Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 03 августа 2021 г. по делу N 8Г-13840/2021[88-13289/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Лавник М.В, судей Кожевниковой Л.П, Леонтьевой Т.В.

с участием прокурора Восьмого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно - кассационного управления Главного гражданско - судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Козлицкой О.С.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N17RS0018-01-2020-000386-51 (2-224/2020) по иску Х.Д.В. к государственному бюджетному учреждению Республики Тыва "Центр социальной помощи семье и детям Кызылского кожууна", государственному бюджетному учреждению Республики Тыва "Республиканский центр мониторинга, анализа и ресурсного обеспечения" о восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда, по кассационной жалобе Х.Д.В, кассационному представлению прокурора Республики Тыва на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Тыва от 3 марта 2021 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Кожевниковой Л.П, заключение прокурора Козлицкой О.С, поддержавшей доводы кассационного представления и кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции,

УСТАНОВИЛА:

Х.Д.В. обратилась в суд с иском к государственному бюджетному учреждению Республики Тыва "Центр социальной помощи семье и детям Кызылского кожууна" (далее- ГБУ "Центр социальной помощи семье и детям Кызылского кожууна"), государственному бюджетному учреждению Республики Тыва "Республиканский центр мониторинга, анализа и ресурсного обеспечения" (далее- ГБУ "Республиканский центр мониторинга, анализа и ресурсного обеспечения") о восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда.

В обоснование исковых требований указала, что на основании срочного трудового договора от 10 сентября 2018 г. принята на работу в отделение социального обслуживания семьи и детей в Тере-Хольском районе на должность медицинского работника, временно, без указания срока продолжительности трудовых отношений.

Приказом руководителя ГБУ "Республиканский центр мониторинга, анализа и ресурсного обеспечения" от 28 августа 2020 г. N-у уволена с занимаемой должности на основании п. 2 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации (далее- ТК РФ). Считает увольнение незаконным, так как основной работник - К.Б.А. заявление о выходе на работу из отпуска по уходу за ребенком до достижения им трех лет не подавала, с таким намерением к работодателю не обращалась. О расторжении трудовых отношений в связи с истечением срока срочного договора узнала 2 сентября 2020 г. от руководителя отделения социального обслуживания семьи и детей в Тере-Хольском районе устно, копию приказа от 28 августа 2020 г. получила 9 сентября 2020 г. Трудовую книжку в день увольнения ей не выдали.

Просила восстановить ее на работе в прежней должности медицинского работника отделения социального обслуживания семьи и детей в Тере-Хольском районе, взыскать с ответчика средний заработок за время вынужденного прогула и компенсацию морального вреда в размере 10 000 руб, возместить расходы по составлению искового заявления в размере 3 000 руб.

Определением Тере-Хольского районного суда Республики Тыва от 28 октября 2020 г. произведена замена ненадлежащего ответчика - ГБУ "Республиканский центр мониторинга, анализа и ресурсного обеспечения" на ГБУ "Центр социальной помощи семье и детям Кызылского кожууна.

Решением Тере - Хольского районного суда Республики Тыва от 30 октября 2020 г. (с учетом исправления описок определением суда от 18 декабря 2020 г.) исковые требования Х.Д.В. удовлетворены. Суд признал приказ ГБУ "Республиканский центр мониторинга, анализа ресурсного обеспечения" от 28 августа 2020 г. Nу о расторжении трудового договора с медицинском работником отделения социального обслуживания семьи и детей в Тере-Хольском районе Х.Д.В. незаконным, восстановил истца в занимаемой должности, взыскал с ГБУ "Центр социальной помощи семьи и детям Кызылского кожууна" в пользу Х.Д.В. заработную плату за время вынужденного прогула в сумме 18 702 руб, компенсацию морального вреда в размере 10 000 руб, судебные расходы в сумме 2 000 руб, в возмещение расходов по оплате государственной пошлины в пользу соответствующего бюджета взыскал - 1 348, 08 руб.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Тыва от 2 февраля 2921 г. суд перешел к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции, привлек к участию в деле в качестве соответчика ГБУ "Республиканский центр мониторинга, анализа и ресурсного обеспечения".

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Тыва от 3 марта 2021 г. решение Тере-Хольского районного суда Республики Тыва от 30 октября 2020 г. отменено с принятием по делу нового решения, которым в удовлетворении исковых требований отказано.

Х.Д.В. обратилась в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции с кассационной жалобой, в которой ставит вопрос об отмене апелляционного определения как незаконного, настаивая на том, что ее увольнение было произведено с нарушением порядка, поскольку работник, до выхода которого она была принята на работу, фактически на работу не выходила, потребность в замещении должности К.Б.А. сохранялась. Кроме того, указывает, что работодатель при увольнении не учел ее состояние беременности, не разъяснил ей право на подачу заявления о продолжении срочного трудового договора.

Исполняющий обязанности прокурора республики Тыва обратился в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции с кассационным представлением, в котором ставит вопрос об отмене апелляционного определения как незаконного, принятого с нарушением норм материального права. В обоснование доводов указывает, в том числе, на нарушение порядка увольнение истца, поскольку действия работодателя по расторжению срочного трудового договора с истцом при отсутствии оснований увольнения в виде выхода на работу основного работника, следует расценивать как нарушение трудовых прав истца.

В судебное заседание суда кассационной инстанции стороны не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом. Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, руководствуясь ч. 5 ст. 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, рассмотрела дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что доводы кассационной жалобы и представления заслуживают внимания.

Статья 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает, что кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В силу положений ст. 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что такие нарушения были допущены судом первой и апелляционной инстанций и они выразились в следующем.

Судами установлено и следует из материалов дела, что К.Б.А.на основании трудового договора от 9 октября 2017 г. N (эффективный контракт) была принята в ГБУ "Республиканский центр социальной поддержки семьи и детей" в качестве медицинской сестры отделения социального обслуживания семьи и детей в Тере-Хольском кожууне, в представленном суду трудовом договоре подпись отсутствует, сторонами заключение трудового договора путем фактического допуска не оспаривалось.

Приказом ГБУ "Республиканский центр социальной поддержки семьи и детей" от 27 августа 2018 г. N К.Б.А. был предоставлен отпуск по беременности и родам с 3 апреля по 20 августа 2018 г.

Приказом ГБУ "Республиканский центр социальной поддержки семьи и детей" от 23 апреля 2018 г. N К.Б.А. был предоставлен отпуск по уходу за ребенком до достижения им возраста полутора лет, по 8 декабря 2019 г.

Приказом ГБУ "Республиканский центр социальной поддержки семье и детям" от 10 сентября 2018 г. Nп истец Х.Д.В. была принята на работу на должность медицинской сестры отделения социального обслуживания семьи и детей в Тере-Хольском кожууне временно, на время отсутствия основного работника.

Суду представлен трудовой договор N (эффективный контракт) между ГБУ "Республиканский центр социальной поддержки семьи и детей" и истцом от 10 сентября 2018 г, из содержания которого следует, что работник работает по совместительству (п. 2), трудовой договор заключен временно (п. 3). Подпись истца в трудовом договоре отсутствует, сторонами фактически допуск к работе на условиях указанного трудового договора не оспаривается.

Из объяснений представителя ГБУ "Республиканский центр мониторинга, анализа и ресурсного обеспечения" Д-С.А.Д. в судебном заседании следует, что в связи с отдаленностью места нахождения отделения социального обслуживания семьи и детей в Тере-Хольском кожууне трудовой договор направлялся работникам отделения для подписания по электронной почте, после подписания в учреждение должны были вернуть сканированный вариант с подписью работника.

Приказом ГБУ "Республиканский центр социальной поддержки семье и детям" от 1 ноября 2019 г. N истцу предоставлен отпуск по уходу за ребенком до достижения им возраста полутора лет, по 17 февраля 2021 г.

Из объяснений истца в суде первой инстанции следует, что на момент увольнения она работала, вышла из декретного отпуска на работу на 2 часа в день с сохранением пособия по уходу за ребенком. Данное обстоятельство подтверждается также представленными работодателем расчетными листками за период с апреля 2020 г. по август 2020 г, согласно которым истцу в указанный период начислялась заработная плата.

Приказом ГБУ "Республиканский центр социальной поддержки семье и детям" от 10 декабря 2019 г. N К.Б.А. предоставлен отпуск по уходу за ребенком до достижения им возраста трех лет, по 7 июня 2021 г.

Таким образом, срок действия временного трудового договора с истцом продлился до 7 июня 2021 г.

Постановлением Правительства Республики Тыва от 17 января 2020 г. N ГБУ "Республиканский центр социальной поддержки семьи и детей" переименовано в ГБУ "Республиканский центр мониторинга, анализа и ресурсного обеспечения"; установлено, что функции и полномочия учредителя ГБУ "Республиканский центр мониторинга, анализа и ресурсного обеспечения" осуществляет Министерство труда и социальной политики Республики Тыва.

Согласно выпискам из Единого государственного реестра юридических лиц от 1 февраля 2021 г. и от 17 февраля 2021 г, соответственно ГБУ "Республиканский центр мониторинга, анализа и ресурсного обеспечения" и ГБУ "Центр социальной помощи семье и детям Кызылского кожууна" являются юридическими лицами, учредителем их является Министерство труда и социальной политики Республики Тыва.

Приказом Министерства труда и социальной политики Республики Тыва от 3 марта 2020 г. N ГБУ "Республиканский центр социальной поддержки семьи и детей" предписано передать отделение социального обслуживания семьи и детей в Тере-Хольском кожууне в количестве 9, 5 штатных единиц в ГБУ "Республиканский комплексный центр социального обслуживания населения "Поддержка".

Приказом Министерства труда и социальной политики Республики Тыва от 15 июня 2020 г. N в приказ Министерства от 3 марта 2020 г. N внесены изменения, согласно которым отделение социального обслуживания семьи и детей в Тере-Хольском кожууне в количестве 9, 5 штатных единиц передано в ГБУ "Центр социальной помощи семье и детям Кызылского кожууна", поручено внести соответствующие изменения в учредительные документы в срок до 1 июля 2020 г.

К приказу Министерства труда и социальной политики Республики Тыва от 15 июня 2020 г. N приложен реестр штатных единиц отделения социального обслуживания семьи и детей в Тере-Хольском кожууне в количестве 9, 5, в том числе медицинской сестры (0, 5 единиц).

Приказом ГБУ "Центр социальной помощи семье и детям Кызылского кожууна" от 3 июля 2020 г. N-ОД отделение социального обслуживания семьи и детей в Тере-Хольском кожууне в количестве 9, 5 штатных единиц включено в штатное расписание учреждения, утверждена структура учреждения, включающая в себя заведующую и работников отделения социального обслуживания семьи и детей в Тере-Хольском кожууне.

В уставе ГБУ "Центр социальной помощи семье и детям Кызылского кожууна" в перечне структурных подразделений учреждения указано отделение социального обслуживания семьи и детей в Тере-Хольском районе (п. 5.1.6).

27 августа 2020 г. ГБУ "Республиканский центр мониторинга, анализа и ресурсного обеспечения" направило К.Б.А. уведомление, в котором со ссылкой на постановление Правительства Республики Тыва от 17 января 2020 г. N и приказ Министерства труда и социальной политики Республики Тыва от 15 июня 2020 г. N предложило К.Б.А. расторгнуть в соответствии с п. 5 ст. 77 ТК РФ трудовой договор с переводом в ГБУ "Центр социальной помощи семье и детям Кызылского кожууна" на должность медицинской сестры отделения социального обслуживания семьи и детей в Тере- Хольском кожууне на 0, 5 ставки. С данным уведомлением К.Б.А. ознакомлена под роспись 27 августа 2020 г.

27 августа 2020 г. К.Б.А. подала заявление, в котором просила считать ее досрочно вышедшей из отпуска по уходу за ребенком с 31 августа 2020 г.

Приказом ГБУ "Республиканский центр мониторинга, анализа и ресурсного обеспечения" от 28 августа 2020 г. N-у трудовой договор с истцом прекращен и она уволена с 31 августа 2020 г. по п. 2 ч. 1 ст. 77 ТК РФ.

Приказом ГБУ "Республиканский центр социальной поддержки семьи и детей" от 31 августа 2020 г. N постановлено считать К.Б.А. вышедшей из отпуска по уходу за ребенком с 31 августа 2020 г.

27 августа 2020 г. К.Б.А. также было подано заявление об увольнении в порядке перевода в ГБУ "Центр социальной помощи семье и детям Кызылского кожууна" с 31 августа 2020 г.

Приказом ГБУ "Республиканский центр социальной поддержки семьи и детей" от 28 августа 2020 г, N-у трудовой договор с К.Б.А. прекращен и она уволена с 31 августа 2020 г. по п. 5 ст. 77 ТК РФ.

В заявлениях К.Б.А. от 27 августа 2020 г. и в приказах работодателя от 28 августа 2020 г. N-у и от 31 августа 2020 г. N наименование учреждения указано, как "ГБУ РТ "Республиканский центр социальной поддержки семьи и детей", тогда как ГБУ "Республиканский центр социальной поддержки семье и детям" было переименовано в ГБУ "Республиканский центр мониторинга, анализа и ресурсного обеспечения" постановлением Правительства Республики Тыва от 17 января 2020 г. N. Представитель ГБУ "Республиканский центр мониторинга, анализа и ресурсного обеспечения" Д-С.А.Д... на вопрос суда пояснила, что при издании приказов допущена опечатка.

31 августа 2020 г. К.Б.А. обратилась к директору ГБУ "Центр социальной помощи семье и детям Кызылского кожууна" с заявлением о принятии ее на работу на должность медицинской сестры отделения социального обслуживания семьи и детей в Тере-Хольском кожууне на 0, 5 ставки с 1 сентября 2020 г, приказом ГБУ "Центр социальной помощи семье и детям Кызылского кожууна" от 1 сентября 2020 г. К.Б.А. принята на работу на должность медицинской сестры отделения социального обслуживания семьи и детей в Тере- Хольском кожууне с 1 сентября 2020 г. на постоянной основе.

ДД.ММ.ГГГГ, К.Б.А. подала заявление о предоставлении отпуска по уходу за ребенком до достижения им возраста трех лет, по 7 июня 2021 г, с 1 сентября 2020 г.

Приказом ГБУ РТ "Центр социальной помощи семье и детям Кызылского кожууна" от 1 сентября 2020 г. N К.Б.А. предоставлен отпуск по уходу за ребенком до достижения им возраста трех лет, по 7 июня 2021 г.

К.Б.А. была допрошена судом первой инстанции в качестве свидетеля. В судебном заседании 26 октября 2020 г. она показала, что заявление о выходе на работу не писала и выходить на работу не собиралась (протокол судебного заседания от 26 октября 2020 г, т. 1, л.д. 123-124). Однако, в судебном заседании 30 октября 2020 г. К.Б.А. пояснила, что в августе 2020 г. к ней приезжал юрист, показал ей документы и сказал, что происходит реорганизация, поэтому она должна поставить свои подписи в заявлении и приказе о приеме на работу, она поставила свои подписи. К.Б.А. подтвердила, что подписывала заявление от 27 августа 2020 г. о досрочном выходе из отпуска по уходу за ребенком с 31 августа 2020 г. и в этот же день написала заявление о выходе в отпуск по уходу за ребенком (протокол судебного заседания от 30 октября 2020 г, т. 1, л.д. 228).

Удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции пришел к выводу о нарушении работодателем требований ст.ст.79, 261 ТК РФ при увольнении истца, в связи с чем удовлетворил ее требования.

Суд апелляционной инстанции с выводами суда первой инстанции не согласился, указав, что на работнике лежит обязанность подать письменное заявление работодателю о продлении срочного трудового договора и предоставить справку о беременности. Между тем, истец о своей беременности работодателю не сообщала, с заявлением о продлении срочного трудового договора к работодателю не обращалась. Доказательств обратного истцом суду не представлено, тогда как определением судебной коллегии о переходе к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции от 2 февраля 2021 г. бремя доказывания указанных обстоятельств было возложено на истца.

Кроме того, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что поскольку основной работник - К.Б.А. заявление о выходе на работу из отпуска по уходу за ребенком подписала, приказ о выходе ее на работу работодателем был издан, то трудовой договор с истцом обоснованно прекращен работодателем с 31 августа 2020 г. по п. 2 ч. 1 ст. 77 ТК в связи с выходом этого работника из отпуска по уходу за ребенком - 31 августа 2020

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что суд апелляционной инстанций при разрешении спора нормы материального права применил неправильно.

В силу положений ст.ст. 67, 71, 195 - 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд обязан исследовать по существу все фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, а выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требования относимости и допустимости. В противном случае нарушаются задачи и смысл судопроизводства, установленные ст. 2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Правовое регулирование трудовых и непосредственно связанных с ними отношений с участием женщин, лиц с семейными обязанностями и несовершеннолетних осуществляется в целях создания благоприятных и безопасных условий труда и обеспечения равенства возможностей в осуществлении трудовых прав и свобод указанными работниками с учетом их общественно значимых особенностей (в частности, выполнения функций материнства и воспитания детей, наличия членов семьи, нуждающихся в уходе, несовершеннолетия).

В соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 58 ТК РФ трудовые договоры могут заключаться на определенный срок не более пяти лет (срочный трудовой договор), если иной срок не установлен настоящим Кодексом и иными федеральными законами.

Срочный трудовой договор заключается в случае, когда трудовые отношения не могут быть установлены на неопределенный срок с учетом характера предстоящей работы или условий ее выполнения, а именно в случаях, предусмотренных ч.1 ст. 59 настоящего Кодекса.

Согласно ч. 1 ст. 59 ТК РФ срочный трудовой договор заключается, в том числе, на время исполнения обязанностей отсутствующего работника, за которым в соответствии с трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором сохраняется место работы.

В соответствии с п. 2 ч. 1 ст.и 77 ТК РФ основанием прекращения трудового договора является истечение срока трудового договора (ст. 79 настоящего Кодекса), за исключением случаев, когда трудовые отношения фактически продолжаются и ни одна из сторон не потребовала их прекращения.

В силу ч.ч. 1, 3 ст. 79 ТК РФ срочный трудовой договор прекращается с истечением срока его действия. О прекращении трудового договора в связи с истечением срока его действия работник должен быть предупрежден в письменной форме не менее чем за три календарных дня до увольнения, за исключением случаев, когда истекает срок действия срочного трудового договора, заключенного на время исполнения обязанностей отсутствующего работника. Трудовой договор, заключенный на время исполнения обязанностей отсутствующего работника, прекращается с выходом этого работника на работу.

Статья 261 ТК РФ устанавливает гарантии беременной женщине и лицам с семейными обязанностями при расторжении трудового договора.

Так, ч. 2 названной статьи предусматривает, что в случае истечения срочного трудового договора в период беременности женщины работодатель обязан по ее письменному заявлению и при предоставлении медицинской справки, подтверждающей состояние беременности, продлить срок действия трудового договора до окончания беременности, а при предоставлении ей в установленном порядке отпуска по беременности и родам - до окончания такого отпуска.

Согласно ч. 3 ст. 261 ТК РФ допускается увольнение женщины в связи с истечением срока трудового договора в период ее беременности, если трудовой договор был заключен на время исполнения обязанностей отсутствующего работника и невозможно с письменного согласия женщины перевести ее до окончания беременности на другую имеющуюся у работодателя работу (как вакантную должность или работу, соответствующую квалификации женщины, так и вакантную нижестоящую должность или нижеоплачиваемую работу), которую женщина может выполнять с учетом ее состояния здоровья. При этом работодатель обязан предлагать ей все отвечающие указанным требованиям вакансии, имеющиеся у него в данной местности. Предлагать вакансии в других местностях работодатель обязан, если это предусмотрено коллективным договором, соглашениями, трудовым договором.

Аналогичное разъяснение содержится также в абз. 2 п. 27 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 января 2014 г. N 1 "О применении законодательства, регулирующего труд женщин, лиц с семейными обязанностями и несовершеннолетних".

Следует отметить, что положения п. 2 ч. 1 ст. 59 ТК РФ, позволяющие сторонам заключать срочный трудовой договор на время исполнения обязанностей отсутствующего работника, за которым в соответствии с трудовым и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективных договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором, сохраняется место работы, связывают прекращение трудового договора с конкретным событием - выходом на работу основного работника.

Однако, К.Б.А. на работу фактически не выходила, что следует из ее пояснений, а также из представленного табеля учета рабочего времени за август 2020 г. ГБУ "Республиканский центр социальной поддержки семьи и детей", в котором 31 августа 2020 г. у К.Б.А. отмечено в качестве отпуска, а у истца отмечено 2 часа работы (л.д. 163, т.2), кроме того, из пояснений в судебном заседании Х.Д.В, которая указывала, что продолжала работать до 2 сентября 2020 г. (л.д.123, т.1). Указанным обстоятельствам судом апелляционной инстанции правовая оценка не дана.

Судом апелляционной инстанции не учтено, что по смыслу ч. 3 ст. 79 ТК РФ основанием для прекращения трудового договора, заключенного на время исполнения обязанностей отсутствующего работника, является выход этого работника на работу. Судом не дана оценка доказательствам, свидетельствующим о том, что К.Б.А. на работу фактически не вышла, к работе не приступила, предусмотренное ч. 3 ст. 79 ТК РФ основание для прекращения трудового договора с истцом не возникло.

С учетом заявленных Х.Д.В. требований и их обоснованием, возражений ответчика, норм материального права, подлежащих применению, юридически значимыми обстоятельствами по делу являлись следующие обстоятельства : заключен ли с истцом срочный трудовой договор, период действия срочного трудового договора, наличие оснований для расторжения срочного трудового договора в связи с выходом на работу основного работника, находилась ли истец в состоянии беременности, было ли известно об этом работодателю, имелись ли на момент увольнения истца вакантные должности, соответствующие ее уровню квалификации и образованию, была ли исполнена должным образом работодателем обязанность по предложению этих должностей истцу при увольнении.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда отмечает, что суд апелляционной инстанции не проверил в полном объеме соблюдение прав истца, находившейся в состоянии беременности перед окончанием трудовых отношений, не установилвсе обстоятельства по делу, не дал оценку вышеуказанным доводам истца и прокурора, в связи с чем выводы суда апелляционной инстанции о соблюдении установленного порядка увольнения истца противоречат установленным обстоятельствам и указанным нормам права.

При таких данных апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Тыва нельзя признать законным, оно принято с нарушениями норм материального и процессуального права, повлиявшими на исход дела, без их устранения невозможна защита нарушенных прав и законных интересов заявителя, что согласно ст.379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является основанием для отмены апелляционного определения, и направления дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

При новом рассмотрении дела суду следует учесть изложенное и разрешить спор в соответствии с подлежащими применению к спорным отношениям сторон нормами материального права, установленными по делу обстоятельствами и с соблюдением требований процессуального закона.

Руководствуясь ст.ст. 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Тыва от 3 марта 2021 г. отменить, дело направить на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции в Верховный суд Республики Тыва.

Председательствующий

Судьи