Определение СК по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 26 июля 2021 г. по делу N 8Г-17642/2021[88-17629/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего судьи Булатовой Е.Е, судей Матросовой Г.В, Шеховцовой Ю.В, рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-1172 3/2020 по исковому заявлению Государственного бюджетного стационарного учреждения социального обслуживания Московской области "Коломенский детский дом-интернат для умственно отсталых детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей" к Кислицыну ФИО15 о взыскании материального ущерба, по кассационной жалобе представителя Государственного бюджетного стационарного учреждения социального обслуживания Московской области "Коломенский детский дом-интернат для умственно отсталых детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей" Явгаевой ФИО16

на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 30 ноября 2020 года, заслушав доклад судьи Матросовой Г.В, выслушав посредством программного обеспечения "skype" пояснения представителя Государственного бюджетного стационарного учреждения социального обслуживания Московской области "Коломенский детский дом-интернат для умственно отсталых детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей" Явгаевой Е.А, поддержавшей доводы кассационной жалобы, пояснения представителя Министерства социального развития Московской области Грачевой М.А, полагавшей доводы кассационной жалобы обоснованными,

УСТАНОВИЛА:

Государственное бюджетное стационарное учреждение социального обслуживания Московской области "Коломенский детский дом-интернат для умственно отсталых детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей" (далее также - ГБСУСО Московской области "Коломенский детский дом-интернат для умственно отсталых детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей") обратилось в суд с иском к Кислицыну ФИО17 о взыскании материального ущерба.

Решением Коломенского городского суда Московской области от 5 августа 2020 года в удовлетворении требований Государственного бюджетного стационарного учреждения социального обслуживания Московской области "Коломенский детский дом-интернат для умственно отсталых детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей" отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 30 ноября 2020 года решение Коломенского городского суда Московской области от 5 августа 2020 года отменено. В иске Государственного бюджетного стационарного учреждения социального обслуживания Московской области "Коломенский детский дом-интернат для умственно отсталых детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей" к Кислицыну Е.В. о возмещении материального ущерба отказано.

В кассационной жалобе представителем ГБСУСО Московской области "Коломенский детский дом-интернат для умственно отсталых детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей" Явгаевой Е.А. поставлен вопрос об отмене апелляционного определения ввиду допущенных нарушений норм материального и процессуального права, не соответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких нарушений по делу судом апелляционной инстанции допущено не было.

Как следует из материалов дела и установлено судами, 27 февраля 2012 года Кислицын Е.В. на основании приказа N N принят на работу в ГБСУСО Московской области "Коломенский детский дом-интернат для умственно отсталых детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей" на должность экономиста II категории с окладом в размере 10 195 рублей. Одновременно с истцом заключен договор о полной индивидуальной материальной ответственности N N.

Приказами от 29 января 2019 года N N, от 2 февраля 2019 года N N на Кислицына Е.В. возложены обязанности заместителя директора учреждения, в частности, по ведению бухгалтерского учета, в связи с временной нетрудоспособностью ФИО18. и ее последующим увольнением.

Приказом от 30 августа 2019 года N N Кислицын Е.В. уволен с должности экономиста по пункту 3 части 1 статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации.

На основании приказов Министра социального развития Московской области от 24 июля 2019 года N N, от 2 августа 2019 года N N, от 13 августа 2019 года N N в ГБСУСО Московской области "Коломенский детский дом-интернат для умственно отсталых детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей" проведена комбинированная проверка финансово-хозяйственной деятельности за период с 1 января 2018 года по 30 июня 2019 года.

Согласно акту проверки финансово-хозяйственной деятельности от 30 августа 2019 года выявлена переплата по заработной плате в размере 19359673 рублей 84 копейки, в том числе по страховым взносам 4491693 рубля 80 копеек. В нарушение пункта 6.5 Положения об оплате труда работников государственных учреждений Московской области, утвержденных постановлением Правительства Московской области от 9 июля 2007 года N N, размер ежемесячных выплат стимулирующего характера устанавливался свыше 1, 5 размера должностных окладов. Отдельным работникам по устному распоряжению заместителя директора ФИО19. выплачивались стимулирующие выплаты на общую сумму 9505680 рублей 08 копеек. В период с 29 января 2019 года по 1 апреля 2019 года заместитель директора ФИО20. отсутствовала на рабочем месте, однако заработная плата выплачивалась в полном объеме с учетом стимулирующих выплат. Общий размер переплаты составил 352471 рубль 97 копеек. В феврале 2019 года Кислицыну Е.В. переплачено 10234 рубля 78 копеек в виде разницы в заработной плате за выполнение обязанностей отсутствующего работника в полном объеме, а не за фактически отработанное время. За работу в период нахождения заместителя директора ФИО21. в отпуске по уходу за ребенком ей выплачены премии по итогам работы за месяц.

При расчете доплаты за работу в ночное время не учитывались нормы пункта 4.1.1 Положения об оплате труда работников государственных учреждений Московской области, утвержденных постановлением Правительства Московской области от 9 июля 2007 года N 507/23. В 2018 году и в 1 полугодии 2019 года не выполнялось соотношение заработной платы категорий персонала "врачи" и "педагогические работники" к среднемесячному доходу от трудовой деятельности в Московской области. В представленных в Министерство социального развития Московской области отчетах "Оперативная информация по заработной плате", "Структура ФОТ", "Сведения о численности ЗП Соц. работников" отражалась недостоверная информация о заработной плате работников по категориям и должностям. В нарушение пункта 2.7 Положения об оплате труда работников государственных учреждений Московской области, утвержденного постановлением Правительства Московской области от 09 июля 2007 года N 507/23, средняя заработная плата ФИО22. в 2018 году превышала предельный уровень соотношения среднемесячной заработной платы заместителя руководителя к заработной плате работников учреждения за календарный год, установленный в кратности от 1 до 5, и составила 245, 73 тыс. рублей.

Приказом от 03 октября 2019 года N N для проведения служебного расследования сформирована комиссия в составе заместителя директора по безопасности ФИО23 (председатель комиссии), заместителя директора по АХЧ ФИО24, заместителя директора ФИО25, бухгалтера ФИО26, юрисконсульта ФИО27. (члены комиссии).

Согласно акту служебной проверки от 20 января 2020 года выявленные нарушения допущены директором ФИО28, заместителем директора ФИО29, экономистом Кислицыным Е.В.

Разрешая спор, отказывая в удовлетворении требований, суд первой инстанции исходил из нарушения установленного статьёй 247 Трудового кодекса Российской Федерации порядка определения размера ущерба и причин его возникновения, не представления истцом доказательств, подтверждающих факт причинения работодателю действительного ущерба, его размера, вины ответчика в причинении данного ущерба, причинной связи между действиями ответчика и наступившим ущербом.

Рассматривая спор по апелляционной жалобе, судебная коллегия в соответствии с требованиями пункта 4 части 4 и части 5 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации протокольным определением от 14 октября 2020 года перешла к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции, согласно статье 43 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации привлекла Министерство социального развития Московской области к участию в рассмотрении дела в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельные требования относительно предмета спора.

Отменяя решение суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции с учетом установленных по делу обстоятельств, правоотношений сторон, надлежащей оценки представленных доказательств, исходил из того, что в обязанности ответчика, как экономиста, не входило выполнение операций по начислению работникам учреждения заработной платы.

Согласно должностной инструкции в его обязанности входило выполнение работы по осуществлению экономической деятельности дома-интерната (п. 3.1); подготовка исходных данных для составления проектов хозяйственно-финансовой деятельности дома-интерната (п. 3.2); выполнение расчетов по необходимым материальным, трудовым и финансовым затратам (п. 3.3); разработка мероприятий по обеспечению режима экономии (п. 3.4); текущее и перспективное планирование финансовой деятельности дома-интерната (п. 3.6); планирование бюджета (п. 3.7); отражение в бюджетном учете операций по санкционированию бюджетных расходов (п. 3.8); отслеживание расходования бюджетных средств (п. 3.10).

В обязанности заместителя директора согласно должностной инструкции включены: организация работы по постановке и ведению бухгалтерского учета в целях получения заинтересованными внутренними и внешними пользователями полной и достоверной информации о финансово-хозяйственной деятельности организации (п. 3.2); руководство работой по подготовке и утверждению рабочего плана счетов бухгалтерского учета, содержащего синтетические и аналитические счета, форм первичных учетных документов, применяемых для оформления хозяйственных операций; форм внутренней бухгалтерской отчетности (п. 3.4); обеспечение контроля за соблюдением порядка оформления первичных учетных документов (п. 3.8); обеспечение своевременного и точного отражения на счетах бухгалтерского учета хозяйственных операций, движения активов, формирования доходов и расходов, выполнения обязательств (п. 3.7); обеспечение своевременного перечисления налогов и сборов в федеральный, региональный и местные бюджеты, страховых взносов (п. 3.10); обеспечение сохранности бухгалтерских документов (п.3.15).

Суд апелляционной инстанции установил, что материалы дела не содержат доказательств ознакомления ответчика с перечнем должностных обязанностей заместителя директора после издания приказов от 29 января 2019 года N N и от 2 апреля 2019 года N N, в указанных приказах о возложении обязанностей заместителя директора не предусмотрена обязанность Кислицына Е.В. нести полную материальную ответственность за причиненный работодателю материальный ущерб.

Суд апелляционной инстанции, правильно установив юридически значимые обстоятельства, правомерно указал, что материальная ответственность работника является самостоятельным видом юридической ответственности и возникает лишь при наличии ряда обязательных условий, к которым относятся: наличие имущественного ущерба у работодателя, противоправность действия (бездействия) работника, причинная связь между противоправным действием (бездействием) работника и имущественным ущербом у работодателя, вина работника в совершении противоправного действия (бездействия), если иное прямо не предусмотрено Трудовым кодексом Российской Федерации или иным федеральным законом.

При этом, пришел к обоснованному выводу об отсутствии доказательств, свидетельствующих о виновных действиях ответчика в причинении ущерба работодателю, и не представлении доказательств наличия причинно-следственной связи между действиями Кислицына Е.В. и наступившими последствиями.

В соответствии со статьей 233 Трудового кодекса Российской Федерации материальная ответственность стороны трудового договора наступает за ущерб, причиненный ею другой стороне этого договора в результате ее виновного противоправного поведения (действий или бездействия), если иное не предусмотрено настоящим Кодексом или иными федеральными законами. При этом каждая из сторон трудового договора обязана доказать размер причиненного ей ущерба.

Частью 2 статьи 242 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба может возлагаться на работника лишь в случаях, предусмотренных Кодексом или иными федеральными законами.

Перечень случаев полной материальной ответственности приведен в статье 243 Трудового кодекса Российской Федерации. Одним из таких случаев является материальная ответственность работника за недостачу вверенных ему товарно-материальных ценностей при наличии заключенного между работником и работодателем письменного договора о полной индивидуальной материальной ответственности, а в отношении заместителя руководителя организации и главного бухгалтера и при наличии в трудовом договоре условия о полной материальной ответственности. В этом случае возложение на работника обязанности по возмещению причиненного работодателю материального ущерба в полном объеме возможно только при соблюдении работодателем порядка и условий заключения с работником договора о полной индивидуальной материальной ответственности, включении в трудовой договор, заключаемый с заместителем руководителя организации, главным бухгалтером условия о материальной ответственности в полном размере причиненного работодателю ущерба. Обязанность же доказать наличие оснований для заключения договора о полной индивидуальной материальной ответственности за причинение ущерба и соблюдение правил заключения такого договора возложена законом на работодателя.

В силу частей 1, 2 статьи 238 Трудового кодекса Российской Федерации работник обязан возместить работодателю причиненный ему прямой действительный ущерб. Неполученные доходы (упущенная выгода) взысканию с работника не подлежат. Под прямым действительным ущербом понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя или ухудшение состояния указанного имущества (в том числе имущества третьих лиц, находящегося у работодателя, если работодатель несет ответственность за сохранность этого имущества), а также необходимость для работодателя произвести затраты либо излишние выплаты на приобретение, восстановление имущества либо на возмещение ущерба, причиненного работником третьим лицам.

Согласно пункту 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006 года N 52 "О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю", к обстоятельствам, имеющим существенное значение для правильного разрешения дела о возмещении ущерба работником, обязанность доказать которые возлагается на работодателя, в частности, относятся: отсутствие обстоятельств, исключающих материальную ответственность работника; противоправность поведения (действия или бездействия) причинителя вреда; вина работника в причинении ущерба; причинная связь между поведением работника и наступившим ущербом; наличие прямого действительного ущерба; размер причиненного ущерба; соблюдение правил заключения договора о полной материальной ответственности. Если работодателем доказаны правомерность заключения с работником договора о полной материальной ответственности и наличие у этого работника недостачи, последний обязан доказать отсутствие своей вины в причинении ущерба.

Судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции находит выводы суда апелляционной инстанции об отсутствии оснований для возложения на Кислицына Е.В. ответственности по возмещению ущерба обоснованными, поскольку данные выводы суда апелляционной инстанции соответствуют нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения (статьям 232, 233, 238, 239, 247 Трудового кодекса Российской Федерации), разъяснениям, содержащимся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006 года N 52 "О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю", и обстоятельствам данного гражданского дела.

Приведенные в кассационной жалобе доводы относительно того, что должностная инструкция ответчика предусматривает выполнение работ по осуществлению экономической деятельности, что, по мнению кассатора, предполагает участие в начислении и соблюдении порядка начисления заработной платы, не соответствуют положениям должностной инструкции и установленным по делу обстоятельствам.

Ссылки кассационной жалобы в той части, что, выполняя обязанности заместителя директора и получая разницу в окладах, Кислицын В.Е. знал перечень должностных обязанностей заместителя директора, в том числе, и при том, что его не знакомили с ними, являются несостоятельными, более того, данные доводы были предметом исследования суда апелляционной инстанции и им дана надлежащая оценка.

Доводы, изложенные в кассационной жалобе, касающиеся того, что исковые требования основаны не на заключении договора о полной материальной ответственности, а на возникновении ответственности в силу закона (подписание приказов на стимулирующие выплаты, осуществление действий по передаче бланков, начислении стимулирующих выплат, разницы в окладах, доплат) не обоснованы, поскольку каких-либо доказательств противоправности поведения ответчика стороной истца не представлено.

Приведенные ссылки о наличии вины ответчика, умысла на совершение противоправных действий, предоставлении стороной истца доказательств, подтверждающих возможность взыскания ущерба, проверены в полном объеме и признаются судебной коллегией суда кассационной инстанции необоснованными, так как своего правового обоснования в материалах дела не нашли, выводов суда апелляционной инстанции не опровергли.

Вопреки доводам кассационной жалобы суд апелляционной инстанции правильно установилобстоятельства, имеющие значение для дела, всесторонне, полно и объективно исследовал представленные сторонами по делу доказательства, дал им надлежащую правовую оценку с точки зрения относимости, допустимости, достоверности каждого доказательства в отдельности и достаточности доказательств в их совокупности, отразив результаты их оценки в судебном акте.

При рассмотрении настоящего гражданского дела судом апелляционной инстанции не допущено нарушений и неправильного применения норм процессуального права, которые привели или могли привести к принятию неправильного судебного постановления.

Иные доводы кассационной жалобы приводились заявителем ранее, являлись предметом исследования суда апелляционной инстанции, были обоснованно отклонены по мотивам, изложенным в судебном постановлении, по существу направлены на иную оценку представленных сторонами доказательств и иное толкование норм материального и процессуального права.

Выводы, содержащиеся в обжалуемом судебном постановлении, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным судом апелляционной инстанции. Нарушений норм материального либо процессуального права, влекущих отмену апелляционного определения, по делу не допущено.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 30 ноября 2020 года оставить без изменения, кассационную жалобу представителя Государственного бюджетного стационарного учреждения социального обслуживания Московской области "Коломенский детский дом-интернат для умственно отсталых детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей" Явгаевой ФИО30 - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: