Апелляционное определение СК по уголовным делам Четвертого апелляционного суда общей юрисдикции от 15 июля 2021 г. по делу N 55-444/2021

Судебная коллегия по уголовным делам Четвертого апелляционного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего судьи Ходака Д.В, судей Урняевой Г.Ю, Кузнецова В.Г, при секретаре Николаевой Е.Н, с участием прокурора Мановой Е.Н, осужденного Гараева М.М, посредством системы видеоконференц-связи, адвоката Мичуриной Ю.В, рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционное представление государственного обвинителя Зариповой О.В, апелляционные жалобы осужденного Гараева М.М. и адвоката Исаева В.Г. на приговор Верховного Суда Республики Татарстан от 2 марта 2021 года, которым

Гараев ММ, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в "адрес", не судимый, оправдан по части 2 статьи 167 УК РФ (по преступлению в отношении ФИО39) на основании пункта 3 части 2 статьи 302 УПК РФ, за отсутствием в действиях состава преступления, с признанием права на реабилитацию в части оправдания в соответствии со статьей 134 УПК РФ;

осужден к лишению свободы

по пункту "е" части 2 статьи 105 УК РФ к 16 годам с ограничением свободы на 1 год, с установлением указанных в приговоре ограничений и обязанностей;

по части 3 статьи 30, пунктам "а", "е" части 2 статьи 105 УК РФ к 14 годам с ограничением свободы на 1 год, с установлением указанных в приговоре ограничений и обязанностей;

по части 2 статьи 167 УК РФ к 2 годам.

На основании части 3 статьи 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, назначено 18 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на 1 год 6 месяцев, с установлением указанных в приговоре ограничений и обязанностей.

Срок отбывания наказания в виде лишения свободы исчислен со дня вступления приговора в законную силу.

Зачтено в срок отбывания наказания время содержания под стражей с 30 июня 2020 года до вступления приговора в законную силу, из расчета один содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Мера пресечения до вступления приговора в законную силу оставлена прежней, заключение под стражу.

Приговором разрешены гражданские иски, решен вопрос о процессуальных издержках и о вещественных доказательствах.

Заслушав доклад судьи Урняевой Г.Ю, изложившей содержание приговора, существо апелляционного представления государственного обвинителя Зариповой О.В, апелляционных жалоб осужденного Гараева М.М. и адвоката Исаева В.Г, заслушав прокурора Манову Е.Н, осужденного Гараева М.М. и адвоката Мичурину Ю.В, поддержавших доводы апелляционного представления и апелляционных жалоб, соответственно, Судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

По приговору суда Гараев М.М. признан виновным в убийстве ФИО15 общеопасным способом (путем поджога), в покушении на убийство более двух лиц Потерпевший N5, Потерпевший N2, Потерпевший N4, Потерпевший N3, в отношении потерпевшего Потерпевший N5 общеопасным способом (путем поджога), не доведенным до конца по независящим от осужденного обстоятельствам, а также в умышленном уничтожении чужого имущества (жилого дома Потерпевший N1, с находившимся в нем ее имуществом, а также придомовых построек (двух сараев и двух кладовых), повлекшим причинение значительного ущерба, путем поджога.

Конкретные время, место и иные обстоятельства совершения каждого из преступлений, подробно приведены в приговоре.

В апелляционном представлении с дополнением (далее апелляционное представление) государственного обвинителя Зариповой О.В. содержится просьба об отмене приговора, с вынесением по делу нового апелляционного приговора.

Отмечает, что органом предварительного расследования Гараев обвинялся в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 167 УК РФ, а именно в умышленном уничтожении и повреждении имущества, повлекшим причинение значительного ущерба потерпевшим ФИО39, совершенном путем поджога.

Считает, что судом неправильно применены нормы уголовного закона, выводы, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, и Гараев по части 2 статьи 167 УК РФ, необоснованно оправдан на основании пункта 3 части 2 статьи 302 УК РФ, за отсутствием состава преступления.

В подтверждение своим доводам ссылается на пункт 2 примечания к статье 158 Главы 21 УК РФ, согласно которому значительный ущерб гражданину в статьях настоящей Главы определяется с учетом его имущественного положения, но не может составлять менее пяти тысяч рублей.

Доказывая эти доводы, ссылается на показания потерпевшей Потерпевший N3 о том, что результате пожара был причинен ущерб от разбитого окна и обгоревшей двери в сумме 6 000 рублей, который является для нее значительным.

Полагает, что суд необоснованно оправдал Гараева, указав, что ущерб в размере 6 000 рублей свидетельствует о незначительном превышении минимального порога значительного ущерба, установленного уголовным законом.

Ссылаясь на пункт 9 части 2 статьи 131 УПК РФ указывает, что иные расходы, понесенные в ходе производства по уголовному делу, оплачиваются из средств федерального бюджета. Суммы, выплаченные потерпевшему на покрытие этих расходов, являются процессуальными издержками и взыскиваются с осужденного или относятся за счет средств федерального бюджета.

Расходы на проведение оценки имущества в сумме 20 000 рублей суд признал процессуальными издержками, которые подлежат возмещению и взысканию с Гараева в пользу Потерпевший N1

Считает, что суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о том, что потерпевшей Потерпевший N1 должны быть возмещены средства, затраченные на проведение оценки имущества, вместе с тем не принял во внимание, что расходы потерпевшей на проведение оценки имущества подлежат возмещению из средств федерального бюджета, с последующим решением вопроса о взыскании этих процессуальных издержек с осужденного в доход государства или об отнесении этих издержек за счет средств федерального бюджета.

Отмечает, что взыскание процессуальных издержек с участников судебного разбирательства, а не из средств федерального бюджета, противоречит требованиям закона.

Полагает, что суд, взыскав указанные процессуальные издержки потерпевшей Потерпевший N1 в размере 20 000 рублей напрямую с осужденного Гараева, допустил существенное нарушение уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Кроме того, считает, что отсутствуют основания для взыскания в полном объеме указанной суммы процессуальных издержек с осужденного, поскольку принимая решение по другим процессуальным издержкам, суд уменьшал суммы процессуальных издержек, подлежащих взысканию с осужденного, с учетом его материального положения и состояния здоровья.

В апелляционной жалобе с дополнениями осужденного Гараева М.М. (далее апелляционная жалоба) содержится просьба об отмене приговора и его оправдании по всем преступлениям, за отсутствием составов преступлений.

Полагает, что судом при рассмотрении уголовного дела были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, поскольку приговор поставлен незаконным составом суда - судьей единолично.

Считает, что уголовное дело подлежало рассмотрению с участием коллегии присяжных заседателей.

Указывает, что был лишен возможности заявить ходатайство о рассмотрении уголовного дела с участием коллегии присяжных заседателей, поскольку такое право ему следователем, при выполнении требований статьи 217 УПК РФ, не разъяснялось.

Считает, что с момента задержания по подозрению в совершении преступления и до вынесения приговора был лишен квалифицированной юридической помощи.

Обращает внимание на неправильную квалификацию его действий как убийство ФИО15 и покушение на убийство Потерпевший N5, Потерпевший N4, Потерпевший N2 и Потерпевший N3, поскольку умысла на лишение их жизни не было, он находился в состоянии аффекта.

В подтверждение этим доводам указывает, что поджигая дверь дома ФИО15 не был уверен в том, что потерпевшие находились внутри дома, поскольку последние часто отсутствовали дома.

Указывает на возможность возникновения пожара в доме ФИО15 вследствие неосторожных действий самих потерпевших ФИО15 и Потерпевший N5, которые курили в доме.

Полагает, что суд необоснованно взял за основу приговора показания потерпевшего Потерпевший N5 об обстоятельствах убийства ФИО15, поскольку последний оговорил его из-за неприязненных отношений.

Также указывает, что пришел к дому потерпевших ФИО56 не с целью их убийства, а для того чтобы встретиться со своей знакомой Свидетель N12, однако ФИО39 сообщили ему об отсутствии Свидетель N12 дома.

Считает важным подчеркнуть, что поджигая дверь дома ФИО39 рассчитывал на то, что Свидетель N12, выйдет из дома, почувствовав запах дыма.

Отмечает, что поджигая дверь дома ФИО39, стулом ее не подпирал, а прислонил к двери небольшую дощечку, при этом видел, что потерпевшие не спят, в доме горел свет.

В апелляционной жалобе адвоката Исаева В.Г. содержится просьба об отмене приговора в отношении Гараева М.М, его оправдании по всем инкриминируемым ему преступлениям.

Считает приговор незаконным и необоснованным, так как выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом.

Полагает, что стороной обвинения не предоставлено суду доказательств, свидетельствующих о виновности осужденного в инкриминируемых ему преступлениях, доводы стороны защиты об обратном, судом не опровергнуты.

Оспаривает показания осужденного Гараева на досудебной стадии, считая их недостоверными, полагает, что суду следовало положить в основу приговора показания последнего в суде.

Подробно приводит и анализирую показания Гараева в суде и, ссылаясь на них, считает, что содеянное осужденным получило ненадлежащую правовую оценку.

Считает важным обратить внимание на то, что причиной поджога Гараевым входной двери дома ФИО15 послужила обида на последнего, после того как тот выгнал его из дома в результате произошедшего между ними конфликта, оскорбив не только осужденного, но и его родственников.

В подтверждение версии осужденного приводит и анализирует его показания в суде о том, что поджигая дверь дома ФИО15, последний не знал о нахождении в нем потерпевших ФИО15 и Потерпевший N5.

Указывает на возможность возникновения пожара в доме ФИО15 от неосторожных действий самих потерпевших ФИО15 и Потерпевший N5, которые курили на крыльце, поскольку от действий самого осужденного возгорание не произошло.

Отмечает отсутствие умысла у осужденного на убийство ФИО39, поскольку совершив поджог входной двери их дома, Гараев не предполагал возможность возникновения пожара.

На апелляционные жалобы государственным обвинителем Зариповой О.В. поданы возражения, в которых она просит апелляционные жалобы оставить без удовлетворения, а приговор без изменения.

Рассмотрев материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления государственного обвинителя Зариповой О.В, апелляционных жалоб осужденного Гараева М.М. и адвоката Исаева В.Г, возражения на них государственного обвинителя Зариповой О.В, Судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Расследование уголовного дела проведено в рамках установленной законом процедуры, с соблюдением прав всех участников уголовного судопроизводства.

Рассмотрение уголовного дела проведено судом в соответствии с положениями Главы 36 УПК РФ, определяющей общие условия судебного разбирательства, Глав 37-38 УПК РФ, определяющих процедуру рассмотрения уголовного дела.

Сведений о том, что предварительное следствие и судебное разбирательство проводились предвзято либо с обвинительным уклоном и что суд отдавал предпочтение какой-либо из сторон, из материалов уголовного дела не усматривается.

Каких-либо данных, свидетельствующих об ущемлении прав осужденного Гараева на защиту, или иного нарушения норм уголовно-процессуального законодательства, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого решения, в материалах дела не содержится.

Доводы апелляционной жалобы осужденного о рассмотрении уголовного дела незаконным составом суда - судьей единолично, а не с участием коллегии присяжных заседателей, являются несостоятельными.

В соответствии с требованиями закона ходатайство о рассмотрении уголовного дела с участием коллегии присяжных заседателей может быть заявлено обвиняемым после ознакомления с материалами дела на стадии предварительного следствия (часть 5 статьи 217 УПК РФ), а также после направления прокурором уголовного дела с обвинительным заключением в суд в течение 3 суток со дня получения обвиняемым копии обвинительного заключения, для разрешения которого назначается предварительное слушание, в том числе и в ходе предварительного слушания, о проведении которого, также может быть заявлено ходатайство по основаниям и в сроки, предусмотренным статьей 229 УПК РФ.

Между тем, как следует из материалов уголовного дела, 9 декабря 2020 года Гараев по итогам ознакомления с материалами уголовного дела с участием защитника, после разъяснения ему надлежащим образом прав и особенностей производства судебного разбирательства с участием коллегии присяжных заседателей явно и недвусмысленно отказался от данной формы судопроизводства, сделав в протоколе собственноручную запись о нежелании воспользоваться такой формой судопроизводства (Т.6, Л.Д.148-152).

Согласно расписке (Т.8, Л.Д.77), Гараев копию обвинительного заключения по делу получил 25 декабря 2020 года, однако в установленный законом срок не ходатайствовал о рассмотрении уголовного дела с участием коллегии присяжных заседателей, ходатайств о проведении предварительного слушания он также не заявлял.

Указанное подтверждается и ответом начальника ФКУ СИЗО N по Республики Татарстан от 29 декабря 2020 года (Т.8, Л.Д.79) на запрос суда, согласно которому Гараев после получения копии обвинительного заключения с ходатайствами не обращался.

В подготовительной части судебного заседания (Т.9, Л.Д.11) подсудимый Гараев подтвердил, что по окончании ознакомления с материалами уголовного дела следователем ему разъяснились права о рассмотрении уголовного дела с участием присяжных заседателей, коллегией из трех судей федерального суда общей юрисдикции, о проведении предварительного слушания, однако он не пожелал воспользоваться данными правами.

По мнению Судебной коллегии, высказанные осужденным впервые в апелляционной жалобе доводы о нарушении права на защиту, выраженном в отсутствии в ходе предварительного следствия и в суде надлежащей защиты, являются несостоятельными, поскольку материалами уголовного дела не подтверждаются.

С момента задержания Гараева он был обеспечен профессиональным защитником - адвокатом Миннегараевой Э.Р, которая представляла его интересы и в дальнейшем, на протяжении всего предварительного расследования, а в ходе судебного разбирательства его интересы представлял адвокат Исаев В.Г.

Доводы апелляционной жалобы осужденного Гараева о ненадлежащей защите опровергаются материалами дела, из которых усматривается, что отводов адвокатам по основаниям, предусмотренным Главой 9 УПК РФ, в ходе предварительного и судебного следствия Гараев не заявлял, не делал также заявлений об оказании ему непрофессиональной юридической помощи.

Отказа от защитников в связи с ненадлежащим исполнением ими своих обязанностей или ходатайств, связанных с тем, что ему не обеспечена надлежащая защита его интересов, Гараевым не заявлялось.

Какие-либо данные, свидетельствующие о ненадлежащем осуществлении адвокатами защиты осужденного, материалы уголовного дела не содержат.

Занятая адвокатами позиция по делу полностью соответствовала позиции осужденного Гараева, как на предварительном следствии, так и в ходе судебного разбирательства. По окончании разбирательства по уголовному делу адвокатом Исаевым, в интересах осужденного Гараева, подана апелляционная жалоба на приговор суда, доводы которой осужденный поддержал в суде апелляционной инстанции.

Постановленный по делу приговор соответствует требованиям статей 304, 307-309 УПК РФ, во исполнение которых в приговоре приведено описание преступных деяний, признанных судом доказанными, с указанием места, времени, способа их совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступлений, дана надлежащая правовая оценка всем исследованным по делу доказательствам, как в отдельности, так и в совокупности, указано, какие из них суд положил в основу приговора, а какие отверг и в какой части, приведены убедительные мотивы принятых решений по всем возникающим в ходе судебного разбирательства вопросам, подлежащим разрешению при постановлении приговора, с которыми Судебная коллегия полагает необходимым согласиться.

Положенные в основу приговора доказательства получены в установленном законом порядке, всесторонне, полно и объективно исследованы в судебном заседании, оценены судом с соблюдением требований статьи 88 УПК РФ и сомнений в своей достоверности не вызывают.

Выводы суда первой инстанции о виновности Гараева в совершении изложенных в приговоре преступлений соответствуют установленным фактическим обстоятельствам дела и основаны на согласующихся и дополняющих друг друга показаниях потерпевших, свидетелей, протоколах следственных действий и заключений судебных экспертиз, письменных документах, а также на признательных показаниях самого осужденного на досудебной стадии, в которых он изложил обстоятельства совершения преступлений.

Содержание апелляционных жалоб осужденного Гараева и адвоката Исаева о необоснованности осуждения повторяют процессуальную позицию стороны защиты в судебном заседании, которая была в полном объеме проверена при рассмотрении дела и отвергнута как несостоятельная после исследования всех юридически значимых обстоятельств.

С доказательственной точки зрения причастность к содеянному суд обосновал показаниями осужденного Гараева на досудебной стадии, где он последовательно указывал известные только ему обстоятельства совершения преступлений в отношении потерпевших ФИО15, Потерпевший N5 и ФИО39.

В частности, Гараев показал, что 21 мая 2020 года в ночное время подошел к дому ФИО15 с целью его поджога, желая отомстить потерпевшему, который его выгнал из дома и оскорблял.

Уточнил, что выбрал такой способ мести ФИО15, не имея возможности применить к нему физическую силу, поскольку потерпевший был сильнее его.

Показал, что знал о нахождении в доме ФИО15 и Потерпевший N5, видел как они заходили в дом; кроме того о нахождении потерпевших в доме свидетельствовали запертые изнутри ворота, вследствие чего ему, чтобы попасть на территорию домовладения, пришлось обойти дом сзади, со стороны огородов, где отсутствовал забор.

Раскрывая конкретные детали поджога дома ФИО15, показал, что закрыл дверь веранды, через которую осуществлялся единственный выход из дома, подпер дверь найденной во дворе доской, чтобы создать препятствие к выходу потерпевших из дома во время пожара, после чего поджог деревянную доску, найденную на месте преступления, принесенной с собой зажигалкой.

Уточнил, что специально нашел доску, которая могла бы быстро разгореться, поджигал ее с шершавой стороны, чтобы увеличить вероятность возгорания, а с места преступления скрылся, лишь убедившись в возгорании.

Пояснил, что подпер дверь дома ФИО15 доской с целью воспрепятствования выходу ФИО15 и Потерпевший N5 из горящего дома, предполагая, что последние обнаружив пожар, захотят выбежать из дома через дверь, но так как дверь подперта доской, они не сразу смогут спастись, сильно испугаются и будут "мучиться".

Показал, что после того как отошел от дома ФИО15 видел зарево пожара со стороны его дома, однако мер к тушению пожара и спасению жизней потерпевших не предпринял, пожарных не вызывал.

Характеризуя свое поведение после совершения преступления, пояснил, что после случившегося "сбежал" из села, чтобы избежать подозрений в поджоге дома ФИО15 со стороны односельчан.

Также показал, что 5 июня 2020 года в ночное время пришел к дому ФИО39, чтобы увидеться со своей знакомой Свидетель N12, однако Потерпевший N2 его не впустила в дом, сообщив об отсутствие Свидетель N12.

Пояснил, что разозлившись на потерпевшую, разбил локтем окно на кухне дома, после чего ушел.

Через непродолжительное время вернулся к дому ФИО39, и обнаружив входную дверь дома запертой изнутри, желая доказать потерпевшим свою решительность, а именно то, что он "пока не добьется цели, не успокоится", прислонил к двери деревянную дощечку, положил на нее тряпку, которую поджег принесенной с собой зажигалкой, после чего с места преступления скрылся.

Пояснил, что поджигая в ночное время входную дверь жилого дома ФИО39, знал, что в доме находятся потерпевшие ФИО39 - Потерпевший N4, Потерпевший N2 и Потерпевший N3, которые спали, так как входная дверь была заперта изнутри, а света в доме не было.

Судом правильно положены в основу приговора первоначальные показания осужденного Гараева, в том числе и при проверке показаний на месте, поскольку они согласуются между собой, дополняют друг друга, содержат указание на такие детали, обстоятельства и ключевые моменты событий, произошедших ночью 21 мая 2020 года и 5 июня 2020 года, которые могли быть известны лишь непосредственному исполнителю преступлений и на тот момент не были известны сотрудникам правоохранительных органов, в связи с чем, суд обоснованно признал их достоверными.

Данные показания были даны с соблюдением норм уголовно-процессуального законодательства, с соблюдением права Гараева на защиту, а поэтому правильно признаны допустимыми.

По мнению Судебной коллегии, доводы осужденного Гараева о вынужденном характере его показаний на досудебной стадии лишены оснований.

Эти показания Гараев на досудебной стадии подтвердил 5 раз, будучи трижды допрошенным в качестве подозреваемого: дважды 1 июля 2020 года и 14 октября 2020 года (Т.4, Л.Д.1-6, 7-11, 45-49), дважды допрошенным в качестве обвиняемого 2 июля 2020 года, 19 ноября 2020 года (Т.4, Л.Д.31-34, 102-105), а также дважды при проверке показаний на месте 1 июля 2020 года, 15 октябре 2020 года (Т.4, Л.Д.17-24, 50-62).

Из указанных допросов следует, что показания Гараевым каждый раз давались в присутствии адвоката, после разъяснения процессуальных прав, в том числе положений закона об использовании показаний в качестве доказательств по уголовному делу, даже в случае последующего отказа от них, положений статьи 51 Конституции РФ, позволявшей не свидетельствовать против себя самого, что осужденный удостоверил своими подписями.

После окончания допросов осужденный Гараев, ознакомившись с протоколами, удостоверял их правильность; каких-либо замечаний и заявлений от него не поступило.

При допросе в качестве подозреваемого 1 июля 2020 года, кроме того применялась видеосъемка, а при проверке показаний на месте 1 июля 2020 года и 15 октябре 2020 года фотографирование, что свидетельствует о добровольности дачи им показаний и демонстрации на месте преступления конкретных обстоятельств совершения преступлений и исключает какое-либо воздействие на осужденного.

В ходе проверки показаний на месте (Т.4, Л.Д.17-24) Гараев продемонстрировал на месте преступления обстоятельства поджога дома ФИО15.

В частности, показал, что в ночное время подошел к указанному дому с целью его поджога, поскольку ворота была заперты изнутри, обошел дом с задней стороны и проник на территорию дома через огород.

Показал, что зная о возможности выхода из дома лишь через дверь веранды "припер" указанную дверь найденной во дворе деревянной доской, после чего поджог ее зажигалкой.

Показал, что специально искал во дворе дома ФИО15 деревянную доску, которая может разгореться.

Показал, что поджигая дом ФИО15, знал о нахождении потерпевших ФИО15 и Потерпевший N5 внутри дома.

Также показал, что покинул место преступление, лишь убедившись, что доска разгорелась.

Пояснил, что отойдя от дома ФИО15 видел как тот "сильно охвачен огнем", но мер к тушению пожара и спасению жизней потерпевших не предпринимал, наоборот, чтобы отвести от себя подозрения односельчан, уехал из села.

В ходе другой проверки показаний на месте по поджогу дома ФИО39 (Т.4, Л.Д.50-7-62) Гараев продемонстрировал на месте конкретные обстоятельства совершения данного преступления.

В частности, показал, что в ночное время пришел к ФИО39, чтобы встретиться со своей знакомой Свидетель N12, однако потерпевшие сообщили ему об отсутствии последней у них в доме.

Показал, что разозлившись на это, ударил локтем по окну кухни и разбил стекло оконной рамы, после чего ушел.

Далее показал, что через непродолжительное время вернулся к дому ФИО39, пытался открыть входную дверь, но она была заперта изнутри, света в доме не было.

Показал, что с целью поджога дома, нашел во дворе дощечку, накинул на нее кусок тряпки, прислонил дощечку к единственной входной двери в дом и поджег тряпку зажигалкой.

Показал, что сразу же после этого покинул место преступления, чтобы его не изобличили в поджоге дома ФИО39.

Судебная коллегия не находит оснований для признания протоколов проверки показаний на месте осужденного Гараева недопустимыми доказательствами.

Проверки показаний на месте проведены с разъяснением Гараеву его прав, и в том числе права на отказ от дачи показаний. Показания с демонстрацией на месте преступления были даны им в присутствии адвоката, то есть в условиях, исключающих какое-либо воздействие него. Замечаний по содержанию и процедуре следственных действий от участвующих в нем лиц не имелось.

Судом первой инстанции тщательно проверены доводы Гараева о вынужденном характере его признательных показаний на досудебной стадии, по данным доводам допрошен сотрудник полиции ФИО18, отрицавший какое-либо воздействие на осужденного, и отклонены как необоснованные.

Судебная коллегия расценивает заявления осужденного Гараева о вынужденном характере признательных показаний как одно из средств защиты, продиктованное стремлением избежать ответственности за содеянное, поскольку признав вину в первоначальных показаниях на досудебной стадии, в последующем изменил свои показания в соответствии с выстроенной линией защиты по делу, что свидетельствует о свободной возможности моделировать показания по своему усмотрению, а, следовательно, и о добровольности показаний.

В явке с повинной от 24 июня 2020 года (Т.1, Л.Д.107), которую Гараев подтвердил в судебном заседании, он признался в поджоге дома ФИО15.

Суд, сопоставив обстоятельства, изложенные осужденным Гараевым в приведенных показаниях об обстоятельствах убийства ФИО15, покушении на убийство Потерпевший N5 и ФИО39, поджога домов потерпевших, с описанием фактических данных совершенных преступлений, зафиксированных в ходе осмотров мест преступлений, а также с выводами экспертиз, показаниями потерпевших и свидетелей, пришел к обоснованному выводу о достоверности сообщенных им сведений.

В частности, показания Гараева об очагах пожара и способах поджога домов ФИО15 и ФИО39 - поджоге зажигалкой предварительно заблокированных снаружи входных дверей, в целях создания препятствий к выходу потерпевших из горящих домов, в первом случае - с помощью деревянной доски, во втором случае - тряпки, согласуются с заключениями пожарно-технических экспертиз, которыми установлены очаги пожара по обоим преступлениям - помещения веранды, где находились входные двери в дом.

Так, согласно заключению пожарно-технической экспертизы (Т.3, Л.Д.167-172) очаг пожара в доме ФИО15 сформировался в помещении веранды.

Причиной пожара явился поджог (возгорание находящихся в очаговой зоне сгораемых веществ и материалов в результате искусственно инициированного горения).

Согласно другому заключению пожарно-технической экспертизы (Т.3, Л.Д.196-199) очаг пожара в доме ФИО39 также находился снаружи веранды дома.

Причиной пожара послужило воспламенение тряпки от источника открытого огня (пламя зажигалки) с последующим возгоранием горючих материалов веранды дома.

Вышеуказанные доказательства опровергают доводы апелляционной жалобы осужденного Гараева об иной причине пожаре в доме ФИО15 - от неосторожных действий потерпевших ФИО15 и Потерпевший N5, которые курили дома.

Приведенные показания осужденного подтверждаются фактическими данными протоколов осмотра места происшествия (Т.1, Л.Д.80-90, 139-142), согласно которым в доме ФИО15 входная дверь и веранда дома уничтожены огнем в полном объеме, стены подвержены сильному термическому воздействию огня, преимущественно у места расположения дверного проема выхода; в доме ФИО39 входная дверь в дом повреждена огнем, преимущественно со стороны расположения дверной ручки и по верхнему краю двери, следы воздействия пламени имеются и с внешней стороны веранды, преимущественно с левой стороны от входной двери.

Эти показания Гараева согласуются и с показаниями потерпевших Потерпевший N5, ФИО39, а также свидетелей.

В частности, потерпевший Потерпевший N5 подтвердил, что пожар в доме ФИО15 начался в ночное время, когда они спали. Его разбудил ФИО15 и сообщил, что они горят, из кухни шел дым.

Он (Потерпевший N5) выпрыгнул в окно, а ФИО15 побежал в сторону кухни, где находилась входная дверь.

Показал, что видел в огороде дома Гараева, который смотрел на пожар, мер к тушению не предпринимал.

Потерпевший Потерпевший N5 указанные показания подтвердил и в ходе очной ставки с осужденным Гараевым, в присутствии последнего, настаивая также на том, что очаг пожара находился около входной двери дома, при этом дверь была подперта палкой.

Показания потерпевшего Потерпевший N5 подтвердила свидетель Свидетель N14, первая обнаружившая пожар.

В частности, ФИО40 показала, что ночью, выйдя на улицу, увидела, что горит веранда дома ФИО15, после чего вызвала пожарных.

Она же (ФИО40) подтвердила, что потерпевший Потерпевший N5 ей рассказывал, что во время пожара он (Потерпевший N5) видел в огороде осужденного Гараева.

Свидетель Свидетель N13 подтвердил показания потерпевшего Потерпевший N5, указав, что слов последнего ему известно о том, что ФИО15, разбудив его и предупредив о пожаре, сам побежал в сторону кухни, где находился выход из дома.

Он же показал, что от жителей села ему известно о том, что перед пожаром в доме ФИО15, Гараев ходил по селу и спрашивал дрова, чтобы "делать шашлыки".

Пожарные Свидетель N2, Свидетель N4, ФИО19, Свидетель N6, Свидетель N3 подтвердили, что пожар в доме ФИО15 начался именно с веранды, поскольку основные термические повреждения жилого дома находились именно там.

Об этом же свидетельствует и наибольшая глубина прогара деревянных конструкций у входа в дом.

На кухне сгоревшего дома, около окна, был обнаружен сильно обгоревший труп ФИО15.

Указанные показания пожарных, обнаруживших труп ФИО15 на кухни сгоревшего дома, подтверждают показания потерпевшего Потерпевший N5 о том, что спасаясь из пожара, ФИО15 побежал в сторону кухни, где находилась входная дверь в дом, после чего он его больше живым не видел, что свидетельствует о достоверности его показаний.

Заключением судебно-медицинской экспертизы (Т.3, Л.Д.185-192) установлена причина смерти ФИО15 от острого отравления окисью углерода (углекислого газа).

Термические ожоги головы, шеи, туловища и конечностей общей площадью около 80% образовались посмертно от воздействия высокой температуры - пламени.

О причастности Гараева к поджогу дома ФИО15 показали свидетели ФИО20, Свидетель N18 и Свидетель N12

В частности, ФИО20 показал, что вечером в день пожара в доме ФИО15, видел Гараева, который был возбужденный, злой на ФИО15, из-за того, что тот выгнал его из дома. Через несколько дней после пожара, Гараев ему признался в поджоге дома ФИО15.

Из показаний свидетеля Свидетель N18 следует, что со слов Гараева ему известно, что он (Гараев) "психанул" и поджег дома ФИО15, зная, что ФИО15 и Потерпевший N5 находятся дома.

Приведенные показания свидетеля Свидетель N18 подтверждают показания осужденного Гараева на досудебной стадии о том, что поджигая дом ФИО15 он достоверно знал о нахождении ФИО15 и Потерпевший N5 дома, видел как они туда заходили и опровергают доводы его апелляционной жалобы об обратном.

Согласно показаниям свидетеля Свидетель N12, в конце мая 2020 года Гараев рассказывал ей о поджоге дома ФИО15, говорил, что "поджег сам, это его рук дело", так как разозлился на потерпевшего из-за того, что тот его выгнал из дома.

Эти показания свидетеля подтвердила потерпевшая Потерпевший N2, которая слышала, как Гараев рассказывал Свидетель N12 о поджоге дома. На тот период в селе был единственный пожар - сгорел дома ФИО15.

Приведенные показания свидетели ФИО20, Свидетель N18 и Свидетель N12 подтвердили в ходе очных ставок к Гараевым (Т.4, Л.Д.75-77, 63-65, 78-81), при этом последний их не оспаривал.

Вопреки доводам апелляционной жалобы осужденного Гараева, судом правильно положены в основу приговора показания свидетеля Свидетель N12 на досудебной стадии, протокол допроса которой оглашен судом на основании части 1 статьи 281 УПК РФ (в связи с неявкой свидетеля в суд), по ходатайству государственного обвинителя, с согласия сторон, в том числе обвиняемого Гараева и его защитника адвоката Исаева.

По оглашенным показаниям свидетеля Свидетель N12 замечаний и дополнений от указанных лиц не поступило.

Из показания потерпевших Потерпевший N4, Потерпевший N2, Потерпевший N3 следует, что вечером 5 июня 2020 года к ним домой приходил Гараев, искал свою знакомую Свидетель N12, разбил окно на кухне и ушел.

Ночью, после того как они легли спать, им показалось, что во дворе кто-то ходит. Когда они вышли на веранду увидели, что входная дверь была охвачена огнем. Они с трудом смогли приоткрыть входную дверь, просунув в щель руку и убрать блокировавший дверь со стороны улицы деревянный стул. После чего они самостоятельно потушили пожар.

В ходе очных ставок потерпевшие ФИО39 опровергли доводы осужденного Гараева, отрицавшего блокирование стулом входной двери их дома, во время поджога.

В частности, в ходе очной ставки с Гараевым потерпевшая Потерпевший N4 (Т.4, Л.Д.66-69) подтвердила, что они обнаружили пожар в доме в ночное время, когда легли спать, случайно. Услышав шаги во дворе дома, решили с дочерью Потерпевший N2 выйти на улицу посмотреть. Направляясь к выходу, обнаружили на кухни задымление, выйдя на веранду, увидели полыхающую входную дверь. Стали принимать меры к тушению пожара, поливали горящую дверь водой.

Подтвердила, что им с трудом удалось выбраться на улицу из горящего дома, долгое время они не могли открыть входную дверь, которая оказалась запертой снаружи. Для того, чтобы открыть дверь они толкали ее руками, пинали ногами, ударяли топором. Открыв дверь, обнаружили ее подпертой деревянным стулом со стороны улицы.

Изобличая осужденного Гараева в совершении преступления, показала, что сразу же после пожара видела его на улице, при этом он (Гараев) сказал "горите да, все равно ничего не докажите".

Потерпевшая Потерпевший N2 в ходе очной ставки с Гараевым подтвердила начала пожара в доме ночью, когда они спали. Показала, что услыхав шаги во дворе, они с матерью решили выйти на улицу и посмотреть. Когда они вышли на кухню, увидели дым, пройдя на веранду, увидели входную дверь полыхающую огнем. Показала, что пытались тушить пожар своими силами, поливали дверь водой, но когда сбили пламя, загорелся потолок на веранде, плавился пластик. Они пытались открыть входную дверь, чтобы выйти на улицу, но дверь "ни в какую" не открывалась, как будто была чем-то вплотную подперта. Показала, что взяла топор и стала им открывать дверь, когда получилось создать небольшую щель, просунула в нее руку и нащупала стул, который смогла отодвинуть рукой, только после этого они смогли выйти на улицу. Пояснила, что дверь была подперта деревянным стулом, который ранее находился на заднем дворе их дома.

Показала, что после пожара видела Гараева, который проходил мимо их дома. Со слов матери Потерпевший N4 ей известно, что Гараев сказал ей "горите да, все равно ничего не докажите".

Указанные показания подтвердила свидетель ФИО21, которая видела, как после пожара Гараев подходил к Потерпевший N4, говорил ей что-то про пожар, при этом от осужденного исходил сильный запах дыма.

О том, что Гараев подпер входную дверь деревянным стулом следует и из фактических данных протокола осмотра дома ФИО39 (Т.1, Л.Д.139-142), согласно которым с правой стороны от входной двери обнаружен деревянный стул со спинкой, на котором имеются следы воздействия пламени.

В ходе осмотра места происшествия (Т.2, Л.Д.162-168) участвующая в нем потерпевшая Потерпевший N2 на заднем дворе показала на деревянный стул со спинкой, пояснив, что указанным стулом Гараев подпер входную дверь дома перед поджогом.

Приведенные доказательства опровергают показания осужденного Гараева о том, что он подпер дверь дома ФИО39 деревянной дощечкой и свидетельствуют о том, что осужденный заблокировал входную дверь дома потерпевших деревянным стулом.

О нахождении очага пожара у двери веранды, со стороны улицы, показали пожарные Свидетель N7 и Свидетель N8

Обосновывая это, они указали, что сгорел косяк двери и половина дверной панели.

По их мнению, поджог был осуществлен в нижней части двери, а потом огонь разгорелся, о чем свидетельствовали следы пламени.

.

По мнению Судебной коллегии, суд обоснованно положил указанные показания потерпевших и свидетелей в основу приговора, поскольку они не содержат существенных противоречий, последовательны, дополняют друг друга, согласуются между собой.

При этом, судом в этих показаниях не было установлено данных, указывающих на стремление потерпевших и свидетелей оговорить осужденного, либо исказить известную им информацию, в связи с чем, судом обоснованно сделан вывод о достоверности их показаний.

Доводы осужденного об оговоре со стороны потерпевшего Потерпевший N5 ничем не подтверждены.

Наоборот, из показаний самого Гараева следует о совместном проживании с Потерпевший N5 в доме ФИО15 и об отсутствии каких-либо конфликтов с потерпевшим.

Судом дана надлежащая оценка всей совокупности имеющихся по делу доказательств, сделан обоснованный вывод о виновности Гараева в квалифицированных убийстве ФИО15, покушение на убийство Потерпевший N5, ФИО39, а также в умышленном уничтожении имущества Потерпевший N1 путем поджога.

Об умысле осужденного на убийство потерпевших ФИО15, Потерпевший N5 и ФИО39 свидетельствуют сами фактические действия Гараева, установленные судом и приведенные в приговоре.

Так, достоверно зная, что потерпевшие ФИО15 и Потерпевший N5, будучи в состоянии алкогольного опьянения, в ночное время спят в доме ФИО15, из которой можно выйти лишь через входную дверь веранды, подпер дверь снаружи деревянной доской, чтобы ее невозможно было открыть изнутри, поджег доску принесенной с собой зажигалкой и, лишь убедившись в возгорании, покинула место преступления.

В своих показаниях потерпевший Потерпевший N5 подтвердил, что на момент пожара они с ФИО15 спали в состоянии алкогольного опьянения, поскольку в течение дня употребляли алкоголь, в том числе совместно с осужденным Гараевым.

Нахождение ФИО15 на момент смерти в состоянии сильного алкогольного опьянения подтверждается заключением судебно-медицинской экспертизы, установившей в крови и моче трупа ФИО15 этиловый спирт в концентрации, которая может соответствовать у живых лиц сильному алкогольному опьянению.

О наличии у Гараева прямого умысла на убийство потерпевших ФИО15 и Потерпевший N5 свидетельствуют показания самого осужденного на досудебной стадии о том, что он специально приискал доску, которая могла бы разгореться, поджигал ее с шершавой стороны, чтобы увеличить вероятность возгорания.

Пояснил, что подпер дверь доской с целью воспрепятствования выходу ФИО15 и Потерпевший N5 из горящего дома, предполагая, что последние захотят выбежать через дверь, но обнаружив ее запертой снаружи, испугаются, будут "мучиться".

Свидетеля Свидетель N9 подтвердил, что утром, в день пожара в доме ФИО15, к нему приходил осужденный, который был обижен на ФИО15, желал ему сгореть и умереть.

В ходе очной ставки с осужденным (Т.4, Л.Д.35-38), Свидетель N9 подтвердил эти показания, а также уточнил, что сразу же после пожара и гибели ФИО15, Гараев сообщил ему, что это его желание сбылось.

По мнению Судебной коллегии, избранный Гараевым тот же способ убийства ФИО39, полное копирование действий, уже приведших к смерти человека, свидетельствуют о наличие у него прямого умысла на убийство потерпевших Потерпевший N4, Потерпевший N2 и Потерпевший N3, поскольку поджигая в ночное время, когда потерпевшие легли спать, входную дверь их дома, с помощью тряпки, которую специально приискал, предварительно заблокировав дверь стулом и создав препятствие к выводу из дома, осознавал общественную опасность своих действий, предвидел возможность наступления смерти потерпевших в результате пожара, как это и произошло с ФИО15, и желала наступления смерти.

Судебная коллегия полагает, что умысел Гараева на убийство потерпевших Потерпевший N5 и ФИО39 не был доведен до конца по независящим от него обстоятельствам, поскольку Потерпевший N5, спасаясь от пожара, выпрыгнул в окно, а ФИО39, также спасаясь от пожара, смогли совместными усилиями с помощью рук, ног и топора частично подвинуть упор, и в образовавшуюся щель в горящей двери, просунуть руку, нащупать стул, отодвинув который они смогли выйти на улицу, и спасти себе жизнь.

Судом правильно установлен и мотив совершенных Гараевым преступлений - личные неприязненные отношения.

О том, что пожару в доме ФИО15 предшествовал конфликт между осужденным и потерпевшим ФИО15, в результате которого потерпевший вызнал Гараева из дома, подтвердили потерпевший Потерпевший N5, свидетели Свидетель N9, ФИО40, ФИО20, Свидетель N18.

Из показаний потерпевших ФИО39 следует, что перед пожаром к ним домой приходил Гараев, требовал Свидетель N12, которой не было в доме, и, разозлившись на это, разбил стекло окна кухни.

О прямом умысле на убийство всех потерпевших свидетельствует и последующее поведение осужденного, который мер к тушению пожара не предпринимал, о пожаре потерпевших не предупреждал, скорую помощь и пожарную службу не вызывал.

Потерпевший Потерпевший N5 показал, что выпрыгнув из горящего дома в окно, увидел в огороде Гараева, который смотрел на пожар, мер к тушению пожара и спасению жизни потерпевших не предпринимал.

Из показаний Потерпевший N4 следует, что сразу же после пожара видела на улице Гараева, который ей сказал, "горите да, все равно ничего не докажите".

Согласно закону, под общеопасным способом убийства (пункт "е" части 2 статьи 105 УК РФ) следует понимать такой способ умышленного причинения смерти, который заведомо для виновного представляет опасность для жизни не только потерпевшего, но и других лиц (например, путем поджога).

Относительно наличия в действиях осужденного квалифицирующего признака убийства ФИО15 и покушения на убийство Потерпевший N5 - общеопасным способом, Судебная коллегия отмечает следующее.

Согласно закону, под общеопасным способом убийства (пункт "е" части 2 статьи 105 УК РФ) следует понимать такой способ умышленного причинения смерти, который заведомо для виновного представляет опасность для жизни не только потерпевшего, но и других лиц (например, путем поджога).

Квалифицируя действия Гараева в отношении потерпевшего ФИО15 как убийство совершенное общеопасным способом, а в отношении потерпевшего Потерпевший N5 как покушение на убийство общеопасным способом, суд обоснованно исходил из того, что осужденный избрал такой способ убийства, который являлся опасным для жизни и здоровья не только потерпевших, но и других лиц, поскольку рядом - в 7 метрах находился дом, в котором проживала семья Свидетель N15, на расстоянии 4-5 метров от горящих сараев - дровяник Свидетель N13

Так, из показаний свидетеля Свидетель N15 следует, что пожарные обливали водой стены ее дома, при этом поднимался пар. Если бы не пожарные, ее дом сгорел.

Из показаний пожарного Свидетель N3 следует, что в связи с высокой температурой горения существовала реальная угроза распространения огня на соседний дом Свидетель N15, у которого имелись следы оплавления сайдинга фронтона крыши.

Пожарные Свидетель N2, Свидетель N4 также подтвердили опасность возгорания соседнего дома Свидетель N15, для предотвращения которого они поливали его водой.

Свидетель Свидетель N13 в судебном заседании показал о возможности возгорания его дровяника, который находился в 4-5 метров от горящих сараев ФИО15, которое было предотвращено пожарными.

Вместе с тем суд обоснованно исключил из обвинения этот квалифицирующий признак по преступлению в отношении потерпевших ФИО39, поскольку доказательств этому стороной обвинения не представлено.

При квалификации действий осужденного в отношении потерпевших ФИО15 и Потерпевший N5 судом учтены разъяснения, данные в пункте 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ N1 от 27 января 1999 года "О судебной практике по делам об убийстве", согласно которым убийство одного человека и покушение на убийство другого не может рассматриваться как оконченное преступление - убийство двух лиц. В таких случаях независимо от последовательности преступных действий содеянное следует квалифицировать по части 1 или части 2 статьи 105 и по части 3 статьи 30 и пункту "а" части 2 статьи 105 УК РФ.

При таких обстоятельствах, действия Гараева по данному эпизоду квалифицированы правильно, а выводы об этом надлежащим образом мотивированы.

Также суд правильно квалифицировал действия Гараева в части совершения им покушения на убийство Потерпевший N5 и покушения на убийство Потерпевший N4, Потерпевший N2 и Потерпевший N3 как единое преступление - покушение на убийство более двух лиц.

То, что покушение на Потерпевший N5 и покушение на убийство ФИО39 совершено в разное время, охватывалось каждый раз самостоятельным умыслом, не влечет отдельной квалификации действий осужденного по каждому преступлению, поскольку согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 5 указанного постановления Пленума в соответствии с положениями части 1 статьи 17 УК РФ убийство двух или более лиц, совершенное одновременно или в разное время, не образует совокупности преступлений, и подлежит квалификации по пункту "а" части 2 статьи 105 УК РФ, а при наличии к тому оснований также и по другим пунктам части 2 данной статьи, при условии, что ни за одно из этих убийств виновный ранее не был осужден.

Далее, в тех случаях, когда убийство путем поджога сопряжено с уничтожением или повреждением чужого имущества, содеянное, наряду с пунктом "е" части 2 статьи 105 УК РФ, следует квалифицировать также по части 2 статьи 167 УК РФ.

Поскольку в процессе убийства путем поджога от термического воздействия уничтожено имущество Потерпевший N1 (сестры убитого ФИО15) - жилой дом с верандой и всем находящимся в доме имуществом, 4 придомовые постройки, суд обоснованно квалифицировал действия Гараева по части 2 статьи 167 УК РФ.

Судебная коллегия убедилась, что в результате умышленного уничтожения имущества, потерпевшей Потерпевший N1 причинен значительный ущерб.

Вместе с тем, Судебная коллегия считает необходимым уточнить приговор в связи с допущенной технической ошибкой в определении размера ущерба, причиненного потерпевшей Потерпевший N1 в результате уничтоженного пожаром имущества и удовлетворенного гражданского иска.

Из приговора следует, что суд при определении размера ущерба, причиненного потерпевшей Потерпевший N1 в результате уничтоженного пожаром имущества (жилого дома, 4 придомовых построек) и суммы гражданского иска руководствовался отчетом ООО РКЦ "Капитал", который был произведен по инициативе самой потерпевшей Потерпевший N1, не согласной с оценкой стоимости недвижимого имущества, содержащейся в справке ООО "СОЮЗ-ОЦЕНКА".

Согласно фактическим данным отчета ООО РКЦ "Капитал" размер ущерба причиненного действиями осужденного Гараева потерпевшей Потерпевший N1 составляет 1 014 166 рублей и состоит из стоимости уничтоженных пожаром жилого дома, веранды, 2 сараев и 2 бревенчатых кладовых (989 166) рублей, а также внутридомового имущества (25 000 рублей), стоимость которого определена в соответствии со справкой ООО "СОЮЗ-ОЦЕНКА".

Однако, в описательно-мотивировочной части приговора общий размер ущерба, причиненного потерпевшей Потерпевший N1 в результате уничтоженного пожаром имущества ошибочно определен в сумме 1 014 226 рублей и, как следствие этого, в описательно-мотивировочной и резолютивной частях приговора неправильно определен размер взысканного с осужденного Гараева в пользу потерпевшей Потерпевший N1 ущерба, причиненного преступлением при разрешении гражданского иска.

Судебная коллегия считает необходимым исправить данную судебную ошибку путем внесения в приговор соответствующих коррективов.

В тоже время, Судебная коллегия соглашается с выводами суда об оправдании Гараева по части 2 статьи 167 УК РФ по факту уничтожения и повреждения имущества потерпевших ФИО39, за отсутствием в его действиях состава преступления.

Согласно пункту 9 вышеуказанного постановления Пленума ВС РФ в тех случаях, когда убийство путем взрыва, поджога или иным общеопасным способом сопряжено с уничтожением или повреждением чужого имущества, содеянное наряду с пунктом "е" части 2 статьи 105 УК РФ, следует квалифицировать также по части 2 статьи 167 УК РФ.

Из предъявленного Гараеву обвинения следует, что ему вменялось повреждение и уничтожение от термического воздействия при пожаре входной части двери дома и помещения веранды, а также разбитие окна в кухни, до пожара, с причинением материального ущерба на общую сумму 40 000 рублей.

Вместе с тем, стороной обвинения, объективных доказательств подтверждающих указанный размер материального ущерба, суду не предоставлено.

Потерпевшая Потерпевший N4 в суде обосновала указанный размер материального ущерба лишь необходимостью замены в доме электропроводки, пояснив об отсутствии документов, подтверждающих необходимость замены электропроводки и стоимости такой замены.

Вместе с тем, осужденному Гараеву обвинение в повреждении электропроводки в результате пожара в доме ФИО39 не предъявлялось.

Допрошенный в судебном заседании электрик Свидетель N22 отрицал необходимость замены электропроводки во всем доме ФИО39 после пожара, пояснил, что давал потерпевшим рекомендацию о замене лишь оголенного участка провода на веранде, повреждение которого не связано с пожаром.

Согласно пункту 2 примечания к статье 158 УК РФ значительный ущерб гражданину, в том числе и при квалификации его действий по статье 167 УК РФ, определяется с учетом его имущественного положения, но не может составлять менее пяти тысяч рублей.

При этом по смыслу закона, при решении вопроса о том, причинен ли значительный ущерб собственнику или иному владельцу имущества, следует исходить из стоимости уничтоженного имущества или стоимости восстановления поврежденного имущества, значимости этого имущества для потерпевшего.

Согласно оценке ООО "СОЮЗ-ОЦЕНКА" (Т.3, Л.Д.223-224) размер материального ущерба, причинного жилому дому ФИО39 составляет 6 000 рублей, в связи с повреждением в огне входной двери и веранды, а также стоимости разбитого стекла окна в кухни, до пожара, что не оспаривается потерпевшими.

Судом установлено, что потерпевшие ФИО39 имели ежемесячный доход: Потерпевший N4 от 15 до 25 000 рублей, ФИО39 около 25-26 000 рублей, Потерпевший N3 около 9 000 рублей, проживали вместе и вели совместное хозяйство и ущерб в 6000 рублей не является для них значительным.

Судебная коллегия также отмечает, что в судебном заседании потерпевшие ФИО39 отказались от исковых требований, по причине возмещения ущерба родственниками осужденного Гараева.

Поскольку судом не установлено причинение значительного ущерба ФИО39 от пожара и не установлен умысел Гараева на причинение значительного ущерба, то данные действия Гараева не содержат состава преступления.

Правовая оценка и юридическая квалификация действий осужденного Гараева является правильной.

Обоснованным является и вывод суда о вменяемости осужденного, поскольку согласно заключениям судебно-психиатрических экспертиз (Т.3, Л.Д.177-181, 213-215) Гараев психическим расстройством не страдает, мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими.

Из этих же заключений судебно-психиатрических экспертиз следует, что Гараев в момент совершения преступлений не находился в состоянии физиологического аффекта.

По мнению Судебной коллегии, последовательное и целенаправленное поведение осужденного непосредственно перед совершением преступлений, а также во время и после их совершения, в совокупности с выводами экспертов, опровергают доводы апелляционной жалобы осужденного о нахождении в состоянии аффекта.

При назначении осужденному Гараеву наказания за каждое из совершенных им преступлений, суд учитывал характер и степень общественной опасности содеянного, смягчающие и отягчающее наказание обстоятельства, данные о личности осужденного, влияния назначенного наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи.

Судом не установлено исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступлений, ролью и поведением осужденного во время и после их совершения, существенно уменьшающих степень общественной опасности.

Оснований для применения части 6 статьи 15 и статьи 64 УК РФ, Судебная коллегия, соглашаясь с судом первой инстанции, также не находит.

Оснований считать назначенное Гараеву наказание суровым или несправедливым, не имеется.

Вместе с тем, приговор подлежит отмене в части разрешения вопроса о взыскании с осужденного Гараева в пользу потерпевшей Потерпевший N1 20 000 рублей в возмещение расходов на проведение оценки имущества.

В соответствии с частью 1 статьи 131 УПК РФ процессуальные издержки возмещаются за счет средств федерального бюджета либо средств участников уголовного судопроизводства.

Согласно пункту 4 части 2 статьи 131 УПК РФ вознаграждение выплачиваемое специалисту за исполнение им своих обязанностей в ходе уголовного судопроизводства, за исключением случаев, когда эти обязанности исполнялись им в порядке служебного задания, относится к процессуальным издержкам.

По мнению Судебной коллегии, суд обоснованно пришел к выводу о том, что расходы потерпевшей Потерпевший N1 на оплату вознаграждения специалисту ООО РКЦ "Капитал", составившему отчет об оценке рыночной стоимости сгоревших жилого дома и придомовых построек, который суд принял за основу при определении стоимости уничтоженного в пожаре имущества, являются процессуальными издержками, поскольку обязанности специалистом исполнялись не в порядке служебного задания.

Однако, суд не принял во внимание, что расходы потерпевшей Потерпевший N1 на оплату вознаграждения специалисту ООО РКЦ "Капитал" подлежат возмещению федеральным бюджетом с последующим взысканием этих процессуальных издержек с осужденного в доход государства.

Взыскание процессуальных издержек с участников судебного разбирательства, а не из средств бюджета, противоречит требованиям закона.

Далее, в соответствии со статьей 132 УПК РФ, решая вопрос о процессуальных издержках, суд вправе освободить осужденного полностью или частично от уплаты процессуальных издержек, если это может существенно отразиться на их материальном положении; кроме того, процессуальные издержки возмещаются из средств федерального бюджета в случае имущественной несостоятельности лица, с которого они должны быть взысканы.

С учетом положений статей 11 части 1 и 15 части 3 УПК РФ суд первой инстанции, решая вопрос о процессуальных издержках, обязан был разъяснить осужденному указанные положения закона, а также право ходатайствовать об освобождении от их уплаты процессуальных издержек полностью или частично при наличии оснований для этого, поставив указанные вопросы на обсуждение сторон.

Так, из протокола судебного заседания (Т.9, Л.Д.55) следует, что суд по ходатайству потерпевшей Потерпевший N1 приобщил к материалам дела квитанцию об оплате 20 000 рублей и договор об оказании услуг по оценки, которые свидетельствовали о понесенных ей расходах на оплату вознаграждения специалисту ООО РКЦ "Капитал".

При этом, суд первой инстанции не разъяснил осужденному право ходатайствовать об освобождении его от уплаты этих процессуальных издержек полностью или частично при наличии оснований для этого, не поставил указанный вопрос на обсуждение сторон.

Судебная коллегия, соглашаясь с доводами апелляционного представления, также отмечает, что при решении вопроса по другим процессуальных издержкам, суд первой инстанции принимал во внимание состояние здоровья осужденного Гараева и его материальное положение, и с учетом этих обстоятельств, не находил оснований для взыскания с него процессуальных издержек в полном размере.

Данные нарушения являются существенными, повлиявшими на исход дела, влекущими отмену судебного решения в части взыскания с осужденного в пользу потерпевшей расходов на проведение оценки имущества, с передачей уголовного дела в этой части на новое судебное разбирательство, в порядке статей 397-399 УПК РФ.

Других нарушений норм уголовного и уголовно-процессуального закона, которые являлись бы основанием для изменения или отмены приговора, Судебная коллегия не усматривает.

При таких обстоятельствах, Судебная коллегия считает апелляционное представление государственного обвинителя Зариповой О.В. подлежащим частичному удовлетворению, а апелляционные жалобы осужденного Гараева М.М. и адвоката Исаева В.Г. оставлению без удовлетворения, за необоснованностью изложенных в них доводов.

Руководствуясь ст.ст.389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, ОПРЕДЕЛИЛА:

Апелляционное представление государственного обвинителя Зариповой О.В. удовлетворить частично.

Приговор Верховного Суда Республики Татарстан от 2 марта 2021 года в отношении Гараева ММ изменить:

в описательно-мотивировочной части приговора уточнить общий размер ущерба, причиненного потерпевшей Потерпевший N1 в результате уничтоженного пожаром имущества - 1 014 166 рублей;

в описательно-мотивировочной и резолютивной частях приговора уточнить размер взысканного с осужденного Гараева М.М. в пользу потерпевшей Потерпевший N1 ущерба, причиненного преступлением - 1 014 166 рублей.

Тот же приговор в части взыскания с осужденного Гараева в пользу потерпевшей Потерпевший N1 20 000 рублей в возмещение расходов на проведение оценки имущества отменить, дело в этой части направить на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции, в порядке статей 397-399 УПК РФ.

В остальном приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденного Гараева М.М. и адвоката Исаева В.Г. без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, в течение шести месяцев со дня вступления приговора в законную силу, а осужденным, содержащимся под стражей, - в тот же срок со дня вручения копии приговора, вступившего в законную силу. Осужденный вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи