Апелляционное определение СК по гражданским делам Московского городского суда от 20 июля 2021 г. по делу N 33-28648/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда в составе председательствующего судьи Масленниковой Л.В., судей Жолудовой Т.В., Пильгановой В.М., при секретаре Джемгирове М.Э.

с участием прокурора Левенко С.В, заслушав в открытом судебном заседании по докладу судьи Жолудовой Т.В. гражданское дело по апелляционной жалобе фио, апелляционному представлению Хамовнического межрайонного прокурора города Москвы на решение Хамовнического районного суда города Москвы от 25 декабря 2020 года, которым постановлено:

В удовлетворении исковых требований фио к ООО "МБГ Бьюти" отказать;

установила:

фио обратилась в суд с иском к ООО "МБГ Бьюти", просила восстановить ее на работе в должности директора по маркетингу, взыскать с ответчика средний заработок за время вынужденного прогула, компенсацию морального вреда в размере 100 000 руб.

В обоснование заявленных требований истцом указано, что с 03.12.2012 она осуществляла трудовую деятельность в ООО "МБГ Бьюти", занимая должность директора по маркетингу, на основании приказа от 15.04.2020 N 01/25-лс была уволена по подп. "в" п. 6 ч. 1 ст. 81 ТК РФ за однократное грубое нарушение работником трудовых обязанностей в виде разглашения конфиденциальной информации, содержащей коммерческую тайну ООО "МБГ Бьюти" и персональные данные других работников. Увольнение истец незаконным, поскольку нарушений должностных обязанностей, разглашения персональных данных других работников, ею не допускалось, в ООО "МБГ Бьюти" распространена практика пересылки конфиденциальной информации и персональных данных на адреса электронной почты других организаций без надлежащего контроля за сохранностью конфиденциальной информации со стороны ООО "МБГ Бьюти". Кроме того, при привлечении ее к дисциплинарной ответственности ответчиком были нарушены положения ст. ст. 192, 193 ТК РФ, не учтены обстоятельства, при которых был совершен вмененный проступок и его тяжесть, допущена дискриминация по отношению к истцу истца.

В судебном заседании суда первой инстанции истец, представитель истца заявленные исковые требования поддержали; представитель ответчика возражал против удовлетворения исковых требований.

Судом постановлено приведенное выше решение, об отмене которого как незаконного и необоснованного, просит истец фио по доводам апелляционной жалобы.

Проверив материалы дела, разрешив вопрос о возможности рассмотрения дела в отсутствие неявившегося истца фио, извещенной о слушании дела, выслушав в судебном заседании представителя истца фио, поддержавшую доводы апелляционной жалобы, прокурора, поддержавшего доводы апелляционного представления, возражения представителей ответчика фио, фио, обсудив доводы апелляционной жалобы, апелляционного представления, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно ст. 195 ГПК РФ решение суда должно быть законным и обоснованным.

В соответствии с постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2003 N 23 "О судебном решении" решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению.

Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 ГПК РФ), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

В соответствии с ч. 1 ст. 330 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются: неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела; недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела; несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела; нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие основания для отмены обжалуемого судебного постановления в апелляционном порядке по доводам апелляционной жалобы, изученным материалам дела, имеются.

В соответствии со статьей 15 Трудового кодекса Российской Федерации трудовые отношения - отношения, основанные на соглашении между работником и работодателем о личном выполнении работником за плату трудовой функции (работы по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретного вида поручаемой работнику работы), подчинении работника правилам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда, предусмотренных трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором.

Согласно статье 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник обязан, в том числе, добросовестно исполнять свои трудовые обязанности, возложенные на него трудовым договором; соблюдать правила внутреннего трудового распорядка; соблюдать трудовую дисциплину; выполнять установленные нормы труда.

Статьей 189 Трудового кодекса Российской Федерации установлено, что дисциплина труда - обязательное для всех работников подчинение правилам поведения, определенным в соответствии с Кодексом, иными законами, коллективным договором, соглашениями, трудовым договором, локальными нормативными актами организации.

Как следует из смысла данной статьи, дисциплина труда предполагает обязательное подчинение работников правилам поведения, установленным нормами Трудового Кодекса, коллективным договором и соглашениями, локальными нормативными актами, другими законами, иными правовыми актами и распространяется на работников, состоящих в трудовых отношениях с работодателем.

В статье 192 Трудового кодекса Российской Федерации установлены дисциплинарные взыскания за совершение дисциплинарного проступка, то есть за неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей работодатель имеет право применить следующие дисциплинарные взыскания: замечание; выговор; увольнение по соответствующим основаниям.

В соответствии со статьей 193 Трудового кодекса Российской Федерации до применения дисциплинарного взыскания работодатель должен затребовать от работника письменное объяснение. Если по истечении двух рабочих дней указанное объяснение работником не предоставлено, то составляется соответствующий акт. Непредставление работником объяснения не является препятствием для применения дисциплинарного взыскания.

Дисциплинарное взыскание применяется не позднее одного месяца со дня обнаружения проступка, не считая времени болезни работника, пребывания его в отпуске, а также времени, необходимого на учет мнения представительного органа работников.

Дисциплинарное взыскание не может быть применено позднее шести месяцев со дня совершения проступка, а по результатам ревизии, проверки финансово-хозяйственной деятельности или аудиторской проверки - позднее двух лет со дня его совершения.

За каждый дисциплинарный проступок может быть применено только одно дисциплинарное взыскание.

Приказ (распоряжение) работодателя о применении дисциплинарного взыскания объявляется работнику под роспись в течение трех рабочих дней со дня его издания, не считая времени отсутствия работника на работе. Если работник отказывается ознакомиться с указанным приказом (распоряжением) под роспись, то составляется соответствующий акт.

При наложении дисциплинарного взыскания должны учитываться тяжесть совершенного проступка и обстоятельства, при которых он был совершен.

Согласно подпункту "в" пункта 6 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случае однократного грубого нарушения работником трудовых обязанностей: разглашения охраняемой законом тайны (государственной, коммерческой, служебной и иной), ставшей известной работнику в связи с исполнением им трудовых обязанностей, в том числе разглашения персональных данных другого работника.

Увольнение по данному основанию является мерой дисциплинарного взыскания.

В соответствии с разъяснениями, данными в пункте 43 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 2 от 17.03.2004, судам необходимо иметь в виду, что в случае оспаривания работником увольнения по подпункту "в" пункта 6 части первой статьи 81 Кодекса работодатель обязан представить доказательства, свидетельствующие о том, что сведения, которые работник разгласил, в соответствии с действующим законодательством относятся к государственной, служебной, коммерческой или иной охраняемой законом тайне, либо к персональным данным другого работника, эти сведения стали известны работнику в связи с исполнением им трудовых обязанностей и он обязывался не разглашать такие сведения.

Таким образом, из правового смысла названных правовых норм в их системной взаимосвязи следует, что заключая трудовой договор, работник обязуется добросовестно выполнять свои трудовые обязанности, соблюдать трудовую дисциплину, правила внутреннего трудового распорядка. Эти требования закона предъявляются ко всем работникам. Их виновное неисполнение, в частности разглашение охраняемой законом тайны (государственной, коммерческой, служебной и иной), ставшей известной работнику в связи с исполнением им трудовых обязанностей, в том числе разглашение персональных данных другого работника, может повлечь расторжение работодателем трудового договора в соответствии с подпунктом "в" пункта 6 части первой статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации, что является одним из способов защиты нарушенных прав работодателя. При этом работодатель обязан представить доказательства, свидетельствующие о том, что сведения, которые работник разгласил, в соответствии с действующим законодательством относятся к государственной, служебной, коммерческой или иной охраняемой законом тайне либо к персональным данным другого работника, эти сведения стали известны работнику в связи с исполнением им трудовых обязанностей и он обязывался не разглашать такие сведения. Кроме того, если обладатель указанной информации, в нарушение нормативных предписаний, обязывающих его соблюдать конфиденциальность этой информации и осуществлять конкретные мероприятия по ее защите, либо в рамках своих прерогатив как ее обладателя, не принял все необходимые меры против несанкционированного доступа к соответствующей информации третьих лиц, то разглашение им такой информации может рассматриваться в качестве нарушения законодательства об информации, информационных технологиях и о защите информации.

Судом установлено, что фио с 03.12.2012 осуществляла трудовую деятельность в ООО "МБГ Бьюти" на основании трудового договора от 03.12.2012. N 79/2012, последняя занимаемая должность - директор по маркетингу отдела маркетинга.

Согласно пп. 2.3.1, 2.3.3, 2.3.8 трудового договора истец обязалась добросовестно исполнять должностные обязанности в соответствии с должностной инструкцией, соблюдать правила внутреннего трудового распорядка и исполнять иные обязанности возложенные на него нормативными правовыми актами.

Пунктом 3.6 Правил внутреннего трудового распорядка, утв. приказом от 21.02.2019 N 03/01-ОД, предусмотрено, что работник обязуется не разглашать информацию, ставшую ему известной в связи с исполнением трудовых обязанностей, в том числе не разглашать персональные данные других работников.

03.12.2012 истцом были даны письменные обязательства о неразглашении коммерческой тайны ООО "МБГ Бьюти" и персональных данных его работников.

Также перечень и порядок использования информации, составляющей коммерческую тайну ООО "МБГ Бьюти", был определен в Положении о коммерческой тайне и режиме ее обеспечения, утв. генеральным директором ООО "МБГ Бьюти", согласно которому сведения о доходе работников и о персонале предприятия составляют коммерческую тайну ответчика (пп. 12.5, 12.6); Положении о защите персональных данных работника, утв. генеральным директором ООО "МБГ Бьюти", согласно которому к персональным данным работника относятся анкетные и паспортные данные, данные личных дел сотрудников, анкетные и биографические данные работников, суммы их вознаграждений и реквизиты банковских счетов (п. 2.2).

Факт ознакомления истца с правилами внутреннего трудового распорядка и вышеуказанными локальными актами подтверждается материалами дела и в судебном заседании не оспаривался.

Приказом от 15.04.2020 N 01/25-лс истец была уволена 16.04.2020 с должности директора по маркетингу отдела маркетинга по пп. "в" п. 6 ч. 1 ст. 81 ТК РФ за однократное грубое нарушение работником трудовых обязанностей, а именно за разглашение охраняемой законом тайны (коммерческой тайны ООО "МБГ Бьюти" и персональных данных других работников), ставшей известной работнику в связи с исполнением им трудовых обязанностей.

Основанием для издания приказа об увольнении послужили служебная записка руководителя отдела информационных технологий фио, уведомление об необходимости дачи объяснений от 07.04.2020, письменные объяснения фио от 09.04.2020, акт служебного расследования от 14.04.2020, из которых следует, что истица фио разгласила конфиденциальную информацию, содержащую коммерческую тайну ООО "МБГ Бьюти" и персональные данные других работников, при следующих обстоятельствах.

22.03.2020 фио с помощью удаленного доступа путем осмотра папки по адресу C:\Users\kurkinaSM\Desktop, созданной старшим бухгалтеромКуркиной С.М, получила доступ к личным файлам старшего бухгалтера ООО "МБГ Бьюти", произвела копирование файла "Копия Список получателей N 46 от 18.03.2020", содержащего коммерческую тайну ООО "МБГ Бьюти" и персональные данные его работников (данные о заработной плате сотрудников (авансе), их лицевых банковских счетах, фамилии, имени, отчестве и т.д.), на свой рабочий стол, после чего отправила его на внешний публичный адрес "khaletskaya_vera@mail.ru" и произвела удаление отправленного письма из папки "Отправленные" и папки "Удаленные".

Факт отправки истцом файла "Копия Список получателей N 46 от 18.03.2020", содержащего коммерческую тайну ООО "МБГ Бьюти" и персональные данные его работников, на внешний публичный адрес "khaletskaya_vera@mail.ru", без согласия субъектов персональных данных и работодателя, в судебном заседании не оспаривался.

При этом, как указал суд, согласно материалам дела истец в нарушение п. 7.7 Положения о коммерческой тайне и режиме ее обеспечения не уведомил руководство ООО "МБГ Бьюти" об утечке конфиденциальной информации, попытался скрыть факт ее передачи на внешний публичный адрес, что подтверждает довод ответчика об умышленном характере действий истца.

Разрешая спор об увольнении, суд первой инстанции, исследовав и оценив представленные доказательства, руководствуясь ст. ст. 192, 193, п. 43 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 2 от 17 марта 2004 года "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", положениями Федерального закона от 27.07.2006 N 152-ФЗ "О персональных данных", пришел к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований в полном объеме, поскольку у ответчика имелись основания для увольнения истца по пп. "в" п. 6 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации в связи с разглашением охраняемой законом тайны (государственной, коммерческой, служебной и иной), ставшей известной работнику в связи с исполнением им трудовых обязанностей, в том числе разглашения персональных данных другого работника и был соблюден установленный законом порядок увольнения по названному основанию, так как фио, которой в связи с исполнением трудовых обязанностей стали известны сведения конфиденциального характера и которые она обязалась не разглашать, умышленно передала документ с конфиденциальной информацией с корпоративного адреса на внешний публичный адрес без согласия работодателя и субъектов персональных данных, т.е. разгласила персональные данные работников и коммерческую тайну ООО "МБГ Бьюти", что является нарушением пп. 2.3.1, 2.3.3, 2.3.8 Трудового договора, п. 3.6 Правил внутреннего трудового распорядка, пп. 12.5, 12.6 Положения о коммерческой тайне и режиме ее обеспечения, п. 2.2 Положения о защите персональных данных работника, до применения дисциплинарного взыскания у истца были затребованы письменные объяснения по факту совершения вменяемого ей дисциплинарного проступка и такие объяснения были ею даны, сроки применения дисциплинарного взыскания в виде увольнения ответчиком были соблюдены, при избрании меры дисциплинарного взыскания работодателем учитывалась тяжесть совершенного истцом проступка.

Ссылки истца на действия старшего бухгалтера фио, разместившей файл "Копия Список получателей N 46 от 18.03.2020" в незащищённой от истца папке, а также на то, что вышеуказанная конфиденциальная информация поступила с корпоративного адреса электронной почты на личную электронную почту истца без распространения третьим лицам, суд признал несостоятельными, указав на то, что действия старшего бухгалтера в случае соблюдения истцом режима коммерческой тайны не могли привести к передаче данной конфиденциальной информации на внешний публичный адрес, тогда как действия истца по отправке на личный адрес электронной почты не принадлежащей ей конфиденциальной информации создает условия для ее дальнейшего неконтролируемого распространения и в силу действующего законодательства и Постановления Конституционного Суда РФ от 26.10.2017 N 25-П "По делу о проверке конституционности пункта 5 статьи 2 Федерального закона "Об информации, информационных технологиях и о защите информации" являются достаточными для применения работодателем пп. "в" п. 6 ч. 1 ст. 81 ТК РФ.

Доводы истца о том, что в ООО "МБГ Бьюти" была распространена практика пересылки конфиденциальной информации и персональных данных на адреса электронной почты других организаций без надлежащего контроля за сохранностью конфиденциальной информации со стороны ООО "МБГ Бьюти", судом также отклонены, так как согласно материалам дела использование сотрудниками ООО "МБГ Бьюти" доменных имен, зарегистрированных на ООО "МБГ Бьюти" (mbg-wine.ru), ООО "МБГ Бьюти" (mwine.ru), не свидетельствует о выходе информации из - под контроля работодателя, так как данные общества входят в одну группу компаний, а иные сотрудники ООО "МБГ Бьюти", пересылая конфиденциальную информацию на адреса ООО "МБГ Бьюти" (mbg-wine.ru), ООО "МБГ Бьюти" (mwine.ru), не совершали дисциплинарный проступок, так как действовали в интересах и с ведома работодателя.

Дискриминационного характера увольнения судом установлено не было.

Судебная коллегия находит выводы суда первой инстанции о наличии законных оснований и соблюдении работодателем процедуры увольнения основанными на неправильном толковании и применении норм трудового права, противоречащими установленным по делу обстоятельствам.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 26.10.2017 N 25-П "По делу о проверке конституционности пункта 5 статьи 2 Федерального закона "Об информации, информационных технологиях и о защите информации" в связи с жалобой гражданина фио" оказание правообладателем коммуникационного интернет-сервиса, посредством которого осуществляется отправка и получение электронных сообщений, соответствующих услуг состоит не в предоставлении доступа к сети связи (каковой выступает сеть "Интернет", доступ к которой предоставляет интернет-провайдер), а в предоставлении возможности использования программного обеспечения, с помощью которого осуществляется передача сообщений по электронной почте. Поскольку же правовой статус правообладателя такого интернет-сервиса действующим федеральным законодательством специально не урегулирован (хотя по своему полезному для пользователей эффекту его услуги и аналогичны услугам связи), возникает неопределенность относительно того, распространяется ли на него буквально обязанность оператора связи обеспечить соблюдение тайны связи, установленная Федеральным законом от 07 июля 2003 N 126-ФЗ "О связи" (пункт 2 статьи 63).

Между тем - исходя из того, что статья 23 (часть 2) Конституции Российской Федерации, закрепляющая право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, является в силу ее статьи 15 (части 1 и 2) нормой прямого действия, обязательной для соблюдения всеми субъектами права, - отсутствие в федеральном законодательстве прямого указания на обязанность именно правообладателя интернет-сервиса, посредством которого осуществляется отправка и получение электронных сообщений, обеспечивать тайну связи не может рассматриваться как свидетельство отсутствия у него такой обязанности. Не ставятся под сомнение конституционные гарантии тайны направляемых по электронной почте сообщений и содержанием заключаемого правообладателем интернет-сервиса и абонентами пользовательского соглашения, предполагающего наличие дифференцированных правил, регулирующих отношения, объектом которых выступают в одних случаях информационные данные, создаваемые и публикуемые пользователями, т.е. размещаемые в режиме открытого доступа для ознакомления с ними неопределенного круга лиц, и в других случаях - сведения, не предназначенные для размещения в открытом доступе. И в тех и в других случаях условия пользовательского соглашения не могут трактоваться как предоставляющие правообладателю интернет-сервиса право самостоятельно - и тем самым в нарушение статьи 23 (часть 2) Конституции Российской Федерации - разрешать или ограничивать доступ к информации, содержащейся в передаваемых с его помощью электронных сообщениях.

Не свидетельствуют о возникновении у правообладателя интернет-сервиса, с помощью которого происходит отправка и получение электронных сообщений, такого права, а следовательно, и статуса обладателя содержащейся в них информации и положения статьи 10.1 Федерального закона "Об информации, информационных технологиях и о защите информации", согласно которым лицо, осуществляющее деятельность по обеспечению функционирования информационных систем и (или) программ для электронных вычислительных машин, предназначенных и (или) используемых для приема, передачи, доставки и (или) обработки электронных сообщений пользователей сети "Интернет" (что охватывает и функции правообладателя интернет-сервиса), признается организатором распространения информации в сети "Интернет"; в его обязанности входит уведомление в установленном Правительством Российской Федерации порядке федерального органа исполнительной власти, осуществляющего функции по контролю и надзору в сфере средств массовой информации, массовых коммуникаций, информационных технологий и связи, о начале осуществления указанной деятельности, хранение на адрес информации о фактах приема, передачи, доставки и (или) обработки голосовой информации, письменного текста, изображений, звуков, видео- или иных электронных сообщений пользователей сети "Интернет" и информации об этих пользователях в течение одного года с момента окончания осуществления таких действий, а текстовых сообщений пользователей сети "Интернет", голосовой информации, изображений, звуков, видео-, иных электронных сообщений пользователей сети "Интернет" - до шести месяцев с момента окончания их приема, передачи, доставки и (или) обработки и предоставление этой информации уполномоченным государственным органам, осуществляющим оперативно-разыскную деятельность или обеспечение безопасности Российской Федерации, в случаях, установленных федеральными законами.

При этом обязанность хранить информацию не предполагает право разрешать или ограничивать доступ к этой информации, принадлежащее ее обладателю: основания и порядок предоставления такой информации определяются федеральными законами, а ее получателем от организатора распространения информации в сети "Интернет" может быть только уполномоченный орган.

Таким образом, пункт 5 статьи 2 Федерального закона "Об информации, информационных технологиях и о защите информации" по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования не может рассматриваться как предоставляющий правообладателю интернет-сервиса, посредством которого осуществляются передача электронных сообщений и хранение информации, право на доступ к информации, содержащейся в получаемых или отправляемых пользователями электронных сообщениях, и, соответственно, как позволяющий говорить о наличии у него статуса обладателя информации.

То обстоятельство, что при отправке информации гражданином - в нарушение установленного правовыми (в том числе локальными) актами и (или) договорами запрета - с адреса электронной почты, контролируемой лицом, которому на законных основаниях принадлежит эта информация, на свой (личный) адрес электронной почты правообладатель интернет-сервиса, с помощью которого осуществляются передача электронных сообщений и хранение информации, не приобретает статус обладателя информации, не означает, что лицо, которому принадлежит информация и которое допустило к ней этого гражданина, не претерпевает неблагоприятные последствия его действий с точки зрения полноты своего статуса обладателя информации.

Отправка гражданином на свой (личный) адрес электронной почты не принадлежащей ему информации создает условия для ее дальнейшего неконтролируемого распространения. Фактически, совершив такие действия, гражданин получает возможность разрешать или ограничивать доступ к отправленной им информации, не получив соответствующего права на основании закона или договора, а сам обладатель информации, допустивший к ней гражданина без намерения предоставить ему эту возможность, уже не может в полной мере определять условия и порядок доступа к ней в дальнейшем, т.е. осуществлять прерогативы обладателя информации.

Правовые последствия такой ситуации различаются в зависимости от степени разумности и осмотрительности самого обладателя информации. Если, предоставляя доступ к информации, он безразлично относился к ее дальнейшей правовой судьбе, в том числе не принимал мер к предотвращению ее выхода из-под своего контроля, то нет оснований рассматривать саму по себе отправку гражданином информации с адреса электронной почты, контролируемой обладателем информации, на свой (личный) адрес электронной почты в качестве обстоятельства, меняющего правоотношения по поводу этой информации. Если же обладатель информации принял - либо в силу нормативных предписаний, обязывающих его соблюдать конфиденциальность этой информации и осуществлять конкретные мероприятия по ее защите, либо в рамках своих прерогатив как ее обладателя - все необходимые меры против несанкционированного доступа к соответствующей информации третьих лиц, включая прямой запрет на ее отправку на личный адрес электронной почты допускаемого к ней лица (о чем это лицо было поставлено в известность), т.е. действовал разумно и осмотрительно, то отправка гражданином информации на свой (личный) адрес электронной почты, как явно совершенная вопреки предпринятым обладателем информации разумным мерам, может рассматриваться в качестве нарушения - в смысле законодательства об информации, информационных технологиях и о защите информации - его прав и законных интересов именно этим действием, безотносительно к тому, имело ли место разглашение (распространение) данной информации третьему лицу (третьим лицам).

По данному делу с учетом исковых требований фио, возражений ответчика относительно иска и норм материального права, регулирующих спорные отношения, конституционно-правовое толкование которых дано Конституционным Судом Российской Федерации, юридически значимым являлось установление следующих обстоятельств: были ли приняты работодателем ООО "МБГ Бьюти" разумные меры для предотвращения несанкционированного доступа третьих лиц к персональным данным работников, включая прямой запрет на отправку информации, содержащей персональные данные, с адреса электронной почты, контролируемой работодателем на личный адрес электронной почты допускаемого к ней лица, о чем это лицо, то есть истец, было поставлено в известность, имело ли место разглашение (распространение) данной информации третьему лицу.

Суд первой инстанции названные обстоятельства вследствие неправильного применения норм материального права в качестве юридически значимых не определили не устанавливал, оставив без внимания и соответствующей правовой оценки доводы истца о том, что она не была поставлена в известность работодателем о запрете на отправку коммерческой информации и персональных данных работников на личный адрес электронный почты, по сложившейся у ответчика практике с ведома работодателя многие работники использовали в работе адреса электронной почты, расположенные на серверах, не контролируемых ООО "МБГ Бьюти", в том числе для отправки охраняемой законом (коммерческой) информации, многократное использование истцом в производственной деятельности адреса электронной почты "khaletskaya_vera@mail.ru" по рабочим вопросам претензий со стороны работодателя не вызывало и не пресекалось, вменяемое истцом нарушение было совершено в период ее работы удаленно, при этом режим дистанционной работы ответчиком регламентирован не был.

Между тем указанные доводы истца являются обоснованными, поскольку подтверждаются материалами дела.

Ни один из представленных ответчиком локальных нормативных актов, регулирующих перечень и порядок использования информации, составляющей коммерческую тайну ответчика, в том числе, Положение о коммерческой тайне и режиме ее обеспечения ООО "МБГ Бьюти", Положение о защите персональных данных работника ООО "МБГ Бьюти", а также обязательство фио о неразглашении коммерческой тайны не содержат запрета на отправку коммерческой информации и персональных данных работников на личный адрес электронный почты.

О наличии такого запрета истец в известность поставлена не была, доказательств обратного ответчиком не представлено.

Более того, согласно информационной записке ООО "МБГ Бьюти" от 02.11.2020, более 50 сотрудников ответчика имеют корпоративную (рабочую) электронную почту, находящуюся на публично доступных почтовых сервисах, в том числе yandex.ru, mail.ru, bk.ru и т.д. Из представленного истцом нотариально оформленного протокола осмотра доказательств явствует, что работники ответчика повседневно использовали данные адреса для переписки в ходе трудовой деятельности. Использование истцом адреса электронной почты "khaletskaya_vera@mail.ru" по рабочим вопросам осуществлялось и ранее, однако никаких замечаний со стороны ответчика не вызывало и не пресекалось.

При указанных обстоятельствах, учитывая, что истец не уведомлялась о запрете на отправку коммерческой информации и персональных данных работников на личный адрес электронный почты, представленные по делу доказательства не дают оснований для суждения о том, что ответчик разумно и осмотрительно относился к правовой судьбе охраняемой законом информации, принял достаточные меры для нераспространения данной информации, вина работника в совершении вменяемого проступка ответчиком не доказана, а также не установлен факт разглашения (распространения) информации, содержащейся в направленном истцом файле, третьему лицу, вывод суда первой инстанции о наличии оснований для увольнения истца по подп. "в" п. 6 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса РФ нельзя признать законным и обоснованным.

Кроме того, в нарушение положений Трудового кодекса Российской Федерации и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению суд первой инстанции оставил без внимания факт непредставления ответчиком в материалы дела доказательств, свидетельствующих о том, что при принятии работодателем в отношении фио решения о наложении на нее дисциплинарного взыскания в виде увольнения учитывались тяжесть вменяемого ей в вину дисциплинарного проступка и обстоятельства, при которых он был совершен, а также предшествующее поведение фио, ее отношение к труду. Судом первой инстанции также не исследовалась возможность применения ответчиком к фио иного, менее строгого вида дисциплинарного взыскания, выводы суда соразмерности наложенного взыскания тяжести проступка носят формальный характер, не содержат сведений о фактах и обстоятельствах, позволяющих сделать такой вывод.

Формальный подход суда к рассмотрению настоящего дела, противоречит задачам и смыслу гражданского судопроизводства, установленным статьей 2 ГПК РФ.

Положения ч. 5 ст. 192 Трудового кодекса РФ устанавливают, что при наложении дисциплинарного взыскания должны учитываться тяжесть совершенного проступка и обстоятельства, при которых он был совершен.

В соответствии с п. 53 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 N 2 "О применении судами РФ Трудового кодекса РФ" в силу ст. 46 Конституции РФ, гарантирующей каждому судебную защиту его прав и свобод, и корреспондирующих ей положений международно-правовых актов, в частности статьи 8 Всеобщей декларации прав человека, статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также статьи 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, государство обязано обеспечить осуществление права на судебную защиту, которая должна быть справедливой, компетентной, полной и эффективной. Учитывая это, а также принимая во внимание, что суд, являющийся органом по разрешению индивидуальных трудовых споров, в силу ч. 1 ст. 195 ГПК РФ должен вынести законное и обоснованное решение, обстоятельством, имеющим значение для правильного рассмотрения дел об оспаривании дисциплинарного взыскания или о восстановлении на работе и подлежащим доказыванию работодателем, является соблюдение им при применении к работнику дисциплинарного взыскания вытекающих из ст. ст. 1, 2, 15, 17, 18, 19, 54 и 55 Конституции РФ и признаваемых Российской Федерацией как правовым государством общих принципов юридической, а следовательно и дисциплинарной, ответственности, таких, как справедливость, равенство, соразмерность, законность, вина, гуманизм. В этих целях работодателю необходимо представить доказательства, свидетельствующие не только о том, что работник совершил дисциплинарный проступок, но и о том, что при наложении взыскания учитывались тяжесть этого проступка и обстоятельства, при которых он был совершен (ч. 5 ст. 192 ТК РФ), а также предшествующее поведение работника, его отношение к труду. Если при рассмотрении дела о восстановлении на работе суд придет к выводу, что проступок действительно имел место, но увольнение произведено без учета вышеуказанных обстоятельств, иск может быть удовлетворен.

Однако в указанном случае суд не вправе заменить увольнение другой мерой взыскания, поскольку в соответствии со статьей 192 Кодекса наложение на работника дисциплинарного взыскания является компетенцией работодателя.

Судебная коллегия полагает, что привлечение истца фио, проработавшей у данного работодателя более семи лет, не имеющей за весь период работы не одного дисциплинарного взыскания, к дисциплинарной ответственности за направление на личную электронную почту одной платежной ведомости по заработной плате, не отвечает принципам разумности и соразмерности. При выборе меры дисциплинарного взыскания за данное нарушение, допущенное в условиях удаленной работы, при наличии фактически сложившейся в организации практики использования работниками в работе электронной почты, находящейся на публично доступных серверах, работодателем не учтена позиция работника, не обосновано избрание самой тяжкой меры дисциплинарного взыскания при недоказанности каких-либо негативных последствий проступка для деятельности работодателя.

Исходя из всех обстоятельств дела, судебная коллегия приходит к выводу о том, что увольнение фио по подп. "в" п. 6 ч. 1 ст. 81 ТК РФ произведено без достаточных оснований, свидетельствующих о грубом нарушении трудовых обязанностей, без учета тяжести совершенного ею проступка, обстоятельств, при которых он совершен; доказательств, свидетельствующих о предшествующем поведении работника, дающих основания для применения самого строго взыскания, работодателем не представлено.

При таких данных, на основании собранных по делу доказательств, в том числе объяснений сторон, письменных доказательств, судебная коллегия полагает, что решение суда первой инстанции нельзя признать законным и обоснованным, и оно подлежит отмене, с принятием по делу нового решения о частичном удовлетворении исковых требований.

Поскольку увольнение фио признано незаконным, то исходя из положений части 1 и части 2 статьи 394 Трудового кодекса Российской Федерации, судебная коллегия принимает решение о восстановлении истца на работе в ООО "МБГ Бьюти" в ранее занимаемой должности директора по маркетингу и взыскании в ее пользу среднего заработка за все время вынужденного прогула.

В силу положений ст. 139 ТК РФ для всех случаев определения размера средней заработной платы (среднего заработка), предусмотренных настоящим Кодексом, устанавливается единый порядок ее исчисления.

Для расчета средней заработной платы учитываются все предусмотренные системой оплаты труда виды выплат, применяемые у соответствующего работодателя независимо от источников этих выплат.

При любом режиме работы расчет средней заработной платы работника производится исходя из фактически начисленной ему заработной платы и фактически отработанного им времени за 12 календарных месяцев, предшествующих периоду, в течение которого за работником сохраняется средняя заработная плата. При этом календарным месяцем считается период с 1-го по 30-е (31-е) число соответствующего месяца включительно (в феврале - по 28-е (29-е) число включительно).

В соответствии с п. 9 Положения "Об особенностях порядка исчисления средней заработной платы", утвержденного Постановлением Правительства РФ от 24.12.2007 N 922 расчет среднего заработка при взыскании денежных сумм за время вынужденного прогула производится путем умножения среднего заработка на количество рабочих дней пропущенных в связи с вынужденным прогулом. Средний дневной заработок, исчисляется путем деления суммы заработной платы, фактически начисленной за отработанные дни в расчетном периоде, включая премии и вознаграждения, на количество фактически отработанных в этот период дней.

Согласно справке ответчика средний дневной заработок истца для оплаты вынужденного прогула при начисленной заработной плате в расчетном периоде 3 475 697, 73 руб. и фактически отработанном времени 227 рабочих дней составит 15 311, 44 руб.

За период вынужденного прогула с 17.04.2020 по 20.07.2021 (311 рабочих дней) с ответчика в пользу истца подлежит взысканию средний заработок в сумме 4 761 857, 84 руб, из расчета: 15 311, 44 руб. х 311 дней = 4 761 857, 84 руб.

В соответствии с положениями ст. 237, ч. 9 ст. 394 ТК РФ, принимая во внимание, что в судебном заседании нашел свое подтверждение факт нарушения трудовых прав истца со стороны работодателя в связи с незаконным увольнением, учитывая степень и характер данных нарушений, конкретные обстоятельства дела, требования разумности и справедливости, судебная коллегия приходит к выводу о взыскании с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда в размере 15 000 руб.

С учетом положений ст. 103 ГПК РФ, ст. 333.19 НК РФ судебная коллегия взыскивает с ответчика государственную пошлину в размере 32 309, 28 руб. в бюджет г. Москвы.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 328- 330 ГПК РФ судебная коллегия

определила:

решение Хамовнического районного суда г. Москвы от 25 декабря 2020 года отменить.

Принять по делу новое решение.

Восстановить фио на работе в ООО "МБГ Бьюти" в должности директора по маркетингу.

Взыскать с ООО "МБГ Бьюти" в пользу фио средний заработок за время вынужденного прогула в размере 4 761 857, 84 руб, компенсацию морального вреда в размере 15 000 руб.

Взыскать с ООО "МБГ Бьюти" государственную пошлину в доход бюджета г. Москвы в размере 32 309, 28 руб.

Председательствующий:

Судьи: