Определение СК по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 01 сентября 2021 г. по делу N 8Г-13813/2021[88-14964/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Семёнцева С.А, судей Мирсаяпова А.И, Емелина А.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-2407/2020 по иску Гиндуллина Дамира Назировича к Галимову Рамилю Рифагатовичу о возмещении ущерба, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия, по кассационным жалобам Гиндуллина Д.Н. и Галимова Р.Р. на решение Калининского районного суда г. Уфы от 9 октября 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 20 апреля 2021 г.

Заслушав доклад судьи Мирсаяпова А.И, объяснения Гиндуллина Д.Н. и представителя Галимова Р.Р. - Ярмухаметовой Л.И, поддержавших доводы своих кассационных жалоб, судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции

УСТАНОВИЛА:

Гиндуллин Д.Н. обратился в суд с иском к Галимову P.P. о возмещении ущерба, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия.

В обоснование заявленных требований указано, что 7 октября 2019 г. около 16 часов 20 минут водитель Г.Л.А. управляла автомобилем марки Nissan Juke, принадлежащим на праве собственности Гиндуллину Д.Н, следуя по проспекту Октября со стороны "адрес" в сторону "адрес", столкнулась с мотоциклом Falcon Terrail под управлением Галимова P.P.

В результате дорожно-транспортного происшествия автомобиль истца получил механические повреждения.

Согласно материалам дела об административном правонарушении принято решение о прекращении производства по делу в связи с невозможностью установить, кто из участников дорожно-транспортного происшествия нарушил Правила дорожного движения Российской Федерации. Полагал, что причиной дорожно-транспортного происшествия явилось нарушение Правил дорожного движения Российской Федерации водителем Галимовым P.P.

Гражданская ответственность Галимова P.P. на момент происшествия в рамках договора обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств застрахована не была.

По результатам независимой оценки стоимость восстановительного ремонта автомобиля без учета износа составила 398 300 руб.

Истец просил признать виновником дорожно-транспортного происшествия Галимова P.P. и взыскать с него стоимость восстановительного ремонта транспортного средства в размере 398 300 руб, расходы по оценке в размере 10 000 руб, расходы на проведение трасологической экспертизы в размере 10 000 руб, расходы на оплату услуг представителя в размере 20 000 руб, расходы по уплате государственной пошлины в размере 7 583 руб.

Решением Калининского районного суда г. Уфы от 9 октября 2020 г. исковые требования удовлетворены частично. Взысканы с Галимова Р.Р. в пользу Гиндуллина Д.Н. стоимость восстановительного ремонта в размере 195 654 руб. 50 коп, расходы по оплате услуг оценщика в размере 5 000 руб, расходы по оплате услуг оценщика в размере 5 000 руб, расходы по оплате юридических услуг в размере 10 000 руб, расходы по уплате государственной пошлины в размере 5 113 руб. 9 коп.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 20 апреля 2021 г. постановлено:

решение Калининского районного суда г. Уфы от 9 октября 2020 г. отменить в части взыскания с Галимова Р.Р. в пользу Гиндуллина Д.Н. расходов по оплате услуг независимого оценщика в размере 5 000 руб.

В отмененной части вынести новое решение об отказе в удовлетворении требований Гиндуллина Д.Н. к Галимову Р.Р. о взыскании судебных расходов на проведение независимой трасологической экспертизы в размере 10 000 руб.

В остальной части решение суда оставить без изменения.

В кассационных жалобах заявителями ставится вопрос об отмене решения и апелляционного определения, как незаконных.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационных жалобах, судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции находит, что имеются основания для отмены состоявшихся по делу судебных постановлений.

В силу положений части 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим кодексом.

Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права (часть 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Такие нарушения были допущены судебными инстанциями при рассмотрении настоящего дела.

В соответствии со статьей 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный вред), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Согласно пункту 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда. Законом или договором может быть установлена обязанность причинителя вреда выплатить потерпевшим компенсацию сверх возмещения вреда. Законом может быть установлена обязанность лица, не являющегося причинителем вреда, выплатить потерпевшим компенсацию сверх возмещения вреда.

В силу статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. Владелец источника повышенной опасности может быть освобожден судом от ответственности полностью или частично также по основаниям, предусмотренным пунктами 2 и 3 статьи 1083 настоящего Кодекса. Обязанность возмещения вреда возлагается на юридическое лицо или гражданина, которые владеют источником повышенной опасности на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании (на праве аренды, по Доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности и т.п.) (пункт 1).

Владелец источника повышенной опасности не отвечает за вред, причиненный этим источником, если докажет, что источник выбыл из его обладания в результате противоправных действий других лиц. Ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности, в таких случаях несут лица, противоправно завладевшие источником. При наличии вины владельца источника повышенной опасности в противоправном изъятии этого источника из его обладания ответственность может быть возложена как на владельца, так и на лицо, противоправно завладевшее источником повышенной опасности (пункт 2).

Владельцы источников повышенной опасности солидарно несут ответственность за вред, причиненный в результате взаимодействия этих источников (столкновения транспортных средств и т.п.) третьим лицам по основаниям, предусмотренным пунктом 1 настоящей статьи.

Вред, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам, возмещается на общих основаниях (статья 1064) (пункт 3).

Судами установлено, что 7 октября 2019 г. в г. Уфе на проспекте Октября случилось дорожно-транспортное происшествие с участием автомобиля Nissan Juke, принадлежащего Гиндуллину Д.Н, под управлением Г.Л.А. и мотоцикла Falcon Terrail под управлением Галимова P.P.

Вследствие чего транспортные средства получили механические повреждения.

Постановлением должностного лица органов ГИБДД от 22 января 2020 г. производство по делу об административном правонарушении в отношении Галимова P.P. и Г.Л.А. прекращено на основании пункта 2 части 1 статьи 24.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

Решением командира полка дорожно-патрульной службы ГИБДД Управления МВД России по г. Уфе от 10 февраля 2020 г. вышеуказанное постановление оставлено без изменения.

Решением судьи Октябрьского районного суда г. Уфы от 28 мая 2020 г. постановление от 22 января 2020 г. и решение от 10 февраля 2020 г. отменены, дело возвращено на новое рассмотрение.

Постановлением инспектора дорожно-патрульной службы ГИБДД Управления МВД России по г. Уфе от 7 октября 2020 г. производство по делу об административном правонарушении в отношении Г.Л.А. и Галимова P.P. прекращено на основании пункта 6 части 1 статьи 24.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с истечением срока давности привлечения к административной ответственности.

Г.Л.А, управляя автомобилем, следовала по "адрес" со стороны "адрес" в сторону "адрес", совершала поворот налево.

Исходя из объяснений, данных Г.Л.А. при составлении административного материала, она, следуя по "адрес" со стороны "адрес" в сторону "адрес" со скоростью 5 км/ч по крайнему левому ряду при выполнении разворота в обратном направлении в сторону "адрес" столкнулась с мотоциклом. Водитель Галимов P.P, управлявший мотоциклом Falcon Terrail, следовал по проспекту Октября прямо, во встречном для водителя Г.Л.А. направлении.

Галимов P.P. в момент совершения дорожно-транспортного происшествия управлял мотоциклом на законных основаниях.

Указанные обстоятельства в ходе судебного разбирательства под сомнение никем не поставлены.

В подтверждение своей позиции, относительно виновности водителя Галимова P.P. в совершении дорожно-транспортного происшествия, представителем истца было представлено заключение независимой экспертизы N19-349 от 20 декабря 2019 г, изготовленное экспертом ООО "Союз Оценка" по его заказу, согласно которому скорость мотоцикла в момент проезда перекрестка составляла 77, 85 км/ч, при этом мотоцикл въехал на перекресток на желтый сигнал светофора. Водитель мотоцикла имел техническую возможность при включении желтого сигнала светофора остановиться в месте, определяемом пунктом 6.13 Правил дорожного движения Российской Федерации, не прибегая к экстренному торможению.

В то же время представителем ответчика было представлено экспертное заключение N от 6 октября 2020 г, выполненное экспертом ООО "Единая служба аварийных комиссаров", в соответствии с которым при скорости 60 км/ч водитель мотоцикла не имел технической возможности остановиться перед стоп-линией и знаком 6.16. При скорости мотоцикла 60 км/ч водитель мотоцикла не имел технической возможности остановиться путем торможения до места столкновения с автомобилем.

Суд первой инстанции, исследовав и оценив представленные доказательства, счел, что водитель Г.Л.А. в нарушение пунктов 13.4 и 13.7 Правил дорожного движения Российской Федерации не убедилась в безопасности маневра поворота налево, начала движение, не учитывая, что транспортные средства, в том числе и мотоцикл, движутся по перекрестку в прямом направлении, заканчивая маневр (проезд перекрестка), чем создала препятствие для движения, и как следствие, произошло столкновение с мотоциклом под управлением Галимова P.P. В свою очередь Галимов P.P, в нарушение пунктов 10.1, 10.2, 6.13 данных Правил, следуя по проспекту Октября в прямом направлении с превышением допустимой скорости, подъезжая к регулируемому перекрестку, при мигающем зеленом сигнале светофора, не предпринял меры к торможению, которое могло бы завершиться на стоп-линии дублирующего светофора, пересек стоп-линию на желтый сигнал светофора и въехал на перекресток, где произошло столкновение с транспортным средством под управлением Г.Л.А, совершавшей поворот налево.

В связи изложенным суд первой инстанции пришел к выводу, что дорожно-транспортное происшествие произошло в результате обоюдного нарушения водителями Г.Л.А. и Галимовым P.P. Правил дорожного движения Российской Федерации, соответственно, размер возмещения причиненного истцу ущерба, подлежащего взысканию с ответчика с пользу истца, определилсоразмерно установленной им степени вины обоих водителей в размере 50%.

Согласно отчету ИП Р.П.Н, изготовленному по заказу истца, стоимость восстановительного ремонта его автомобиля без учета износа составляет 398 300 руб. Расходы по оплате услуг оценщика - 10 000 руб.

В соответствии с заключением судебной экспертизы ООО "Консалтинговая компания "Платинум" стоимость восстановительного ремонта транспортного средства истца без учета износа по среднерыночным ценам составила 391 309 руб.

Оценив заключение экспертов данной организации, суд первой инстанции нашел его объективным и достоверным, в связи с чем, руководствуясь положениями статьей 15, 1064 Гражданского кодека Российской Федерации, правовой позицией, сформулированной Конституционным Судом Российской Федерации в постановлении от 10 марта 2017 г. N 6-П, а также с учетом разъяснений, содержащихся в пункте 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", пришел к выводу, что в пользу истца подлежит взысканию сумма ущерба, причиненного дорожно-транспортным происшествием, в размере 1/2 стоимости восстановительного ремонта транспортного средства истца без учета износа - 195 654 руб. 50 коп.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан, назначив по делу комплексную судебную экспертизу в ООО "Оценка.Бизнес.Развитие", согласилась с позицией суда первой инстанции по следующим основаниям.

По итогам проведенного исследования эксперты обозначенной организации пришли к выводам о том, что: 1) скорость движения мотоцикла WANG IANG Falcon под управлением Галимова P.P. составляла 69, 8 км/ч; 2) водитель мотоцикла в случае применения рабочего торможения при установленных скоростях (60/69, 8 км/ч) не имел технической возможности остановить транспортное средство непосредственно перед стоп-линией, не прибегая к экстренному торможению; 3) водитель мотоцикла при установленных скоростях (60/69, 8 км/ч) (с момента возникновения опасности на его полосе движения в виде автомобиля Nissan Juke) не имел технической возможности предотвратить дорожно-транспортное происшествие; 4) водитель мотоцикла должен был действовать согласно пунктам 6.2, 6.13, 6.14, 10.1, 10.2 Правил дорожного движения Российской Федерации, а именно двигаться с разрешенной скоростью движения и при включении желтого сигнала светофора остановиться перед стоп-линией.

Водитель автомобиля Nissan Juke должен был действовать согласно пунктам 8.1, 8.5, 8.8, 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации, а именно при выполнении маневра поворота (разворота) налево, должен был, не создавая помех для движения, уступить дорогу встречному транспортному средству. Кроме того, водитель автомобиля был обязан руководствоваться знаком 5.15.1 и не совершать маневр поворота (разворота) на данном участке дороги; 5) водитель мотоцикла при установленных скоростях (60/69, 8 км/ч) не имел технической возможности предотвратить дорожно-транспортное происшествие (техническая возможность предотвратить происшествие водителем автомобиля не исследовалась, так как согласно установленным методикам техническая возможность определяется в отношении того лица, кому была создана помеха для движения); 6) в действиях водителя мотоцикла отсутствует причинно-следственная связь с несоответствием Правилам дорожного движения Российской Федерации. Однако водитель мотоцикла имел техническую возможность предотвратить происшествие путем применения торможения, так как расстояние (55, 5м при скорости 60 км/ч меньше расстояния S (79, 5 м момент начала переключения зеленого сигнала светофора). В действиях водителя автомобиля невыполнение требований пункта 8.8 названных Правил находится в причинно-следственной связи с дорожно-транспортным происшествием; в месте совершения маневра водителем транспортного средства Nissan Juke поворот (разворот) запрещен.

В связи с наличием неясностей в выводах экспертов, изложенных в ответах на вопросы 2, 3 и 6 судебной экспертизы, в заседание суда апелляционной инстанции был вызван эксперт Бикбулатов P.P.

Из письменных пояснений экспертов усматривается, что при проведении исследования в исследовательской части заключения допущены технические опечатки в формуле определения остановочного пути мотоцикла.

В то же время в этих же пояснениях пункт шестой заключения экспертами изложен в следующей редакции: "в действиях водителя мотоцикла невыполнение требований пункта 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации находится в причинно-следственной связи с дорожно-транспортным происшествием. Это обусловлено тем, что в момент возникновения опасности для движения водитель мотоцикла не предпринял меры к снижению скорости вплоть до полной остановки. Водитель мотоцикла имел техническую возможность предотвратить происшествие путем применения торможения, так как расстояние So (55, 5 м при скорости 60 м/ч меньше расстояния S (79, 5 м - момент начала переключения зеленого сигнала светофора). В действиях водителя транспортного средства Nissan Juke невыполнение требований пункта 8.8 указанных Правил находится в причинно-следственной связи с дорожно-транспортным происшествием".

Как показал в судебном заседании эксперт Б.Р.Р, ответы на второй и третий вопросы о том, имел ли водитель мотоцикла в случае применения рабочего торможения при установленных скоростях (60/69, 8 км/ч), не прибегая к экстренному торможению техническую возможность остановить транспортное средство непосредственно перед стоп-линией, а также возможность остановиться путем торможения с момента возникновения опасности на его полосе движения в виде автомобиля до места столкновения с ним, не противоречат ответу на шестой вопрос с учетом письменных пояснений экспертов, данных в суде апелляционной инстанции. Наличие со стороны водителя мотоцикла технической возможности предотвратить происшествие путем применения торможения, свидетельствует о том, что в момент возникновения опасности для движения, то есть в данном случае в момент начала переключения зеленого сигнала светофора он должен был принять меры к снижению скорости вплоть до полной остановки.

С учетом изложенного судебная коллегия суда апелляционной инстанции согласилась с выводами суда первой инстанции о том, что действия обоих упомянутых водителей находятся в причинно-следственной связи с данным происшествием и их вина в случившемся событии составляет по 50% у каждого.

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции находит, что судебные постановления приняты с нарушением норм действующего законодательства и согласиться с ними нельзя по следующим основаниям.

Статьей 34 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации установлено, что лицами, участвующими в деле, являются стороны, третьи лица, прокурор, лица, обращающиеся в суд за защитой прав, свобод и законных интересов других лиц или вступающие в процесс в целях дачи заключения по основаниям, предусмотренным статьями 4, 46 и 47 данного кодекса, заявители и другие заинтересованные лица по делам особого производства.

Сторонами в гражданском судопроизводстве являются истец и ответчик (часть 1 статьи 38 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В пункте 17 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 июня 2008 г. N 11 "О подготовке дел к судебному разбирательству" (далее - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 июня 2008 г. N 11) разъяснено, что состав лиц, участвующих в деле, указан в статье 34 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Возможность участия тех или иных лиц в процессе по конкретному делу определяется характером спорного правоотношения и наличием материально-правового интереса. Поэтому определение возможного круга лиц, которые должны участвовать в деле, начинается с анализа правоотношений и установления конкретных носителей прав и обязанностей. С учетом конкретных обстоятельств дела судья разрешает вопрос о составе лиц, участвующих в деле, то есть о сторонах, третьих лицах - по делам, рассматриваемым в порядке искового производства; заявителях, заинтересованных лицах - по делам особого производства и по делам, вытекающим из публичных правоотношений, а также об участниках, содействующих рассмотрению дела, - представителях сторон и третьих лиц, экспертах, специалистах, переводчиках, свидетелях.

В соответствии с абзацем четвертым статьи 148 и пунктом 4 части 1 статьи 150 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судья при подготовке дела к судебному разбирательству разрешает вопрос о составе лиц, участвующих в деле, и других участников процесса и о вступлении в дело соистцов, соответчиков и третьих лиц без самостоятельных требований относительно предмета спора, а также разрешает вопросы о замене ненадлежащего ответчика.

В пункте 23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 июня 2008 г. N 11 указано, что разрешение при подготовке дела к судебному разбирательству вопроса о вступлении в дело соистцов, соответчиков и третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора (пункт 4 части 1 статьи 150 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), необходимо для правильного определения состава лиц, участвующих в деле. Невыполнение этой задачи в стадии подготовки может привести к принятию незаконного решения, поскольку разрешение вопроса о правах и обязанностях лиц, не привлеченных к участию в деле, является существенным нарушением норм процессуального права, влекущим безусловную отмену решения суда в апелляционном и кассационном порядке.

Следовательно, при подготовке дела к судебному разбирательству суд обязан с учетом материально-правовых отношений, являющихся основанием иска, привлечь к участию в деле лиц, имеющих материально-правовой и (или) процессуально-правовой интерес в исходе дела.

В нарушение указанных норм Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и разъяснений по их применению Пленума Верховного Суда Российской Федерации, суд первой инстанции с учетом заявленного требования неправильно разрешилвопрос о круге лиц, имеющих материально-правовой интерес в рассматриваемом споре, и, определив степень вины Г.Л.А. в дорожно-транспортном происшествии, тем не менее не привлек последнюю к участию в деле.

Суд апелляционной инстанции указанные нарушения не исправил.

Поэтому непривлечение указанного лица к участию в деле является безусловным основанием к отмене судебных актов в силу пункта 4 части четвертой статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку при разрешении настоящего спора судами решен в том числе вопрос о наличии ее вины в имевшем место столкновении транспортных средств, что напрямую влияет на права данного участника происшествия.

Судебными инстанциями также не был обсужден вопрос о привлечении к участию в деле страховщика гражданской ответственности лиц, допущенных к управлению вышеозначенным автомобилем, права которого могли быть затронуты подобным разрешением спора.

Кроме того, в деле отсутствует административный материал по факту случившегося происшествия, являющийся первичным источником информации, для проверки по кассационным жалобам соответствия выводов судов фактическим установленным ими обстоятельствам.

При этом Калининский районный суд г. Уфы в судебном заседании от 9 октября 2020 г. протокольным определением безмотивно отклонил ходатайство представителя ответчика об истребовании административного материала.

В силу части 2 статьи 225 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации определение, которое выносится судом без удаления в совещательную комнату, должно содержать сведения, указанные в пунктах 4 - 6 части первой настоящей статьи.

Согласно пункту 5 части 1 статьи 225 этого же кодекса в определении суда должны быть указаны: мотивы, по которым суд пришел к своим выводам, и ссылка на законы, которыми суд руководствовался.

Однако суд первой инстанции при вынесении определения об отклонении указанного ходатайства в нарушение пункта 2 части 4 статьи 198, части 2 статьи 225 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не указал, почему им не удовлетворено данное ходатайство.

Согласно мотивировочной части апелляционного определения свой вывод о подтверждении решения суд второй инстанции основывал в том числе на исследованном административном материале, который был истребован им в порядке подготовки дела к апелляционному рассмотрению.

В силу части 3 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации после объяснений лица, подавшего апелляционную жалобу, или прокурора, если им принесено апелляционное представление, и других лиц, участвующих в деле, их представителей суд апелляционной инстанции при наличии соответствующих ходатайств оглашает имеющиеся в деле доказательства, после чего переходит к исследованию новых принятых судом доказательств.

Между тем из протокола заседания суда апелляционной инстанции от 20 апреля 2021 г. и аудиозаписи судебного заседания не следует, что данным судом исследовался административный материал, являющийся новым доказательством, что нарушает принцип непосредственности исследования доказательств, установленный частью 1 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Данный принцип гражданского процесса определяет метод исследования доказательств судом и является правовой гарантией их надлежащей оценки, установления действительных обстоятельств дела, формулирования правильных выводов и вынесения правосудного решения, и заключается в том, что суд, рассматривающий дело, обязан лично воспринимать доказательства по делу, а судебное постановление должно быть основано лишь на исследованных в судебном заседании доказательствах.

Исходя из этого принципа суд при рассмотрении дела, как того требует часть 1 статьи 157 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, обязан непосредственно исследовать доказательства по делу: заслушать объяснения сторон и третьих лиц, показания свидетелей, заключения экспертов, консультации и пояснения специалистов, ознакомиться с письменными доказательствами, осмотреть вещественные доказательства, прослушать аудиозаписи и просмотреть видеозаписи, что, в свою очередь в соответствии с частью 2 статьи 229 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации должно найти свое отражение в протоколе судебного заседания.

Эти же требования в силу части 1 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации распространяются и на суд апелляционной инстанции.

По настоящему делу суд апелляционной инстанции вышеперечисленные требования процессуального законодательства не исполнил.

Также в апелляционном определении содержится вывод о том, что решение суда подлежит отмене, далее следует обратный вывод о том, что судебная коллегия верховного суда республики не находит оснований для отмены решения. Изложенное входит в противоречие с текстом его резолютивной части об отмене решения только в части взыскания судебных расходов и оставлении решения в остальной части в силе.

В соответствии со статьей 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств (часть 1).

Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими (часть 4).

Согласно части 1 статьи 195 этого же кодекса решение суда должно быть законным и обоснованным.

Частью 4 статьи 198 данного кодекса установлено, что в мотивировочной части решения суда должны быть указаны фактические и иные обстоятельства дела, установленные судом; выводы суда, вытекающие из установленных им обстоятельств дела, доказательства, на которых основаны выводы суда об обстоятельствах дела и доводы в пользу принятого решения, мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле; законы и иные нормативные правовые акты, которыми руководствовался суд при принятии решения, и мотивы, по которым суд не применил законы и иные нормативные правовые акты, на которые ссылались лица, участвующие в деле.

Как разъяснено в пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении", решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Из приведенных положений закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что суд оценивает доказательства и их совокупность по своему внутреннему убеждению, однако это не предполагает возможность оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом.

Между тем названные выше положения процессуального закона и акта его толкования судом учтены не были.

Обосновывая свой вывод о наличии вины Галимова Р.Р. в дорожно-транспортном происшествии в размере 50%, суд не дал должной оценки совокупности всех имеющих в материалах дела доказательств.

Так, установив в том числе по результатам изучения записи видеорегистратора, что до столкновения с автомобилем Nissan Juke одновременно с мотоциклом осуществляли движение по перекрестку в том же прямом направлении иные транспортные средства, заканчивая проезд перекрестка, суд не указал правовые нормы и причины, по которым водитель мотоцикла в сложившейся ситуации не имел права продолжить движение на мигающий зеленый сигнал первого светофора, а затем на желтый сигнал светофора-дублера.

Делая ссылку на нарушение Галимовым Р.Р. пункта 6.13 Правил дорожного движения Российской Федерации, суд не привел мотивов, почему не принял во внимание доводы ответчика относительно применения к спорным правоотношениям пункта 6.14 этих же Правил о том, что водителям, которые при включении желтого сигнала или поднятии регулировщиком руки вверх не могут остановиться, не прибегая к экстренному торможению в местах, определяемых пунктом 6.13 Правил, разрешается дальнейшее движение.

Вывод суда о том, что, если бы водитель мотоцикла предпринял меры к торможению при мигающем зеленом сигнале светофора, то оно могло бы завершиться на стоп-линии дублирующего светофора, основан на предположении без ссылки на представленные в деле доказательства.

Кроме того, суду надлежало высказать суждение, подлежат ли применению к спорным правоотношениям положения пункта 1.5 Правил дорожного движения Российской Федерации о том, что участники дорожного движения должны действовать таким образом, чтобы не создавать опасности для движения и не причинять вреда; пункта 8.1 названных Правил о том, что перед началом движения, перестроением, поворотом (разворотом) и остановкой водитель обязан подавать сигналы световыми указателями поворота соответствующего направления, а если они отсутствуют или неисправны - рукой и что при выполнении маневра не должны создаваться опасность для движения, а также помехи другим участникам дорожного движения.

В пункте 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 июня 2013 г. N 13 "О применении норм гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении и разрешении дел в суде первой инстанции" разъяснено, что при исследовании заключения эксперта суду следует проверять его соответствие вопросам, поставленным перед экспертом, полноту и обоснованность содержащихся в нем выводов.

В целях разъяснения или дополнения заключения суд может вызвать эксперта для допроса. При наличии в деле нескольких противоречивых заключений могут быть вызваны эксперты, проводившие как первичную, так и повторную экспертизу.

Таким образом, недостатки заключения судебной экспертизы могут быть устранены в судебном заседании при допросе эксперта по вопросам, связанным с проведенным исследованием и данным им заключением (часть 1 статьи 187 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В то же время само по себе это не означает, что под видом исправления неточностей и противоречий эксперт вправе изменить сделанные в результате проведенного исследования свои окончательные выводы.

В силу пункта 5 части 2 статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в мотивировочной части решения суда должны быть указаны законы и иные нормативные правовые акты, которыми руководствовался суд при принятии решения, и мотивы, по которым суд не применил законы и иные нормативные правовые акты, на которые ссылались лица, участвующие в деле; в апелляционном определении указываются обстоятельства дела, установленные судом апелляционной инстанции, доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах, законы и иные нормативные правовые акты, которыми руководствовался суд при принятии постановления, мотивы, по которым суд отклонил те или иные доказательства и не применил законы и иные нормативные правовые акты, на которые ссылались лица, участвующие в деле.

Между тем, подтверждая приведенные выводы суда, судебная коллегия верховного суда республики, опиралась на показания эксперта (с учетом дополнительных письменных пояснений), допрошенного в суде апелляционной инстанции, исходя из которых в действиях обоих водителей имелись нарушения упомянутых Правил, которые привели к возникновению столкновения транспортных средств.

Однако подобный вывод, в том числе касательно нарушения Галимовым Р.Р. предписаний пункта 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации (о котором первоначально вообще не было указано), не согласуется с выводами экспертов, содержащимися в заключении, о том, что водитель мотоцикла при установленных скоростях (60/69, 8 км/ч) (с момента возникновения опасности на его полосе движения в виде автомобиля Nissan Juke) не имел технической возможности предотвратить дорожно-транспортное происшествие.

Основываясь на тех же показаниях эксперта о том, что водитель мотоцикла не должен был въезжать на мигающий зеленый сигнал светофора, так как создавалась опасность для движения, суд второй инстанции не обосновал, в силу чего включение такого сигнала в настоящем случае свидетельствует о возникновении опасности для движения, не учел положения пункта 6.2 Правил дорожного движения Российской Федерации, согласно которому зеленый мигающий сигнал разрешает движение и информирует, что время его действия истекает и вскоре будет включен запрещающий сигнал (для информирования водителей о времени в секундах, остающемся до конца горения зеленого сигнала, могут применяться цифровые табло), и не сослался на соответствующие предписания Правил, которые бы нарушил ответчик при совершении данного действия, и являющихся причиной столкновения.

Суду апелляционной инстанции также следовало указать, мог и должен ли был ответчик предполагать при движении на мигающий зеленый сигнал светофора по занимаемой им полосе последующее возникновение препятствия, а также каким образом превышение скорости движения водителем мотоцикла повлияло на возникновение дорожно-транспортного происшествия, если даже при скорости в 60 км/ч, как установлено экспертным путем, с момента возникновения опасности на его полосе движения в виде автомобиля Nissan Juke он не имел технической возможности предотвратить происшествие.

Необходимо отметить и то, что в апелляционном определении отсутствуют мотивы, почему судом второй инстанции не был принят во внимание вывод в заключении судебной экспертизы о том, что водитель мотоцикла в случае применения рабочего торможения при установленных скоростях (60/69, 8 км/ч) не имел технической возможности остановить транспортное средство непосредственно перед стоп-линией (не прибегая к экстренному торможению).

При таких обстоятельствах судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции полагает, что допущенные судами первой и апелляционной инстанций нарушения норм процессуального права непосредственным образом повлияли на результат рассмотрения дела и повлекли вынесение незаконных судебных постановлений, в связи с чем оспариваемые судебные постановления подлежат отмене с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела суду следует учесть изложенное, установить все юридически значимые обстоятельства и разрешить спор в соответствии с установленными по делу обстоятельствами и требованиями закона.

Руководствуясь статьями 379.5, 379.6, 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Калининского районного суда г. Уфы от 9 октября 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 20 апреля 2021 г. отменить, направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Председательствующий

Судьи