Апелляционное определение СК по гражданским делам Московского городского суда от 26 августа 2021 г. по делу N 33-22433/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда в составе председательствующего Иваненко Ю.С., судей Смоловой Н.Л., Павловой И.П., при помощнике судьи Михайловой С.О., с участием прокурора Оглио Е.Ф., заслушав в открытом судебном заседании по докладу судьи Смоловой Н.Л. дело по апелляционной жалобе истца А.В.С. на решение Бабушкинского районного суда г.Москвы от 19 сентября 2018 года, в редакции определений Бабушкинского районного суда

г. Москвы об исправлении описок от 21 февраля 2019 года, от 17 февраля 2020 года, которым постановлено:

"в удовлетворении исковых требований А.В.С. к ГБУЗ, Департаменту здравоохранения г.Москвы о компенсации морального вреда - отказать.

Взыскать с УЗД за счет средств федерального бюджета в пользу Бюро судебно-медицинской экспертизы Московской области ГБУЗ МО "Бюро СМЭ" расходы по проведению экспертизы N 63/18 от 31.07.2018г. в размере 130 858 руб.",

УСТАНОВИЛА:

А.В.С. обратилась в суд с иском к ГБУЗ, Департаменту здравоохранения

г. Москвы о компенсации морального вреда в размере 10 000 000 руб.

Исковые требования мотивированы тем, что в результате некачественного оказания ГБУЗ, медицинских услуг - диагностики и лечения при проведении ответчиком ортопедической операции по коррекции сколиоза и стабилизации позвоночника металлоконструкцией, ей причинены тяжелые физические и нравственные страдания, она перенесла несколько операций, вместо выздоровления качество ее жизни упало, она нуждается в реконструктивных и корригирующих операциях при деформации позвоночника с использованием металлоконструкций, приобрела новые болезни, вследствие чего ответчики обязаны компенсировать причиненный ей моральный вред.

Судом постановлено вышеуказанное решение суда, об отмене которого просит истец А.В.С. по доводам апелляционной жалобы.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 07 мая 2019 года, решение Бабушкинского районного суда г. Москвы от 19 сентября 2018 года оставлено без изменения.

Определением Второго кассационного суда общей юрисдикции от 28 января 2020 года апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 07 мая 2019 года отменено, дело направлено на новое апелляционное рассмотрение в Московский городской суд.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 22 июля 2020 года решение Бабушкинского районного суда города Москвы от 19 сентября 2018 года, в редакции определений того же суда об исправлении описок от 21.02.2019 г, 17.02.2020 г, отменено. По делу постановлено новое решение, которым исковые требования А.В.С. удовлетворены частично. С ГБУЗ в пользу А.В.С. взыскана компенсация морального вреда в размере 150 000 руб. В удовлетворении остальной части исковых требований отказано. С ГБУЗ в пользу Бюро судебно-медицинской экспертизы Московской области (ГБУЗ МО "Бюро СМЭ") взысканы расходы по проведению экспертизы в размере 130 858 руб.

Дополнительным апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 22 сентября 2020 года с ГБУЗ в пользу А.В.С. взыскан штраф за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя в размере 75 000 руб.

Определением Второго кассационного суда общей юрисдикции от 11 марта 2021 года апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 22 июля 2020 года и дополнительное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 22 сентября 2020 года, отменено, дело направлено на новое апелляционное рассмотрение в судебную коллегию по гражданским делам Московского городского суда.

Истец А.В.С. в судебное заседание судебной коллегии явилась, доводы апелляционной жалобы поддержала.

Представитель ответчика ГБУЗ по доверенности К.В.М. в судебное заседание судебной коллегии явился, возражал против удовлетворения апелляционной жалобы.

Представитель третьего лица АО "СОГАЗ-Мед" по доверенности Табуева Н.Н. в судебное заседание судебной коллегии явилась, поддержала доводы апелляционной жалобы истца.

Представитель ответчика Департамента здравоохранения г. Москвы, представитель третьего лица ООО (ОАО), Московского городского фонда обязательного медицинского страхования, в судебное заседание судебной коллегии не явились, о дате, времени и месте судебного заседания извещены.

Проверив и исследовав материалы дела, заслушав явившихся в судебное заседание лиц и заключение прокурора, полагавшего, что решение суда подлежит отмене, обсудив доводы апелляционной жалобы, возражения на апелляционную жалобу, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Судом установлено и следует из материалов дела, что истец, обращаясь в суд с требованиями А.В.С. указала, что в 2001 году ей в ФГБУ рекомендована ортопедическая операция по коррекции сколиоза и стабилизации позвоночника металлоконструкцией. Операция проведена не была из-за отсутствия у А.В.С. конструкции.

Первая госпитализация осуществлена в 2003 году в период с 09 января 2003 года по 31 января 2003 года, оперативное лечение из-за отсутствия конструкции заменено консервативным. После закупки необходимых конструкций и в результате второй госпитализации в 2004 году в ГБУЗ А.В.С. проведена ортопедическая операция по коррекции сколиоза и стабилизации позвоночника металлоконструкцией.

Указывает, что третья госпитализация в ГБУЗ проведена в период с 06 июня 2007 года по 02 июля 2007 года после обращения в консультативно-диагностическое отделение ГБУЗ. Однако, во время госпитализации конструкцию не сняли и не укрепили, соответствующее лечение не провели.

С целью проверки доводов истца о некачественном оказании ей медицинских услуг определением Бабушкинского районного суда г. Москвы от 11 января 2018 года по делу была назначена и проведена судебная медицинская экспертиза, производство которой было поручено ГБУЗ Московской области Бюро судебно-медицинской экспертизы.

Согласно выводам судебно-медицинской экспертизы, при оказании медицинской помощи А.В.С. в ГБУЗ с 23 марта по 23 июня 2004 года был допущен ряд дефектов оказания медицинской помощи: на предоперационном этапе - непроведение показанных исследований: ленситометрии, КТ, МРТ, лабораторных анализов на ионы кальция и фосфаты), на постоперационном этапе - неоперативная ликвидация очага гнойного воспаления в зоне операции, на момент выписки - отсутствие рекомендаций по динамическому контролю за состоянием установленного аппарата фиксации позвоночника.

Установленные дефекты оказания медицинской помощи не имели сколь-нибудь значимых последствий для состояния здоровья истца и не находятся в причинно-следственной связи с ухудшением её здоровья. Установленная А.В.С. 7 апреля 2004 года стабилизирующая металлоконструкция сама по себе оказала долгосрочный положительный эффект, обеспечила снижение угла искривления позвоночника и обеспечила стойкую стабильность положения поясничных позвонков. Медицинских показаний для её удаления в 2010 году не было. Запланированная в настоящее время повторная установка металлоконструкции для стабилизации позвоночника обусловлена естественным прогрессированием заболевания - сколиоза грудопоясничного отдела позвоночника и наметившейся тенденцией к усугублению искривления позвоночного столба. Прогрессирование сколиоза и нарастание деформации позвоночного столба с ранее установленной в 2004 году и удаленной в 2010 году металлоконструкцией никак не связано.

Согласно выводам экспертов между дефектами оказания медицинской помощи А.В.С. в ГБУЗ в 2004 году и ухудшением её состояния, а также необходимостью проведения нового оперативного вмешательства прямой причинно-следственной связи не имеется.

Данное заключение эксперта оценено судом по правилам положений ст. 67 ГПК РФ и принято в качестве относимого и допустимого доказательства по делу.

Разрешая настоящий спор, руководствуясь положениями ст. ст. 150, 151, 1064, 1099, 1101 ГК РФ, оценив по правилам ст. ст. 67, 86 ГПК РФ представленные в материалы дела доказательства, в том числе заключение судебно-медицинской экспертизы, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения исковых требований А.В.С. к ГБУЗ, Департаменту здравоохранения г. Москвы о взыскании компенсации морального вреда, поскольку в ходе судебного разбирательства не установлен факт некачественного оказания ответчиком медицинской услуги при проведении ортопедической операции по коррекции сколиоза и стабилизации позвоночника металлоконструкцией, а также причинно-следственной связи между установленными дефектами оказания медицинской помощи и ухудшением состояния здоровья истца.

С данными выводами суда судебная коллегия согласиться не может и приходит к выводу о наличии в соответствии со ст. 330 ГПК РФ оснований для отмены решения суда, постановленного с нарушением норм материального и процессуального права, без учета фактических обстоятельств дела.

Согласно ч. 1 ст. 37 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" медицинская помощь организуется и оказывается в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями, а также на основе стандартов медицинской помощи, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации.

Из части 2 статьи 98 названного выше закона следует, что медицинские организации, медицинские работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации не только за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи, но и за нарушение прав в сфере охраны здоровья.

Согласно п. 6 ст. 4 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ к основным принципам охраны здоровья относится доступность и качество медицинской помощи.

В п. 21 ст. 2 данного закона определено, что качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Из п. 2 ст. 64 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N323-Ф3 следует, что критерии оценки качества медицинской помощи формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 данного федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

В соответствии с п. 8 ст. 84 этого же закона к отношениям, связанным с оказанием платных медицинских услуг, применяются положения Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 года N 2300-1 "О защите прав потребителей".

Согласно ст. 15 Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 года N 2300-1 "О защите прав потребителей" моральный вред, причиненный потребителю вследствие нарушения исполнителем прав потребителя, предусмотренных законом и правовыми актами Российской Федерации, регулирующими отношения в области защиты прав потребителей, подлежит компенсации причинителем вреда при наличии его вины.

Пунктом 4 ст. 13 Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 года N 2300-1 "О защите прав потребителей" установлено, что исполнитель освобождается от ответственности за неисполнение обязательств или за ненадлежащее исполнение обязательств, если докажет, что неисполнение обязательств или их ненадлежащее исполнение произошло вследствие непреодолимой силы, а также по иным основаниям, предусмотренным законом.

Как разъяснено в п. 45 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 года N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей", при решении судом вопроса о компенсации потребителю морального вреда достаточным условием для удовлетворения иска является установленный факт нарушения прав потребителя.

Согласно п. 9 данного постановления законодательство о защите прав потребителей применяется к отношениям по предоставлению медицинских услуг в рамках как добровольного, так и обязательного медицинского страхования.

В соответствии с п. 5 ст. 4 Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 года N 2300-1 "О защите прав потребителей", если законами или в установленном ими порядке предусмотрены обязательные требования к товару (работе, услуге), продавец (исполнитель) обязан передать потребителю товар (выполнить работу, оказать услугу), соответствующий этим требованиям.

Таким образом, нарушение установленных в соответствии с законом порядка и стандарта оказания медицинской помощи, проведения диагностики, лечения, выполнения послеоперационных процедур является нарушением требований к качеству медицинской услуги, нарушением прав в сфере охраны здоровья, что может рассматриваться как основание для компенсации потребителю морального вреда и возмещения истцу возникших на основании указанных обстоятельств убытков.

Между тем, указанные требования закона и разъяснения Верховного суда Российской Федерации судом первой инстанции не применены, в нарушение приведенных выше положений норм материального и процессуального права суд первой инстанции не дал оценки факту некачественного оказания медицинской услуги, на котором истец также основывала требования о компенсации морального вреда.

Согласно ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В соответствии со ст. 15 Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей" моральный вред, причиненный потребителю вследствие нарушения изготовителем (исполнителем, продавцом, уполномоченной организацией или уполномоченным индивидуальным предпринимателем, импортером) прав потребителя, предусмотренных законами и правовыми актами Российской Федерации, регулирующими отношения в области защиты прав потребителей, подлежит компенсации причинителем вреда при наличии его вины. Размер компенсации морального вреда определяется судом и не зависит от размера возмещения имущественного вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя, требования разумности и справедливости и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд, должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

В п. 45 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей" содержится разъяснение о том, что при решении судом вопроса о компенсации потребителю морального вреда достаточным условием для удовлетворения иска является установленный факт нарушения прав потребителя. Размер компенсации морального вреда определяется судом в каждом конкретном случае с учетом характера причиненных потребителю нравственных и физических страданий исходя из принципа разумности и справедливости.

В силу ст. 1101 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Согласно выводам заключения эксперта, при оказании медицинской помощи А.В.С. в ГБУЗ с 23 марта по 23 июня 2004 года был допущен ряд дефектов оказания медицинской помощи: на предоперационном этапе - неполнота обследования А.В.С. перед проведением операции, непроведение показанных исследований: ленситометрии, КТ, МРТ, лабораторных анализов на ионы кальция и фосфаты), проведение оперативного вмешательства являлось не своевременным, на постоперационном этапе - неоперативная ликвидация очага гнойного воспаления в зоне операции, на момент выписки - отсутствие рекомендаций по динамическому контролю за состоянием установленного аппарата фиксации позвоночника. Однако, допущенные дефекты оказания медицинской помощи существенного значения для состояния больной как в раннем послеоперационном периоде, так и в долгосрочной перспективе, не имели.

Указанные выводы заключения эксперта свидетельствуют о том, что ответчиком ГБУЗ при оказании медицинской помощи были оказаны медицинские услуги ненадлежащего качества, выразившиеся в наличии ряда дефектов, описанных в заключении, чем нарушены права истца как потребителя медицинских услуг ответчика, что в силу положений ч. 1 ст. 37, ч. 2 ст. 98, п.6, ст.4, п.21 ст.2, п.2 ст. 64 Федерального закона от 21.11.2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", ст. 15 Закона РФ "О защите прав потребителей", с учетом разъяснений пунктов 45, 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 года N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей" является основанием для взыскания с ответчика ГБУЗ в пользу истца А.В.С. компенсации морального вреда.

Вместе с тем, иных нарушений требований к качеству медицинских услуг, в том числе при госпитализации в ГБУЗ в 2003 году в период с 09 января 2003 года по 31 января 2003 года и в 2007 году в период с 06 июня 2007 года по 02 июля 2007 года, на которые истец А.В.С. ссылается в иске, судебной коллегией не установлено.

Из искового заявления и пояснений данных А.В.С. в судебном заседании следует, что ответчик некачественно оказал медицинские услуги и неправильно провел лечение, а именно, при ее госпитализации в период с 09 января 2003 года по 31 января 2003 года оперативное лечение необоснованно заменено консервативным, проведено лечение не нужное истцу при ее заболевании, массаж и иные манипуляции, при ее госпитализации в период с 06 июня 2007 года по 02 июля 2007 года не сняли и не металлическую конструкцию, не провели соответствующего лечения.

Из выводов заключения эксперта, при оказании медицинской помощи А.В.С. в ГБУЗ следует, что 03.12.2000г. после консультирования в ГБУЗ даны рекомендации по консервативному лечению (массаж, лечебная физкультура, ношение корсета, плавание, физиотерапевтическое лечение и др.).

С 09.01.2003 г. по 31.01.2003 г. по направлению Комитета здравоохранения г.Москвы А.В.С. прошла обследование и курс консервативного лечении в ГБУЗ для включения в реестр больных с патологией позвоночника, ожидающих приобретение фиксирующих систем за счет бюджетных средств.

С 06.06.207 г. по 02.07.2007 г. А.В.С. находилась на стационарном обследовании ГБУЗ для решения вопроса об оперативном лечении. При рентгенографическом обследовании позвоночника признаков нестабильности установленной системы не было обнаружено, отмечено удовлетворительное расположение винтов и стержней. Больной проводилось консервативное лечение, витаминотерапия, сеансы легкого массажа спины, сеансы гипербарической оксигенации. Больная была выписана в удовлетворительном состоянии с рекомендацией лечения в неврологическом стационаре при обострении остеохондроза.

По жалобам и настояниям А.В.С. 01.06.2010 г. была выполнена операция по удалению ранее установленной конструкции в ГБУЗ. В протоколе операции отмечено, что при ревизии металлоконструкции признаков нестабильности не было установлено, конструкция обращала внимание на формирование хорошего костного спондилодеза (вид хирургического вмешательства на позвоночник, направленного на обездвиживание смежных позвонков за счет их сращивания) грудопоясничного отдела позвоночника.

Пациентам страдающим остеопорозом показана специальная безнагрузочная ЛФК, а также умеренный массаж.

Выполненная в ГБУЗ в 2004 году истцу операция по установлению стабилизирующей металлоконструкции имела определенный положительный эффект. В долгосрочной перспективе положительный эффект установленной металоконструкции выразился в стабильном состоянии системы вплоть до ее удаления в 2010 году, а также формированием спондилодеза (сращивания) поясничных позвонков для повышения для повышения их устойчивости.

Как следует из медицинских документов, результаты обследования А.В.С. перед госпитализацией ГБУЗ 25.05.2010 г. не выявили признаков нестабильности установленной в 2004 году металлоконструкции. Следовательно, медицинских показаний для удаления металлоконструкции, установленной в 2004 году, по причине утраты ею стабилизирующей функции не имелось, конструкция была удалена по требованию пациентки. Стабильное состояние металлоконструкции, отсутствует миграции ее элементов за пределы костной ткани и достигнутый положительный эффект от ее установки (упрочнение стабильного положения поясничных позвонков) были подтверждены в протоколе операции от 01.06.2010 г, выполненной в ГБУЗ.

Таким образом, стабилизирующая металлоконструкция, установленная ГБУЗ в 2004 году, полностью выполняла функцию вплоть до момента ее удаления в 2010 году. Объективных оснований для ухудшения состояния А.В.С. с установленной металлоконструкцией экспертная комиссия не усмотрела.

Из вышеизложенного, эксперты пришли к выводу, что проведение лечебного массажа в 2003 году показано А.В.С. для нормализации тонуса мышц спины, нарушенного вследствие сколиотической деформации позвоночника и наличие у нее заболевания "остеопороз" не является противопоказанием для проведения лечебного массажа. Объективных показаний для удаления стабилизирующей металлоконструкции даже в 2010 году, в связи с "несостоятельностью" фиксации" экспертная комиссия не выявила. В 2007 году А.В.С. в ГБУЗ проводилось обследование и консервативное лечение, по результатам которых было решено продолжить консервативное лечение, показаний для проведения оперативного лечения не было установлено.

Установленные дефекты оказания медицинской помощи в 2004 году не имели значимых последствий для состояния здоровья истцы и не находятся в причинно-следственной связи с ухудшением здоровья.

Установленная А.В.С. 07.04.2004 г. стабилизирующая металлоконструкция сама по себе оказала долгосрочный положительный эффект, обеспечила снижение угла искривления позвоночника и обеспечила стойкую стабильность положения поясничных позвонков. Медицинских показаний для ее удаления не было. Прогрессирование сколиоза и нарастание деформации позвоночного столба с ранее установленной в 2004 году и удаленной в 2010 году металлоконструкцией никак не связано.

Указанные выводы заключения эксперта свидетельствуют о том, что ответчиком ГБУЗ при оказании медицинских услуг А.В.С, каких-либо нарушений в период госпитализации и оказания лечения в период с 09 января 2003 года по 31 января 2003 года и в период с 06 июня 2007 года по 02 июля 2007 года, не допущено. Напротив, в указанные периоды лечение проведено ответчиком надлежащим образом, в соответствии с имеющимися у нее заболеваниями и требованиями Федерального закона от 21.11.2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации".

Проведение в 2003 году консервативного лечения, на отсутствие необходимости в которого указывает истец в иске, соответствовало необходимым методам лечения имеющихся у А.В.С. заболеваний. Необходимости в 2007 году при ее госпитализации удаления металлической конструкции, на что ссылается истец, не имелось.

Таким образом, судебная коллегия приходит к выводу, что дефекты оказания медицинской помощи имели место только при госпитализации А.В.С. в 2004 году. Медицинская помощь в 2003 году и 2007 году А.В.С. оказана надлежащим образом, без каких-либо нарушений.

В соответствии с пунктом 2 статьи 401 Гражданского кодекса Российской Федерации и пунктом 4 статьи 13 Закона РФ "О защите прав потребителей" изготовитель (исполнитель, продавец, уполномоченная организация или уполномоченный индивидуальный предприниматель, импортер) освобождается от ответственности за неисполнение обязательств или за ненадлежащее исполнение обязательств, если докажет, что неисполнение обязательств или их ненадлежащее исполнение произошло вследствие непреодолимой силы, а также по иным основаниям, предусмотренным законом.

Как разъяснено в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г. N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей", при разрешении требований потребителей необходимо учитывать, что бремя доказывания обстоятельств, освобождающих от ответственности за неисполнение либо ненадлежащее исполнение обязательства, в том числе и за причинение вреда, лежит на продавце (изготовителе, исполнителе, уполномоченной организации или уполномоченном индивидуальном предпринимателе, импортере) (пункт 28).

Обязанность по доказыванию обстоятельств оказания истцу А.В.С. медицинских услуг надлежащего качества в соответствии с порядками и стандартами медицинской помощи, а равно обстоятельств, освобождающих от ответственности за неисполнение либо ненадлежащее исполнение обязательства, лежит на ответчике.

В подтверждение возражений, ответчиком ГБУЗ не представлено надлежащих доказательств, подтверждающих его доводы об оказании истцу А.В.С. медицинских услуг надлежащего качества, напротив, данные доводы опровергаются заключением судебно-медицинской экспертизы, согласно которому при оказании медицинской помощи А.В.С. в ГБУЗ с 23 марта 2004 года по 23 июня 2004 года был допущен ряд вышеуказанных дефектов оказания медицинской помощи.

Поскольку факт ненадлежащего оказания ответчиком ГБУЗ истцу А.В.С. медицинских услуг нашел свое подтверждение в ходе судебного разбирательства, судебная коллегия приходит к выводу, что тем самым истцу причинены моральные и нравственные страдания, нарушены права истца как потребителя, являющееся в силу вышеуказанных правовых норм основанием для взыскания с ответчика ГБУЗ в пользу истца компенсации морального вреда. Каких-либо доказательств, являющихся основанием для освобождения ответчика от ответственности за ненадлежащее оказание услуг, последним не представлено.

При указанных обстоятельствах у суда первой инстанции не имелось оснований для отказа в удовлетворении исковых требований, в связи с чем решение суда нельзя признать законным и обоснованным, поэтому оно подлежит отмене с принятием нового решения о частичном удовлетворении исковых требований А.В.С. и взыскании с ответчика ГБУЗ в пользу А.В.С. компенсации морального вреда.

Определяя размер компенсации морального вреда, подлежащего взысканию с ответчика ГБУЗ в пользу истца А.В.С, судебная коллегия принимает во внимание, что при оказании медицинской помощи А.В.С. выявлены вышеприведенные дефекты, вместе с тем их наличие вред здоровью А.В.С. не причинили, каких-либо неблагоприятных последствий для нее не повлекли. Учитывая характер физических и нравственных страданий, фактические обстоятельства, при которых был причинен моральный вред, индивидуальные особенности и личностные качества истца А.В.С, ее возраст и состояние здоровья, требования разумности и справедливости, исходя из того, что действиями ответчика нарушены права истца на качественное оказание медицинских услуг, судебная коллегия полагает необходимым определить ко взысканию с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 150 000 руб, находя данный размер обоснованным. Оснований для взыскания компенсации морального вреда в большем размере судебная коллегия не усматривает, в связи с чем отказывает в удовлетворении исковых требований в остальной части.

В удовлетворении исковых требований А.В.С. о взыскании компенсации морального вреда с Департамента здравоохранения г. Москвы судебная коллегия отказывает, поскольку доказательств того, что действиями (бездействием) Департамента здравоохранения г. Москвы нарушены личные неимущественные права истца либо принадлежащие ей нематериальные блага, в материалы дела не представлено, некачественное оказание медицинской услуги истцу имело место ответчиком ГБУЗ, на которого в силу вышеуказанных правовых норм возложена обязанность возместить истцу причиненный моральный вред.

Доводы апелляционной жалобы на допущенные при производстве экспертизы нарушения требований ст. 7 Федерального закона от 31.05.2001 N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", не нашли своего подтверждения, в связи с чем не могут служить основанием для отмены решения суда.

Истец полагает, что эксперт находился в служебной зависимости от ответчика, так как "Бюро СМЭ" находится в г. Москве, суд не поставил истца в известность о составе экспертов, куда входит сотрудник Научно-практического центра радиологии ДЗМ - Г.П.Б, находящийся в служебной зависимости от одного из ответчиков Департамента здравоохранения г. Москвы.

Государственная судебно-экспертная деятельность основывается на принципах законности, соблюдения прав и свобод человека и гражданина, прав юридического лица, а также независимости эксперта, объективности, всесторонности и полноты исследований, проводимых с использованием современных достижений науки и техники (статья 4 Федерального закона от 31.05.2001 N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации".

В соответствии со статьей 7 Федерального закона "О государственной судебно-экспертной деятельности", который распространяет свое действие и на лиц, осуществляющих производство судебных экспертиз вне государственных судебно-экспертных учреждений (статья 41), эксперт независим от органа или лица, назначивших судебную экспертизу, сторон и других лиц, заинтересованных в исходе дела, и дает заключение, основываясь на результатах проведенных исследований в соответствии со своими специальными знаниями, что, в свою очередь, предполагает его независимость в выборе методов, средств и методик экспертного исследования, необходимых для выяснения поставленных вопросов и решения экспертных задач.

Принцип независимости эксперта как субъекта процессуальных правоотношений (часть 2 статьи 7 Федерального закона "О государственной судебно-экспертной деятельности") предполагает его самостоятельность в выборе методов проведения экспертного исследования, которые должны основываться на требованиях законодательства.

В силу положений статьи 8 Федерального закона "О государственной судебно-экспертной деятельности", эксперт проводит исследования объективно, на строго научной и практической основе, в пределах соответствующей специальности, всесторонне и в полном объеме. Заключение эксперта должно основываться на положениях, дающих возможность проверить обоснованность и достоверность сделанных выводов на базе общепринятых научных и практических данных.

Оценивая представленное заключение экспертов, судебная коллегия находит его соответствующим требованиям статьи 86 ГПК РФ, которое представляет собой объективное и обоснованное исследование, исследовательская часть экспертного заключения является полной, ясной и мотивированной. Ответы на поставленные перед экспертами вопросы являются четкими и определенными, неоднозначного толкования не вызывают. Эксперт предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Доказательств заинтересованности экспертов в исходе дела, а также сведений, дающих основания сомневаться в правильности заключения экспертов, которые бы являлись относимыми и допустимыми доказательствами в силу ст.ст. 59, 60 ГПК РФ, судебной коллегии не представлены. При таких обстоятельствах у судебной коллегии не имеется оснований ставить под сомнение выводы, к которым пришли эксперты в результате проведенного исследования.

Организация, проводившая экспертизу ГБУЗ Московской области Бюро судебно-медицинской экспертизы, не находится в зависимости от Департамента здравоохранения г. Москвы. Фактическое месторасположение ГБУЗ Московской области Бюро судебно-медицинской экспертизы, не имеет правого значения и не свидетельствует о подчинении указанной организации Департаменту здравоохранения г. Москвы.

Доводы апелляционной жалобы истца о несогласии с заключением судебной экспертизы, проведенной в рамках настоящего дела, судебной коллегией отклоняется, поскольку направлены на оспаривание ее результатов. Однако каких-либо бесспорных доказательств проведения судебной экспертизы с нарушением соответствующих методик и норм процессуального права, способных поставить под сомнение достоверность ее результатов, заявителем жалобы не представлено. Эксперты были предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ. У судебной коллегии не имеется оснований ставить выводы экспертизы под сомнение.

Вместе с тем, судебная коллегия полагает заслуживающими внимания доводы жалобы истца о нарушении ее процессуального права на участие в судебном разбирательстве и не рассмотрении судом первой инстанции ходатайства об отложении дела слушанием ввиду невозможности явки в судебное заседание по причине госпитализации.

Из материалов дела следует, что через экспедицию суда 14.09.2018г. поступило ходатайство истца А.В.С. об отложении судебного заседания, назначенного на 19.09.2018 г, в связи с госпитализацией с 17.09.2018 г. для прохождения курса реабилитационного и восстановительного лечения, с указанием на то, что соответствующие документы будут предоставлены после выписки из больницы (т.3 л.д.114).

В соответствии со ст. 166 ГПК РФ ходатайства лиц, участвующих в деле, по вопросам, связанным с разбирательством дела, разрешаются на основании определений суда после заслушивания мнений других лиц, участвующих в деле.

Согласно ч.ч. 2, 3 ст. 167 ГПК РФ, в случае, если лица, участвующие в деле, извещены о времени и месте судебного заседания, суд откладывает разбирательство дела в случае признания причин их неявки уважительными.

Суд вправе рассмотреть дело в случае неявки кого-либо из лиц, участвующих в деле и извещенных о времени и месте судебного заседания, если ими не представлены сведения о причинах неявки или суд признает причины их неявки неуважительными.

Суд первой инстанции в судебном заседании 19.09.2018 г. в нарушение норм ст.ст.166, 167 ГПК РФ, не рассмотрел указанное ходатайство А.В.С, что следует из протокола судебного заседания от 19.09.2018г. (т. 2 л.д. 158-162).

При таких обстоятельствах дело рассмотрено судом в отсутствие истца Абрамовой В.С, лишенной судом права на осуществление правосудия по гражданским делам на основе состязательности и равноправия сторон (ст. 12 ГПК РФ), реализацию своих прав, предусмотренных ст. 35 ГПК РФ.

Принимая во внимание, что судом первой инстанции не рассмотрено ходатайство истца А.В.С. об отложении судебного заседания в связи с ее нахождением на стационарном лечении, то рассмотрение данного дела судом первой инстанции в отсутствие истца свидетельствует о существенном нарушении права на судебную защиту, гарантированного ей статьей 46 Конституции РФ, нарушении закрепленного в ст. 12 ГПК РФ принципа состязательности и равноправия сторон гражданского судопроизводства, не создании условий для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств по делу, лишении возможности истца давать объяснения по делу, представлять доказательства, реализовывать иные процессуальные права, предусмотренные ст. 35 ГПК РФ.

Такие нарушения норм процессуального права являются существенными, что также является основанием для отмены постановленного судом решения.

В соответствии со ст.ст. 94, 98 ГПК РФ судебная коллегия полагает необходимым взыскать с ответчика ГБУЗ в пользу Бюро судебно-медицинской экспертизы Московской области (ГБУЗ МО "Бюро СМЭ") расходы по проведению экспертизы в размере 130 858 руб.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 328, 329, 330 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Бабушкинского районного суда города Москвы от 19 сентября 2018 года в редакции определений Бабушкинского районного суда города Москвы об исправлении описок от 21 февраля 2019 года, от 17 февраля 2020 года - отменить.

Принять по делу новое решение.

Исковые требования А.В.С. к ГБУЗ, Департаменту здравоохранения г.Москвы о компенсации морального вреда, удовлетворить частично.

Взыскать с ГБУЗ в пользу Абрамовой Валентины Сергеевны компенсацию морального вреда в размере 150 000 руб.

В удовлетворении остальной части исковых требований - отказать.

Взыскать с ГБУЗ в пользу Бюро судебно-медицинской экспертизы Московской области (ГБУЗ МО) расходы по проведению экспертизы в размере 130 858 руб.

Председательствующий:

Судьи: