Определение СК по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 28 июля 2021 г. по делу N 8Г-12003/2021[88-12412/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе:

Председательствующего Белинской С.В.

судей Ирышковой Т.В, Какурина А.Н.

с участием прокурора Власовой О.Н.

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу ФИО1 на решение Колпинского районного суда Санкт-Петербурга от 30 ноября 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 1 апреля 2021 г. по гражданскому делу N 2-2595/2020 по иску ФИО1 к Российской Федерации в лице Министерства внутренних дел Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Третьего кассационного суда общей юрисдикции Ирышковой Т.В, объяснения представителя Главного управления Министерства внутренних дел Российской Федерации по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области на основании доверенности N от ДД.ММ.ГГГГ сроком действия по ДД.ММ.ГГГГ, возражавшего относительно доводов жалобы, заключение старшего прокурора второго отдела апелляционно- кассационного управления Главного гражданско- судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Власовой О.Н, полагавшей, что оснований для удовлетворения кассационной жалобы не имеется, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

УСТАНОВИЛА:

ФИО1 обратился в суд с иском к Российской Федерации, в лице Министерства внутренних дел Российской Федерации, о взыскании за счет средств казны Российской Федерации компенсацию морального вреда в размере 2 512 200 руб.

В обоснование иска указано, что 28 мая 2019 г. с 20 часов 34 минут по 23 час 30 минут ФИО9 и ФИО10, находясь на службе 80 отдела полиции ОМВД России по Колпинскому району Санкт-Петербурга, в служебном помещении применили физическую силу в отношении истца, являющегося на тот момент "данные изъяты", в результате чего, он получил телесные повреждения, не повлекшие за собой кратковременного расстройства здоровья или незначительную стойкую утрату общей трудоспособности, что подтверждается вступившим в законную силу приговором Колпинского районного суда Санкт-Петербурга от 11 февраля 2020 г. по уголовному делу N1-129/2020.

Телесные повреждения повлекли за собой моральные страдания. Расчет компенсации истцом произведен со ссылками на практику Европейского суда по правам человека (далее - ЕСПЧ), исходя из суммы 30000 евро в рублевом эквиваленте.

Решением Колпинского районного суда Санкт-Петербурга от 30 ноября 2020 г, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 1 апреля 2021 г, исковые требования ФИО1 удовлетворены частично; с Российской Федерации в лице Министерства внутренних дел Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу ФИО1 взыскана компенсация морального вреда в размере 50 000 руб.

В кассационной жалобе заявителя ФИО1, поданной его представителем адвокатом ФИО6, ставится вопрос об изменении вышеуказанных судебных постановлений, как незаконных, и вынесении нового судебного акта об удовлетворении исковых требований в полном объеме.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения дела в кассационном порядке, в судебное заседание не явились. Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции, руководствуясь частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела в соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, с учетом заключения прокурора, судебная коллегия не находит оснований для отмены или изменения в кассационном порядке обжалуемых судебных постановлений.

На основании статьи 379.7. Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанции, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции таких нарушений при принятии обжалуемых судебных постановлений не усматривает.

Судом установлено и из материалов дела следует, что ФИО9, ФИО10 совершили превышение должностных полномочий с применением насилия, а ФИО9 с применением специальных средств в отношении ФИО1

28 мая 2019 г. с 20 часов 34 минут по 23 час 30 минут ФИО9 и ФИО10, находясь в классе службы N103 80 отдела полиции ОМВД России по Колпинскому району Санкт-Петербурга, расположенного по адресу: "адрес", при исполнении своих должностных обязанностей, применили физическую силу в отношении "данные изъяты" ФИО1, 30 января 2002 г.р, а именно ФИО9, находясь в вышеуказанном служебном помещении, в указанный период времени, нанес "данные изъяты" потерпевшему ФИО1, лежащему на полу в специальных средствах - наручниках, не менее 7 ударов специальным средством - резиновой дубинкой в область ягодиц, в результате причинив потерпевшему ФИО1 следующие телесные повреждения: кровоподтеки в правой ягодичной области - в ее центральной части и в нижне-наружном квадранте (2), в свою очередь ФИО10, находясь в вышеуказанном служебном помещении, в указанный период времени, нанес "данные изъяты" потерпевшему ФИО1 не менее 5 ударов обутыми ногами в область расположения жизненно-важных органов - головы и туловища, и не менее 2 ударов руками в область спины потерпевшего, в результате причинив потерпевшему ФИО1 следующие телесные повреждения: закрытую черепно-мозговую травму - сотрясение головного мозга; множественные кровоподтеки ("гематомы") головы, в том числе, в области лба, в левой надбровной области (1), обеих скуловых областей, нижнего века правого глаза (1); ушиб верхнего века левого глаза с кровоизлиянием под конъюнктиву левого глаза по наружному краю (1), множественные ссадины головы, в том числе левой височной области, обеих скуловых областей; ссадины и "гематомы" спины, в том числе обеих лопаточных областей (левой надлопаточной и правой подлопаточной области), поясничной области, кровоподтек в проекции гребня левой подвздошной кости (1), кровоподтеки левого плеча по задней поверхности в средней трети (1), правого плеча по задней поверхности в нижнее трети (1).

Данные обстоятельства установлены вступившим в законную силу приговором Колпинского районного суда Санкт-Петербурга от 11 февраля 2020 г. по уголовному делу N1-129/2020 по обвинению ФИО9 в совершении преступления, предусмотренного п. "а, б" ч.3ст.286 Уголовного кодекса Российской Федерации, по обвинению ФИО10 в совершении преступления, предусмотренного п. "а" ч.3 ст.286 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Приговором суда установлено, что ФИО9 и ФИО10, каждый, указанными незаконными действиями, умышленно и осознанно, являясь должностными лицами правоохранительного органа, причинили "данные изъяты" ФИО1 физический и моральный вред, а также существенно нарушили его права и законные интересы, в том числе на достоинство личности, гарантированные ему ст. 20 Конституции Российской Федерации.

Из приговора также следует, что в качестве смягчающего обстоятельства подсудимым, каждому, суд учел п. "з" ч.1ст.61Уголовного кодекса Российской Федерации - аморальность поведения потерпевшего, явившегося поводом для преступления, и п. "к" ч.1 ст.61 Уголовного кодекса Российской Федерации - добровольное возмещение каждым морального вреда потерпевшему ФИО1 на общую сумму в размере 150 000 руб.

Представитель истца ФИО1 подтвердила, что истец получил от ФИО9 в счет компенсации морального вреда 100 000 руб, от ФИО10 - 50 000 руб.

Судом также установлено, что в период с 29 мая 2019 г. по 3 июня 2019 г. ФИО1 находился на лечении в СПб ГБУЗ "Детский городской многопрофильный клинический центр высоких медицинских технологий им. ФИО7" в связи с сотрясением головного мозга, ушибами и ссадинами мягких тканей головы, спины, туловища и конечностей, тупой травмой живота, получил лечение в виде соблюдения режима и приема лекарств, выписан в удовлетворительном состоянии под наблюдение невролога и детского хирурга.

12 сентября 2019 г. истцу оказана плановая консультация врача- невролога СПб ГБУЗ "Детский городской многопрофильный клинический центр высоких медицинских технологий им. К.А. Раухфуса", рекомендовано УСГМ, повторная явка.

17 сентября 2019 г. истцу оказана повторная консультация врача- невролога СПб ГБУЗ "Детский городской многопрофильный клинический центр высоких медицинских технологий им. К.А. Раухфуса", рекомендован прием лекарств месяц, массаж, ИРТ.

Разрешая спор, суд первой инстанции, руководствуясь статьями 7 Конституции Российской Федерации, 151, 1069, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, установив указанные обстоятельства, оценив представленные в материалах дела доказательства в их совокупности, пришел к выводу о наличии оснований для частичного удовлетворения заявленных исковых требований о взыскании компенсации морального вреда, определив размер такой компенсации в 50 000 руб.

С выводами суда первой инстанции согласился суд апелляционной инстанции.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции считает соответствующими закону выводы суда первой и апелляционной инстанции о присуждении истцу компенсации морального вреда в размере 50 000 руб, не усматривая оснований согласиться с доводами кассационной жалобы заявителя.

На основании ст. 53 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

Права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом, а государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (ст. 52 Конституции Российской Федерации).

Из содержания названных конституционных норм следует, что действия (или бездействие) органов государственной власти или их должностных лиц, причинившие вред любому лицу, влекут возникновение у государства обязанности этот вред возместить, а каждый пострадавший от незаконных действий органов государственной власти или их должностных лиц наделяется правом требовать от государства справедливого возмещения вреда.

В силу ст. 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации, вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная "данные изъяты", свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Пунктом 2 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что нематериальные блага защищаются в соответствии с данным кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12) вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Для применения ответственности, предусмотренной ст. 1069, 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации, лицо, требующее возмещение убытков, должно доказать противоправность действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, степень вины причинителя вреда, наличие причинно-следственной связи между действиями (бездействием) причинителя вреда и возникшими убытками, а также размер причиненного вреда.

Согласно п. 1 ст. 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации, основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными гл. 59 и ст. 151 данного кодекса.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как разъяснено в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абзац второй пункта 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда").

Руководствуясь приведенными выше нормами материального права, правильно распределив бремя по доказыванию подлежащих установлению юридически значимых обстоятельств, оценив представленные сторонами спора доказательства по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд, установив факт причинения сотрудниками полиции телесных повреждений ФИО1 пришел к выводу о взыскании с Российской Федерации в лице Министерства внутренних дел Российской Федерации за счет казны Российской Федерации обязанность в пользу ФИО1 компенсации морального вреда в размере 50 000 руб.

В постановлении Европейского Суда по правам человека от 18 марта 2010 г. по делу "Максимов (Maksimov) против России" указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю. В противном случае отсутствие мотивов, например, несоразмерно малой суммы компенсации, присужденной заявителю, будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения.

Из изложенного следует, что, поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав пострадавшей стороны как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении во избежание произвольного завышения или занижения судом суммы компенсации.

Согласно разъяснениям, изложенным в п.9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 июня 2013 г. N 21 "О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. и Протоколов к ней", в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права, положениями статей 1, 34 Конвенции в толковании Европейского Суда с целью восстановления нарушенных прав и свобод человека суду необходимо установить наличие факта нарушения этих прав и свобод, отразив указанное обстоятельство в судебном акте. Причиненные таким нарушением материальный ущерб и (или) моральный вред подлежат возмещению в установленном законом порядке.

При определении размера денежной компенсации морального вреда суды могут принимать во внимание размер справедливой компенсации в части взыскания морального вреда, присуждаемой Европейским Судом за аналогичное нарушение.

По мнению судебной коллегии, обжалуемые заявителем судебные акты отвечают нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда и определения размера такой компенсации, разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению, правовой позиции Европейского Суда по правам человека.

Принимая решение о присуждении истцу компенсации морального вреда в размере 50000 руб, судом обоснован вывод о том, почему сумма в 50000 руб. является достаточной компенсацией причиненных истцу нравственных и физических страданий в связи с совершенными в отношении него действиями сотрудниками полиции и какие конкретно обстоятельства дела повлияли на размер взысканной суммы компенсации морального вреда по сравнению с заявленной истцом в иске. Так, судами принято во внимание, что телесные повреждения, причиненные ФИО1 действиями ФИО9, не повлекли за собой кратковременное расстройство здоровья или незначительную стойкую утрату общей трудоспособности, в тоже время телесные повреждения головы ФИО1, причиненные действиями ФИО10, повлекли за собой кратковременное расстройство здоровья (продолжительностью до трех недель от момента причинения и поэтому квалифицирующему признаку были расценены как легкий вред здоровью; а телесные повреждения лица и туловища, не повлекли за собой кратковременное расстройство здоровья или незначительную стойкую утрату общей трудоспособности и поэтому были расценены, каждое в отдельности, как повреждение, не причинившее вред здоровью ФИО1, который на момент получения повреждений являлся "данные изъяты" (17 лет).

Судом также учтено, что в действиях ФИО1 усмотрена аморальность поведения, явившаяся поводом для преступления, ФИО9 и ФИО10 в ходе рассмотрения уголовного дела добровольно возместили потерпевшему ФИО1 моральный вред на общую сумму в размере 150 000 руб, отсутствие у истца серьезных последствий для здоровья.

Учитывая, что истец имеет гражданство Российской Федерации, постоянно проживает в Санкт-Петербурге, претерпел физические страдания в виде легкого вреда здоровью, остро воспринимает случившееся в связи с достижением возраста совершеннолетия и осознания случившегося в полной мере только после достижения возраста совершеннолетия, суд пришел к выводу об отсутствии зависимости национальной валюты Российской Федерации от курса евро, как следствие, признал требуемую истцом сумму в размере 30 000 евро завышенной, а размер компенсации морального вреда в 50 000 руб. -отвечающим принципам разумности и справедливости, обеспечивающим баланс прав и законных интересов сторон, с учетом того, что общий размер компенсации морального вреда с учетом выплаченных истцу непосредственными причинителями вреда определен в сумме 200 000 руб.

С учетом приведенного выше, выводы суда первой и апелляционной инстанции о присуждении истцу суммы компенсации морального вреда в размере 50000 руб. следует признать правомерными, отвечающими требованиям норм материального права об основаниях, принципах и критериях определения размера компенсации морального вреда.

Доводы кассационной жалобы истца о несогласии с взысканной суммой компенсации морального вреда и указанием на практику Европейского Суда по правам человека, не влекут изменение обжалуемых судебных актов по мотивам изложенным выше.

Доводы заявителя жалобы направлены на переоценку установленного судом, потому не могут служить основанием для отмены судебных постановлений в кассационном порядке, поскольку в соответствии с частью 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими.

Доводам жалобы заявителя судом апелляционной инстанции была дана надлежащая оценка, оснований для переоценки выводов суда апелляционной инстанции судебная коллегия также не находит.

В соответствии с пунктом 2 части 4 статьи 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в решении суда первой инстанции приведены выводы суда, вытекающие из установленных судом обстоятельств дела, доказательства, на которых основаны выводы суда об обстоятельствах дела и доводы в пользу принятого решения, мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле.

Оставляя без изменения решение суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции указал мотивы, по которым отклонил доводы апелляционной жалобы заявителя, что соответствует требованиям части 3 статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Каких-либо процессуальных нарушений, которые могли бы служить основанием для кассационного пересмотра вступивших в силу и правильных по существу судебных постановлений, по материалам дела и доводам кассационной жалобы не установлено.

При таких обстоятельствах судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационной жалобы и изменения обжалуемых судебных актов.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Колпинского районного суда Санкт-Петербурга от 30 ноября 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 1 апреля 2021 г. оставить без изменения, кассационную жалобу ФИО1 - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи