Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 29 июля 2021 г. по делу N 8Г-10186/2021[88-12707/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

Председательствующего Лавник М.В.

судей Кожевниковой Л.П, Гусева Д.А.

с участием прокурора Восьмого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско - судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Маслаковой О.Г.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N24RS0048-01-2020-000752-98 (N2-5653/2020) по иску Б.В.А. к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления федерального казначейства по Красноярскому краю, Управлению Судебного департамента по Красноярскому краю, Судебному департаменту при Верховном суде Российской Федерации, Министерству внутренних дел Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда, по кассационной жалобе Б.В.А. на решение Советского районного суда г. Красноярска от 21 сентября 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 25 января 2021 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Кожевниковой Л.П, объяснения Б.В.А. поддержавшего доводы кассационной жалобы, принимавшего участие в судебном заседании посредством видеоконференц- связи, заключение прокурора Маслаковой О.Г, возражавшей против доводов жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции,

УСТАНОВИЛА:

Б.В.А. обратился в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления федерального казначейства по Красноярскому краю, Управлению Судебного департамента по Красноярскому краю, Судебному департаменту при Верховном суде Российской Федерации, Министерству внутренних дел Российской Федерации (далее- МВД России) о взыскании компенсации морального вреда

В обоснование исковых требований указал, что в период с 26 марта 2015 г. по 22 января 2016 г. он неоднократно доставлялся на специальном автомобиле в Енисейский районный суд Красноярского края для участия в судебных заседаниях, во время которых содержался в металлической клетке, а также в конвойных специальных помещениях суда - камерах.

Находясь в металлической клетке, испытывал стресс, сильное переживание, вытекающее в чувство безысходности, в связи с чем не мог защищать себя от предъявленного обвинения.

Содержание в конвойных специальных помещениях суда не соответствовало условиям содержания под стражей лиц, обвиняемых в совершении преступления, поскольку камера имела площадь менее 1 кв. м,, в ней отсутствовало электрическое освещение, вентиляция, отопление, камеры не были оборудованы столами, отсутствовало помещение для хранения личных вещей, не было помещения для общения с адвокатом и ознакомлением с материалами дела, отсутствовала уборная, в туалет выводили в наручниках, не давали закрывать дверь

. При перемещении в специальном автомобиле находился в небольших отсеках, в связи с чем не имел возможности встать в полный рост, отсутствовала вентиляция, в зимний период внутренние металлические поверхности промерзали до льда, в связи с чем ноги замерзали, он испытывал боль. В отсеках установлены жесткие деревянные скамейки без поручней. Отсутствует бокс для посадки и высадки лиц из спецавтомобиля.

Просил взыскать с ответчиков в свою пользу компенсацию морального вреда в размере 100 000 руб.

Решением Советского районного суда г. Красноярска от 21 сентября 2020 г, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 25 января 2021 г, в удовлетворении требований Б.В.А. отказано.

Б.В.А. подана кассационная жалоба, в которой он ставит вопрос об отмене указанных судебных актов, как незаконных и необоснованных.

Иные лица, участвующие в деле, в суд кассационной инстанции не явились, извещены надлежащим образом о времени и месте рассмотрения дела, в связи с чем судебная коллегия, руководствуясь ч. 5 ст. 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, рассмотрела дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, возражений, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что оснований для удовлетворения жалобы не имеется.

В соответствии с ч. 1 ст. 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции таких нарушений по настоящему делу не усматривает и в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, не находит оснований для признания выводов судов первой и апелляционной инстанций, незаконными.

Как следует из материалов дела и установлено судами, в рамках рассмотрения Енисейским районным судом Красноярского края ходатайств Б.В.А. о приведении приговоров в соответствие, а также о снятии судимости, последний доставлялся для участия в судебных заседаниях в здание суда 26 марта 2015 г, 1 декабря 2015 г, 24 декабря 2015 г, 21 января 2016 г. и 22 января 2016 г, и находился в здании суда соответственно с 14-55 до 15-40, с 14-50 до 15-30, с 13-50 по 14-50, с 10-10 по 12-40, с 10-30 по 11-05, что следует из выписки из постовых ведомостей расстановки конвойных нарядов в суде за 2015 - 2016 годы (л.д.49, т.1), где, до судебного заседания содержался в камерах для лиц, содержащихся под стражей, а в процессе судебного заседания находился в металлической заградительной клетке, предназначенной для размещения лиц, содержащихся под стражей.

Согласно паспорту безопасности Енисейского районного суда Красноярского края, здание суда 1916 года постройки, в помещении суда предусмотрено наличие помещений для конвоя (площадь 14, 3 кв. м), 4 камеры для лиц, содержащихся под стражей, площадь каждой камеры 1, 2 кв. м, общая площадь 4, 8 кв. м. Имеется телефонная связь, санитарный узел. В здании имеется 3 зала судебных заседаний, оборудованных металлической защитной кабиной.

По информации Енисейского районного суда Красноярского края, на цокольном этаже здания расположены четыре камеры для лиц, содержащихся под стражей. Каждая камера не оборудована электрическим освещением, приточно-вытяжной вентиляцией, отоплением, вместе с тем, в помещении, в котором расположены камеры, имеются электрическое освещение, отопление и вентиляция, достаточные для обслуживания всех четырех камер. Камеры оборудованы лавками, но не оборудованы раскладными столами для принятия пищи, так как осужденным и заключенным под стражу прием пищи в камерах не организовывается. Для этих целей указанные лица доставляются в ИВС МО МВД России "Енисейский", в ФКУ Т - ГУФСИН России по Красноярскому краю. В конвойном блоке помещений имеется санитарный узел с водопроводом, для лиц, содержащихся под стражей. Все залы судебных заседаний Енисейского районного суда оборудованы металлическими клетками для лиц, содержащихся под стражей.

Конвоирование Б.В.А. осуществлялось из ФКУ Тюрьма-2 г. Енисейска в Енисейский районный суд Красноярского края в специальном автомобиле, предназначенном для перевозки подозреваемых и обвиняемых марки ГАЗ 2705А31, который в настоящее время списан и утилизирован, при этом с жалобами на условия перевозки Б.В.А. в МО МВД России "Енисейский" не обращался.

Согласно акта технического обследования специального автомобиля марки ГАЗ2705А31 следует, что он имеет высоту - 2, 3 м, ширину - 2, 4 м; внутреннюю высоту спецкузова - 1 500 мм, общее количество мест для сидения - 7, кроме того, имеется система отопления, вентиляция естественная и принудительная, система освещения, из заключения комиссии следует, что автомобиль соответствует предъявляемым требованиям.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, руководствуясь положениями ст.ст. 151, 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации, Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. (с изменениями и дополнениями), разъяснениями, содержащимися в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2003 г. N5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации", пришел к выводу о том, что нарушений действовавших на момент реконструкции здания судов норм в части отсутствия в камерах для подсудимых естественного освещения, санузлов и питьевой воды, не имелось, доказательств намеренного причинения вреда, неправомерного отказа в предоставлении возможности посетить санузел либо предоставить воду для питья, истцом не представлено, факт недостаточного искусственного освещения в указанный истцом период не нашел своего подтверждения.

Кроме того, с учетом личных особенностей истца, ранее судимого за совершение умышленных преступлений и отбывавшего наказание в виде реального лишения свободы, суд пришел к выводу об отсутствии бесспорных и достаточных доказательств тому, что в результате его содержания в пределах ограждения в зале судебного заседания по рассмотрению указанных материалов, Б.В.А. причинен реальный вред, глубокие физические или психологические страдания, а также того, что принимаемые меры по обеспечению безопасности в зале судебных заседаний являлись чрезмерными и выходили за пределы минимального уровня суровости для целей применения ст. 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. В связи с вышеизложенным суд первой инстанции пришел к выводу об отказе в удовлетворении заявленных исковых требований.

Суд апелляционной инстанции с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием согласился, дополнительно отметив, что события, указываемые истцом, произошли в 2015 и 2016 годах, однако с исковыми требованиями Б.В.А. обратился только в январе 2020 года.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что выводы суда первой и апелляционной инстанций основаны на правильном применении норм материального права к спорным правоотношениям и соответствуют исследованным судом доказательствам.

Статьей 53 Конституции Российской Федерации к числу гарантированных Конституцией прав граждан отнесено право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

В соответствии со ст. 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. и ч. 2 ст. 21 Конституции Российской Федерации никто не должен подвергаться пыткам, бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию.

Частью 4 ст. 12 Закона Российской Федерации от 21 июля 1993 г. N 5473-1 "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы" установлено, что конвоирование содержащихся в следственных изоляторах уголовно-исполнительной системы осужденных и лиц, заключенных под стражу, для участия в следственных действиях или судебном разбирательстве и охрана указанных лиц во время производства процессуальных действий осуществляются полицией.

В п. 14 ч. 1 ст. 12 Федерального закона от 7 февраля 2011 г. N 3-ФЗ "О полиции" указано, что на полицию возлагаются обязанности: содержать, охранять, конвоировать задержанных и (или) заключенных под стражу лиц, находящихся в изоляторах временного содержания подозреваемых и обвиняемых органов внутренних дел, а также лиц, подвергнутых административному наказанию в виде административного ареста; конвоировать содержащихся в следственных изоляторах уголовно-исполнительной системы осужденных и заключенных под стражу лиц для участия в следственных действиях или судебном разбирательстве и охранять указанных лиц во время производства процессуальных действий.

В силу п. 6 ч. 1 ст. 21 Федерального закона от 7 февраля 2011 г. N 3-ФЗ "О полиции" сотрудник полиции имеет право лично или в составе подразделения (группы) применять специальные средства для доставления в полицию, конвоирования и охраны задержанных лиц, лиц, заключенных под стражу, лиц, осужденных к лишению свободы, лиц, подвергнутых административному наказанию в виде административного ареста, а также в целях пресечения попытки побега, в случае оказания лицом сопротивления сотруднику полиции, причинения вреда окружающим или себе.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (п. 1 ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии со ст. 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Обязательными условиями наступления ответственности за причинение вреда в соответствии со ст. 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации являются: наступление вреда, противоправное поведение причинителя вреда, причинная связь между наступившим вредом и противоправным поведением причинителя вреда, вина причинителя вреда.

В соответствии с п. 1 Пленума Верховного Суда Российской Федерации Постановления от 20 декабря 1994 г. N10 "О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда" суду следует также устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора.

Согласно ч. 1 ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые ссылается как на основания своих требований и возражений.

Установив фактические обстоятельства дела, исследовав представленные доказательства в совокупности, в соответствии с требованиями ст.67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, со ссылками на соответствующие нормы права, отказывая в удовлетворении требований Б.В.А. в полном объеме, суда пришли к правильному выводу о том, что истец не доказал обстоятельства, с которыми законодатель связывает право на компенсацию морального вреда, факт незаконности действий должностных лиц государственных органов не установлен и причинно - следственная связь между предполагаемыми незаконными действиями (бездействием) должностных лиц и вредом, на которую ссылается истец, отсутствует.

Доводы кассационной жалобы о нарушении условий содержания в зале суда и конвойных помещениях, были предметом правовой оценки суда апелляционной инстанции, который правильно принял во внимание, что истец для участия в судебных заседаниях по рассмотрению ходатайств о снятии судимости, о приведение приговора суда в соответствие с новым уголовным законом, был конвоирован 5 раз и пробыл в здании суда в совокупности не более 5 часов, при этом освещение и отопление помещений, в которых истец содержался соответствовало установленным требованиям, санузел имелся, оборудован в соответствии с установленными требованиями. Спецавтомобиль, в котором истец доставлялся в суд, также соответствовал установленным требованиям. Следует отметить, что процесс содержания лица под стражей или отбывания им наказания законодательно урегулирован, осуществляется на основании нормативно-правовых актов и соответствующих актов Министерства юстиции Российской Федерации, которыми регламентированы условия содержания, права и обязанности лиц, содержащихся под стражей или отбывающих наказание, а также права и обязанности лиц, ответственных за их содержание.

При таких обстоятельствах само по себе содержание лица под стражей или отбывание им наказания в местах лишения свободы, осуществляемые на законных основаниях, не порождают у него право на компенсацию морального вреда.

Доказательств, подтверждающих более высокий уровень страданий, чем уровень страданий, который неизбежен при лишении свободы, нарушения здоровья и благополучия истца (учитывая практические требования режима содержания), при содержании истца в конвойных помещениях суда, в спецавтомобиле при перевозке, не представлено. Судами учтено, что истец в указанный период не обращался ни с устными, ни с письменными жалобами на нарушение его прав.

Возможность применения наручников и иных средств ограничения подвижности к осужденным при их конвоировании и охране предусмотрена п. 6 ч. 1 ст. 21 Федерального закона от 7 февраля 2011 г. N 3-ФЗ "О полиции"

Из содержания п. 119 Постановления Европейского суда по правам человека от 17 июля 2014 г. по делу "Свинаренко и Сляднев против Российской Федерации" названного Постановления Европейского суда по правам человека следует, что использование металлических клеток в залах судебного заседания не исключается и может допускаться с учетом личности заявителя, природы преступлений, в которых он обвиняется, его судимости и поведения, данных об угрозе безопасности в зале судебных заседаний или угрозе того, что заявитель скроется, присутствия публики и др.

Положениями п. 20 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 г. N 47 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания" определено, что при оценке законности применения физической силы, специальных средств и мер психического, физического воздействия судам следует учитывать, что если такое принуждение осуществлялось в законных целях, без превышения допустимых пределов и, соответственно, являлось соразмерной (пропорциональной) мерой, то и в том случае, когда применение указанных мер нарушило право на личную неприкосновенность, в частности причинило боль, оно не может рассматриваться как запрещенный вид обращения (глава 5 Федерального закона от 7 февраля 2011 г. N 3-ФЗ "О полиции", глава V Закона Российской Федерации от 21 июля 1993 г. N 5473-1 "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы", подп. 2 п. 10 ст. 15 Федерального закона от 24 июня 1999 г. N 120-ФЗ "Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних", ст. 86 УПК РФ).

Суд апелляционной инстанции, учитывая вышеизложенное, а также данные о личности истца (ранее истец был судим за совершение умышленных преступлений, отбывал наказание в виде реального лишения свободы), пришел к выводу о том, что помещение истца за защитное ограждение не может расцениваться как унижающее честь и достоинство по смыслу ст. 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Иные доводы кассационной жалобы по своей сути повторяют доводы искового заявления и апелляционной жалобы, выражают несогласие с выводами судов, сводятся к субъективному изложению фактических обстоятельств дела, направлены на переоценку собранных по делу доказательств, что в силу ч. 3 ст. 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является недопустимым в суде кассационной инстанции.

Положения ст. 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями главы 41 данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных постановлений право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела, подменяя тем самым суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства.

Определение же наличия (или отсутствия) оснований для пересмотра вынесенных по конкретному делу судебных постановлений осуществляется соответствующим судом кассационной инстанции, который должен установить, являются ли обстоятельства, приведенные в кассационной жалобе в качестве оснований для изменения или отмены судебных постановлений, достаточными для отступления от принципа правовой определенности и стабильности вступивших в законную силу судебных актов, а их отмена (изменение) и ее правовые последствия - соразмерными допущенным нарушениям норм материального и (или) процессуального права.

Поскольку судами первой и апелляционной инстанций материальный закон применен и истолкован правильно, нарушений процессуального права не допущено, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационной жалобы.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Советского районного суда г. Красноярска от 21 сентября 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 25 января 2021 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Б.В.А. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи: