Кассационное определение СК по уголовным делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 09 декабря 2020 г. по делу N 7У-9562/2020[77-2423/2020]

Судебная коллегия по уголовным делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции

в составе: председательствующего Шумаковой Ю.М.

судей Омарова О.М, Караулова М.Г.

при ведении протокола судебного заседания секретарем Хохловой Д.П.

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационное представление исполняющего обязанности прокурора Краснодарского края Бучмана А.Е. на постановление Октябрьского районного суда г. Краснодара от 12 мая 2020 года и апелляционное постановление Краснодарского краевого суда от 13 июля 2020 года.

Постановлением Октябрьского районного суда г. Краснодара от 12 мая 2020 года уголовное дело в отношении Коробки ФИО17, ДД.ММ.ГГГГ, обвиняемого по части 3 статьи 33, части 3 статьи 30, части 4 статьи 159 Уголовного Кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ), и Омельчака ФИО18, ДД.ММ.ГГГГ, обвиняемого по части 3 статьи 30, части 4 статьи 159 УК РФ, возращено прокурору Краснодарского края в порядке, предусмотренном пунктом 1 части 1 статьи 237 Уголовно-процессуального Кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ).

Апелляционным постановлением Краснодарского краевого суда от 13 июля 2020 года вышеуказанное постановление суда первой инстанции оставлено без изменения, а апелляционное представление прокурора и апелляционные жалобы представителей потерпевшего ПАО "Кубаньэнерго" без удовлетворения.

Заслушав доклад председательствующего; выступления прокурора Сыровицкой М.Д, поддержавшей доводы кассационного представления и полагавшей необходимым судебные решения отменить, а уголовное дело передать на новое судебное рассмотрение; представителей потерпевшего - Григорьева О.Г, адвокатов Пестовского П.М. и Бушкова Д.В, просивших об удовлетворении кассационного представления; мнения обвиняемых Омельчак А.А. и Коробка А.Н, их защитников - адвокатов Цыганкова А.Н. и Косенко Н.К, просивших судебные решения оставить без изменения, судебная коллегия

установила:

В кассационном представлении и.о. прокурора Краснодарского края Бучман А.Е. выражает несогласие с судебными решениями. Полагает, что судом первой инстанции допущены нарушения положений, указанных в пункте 1 части 1 статьи 237 и части 4 статьи 7 УПК РФ, повлиявшие на исход дела, а суд апелляционной инстанции не высказал по ним никаких суждений, чем нарушил требования частей 3, 4 статьи 389.28 УПК РФ. Суд первой инстанции, с выводами которого необоснованно согласилась апелляционная инстанция, возвращая уголовное дело прокурору, высказался об отсутствии состава преступления в действиях Коробки Н.А. и Омельчака А.А, а также дал оценку допустимости и достаточности представленных доказательств обвинения, что в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона должно являться предметом судебного разбирательства при рассмотрении уголовного дела по существу. Также суд указал на наличие гражданско-правовых отношений между подсудимыми и ПАО "Кубаньэнерго". Кроме того, ссылаясь на необходимость изложения более конкретизированного обвинения, суд первой инстанции не только фактически провел анализ и оценку обстоятельств, подлежащих доказыванию, что в нарушение требований главы 34 УПК РФ является недопустимым, но и дал указания органу предварительного следствия дополнить фабулу обвинения обстоятельствами, указывающими на причастность иных лиц к совершению преступления, инкриминируемого подсудимым, тем самым возложив на себя несвойственные суду функции уголовного преследования, что не отвечает требованиям части 3 статьи 15 УПК РФ. Одним из оснований для возвращения уголовного дела прокурору, по мнению суда, стали нарушения требований статьи 220 УПК РФ, вместе с тем по итогам предварительного слушания постановлениями суда от 22 августа 2019 года стороне защиты было отказано в возвращении уголовного дела прокурору в порядке статьи 237 УПК РФ по доводам о несоответствии обвинительного заключения требованиям статьи 220 УПК РФ.

Несостоятельны выводы суда о неверном определении потерпевшего по уголовному делу. Также не основаны на законе выводы суда о том, что ПАО "Кубаньэнерго" ущерб не мог быть причинен, поскольку общество не понесло расходов по оплате услуг ООО "МКЭнергоСети". То есть, по мнению суда, последующее возмещение ущерба через механизм тарифного регулирования, а фактически за счет потребителей, жителей Краснодарского края и Республики Адыгея, несущих бремя повышения тарифа на услуги, исключает преступность деяния подсудимых.

На основании изложенного просит отменить постановления судов первой и апелляционной инстанций, уголовное дело направить на новое судебное рассмотрение в суд первой инстанции.

В возражениях на кассационное представление прокурора адвокат Цыганков А.Н. в интересах обвиняемого Омельчак А.А. просит состоявшиеся судебные решения оставить без изменения, а кассационное представление без удовлетворения.

Проверив материалы дела, изучив доводы представления, выслушав стороны, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с частью 1 статьи 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Такие нарушения уголовно-процессуального закона по данному делу допущены.

Статья 237 УПК РФ закрепляет порядок и основания возвращения уголовного дела прокурору по ходатайству стороны или по собственной инициативе для устранения препятствий его рассмотрения судом. При этом положения данной статьи предусматривают исчерпывающий перечень случаев, когда уголовное дело возвращается прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Согласно разъяснению Верховного Суда РФ, данному в пункте 14 постановления Пленума от 22 декабря 2009 года N 28 "О применении судами норм уголовно-процессуального законодательства, регулирующих подготовку уголовного дела к судебному разбирательству", к нарушениям, позволяющим возвратить уголовное дело прокурору, относятся случаи, когда обвинение, изложенное в обвинительном заключении, не соответствует обвинению, изложенному в постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого; обвинительное заключение не подписано следователем либо не согласовано с руководителем следственного органа или не утверждено прокурором; в обвинительном заключении отсутствуют указание на прошлые неснятые и непогашенные судимости обвиняемого, данные о месте нахождения обвиняемого, данные о потерпевшем, если он был установлен по делу.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в Определении Конституционного Суда РФ от 27 февраля 2018 года N 274-0, неустранимость в судебном производстве процессуальных нарушений, имевших место на этапе предварительного расследования, предполагает осуществление необходимых следственных и иных процессуальных действий, что превращает процедуру возвращения уголовного дела прокурору для устранения препятствий к его судебному рассмотрению, по существу, в особый порядок движения уголовного дела, не тождественный его возвращению для производства дополнительного расследования. Соответственно, в случае если допущенное органами предварительного расследования процессуальное нарушение является таким препятствием для рассмотрения дела, которое суд не может устранить самостоятельно и которое, исключая возможность постановления законного и обоснованного приговора, фактически не позволяет суду реализовать возложенную на него Конституцией РФ функцию осуществления правосудия, суд возвращает уголовное дело прокурору по собственной инициативе или по ходатайству стороны, поскольку в таком случае препятствие для рассмотрения уголовного дела самим судом устранено быть не может.

Возвращая уголовное дело в отношении Омельчака А.А. и Коробки Н.А. прокурору, суд первой инстанции сослался на требования пункта 1 части 1 статьи 237 УПК РФ, согласно которому судья возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом в случае, если обвинительное заключение составлено с нарушением требований УПК РФ, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения.

Требования к содержанию обвинительного заключения содержатся в статье 220 УПК РФ, согласно которой в обвинительном заключении должно быть указано: фамилия, имя, отчество обвиняемого; данные о его личности; существо обвинения, место и время совершения преступления, его способ, мотивы, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для дела; формулировка обвинения с указанием пункта, части, статьи УК РФ, предусматривающих ответственность за данное преступление; перечень доказательств, подтверждающих обвинение и краткое их содержание; перечень доказательств стороны защиты и краткое их изложение; обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание; данные о потерпевшем, характере и размере вреда; данные о гражданском истце и ответчике.

Как следует из обжалуемых судебных актов, суд первой инстанции, принимая решение о возвращении уголовного дела прокурору, высказался об отсутствии состава преступления в действиях Коробки Н.А. и Омельчака А.А, а также дал оценку допустимости и достаточности представленных доказательств обвинения, что в соответствии с требованиями уголовно-процессуально закона должно является предметом судебного разбирательства при рассмотрении уголовного дела по существу.

Ссылаясь на необходимость изложения более конкретизированного обвинения, суд первой инстанции не только фактически провел анализ и оценку обстоятельств, подлежащих доказыванию, что в нарушение требований главы 34 УПК РФ является недопустимым, но и дал указания органу предварительного следствия дополнить фабулу обвинения обстоятельствами, указывающими на причастность иных лиц к совершению преступления, инкриминируемого подсудимым, тем самым возложив на себя несвойственные суду функции уголовного преследования, что не отвечает требованиям части 3 статьи 15 УПК РФ.

Одним из оснований для возвращения уголовного дела прокурору, по мнению суда, стали нарушения требований статьи 220 УПК РФ, вместе с тем по итогам предварительного слушания постановлениями суда от 22 августа 2019 года стороне защиты было отказано в возвращении уголовного дела прокурору в порядке статьи 237 УПК РФ по доводам о несоответствии обвинительного заключения требованиям статьи 220 УПК РФ.

Однако, как видно из материалов уголовного дела, отклоняя ходатайство защиты, заявленное на предварительном слушании, суд первой инстанции установил, что обвинительное заключение содержит все необходимые указания, в том числе на существо предъявленного обвинения, его формулировку, части и статьи УК РФ, предусматривающие ответственность за совершенное преступление, место, время совершения преступления, способы, мотивы, цели, форму вины, последствия и иные обстоятельства, предусмотренные статьей 73 УПК РФ, позволяющие суду при исследовании доказательств проверить и оценить их, а также перечень доказательств, подтверждающих обвинение, и краткое изложение их содержания.

Кроме того, поскольку, по мнению суда, в обвинительном заключении неверно определено как потерпевшее лицо по уголовному делу, так и достоверно не установлен вменяемый подсудимым причиненный ущерб, то суд первой инстанции пришел к выводу, что обвинительное заключение является неконкретным, имеющим неполноту в данных о потерпевшем и сумме ущерба, причиненного преступлением.

Как следует из материалов уголовного дела, денежные средства Коробка Н.А. и Омельчак А.А. могли требовать и получить только у ПАО "Кубаньэнерго", а не у жителей Краснодарского края и Республики Адыгея, что ими и было сделано - предъявлены счета об оплате, однако фактический ущерб ПАО "Кубаньэнерго" не был причинен, поскольку эти требования не были удовлетворены по причине отсутствия финансовой возможности выплатить "данные изъяты", а также по причине несогласия ПАО "Кубаньэнерго" с этими требованиями. В связи с этими обстоятельствами действия подсудимых органами предварительного следствия квалифицированы как покушение на совершение преступления.

Вместе с тем не основаны на законе выводы суда о том, что ПАО "Кубаньэнерго" ущерб не мог быть причинен, поскольку общество не понесло расходов по оплате услуг ООО "МКЭнергоСети". То есть, по мнению суда, последующее возмещение ущерба через механизм тарифного регулирования, а фактически за счет потребителей, жителей Краснодарского края и Республики Адыгея, несущих бремя повышения тарифа на услуги, исключает преступность деяния подсудимых.

Согласно обвинительному заключению подсудимые, будучи осведомленными об особенностях тарифного регулирования и порядке его реализации, создав видимость правомерной деятельности сетевой компании, создали условия, позволившие им предъявить формальные требования об оплате к ПАО "Кубаньэнерго" на сумму "данные изъяты", при том что для оплаты услуг их деятельности государственным регулятором РЭК ДЦиТКк была предусмотрена величина около "данные изъяты", и, соответственно, ПАО "Кубаньэнерго" должно будет понести эти расходы в момент их предъявления к оплате за счет собственных денежных средств.

Вывод суда о реализации в полной мере порядка тарифного регулирования также нельзя признать обоснованным, поскольку меры тарифного регулирования считаются реализованными не только предоставлением "котлодержателю" денежных средств за счет повышения тарифов для конечных потребителей для оплаты требований ООО "МКЭнергоСети", но и осуществлением организацией, получившей сверхдоход либо претендующей на сверхдоход, дальнейшей деятельности в качестве сетевой организации по минимальному тарифу в течение ряда лет.

Между тем, через неделю после вынесения Арбитражным судом Краснодарского края решения от 26 февраля 2015 года по делу N N о взыскании в пользу ООО "МКЭнергоСети" свыше "данные изъяты" ("данные изъяты" заявленных - 16, 7 млн. рублей фактически уплаченных) ООО "МКЭнергоСети" прекратило свою деятельность сетевой компании, исключив полностью возможность изъятия излишка необходимой валовой выручки (НВВ) в ходе последующей деятельности по минимальному тарифу.

Эти обстоятельства нашли свое подтверждение в постановлении Северо-Кавказского Арбитражного суда от 14 декабря 2015 года по этому делу, в котором суд кассационной инстанции, отменяя решение суда от 26 февраля 2015 года, указал, что ООО "МКЭнергоСети" как сетевая компания лишилась своего статуса, в связи с этим в случае получения долга по указанному тарифу у нее образуется сверхдоход, который в последующие периоды не сможет быть удержан способом тарифного регулирования.

Суд первой инстанции, рассмотрев на предварительном слушании ходатайство защитника подсудимого Коробки Н.А. о признании недопустимыми доказательствами двух судебных экспертиз, постановлением от 22 августа 2019 года отказал в его удовлетворении в полном объеме, приступил к судебному следствию, в ходе которого повторно заявленные ходатайства защитников подсудимых о признании двух судебных экспертиз недопустимыми судом также были отклонены. Вместе с тем в постановлении о возращении уголовного дела суд дал оценку показаниям эксперта ФИО19, высказался о необоснованности и недостаточности проведенной им экспертизы, а также сделал самостоятельный вывод о невозможности проведения новой экспертизы по уголовному делу.

Суд указал, что в протоколе обследования помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств от ДД.ММ.ГГГГ "данные изъяты") изъяты документы, которые частично осмотрены протоколом осмотра документов от ДД.ММ.ГГГГ ("данные изъяты") и приобщены к материалам дела, однако в данном протоколе осмотра указана дата обследования ДД.ММ.ГГГГ, но такого протокола обследования в материалах дела не имеется, иные сведения об осмотре и приобщении к материалам дела документов, изъятых ДД.ММ.ГГГГ, отсутствуют.

Таким образом, выводы суда о наличии процессуальных нарушений сделаны без исследования указанных обстоятельств в судебном заседании с участием сторон, поэтому не могут являться основанием для безусловного признания этих доказательств недопустимыми, и не препятствовали рассмотрению дела по существу без его возвращения прокурору.

Как усматривается из содержания постановлений судов первой и апелляционной инстанции выводы о наличии существенных нарушений, исключающих возможность на основе данного обвинительного заключения постановить приговор или принять иное судебное решение, являются несостоятельными, не основаны на законе, опровергаются содержанием обвинительного заключения и приведенным в нем перечнем доказательств, полученных в ходе предварительного расследования.

Изложенное свидетельствует о том, что допущенные судами первой и апелляционной инстанций нарушения уголовно-процессуального закона являются существенными, повлиявшими на исход дела, искажающими саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия, а именно на принятие законных и обоснованных судебных решений.

При таких обстоятельствах состоявшиеся судебные решения подлежат отмене, а уголовное дело - передаче на новое рассмотрение, в ходе которого суду следует строго в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона исследовать все представленные по делу доказательства, после чего принять законное, обоснованное и мотивированное решение.

Руководствуясь статьями 401.14, 401.15 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

постановление Октябрьского районного суда г. Краснодара от 12 мая 2020 года и апелляционное постановление Краснодарского краевого суда от 13 июля 2020 года в отношении Омельчака ФИО20 и Коробки ФИО21 отменить; уголовное дело в отношении Коробки Н.А. и Омельчака А.А. передать на новое судебное рассмотрение в тот же суд первой инстанции со стадии судебного разбирательства, в ином составе суда.

Кассационное определение может быть обжаловано в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ.

Председательствующий

Судьи