Апелляционное определение СК по уголовным делам Пятого апелляционного суда общей юрисдикции от 12 августа 2021 г. по делу N 55-512/2021

Судебная коллегия по уголовным делам Пятого апелляционного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Ячменёвой Т.П, судей Мартынова Р.А, Шульги А.А, при секретаре Катковской А.С, с участием прокурора Рябухи А.М, оправданного Пащенкова А.А, (посредством видеоконференц - связи), адвоката Приходько Д.С, рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Золотухиной А.В. на приговор суда Еврейской автономной области с участием присяжных заседателей от 11 июня 2021 года, которым

Пащенков А.А, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в "адрес", "данные изъяты" зарегистрированный и проживающий по адресу: "адрес"

оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступлений, предусмотренных п. "в" ч.4 ст.162 УК РФ, п. "з" ч.2 ст.105 УК РФ на основании п.п. 2, 4 ч.2 ст.302 УПК РФ, за непричастностью к совершению указанных преступлений, в связи с вынесением коллегией присяжных заседателей оправдательного вердикта.

Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении в отношении Пащенкова А.А. отменена.

В соответствии с ч.1 ст.134 УПК РФ за Пащенковым А.А. признано право на реабилитацию.

Уголовное дело в соответствии со ст.306 УПК РФ направлено руководителю "данные изъяты" для производства предварительного расследования и установления лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого.

Вещественные доказательства постановлено хранить при настоящем уголовном деле.

Заслушав доклад судьи Ячменёвой Т.П, мнение прокурора Рябухи А.М, поддержавшего доводы апелляционного представления, выступление оправданного Пащенкова А.А. и адвоката Приходько Д.С, полагавших об отсутствии оснований для удовлетворения апелляционного представления, судебная коллегия,

УСТАНОВИЛА:

Органами предварительного следствия Пащенкову А.А. предъявлено обвинение в том, что в период времени ДД.ММ.ГГГГ, под вымышленным предлогом продажи кедрового ореха и приобретения спиртного, обманув ФИО6, незаконно проник в ее жилище по адресу: "адрес", "адрес", где используя в качестве оружия заранее приисканный неустановленный предмет, обладающий колюще-режущими свойствами, с целью хищения денежных средств, напал на ФИО6, добиваясь наступления ее смерти, нанес ей вышеуказанным предметом множественные (не менее 10) удары в разные части тела, причинив множественные колото-резаные ранения туловища и верхних конечностей, квалифицирующиеся как причинившие тяжкий вред здоровью и повлекшие смерть потерпевшей на месте происшествия.

Однако не смог завладеть денежными средствами, принадлежащими ФИО6, так как в ходе их поиска, испугавшись, что будет обнаружен на месте совершения преступления, с места преступления скрылся.

Коллегия присяжных заседателей дала отрицательный ответ на второй основной вопрос, а потому суд оправдал Пащенкова А.А. на основании п.2.4 ч.1 ст.302 УПК РФ, за непричастностью к совершению преступлений, на основании вердикта присяжных заседателей.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Золотухина А.В. ставит вопрос об отмене приговора в связи с существенным нарушением требований уголовно-процессуального закона и о направлении уголовного дела на новое судебное разбирательство.

Указывает о несоблюдении положений ст.ст.252 и 335 УПК РФ.

Ссылается на то, что Пащенкову А.А. было предъявлено обвинение в убийстве, сопряженном с разбоем и в разбое с квалифицирующими признаками использования предмета в качестве оружия и незаконного проникновения в жилище погибшей.

Отмечает, что наличие квалифицирующего признака незаконного проникновения в жилище было обусловлено проникновением под вымышленным предлогом продажи ореха и приобретения спиртного.

Считает, что суд необоснованно ограничивал сторону обвинения в части представления доказательств незаконного проникновения в жилище убитой - факта предложения купить у ФИО6 алкоголь в ночь убийства.

Указывает, что суд, допустив ДД.ММ.ГГГГ в судебном заседании исследование в присутствии присяжных заседателей содержимого холодильника в квартире ФИО6, в котором находилось несколько бутылок алкоголя, впоследствии ограничил сторону обвинения в выяснении обстоятельств, связанных с предложением Пащенкова А.А. приобрести алкоголь у ФИО6 в ночь ее убийства.

С соответствующими разъяснениями председательствующий неоднократно обращался к сторонам. Приводит ссылки на листы протокола судебного заседания - 96, 110, 114, 137.

В напутственном слове председательствующий просил коллегию присяжных заседателей не принимать во внимание отведенные вопросы о продаже ФИО6 алкогольной продукции и фототаблицу, представленную стороной обвинения, с изображением спиртного в холодильнике.

Указывает, что в ходе судебного разбирательства сторона защиты выходила за пределы вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, высказываясь о причастности к преступлению иных лиц.

Эту версию активно исследовала в судебном заседании, в качестве доказательств этой версии представив иллюстрации к протоколу осмотра места происшествия и обращая внимание коллегии присяжных заседателей на следы пальцев рук, обнаруженные в жилище убитой, заключение дактилоскопической экспертизы, выводы генотипической экспертизы об обнаружении на халате потерпевшей эпителия неустановленного лица женского пола.

При этом в присутствии присяжных заседателей сторона защиты задавала вопрос свидетелю ФИО8 о его причастности к убийству ФИО6

Защитник Миляйкин В.А. в ходе судебного следствия и в прениях сторон высказывался о возможной причастности к убийству ФИО6 иного лица.

Считает, что указанные действия, как связанные с исследованием обстоятельств возможной причастности к преступлению другого лица, противоречат требованиям ст.252 УПК РФ.

Указывает, что в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ защитником в присутствии присяжных заседателей была поставлена под сомнение относимость и допустимость представленного стороной обвинения доказательства - мобильного телефона погибшей ФИО6 и извлеченной из него информации, ссылаясь на то, что защитник выяснял вопросы принадлежности сим-карты погибшей, наличие правоустанавливающих документов на сим-карту у потерпевшей ФИО10, а также возможность опознания сим-карты, что было оставлено председательствующим без внимания.

Приводит доводы о том, что Пащенков А.А, наряду с защитником, выступая в прениях, заявляли о неполноте предварительного следствия, отмечая отсутствие орудия совершения преступления - ножа.

Ссылается на то, что Пащенков А.А, заявляя, что взял вину на себя, что у него не было другого выхода, указывая, что у него было подавленное состояние при допросе ДД.ММ.ГГГГ, намекал на оказанное на него давление для получения признательных показаний.

Считает, что таким образом стороной защиты коллегии сообщались сведения, не подлежащие исследованию с участием присяжных заседателей, а именно ставящие под сомнение законность получения доказательств, противоправность действий сотрудников правоохранительных органов, чем ставила под сомнение допустимость представленных обвинением доказательств, в том числе показаний самого Пащенкова А.А, данных на стадии предварительного расследования. Защита неоднократно намекала на оказание давления на Пащенкова А.А. в ходе производства по делу, вызывая у присяжных чувство жалости к нему, выставляя его жертвой произвола правоохранительных органов.

Ссылаясь на системность и существенность допущенных нарушений, полагает, что на формирование мнения присяжных заседателей было оказано незаконное воздействие, которое в своей совокупности повлияло на содержание ответов, вынесение объективного вердикта.

Высказывает мнение, что несмотря на то, что при произнесении напутственного слова председательствующий обратился к присяжным заседателям с просьбой не принимать при вынесении вердикта доведенную до них в нарушение закона информацию, систематичность таких нарушений в течение всего судебного следствия и прений сторон не могли не повлиять на присяжных заседателей при вынесении ими вердикта.

Кроме того, указывает, что при произнесении напутственного слова председательствующий не напомнил коллегии присяжных заседателей об оглашенных в их присутствии государственным обвинителем оглашенных в порядке ст.281 УПК РФ показаниях несовершеннолетнего свидетеля ФИО11

Просит приговор отменить.

Изучив уголовное дело, проверив доводы апелляционного представления и возражений, судебная коллегия не находит оснований к отмене оправдательного приговора суда.

В соответствии с ч.1 ст.348 УПК РФ оправдательный вердикт коллегии присяжных заседателей обязателен для председательствующего и влечет за собой постановление оправдательного приговора.

В соответствии с ч. 1 ст. 389.25 УПК РФ, оправдательный приговор, постановленный на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей, может быть отменен лишь при наличии таких существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые ограничили право прокурора, потерпевшего или его законного представителя и (или) представителя на представление доказательств либо повлияли на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов или на содержание данных присяжными заседателями ответов.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих в соответствии со ст. 389.25 УПК РФ отмену оправдательного приговора, постановленного на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей, из материалов дела не усматривается.

Вопреки доводам апелляционного представления судебное разбирательство проведено в соответствии с положениями гл. 42 УПК РФ, с учетом особенностей рассмотрения дела с участием присяжных заседателей, закрепленных ст. 335 УПК РФ.

Коллегия присяжных заседателей сформирована с соблюдением положений статьи 328 УПК РФ. Нарушений требований закона при ее формировании, ограничений участников процесса в возможности реализации ими процессуальных прав, судом не допущено.

После формирования коллегии присяжных заседателей заявлений от участников процесса о нарушениях при ее формировании, о тенденциозности коллегии не поступило.

Законность состава суда, рассмотревшего дело, в апелляционном представлении не оспаривается.

Судебное следствие проведено с учетом требований ст. 252, 335 УПК РФ, определяющих пределы судебного разбирательства и особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей, а также положений ст. 334 УПК РФ о полномочиях судьи и присяжных заседателей.

Действия председательствующего по ведению судебного следствия осуществлялись в рамках процессуальных полномочий, предоставленных ему ст. 335 УПК РФ.

Из протокола судебного заседания следует, что судом было обеспечено равенство прав сторон, при этом председательствующий создал необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела.

Нарушений принципа состязательности в судебном заседании не допущено.

Вопреки доводам апелляционного представления, в ходе судебного разбирательства исследованы все существенные для исхода дела доказательства, представленные сторонами.

Оснований полагать об ограничении права стороны обвинения на представление доказательств, повлиявших или способных повлиять на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов или на содержание данных присяжными заседателями ответов, судебная коллегия не находит.

Как следует из протокола судебного заседания, сторона обвинения не была ограничена в возможности доводить до сведения присяжных заседателей обстоятельства незаконного проникновения в жилище убитой под вымышленным предлогом, в том числе под видом продажи кедровых орехов.

Из протокола судебного заседания усматривается, что действия председательствующего, связанные с запретом выяснения вопросов о продаже ФИО6 алкогольной продукции, как со стороны обвинения, так и со стороны защиты, были обусловлены необходимостью ограничить исследование отрицательно характеризующих личность потерпевшей сведений, способных вызвать предубеждение присяжных.

Само по себе ограничение стороны обвинения в выяснении вопросов, связанных с предложением Пащенкова А.А. приобрести алкоголь у ФИО6 в ночь ее убийства в качестве одного из предлогов проникновения в жилище, по мнению судебной коллегии не повлияло и не могло повлиять на содержание имеющихся в вердикте ответов.

Нарушений закона, которые можно было бы расценить как незаконное воздействие на присяжных заседателей со стороны защиты, при рассмотрении дела не допущено.

Согласно протоколу судебного заседания, председательствующим прерывались высказывания подсудимого, потерпевших, свидетелей, защитника в тех случаях, когда ими затрагивались обстоятельства, не подлежащие исследованию с участием присяжных заседателей в силу положений ст.334 УПК РФ или не относящиеся к существу рассматриваемого уголовного дела.

Во всех случаях, когда председательствующий прерывал участников процесса по вопросам, не подлежащим исследованию в присутствии присяжных заседателей, либо заданные им вопросы отводились, председательствующий разъяснял присяжным заседателям, что они не должны учитывать при вынесении вердикта сообщенные указанными лицами сведения.

Оснований полагать о нарушении положений ст.252 УПК РФ по доводам апелляционного представления не имеется.

Указанная норма уголовно-процессуального закона, устанавливая пределы судебного разбирательства, не содержит каких-либо запретов для подсудимого защищаться от предъявленного обвинения, в том числе приводить доказательства и доводы, свидетельствующие о том, что преступление было совершено не им, а другим лицом.

В связи с изложенным суд вправе был выслушать версии защиты о причастности к инкриминированному преступлению других лиц.

Вместе с тем, исследования этих версий, за рамками положений ст.252 УПК РФ, председательствующий не допускал.

Вопрос защитника свидетелю ФИО8 о его причастности к убийству ФИО6, на что обращается внимание в представлении, председательствующим был своевременно отведен, присяжным заседателям даны соответствующие разъяснения не принимать во внимание эти вопросы защитника.

Вопреки доводам апелляционного представления, представление доказательств со стороны защиты, в том числе фотографий к протоколу осмотра места происшествия со следами пальцев рук, обнаруженных в жилище убитой, заключение дактилоскопической экспертизы, выводы генотипической экспертизы об обнаружении на халате потерпевшей эпителия неустановленного лица женского пола, изложенных в представлении, какими-либо комментариями со стороны защиты не сопровождалось.

При этом против демонстрации фотоснимков, представленных присяжным заседателям, государственный обвинитель не возражала (л.д.224-227 т.9).

Оснований полагать, что поставленные защитником вопросы о принадлежности изъятого с места происшествия мобильного телефона погибшей ФИО6 и сим-карты, ставили под сомнение допустимость представленных обвинением доказательств в этой части, нет оснований, а вопросы относимости и достоверности исследованных в судебном заседании доказательств, относятся к исключительной компетенции присяжных заседателей.

Указанные действия защиты, направленные на то, чтобы в рамках предусмотренной законом процедуры убедить присяжных заседателей в невиновности подсудимого, довести до них свою позицию о недостаточности представленных обвинением доказательств, оспаривание относимости и достоверности того или иного доказательства, нельзя расценивать как оказание незаконного воздействия на коллегию присяжных заседателей, поскольку такое поведение подсудимого и его защитников в состязательном процессе является способом реализации права на защиту от предъявленного обвинения.

Каких-либо ограничений стороны обвинения в возможности оспорить выдвинутые стороной защиты доводы о непричастности и самооговоре подсудимого, судом не допущено.

Стороне обвинения была предоставлена возможность представить доказательства в необходимом объеме и дать в прениях свою оценку показаниям подсудимого, потерпевших, свидетелей.

Судебное следствие было окончено при отсутствии возражений и дополнений от участников процесса.

Прения сторон были проведены в соответствии со ст.292, 336 УПК РФ в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями.

Из протокола судебного заседания следует, что выступая в прениях, подсудимый и его защитник, анализируя исследованные в судебном заседании доказательства, высказывали свою точку зрения о недоказанности вины подсудимого в совершении инкриминируемого ему деяния, равно как и сторона обвинения высказала свою позицию относительно доказанности его виновности.

В целом, выступления подсудимого и его защитника, равно как и государственного обвинителя, не содержат негативных оценок, касающихся расследования дела, искажения исследованных доказательств, суждений и оценки обстоятельств, находящихся за пределами компетенции присяжных заседателей, не были постоянными и систематическими, а потому не могут рассматриваться, как способные вызвать предубеждение у присяжных заседателей в отношении подсудимого или потерпевшего по делу.

В случаях, когда сторонами затрагивались обстоятельства, не подлежащие исследованию с участием присяжных заседателей в силу ст. 334 УПК РФ или не относящиеся к существу рассматриваемого уголовного дела, председательствующий во избежание оказания на присяжных заседателей негативного воздействия, прерывал выступающих и правильно обращал внимание коллегии присяжных заседателей на то, чтобы последние не учитывали данные высказывания при вынесении вердикта.

В том числе председательствующий остановил подсудимого, когда тот заявил о том, что "следствие должно проходить не только с обвинительным уклоном... у него происходило все иначе", обратившись к присяжным заседателям с соответствующим разъяснением, в котором просил не принимать во внимание эти высказывания выступающего.

При этом в связи с заявлением защитника о том, что убийство совершил кто-то другой, на что приводится ссылка автором апелляционного представления, председательствующий прервал выступление защитника и правильно обратил внимание коллегии присяжных заседателей на то, что им не нужно обсуждать это предположение защитника, поскольку основной вопрос касается подсудимого.

Доводы представления о том, что Пащенковым А.А. при выступлении в прениях были допущены высказывания об оказании на него незаконного воздействия для получения признательных показаний, судебная коллегия находит несостоятельными.

Как видно из протокола судебного заседания (л.д. 242 том 9) в своем выступлении Пащенков А.А, заявляя о недостоверности своих признательных показаний, о самооговоре, не сообщал о том, что на него оказывалось давление (л.д. 242 том 9).

Обращение подсудимого к присяжным с просьбой обратить внимание на подавленное состояние при допросе, видеозапись которого была исследована в судебном заседании, не может расцениваться как оказание какого-либо незаконного воздействия на присяжных и не является нарушением требований УПК РФ, учитывая, что сторона обвинения, давая оценку этим показаниям, также обращала внимание присяжных заседателей на состояние подсудимого при допросе на предварительном следствии, отмечая, что это был свободный диалог, в поведении подсудимого и внешнем виде не было волнения, испуга, страха.

Доводы представления, касающиеся выступлений подсудимого и защитника в этой части не основаны на протоколе судебного заседания, по сути, являются своей трактовкой и интерпретацией их выступлений.

Вопреки доводам представления, сторона защиты при выступлении в прениях оспаривала не допустимость доказательств стороны обвинения, а их достоверность и достаточность для вывода о виновности, не обсуждала вопросы процедуры предварительного расследования, а лишь высказывала суждения об отсутствии по делу тех или иных доказательств, свидетельствующих о виновности Пащенкова А.А.

Критическая оценка при выступлении в прениях стороной защиты доказательств стороны обвинения не может расцениваться как оказание какого-либо незаконного воздействия на присяжных и не является нарушением требований УПК РФ.

Иные доводы, изложенные в апелляционном представлении о том, что защита неоднократно намекала на оказание давления на Пащенкова А.А. в ходе производства по делу, вызывая у присяжных чувство жалости к нему, выставляя его жертвой произвола правоохранительных органов, в апелляционном представлении должным образом не конкретизированы и не нашли своего подтверждения.

При таких обстоятельствах доводы апелляционного представления о незаконном воздействии подсудимого и его защитника на присяжных заседателей, что повлияло на вынесение ими оправдательного вердикта, нельзя признать обоснованными.

Напутственное слово председательствующего соответствует требованиям ст. 340 УПК РФ.

В нем председательствующий напомнил присяжным заседателям об исследованных доказательствах, изложил позиции сторон, разъяснил правила оценки доказательств, порядок совещания, принятия решения.

Кроме того, в напутственном слове председательствующий вновь прямо указал, чтобы присяжные заседатели не принимали во внимание те или иные высказывания сторон, предположения, эмоции, чтобы при принятии решения они основывались на своем внутреннем убеждении, оценивали только те доказательства, которые исследованы в судебном заседании, разъяснил, что им были представлены только допустимые доказательства, еще раз подробно обратил внимание, что они не должны обсуждать и ставить

перед собой вопросы о виновности либо невиновности в убийстве ФИО6 других лиц.

То обстоятельство, что при произнесении напутственного слова председательствующий не напомнил коллегии присяжных заседателей об оглашенных государственным обвинителем в порядке ст.281 УПК РФ показаниях несовершеннолетнего свидетеля ФИО11, не свидетельствует о существенном нарушении требований уголовно-процессуального закона.

При этом судебная коллегия учитывает, что сторона обвинения при выступлении в прениях не ссылалась на эти показания, как на доказательства виновности Пащенкова А.А. (л.д. 143-150 том 9).

Какие-либо замечания от сторон по содержанию напутственного слова, о нарушении председательствующим принципов объективности и беспристрастности не поступили (л.д. 172 том 9).

Вопросный лист и вердикт коллегии присяжных заседателей соответствуют требованиям ст. ст. 339, 343 УПК РФ.

Вопросы в вопросном листе сформулированы председательствующим в соответствии с предъявленным Пащенкову А.А. обвинением с учетом результатов судебного следствия и прений сторон.

Вердикт коллегии присяжных заседателей является ясным и не содержит противоречий.

Приговор постановлен в соответствии с вынесенным вердиктом коллегии присяжных заседателей, основанном на объективном судебном разбирательстве.

Оснований для отмены приговора по доводам апелляционного представления не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Суда Еврейской автономной области от 11 июня 2021 года в отношении Пащенкова А.А. оставить без изменения, апелляционное представление государственного обвинителя Золотухиной А.В. - без удовлетворения.

Апелляционное определение и приговор вступают в законную силу со дня вынесения апелляционного определения и могут быть обжалованы в кассационном порядке в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации через суд первой инстанции, постановивший приговор, в течение шести месяцев со дня вступления их в законную силу, а осужденным, содержащимся под стражей, в тот же срок со дня вручения ему копий апелляционного определения и приговора, вступивших в законную силу. В случае пропуска указанного срока или отказе в его восстановлении кассационные жалоба, представление подаются непосредственно в указанный суд кассационной инстанции.

Оправданный вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий Т.П. Ячменёва

Судьи Р.А. Мартынов

А.А. Шульга