Определение СК по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 23 августа 2021 г. по делу N 8Г-11431/2021[88-11769/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Лебедева А.А, судей Птоховой З.Ю, Снегирёва Е.А.

с участием прокурора Бахтиной Н.И.

рассмотрела в открытом судебном заседании путем использования видеоконференц-связи гражданское дело N 2-15/2020 по иску ФИО1 к отделу МВД России по Кингисеппскому району Ленинрадской области, Министерству Внутренних дел Российской Федерации о признании действий незаконными, обязании устранить допущенные нарушения прав, взыскании компенсации морального вреда, по кассационной жалобе ФИО1 на решение Кингисеппского городского суда Ленинградской области от 15 января 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Ленинградского областного суда от 10 августа 2020 г.

Заслушав доклад судьи Птоховой З.Ю, объяснения ФИО1, поддержавшего доводы кассационной жалобы, заключение прокурора, полагавшего, что оснований для удовлетворения доводов кассационной жалобы не имеется, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

установила:

ФИО1 обратился в Кингисеппский городской суд Ленинградской области с иском к Отделу МВД России по Кингисеппскому району Ленинградской области (далее - ОМВД по Кингисеппскому району), Министерство внутренних дел Российской Федерации о признании действий незаконными, обязании устранить допущенные нарушения прав, взыскании денежной компенсации морального вреда.

В обоснование исковых требований указал, что в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ он содержался в нечеловеческих условиях в ИВС г. Кингисеппа, а именно: матрас и подушки набиты скомканным материалом, постельное белье не давали; в ИВС ОМВД отсутствовала раздевалка и сушилка; в отсутствие сменного белья приходилось надевать грязную одежду, которую уже использовал на протяжении длительного времени; перегородка туалета в камере должна быть высотой один метр, а не 40 см, тогда как он вообще должен размещаться в отдельном кабинете с дверями, открывающимися наружу; туалет был с неприятным запахом и без сливного бачка; не выдавали хозяйственное мыло, туалетную бумагу; у камер видеонаблюдения был полный обзор, приходилось открывать дверцу шкафа, чтобы отгородиться, когда посещал туалет; в камере отсутствовал умывальник, не был подведен кран с горячей водой, не была установлена вытяжка; отсутствовал инвентарь для уборки камеры, шкаф для хранения вещей, вешалка, питьевой бачок, зеркало, урна для мусора; в камерах не было свободного места, что создавало скученность и невыносимые условия, порождающие конфликты между заключенными; мощность лампочка в камере была 25 вт, которая горела круглосуточно; окна в камере не пропускали свет, вследствие чего ухудшилось зрение; из-за отсутствия в камере радио, книг и журналов у него было информационное голодание; в отсутствие стола прием пищи осуществлялся непосредственно на кровати; питание не соответствовало установленным нормам, поскольку не давали молоко и яйца; в суп клали всего три-четыре сосиски, остальное сотрудники ИВС забирали себе, а положенные заключенным творожные запеканки не давали вовсе; не выдавались столовые приборы и полотенца, принимать пищу можно было одной алюминиевой ложкой из старых тарелок и чашек; не было общего холодильника, в котором бы хранили продукты, переданные ему родственниками; в камере предусмотрена аптечка, однако в ней отсутствовали лекарства, кроме бинта и жгута.

Также истец ссылался на издевательское отношение сотрудников изолятора временного содержания, которые должны были три раза в день приносить кипяток для заварки чая, макарон или пюре, тогда как приносили налитую из-под крана еле теплую воду, которой невозможно было заварить пищу. Перед этапированием в помещении с видеокамерой заставляли раздетым приседать по три раза, что вызывало дискомфорт, унижало достоинство, поскольку при этом присутствовали женщины, являющиеся сотрудниками ОМВД. Также во время содержания под стражей имело место нарушение его религиозных прав, поскольку ему не давали с собой в камеру коврик для вознесения молитвы, а также "Коран". Привозимые родственниками вещи передавались не в полном комплекте, корреспонденция отправлялась с задержками.

ФИО1 утверждает, что ему не оказывалась медицинская помощь в течение 7 дней, когда он объявил голодовку. Он в устной и в письменной форме обращался за медицинской помощью к сотрудникам ИВС, просил пригласить терапевта, однако письменное обращение не было зарегистрировано.

Указывает, что в период этапирования из СИЗО-6 его сначала везли в СИЗО-5 и СИЗО-1, а потом уже в изолятор временного содержания. Иногда на дорогу уходило пять часов, при этом везли вместе с женщинами, воды не давали, в туалет не выводили, временами приходилось ехать на коленях у других заключенных, поскольку в машине, не оснащенной вентиляцией, не хватало места.

Когда проходили слушания в Кингисеппском городском суде, он до судебного процесса содержался в наручниках в металлической клетке конвойного помещения, где отсутствовал стол. Помещение клетки рассчитано на одного человека, тогда как в действительности там находилось пять-шесть заключенных. Сотрудники позволяли себе оскорбительные высказывания в отношении него и допускали унизительные выражения. Зал судебного заседания также оборудован металлической клеткой, в которой находилась только скамья, при этом сотрудники полиции препятствовали его общению с адвокатом во время судебного процесса.

Решением Кингисеппского городского суда Ленинградской области от 15 января 2020 г, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Ленинградского областного суда от 10 августа 2020 г, в удовлетворении исковых требований ФИО1 отказано.

В кассационной жалобе ФИО1 ставит вопрос об отмене вышеуказанных судебных актов, считая их незаконными и необоснованными, постановленными с нарушением норм материального и процессуального права.

ОМВД по Кингисеппскому району, Министерство внутренних дел Российской Федерации, Министерство финансов Российской Федерации, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения дела в кассационном порядке, в судебное заседание не явились.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции, руководствуясь частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся участников процесса.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких нарушений с учетом доводов кассационной жалобы при разрешении дела судами первой и апелляционной инстанций не допущено.

Как следует из материалов дела и установлено судом, приговором Кингисеппского городского суда от 8 августа 2014 г. ФИО1 признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч N, ему назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 10 лет, без ограничения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. Приговор вступил в законную силу 16 января 2015 г. В ходе рассмотрения данного уголовного дела состоялось 6 судебных заседаний.

Также в период с апреля 2013 года по август 2014 года ФИО1 12 раз доставлялся в суд для решения вопроса об избрании меры пресечения и продлении срока содержания под стражей.

При рассмотрении уголовного дела и при решении вопроса об избрании меры пресечения и продлении срока содержания под стражей ФИО1 в конвойном помещении и в залах судебных заседаний находился в металлической заградительной клетке, предназначенной для размещения подсудимых, содержащихся под стражей, что не отрицалось стороной ответчика.

Основанием предъявления настоящего иска явилось то обстоятельство, что при рассмотрении уголовного дела, а также в ходе решении вопросов об избрании меры пресечения и продлении срока содержания под стражей ФИО1 в конвойном помещении и в залах судебных заседаний находился в металлической заградительной клетке, предназначенной для размещения подсудимых, содержащихся под стражей, что ущемляло его человеческое достоинство.

Также истец ссылается на тот факт, что условия его содержания в ИВС г. Кингисеппа, при перевозке в СИЗО, в конвойном помещении и в залах судебных заседаний Кингисеппского городского суда были нечеловеческими, невыносимыми для него, унижающими достоинство человека.

Проверяя указанные доводы истца, и признавая их необоснованными, суд первой инстанции руководствовался положениями статьи 4 Федерального закона от 15 июля 1995г. N103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", п. 8.3 "СП 31-104-2000. Здания судов общей юрисдикции", разделом 7.2 Методических рекомендаций по организации деятельности администратора верховного Суда республики, краевого, областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области, автономного округа, окружного (флотского) военного суда, районного суда, гарнизонного военного суда, утвержденных Генеральным директором Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации 24 ноября 2009 г, пунктом 307 Наставления по служебной деятельности изоляторов временного содержания подозреваемых и обвиняемых органов внутренних дел, подразделений охраны и конвоирования подозреваемых и обвиняемых, утвержденного Приказом МВД России от 7 марта 2006г. N 140дсп, исходил из того, что оборудование залов судебных заседаний металлическими решетками и содержание в них подозреваемых и обвиняемых соответствует требованиям российского законодательства, при этом само по себе нахождение истца в зале судебного заседания за металлическим ограждением не может расценивается как унижающее честь и достоинство личности и не является безусловным основанием для признания прав истца нарушенными.

Также суд принял во внимание отсутствие бесспорных и достаточных доказательств того, что в результате содержания ФИО1 в металлической клетке, условиями содержания в ИВС г. Кингисеппа, при перевозке в СИЗО и из СИЗО, ему причинен реальный физический вред, глубокие физические или психические страдания, и это вызвало у него чувства страха, тревоги и собственной неполноценности, указав, что факт нахождения истца в металлической клетке в процессе судебного разбирательства, при конвоировании в суд и в ИВС, не может являться самостоятельным основанием для взыскания денежной компенсации морального вреда, поскольку неудобства, которые истец мог испытывать неразрывно связаны с привлечением его к уголовной ответственности за совершение им уголовного преступления.

Следовательно, нахождение истца в конвойном помещении, в зале судебного заседания за металлическим ограждением, при конвоировании в суд и в ИВС, не может расценивается как унижающее честь и достоинство личности и не является основанием для взыскания компенсации морального вреда.

Утверждения истца о том, что условия его содержания в ИВС г. Кингисеппа, при перевозке в СИЗО, в конвойном помещении и залах судебных заседаний Кингисеппского городского суда были нечеловеческими, невыносимыми для истца, унижающими его достоинство, не нашли своего подтверждения в ходе судебного заседания. Условия перевозки заявителя в специальных автомобилях соответствовали установленным для данных транспортных средств техническим характеристикам и не противоречили положениям статьи 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, нормам международного права и законодательству Российской Федерации.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении заявленных ФИО5 требований, суд первой инстанции, оценив представленные по делу доказательства в соответствии с требованиями ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, руководствуясь требованиями ст. 151, 1064, 1069, 1071 Гражданского кодекса Российской Федерации, исходил из того, что материалами дела в совокупности не подтверждается совершение в ИВС г. Кингисеппа каких-либо незаконных действий в отношении ФИО1, которые привели к причинению вреда здоровью, нарушению имущественных и личных неимущественных прав истца, а также причинивших ему физические и нравственные страдания, в связи с чем основания для удовлетворения исковых требований к заявленному истцом ответчику отсутствовали.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции.

Судебная коллегия Третьего кассационного суда общей юрисдикции считает, что выводы судов являются правильными, в судебных постановлениях мотивированы и в кассационной жалобе по существу не опровергнуты.

Основания и мотивы, по которым суды первой и апелляционной инстанций пришли к данным выводам полно и объективно изложены в обжалуемых судебных постановлениях и в дополнительной мотивировке не нуждаются.

Несогласие стороны с результатами оценки доказательств, произведенной судом, не подпадает под приведенный в статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации исчерпывающий перечень оснований к пересмотру вступивших в законную силу судебных постановлений в кассационном порядке.

По смыслу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции, в силу своей компетенции, при рассмотрении жалобы должен исходить из признанных установленными судом первой и второй инстанций фактических обстоятельств, проверяя лишь правильность применения и толкования норм материального и процессуального права судами первой и второй инстанций, тогда как правом переоценки доказательств он не наделен.

Ссылка заявителя в кассационной жалобе на то, что суд не удовлетворил ходатайство истца о вызове и допросе свидетелей, не свидетельствуют о нарушении норм процессуального права, поскольку достаточность доказательств определяется судом первой инстанции, который в силу положений статей 56, 59, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне их надлежит доказывать, принимает только те доказательства, которые имеют значение для рассмотрения и разрешения дела, оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы.

Разрешая заявленные требования, суд правильно определилхарактер правоотношений сторон и нормы закона, которые их регулируют, исследовал обстоятельства, имеющие значение для разрешения спора, а представленные сторонами доказательства оценил по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Существенных нарушений процессуального закона, исходя из доводов кассационной жалобы и материалов гражданского дела, судом также не допущено.

При таких обстоятельствах суд кассационной инстанции не находит предусмотренных статьей 379.7. Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационной жалобы.

Руководствуясь статьями 379.6, 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Кингисеппского городского суда Ленинградской области от 15 января 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Ленинградского областного суда от 10 августа 2020 г. оставить без изменения, кассационную жалобу ФИО1 - без удовлетворения.

Председательствующий

судьи