И. отказано в полном объеме. Исковые требования УПФР в Калининском районе Санкт-Петербурга удовлетворены; с Конопченко Н.И. в пользу УПФР в Калининском районе Санкт-Петербурга взыскана сумма незаконно полученной федеральной социальной доплаты в размере 67 340 руб. 63 коп. также с Конопченко Н.И. в доход бюджета Санкт-Петербурга взыскана государственная пошлина в размере 2 220 руб. 22 коп.

В апелляционной жалобе истец Конопченко Н.И. просит решение суда от 16 октября 2019 г. отменить и принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований УПФР в Калининском районе Санкт-Петербурга и об удовлетворении заявленных Конопченко Н.И. исковых требований.

Со стороны ответчика УПФР в Калининском районе Санкт-Петербурга представлены возражения на апелляционную жалобу, по доводам которых ответчик просит решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 21 июля 2020 г. решение Калининского районного суда Санкт-Петербурга от 16 октября 2019 г. отменено, вынесено новое решение; исковые требования Конопченко Н.И. удовлетворены; признано незаконным прекращение выплаты федеральной социальной доплаты к пенсии, с возложением на УПФР в Калининском районе Санкт-Петербурга обязанности возобновить выплаты федеральной социальной доплаты к пенсии с 1 июля 2018 г.; в удовлетворении исковых требований УПФР в Калининском районе Санкт-Петербурга отказано.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 21 июля 2020 г. отменено, дело направлено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Истец Конопченко Н.И. на рассмотрение дела в суд апелляционной инстанции не явилась, о времени и месте проведения судебного заседания извещена надлежащим образом по правилам ст. 113 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, посредством личного получения телефонограммы, ходатайств об отложении слушания дела и документов, подтверждающих уважительность причин своей неявки, в судебную коллегию не представила, в судебном заседании присутствует представитель истца - Гуркина М.Ю, в связи с чем, руководствуясь положениями ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие указанного лица.

Изучив материалы дела, выслушав участников процесса, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив в порядке ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации законность и обоснованность решения суда в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

В соответствии с ч. 4 ст. 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, указания вышестоящего суда о толковании закона являются обязательными для суда, вновь рассматривающего дело.

Согласно п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 23 от 19 декабря 2003 г. "О судебном решении", решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

В соответствии с положениями ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются: неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела; недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела; несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела; нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения, влекущие частичную отмену решения суда, были допущены судом первой инстанции.

Как следует из материалов дела, и было установлено судом первой инстанции, 1 сентября 2014 г. Конопченко Н.И. назначена страховая пенсия по старости.

В целях доведения общей суммы материального обеспечения до прожиточного минимума пенсионера, на основании заявления Конопченко Н.И, ей была назначена федеральная социальная доплата (далее - ФСД), как неработающему пенсионеру.

Согласно выписке из ЕГРЮЛ Конопченко Н.И. является генеральным директором ООО "Профи" и ООО "Сервисплюс" с 14 ноября 2014 г.

На основании распоряжения УПФР в Калининском районе Санкт-Петербурга от 29 июня 2018 г. выплата ФСД приостановлена в связи с выявлением факта работы Конопченко Н.И.

Согласно протоколу о выявлении излишне выплаченных пенсионеру сумм пенсии, за период с 14 ноября 2014 г. по 30 июня 2018 г. выявлена переплата ФСД в сумме 67 340 руб. 63 коп..

Установив указанные обстоятельства, оценив представленные в материалах дела доказательства в их совокупности, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что в спорный период Конопченко Н.И. выполняла оплачиваемую работу, в связи с чем, не имеет права как работающее лицо на получение ФСД. Руководствуясь положениями Федерального закона от 17 июня 1999 г. N 178-ФЗ "О государственной социальной помощи", Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях", Федерального закона от 15 декабря 2001 г. N 167-ФЗ "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации", Федерального закона от 1 апреля 1996 г. N 27-ФЗ "Об индивидуальном (персонифицированном) учете в системе обязательного пенсионного страхования", Закона Российской федерации от 19 апреля 1991 г. N 1032-1 "О занятости населения в Российской Федерации", Гражданского кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции посчитал не имеющим правового значения факт получения либо не получения доходов Конопченко Н.И. от деятельности в качестве учредителя и генерального директора юридических лиц, а также отсутствие надлежащего оформления трудовых отношений, и пришел к выводу о том, что истец, оставаясь зарегистрированной в качестве учредителя и генерального директора юридических лиц имела возможность получения прибыли от своей деятельности, а следовательно, относится к категории работающих пенсионеров и не имеет права на получение ФСД, в связи с чем, отказал в удовлетворении заявленных Конопченко Н.И. исковых требований.

Отклонив доводы истца о пропуске срока исковой давности, учитывая отсутствие доказательств того, что Конопченко Н.И. предоставляла в пенсионный орган сведения о своей работе, суд первой инстанции посчитал заявленные УПФР в Калининском районе Санкт-Петербурга исковые требования о взыскании незаконно полученных сумм ФСД подлежащими удовлетворению.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции об отсутствии правовых оснований для удовлетворения заявленных Конопченко Н.И. требований, поскольку они основаны на правильном применении норм материального права, соответствуют представленным сторонами доказательствам, оценка которым дана судом в соответствии с положениями ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии со ст. 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации правосудие в Российской Федерации по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон, при этом в соответствии со ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений.

Исходя из смысла ст. 39 Конституции Российской Федерации право на социальное обеспечение по возрасту относится к числу основных прав гражданина, гарантированных Конституцией Российской Федерации.

В соответствии с п. 1 ст. 12.1 Федерального закона от 17 июля 1999 г. N 178-ФЗ "О государственной социальной помощи", общая сумма материального обеспечения пенсионера, проживающего на территории Российской Федерации, не осуществляющего работу и (или) иную деятельность, в период которой он подлежит обязательному пенсионному страхованию в соответствии с Федеральным законом от 15 декабря 2001 г. N 167-ФЗ "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации", пенсия (пенсии) которому установлена (установлены) в соответствии с законодательством Российской Федерации, не может быть меньше величины прожиточного минимума пенсионера, установленной в соответствии с пунктом 4 статьи 4 Федерального закона "О прожиточном минимуме в Российской Федерации" в субъекте Российской Федерации.

Федеральная социальная доплата к пенсий устанавливается пенсионеру территориальными органами Пенсионного фонда Российской Федерации в случае, если общая сумма его материального обеспечения, определенная в соответствии с частями 2 и 3 данной статьи, не достигает величины прожиточного минимума пенсионера, установленной в соответствии с пунктом 4 статьи 4 Федерального закона "О прожиточном минимуме в Российской Федерации" в субъекте Российской Федерации по месту его жительства или месту его пребывания, не превышающей величину прожиточного минимума пенсионера в целом по Российской Федерации. Федеральная социальная доплата к пенсии устанавливается в таком размере, чтобы указанная общая сумма его материального обеспечения с учетом данной доплаты достигла величины прожиточного минимума пенсионера, установленной в субъекте Российской Федерации (п. 4 ст. 12.1 Федерального закона от 17 июля 1999 г. N 178-ФЗ).

В силу п. 10 ст. 12.1 Федерального закона от 17 июля 1999 г. N 178-ФЗ "О государственной социальной помощи" социальная доплата к пенсии, предусмотренная данной статьей, не выплачивается в период выполнения работы и (или) иной деятельности, в период которой соответствующие граждане подлежат обязательному пенсионному страхованию в соответствии с Федеральным законом "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации".

Целью предоставления пенсионеру, сумма материального обеспечения которого не достигает величины прожиточного минимума, федеральной социальной доплаты является гарантированная государством социальная помощь нетрудоспособным лицам (пенсионерам), которые в силу возраста либо состояния здоровья не имеют иных источников существования, кроме получаемой ими пенсии, в связи с чем, законодателем введены ограничения для назначения ФСД лицам, хотя и являющимися нетрудоспособными, но фактически получающими какой-либо доход от работы или иной деятельности.

Вопреки доводам апелляционной жалобы истца, судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что отсутствие надлежащим образом оформленного трудового договора, отсутствие доказательств фактического получения прибыли юридическими лицами, в которых истец является учредителем и генеральным директором, а также отсутствие доказательств фактического получения истцом дохода от осуществления полномочий учредители и генерального директора, в данном случае правого значения для рассмотрения спора о праве истца на получение ФСД не имеют, поскольку сам факт регистрации истца в качестве учредителя и генерального директора юридического лица предполагает отнесение истца к работающим лицам, которые не приобретают право на получение ФСД.

При этом судебная коллегия исходит из того, что положения п. 10 ст. 12.1 Федерального закона от 17 июля 1999 г. N 178-ФЗ "О государственной социальной помощи" норма во взаимосвязи с положениями ст. 7 Федерального закона от 15 декабря 2001 г. N 167-ФЗ "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации" (в редакции действовавшей на момент возникновения спорных правоотношений) определяет круг лиц, считающихся подлежащими обязательному пенсионному страхованию, в число которых входят граждане, работающие по трудовому договору, в том числе руководители организаций, являющиеся единственными участниками (учредителями), членами организаций, собственниками их имущества или по договору гражданско-правового характера, предметом которого являются выполнение работ и оказание услуг (за исключением лиц, обучающихся в образовательных учреждениях среднего профессионального, высшего профессионального образования по очной форме обучения и получающих выплаты за деятельность, осуществляемую в студенческом отряде по трудовым договорам или по гражданско-правовым договорам, предметом которых являются выполнение работ и (или) оказание услуг), по договору авторского заказа, а также авторы произведений, получающие выплаты и иные вознаграждения по договорам об отчуждении исключительного права на произведения науки, литературы, искусства, издательским лицензионным договорам, лицензионным договорам о предоставлении права использования произведения науки, литературы, искусства, поскольку такие граждане осуществляют деятельность, носящую возмездный характер и предполагающую извлечение дохода, в связи с чем устанавливает, что эти лица не имеют права на получение социальной доплаты к пенсии.

В соответствии с пп. 2 п. 2 ст. 32, пп. 4 п. 2 ст. 33, ст. 39 п. 1 ст. 40 Федерального закона от 8 февраля 1998 г. N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", рассмотрение вопросов об избрании единоличного исполнительного органа общества и досрочном прекращении его полномочий отнесено к компетенции общего собрания участников, а в обществе, состоящем из одного участника - к компетенции единственного участника.

Главой 43 Трудового кодекса Российской Федерации установлены особенности регулирования труда руководителя организации и членов коллегиального исполнительного органа организации.

Статьей 273 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что положения вышеуказанной главы распространяются на руководителей организаций независимо от их организационно-правовых форм и форм собственности, за исключением тех случаев, в том числе, когда руководитель организации является единственным участником (учредителем), членом организации, собственником ее имущества.

Основой данной нормы является невозможность заключения договора с самим собой, поскольку подписание трудового договора одним и тем же лицом от имени работника и работодателя не допускается.

Таким образом, решение единственного участника общества о возложении на себя функции единоличного исполнительного органа является документом, подтверждающим наличие трудовых отношений с руководителем организации. Управленческая деятельность в этом случае осуществляется без заключения какого-либо договора в том числе, трудового.

Учитывая изложенное, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что если руководитель организации, являющийся ее единственным учредителем, состоит с данной организацией в трудовых отношениях без заключения договора, то такое лицо, в соответствии с нормами Федерального закона от 15 декабря 2001 г. N 167-ФЗ "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации" относится к работающему застрахованному лицу.

Кроме того, согласно ст. 1 Закона Российской Федерации от 19 апреля 1991 г. N 1032-1 "О занятости населения в Российской Федерации", занятостью признается деятельность граждан, связанная с удовлетворением личных и общественных потребностей, не противоречащая законодательству Российской Федерации и приносящая, как правило, им заработок, трудовой доход.

В соответствии со ст. 2 Закона Российской Федерации от 19 апреля 1991 г. N 1032-1 "О занятости населения в Российской Федерации", занятыми считаются, в том числе, граждане, являющиеся учредителями (участниками) организаций, за исключением учредителей (участников) некоммерческих организаций, организационно-правовая форма которых не предполагает права учредителей (участников) на получение дохода от деятельности этих организаций, включая членов товариществ собственников жилья, а также членов жилищных, жилищно-строительных, гаражных кооперативов и иных специализированных потребительских кооперативов, создаваемых в целях удовлетворения потребностей граждан, которые не получают доход от их деятельности.

Согласно разъяснениям, содержащимся в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 25 мая 2010 г. N 11-П, участники общества с ограниченной ответственностью, осознанно избрав такую форму реализации права на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности, как создание коммерческой организации и участие в ее деятельности своим капиталом, самостоятельно принимают на себя и бремя заботы о собственном благополучии, в силу которого они несут риск неэффективности экономической деятельности общества, в том числе в случае отсутствия у него дохода либо его получения в размере, не обеспечивающем достойный уровень жизни участников общества.

Формируя правовой статус участников хозяйственных обществ, законодатель вправе учитывать эти обстоятельства и исходить из того, что избранная ими и самостоятельно осуществляемая экономическая деятельность, направленная на получение прибыли от использования своих способностей и имущества в процессе организации и управления производством, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг, предпринимается на собственный риск, что в системе действующего правового регулирования не предполагает дополнения их правового статуса гарантиями социальной защиты на случай отсутствия у общества дохода.

Исходя из вышеуказанных правовых норм и разъяснений относительно их применений, судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что участник общества с ограниченной ответственностью, независимо от ведения обществом хозяйственной деятельности и получения дохода, не вправе получать ФСД к пенсии, в связи с чем, оснований для отмены решения суда в части отказа в удовлетворении исковых требований Конопченко Н.И. судебная коллегия не усматривает.

Доводы апелляционной жалобы истца, оспаривающие решение суда первой инстанции в указанной части, повторяют позицию истца, изложенную при рассмотрении дела судом первой инстанции, основаны на неверном толковании положений законодательства, не содержат фактов, которые не были проверены и не учтены судом при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли бы на обоснованность и законность судебного решения либо опровергали бы изложенные выводы, в связи с чем, не могут служить основанием для отмены решения суда в указанной части.

Однако, судебная коллегия не может согласиться с выводами суда первой инстанции о наличии оснований для удовлетворения исковых требований УПФР в Калининском районе Санкт-Петербурга и полагает решение суда в данной части подлежащим отмене по следующим основаниям.

Согласно ч. 2 ст. 28 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N400-ФЗ, в случае, если представление недостоверных сведений или несвоевременное представление сведений, предусмотренных частью 5 статьи 26 указанного Федерального закона, повлекло за собой перерасход средств на выплату страховых пенсий, фиксированной выплаты к страховой пенсии (с учетом повышения фиксированной выплаты к страховой пенсии), виновные лица возмещают Пенсионному фонду Российской Федерации причиненный ущерб в порядке, установленном законодательством Российской Федерации.

В соответствии с п. 12 ст. 12.1 Федерального закона от 17 июля 1999 г. N 178-ФЗ "О государственной социальной помощи", пенсионер обязан безотлагательно извещать орган, осуществляющий пенсионное обеспечение, и уполномоченный орган исполнительной власти субъекта Российской Федерации о поступлении на работу и (или) выполнении иной деятельности, в период осуществления которой граждане подлежат обязательному пенсионному страхованию, о наступлении других обстоятельств, влекущих изменение размера социальной доплаты к пенсии или прекращение ее выплаты. Удержание излишне выплаченных сумм социальной доплаты к пенсии производится в порядке, предусмотренном Федеральным законом от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях".

Из содержания ч. 1 ст. 5 Федерального закона от 15 декабря 2001 г. N 167-ФЗ "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации" следует, что обязательное пенсионное страхование в Российской Федерации осуществляется страховщиком, которым является Пенсионный фонд Российской Федерации. Пенсионный фонд Российской Федерации (государственное учреждение) и его территориальные органы составляют единую централизованную систему органов управления средствами обязательного пенсионного страхования в Российской Федерации, в которой нижестоящие органы подотчетны вышестоящим.

Основания возникновения и порядок реализации права граждан Российской Федерации на страховые пенсии установлены Федеральным законом от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях", вступившим в силу с 1 января 2015 г.

В Федеральном законе от 17 декабря 2001 г. N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" (п. 4 ст. 23, ст. 25 указанного федерального закона) и Федеральном законе от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" (ч. 5 ст. 26, ч. 1, 2 ст. 28 указанного федерального закона) закреплены сходные с нормами Закона Российской Федерации от 20 ноября 1990 г. N 340-I "О государственных пенсиях в Российской Федерации" нормативные положения, обязывающие пенсионера извещать орган, осуществляющий пенсионное обеспечение, о наступлении обстоятельств, влекущих изменение размера пенсии или прекращение ее выплаты, а также возмещать ущерб, причиненный пенсионному органу в результате выплаты излишних сумм пенсии.

В силу ст. 25 Федерального закона от 17 декабря 2001 г. N 173-ФЗ физические и юридические лица несут ответственность за достоверность сведений, содержащихся в документах, представляемых ими для установления и выплаты трудовой пенсии, а работодатели, кроме того, - за достоверность сведений, представляемых для ведения индивидуального (персонифицированного) учета в системе обязательного пенсионного страхования.

В случае, если представление недостоверных сведений или несвоевременное представление сведений, предусмотренных п. 4 статьи 23 Федерального закона от 17 декабря 2001 г. N 173-ФЗ, повлекло за собой перерасход средств на выплату трудовых пенсий, виновные лица возмещают Пенсионному фонду Российской Федерации причиненный ущерб в порядке, установленном законодательством Российской Федерации.

В случаях невыполнения или ненадлежащего выполнения обязанностей, указанных в п. 1 ст. 25 указанного федерального закона, и выплаты в связи с этим излишних сумм трудовой пенсии работодатель и пенсионер возмещают пенсионному органу, производящему выплату трудовой пенсии, причиненный ущерб в порядке, установленном законодательством Российской Федерации

Аналогичные положения об ответственности виновных лиц в случае предоставления ими недостоверных сведений или несвоевременного предоставления сведений о наступлении обстоятельств, влекущих за собой изменение размера страховой пенсии или прекращение ее выплаты, предусмотрены статьей 28 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях", вступившего в силу с 1 января 2015 г.

Согласно частям 1 и 2 статьи 28 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ, физические и юридические лица несут ответственность за достоверность сведений, содержащихся в документах, представляемых ими для установления и выплаты страховой пенсии, в случае, если представление недостоверных сведений или несвоевременное представление сведений, предусмотренных частью 5 статьи 26 данного федерального закона, повлекло за собой перерасход средств на выплату страховых пенсий, фиксированной выплаты к страховой пенсии, виновные лица возмещают Пенсионному фонду Российской Федерации причиненный ущерб в порядке, установленном законодательством Российской Федерации.

Частью 5 статьи 26 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ установлено, что пенсионер обязан извещать орган, осуществляющий пенсионное обеспечение, о наступлении обстоятельств, влекущих за собой изменение размера страховой пенсии, фиксированной выплаты к страховой пенсии и размера повышения фиксированной выплаты к страховой пенсии или прекращение (продление) их выплаты, в том числе об изменении места жительства, не позднее следующего рабочего дня после наступления соответствующих обстоятельств.

В соответствии с ч. 1 ст. 29 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ удержания из страховой пенсии, фиксированной выплаты к страховой пенсии производятся на основании: 1) исполнительных документов; 2) решений органов, осуществляющих пенсионное обеспечение, о взыскании сумм страховых пенсий, фиксированных выплат к страховым пенсиям (с учетом повышений фиксированных выплат к страховым пенсиям), излишне выплаченных пенсионеру в связи с нарушением положений части 5 статьи 26 названного закона; 3) решений судов о взыскании сумм страховых пенсий, фиксированных выплат к страховым пенсиям (с учетом повышений фиксированных выплат к страховым пенсиям) вследствие злоупотреблений со стороны пенсионера, установленных в судебном порядке.

При рассмотрении исковых требований УПФР в Калининском районе Санкт-Петербурга приведенные нормативные положения судом первой инстанции применены неправильно, без учета положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах вследствие неосновательного обогащения.

Нормы, регулирующие обязательства вследствие неосновательного обогащения, установлены главой 60 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии с п. 1 ст. 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных ст. 1109 данного кодекса.

Не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения, в частности: заработная плата и приравненные к ней платежи, пенсии, пособия, стипендии, возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, алименты и иные денежные суммы, предоставленные гражданину в качестве средства к существованию, при отсутствии недобросовестности с его стороны и счетной ошибки (подп. 3 ст. 1109 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Из изложенного следует, что неосновательное обогащение имеет место в случае приобретения или сбережения имущества в отсутствие на то правовых оснований, то есть неосновательным обогащением является чужое имущество, включая денежные средства, которые лицо приобрело (сберегло) за счет другого лица (потерпевшего) без оснований, предусмотренных законом, иным правовым актом или сделкой. Неосновательное обогащение возникает при наличии одновременно следующих условий: имело место приобретение или сбережение имущества; приобретение или сбережение имущества одним лицом за счет другого лица произведено в отсутствие правовых оснований, то есть не основано ни на законе, ни на иных правовых актах, ни на сделке.

По смыслу положений подп. 3 ст. 1109 Гражданского кодекса Российской Федерации не считаются неосновательным обогащением и не подлежат возврату денежные суммы, предоставленные гражданину в качестве средств к существованию, в частности: заработная плата, приравненные к ней платежи, пенсии, пособия, стипендии, возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина и т.п, то есть суммы, которые предназначены для удовлетворения его необходимых потребностей и возвращение этих сумм поставило бы гражданина в трудное материальное положение. Закон устанавливает исключения из этого правила, а именно излишне выплаченные суммы должны быть получателем возвращены, если их выплата явилась результатом недобросовестности с его стороны или счетной ошибки.

При этом добросовестность гражданина (получателя спорных денежных средств) презюмируется, следовательно, бремя доказывания недобросовестности гражданина, получившего названные в данной норме денежные суммы, лежит на стороне, требующей возврата таких денежных сумм.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 26 февраля 2018 г. N 10-П, содержащееся в главе 60 Гражданского кодекса Российской Федерации правовое регулирование обязательств вследствие неосновательного обогащения представляет собой, по существу, конкретизированное нормативное выражение лежащих в основе российского конституционного правопорядка общеправовых принципов равенства и справедливости в их взаимосвязи с получившим закрепление в Конституции Российской Федерации требованием о недопустимости осуществления прав и свобод человека и гражданина с нарушением прав и свобод других лиц (ч. 3 ст. 17); соответственно, данное правовое регулирование, как оно осуществлено федеральным законодателем, не исключает использование института неосновательного обогащения за пределами гражданско-правовой сферы и обеспечение с его помощью баланса публичных и частных интересов, отвечающего конституционным требованиям.

Таким образом, эти нормы Гражданского кодекса Российской Федерации о неосновательном обогащении и недопустимости возврата определенных денежных сумм могут применяться, в частности, в рамках правоотношений, связанных с реализацией прав граждан на пенсионное обеспечение.

При этом законодательством Российской Федерации, действовавшим как на момент назначения Конопченко Н.И. ФСД, так и в последующий период, на гражданина, обратившегося в пенсионный орган с заявлением о назначении ФСД, возлагалась обязанность представлять достоверные сведения в подтверждение права на указанную ФСД пенсионному органу, а после принятия пенсионным органом решения о назначении гражданину ФСД - безотлагательно извещать пенсионный орган о наступлении обстоятельств, влекущих за собой изменение размера ФСД или прекращение ее выплаты. В случае установления недобросовестных действий пенсионера, направленных на получение ФСД по старости без установленных законом оснований, с него как с лица, получавшего и пользовавшегося ФСД в отсутствие предусмотренных законом оснований, неосновательно полученные суммы ФСД подлежат взысканию по правилам статьи 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации как неосновательное обогащение.

В Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 26 февраля 2018 г. N 10-П отмечено, что судебные органы, рассматривая в каждом конкретном деле вопрос о наличии оснований для взыскания денежных сумм в связи с перерасходом средств Пенсионного фонда Российской Федерации, обусловленным выплатой пенсии по инвалидности, назначенной на основе решения уполномоченной организации, признанного впоследствии недействительным ввиду допущенных при его принятии процедурных нарушений, обязаны, не ограничиваясь установлением одних лишь формальных условий применения взыскания, исследовать по существу фактические обстоятельства данного дела, свидетельствующие о наличии либо отсутствии признаков недобросовестности (противоправности) в действиях лица, которому была назначена пенсия. Это соответствует правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной им в постановлениях от 6 июня 1995 г. N 7-П, от 13 июня 1996 г. N 14-П, от 28 октября 1999 г. N 14-П, от 22 ноября 2000 г. N 14-П, от 14 июля 2003 г. N 12-П, от 12 июля 2007 г. N 10-П и др. Иной подход приводил бы к нарушению вытекающих из статей 1 (часть 1), 2, 7, 18, 19 и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации принципов справедливости, правовой определенности и поддержания доверия граждан к действиям государства, препятствуя достижению баланса частных и публичных интересов, и в конечном итоге - к несоразмерному ограничению конституционного права на социальное обеспечение (статья 39, части 1 и 2, Конституции Российской Федерации) (абзац девятый пункта 4 Постановления).

Исходя из вышеизложенных правовых норм и разъяснений относительно их применения, излишне выплаченные Конопченко Н.И. суммы ФСД в силу пункта 1 статьи 1102 и подпункта 3 статьи 1109 Гражданского кодекса Российской Федерации могли быть возвращены получателем в случае установления недобросовестности с его стороны, в данном случае недобросовестности Конопченко Н.И. - лица, которому эта ФСД была назначена, или счетной ошибки.

Следовательно, учитывая, что на наличие счетной ошибки пенсионный орган в ходе рассмотрения дела не ссылался, по данному делу юридически значимым являлось установление недобросовестности в действиях Конопченко Н.И. при получении ею сумм ФСД в спорный период.

Поскольку добросовестность гражданина (в данном случае Конопченко Н.И.) презюмируется, суду первой инстанции следовало возложить бремя доказывания недобросовестности Конопченко Н.И. при получении ФСД в период с 14 ноября 2014 г. по 30 июня 2018 г. на пенсионный орган.

Указанная правовая позиция согласуется с правовой позицией Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 7 сентября 2020 г. N 78-КГ20-25-К3.

Из материалов дела усматривается, что при подаче заявления о назначении пенсии 1 сентября 2014 г, Конопченко Н.И. просила также установить ей федеральную социальную доплату к пенсии (если общая сумма материального обеспечения не достигнет величины прожиточного минимума пенсионера в субъекте Российской Федерации). В указанном заявлении, содержащем печатный текст, от руки написано "С порядком установления и выплаты ФСД ознакомлена". Из текста заявления следует, что Конопченко Н.И. была предупреждена о необходимости безотлагательно извещать территориальный орган ПФР о поступлении на работу и (или) выполнении иной деятельности, в период осуществления которой она подлежит обязательному пенсионному страхованию, о наступлении других обстоятельств, влекущих изменении размера ФСД к пенсии или прекращение ее выплаты (л.д. 6-оборот, том 1).

Однако, из представленных материалов дела не следует, что при обращении с заявлением о назначении ФСД истцу Конопченко Н.И. было разъяснено понятие "работающий пенсионер", а равно сообщено о том, что наличие статуса учредителя организации и генерального директора без оформления трудового договора влечет за собой последствия в виде прекращения выплаты ФСД.

Приказом Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации от 7 апреля 2017 г. N 339н утверждены Правила обращения за федеральной социальной доплатой к пенсии, ее установления и выплаты, согласно п. 4 которых, в целях осуществления федеральной социальной доплаты к пенсии территориальный орган Пенсионного фонда Российской Федерации, в том числе:

- разъясняет гражданам нормы законодательства Российской Федерации, регулирующего правоотношения по осуществлению федеральных социальных доплат к пенсии;

- ежемесячно осуществляет мониторинг общей суммы материального обеспечения пенсионера;

- ежемесячно уточняет факт осуществления (прекращения) работы и (или) иной деятельности, в период которой граждане подлежат обязательному пенсионному страхованию в соответствии с Федеральным законом от 15 декабря 2001 г. N 167-ФЗ, на основании сведений индивидуального (персонифицированного) учета.

Согласно разъяснениям, изложенным в п. 29 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 г. N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции", если судом первой инстанции неправильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела (пункт 1 части 1 статьи 330 ГПК РФ), то суду апелляционной инстанции следует поставить на обсуждение вопрос о представлении лицами, участвующими в деле, дополнительных (новых) доказательств и при необходимости по их ходатайству оказать им содействие в собирании и истребовании таких доказательств.

Суду апелляционной инстанции также следует предложить лицам, участвующим в деле, представить дополнительные (новые) доказательства, если в суде первой инстанции не доказаны обстоятельства, имеющие значение для дела (пункт 2 части 1 статьи 330 ГПК РФ), в том числе по причине неправильного распределения обязанности доказывания (часть 2 статьи 56 ГПК РФ).

На основании указанных разъяснений, изложенных в п. 29 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 г. N 13, учитывая, что судом первой инстанции были неправильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела, а также учитывая, что в суде первой инстанции не были доказаны такие обстоятельства, судебной коллегией предложено стороне ответчика представить дополнительные доказательства, подтверждающие наличие недобросовестности в действиях Конопченко Н.И.

Из представленных УПФР в Калининском районе Санкт-Петербурга в суд апелляционной инстанции Выписки из индивидуального лицевого счета застрахованного лица Конопченко Н.И. и Перечня сведений, содержащихся на индивидуальном лицевом счете застрахованного лица Конопченко Н.И. следует, что на лицевом счете имеются сведения об осуществлении Конопченко Н.И. деятельности в организациях ООО "Профи" и ООО "Севрисплюс".

При этом согласно разделу 2.7 Перечня сведений, содержащихся на индивидуальном лицевом счете застрахованного лица "Сведения о факте работы застрахованного лица", сведения о периодах осуществления истцом деятельности в ООО "Профи" и ООО "Сервисплюс" были переданы в пенсионный орган своевременно, например сведения о работе в апреле 2016 г. переданы 29 апреля 2016 г, о работе в мае 2016 г. - 02 июня 2016 г, о работе в июне 2016 г. - 7 июля 2016 г. и так далее, без исключения.

Кроме того, согласно представленным ответчиком документам, отчетность по форме РСВ-1 ПФ "Расчет по начисленным и уплаченным страховым взносам" регулярно передавалась Конопченко Н.И. в пенсионный орган, что подтверждается приложенными к Расчетам протоколами проверки о принятии отчетности. Так отчетность по двум организациям ООО "Профи" и ООО "Сервисплюс" за 2014 г. передана в пенсионный орган 12 февраля 2015 г, за первый квартал 2015 г. - 5 мая 2015 г, за полугодие 2015 г. - 31 июля 2015 г, за девять месяцев 2015 г. - 6 октября 2015 г, за 2015 г. - 2 февраля 2016 г, за первый квартал 2016 г. - 29 апреля 2016 г, за полугодие 2016 г. - 7 июля 2016 г, за девять месяцев 2016 г. - 14 октября 2016 г, за 2016 г. - 20 января 2017 г.

Также согласно представленным документам, Конопченко Н.И. регулярно передавались в пенсионный орган сведения по форме СЗВ-М о застрахованных лицах по двум организациям, что также подтверждается представленными сведениями и протоколами проверки о принятии отчетности.

Как было указано, данная отчетность предоставлялась Конопченко Н.И. весь спорный период получения ФСД, регулярно, в установленные сроки. Отчетность предоставлена по двум организациям ООО "Профи" и ООО "Сервисплюс". В представленной отчетности содержится исчерпывающая информация о данных застрахованного лица - Конопченко Н.И.

Таким образом, доводы УПФР в Калининском районе Санкт-Петербурга, с которыми согласился суд первой инстанции об отсутствии доказательств, подтверждающих факт предоставления истцом сведений о своей работе в пенсионный орган, противоречат представленным доказательствам.

Доводы пенсионного органа о том, что Конопченко Н.И. необходимо было отдельно обратиться в пенсионный орган с заявлением о наличии обстоятельств, являющихся основанием для прекращения выплаты ФСД, не опровергают того факта, что данные сведения фактически предоставлены истцом в пенсионный орган посредством соответствующей отчетности по юридическим лицам, в которых она является учредителем и генеральным директором.

При указанных обстоятельствах, факта недобросовестности со стороны получателя ФСД судебная коллегия не усматривает.

Доводы ответчика о том, что отчетность предоставлялась истцом в иное подразделение Пенсионного фонда - УПФР в Невском районе Санкт-Петербурга, также не могут быть приняты во внимание, поскольку согласно положениям п. 14 ст. 12.1. Федерального закона от 17 июля 1999 г. N 178-ФЗ "О государственной социальной помощи" Пенсионный фонд Российской Федерации и уполномоченные органы федеральных органов исполнительной власти, федеральных государственных органов, осуществляющих пенсионное обеспечение в соответствии с Законом Российской Федерации "О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, войсках национальной гвардии Российской Федерации, органах принудительного исполнения Российской Федерации, и их семей", а также территориальные органы Пенсионного фонда Российской Федерации и уполномоченные органы исполнительной власти субъектов Российской Федерации в целях установления социальных доплат к пенсии, предусмотренных данной статьей, осуществляют обмен соответствующей информацией в электронной форме, на бумажном носителе с учетом требований Федерального закона от 6 апреля 2011 г. N 63-ФЗ "Об электронной подписи", Федерального закона от 27 июля 2006 г. N 149-ФЗ "Об информации, информационных технологиях и о защите информации" и Федерального закона от 27 июля 2006 г. N 152-ФЗ "О персональных данных" в порядке, определяемом уполномоченным Правительством Российской Федерации федеральным органом исполнительной власти.

В соответствии с ч. 9 ст. 21 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях", орган, осуществляющий пенсионное обеспечение, вправе проверять обоснованность выдачи документов, необходимых для установления и выплаты страховой пенсии, а также достоверность содержащихся в них сведений

Как было указано выше, Конопченко Н.И. при осуществлении деятельности в качестве учредителя и генерального директора юридических лиц своевременно сообщала данную информацию в территориальный орган Пенсионного фонда посредством предоставления соответствующей отчетности, в том числе, сведения о застрахованных лицах. Тем самым, она уведомила пенсионный орган о наступлении события, являющегося основанием для прекращения осуществления ей выплаты ФСД, однако такая выплата была приостановлена пенсионным органом только 29 июня 2018 г.

Из указанных обстоятельств усматривается отсутствие в действиях Конопченко Н.И. недобросовестности при получении ФСД к пенсии, обратное ответчиком не доказано.

При этом, из представленных материалов усматривается ненадлежащее исполнение своих обязанностей именно со стороны пенсионного органа, который получая сведения об истце как застрахованном лице и достоверно зная о наличии обстоятельств, являющихся основанием для прекращения выплаты ФСД, тем не менее на протяжении длительного времени продолжал осуществлять данную выплату.

По аналогичным основаниям, судебная коллегия полагает, что судом первой инстанции необоснованно отказано в применении последствий пропуска исковой давности, о которой заявлено Конопчнеко Н.И. в ходе рассмотрения дела.

Вопреки доводам УПФР в Калининском районе Санкт-Петербурга о том, что отчеты были получены пенсионным органом только 11 мая 2018 г, из представленных доказательств усматривается, что отчетность сдавалась истцом в пенсионный орган ежеквартально, а следовательно, с момента получения таких отчетов пенсионный орган достоверно знал о необоснованности получения истцом ФСД к пенсии.

Учитывая, что отчетность за полугодие 2016 г. была сдана истцом в пенсионный орган 7 июля 2016 г, а с иском в суд пенсионный орган обратился 3 апреля 2019 г, судебная коллегия приходит к выводу, что установленный ст. 196 Гражданского кодекса Российской Федерации трехлетний срок исковой давности по требованиям о взыскании с Конопченко Н.И. необоснованно выплаченных сумм ФСД за период с 14 ноября 2014 г. по 7 июля 2016 г. пенсионным органом пропущен. Доказательств наличия уважительных причин для пропуска установленного срока исковой давности не представлено.

Кроме того, за весь заявленный ко взысканию период с 14 ноября 2014 г. по 30 июня 2018 г. материально-правовых оснований для взыскания с Конопченко Н.И. суммы излишне выплаченной пенсионеру ФСД не имеется, в связи с отсутствием установленного факта недобросовестности со стороны пенсионера.

При таких обстоятельствах решение суда подлежит отмене в части удовлетворения исковых требований УПФР в Калининском районе Санкт-Петербурга с вынесением в данной части нового решения об отказе в удовлетворении исковых требований.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Калининского районного суда Санкт-Петербурга от 16 октября 2019 г, - отменить в части удовлетворения исковых требований Государственного учреждения - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Калининском районе Санкт-Петербурга к Конопченко Наталье Ивановне о взыскании незаконно выплаченных сумм федеральной социальной доплаты.

В удовлетворении исковых требований Государственного учреждения - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Калининском районе Санкт-Петербурга к Конопченко Наталье Ивановне о взыскании незаконно выплаченных сумм федеральной социальной доплаты, - отказать.

В остальной части решение Калининского районного суда Санкт-Петербурга от 16 октября 2019 г, - оставить без изменения, апелляционную жалобу Конопченко Натальи Ивановны, - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: