Определение СК по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 20 октября 2020 г. по делу N 8Г-19056/2020[88-18856/2020]

Судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

Председательствующего Косарева И.Э, судей Бетрозовой Н.В, Песоцкого В.В, рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Осадченко М.Н. к Рагриной Р.М. об устранении нарушений прав, по кассационной жалобе Осадченко М.Н. на решение Миллеровского районного суда Ростовской области от 28 ноября 2019 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Ростовского областного суда от 16 марта 2020 года.

Заслушав доклад судьи Косарева И.Э, объяснения представителя ответчика Головатой Н.А. (ордер адвоката, копия доверенности и удостоверения приобщены к материалам дела), возражавшей против поданной жалобы, судебная коллегия

установила:

Осадченко М.Н. обратилась суд с требованиями к ответчику Рагриной Р.М. об устранении нарушений своих прав, указав в обоснование предъявленного иска, что ответчиком на своем земельном участке по адресу: "адрес", построены навес, гараж, забор и сливная (выгребная) яма с нарушением градостроительных и санитарных требований, строительных норм и правил.

Возведенные объекты нарушают права истца как собственника смежного земельного участка и домовладения по "адрес", поскольку проникновением воды из сливной ямы в грунт, стоком дождевой воды и снега с навеса на стену и фундамент ее дома создается угроза его разрушения. Кроме того, истец полагала, что ответчиком смещен установленный между смежными участками забор на расстояние 0, 29 м в сторону ее участка по "адрес", а также самовольно установлен забор из профнастила шириной 0, 59 м и высотой 1, 85 м, препятствующий проходу за дом.

Уточняя свои требования в ходе рассмотрения дела, истец просила суд обязать ответчика демонтировать самовольно возведенные: забор шириной 0, 59 м и высотой 1, 85 м, сливную яму, гараж и навес; перенести забор между смежными земельными участками по "адрес" и "адрес" в его тыльной части на расстояние 0, 29 м в сторону земельного участка "адрес" на первоначальное место межевания; взыскать с Рагриной Р.М. судебные расходы на проведение кадастровых работ в сумме 4 950 рублей, на проведение судебной экспертизы - 20 600 рублей, на оплату услуг представителя - 25 000 рублей и на изготовление копий документов - 300 рублей.

Представитель ответчика в судебном заседании против иска возражал, ссылаясь в том числе на то, что факт нарушения прав истца не доказан.

Решением Миллеровского районного суда Ростовской области от 28 ноября 2019 года в удовлетворении исковых требований Осадченко М.Н. было отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Ростовского областного суда от 16 марта 2020 года решение Миллеровского районного суда Ростовской области от 28 ноября 2019 года оставлено без изменения с отклонением жалобы истца.

В кассационной жалобе Осадченко М.Н. со ссылкой на нарушение норм материального и процессуального права ставит вопрос об отмене вступивших в законную силу судебных постановлений и принятии решения об удовлетворении ее требований в полном объеме. Выражая несогласие с решением и апелляционным определением, заявитель указывает на формальный подход судов к рассмотрению дела, ненадлежащую оценку заключения судебной экспертизы, вследствие чего, принятыми судебными актами нарушены ее права как собственника земельного участка, гарантированные ст. 35 Конституции РФ. Судами, по ее мнению, проигнорированы ее доводы о том, что спорные объекты самовольно возведены ответчиком с нарушением строительных, градостроительных и санитарных требований и создают угрозу разрушения ее дома, поскольку сливная яма возведена в непосредственной близости от ее дома, вода из нее просачивается под его фундамент. Гараж указан только в техническом паспорте на домовладение ответчика от 2018 года, однако отсутствует в документах на межевание 2003 года. Указанные доводы подтверждены заключением судебной экспертизы, но были оставлены судом без внимания. Ответчик после назначения экспертизы поменяла глухой забор между ее участком и своим гаражом на продуваемый из металлического шифера, в связи с чем эксперт нарушений не выявил, однако поскольку на момент назначения экспертизы нарушения имелись, оплата расходов за экспертизу должна быть возложена на ответчика. При этом, о согласии на установку забора, приваренного к стойке, она не заявляла, а напротив просила его убрать, так как он препятствует проходу. По мнению подателя жалобы, имеется достаточно доказательств, подтверждающих реальную угрозу сохранения целостности ее дома, однако суды не дали этому надлежащей оценки.

Ответчиком возражения на кассационную жалобу истца не представлены.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, рассмотрев дело в соответствии с ч. 1 ст. 379.6 ГПК РФ в пределах содержащихся в поданной жалобе доводов, в отсутствие извещенных в порядке ст. 165.1 ГК РФ и ч. 5 ст. 379.5 ГПК РФ, но неявившихся иных участвующих в деле лиц, в том числе и подателя жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 ГПК РФ кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанции, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Согласно ч. 1 ст. 379.7 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Обсудив доводы жалобы истца, изучив материалы дела, судебная коллегия кассационного суда не усматривает оснований для ее удовлетворения с учетом следующего.

Как следует из материалов рассмотренного дела и правильно установлено судами нижестоящих инстанций, истец Осадченко М.Н. является собственником земельного участка с кадастровым номером N, площадью 297 кв.м, и расположенного на нем жилого дома, находящихся по адресу: "адрес".

В собственности ответчика Рагриной Р.М. находится смежный земельный участок и жилой дом по "адрес".

Предъявление рассматриваемых требований, с позиции истца, обосновано тем, что возведенные ответчиком с нарушением градостроительных, санитарных и строительных требований навес, гараж и сливная яма создают угрозу разрушения ее имущества, нарушают ее права и интересы. Самовольно установленный ответчиком сплошной забор, а также перенесенный ее забор в тыльной части участка создают препятствия в пользовании имуществом.

Разрешая спор, суды первой и апелляционной инстанций, руководствуясь ст. ст. 209, 263, 222, 304 Гражданского кодекса РФ с учетом разъяснений, содержащихся в постановлении Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ N 10/22 от 29 апреля 2010 года "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", исследовав представленные доказательства, исходили из того, что расположенные в пределах земельного участка ответчика строения, в отношении которых возник спор, в своем существующем состоянии не нарушают прав Осадченко М.Н. по владению и пользованию принадлежащим ей недвижимым имуществом, в связи с чем пришли к правильному выводу о том, что требования истца о сносе этих строений являются необоснованными и в данной части иска отказали. Одновременно, ввиду непредоставления доказательств, подтверждающих изменения границ земельного участка, суды не усмотрели оснований и для возложения на ответчика обязанности демонстрировать и перенести существующий между участками сторон забор.

Выводы судов основаны на исследовании доказательств, их оценке в соответствии с правилами, установленными ст.ст. 56 и 67 Гражданского процессуального кодекса РФ, и соответствуют нормам материального права, регулирующим возникшие отношения.

В соответствии со статьей 12 Гражданского кодекса РФ защита гражданских прав осуществляется в том числе путем восстановления положения, существовавшего до нарушения права, и путем пресечения действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения.

В силу пункта 1 статьи 263 Гражданского кодекса РФ собственник земельного участка может возводить на нем здания и сооружения, осуществлять их перестройку или снос, разрешать строительство на своем участке другим лицам. Эти права осуществляются при условии соблюдения градостроительных и строительных норм и правил, а также требований о целевом назначении земельного участка.

Исковые требования, предъявленные Осадченко М.Н, по своему содержанию являются негаторными, то есть иском собственника об устранении нарушений его права, не связанных с лишением владения (статья 304 Гражданского кодекса РФ).

Негаторный иск, будучи одним из способов защиты вещного права, имеет своей целью либо устранение препятствий в осуществлении собственником указанных в статье 209 Гражданского кодекса РФ правомочий (владения, пользования, распоряжения) в отношении принадлежащего ему имущества, либо предотвращение реально существующей угрозы утраты или повреждения имущества со стороны третьих лиц.

В соответствии с п. 46 и п. 47 постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ N 10/22 от 29 апреля 2010 года "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" при рассмотрении исков об устранении нарушений права, не связанных с лишением владения, путем возведения ответчиком здания, строения, сооружения суд устанавливает факт соблюдения градостроительных и строительных норм и правил при строительстве соответствующего объекта.

Несоблюдение, в том числе незначительное, градостроительных и строительных норм и правил при строительстве может являться основанием для удовлетворения заявленного иска, если при этом нарушается право собственности или законное владение истца.

Применительно к приведенным нормам материального права собственник, заявляющий такое требование, основанием которого является факт нарушения действующих норм и правил, регламентирующих возведение строения на земельном участке, а также нарушение прав и охраняемых законом интересов, должен доказать, что имеются нарушения его права собственности со стороны лица, к которому заявлены эти требования.

Исходя из положений статьи 304 Гражданского кодекса РФ и приведенных разъяснений Верховного Суда РФ, в предмет доказывания по настоящему делу входит не только установление факта нарушения ответчиками при возведении спорных строений градостроительных и/или строительных норм и правил, но, прежде всего, того, что в результате их несоблюдения наступили указанные истцом последствия.

Таким образом, именно Осадченко М.Н, утверждая о том, что в результате допущенных при строительстве ответчиком спорных объектов несоответствий действующим требованиям в области строительства, градостроительства и санитарного-эпидемиологического благополучия, нарушено ее право собственности либо создана реальная угроза утраты или повреждения ее имущества, должна была представить доказательства в подтверждение своих требований.

Вместе с тем, как усматривается из материалов дела, спорные объекты не препятствуют истцу как собственнику соседнего участка и строений в пользовании принадлежащим ей указанным имуществом и не нарушают ее прав.

Так, для проверки доводов истца о том, что спорные постройки создают реальную угрозу разрушения ее имущества, по делу была проведена строительно-техническая экспертиза, исследуя заключение которой суды обеих инстанций установили, что сооружения гаража, навеса, сливной ямы и забора между земельными участками по "адрес" и "адрес", идущего от "адрес" до гаража во дворе дома по "адрес" соответствуют требованиям действующих СНиП, СП, Градостроительного кодекса РФ, СанПиН.

Единственное нарушение, допущенное при возведении навеса ответчиком, заключается в несоблюдении расстояния до границы соседнего земельного участка и наличии (отсутствии) функциональных элементов водоотводов.

Также эксперт пришел к выводу о том, что в состоянии несущих конструкций жилого дома, литер Е, расположенного по адресу: "адрес", вблизи границы с земельным участком ответчика Рагриной Р.М, с расположенными на нем объектами экспертного исследования, выявлены незначительные повреждения на отдельных участках конструктивных элементов, свидетельствующие о естественном устаревании конструкций. Связи между нарушениями, допущенными ответчиком при обустройстве сливной ямы, гаража, навеса и участка забора, и выявленными незначительными повреждениями на отдельных участках конструктивных элементов жилого дома истца, не установлено.

С учетом изложенного, суды пришли к обоснованному выводу о том, что риск, связанный с причинением ущерба жилому дому истца вследствие его разрушения или потери устойчивости по причине возведения (строения) и эксплуатации ответчиком спорных объектов отсутствует.

Суждения судов нижестоящих инстанций об отсутствии оснований для сноса спорных строений с учетом вышеприведенных разъяснений Верховного Суда РФ, кассационный суд признает правильными, поскольку факт наступления указанных истцом вредных последствий, в отсутствие доказательств, опровергающих выводы заключения судебной экспертизы, своего подтверждения в ходе рассмотрения дела не нашел, тогда как по правилам статьи 304 Гражданского кодекса РФ для удовлетворения требований истца о возложении обязанности снести строения требуется установление реальной угрозы нарушения его права собственности или законного владения со стороны ответчика (п. 45 Постановления N10/22 от 29 апреля 2010 года). При этом, само по себе установление указанных нарушений не тождественно установлению нарушения права собственности истца и наличию реальной угрозы утраты (повреждения) имущества.

При установленных обстоятельствах дела, связанных с отсутствием нарушений прав истца, дата возведения спорных строений (сооружений) правового значения не имеет.

Помимо этого, кассационный суд учитывает, что требование о защите права собственности в любом случае, исходя из положений статьи 10 и статьи 12 Гражданского кодекса РФ (о недопущении злоупотребления правом в любых формах и осуществлении защиты гражданских прав в разумных пределах), должно быть соразмерным, обеспечивающим баланс прав и законных интересов обеих спорящих сторон.

Оценивая обстоятельства соразмерности заявленного истцом требования допущенному нарушению ее прав, суд первой инстанции верно указал, что снос спорных сооружений ответчика не является единственно возможным способом восстановления нарушенного права истца. Так, в заключении экспертом рекомендовано проведение мероприятий по изменению направления ската кровельного покрытия навеса в тыльную сторону земельного участка ответчика по "адрес", при сохранении действующего положения конструкций навеса, либо проведение реконструкции сооружения навеса для увеличения расстояния от края конструкций навеса до границы соседнего земельного участка с правой стороны до 1 м во избежание попадания атмосферных осадков на территорию соседнего земельного участка по "адрес". Нарушений же при возведении иных спорных строений и сооружений экспертом не установлено.

В этой связи, суды обеих инстанций, оценив представленные доказательства в совокупности, пришли к обоснованному выводу о несоразмерности заявленных истцом требований объему нарушенного права и тем последствиям, которые возникнут у ответчика в результате их удовлетворения.

То обстоятельство, что навес возведен с нарушением норм по минимальным требованиям размещения до границы соседнего участка, само по себе не может являться основанием к его сносу, поскольку не свидетельствует о нарушении прав и интересов истца в отношении объектов ее собственности. В данном случае первостепенную роль играет наличие обстоятельств, которые могут повлечь за собой угрозу жизни, здоровью и имуществу граждан, доказательств чего суду представлено не было.

Отказывая в требованиях о переносе забора между земельными участками в сторону участка ответчика по "адрес", суды обеих инстанций, с учетом исследованных доказательств (представленного истцом землеустроительного дела - т. 1 л.д. 75-119, представленного ответчиком заключения кадастрового инженера - т. 1 л.д. 127) правильно исходили из отсутствия доказательств изменения границ земельных участков, отраженных в ЕГРН, со стороны ответчика.

Кассационный суд соглашается с указанными выводами судов, не повторяя их мотивов, поскольку они основаны на правильном применении ст. 11.1 Земельного кодекса РФ, ст.ст. 37, 39 Федерального закона от 24.07.2007 N 221-ФЗ "О кадастровой деятельности".

При этом, акт выноса характерных точек границ земельного участка от 24.09.2019, изготовленный по заявлению Осадченко М.Н. кадастровым инженером Тагировой О.Д, на который истец ссылается в обоснование своих утверждений о смещении характерной точки N 3 в сторону ее земельного участка, обоснованно не принят судами во внимание в связи с допущенными при его составлении нарушениями, в частности, его составлении без доступа к земельному участку ответчика и без участия Рагриной Р.М.

Относительно утверждений истца о нарушении ее прав установкой ответчиком сплошного забора шириной 0, 59 м, высотой 1, 85 м, районный суд также не усмотрел оснований для возложения на Рагрину Р.М. обязанности по его демонтажу, исходя из того, что доказательств крепления участка забора таким образом, что он препятствует истцу в доступе к ее жилому дому для его обслуживания, последней, в нарушение ст. 56 ГПК РФ, не представлено и судом в ходе рассмотрения дела не установлено. При этом, забор из металлопрофиля находится на территории земельного участка Рагриной Р.М. и доступ истца к своему дому не ограничивает, что объективно подтверждается заключением судебной экспертизы.

Разрешая иск в указанной части, судом приняты во внимание пояснения сторон в судебном заседании, отраженные в протоколах, о несогласии с которыми сторона истца в установленном порядке не заявляла.

Обжалуя судебные акты, заявитель обращает внимание на самовольность возведения спорных строений и настаивает на создании угрозы разрушения ее имущества их эксплуатацией.

Однако, доводы подателя жалобы основаны на ошибочном толковании норм материального права, не предусматривающих в качестве безусловного основания для удовлетворения иска о сносе строений лишь факт наличия несущественных нарушений при их возведении, а закрепляющих обязанность суда установить, сопряжено ли допущенное нарушение с нарушением прав истца либо угрозой такого нарушения. Лицо, заявляющее такие требования должно доказать, что несоблюдение строительных норм и правил повлекло нарушение его права собственности и что защита нарушенных прав иным способом, помимо сноса, невозможна, поскольку избранный способ защиты всегда должен быть соразмерен допущенным нарушениям права.

В обжалуемых судебных постановлениях суды первой и апелляционной инстанций в полной мере исполнили процессуальные требования, изложенные в статьях 198, 329 Гражданского процессуального кодекса РФ, указав выводы, на основании которых они отказывают в удовлетворении заявленных требований, а также мотивы, по которым суды отвергли те или иные доказательства.

Суды с достаточной полнотой исследовали все обстоятельства дела, дали надлежащую оценку представленным доказательствам, выводы судов не противоречат материалам дела, обстоятельства, имеющие значение по делу судами установлены правильно.

Доводы заявителя о том, что судами не дана надлежащая оценка экспертному заключению, противоречит содержанию оспариваемых судебных актов, в связи с чем не могут быть приняты во внимание.

Утверждения истца о том, что суд неправильно оценил заключение судебной экспертизы, не могут служить основаниями для отмены судебных постановлений, поскольку суд первой инстанции оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств (статья 67 ГПК РФ). Судом учтено, что экспертиза проведена экспертом, который имеет необходимые познания для дачи заключения по поставленным в определении вопросам. Эксперт при проведении экспертизы был предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, предусмотренной статьей 307 Уголовного кодекса РФ. Заключение эксперта мотивировано, содержит ссылки на рекомендации и методики, в соответствии с которыми проводилось исследование.

С оценкой заключения судебной экспертизы в совокупности с иными доказательствами согласилась и судебная коллегия областного суда.

Доводы о недостоверности отдельных выводов эксперта, основанные лишь на несогласии с ними и в отсутствие надлежащих тому доказательств, не могут служит основанием для отмены судебных актов, постановленных при правильном применении норм материального и процессуального права. Несогласие истца с выводами эксперта не свидетельствует о противоречивости экспертного заключения. Допрошенный районным судом эксперт подтвердил выводы проведенной экспертизы и дал подробные и четкие пояснения по проведенному исследованию и обстоятельствам, вызвавшим у сторон вопросы.

При этом, утверждения истца об ошибочности расчетов, произведенных экспертом, не могут быть приняты во внимание, поскольку являются субъективным мнением лица, не согласного с выводами эксперта, и не имеющего соответствующей для проведения подобного рода исследований квалификации. Выводы, изложенные в экспертном заключении, истцом надлежащими и допустимыми доказательствами не опровергнуты.

Ходатайство о назначении дополнительной или повторной экспертизы стороной истца не заявлялось, при том, что судом неоднократно разъяснялись требования ст. 56 Гражданского процессуального кодекса РФ о том, что бремя доказывания факта нарушения прав истца лежит в данном случае на Осадченко М.Н. как лице, обратившемся в суд с иском в порядке ст. 304 Гражданского кодекса РФ.

Ссылки на тяжелое материальное положение, препятствующее заявлению такого ходатайства, являются несостоятельными, поскольку с заявлениями и с доказательствами, обосновывающими свое материальное положение в порядке ч. 3 ст. 96 Гражданского процессуального кодекса РФ об освобождении или уменьшении соответствующих расходов с возмещением их за счет средств бюджета истец к судам не обращалась.

Проверяя обоснованность доводов кассационной жалобы о нарушениях при разрешении вопроса о распределении судебных расходов, необходимо учитывать, что исходя из положений ст. 98 ГПК РФ судебные расходы подлежат возмещению лицу, в пользу которого принят судебный акт, за счет проигравшей стороны, а в рассматриваемой ситуации требования Осадченко М.Н. об устранении нарушений ее прав оставлены судом без удовлетворения. В связи с изложенным оснований для возложения на ответчика обязанности компенсировать понесенные истцом судебные расходы не имелось и в данной части требований Осадченко М.Н. судами отказано обоснованно. При этом утверждения истца о том, что уже после назначения экспертизы ответчиком произведена замена части глухого забора на продуваемый материалами дела не подтверждены.

С учетом вышеизложенного, выводы судов об отклонении требований Осадченко М.Н. основаны на надлежаще исследованных в судебном заседании доказательствах, должный анализ и правильная оценка которым дана в обжалуемых судебных постановлениях. Иная оценка подателем жалобы представленных в материалы дела доказательств сама по себе обстоятельством, свидетельствующим о незаконности и необоснованности оспариваемых судебных актов, не является.

Доводы заявителя, изложенные в кассационной жалобе, судом кассационной инстанции отклоняются, поскольку не свидетельствуют о нарушении судами норм права и сводятся лишь к переоценке установленных по делу обстоятельств, что процессуальным законом к компетенции суда кассационной инстанции не отнесено (ч. 3 ст. 390 ГПК РФ).

Таким образом, поводов, предусмотренных статьей 379.7 ГПК РФ, для отмены обжалуемых судебных актов в кассационном порядке по жалобе Осадченко М.Н. не усматривается.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Миллеровского районного суда Ростовской области от 28 ноября 2019 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Ростовского областного суда от 16 марта 2020 года оставить без изменения, кассационную жалобу Осадченко М.Н. - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: