Определение СК по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 29 июня 2021 г. по делу N 8Г-9172/2021[88-10062/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Давыдовой Т.И, судей Грудновой А.В, Карповой О.Н, с участием прокурора Никитиной Н.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-3845/2020 по иску Марченко Романа Петровича к федеральному государственному унитарному предприятию "Охрана" Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации о признании трудового договора заключенным на неопределенный срок, приказа об увольнении незаконным, восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда, по кассационной жалобе Марченко Романа Петровича на решение Центрального районного суда г. Тюмени от 05 октября 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Тюменского областного суда от 01 марта 2021 года.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Давыдовой Т.И. об обстоятельствах дела, принятых судебных актах, доводах кассационной жалобы, выслушав представителя федерального государственного унитарного предприятия "Охрана" Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации Майстренко А.А, возражавшую против удовлетворения кассационной жалобы, заключение прокурора Никитиной Н.В. об отсутствии оснований для удовлетворения жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Марченко Р.П. обратился в суд с иском к федеральному государственному унитарному предприятию "Охрана" Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации (далее по тексту - ФГУП "Охрана" Росгвардии), с учетом уточнений, о признании трудового договора N 628/2019 от 03 сентября 2019 года заключенным на неопределенный срок, приказа об увольнении N 98 лс от 05 марта 2020 года незаконным, восстановлении на работе в должности контролера, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула из расчета 2 014 руб. за каждый день за период с 17 марта 2020 года по дату восстановления в должности, компенсации морального вреда в размере 20 000 руб.

В обоснование заявленных требований Марченко Р.П. сослался на то, что 03 сентября 2019 года между ним и ФГУП "Охрана" Росгвардии в лице филиала по Тюменской области был заключен срочный трудовой договор на период действия договора работодателя с акционерным обществом "Антипинский нефтеперерабатывающий завод" (далее по тексту - АО "Антипинский нефтеперерабатывающий завод"). Трудовой договор подлежал расторжению не позднее 04 августа 2020 года, однако расторгнут ранее этой даты - 16 марта 2020 года, что является незаконным и нарушает его трудовые права. Кроме того, оснований для заключения с ним срочного трудового договора не имелось.

Решением Центрального районного суда г. Тюмени от 05 октября 2020 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Тюменского областного суда от 01 марта 2021 года, Марченко Р.П. в удовлетворении исковых требований отказано.

В кассационной жалобе Марченко Р.П. ставит вопрос об отмене состоявшихся судебных актов, как незаконных.

В обоснование доводов кассационной жалобы Марченко Р.П. указывает на то, что у ответчика не имелось оснований для заключения с ним срочного трудового договора; с другими работниками трудовые договоры были расторгнуты, в связи с сокращением штата, а не по истечении срока их действия.

В письменных возражениях на кассационную жалобу представитель ФГУП "Охрана" Росгвардии просит судебные акты оставить без изменения, кассационную жалобу без удовлетворения.

Истец Марченко Р.П. в судебное заседание суда кассационной инстанции не явился, о времени и месте рассмотрения дела извещен надлежащим образом. Информация о времени и месте судебного разбирательства по настоящему делу заблаговременно была размещена на официальном сайте Седьмого кассационного суда общей юрисдикции. В соответствии со статьями 167, 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия нашла возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившегося истца.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанции, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Проверив материалы дела в пределах доводов кассационной жалобы, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает, что имеются основания для отмены оспариваемых судебных постановлений ввиду неправильного применения и толкования норм материального права.

Судом установлено и следует из материалов дела, что 29 июля 2019 года между ФГУП "Охрана" Росгвардии по Тюменской области (исполнитель) и АО "Антипинский перерабатывающий завод" (заказчик) был заключен договор N 68 на охрану объектов военизированными подразделениями ФГУП "Охрана" Росгвардия, по условиям которого исполнитель передал заказчику под военизированную охрану объекты, перечисленные в приложении к договору. Срок действия договора с 05 августа 2019 года по 05 августа 2020 года. Указано, что, если за три месяца до истечения срока действия договора ни одна из сторон письменно не потребует его прекращения, договор автоматически продлевается на прежних условиях и на тот же срок.

03 августа 2019 года Марченко Р.П. принят на работу по основному месту работы в ФГУП "Охрана" Росгвардии по Тюменской области на должность контролера АО "Антипинский нефтеперерабатывающий завод".

Согласно пункту 1.9 срочного трудового договора N 628/2019 от 03 августа 2019 года, он заключен в соответствии с частью 1 статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации с учетом условий предстоящей работы, связанной с заведомо временным (до одного года) расширением производства или объема оказываемых услуг на срок действия договора от 29 июля 2019 года N 68, заключенного с АО "Антипинский нефтеперерабатывающий завод" и подлежит расторжению в установленном законодательством порядке, но не позднее 04 августа 2020 года.

16 декабря 2019 года ФГУП "Охрана" Росгвардии получено уведомление АО "Антипинский нефтеперерабатывающий завод" об одностороннем отказе от исполнения договора на охрану объектов военизированными подразделениями ФГУП "Охрана" N 68 от 29 июля 2019 года, в котором указано на расторжение договора по истечению трех месяцев с момента получения уведомления.

Уведомлением N 29 от 28 января 2020 года истец извещен о расторжении трудового договора с 16 марта 2020 года в связи с истечением срока действия трудового договора (пункт 2 части 1 статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации). Уведомление получено Григорьевым С.С. 31 января 2020 года.

Приказом от 05 марта 2020 года N 98 лс трудовой договор с Марченко Р.П. прекращен с 16 марта 2020 года на основании пункта 2 части 1 статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации в связи с истечением срока трудового договора.

Разрешая возникший спор, суд первой инстанции, руководствуясь статьями 58, 59, 79, пунктом 2 части 1 статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации, пунктом 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", исходил из того, что имело место выполнение ФГУП "Охрана" Росгвардии временных работ по охране объекта АО "Антипинский нефтеперерабатывающий завод", на время выполнения которых был привлечен истец, о чем имеется прямая ссылка в пункте 1.9 срочного трудового договора N 628/2019 от 03 августа 2019 года; Марченко Р.П. заблаговременно предупрежден в письменной форме о прекращении действия договора с 16 марта 2020 года; порядок и процедура увольнения со стороны работодателя были соблюдены, в связи с чем пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований.

Отказав в иске о признании незаконным приказа об увольнении, восстановлении на работе, суд первой инстанции пришел к выводу об отказе в удовлетворении производных требований о взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда.

Суд апелляционной инстанции с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием согласился, дополнительно указав на то, что объект охраны, на котором осуществлялась трудовая деятельность истца, предоставлялся ответчику для исполнения принятых им на себя обязательств, лишь на период действия договора на охрану объектов N 68 от 29 июля 2019 года, заключенного с АО "Антипинский нефтеперерабатывающий завод", истец согласился на исполнение трудовых обязанностей на оговоренных в срочном трудовом договоре условиях. Об изменении условия о срочном характере договора истец к ответчику в период работы не обращался.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что выводы судов основаны на неправильном применении и толковании норм материального права, регулирующих спорные отношения, вынесены с нарушением норм процессуального права.

Так, трудовые договоры могут заключаться как на неопределенный срок, так и на определенный срок не более пяти лет (срочный трудовой договор), если иной срок не установлен названным кодексом и иными федеральными законами (пункты 1, 2 части 1 статьи 58 Трудового кодекса Российской Федерации).

В соответствии с частью 5 статьи 58 Трудового кодекса Российской Федерации, трудовой договор, заключенный на определенный срок при отсутствии достаточных к тому оснований, установленных судом, считается заключенным на неопределенный срок.

Согласно части 6 статьи 58 Трудового кодекса Российской Федерации, запрещается заключение срочных трудовых договоров в целях уклонения от предоставления прав и гарантий, предусмотренных для работников, с которыми заключается трудовой договор на неопределенный срок.

Срочный трудовой договор заключается, когда трудовые отношения не могут быть установлены на неопределенный срок с учетом характера предстоящей работы или условий ее выполнения, а именно в случаях, предусмотренных частью 1 статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации (часть 2 статьи 58 Трудового кодекса Российской Федерации).

В трудовом договоре должно быть указано обстоятельство, на основании которого договор имеет определенный срок действия (часть 2 статьи 57 Трудового кодекса Российской Федерации), в формулировке, соответствующей тому или иному случаю, перечень которых приведен в статье 59 Трудового кодекса Российской Федерации.

Перечень конкретных случаев, в которых трудовой договор заключается на определенный срок в силу характера предстоящей работы или условий ее выполнения, предусмотрен частью 1 статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации. Одним из таких случаев является заключение срочного трудового договора для выполнения работ, связанных с заведомо временным (до одного года) расширением производства или объема оказываемых услуг (абзац шестой части 1 статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации).

В случаях, предусмотренных частью 2 статьи 59 названного кодекса, срочный трудовой договор может заключаться по соглашению сторон трудового договора без учета характера предстоящей работы и условий ее выполнения (часть 2 статьи 58 Трудового кодекса Российской Федерации).

Частью 2 статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации определен перечень конкретных случаев, когда допускается заключение срочного трудового договора по соглашению сторон.

Как следует из разъяснений, содержащихся в пункте 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", решая вопрос об обоснованности заключения с работником срочного трудового договора, следует учитывать, что такой договор заключается, когда трудовые отношения не могут быть установлены на неопределенный срок с учетом характера предстоящей работы или условий ее выполнения, в частности в случаях, предусмотренных частью 1 статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации, а также в других случаях, установленных Кодексом или иными федеральными законами (часть вторая статьи 58, часть первая статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации).

В силу пункта 2 части 1 статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации трудовой договор может быть расторгнут в связи с истечением срока трудового договора (статья 79 настоящего Кодекса), за исключением случаев, когда трудовые отношения фактически продолжаются и ни одна из сторон не потребовала их прекращения.

В соответствии с частью 1 статьи 79 Трудового кодекса Российской Федерации срочный трудовой договор прекращается с истечением срока его действия. О прекращении трудового договора в связи с истечением срока его действия работник должен быть предупрежден в письменной форме не менее чем за три календарных дня до увольнения, за исключением случаев, когда истекает срок действия срочного трудового договора, заключенного на время исполнения обязанностей отсутствующего работника.

Конституционным Судом Российской Федерации 19 мая 2020 года принято постановление N 25-П по делу о проверке конституционности абзаца восьмого части первой статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина И.А. Сысоева.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в пункте 5 названного постановления, поскольку осуществление предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности, как правило, предполагает использование наемного труда, субъект такого рода деятельности (юридическое либо физическое лицо), выступающий в качестве работодателя, в силу приведенных конституционных положений наделяется полномочиями, позволяющими ему в целях осуществления экономической деятельности и управления имуществом самостоятельно и под свою ответственность принимать необходимые кадровые решения, но вместе с тем и несет обязанности по обеспечению закрепленных трудовым законодательством прав работников и гарантий их реализации. При этом, действуя в качестве самостоятельного хозяйствующего субъекта и участника гражданского оборота, к сфере ответственности которого относится заключение гражданско-правовых договоров и их пролонгация, выбор контрагентов и их замена и т.п, работодатель самостоятельно несет и все риски, сопутствующие осуществляемому им виду экономической деятельности. Так, вступая в договорные отношения с иными участниками гражданского оборота, именно он несет риски, связанные с исполнением им самим и его контрагентами своих договорных обязательств, сокращением общего объема заказов, расторжением соответствующих договоров и т.п. Работник же, выполняя за гарантированное законом вознаграждение (заработную плату) лишь определенную трудовым договором трудовую функцию в интересах, под управлением и контролем работодателя, не является субъектом осуществляемой работодателем экономической деятельности, а потому не может и не должен нести каких бы то ни было сопутствующих ей рисков и не обязан разделять с работодателем бремя такого рода рисков. В противном случае искажалось бы само существо трудовых отношений и нарушался бы баланс конституционных прав и свобод работника и работодателя.

В силу пункта 6 названного постановления, в соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации работник имеет право на предоставление ему работы, обусловленной трудовым договором (абзац третий части 1 статьи 21); данному праву работника корреспондирует обязанность работодателя предоставлять работнику работу, предусмотренную трудовым договором (абзац третий части 2 статьи 22, часть 1 статьи 56).

Если в качестве работодателя выступает организация, уставная деятельность которой предполагает оказание каких-либо услуг третьим лицам, то предметом трудовых договоров, заключаемых с работниками, привлекаемыми для исполнения обязательств работодателя перед заказчиками услуг, является выполнение работы по обусловленной характером соответствующих услуг трудовой функции. При этом надлежащее исполнение таким работодателем обязанности по предоставлению своим работникам работы, предусмотренной заключенными с ними трудовыми договорами, предполагает в числе прочего своевременное заключение им с иными участниками гражданского оборота договоров возмездного оказания услуг.

Между тем истечение срока действия отдельного договора возмездного оказания услуг, как правило, не свидетельствует ни о прекращении работодателем - исполнителем услуг своей уставной деятельности в целом, ни о завершении работы его работниками, обеспечивающими исполнение обязательств работодателя по такому гражданско-правовому договору, а потому и не освобождает работодателя от обязанности предоставить работникам работу в соответствии с трудовой функцией, предусмотренной заключенными с ними трудовыми договорами. В случае же невозможности предоставления указанным работникам такой работы и, как следствие, возникновения у них вынужденной приостановки работы работодатель обязан оплатить им время простоя в соответствии с законодательством (статья 157 Трудового кодекса Российской Федерации). При этом в данной ситуации изменение условий заключенных с работниками трудовых договоров, а равно и увольнение работников возможны только по основаниям и в порядке, предусмотренным трудовым законодательством.

Таким образом, ограниченный срок действия гражданско-правовых договоров возмездного оказания услуг, заключенных работодателем с заказчиками соответствующих услуг, при продолжении осуществления им уставной деятельности сам по себе не предопределяет срочного характера работы, подлежащей выполнению работниками, обеспечивающими исполнение обязательств работодателя по таким гражданско-правовым договорам, не свидетельствует о невозможности установления трудовых отношений на неопределенный срок, а значит, и не может служить достаточным основанием для заключения срочных трудовых договоров с работниками, трудовая функция которых связана с исполнением соответствующих договорных обязательств, и их последующего увольнения в связи с истечением срока указанных трудовых договоров.

Кроме того, увязывание срока заключенного с работником трудового договора со сроком действия заключенного работодателем с третьим лицом гражданско-правового договора возмездного оказания услуг фактически приводило бы к тому, что занятость работника ставилась бы в зависимость исключительно от результата согласованного волеизъявления работодателя и заказчика соответствующих услуг в отношении самого факта заключения между ними договора возмездного оказания услуг, срока его действия и пролонгации на новый срок. Тем самым работник был бы вынужден разделить с работодателем риски, сопутствующие осуществляемой работодателем экономической деятельности в сфере соответствующих услуг (в том числе связанные с колебанием спроса на эти услуги), что приводило бы к искажению существа трудовых отношений и нарушению баланса конституционных прав и свобод работника и работодателя.

Из приведенных нормативных положений и руководящих разъяснений, изложенных в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 04 марта 2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" по их применению, с учетом правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации следует, что по общему правилу срочные трудовые договоры могут заключаться только в случаях, когда трудовые отношения с учетом характера предстоящей работы или условий ее выполнения не могут быть установлены на неопределенный срок, а также в других случаях, предусмотренных Трудовым кодексом Российской Федерации или иными федеральными законами. Вместе с тем Трудовой кодекс Российской Федерации предусматривает в статье 59 перечень конкретных случаев, когда допускается заключение срочного трудового договора в силу характера предстоящей работы или условий ее выполнения, а также без учета указанных обстоятельств при наличии соответствующего соглашения работника и работодателя. При этом работнику, выразившему согласие на заключение трудового договора на определенный срок, известно о его прекращении по истечении заранее оговоренного периода. Истечение срока трудового договора, за исключением случаев, когда трудовые отношения фактически продолжаются и ни одна из сторон не потребовала их прекращения, является основанием для прекращения трудового договора. Если судом при разрешении спора о правомерности заключения срочного трудового договора будет установлено, что он заключен работником вынужденно, суд применяет правила договора, заключенного на неопределенный срок.

Как следует из материалов дела, Марченко Р.П. не входит в число лиц, предусмотренных частью 2 статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации, с которыми возможно заключение срочного трудового договора по соглашению сторон, в связи с чем применение судами первой и апелляционной инстанций данной нормы закона к спорным правоотношениям основано на неправильном применении и толковании данной нормы закона, соответственно, является неправомерным.

К данному спору подлежит применению часть 1 статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации, предусматривающая в качестве императивного предписания указание в срочном трудовом договоре на причину по которой трудовые отношения не могли быть установлены на неопределенный срок. Одним из случаев заключения срочного трудового договора на определенный срок в силу характера предстоящей работы или условий ее выполнения является заключение срочного трудового договора для выполнения работ, связанных с заведомо временным (до одного года) расширением производства или объема оказываемых услуг (абзац шестой части 1 статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации).

Абзац шестой части 1 статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации как по своему буквальному смыслу, так и во взаимосвязи с частью 2 статьи 58 Трудового кодекса Российской Федерации, предполагает, что заключение срочного трудового договора в указанном случае обусловлено объективной невозможностью установления трудовых отношений на неопределенный срок в силу заведомо ограниченного периода выполнения работы, являющейся предметом данного трудового договора.

Заключение срочного трудового договора по основанию, предусмотренному абзацем шестым части 1 статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации, будет правомерным лишь при условии, что работа, для выполнения которой заключается соответствующий трудовой договор, объективно носит конечный, и в этом смысле - срочный, характер, что, в свою очередь, исключает возможность продолжения трудовых отношений между сторонами данного договора после завершения указанной работы. Трудовой договор, заключенный на определенный срок при отсутствии достаточных к тому оснований, установленных судом, считается заключенным на неопределенный срок. Запрещается заключение срочных трудовых договоров в целях уклонения от предоставления прав и гарантий, предусмотренных для работников, с которыми заключается трудовой договор на неопределенный срок.

Учитывая, что срок действия гражданско-правовых договоров возмездного оказания услуг в той или иной сфере деятельности (в том числе в области охранной деятельности), устанавливаемый при их заключении по соглашению между работодателем, оказывающим данные услуги, и заказчиками соответствующих услуг, сам по себе не предопределяет срочного характера работы, выполняемой работниками в порядке обеспечения исполнения обязательств работодателя по таким гражданско-правовым договорам, абзац шестой части 1 статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации не может быть применен в качестве правового основания для заключения с этими работниками срочных трудовых договоров.

Из материалов дела усматривается и судом установлено, что между истцом и ответчиком заключен срочный трудовой договор в соответствии с частью 1 статьи 59 Трудового договора Российской Федерации, в котором указана причина, послужившая основанием для заключения с истцом срочного трудового договора, а именно - договор заключен с учетом условий предстоящей работы, связанной с заведомо временным (до одного года) расширением производства или объема оказываемых услуг на срок действия договора от 29 июля 2019 года N 68, заключенного с АО "Антипинский нефтеперерабатывающий завод", и подлежит расторжению в установленном законодательством порядке, но не позднее 04 августа 2020 года.

Приходя к выводу о законности заключения срочного трудового договора с истцом и о законности увольнения истца по пункту 2 части 1 статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации (в связи с истечением срока трудового договора), суды исходили из того, что срочный характер заключенного с истцом трудового договора обусловлен именно исполнением работодателем обязательств по договору от 29 июля 2019 года N 68, заключенному с АО "Антипинский нефтеперерабатывающий завод". Увольнение истца 16 марта 2020 года было обусловлено прекращением действия договора возмездного оказания услуг, заключенного работодателем с АО "Антипинский нефтеперерабатывающий завод".

Между тем, приходя к такому выводу, суды не приняли во внимание, что согласно уставу ФГУП "Охрана" Росгвардии и выписки из Единого государственного реестра юридических лиц, основным видом деятельности ответчика является оказание услуг по охране объектов, деятельность охранных служб, и оставили их без должной правовой оценки.

Из выписки из Единого государственного реестра юридических лиц, основным видом деятельности ФГУП "Охрана" Росгвардии, действительно, является деятельность частных охранных служб.

Суды, отказывая в удовлетворении требований Марченко Р.П, не учли, что предметом договора, заключенного между ФГУП "Охрана" Росгвардии по Тюменской области и АО "Антипинский нефтеперерабатывающий завод" от 29 июля 2019 года являлось как раз предоставление возмездных услуг по оказанию военизированной охраны объектов АО "Антипинский нефтеперерабатывающий завод". Для выполнения своих обязательств перед АО "Антипинский нефтеперерабатывающий завод" в рамках заключенного договора от 29 июля 2019 года, ФГУП "Охрана" Росгвардии по Тюменской области и был заключен трудовой договор с истцом для привлечения его к исполнению обязательств работодателя перед заказчиком таких услуг. В результате прекращения договора от 29 июля 2019 года с АО "Антипинский нефтеперерабатывающий завод", деятельность работодателя ФГУП "Охрана" Росгвардии по Тюменской области не прекращена, что предполагает возможность в дальнейшем заключения иных договоров и оказания услуг третьим лицам.

Само по себе то обстоятельство, что заказчик АО "Антипинский нефтеперерабатывающий завод" отказался в одностороннем порядке от исполнения договора от 29 июля 2019 года и работодатель прекратил исполнение своих обязательств по предоставлению услуг в рамках договора, заключенного с АО "Антипинский нефтеперерабатывающий завод", не свидетельствует о завершении работы истцом и не предопределяет срочного характера такой работы, подлежащей выполнению истцом в рамках указанной в трудовом договоре трудовой функции, не свидетельствует о невозможности установления трудовых отношений на неопределенный срок, а значит не могло служить достаточным основанием для заключения срочного трудового договора с истцом и его последующего увольнения в связи с истечением срока указанного трудового договора.

Суды оставили без внимания и правовой оценки то обстоятельство, что доказательств того, что трудовая функция истца, как контролера, носила исключительный характер и могла обеспечивать выполнение работ только в рамках заключенного с АО "Антипинский нефтеперерабатывающий завод" договора, в деле не имеется и условиями трудового договора также не предусмотрена. Сам по себе конечный характер необходимых АО "Антипинский нефтеперерабатывающий завод" услуг, не может влиять на определение срочного характера работы истца, поскольку не ограничивает работодателя на заключение гражданско-правовых договоров с иными участниками гражданского оборота.

Суды не учли содержание трудового договора, заключенного с истцом, из которого следует, что сторонами не определялся конкретный объем работы, связанный с заведомо временным (до одного года) расширением производства или объема оказываемых услуг, завершение которой определено конкретной датой, который истец обязан выполнить, заключенный с истцом срочный трудовой договор не содержит какие-либо указания на срочный характер предстоящей работы либо условия ее выполнения, что может указывать на то, что заключение срочного трудового договора неправомерно.

Таким образом, вследствие неправильного применения и толкования судами положений статей 58, 59 Трудового кодекса Российской Федерации, выводы судов о законности заключения с истцом срочного трудового договора и, соответственно, о законности увольнения истца по пункту 2 части 1 статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации (в связи с истечением срока трудового договора), а также производных от основного требований об изменении формулировки и даты увольнения, взыскании заработка за время вынужденного прогула, выходного пособия, компенсации морального вреда, судебных расходов нельзя признать соответствующими закону.

Вследствие неправильного применения и толкования положений статей 58, 59 Трудового кодекса Российской Федерации, суды не определили юридически значимые обстоятельства по настоящему делу.

Согласно части 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

В силу части 1 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению.

Из изложенных норм процессуального закона следует, что выводы суда, в том числе и апелляционной инстанции, об установленных им фактах должны быть основаны на доказательствах, исследованных в судебном заседании. При этом бремя доказывания юридически значимых обстоятельств между сторонами спора подлежит распределению судом на основании норм материального права, регулирующих спорные отношения, а также требований и возражений сторон.

По настоящему делу с учетом заявленных Марченко Р.П. исковых требований, возражений на них ответчика и подлежащих применению норм материального права, судам следовало установить: соответствовала ли работа, выполняемая истцом на основании трудового договора от 03 августа 2019 года, признакам срочности с учетом ее характера и условий выполнения по смыслу абзаца шестого части 1 статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации, исходя, в том числе, из штатного расписания ФГУП "Охрана" Росгвардии и должностной инструкции контролера, причину расторжения договора до истечения срока его действия, а именно, срочный трудовой договор заключен 03 августа 2019 года на срок не позднее 04 августа 2020 года, при этом, истец уволен 16 марта 2020 года. Также судам следовало установить размер среднего месячного заработка истца в целях расчета размера оплаты вынужденного прогула.

Однако указанные выше обстоятельства не были определены судами в качестве юридически значимых при разрешении настоящего спора. Суды ограничились констатацией факта наличия соглашения сторон на заключение срочного трудового договора, не исследовав правовую природу данного договора, и не проверив наличие предусмотренных законом оснований для его заключения, что свидетельствует о формальном подходе к рассмотрению настоящего гражданского дела, нарушении судами права на справедливое судебное разбирательство и привело к неправильному разрешению спора.

При таких обстоятельствах судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции считает выводы судов об отказе в удовлетворении требований о признании незаконным приказа об увольнении, изменении формулировки и даты увольнения, взыскании заработка за время вынужденного прогула, выходного пособия, компенсации морального вреда, судебных расходов сделаны при неправильном применении и толковании норм материального права и с нарушением норм процессуального права, что согласно статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, является основанием для их отмены с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела суду первой инстанции следует разрешить спор в соответствии с подлежащими применению к спорным отношениям сторон нормами права, требованиями гражданского процессуального законодательства и установленными по делу обстоятельствами.

Руководствуясь статьями 379.5, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Центрального районного суда г. Тюмени от 05 октября 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Тюменского областного суда от 01 марта 2021 года отменить, дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Председательствующий

Судьи