Определение СК по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 21 сентября 2021 г. по делу N 8Г-19110/2021[88-19019/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего судьи Рипка А.С, судей Ромасловской И.М, Гаиткуловой Ф.С, рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу Дедюевой Р.Д. на апелляционное определение Ульяновского областного суда от 9 июня 2021 года по гражданскому делу N 2-433/2021 по исковому заявлению Дедюевой Р.Д. к Дедюеву Д.В, Мишенькиной М.Д, действующей в интересах несовершеннолетней Мишенькиной Ю.А, о признании договора дарения недействительным, применении последствий недействительности сделки.

Заслушав доклад судьи Рипка А.С, объяснения Дедюевой Р.Д. и ее представителя Тураевой Н.С, действующей на основании доверенности от 24.12.2020, Дедюева Д.В, Мишенькиной М.Д, в отсутствии иных лиц, участвующих в деле, извещенных о месте и времени проведения судебного заседания, проверив материалы дела, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Дедюева Р.Д. обратилась в суд с иском Дедюеву Д.В, Мишенькиной М.Д, действующей в интересах несовершеннолетней Мишенькиной Ю.А, о признании договора дарения недействительным, применении последствий недействительности сделки.

Исковые требования мотивированы тем, что 10 июля 2019 года между ней и её сыном Дедюевым Д.В. был заключен договор ренты с пожизненным содержанием, так как истец, имея преклонный возраст и являясь инвалидом третьей группы, нуждается в постоянном уходе.

После заключения договора ответчик исправно исполнял свои обязанности, помогал истцу, покупал продукты, лекарства, выполнял другие поручения.

Осенью 2019 года истица попала в больницу, и ответчик изредка навещал её, а когда у истицы случился инсульт, ответчик перестал приходить и оказывать помощь.

Истица обратилась к юристу, чтобы выяснить, как можно заставить ответчика оказывать ей помощь, и выяснилось, что договор заключен не на пожизненную ренту с содержанием, а оформлен как договор дарения, и не только на сына Дедюева Д.В, а еще и на ее правнучку Мишенькину Ю.А, о чем ей вообще известно не было.

Просила признать указанный выше договор дарения недействительным, применить последствия недействительности сделки.

Судом к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора, привлечены управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Ульяновской области.

Решением Димитровградского городского суда Ульяновской области от 17 февраля 2021 года исковые требования Дедюевой Р.Д. к Дедюеву Д.В, Мишенькиной М.Д, действующей в интересах несовершеннолетней Мишенькиной Ю.А, о признании договора дарения недействительным, применении последствий недействительности сделки удовлетворены. Договор дарения квартиры, расположенной по адресу: "адрес", заключенный 10 июля 2019 года между Дедюевой Раисой Дмитриевной, Дедюевым Дмитрием Владимировичем, Мишенькиной Марией Дмитриевной, действующей в интересах несовершеннолетней Мишенькиной Юлии Алексеевны признан судом недействительным. Решение по вступлении в законную силу является основанием для государственной регистрации прекращения права общей долевой собственности Дедюева Дмитрия Владимировича (2\3 доли), Мишенькиной Юлии Алексеевны (1\3 доля) на квартиру, расположенную по адресу: "адрес", и основанием для государственной регистрации права собственности на указанный объект недвижимости за Дедюевой Раисой Дмитриевной. С Дедюева Дмитрия Владимировича в пользу Дедюевой Раисы Дмитриевны в возмещение расходов по оплате государственной пошлины взыскано 7 189 (семь тысяч сто восемьдесят девять) рублей 00 копеек. С Мишенькиной Марии Дмитриевны, действующей в интересах несовершеннолетней Мишенькиной Юлии Алексеевны, в пользу Дедюевой Раисы Дмитриевны в возмещение расходов по оплате государственной пошлины взысканы 7 189 (семь тысяч сто восемьдесят девять) рублей 00 копеек.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Ульяновского областного суда от 9 июня 2021 года решение Димитровградского городского суда Ульяновской области от 17 февраля 2021 года отменено. Принят новый судебный акт, которым в удовлетворении исковых требований Дедюевой Раисы Дмитриевны о признании договора дарения квартиры, расположенной по адресу: "адрес", заключенного 10 июля 2019 года между Дедюевой Раисой Дмитриевной, Дедюевым Дмитрием Владимировичем, Мишенькиной Марией Дмитриевной, действующей в интересах несовершеннолетней Мишенькиной Юлии Алексеевны, недействительным, отказано.

В кассационной жалобе Дедюевой Р.Д. ставится вопрос об отмене апелляционного определения Ульяновского областного суда от 9 июня 2021 года.

Лица, участвующие в деле, о месте и времени судебного заседания извещены надлежащим образом.

Судебная коллегия, руководствуясь частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации посчитала возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, заслушав лиц, участвующих в судебном заседании, судебная коллегия находит кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению.

Согласно части первой статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Как установлено судами и усматривается из материалов дела, 10 июля 2019 года между Дедюевой Р.Д. и Дедюевым Д.В, Мишенькиной М.Д, действующей от имени несовершеннолетней Мишенькиной Ю.А, был заключен договор дарения принадлежащей Дедюевой Р.Д. квартиры, находящейся по адресу: "адрес", в соответствии с которым истица передала в дар сыну и правнучке указанную квартиру одаряемым в общую долевую собственность в следующих долях: Дедюеву Д.В. - 2\3 доли, Мишенькиной Ю.А. - 1\3 доли, с отражением в условиях договора того обстоятельства, что на указанной жилой площади на момент подписания договора зарегистрированной значится Дедюева Р.Д, сохраняющая право пользования и проживания в указанной квартире.

Договор дарения недвижимого имущества и переход права общей долевой собственности прошли государственную регистрацию.

Суд первой инстанции, признавая договор дарения недействительной сделкой, пришел к выводу о том, что Дедюева Р.Д. в момент совершения сделки находилась под влиянием заблуждения относительно природы заключаемой ею сделки - дарения принадлежащей ей спорной квартиры.

Суд исходил из того, что с учетом преклонного возраста истицы на момент подписания договора дарения (82 лет), состояния ее здоровья, подтвержденного представленными медицинскими документами, плохого слуха, плохого зрения, что свидетельствует о невозможности для истицы как самостоятельного прочтения текста договора дарения, так и должного восприятия сути содержания договора дарения квартиры и понимания правовых последствий его подписания, а именно того, что она лишается своей собственности на единственное жилье.

С данными выводами суда первой инстанции не согласился суд апелляционной инстанции.

У суда кассационной инстанции отсутствуют основания не согласится с выводами суда апелляционной инстанции по доводам кассационной жалобы, поскольку они основаны на правильном применении норм права, выводы, сделанные судами, соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

В силу части 1 статьи 421 Гражданского кодекса Российской Федерации граждане и юридические лица свободны в заключении договора.

В силу пункта 1 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

Обращаясь в суд с иском, Дедюева Р.Д. ссылалась на то, что она заблуждалась относительно подписываемого договора дарения квартиры, полагая, что заключает с сыном договор пожизненного содержания, в связи с чем она была лишена возможности осознавать правовую природу сделки и последствия передачи жилого помещения в собственность ответчикам, а также обстоятельства, влекущие нарушение ее прав.

Таким образом, как верно указано судом апелляционной инстанции, юридически значимым обстоятельством по настоящему делу является выяснение вопроса о том, понимала ли Дедюева Р.Д. сущность сделки на момент ее совершения или же воля истца была направлена на совершение сделки вследствие заблуждения относительно ее существа применительно к пункту 1 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пункту 1 статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу, либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Из содержания ст. 153 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также общих условий действительности сделок следует, что последние представляют собой осознанные, целенаправленные, волевые действия лиц, совершая которые, они ставят цель достижения определенных правовых последствий.

Указанное предполагает, что при вступлении в договорные отношения независимо от вида договорной формы воля стороны должна быть направлена на достижение определенного правового результата.

По смыслу приведенных положений сделка может быть признана недействительной, если выраженная в ней воля участника сделки неправильно сложилась вследствие заблуждения, и поэтому сделка влечет иные, а не те, которые он имел в виду в действительности, правовые последствия, то есть волеизъявление участника сделки не соответствует его действительной воле.

Так, существенным является заблуждение относительно природы сделки, то есть совокупности свойств (признаков, условий), характеризующих ее сущность.

Вопрос о том, является ли заблуждение существенным или нет, должен решаться судом с учетом конкретных обстоятельств каждого дела исходя из того, насколько заблуждение существенно не вообще, а именно для данного участника сделки.

Истицей не оспаривалось подписание договора дарения от 10 июля 2019г. Дедюева Р.Д. присутствовала в Многофункциональном центре предоставления государственных и муниципальных услуг в Ульяновской области (г.Димитроград и Мелекесский район), передала деньги сыну для оплаты расходов по оформлению договора и передавала на регистрацию необходимые документы.

Из текста договора следует, что Дедюева Р.Д. безвозмездно передала в дар спорную квартиру (пункт 1). Согласно пункту 9 договора право собственности на отчуждаемую квартиру возникает у одаряемого с момента государственной регистрации перехода права собственности. Пунктом 6 договора предусмотрено, что Дедюева Р.Д. сохраняет право пользования и проживания в этой квартире. Документы, после регистрации хранились у истицы.

Приведенные обстоятельства исключают какое-либо иное толкование приведенных условий, свидетельствующее, что при заключении договора Дедюева Р.Д. считала, что договор направлен не на отчуждение ответчикам квартиры, а текстом договора, а также природой данного договора опровергается, что он заключен под условием осуществления ответчиком пожизненного ухода за истицей или под иными условиями.

Истица, ссылалась на то, что она полагала, что заключает договор пожизненной ренты.

В соответствии с пунктом 1 статьи 583 Гражданского кодекса Российской Федерации, по договору ренты одна сторона (получатель ренты) передает другой стороне (плательщику ренты) в собственность имущество, а плательщик ренты обязуется в обмен на полученное имущество периодически выплачивать получателю ренту в виде определенной денежной суммы либо предоставления средств на его содержание в иной форме.

Исходя из положений статьи 583 Гражданского кодекса Российской Федерации пожизненная рента определяется в договоре как денежная сумма, периодически выплачиваемая получателю ренты в течение его жизни.

В судебном заседании Дедюева Р.Д. поясняла, что она получает хорошую пенсию, наоборот, когда сын ее возил по магазинам, она покупала и себе и внучке продукты, бытовую химию. Давала сыну деньги на ремонт машины, на покупку колес.

Учитывая вышеуказанное, судом апелляционной инстанции сделан правомерный вывод о том, что истица знала, что пенсия сына ниже ее пенсии, что не позволит получать от него материальное содержание.

Исследовав сведения о преклонном возрасте истицы и собранные в ее отношении медицинские документы, суд первой инстанции указал, что состояние здоровья так же не позволило Дедюевой Р.Д. оценить природу подписанного договора.

Однако, как обоснованно указано судом апелляционной инстанции, суд первой инстанции не учел, что Дедюева Р.Д. самостоятельно производит оплату коммунальных услуг, вызывает такси для поездок, обратилась в юридическую консультацию, у нотариуса оформила доверенность на представителя, все это свидетельствует о том, что ее состояние здоровья (ухудшение слуха и зрения) не лишает Дедюеву Р.Д. к самостоятельным и осознанным действиям.

То обстоятельство, что в договоре дарения расшифровка фамилии имени отечества истицы была написана ответчиком, не может служить основанием для признания данного договора недействительным, Дедюева Р.Д. не отрицала в судебном заседании, что подпись в договоре поставила она.

При указанных обстоятельствах судом апелляционной инстанции сделан верный вывод о том, что указание суда первой инстанции на то, что Дедюева Р.Д. сознательно не заключила договор по отчуждению единственного пригодного для ее проживания жилого помещения, сделано без учета того, что истица заключила оспариваемый договор как дееспособный субъект гражданско-правовых отношений, обладающий свободой волеизъявления на заключение гражданско-правовых договоров и свободой по распоряжению собственным имуществом (пункт 2 статьи 1, пункт 1 статьи 9, статьи 209 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Сам по себе факт отчуждения истицей единственного жилого помещения не свидетельствует о нарушении ее жилищных прав, что подтверждается закрепленным в пункте договора дарения условием о сохранении за истицей права проживания в отчуждаемом жилом помещении.

В силу положений статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации бремя доказывания заключения сделки под влиянием заблуждения лежит на лице, заявившем об этом.

Вместе с тем, истицей не представлено и материалы дела не содержат допустимых и достаточных доказательств того, что при совершении оспариваемой сделки ее воля была направлена на совершение какой-либо иной сделки, отличной от договора дарения.

Не представлены суду и доказательства подтверждающие, что формирование воли истицы на совершение сделки произошло не свободно, а вынужденно, под влиянием недобросовестных действий ответчиков, выразившихся в умышленном создании у нее ложного представления об обстоятельствах, имеющих значение для заключения сделки, либо в силу ее болезненного состояния.

Оценив обстоятельства в их совокупности и системной взаимосвязи, суд апелляционной инстанции пришел к обоснованному выводу об отсутствии допустимых доказательств того, что оспариваемый договор был совершен истицей под влиянием заблуждения, в связи с чем отменил решение суда первой инстанции и принял новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований.

Положенные в основу кассационной жалобы доводы проверены судом кассационной инстанции, но учтены быть не могут, так как не опровергают обстоятельств, установленных судом апелляционной инстанции ранее, соответственно, не влияют на законность принятого судебного акта.

При вынесении обжалуемого судебного акта суд апелляционной инстанции всесторонне, полно и объективно исследовал материалы дела, дал им надлежащую оценку и правильно применил нормы права.

Изложенные в кассационной жалобе доводы являлись предметом исследования суда апелляционной инстанции, по существу направлены на переоценку представленных доказательств, установленных обстоятельств.

При установленных судом апелляционной инстанции обстоятельствах, выводы суда апелляционной инстанции сомнений в законности не вызывают, соответствуют им, нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения.

В соответствии с частью 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими и определять, какое судебное постановление должно быть принято при новом рассмотрении дела. Дополнительные доказательства судом кассационной инстанции не принимаются.

С учетом изложенного, судебная коллегия не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены обжалуемых судебных постановлений по доводам кассационной жалобы Дедюевой Р.Д.

Руководствуясь статьями 379.6, 379.7, 390 и 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

апелляционное определение Ульяновского областного суда от 9 июня 2021 года по гражданскому делу N 2-433/2021 оставить без изменения, кассационную жалобу Дедюевой Р.Д. - без удовлетворения.

Председательствующий А.С. Рипка

Судьи И.М.Ромасловская

Ф.С.Гаиткулова