Апелляционное определение СК по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 01 июня 2021 г. по делу N 33-12643/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе

Председательствующего

Пошурковой Е.В.

Судей

Осининой Н.А, Цыганковой В.А, При помощнике судьи

Кузнецовой К.Г, рассмотрела в открытом судебном заседании 1 июня 2021 года гражданское дело N 2-6180/2020 по апелляционной жалобе Котосовой Н. Н.евны на решение Выборгского районного суда Санкт-Петербурга от 26 ноября 2020 года по иску Котосовой Н. Н.евны к Котосовой Л. С. о признании договора дарения недействительным и применении последствий недействительности сделки, Заслушав доклад судьи

Пошурковой Е.В, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда

УСТАНОВИЛА:

Котосова Н.Н. обратилась в суд с иском к Котосовой Л.С. в котором, после уточнения заявленных требований в порядке ст. 39 ГПК РФ, просила суд признать недействительным как мнимый договор дарения от 24 февраля 2020 года и применить последствия недействительности сделки, восстановив право собственности истца на квартиру, взыскать расходы по оплате государственной пошлины.

В обоснование заявленных требований истец указала, что 24 февраля 2020 года между нею и ответчиком Котосовой Л.С. был заключен договор дарения квартиры площадью 38, 6 кв.м. по адресу: Санкт-Петербург, "адрес". Истец считает данный договор недействительным, ссылаясь на то, что он заключен с нарушением требований закона. Вышеуказанная квартира является единственным жильем истца. Ответчик, являющаяся внучкой истца, как полагает истец, ввела её в заблуждение и обманным путем склонила к подписанию договора дарения квартиры. Истец указала, что не имела намерения дарить свое единственное жилье. Фактически данная квартира ответчику не передавалась, ответчик не вселялась в квартиру, не оплачивает коммунальные услуги. Истец полагает, что заключенный ею договор дарения является мнимой сделкой, просит признать её недействительной, применив последствия недействительности.

Решением Выборгского районного суда Санкт-Петербурга от 26 ноября 2020 года в удовлетворении заявленных требований отказано.

В апелляционной жалобе Котосова Н.Н. просит решение суда отменить, удовлетворить заявленные требования.

Стороны в заседание судебной коллегии не явились, о времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом согласно требованиям ст. 113 ГПК РФ, представителем Котосовой Л.С. - Турковым М.А. направлено в суд ходатайство о рассмотрении дела в отсутствие ответчика.

Как следует из материалов дела, о времени и месте судебного заседания Котосова Н.Н. была извещена повесткой - согласно имеющемуся в материалах дела отчету об отслеживании (номер почтового отправления 19600657042361) повестка была получена истцом 24 мая 2021 года в 15 часов 16 минут.

В силу ч. 3 ст. 167 ГПК РФ неявка лиц, участвующих в деле и извещенных о времени и месте рассмотрения дела не является препятствием к разбирательству дела, в связи с чем, учитывая, что представленная истцом апелляционная жалоба является мотивированной, судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с п. 1 ст. 572 ГК РФ, по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Согласно ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе.

Оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия.

В соответствии со ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Как установлено судом и подтверждено материалами дела, 24 февраля 2020 года между Котосовой Н.Н. (даритель) и Котосовой Л.С. (одаряемая) был заключен договор дарения в простой письменной форме (л.д. 19 - 20). По условиям договора даритель безвозмездно передает в собственность одаряемой, а одаряемая принимает в дар принадлежащую дарителю квартиру, общей площадью 38, 6 кв. метров, кадастровый N.., расположенную по адресу: "адрес". В пункте 1.6 договора указано, что даритель является бабушкой одаряемой и действует по доброй воле. В соответствии с п. 2.4 договора, одаряемая берет на себя обязательство до момента смерти дарителя не отчуждать третьим лицам подаренную ей квартиру. Также даритель после перехода права собственности к одаряемой сохраняет за собой право пожизненного проживания в квартире. Сохранение права проживания за дарителем не предполагает никаких встречных условий.

18 марта 2020 года на основании вышеуказанного договора дарения органом Росреестра был зарегистрирован переход права собственности на квартиру к ответчику, что подтверждается выписками из ЕГРН (л.д. 23 - 28).

Обращаясь в суд с настоящим иском, Котосова Н.Н. ссылалась на то обстоятельство, что договор заключен со встречным предоставлением (в виде невозможности для ответчика продать квартиру и сохранения права истца на проживание в ней) вследствие чего является недействительным.

Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции, оценив представленные доказательства по правилам ст. 67 ГПК РФ, на основании объяснений сторон, фактических обстоятельств дела, достоверно установив, что спорный договор дарения не противоречит требованиям действующего законодательства, поскольку встречное представление носит лишь символический характер; учитывая, что доказательств введения истца в заблуждение при подписании спорного договора дарения в материалах дела не имеется; принимая во внимание, что доказательств того факта, что истец при заключении договора не могла понимать значение своих действий Котосовой Н.Н, в нарушение положений ст. 56 ГПК РФ, не представлено; пришел к обоснованному выводу, что истец по делу имела намерение на дарение (отчуждение) квартиры в пользу ответчика и реализовала своё намерение посредством подписания указанного договора дарения и лично подала документы на государственную регистрацию перехода права собственности на квартиру, вследствие чего оснований для удовлетворения заявленных требований не имеется.

Судебная коллегия полагает возможным согласиться с указанными выводами суда первой инстанции.

Довод апелляционной жалобы о том, что спорный договор дарения содержит запрет на отчуждение квартиры третьим лицам до смерти дарителя, а также право дарителя на пожизненное проживание в квартире, что, по существу, является встречным предоставлением и влечет недействительность договора дарения, не может быть принят во внимание судебной коллегией, поскольку основан на неверном толковании норм действующего законодательства.

Действительно, в силу п. 1 ст. 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

При наличии встречной передачи вещи или права либо встречного обязательства договор не признается дарением. К такому договору применяются правила, предусмотренные пунктом 2 статьи 170 настоящего Кодекса.

Как установлено п. 2 ст. 423 ГК РФ, безвозмездным признается договор, по которому одна сторона обязуется предоставить что-либо другой стороне без получения от нее платы или иного встречного предоставления.

В силу п. 2 ст. 421 ГК РФ, стороны могут заключить договор, как предусмотренный, так и не предусмотренный законом или иными правовыми актами. К договору, не предусмотренному законом или иными правовыми актами, при отсутствии признаков, указанных в пункте 3 настоящей статьи, правила об отдельных видах договоров, предусмотренных законом или иными правовыми актами, не применяются, что не исключает возможности применения правил об аналогии закона (пункт 1 статьи 6) к отдельным отношениям сторон по договору.

Из буквального толкования данных норм права следует, что указание в договоре на сохранение за дарителем права пожизненного проживания в подаренной квартире, равно как и условие о невозможности отчуждения квартиры третьим лицам не противоречит природе договора дарения, поскольку данные обязательства не являются встречными обязательствами по смыслу абз. 2 п. 1 ст. 572 ГК РФ. Принятие одаряемым на себя данного обязательства является условием передачи квартиры в дар, а не формой встречного предоставления (ст. 423 ГК РФ). По существу, такой договор дарения по своей правовой природе является смешанным, поскольку, помимо дарения, включает в себя также еще и непоименованное в законе обязательство (п. 2 ст. 421 ГК РФ)

С учетом изложенного, поскольку само по себе дарение с указанием в договоре на обязанность одаряемого по соблюдению определенных условий встречным предоставлением не является, судебная коллегия приходит к выводу, что оснований для квалификации спорного договора дарения как возмездной сделки и, как следствие, применения в отношении него положений п. 2 ст. 170 ГК РФ не имеется, а данный довод жалобы подлежит отклонению.

Довод апелляционной жалобы о том, что личное участие истца при оформлении сделки достоверно не свидетельствует об отсутствии с ее стороны заблуждения относительно природы сделки, также правового значения для настоящего спора не имеет, поскольку само по себе утверждение истца о наличии у нее заблуждения относительно сделки противоречит материалам дела.

Истец указывает, что заключая спорный договор дарения, она полагала, что составляет завещание в отношении ответчика, а намерение подарить квартиру у нее отсутствовало.

Вместе с тем, как правильно указал суд первой инстанции, из представленных по делу документов (ещё одного нотариально удостоверенного завещания истца от 15 мая 2019 года в пользу не ответчика, а другого родственника) следует, что истец понимала, что подписывает не завещание, поскольку оформление завещания осуществляется только у нотариуса и подлежит нотариальному удостоверению, а договор дарения был подписан истцом в письменном виде без присутствия нотариуса.

Более того, из материалов дела следует, что истец лично подала документы вместе с ответчиком по делу в МФЦ для государственной регистрации сделки, при том, что завещание не подлежит регистрации, о чем истец не могла не знать, поскольку ранее уже неоднократно оформляла завещания в отношении ответчика (06.03.2018) и в отношении иного родственника (15.05.2019).

При таких обстоятельствах, поскольку истец достоверно знала процедуру оформления завещания; при этом, для оформления договора дарения добровольно обратилась в МФЦ, где ей были разъяснены ее права и обязанности в отношении спорного договора; доказательств, свидетельствующих о том, что истец, при подписании договора, не могла понимать значение своих действий или находилась под психологическим давлением со стороны ответчика, в материалах дела не имеется; судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии оснований полагать, что Котосова Н.Н. заблуждалась относительно природы заключаемого договора дарения, вследствие чего доводы апелляционной жалобы в данной части также подлежат отклонению.

Ссылки в жалобе на то обстоятельство, что ответчик после заключения договора дарения перестала ухаживать за бабушкой также правового значения для настоящего спора не имеют, поскольку о недействительности договора дарения не свидетельствуют и, как следствие, подлежат отклонению в полном объеме.

Таким образом, суд первой инстанции с достаточной полнотой исследовал все обстоятельства дела, дал надлежащую оценку представленным доказательствам, выводы районного суда не противоречат материалам дела, юридически значимые обстоятельства по делу судом установлены правильно, нормы материального права судом применены верно. Оснований для отмены решения суда первой инстанции не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Фрунзенского районного суда Санкт-Петербурга от 25ноября2020года оставить без изменения, апелляционную жалобу Котосовой Н. Н.евны - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: