Апелляционное определение СК по гражданским делам Ставропольского краевого суда от 11 августа 2021 г. по делу N 33-3-7130/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Ставропольского краевого суда в составе председательствующего Калоевой З.А., судей Шетогубовой О.П., Медведевой Д.А., при секретаре Сосниной А.Ю., с участием прокурора Дремовой М.Д.

рассмотрев в открытом судебном заседании дело по апелляционным жалобам директора ООО "Д" - ФИО2 К. на решение Октябрьского районного суда г.Ставрополя от 2 апреля 2021 года по иску К. к обществу с ограниченной ответственностью "Д" о защите прав потребителя, заслушав доклад судьи Шетогубовой О.П, УСТАНОВИЛА:

К. обратилась в суд с иском к ООО "Д" впоследствии изменив требования в порядке ст. 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в котором просила суд:

расторгнуть договор на оказание платных медицинских услуг от ДД.ММ.ГГГГ, заключенный между К. и ООО "Д"

взыскать с ООО "Д" в пользу

К. убытки в размере 642395 рублей;

взыскать с ООО "Д" в пользу

К. неустойку за неисполнение денежного требования в размере 89395 рублей;

взыскать с ООО "Д" в пользу

К. 150000 рублей в качестве компенсации морального вреда;

взыскать с ответчика штраф в размере пятидесяти процентов от суммы, присужденной судом в пользу К.

В обоснование заявленных требований в уточненном исковом заявлении указано на то, что в ходе хирургического вмешательства врачом

ФИО4 было использовано несертифицированное медицинское изделие, что послужило развитием абсцесса в области 14-16 зубов.

Истец ссылается на статью 38 Федерального закона от 21.11.2011 года N323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", п. 3 Постановления Правительства РФ от 01.12.2009 года N 982 "Об утверждении единого перечня продукции, подлежащей обязательной сертификации, и единого перечня продукции, подтверждение соответствия которой осуществляется в форме принятия декларации о соответствии", пункт 9391 Перечня продукции, подлежащей обязательному подтверждению соответствия "Материалы стоматологические" металлы и изделия, часть 1 статью 7, статью 34, пункт 3 статьи 10 Закона РФ от 07.02.1992 года N 2300-1 "О защите прав потребителей".

Указывает, что согласно предполагаемому плану лечения ООО "Д" от ДД.ММ.ГГГГ, актов приемки-сдачи выполненных работ от ДД.ММ.ГГГГ, в ходе хирургического вмешательства по имплантации, выполненного врачом ООО "Д" ФИО4 в организм К. были внедрены медицинские изделия: имплантаты, мембрана Collagene Membrane, остеопластический материал, заглушки индивидуальные, о чем имеется запись в проколе операции - записи медицинской карты от ДД.ММ.ГГГГ.

Для установления факта приобретения у ООО "данные изъяты" медицинских изделий использованных во время хирургического вмешательства К, ДД.ММ.ГГГГ в ООО "данные изъяты" был направлен судебный запрос. Согласно ответу ООО "данные изъяты" от ДД.ММ.ГГГГ N в рамках договора поставки от ДД.ММ.ГГГГ N ООО "Д" были отгружены следующие медицинские изделия: остеопластический материал "Остеон" для синус-лифтинга имплантата, код товара N остеопластический материал "Остеон" для синус-лифтинга имплантата, код товара N, имплантат "Суперлайн", код товара N, имплантат "Суперлайн", код товара: N винт- заглушка, код товара N - 2 шт. На указанные в ответе на запрос стоматологические имплантаты и принадлежности имеется регистрационное удостоверение на медицинское изделие N от ДД.ММ.ГГГГ. Однако, на медицинское изделие - мембрана Collagene Membrane, внедренное в организм К. во время хирургического вмешательства ДД.ММ.ГГГГ в ООО "Д"", за время рассмотрения гражданского дела в 3-х инстанциях ответчиком так и не были предоставлены счета-фактуры от поставщика и прилагающиеся к ним регистрационное удостоверения и декларация соответствия.

Поскольку ООО "Д" не является производителем медицинских изделий, истец полагает, что предоставленное обществом регистрационное удостоверение не относимо к медицинскому изделию мембрана Collagene Membrane. Поскольку на законодательном уровне запрещено использование несертифицированных медицинских изделий при оказании медицинской помощи, полагает, что имеется прямая причинно-следственная связь между использованным несертифицированным медицинским изделием мембраной Collagene Membrane и наступившими неблагоприятными последствиями для здоровья К.

Указывает, что врач ООО "Д" самовольно изменил план лечения, установив имплантат в область 1.5 зуба, не согласовав данную манипуляцию с К.

Считает, что ответчик отступил от первоначального плана лечения и без согласия истца установилимплантат не на место удаленного зуба 1.4, а на место давно отсутствующего 1.5, там, где имеется атрофия костной ткани, тем самым нарушив существенные условия договора.

Истец не давала своего согласия на медицинское вмешательство - удаление зуба 1.7, имплантатов 1.5, 1.6. Доводы ответчика о возникновении воспалительного процесса после лечения, произведенного ДД.ММ.ГГГГ в "данные изъяты" опровергаются результатами судебно-медицинской экспертизы. Согласно записи медицинской карты ООО "данные изъяты" от ДД.ММ.ГГГГ врачом ФИО9 проводилось лечение указанного 17 зуба, в полость корневых каналов после обработки антисептическими средствами был введен пломбировочный материал и назначен следующий прием.

Считает, что ей были оказаны услуги ненадлежащего качества, в связи с чем был заявлен настоящий иск.

В процессе рассмотрения дела было привлечено третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований относительно предмета спора Территориальный орган Росздравнадзора по Ставропольскому краю.

Решением Октябрьского районного суда г.Ставрополя от 02.04.2021 года заявленные требования были удовлетворены частично. Суд расторгнул договор на оказание платных медицинских услуг от ДД.ММ.ГГГГ, заключенный между ООО "Д" и К. Взыскал с ООО "Д" в пользу К. денежные средства, оплаченные за лечение в размере 89395 рублей, неустойку за неисполнение денежного требования в размере 89395 рублей, компенсацию морального вреда в размере 30000 рублей, штраф в размере 104395 рублей.

В апелляционной жалобе на решение суда директор ООО "Д" ФИО2 просит отменить решение суда, указывая на то, что при отказе в иске истице о взыскании убытков, суд посчитал это требование преждевременным, поскольку установил, что стоматологическое лечение истца не закончено. Однако, полагает, что в иске должно быть отказано. Суд при вынесении решения принял за основу заключение "Бюро судебно-медицинской экспертизы" Министерства здравоохранения Краснодарского края. Ответчик не согласен с выводами экспертизы. Истице в ООО "Д" был составлен комплексный план лечения, было предложено альтернативное лечение, истица сделала выбор в пользу постановки имплантов с последующим протезированием. Врач ФИО4 имеет сертификаты по хирургической и ортопедической деятельности. Пациентка подписала ИДС на стоматологические виды вмешательства, являющиеся приложением к Договору об оказании медицинских услуг. О необходимости соблюдения гигиены полости рта указано в амбулаторной карте и в плане лечения. В экспертном заключении указано, что пациентка нуждалась в медикаментозном лечении при проявлении признаков воспаления, ей была назначена медикаментозная терапия врачом ФИО4. Истица ДД.ММ.ГГГГ обратилась в стоматологическую клинику "данные изъяты" экспертная комиссия не имела возможность оценить состояние пациентки после лечения в ООО "Д" так как видела пациентку после оперативного вмешательства, проводимого в другой клинике. Эксперное заключение не является обоснованным, экспертиза проводилась в частной клинике "адрес". Суд необоснованно не принял в качестве доказательства заключения экспертов ГБУЗ СК Краевое БСМЭ от ДД.ММ.ГГГГ N, от ДД.ММ.ГГГГ N и от ДД.ММ.ГГГГ N.Не принимая их в качестве доказательства, суд указал на то, указанные заключения проводились не в рамках гражданского дела. Однако, эти заключения являются относимыми и допустимыми доказательствами, подтверждают доводы ответчика.

Также считает, Территориальным органом Росздравнадзора была проведена экспертиза от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которого истице медицинская помощь оказана в полном объеме. Также проводилась внеплановая проверка, которая также нарушений не выявила. Неправильным является вывод суда о непредставлении ответчиком сертификата соответствия использованной в лечении истца мемебраны. У суда не имелось оснований для удовлетворения требований истца, поскольку ООО "Д" выполнило условия договора.

В дополнениях к апелляционной жалобе ООО "Д" указывает на незаконность проведенной экспертизы, поскольку при ее проведении не были привлечены необходимые специалисты: врач-хирург стоматолог и врач-рентгенолог, не применена норма права, подлежащая обязательному применению, эксперты не исполнили возложенные на них обязанности по проведению всестороннего и полного исследования. Эксперты дают ответ на правовой вопрос, который относится к компетенции суда. Перед экспертами не ставился вопрос о правильности составления плана лечения истца, экспертами не установлена причинно-следственная связь между действиями специалистами ответчика и наступившими последствиями. К дополнениям к апелляционной жалобе приложена рецензия на заключение эксперта "СТАР России".

В апелляционной жалобе на решение суда К. просит изменить решение суда, взыскать в ее пользу компенсацию морального вреда в размере 150000 рублей, а также убытки в размере 642395 рублей. Считает, что убытки должны быть взысканы судом в полном размере. Заключением проведенной по делу экспертизы был подтвержден факт ненадлежащего оказания медицинской помощи. Она обратилась в клинику "данные изъяты" где ей была рассчитана стоимость восстановительного лечения, ответчик этот расчет не опроверг. Суд без указания мотивов снизил размер компенсации морального вреда на 120000 рублей, при этом не учел степень физических и нравственных страданий истицы, которые она испытывает на протяжении 2 лет.

В возражениях на апелляционную жалобу ООО "Д"

К. указывает, что оснований для отмены решения суда по доводам апелляционной жалобы ООО "Д" не имеется.

В заседании судебной коллегии К, ее представитель ФИО5 доводы апелляционной жалобы поддержали, возражали против доводов апелляционной жалобы ООО "Д"

В заседании судебной коллегии директор ООО "Д" ФИО2, представитель ООО "Д" ФИО6 доводы апелляционной жалобы поддержали, возражали против доводов апелляционной жалобы К.

Прокурор Дремова М.Д. в заседании судебной коллегия считала, что оснований для отмены решения суда не имеется.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, возражений, выслушав явившихся в судебное заседание лиц, судебная коллегия не находит оснований для отмены вынесенного судом решения по следующим основаниям.

В соответствии со статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Как разъяснено в пункте 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина", по общему правилу, установленному пунктами 1 и 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

По общему правилу необходимыми условиями для наступления гражданско-правовой ответственности за причиненный вред, в том числе моральный, являются: причинение вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда. При этом гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если докажет, что вред причинен не по его вине.

Таким образом, на ответчике лежало бремя доказывания своей невиновности в причинении вреда истице. Кроме того, на требования истицы распространяются положения Закона "О защите прав потребителей", а также положения Закона РФ "Об основах охраны здоровья граждан в РФ" от 21.11.2011 года N 323-ФЗ.

При вынесении решения суд установил, что ДД.ММ.ГГГГ между истицей и ООО "Д" был заключен договор на оказание платных медицинских услуг, в соответствии с которым исполнитель обязуется по желанию и с согласия пациента при наличии медицинских показаний оказать пациенту платные медицинские услуги, а пациент - принять и оплатить оказанные услуги по прайсу исполнителя в соответствии с условиями данного договора. Основанием для предоставления платных медицинских услуг является добровольное желание пациента получить медицинские услуги за плату, наличие медицинских показаний и технической возможности для оказания медицинских услуг (п. 1.1).

В соответствии с условиями договора К. внесла денежные средства в размере 50 000 рублей и 39 395 рублей (всего в сумме 89 395 рублей), что подтверждается квитанциями на оплату услуг соответственно от ДД.ММ.ГГГГ и от ДД.ММ.ГГГГ.

В соответствии с положениями статьи 20 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в РФ", необходимым предварительным условием медицинского вмешательства является дача информированного добровольного согласия гражданина или его законного представителя на медицинское вмешательство на основании предоставленной медицинским работником в доступной форме полной информации о целях, методах оказания медицинской помощи, связанном с ними риске, возможных вариантах медицинского вмешательства, о его последствиях, а также о предполагаемых результатах оказания медицинской помощи.

Согласно статье 7 Федерального закона N 323-ФЗ информированное добровольное согласие на медицинское вмешательство или отказ от медицинского вмешательства содержится в медицинской документации гражданина и оформляется в виде документа на бумажном носителе, подписанного гражданином.

В соответствии со статьей 8 указанного Федерального закона Приказом Минздрава России от 20.12.2012 года N1177H утвержден Порядок дачи информированного добровольного согласия на медицинское вмешательство и отказа от медицинского вмешательства в отношении определенных видов медицинских вмешательств, форм информированного добровольного согласия на медицинское вмешательство и форм отказа от медицинского вмешательства.

Приказом Минздрава России от 10.05.2017 года N203H утверждены Критерии оценки качества медицинской помощи (зарегистрирован в Минюсте России 17.05.2017 года N46740).

Согласно критериям качества по условиям оказания медицинской помощи в амбулаторных условиях предусмотрено:

формирование плана лечения при первичном осмотре с учетом предварительного диагноза, клинических проявлений заболевания, тяжести заболевания или состояния пациента

проведение коррекции плана обследования и плана лечения с учетом клинического диагноза, состояния пациента, особенностей течения заболевания, наличия сопутствующих заболеваний, осложнений заболевания и результатов проводимого лечения на основе стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций.

Судом для проверки доводов сторон по делу было назначено проведение которой было поручено ГБУЗ "Бюро медицинских экспертиз СМЭ" министерства здравоохранения "адрес".

В экспертном заключении от ДД.ММ.ГГГГ N указано на то, что лечение с применением дентальных имплантатов включает хирургические и ортопедические (протезирование) этапы лечения. Поскольку конечным результатом лечения является изготовление ортопедических конструкций (коронок) на имплантатах, необходимо наличие комплексного плана лечения, составленного после полного обследования врачом стоматологом-ортопедом и согласованного со стоматологом-хирургом, для определения количества и позиции имплантатов, сроков лечения с учетом клинической ситуации, в противном случае услуга считается оказанной не в полном объеме. В представленной медицинской документации план лечения включает только хирургический этап, отсутствуют данные обследования и планирования лечения с применением дентальных имплантатов, а также рекомендации по дальнейшему протезированию.

Сложность проведенного К. вмешательства, увеличивает риск послеоперационных осложнений, поэтому необходимо исключить все возможные факторы, которые могли привести к негативным последствиям, начиная с гигиены полости рта заканчивая устранением очагов инфекции зубов в области операции, которые увеличивают риск инфицирования в послеоперационном периоде, следствием чего может стать необходимость удаления имплантатов и остеопластического материала. Согласно данным амбулаторной карты от ДД.ММ.ГГГГ, 17 зуб был сомнителен и имел клиническую картину хронического очага инфекции и мог стать причиной инфицирования операционной раны.

На момент осмотра членами экспертной комиссии ДД.ММ.ГГГГ у К, выявлена рубцовая деформация преддверия и слизистой в области 14-17 зубов; 12, 14-17 зубы отсутствуют, т.е. имеется частичная адентия верхней челюсти, состояние после костной пластики в области 14-17 зубов. На момент осмотра К. находится на этапе лечения в другой клинике.

Несогласованное удаление 17 зуба привело к увеличению объема вмешательства (количества имплантатов) в будущем. Устранение осложнений в виде удаления имплантатов и остеопластического материала из полости пазухи привело к костному дефекту, то есть необходимости повторного вмешательства, а также осложнило выполнение и предсказуемость этих манипуляций из-за наступивших изменений в тканях.

Таким образом, выводы указанного экспертного заключения подтверждают доводы истца о некачественном оказании медицинской помощи.

Суд при вынесении решения пришел к обоснованному выводу о том, что в ООО "Д" не проводилась коррекция плана лечения истицы с учетом установленного клинического диагноза, состояния пациента, особенностей течения заболевания, наличия осложнений заболевания и результатов проводимого лечения. Так, удаление имплантата в области 1.6 зуба, удаление зуба 1.7, удаление имплантата в проекции зуба 1.5 - проведены без коррекции плана лечения, без получения на это в письменной форме информированного добровольного согласия пациентки К.

При таких обстоятельствах суд пришел к обоснованному выводу об удовлетворении заявленных требований в части расторжения договора на оказание платных медицинских услуг, взыскании сумм по договору в размере 89395 рублей в соответствии со статьей 29 Закона "О защите прав потребителей".

Также обоснованно судом в соответствии со статьей 31 Закона "О защите прав потребителей" в пользу истицы была взыскана неустойка в размере 89395 рублей, поскольку истица направляла ответчику претензию ДД.ММ.ГГГГ, которая удовлетворены не была. Судом определена ко взысканию сумма компенсации морального вреда в размере 30000 рублей.

Вопреки доводам жалобы К, суд, определяя размер компенсации морального вреда, исходил из принципа разумности и справедливости. Суд учитывал, что нарушены права истицы как потребителя в области здоровья, необходимости в дальнейшем повторного вмешательства. Судебная коллегия не находит оснований для изменения размера компенсации морального вреда.

Также обоснованно был взыскан штраф в размере 104395 рублей.

Суд обоснованно указал на то, что требование о взыскании убытков заявлено преждевременно, поскольку установил, что лечение истца не закончено, определить расходы на лечение в настоящее время не представляется возможным. При этом суд обоснованно указал, что истица вправе заявить такие требования после окончания лечения.

Доводы апелляционной жалобы ООО "Д" о том, что суд необоснованно отклонил экспертов ГБУЗ СК Краевое БСМЭ от ДД.ММ.ГГГГ N, от ДД.ММ.ГГГГ N и от ДД.ММ.ГГГГ N, не является основанием для отмены решения суда, поскольку суд в решении указал, что указанные экспертизы проводились не в рамках гражданского дела, а органами предварительного следствия, эти заключения не являются судебным экспертным заключением, предусмотренным статьей 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, кроме того, указанные экспертизы проводились по материалам уголовного дела, без осмотра К, тогда как проведенная по делу судебная экспертиза производилась путем осмотра К..

На необходимость проведения судебной экспертизы указал Пятый кассационный суд общей юрисдикции в определении от ДД.ММ.ГГГГ. Оснований не доверять заключению судебной экспертизы у суда не имелось.

Ссылка апелляционной жалобы ООО "Д" на проверки, проводимые Территориальным органов Росздравнадзора по обращению истицы, в результате которых не были установлены недостатки в лечении, не является основанием для отмены вынесенного судом решения.

В материалах дела имеется ходатайство представителя Территориального органа Росздравнадзора О.А. Харченко (т.6 л.д.130-131), в котором указывается на то, что при ознакомлении с материалами дела было установлено, что копия медицинской карты К, представленная в Территориальный орган ООО "Дентарио" отличается от варианта копии медицинской карты, имеющейся в материалах дела. Учитывая наличие признаков фальсификации ООО "Д" Территориальным органом Росздравнадзора в следственное управление Следственного комитета была направлена информация для принятия мер реагирования. В связи с вышеизложенным, просит суд акты вышеуказанных проверок по обращению К, проведенных территориальным органом исключить из числа доказательств.

Таким образом, Территориальный орган Росздравнадзора просит не учитывать результаты проверок при вынесении решения.

Судебной коллегией обсуждалось возражение на ходатайство Территориального органа Росздравнадзора со стороны ответчика.В указанном ходатайстве указывается на то, что доводы территориального органа Росздравнадзора являются необоснованными, поскольку ООО "Д" не фальсифицировало медицинскую карту К.

Судебная коллегия отвергает указанные доводы по тем основаниям, что в материалах дела имеется постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от ДД.ММ.ГГГГ, по факту фальсификации медицинской карты К, при котором изучалась флеш-карта, предоставленная К.Согласно указанного постановления, установлено, что в действиях ФИО4 формально усматриваются признаки состава преступления, предусмотренного ч.1 ст.327 УК РФ, так как имеются противоречия между записями в медицинской карте пациентки К. и видеозаписями приема от ДД.ММ.ГГГГ в виде произведенных медицинских манипуляциях, которые указаны в медицинской карте, но отсутствуют на осмотренных видеозаписях.В возбуждении уголовного дела было отказано со ссылкой на то, что сама по себе медицинская карта не является официальным документом.

Довод апелляционной жалобы о том, что врач вправе на основании одного информированного добровольного согласия выполнять любые медицинские манипуляции, в том числе не включенные в план лечения, опровергается требованиями статьи 20 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (в ред. от 22.12.2020 года), статьями 8, 9, 10, 12, 13 Закона "О защите прав потребителей".

При этом, при рассмотрении настоящего спора подлежал выяснению вопрос о том, была ли предоставлена истцу надлежащая информация о характере медицинской помощи, наличии противопоказаний для нее, о степени вероятности достижения желаемого результата и о риске неблагоприятных последствий. В силу положений статей 9 и 13 Закона "О защите прав потребителей", обязанность доказать обстоятельства, освобождающие от ответственности, а также факт предоставления потребителю надлежащей информации, а также факт предоставления потребителю надлежащей информации должна быть возложена на профессионального исполнителя.

Доказательств, что истица была уведомлена о характере медицинских вмешательств, степени достижения желаемого результата и о риске неблагоприятных последствий при удалении имплантов и зуба 1.7 не представлено.

Таким образом, доводы ответчика о том, что выводы суда в части признания лечения, выполненного истице, нельзя признать качественными, являются необоснованными, поскольку опровергается положениями вышеуказанных законов об охране здоровья граждан, проведенной по делу экспертизой и обстоятельствами, установленными судом при рассмотрении дела.

Как следует из правовой позиции Верховного суда РФ, изложенной в определении от 05.12.2017 года N 5-КГ17-176, нарушение установленных в соответствии с законом порядка и стандарта оказания медицинской помощи, проведения диагностики, лечения, выполнения послеоперационных процедур, является нарушением требований к качеству медицинской услуги, нарушением прав в сфере охраны здоровья, что может рассматриваться как основание для компенсации потребителю морального вреда и возмещению убытков.

Согласно части 2 статьи 98 Федерального закона от 21.11.2011 года "Об основах охраны здоровья граждан в РФ", медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством РФ за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда и жизни здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Проведенной по делу экспертизой установлен факт нарушения прав истицы на качественную медицинскую помощь, а также установлены дефекты оказания медицинской помощи, что является основанием для частичного удовлетворения заявленных требований.

Не является основанием для отмены решения доводы дополнений к апелляционной жалобы ООО "Д" в котором выражается несогласие с выводами проведенной по делу экспертизы. Эксперты ГБУЗ "Бюро СМЭ" министерства здравоохранения "адрес", проводившие экспертизу по назначению суда, предупреждались за дачу заведомо ложного заключения, экспертиза проведена компетентными экспертами. Экспертное заключения является полным, основано на материалах дела, на осмотре истца, выводы экспертизы материалами дела не опровергаются.

В силу п.15 Приказа Минзравсоцразвития РФ от 12.05.2010 N346н "Об утверждении Порядка организации и производства судебно-медицинских экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях в Российской Федерации", руководитель ГСЭУ изучает определение о назначении экспертизы и на этом основании определяет характер и объем предстоящей экспертизы и на этом основании определяет исполнителя, которому поручает производство экспертизы, в т.ч. эксперта-организатора при производстве комиссионной и комплексной экспертизы.

Как следует из заключения судебной экспертизы, осмотр истца экспертами проводился в условиях стоматологической клиники ООО "Русс-Дент", сотрудником которой является врач челюстно-лицевой хирургии хирург ФИО8, информация о его образовании размещена на сайте клиники.

При вынесении определения суда о назначении экспертизы, ГБУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы" Министерства здравоохранения "адрес" было разрешено привлекать к проведению экспертизы специалистов других учреждений.

Кроме того, доводы истицы о том, что с нею не было согласовано удаление зуба 1.7 подтверждаются показаниями врача ФИО4, данными им следователю Ставропольского межрайонного следственного отдела СУ СК РФ ДД.ММ.ГГГГ о том, перед удалением имплантов и зуба 1.7 им письменное согласие у К. получено не было, т.к. он сразу приступил к операции

В заседании судебной коллегии было отклонено ходатайство ответчика о назначении повторной экспертизы, которую ответчик просил назначить на основании рецензии на судебную экспертизу. Судебной коллегией указанное ходатайство было отклонено, рецензия на экспертизу не была приобщена к материалах дела в качестве нового доказательства, поскольку не представлено доказательств невозможности предоставления рецензии в суде первой инстанции. Сомнений в обоснованности выводов проведенной по делу экспертизы у судебной коллегии не возникло.При рассмотрении дела ответчик ходатайств о назначении повторной экспертизы не заявлял.

Кроме того судебная коллегия отмечает, что в отличие от заключения судебной экспертизы, закон не относит заключение специалиста к числу средств доказывания, используемых в гражданском процессе (статья 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), поскольку оно не доказывает неправильности или необоснованности имеющегося в деле заключения судебной экспертизы, так как объектом исследования специалиста являлось непосредственно заключение эксперта, проводившего судебную экспертизу.

В материалах дела не имеется доказательств того, что К. была уведомлена о характере медицинских вмешательств, степени достижения желаемого результата и о риске неблагоприятных последствий при удалении имплантов и зуба 1.7.

При таких обстоятельствах судебная коллегия не находит оснований для отмены вынесенного судом решения.

На основании вышеизложенного, руководствуясь ст.328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Октябрьского районного суда г. Ставрополя от 2 апреля 2021 года оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи:

Мотивированное определение изготовлено 11 августа 2021 года