Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 31 августа 2021 г. по делу N 8Г-16940/2021[88-15665/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

Председательствующего: Раужина Е.Н, судей: Русиновой А.В, Леонтьевой Т.В, с участием прокурора восьмого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Симоненко Е.В.

рассмотрев в открытом судебном гражданское дело N2-122/2020 (N) по иску Цынгеева С.И. к Федеральному казенному учреждению "Исправительная колония N1" Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Забайкальскому краю, Федеральному казенному учреждению "Исправительная колония N5" Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Забайкальскому краю, Федеральной службе исполнения наказаний России, Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Забайкальскому краю о признании длительного содержания в ШИЗО, ПКТ, ЕПКТ с ограничением в поддержании контактов с семьей незаконным, признании ненадлежащими условий содержания, взыскании компенсации морального вреда и вреда здоровью

по кассационной жалобе Цынгеева С.И. на решение Нерчинского районного суда Забайкальского края от 13 августа 2020 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 13 мая 2021 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Раужина Е.Н, пояснения, участвующего в судебном заседании посредством видеоконференц-связи Цынгеева С.И, поддержавшего доводы кассационной жалобы, заключение прокурора восьмого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Симоненко Е.В, полагавшей кассационную жалобу подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Цынгеев С.И. обратился в суд с иском к Федеральному казенному учреждению "Исправительная колония N1" Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Забайкальскому краю, Федеральному казенному учреждению "Исправительная колония N5" Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Забайкальскому краю, Федеральной службе исполнения наказаний России, Министерству финансов РФ в лице Управления Федерального казначейства по Забайкальскому краю о признании длительного содержания в ШИЗО, ПКТ, ЕПКТ с ограничением в поддержании контактов с семьей незаконным, признании ненадлежащими условий содержания, взыскании компенсации морального вреда и вреда здоровью.

В обоснование своих требований истец указал, что в период отбывания наказания в ФКУ ИК N1 он был водворен в ШИЗО: 15 августа 2017 г, 20 ноября 2017 г, 21 декабря 2017 г, 28 декабря 2017 г, 8 февраля 2018 г, 15 февраля 2018 г, 22 августа 2018 г, 30 августа 2018 г, 22 ноября 2018 г, 6 декабря 2018 г, 20 декабря 2018 г, 3 января 2019 г, 24 мая 2019 г, 26 февраля 2020 г, 12 марта 2020 г.; В ЕПКТ (ПКТ): 11 января 2018 г, 22 февраля 2018 г, 5 июля 2018 г, 8 июня 2019 г. В период отбывания наказания в ФКУ ИК N5 он был водворен в ШИЗО: 6 сентября 2017 г, 28 марта 2018 г, 10 мая 2018 г, 15 июня 2018 г, 28 ноября 2019 г.

В указанные периоды в нарушение статьи 118 Уголовно-исполнительный кодекса Российской Федерации истец был ограничен в получении посылок передач, бандеролей, лишен свиданий, телефонных переговоров, права приобретения продуктов питания. Он считает, что промежуток между двумя взысканиями в виде водворения в штрафной изолятор не должен быть менее времени, достаточного для реализации прав, на которые налагается запрет. Непрерывное, длительное содержание истца в штрафном изоляторе, превышающее установленный законом срок 15 суток, сопряженное с дополнительными ограничениями, без учета его физического и психического состояния, а также оценки влияния, оказываемого на истца неоднократным применением такой меры взыскания, может расцениваться как бесчеловечное и унижающее достоинство обращение, то есть пытка, запрещенная статьей 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. В связи с длительным незаконным содержанием в ФКУ ИК-1 и нахождения в ШИЗО, ПКТ, ЕПКТ состояние его здоровья сильно ухудшилось, в связи с чем истец испытывал страдания. Из него искусственно делали нарушителя, регулярно придумывая нарушения и продлевая дальнейшее содержание без выхода из ШИЗО, ПКТ, что противоречит пункту "в" части 1 статьи 115 Уголовно-исполнительный кодекса Российской Федерации.

Содержание в холодных камерах ФКУ ИК-1 не было временным, камеры расположены в подвальном помещении, в них сыро, влажно, были случаи затопления камер в период наводнения. Здание находится в аварийном состоянии, после затопления в июле 2018 г. администрация торопилась завершить ремонт, помещения не просохли, использовались дизельные обогреватели для просушки, от которых исходил угарный газ. В периоды, когда истец и остальные заключенные содержались в камерах ШИЗО, ПКТ, там проводился ремонт. Дневной свет в камеры не поступал, постоянно холодно, и зимой, и летом, мебель не соответствует требованиям, передвижения по камере между мебелью затруднены. Приватное место не соответствует нормальным условиям, горячей воды нет. После двухлетнего незаконного пребывания в таких условиях истец заболел рядом заболеваний. В этот период он был ограничен в проведении религиозных обрядов и праве исповедания. Администрация учреждения в характеризующих данных регулярно указывала, что истец не посещает церковь, представляя негативной личностью. Истец с рождения исповедует буддизм. Администрация колонии ни разу не предоставила ему возможность встретиться с духовным представителем буддизма, что является расовой дискриминацией, ограничением его прав и свобод. Администрация ФКУ ИК-1 препятствовала отправлению корреспонденции истца в суды и международные организации, большинство жалоб не поступило властям. В течение всего периода незаконного содержания на истца оказывалось давление со стороны администрации исправительного учреждения, копии документов не выдавались, после обращения в следственные органы по факту доведения истца до самоубийства давление усилилось.

Цынгеев С.И. просил признать нарушающими его права: длительное содержание в ШИЗ О, ПКТ, ЕПКТ; ненадлежащими условия его содержания; ограничение в поддержании контактов с семьей во время его длительного содержания в ШИЗО, ПКТ, ЕПКТ посредством получения посылок, передач, телефонных разговоров, свиданий; взыскать с ответчиков в счет компенсации морального вреда и вреда здоровью 1 500 000 рублей.

Определением Нерчинского районного суда Забайкальского края от 17 марта 2020 г. к участию в деле в качестве ответчиков привлечены ФКУ ИК-5 УФСИН России по Забайкальскому краю, Федеральная служба исполнения наказаний Российской Федерации.

Определением Нерчинского районного суда Забайкальского края от 3 июля 2020 г. к участию в деле в качестве ответчика привлечено Министерство финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Забайкальскому краю.

Решением Нерчинского районного суда Забайкальского края от 13 августа 2020 г, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 13 мая 2021 г, в удовлетворении исковых требований Цынгеева С.И. к Федеральному казенному учреждению "Исправительная колония N1" Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Забайкальскому краю, Федеральному казенному учреждению "Исправительная колония N5" Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Забайкальскому краю, Федеральной службе исполнения наказаний России, Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Забайкальскому краю о признании длительного содержания в ШИЗО, ПКТ, ЕПКТ с ограничением в поддержании контактов с семьей незаконным, признании ненадлежащими условий содержания, взыскании компенсации морального вреда и вреда здоровью, отказано

Цынгеевым С.И. на решение Нерчинского районного суда Забайкальского края от 13 августа 2020 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 13 мая 2021 г. подана кассационная жалоба, в которой ставится вопрос об отмене указанных судебных актов, как незаконных, просит удовлетворить заявленные исковые требования в полном объеме.

Участвующим в деле прокурором прокуратуры Забайкальского края принесены возражения на кассационную жалобу.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции представители Федерального казенного учреждения "Исправительная колония N1" Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Забайкальскому краю, Федерального казенного учреждения "Исправительная колония N5" Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Забайкальскому краю, Федеральной службы исполнения наказаний России, Министерства финансов Российской Федерации, надлежаще извещенные о времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, в том числе публично, путем размещения соответствующей информации на официальном сайте суда (http://8kas.sudrf.ru), не явились, сведений о причинах неявки не представили, об отложении рассмотрении дела в связи с невозможностью явиться в судебное заседание не просили. На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, заслушав пояснения, участвующего в судебном заседании посредством видеоконференц-связи Цынгеева С.И, поддержавшего доводы кассационной жалобы, заключение прокурора восьмого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Симоненко Е.В, полагавшей кассационную жалобу подлежащей удовлетворению, обсудив доводы кассационной жалобы, возражений на кассационную жалобу судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

Статья 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает, что кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В силу положений статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции приходит к выводу о том, что при рассмотрении данного гражданского дела судебными инстанциями были допущены существенные нарушения норм материального и процессуального права.

Как установлено судами и следует из материалов дела, Цынгеев С.И. в период с 12 марта 2017 г. по 2020 год отбывал наказание в ФКУ ИК-1 УФСИН России по Забайкальскому краю.

В период отбывания наказания на истца Цынгеева С.И. администрацией как ФКУ ИК-1 неоднократно налагались дисциплинарные взыскания, в том числе, в виде водворения в штрафной изолятор и перевод в помещение камерного типа.

В период отбывания наказания в ФКУ ИК-1 УФСИН России по Забайкальскому краю Цынгеев С.И. помещался в ШИЗО на основании постановлений администрации учреждения:

от 15 августа 2017 г. за нарушение распорядка дня на 10 суток с 15 августа по 15 сентября 2017 г.;

от 20 ноября 2017 г. за нарушение правил внутреннего распорядка на 10 суток с 20 ноября по 21 декабря 2017 г.;

от 21 декабря 2017 г. за нарушение правил внутреннего распорядка на 1 сутки 22 декабря 2017 г.;

от 28 декабря 2017 г. за нарушение формы одежды на 14 суток с 28 декабря 2017 г. по 11 января 2018 г.;

от 8 февраля 2018 г. за умышленный вред своему здоровью на 2 суток с 8 февраля по 10 февраля 2018 г.;

от 15 февраля 2018 г. за нарушение распорядка дня на 5 суток;

от 22 августа 2018 г. за нарушение распорядка дня на 8 суток с 22 августа по 30 августа 2018 г.;

от 30 августа 2018 г. за препятствие надзору на 14 суток с 30 августа по 13 сентября 2018 г.;

от 22 ноября 2018 г. за употребление жаргонных слов в адрес администрации на 14 суток с 22 ноября по 6 декабря 2018 г.;

от 6 декабря 2018 г. за невыполнение законных требований на 14 суток с 6 декабря по 20 декабря 2018 г.;

от 20 декабря 2018 г. за нарушение распорядка дня на 14 суток с 20 декабря 2018 г. по 3 января 2019 г.;

от 3 января 2019 г. за нарушение распорядка дня на 14 суток с 3 января по 17 января 2019 г.;

от 24 мая 2019 г. за нарушение распорядка дня на 13 суток с 24 мая по 6 июня 2019 г.;

от 26 февраля 2020 г. за препятствие надзору на 15 суток с 26 февраля по 12 марта 2020 г.;

от 12 марта 2020 г. за нарушение распорядка дня на 14 суток.

Цынгеев С.И. помещался в ПКТ (помещение камерного типа) на основании постановлений администрации учреждения от 11 января 2018 г. за препятствие надзору на 1 месяц с 11 января по 11 февраля 2018 г.; от 21 февраля 2018 г. за нарушение распорядка дня на 3 месяца с 22 февраля по 22 мая 2018 г. от 5 июля 2018 г. за нарушение распорядка дня на 6 месяцев с 5 июля 2018 г. по 5 января 2019 г.; от 8 июня 2019 г. за нарушение правил внутреннего распорядка на 6 месяцев с 8 июня по 8 декабря 2019 г.

Решением Нерчинского районного суда Забайкальского края от 12 августа 2019 г, оставленным без изменения апелляционным определением Забайкальского краевого суда от 23 октября 2019 г, в удовлетворении требований истца Цынгеева С.И. о признании незаконными постановлений о наложении дисциплинарных взысканий от 15 августа 2017 г, 20 ноября 2017 г, 28 декабря 2017 г, 11 января 2018 г, 21 февраля 2018 г, 5 июля 2018 г, 22 августа 2018 г, 30 августа 2018 г, 8 июня 2019 г. отказано.

Судом также установлено, что после наводнения летом 2018 года, в связи с которым в Забайкальском крае было установлен режим чрезвычайной ситуации постановлением Губернатора Забайкальского края от 9 июля 2018 г. N45, в ФКУ ИК -1 был произведен ремонт затопленных помещений, в том числе помещений ШИЗО, ПКТ.

Цынгеев С.И. наблюдается в период отбывания наказания с 2017 года, в том числе с диагнозами: "данные изъяты". На эти заболевания ссылался истец при рассмотрении дела судом апелляционной инстанции.

Из справки по результатам проведенной старшим врачом по общей гигиене ЦГСЭН ФКУЗ МСЧ-75 ФСИН России ФИО15 в присутствии заместителя начальника по тыловому обеспечению ФКУ ИК-1 ФИО8 13 февраля 2020 г. и 14 февраля 2020 г. проверки соблюдения требований санитарного законодательства на объектах ФКУ ИК-1 УФСИН России по Забайкальскому краю следует, что показатели микроклимата (температура, относительная влажность и скорость движения воздуха) в помещениях ШИЗО-ПКТ ФКУ ИК-1 УФСИН России по Забайкальскому краю (камеры N 3, 4, 5, 9, 10, 11, 13, 14, 16) соответствуют нормативным значениям СанПиН 2.2.1/2.1.1.1278-03 "Гигиенические требования к естественному, искусственному и совмещенному освещению жилых и общественных зданий", СанПиН 2.1.2.2645-10 "Санитарно-эпидемиологические требования к условиям проживания в жилых зданиях и помещениях", санитарным правилам 308.1325800.2017.

Из представления и.о. прокурора по надзору за соблюдением законов в ИУ ФИО9 от 1 февраля 2020 г. следует, что в ходе проведенной в ФКУ ИК-1 проверки выявлены нарушения запираемых помещений ШИЗО, ПКТ, а именно в нарушение требований статей 82, 99 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, приложения N 2 к приказу ФСИН РФ от 27 июля 2006 г. N 512, раздела 32 Приказа МЮ РФ от 4 сентября 2006 г. N 279, пунктов 3.1.1, 3.1.2, 3.1.4, 3.1.6, 3.1.8, 7.2, 12.4, 13.2, 13.3, 14.1 Приказа ФСИН России от 27.07.2007 г. N 407 в камерах ШИЗО ФКУ ИК-1 установлены койки, длина и ширина которых составляет менее установленных нормативов в 70*190, размеры столов менее установленных стандартов (80*61 - 4 места. 120*61 - 6 мест), длина скамеек камерных в ШИЗО менее установленных стандартов (1600 мм на 4 места), подводки к санитарным приборам, размещаемым в ШИЗО, проложены не скрытно (открытым способом, спецконтингент имеет к ним доступ).

Исходя из пояснений ответчика, 19 марта 2020 г. на указанное представление направлен ответ об устранении допущенных нарушений в установленные сроки.

Из исследованной в судебном заседании справки по обращениям Цынгеева С.И. за период отбывания наказания в ФКУ ИК-1 следует, что из направленных в судебные органы, правоохранительные органы, органы прокуратуры, правозащитные организации, в том числе международные, ходатайств, апелляционных и кассационных жалоб и др, большая часть из которых направлялась в закрытых письмах, в 2017 году им было направлено 24 письма, в 2018 г. - 55 писем, в 2019 г. - 86 писем, за 3 месяца 2020 г. - 38 писем, всего 203 письма.

Разрешая спор, руководствуясь положениями статей 10, 11, 99, 101, 115, 117, 118 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, Порядка организации оказания медицинской помощи лицам, заключенным под стражу или отбывающим наказание в виде лишения свободы, утвержденного Приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 28 декабря 2017 г. N285, Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденных приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 16 декабря 2016 г. N295, разъяснениями, содержащимися в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2003 г. N5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации", исходя из того, что порядок и процедура наложения взысканий и помещения истца в штрафной изолятор, помещение камерного типа администрацией исправительного учреждения нарушена не была, до помещения истца в штрафной изолятор в каждом случае проводился его медицинский осмотр, даны заключения о его возможности по состоянию здоровья находиться в штрафном изоляторе; максимальный срок пребывания истца Цынгеева С.И. в штрафном изоляторе по каждому постановлению превышен не был, нарушений установленного порядка наложения мер взыскания администрацией учреждения не допущено; содержание истца во время ремонта в помещениях ШИЗО, ПКТ ФКУ ИК-1 УФСИН России по Забайкальскому краю являлось временным и вынужденным, не зависело от действий либо бездействия администрации исправительного учреждения, а было обусловлено необходимостью устранения последствий чрезвычайной ситуации (наводнения), суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии фактов ограничения или ущемления прав истца в части условий его содержания в помещениях ШИЗО и ПКТ, а также об отсутствии фактов, которые подвергали риску его здоровье и жизнь, либо оказали существенное влияние на их ухудшение.

Также, учитывая, что объективных и достоверных доказательств нарушения ответчиками каких-либо неимущественных прав истца, содержания истца в ненадлежащих условиях в заявленный истцом период, а также доказательств наличия вины ответчиков в причинении нравственных или физических страданий не было представлено, не установив факт причинения ему вреда здоровью или нарушения прав истца в указанный им период при нахождении в ФКУ ИК-1 УФСИН России по Забайкальскому краю и, как следствие, причинения ему физических и нравственных страданий, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения требований истца о компенсации морального вреда.

Суд апелляционной инстанции с указанными выводами суда апелляционной инстанции согласился.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что приведенные выводы судов первой и апелляционной инстанций основаны на неправильном применении норм материального права к спорным отношениям и сделаны с существенным нарушением норм материального и процессуального права.

Частью 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации предусмотрено, что в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с настоящей Конституцией.

Согласно статье 3 Конвенции "О защите прав человека и основных свобод" от 4 ноября 1950 г. никто не должен подвергаться бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию.

Статьей 21 Конституции Российской Федерации установлено, что достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления. Никто не должен подвергаться жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию.

В соответствии со статьей 53 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

Согласно правовой позиции. Конституционного Суда Российской Федерации, действия (или бездействие) органов государственной власти, причинившие вред любому лицу, влекут возникновение у государства обязанности этот вред возместить, а каждый пострадавший от незаконных действий (бездействия) органов государственной власти наделяется правом требовать от государства справедливого возмещения вреда (Определение от 4 июня 2009 г. N1005-0-0).

Задачами уголовно-исполнительного законодательства Российской Федерации являются регулирование порядка и условий исполнения и отбывания наказаний, определение средств исправления осужденных, охрана их прав, свобод и законных интересов, оказание осужденным помощи в социальной адаптации (часть 2 статьи 1 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации).

Российская Федерация уважает и охраняет права, свободы и законные интересы осужденных, обеспечивает законность применения средств их исправления, их правовую защиту и личную безопасность при исполнении наказаний, им гарантируются права и свободы граждан Российской Федерации с изъятиями и ограничениями, установленными уголовным, уголовно-исполнительным и иным законодательством Российской Федерации (части 1 и 2 статьи 10 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации).

Согласно части 2 статьи 10 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации при исполнении наказаний осужденным гарантируются права и свободы граждан Российской Федерации с изъятиями и ограничениями, установленными уголовным, уголовно-исполнительным и иным законодательством Российской Федерации.

Как указано выше в силу части 3 статьи 82 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации в исправительных учреждениях действуют Правила внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденные приказом Министерства юстиции Российской Федерации по согласованию с Генеральной прокуратурой Российской Федерации.

В соответствии с частью 1 статьи 115 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации за нарушение установленного порядка отбывания наказания к осужденным к лишению свободы могут применяться взыскания, в том числе выговор и водворение осужденных, содержащихся в исправительных колониях или тюрьмах, в штрафной изолятор на срок до 15 суток; перевод осужденных мужчин, являющихся злостными нарушителями установленного порядка отбывания наказания, содержащихся в исправительных колониях общего и строгого режимов, в помещения камерного типа, а в исправительных колониях особого режима и тюрьмах - в одиночные камеры на срок до шести месяцев.

В силу части 1 статьи 117 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации при применении мер взыскания к осужденному к лишению свободы учитываются обстоятельства совершения нарушения, личность осужденного и его предыдущее поведение. Налагаемое взыскание должно соответствовать тяжести и характеру нарушения. До наложения взыскания у осужденного берется письменное объяснение. Осужденным, не имеющим возможности дать письменное объяснение, оказывается содействие администрацией исправительного учреждения. В случае отказа осужденного от дачи объяснения составляется соответствующий акт. Взыскание налагается не позднее 10 суток со дня обнаружения нарушения, а если в связи с нарушением проводилась проверка - со дня ее окончания, но не позднее трех месяцев со дня совершения нарушения. Взыскание исполняется немедленно, а в исключительных случаях - не позднее 30 дней со дня его наложения. Запрещается за одно нарушение налагать несколько взысканий.

Приказом Министерства Юстиции Российской Федерации от 9 августа 2011 года N282 утвержден порядок проведения медицинского осмотра перед переводом осужденных в помещения камерного типа, единые помещения камерного типа, одиночные камеры, а также водворением в штрафные и дисциплинарные изоляторы и выдачи медицинского заключения о возможности нахождения в указанных помещениях по состоянию здоровья.

Перевод осужденных в помещения камерного типа, единые помещения камерного типа и одиночные камеры, а также водворение в штрафные и дисциплинарные изоляторы производится только после проведения медицинского осмотра осужденного и выдачи врачом, а при его отсутствии фельдшером медицинского заключения (пункт 2).

После завершения процедур, непосредственно связанных с медицинским осмотром и оформлением медицинской документации, медицинский работник, проводивший осмотр осужденного, на постановлении о применении к осужденному взыскания выносит медицинское заключение, оформляемое собственноручно, с указанием времени и даты проведенного медицинского осмотра (пункт 12).

В соответствии со статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации законом обязанность возмещения вреда, может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда (пункт 1). Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине (пункт 2).

Согласно статье 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации и главой 59 Гражданского кодекса Российской Федерации.

На основании статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

К нематериальным благам, в силу пункта 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации, относится достоинство личности.

Закрепив в статье 151 (абзац 1) Гражданского кодекса Российской Федерации общий принцип компенсации морального вреда, законодатель не установилограничений в отношении оснований такой компенсации.

Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г. N10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, или нарушающими его личные неимущественные права. Моральный вред может заключаться в нравственных переживаниях в связи с временным ограничением или лишением каких-либо прав и др. (пункт 2).

Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда (пункт 4). Перечень нравственных страданий, являющихся основанием для реализации права на компенсацию морального вреда, не является исчерпывающим.

Объектом неправомерных посягательств являются по общему правилу любые нематериальные блага (права на них) вне зависимости от того, поименованы ли они в законе и упоминается ли соответствующий способ их защиты (Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за первый квартал 2013 года, утвержденный Президиумом Верховного Суда РФ от 03 июля 2013 г.).

Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно указывал на то, что статьи 151 и 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации во взаимосвязи со статьей 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации направлены на реализацию, в частности, положений статей 52 и 53 Конституции Российской Федерации (Определения от 25 декабря 2008 г. N 1012-0-0, от 24 октября 2013 г. N 1663-0).

В соответствии со статьей 15 (часть 4) Конституции Российской Федерации общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы.

Пунктом 15 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2003 г. N5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации" разъяснено, что в соответствии со статьей 3 Конвенции и требованиями, содержащимися в постановлениях Европейского Суда по правам человека, условия содержания под стражей должны быть совместимы с уважением к человеческому достоинству (абзац 4). Унижающим достоинство обращением признается, в частности, такое обращение, которое вызывает у лица чувство страха, тревоги и собственной неполноценности (абзац 5). При этом лицу не должны причиняться лишения и страдания в более высокой степени, чем тот уровень страданий, который неизбежен при лишении свободы, а здоровье и благополучие лица должны быть гарантированы с учетом практических требований режима содержания (абзац 6). Оценка указанного уровня осуществляется в зависимости от конкретных обстоятельств, в частности, от продолжительности неправомерного обращения с человеком, характера физических и психических последствий такого обращения. В некоторых случаях принимаются во внимание пол, возраст и состояние здоровья лица, которое подверглось бесчеловечному или унижающему достоинство обращению (абзац 7).

Разрешая требования по существу, судебные инстанции пришли к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения заявленных исковых требований о возмещении вреда, поскольку порядок наложения взыскания в виде помещения истца в штрафной изолятор, помещение камерного типа администрацией исправительного учреждения не нарушена, максимальный срок пребывания истца в штрафном изоляторе по каждому из постановлений превышен не был, фактов ограничения или ущемления прав истца в части условий его содержания в помещениях ШИЗО и ПКТ, ограничения его контактов с семьей, не отправлении корреспонденции, нарушения права вероисповедания не установлено.

При этом суды первой и апелляционной инстанции отклонили доводы истца о содержании его в помещениях ШИЗО, ПКТ в условиях не соответствующих санитарно-гигиеническим нормам, в том числе с учетом нарушений указанных в представлении и.о. прокурора по надзору за соблюдением законов в ИУ от 1 февраля 2020 г, указав на то, что указанные в представлении нарушения условий содержания, сами по себе не привели к нарушению личных неимущественных прав истца и не повлекли причинение ему морального вреда.

С указанными выводами судебных инстанций нельзя согласиться, поскольку указанные выводу основаны на неправильном применении норм материального права.

В соответствии с частью 2 статьи 99 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации осужденным предоставляются индивидуальные спальные места и постельные принадлежности; обеспечиваются одеждой по сезону с учетом пола и климатических условий, индивидуальными средствами гигиены (как минимум мылом, зубной щеткой, зубной пастой (зубным порошком), туалетной бумагой, одноразовыми бритвами (для мужчин), средствами личной гигиены (для женщин).

Минимальные нормы питания и материально-бытового обеспечения осужденных устанавливаются Правительством Российской Федерации, нормы вещевого довольствия утверждаются федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере исполнения уголовных наказаний (часть 3 этой же статьи).

В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (часть 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Пленум Верховного Суда Российской Федерации в постановлении от 27 июня 2013 года N21 "О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и протоколов к ней" указал, что правовые позиции Европейского Суда учитываются при применении законодательства Российской Федерации. В частности, содержание прав и свобод, предусмотренных законодательством Российской Федерации, должно определяться с учетом содержания аналогичных прав и свобод, раскрываемого Европейским Судом при применении Конвенции и Протоколов к ней (пункт 3).

В абзаце третьем пункта 10 этого же постановления разъяснено, что Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция), признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов. Поэтому применение судами положений Конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции.

При этом в постановлении по делу "Ананьев и другие против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека обращал внимание на то, что бремя доказывания, возлагаемое на заявителя в судебном разбирательстве по поводу компенсации, не должно быть чрезмерным. От него может потребоваться доказуемое изложение случая жестокого обращения и представление таких доказательств, какие являются легко доступными, например, подробное описание условий содержания под стражей, показания свидетелей или ответы со стороны надзирающих органов. После этого бремя доказывания переходит к властям, чтобы они могли опровергнуть утверждения о жестоком обращении посредством документальных доказательств, способных продемонстрировать, что условия содержания заявителя под стражей не нарушали статью 3 Конвенции. Процессуальные правила рассмотрения такого требования должны соответствовать принципам справедливости, закрепленным в статье 6 Конвенции.

При разрешении требований о компенсации морального вреда судам необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон.

Содержание истца в помещении ШИЗО, ПКТ в условиях, не соответствующих установленным нормам, влечет нарушение прав истца, гарантированных законом, и само по себе является достаточным для того, чтобы причинить страдания и переживания в степени, превышающей неизбежный уровень страданий, присущий ограничению свободы.

Исполнение наказания неизбежно предполагает причинение страданий лицу, отбывающему наказание. Однако деятельность субъектов системы исполнения наказания подразумевает соблюдение требований условий содержания установленных законом, и не предполагает ухудшение условий содержания с отступлением от установленного законом предела.

При установленном факте нарушения условий содержания, требования к которым законодательно регламентированы, вывод судов первой и апелляционной инстанций, что данное обстоятельство не привело к нарушению прав истца на соблюдение гарантированных условий содержания, нельзя признать законным.

Судебными инстанциями не дана оценка доводам истца об ухудшении состояния его здоровья в связи с длительным пребыванием в ШИЗО, ПКТ, не исследованы медицинские документы (медицинская карта) истца в спорный период, не дана оценка выявленным фактам нарушения условий содержания, в том числе несоответствия индивидуального спального места установленным требованиям, с учетом длительности пребывания Цынгеева С.В. в ШИЗО, ПКТ в спорный период, состояния его здоровья.

Кроме того, судом не была дана оценка доводам истца о нарушении условий содержания в период проведения ремонтных работ в помещениях ШИЗО, ПКТ с учетом характера и степени нарушения условий содержания в период проведения таких работ.

Судебные инстанции в нарушение требований статей 67, 71 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации данные обстоятельства в качестве юридически значимых не определили, правовой оценки исходя из положений норм права, подлежащих применению по данному делу не дали.

В соответствии с частью 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

При принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению (часть 1 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Таким образом, суды первой и апелляционной инстанций наделены процессуальными возможностями, которые позволяют им с достаточной степенью достоверности установить юридически значимые по настоящему делу обстоятельства, однако в нарушение действующего законодательства суды не реализовали соответствующие полномочия при разрешении данного спора.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 г. N13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции" (действовавшем на момент вынесения апелляционного определения), судам необходимо учитывать, что по смыслу статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела и их юридическую квалификацию в пределах доводов апелляционных жалобы, представления и в рамках тех требований, которые уже были предметом рассмотрения в суде первой инстанции.

Если судом первой инстанции неправильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела (пункт 1 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), то суду апелляционной инстанции следует поставить на обсуждение вопрос о представлении лицами, участвующими в деле, дополнительных (новых) доказательств и при необходимости по их ходатайству оказать им содействие в собирании и истребовании таких доказательств. Суду апелляционной инстанции также следует предложить лицам, участвующим в деле, представить дополнительные (новые) доказательства, если в суде первой инстанции не доказаны обстоятельства, имеющие значение для дела (пункт 2 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), в том числе по причине неправильного распределения обязанности доказывания (пункты 28, 29 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 г. N13, действовавшего на момент принятия обжалуемого судебного постановления, пункты 42, 43 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 г. N16).

При таких обстоятельствах обжалуемые судебные постановления нельзя признать соответствующим требованиям статей 195 и 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, допущенные судами нарушения норм права, повлияли на исход дела, и без их устранения невозможна защита охраняемых законом интересов заявителя.

Суд кассационной инстанции приходит к выводу о том, что при рассмотрении настоящего дела суды первой и апелляционной инстанций в результате неправильного применения норм материального права и нарушения норм процессуального права не определили все обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела, не установили эти обстоятельства, не оценили в совокупности имеющиеся по делу доказательства, в связи с чем выводы судов об отказе в удовлетворении заявленных исковых требований Цынгеева С.В, нельзя признать законными.

С учетом изложенного, принимая во внимание необходимость соблюдения разумных сроков судопроизводства (статья 6.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также необходимость оценки судом апелляционной инстанции решения суда первой инстанции в полном объеме, судебная коллегия Восьмого кассационного суда общей юрисдикции находит, что допущенные по делу нарушения норм материального и процессуального права являются существенными, непреодолимыми, и приходит к выводу об отмене апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 13 мая 2021 г. и о направлении дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

При новом рассмотрении дела суду следует учесть изложенное и разрешить дело в соответствии с установленными по делу обстоятельствами и требованиями закона.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 13 мая 2021 г. отменить, направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Председательствующий:

Судьи:

"данные изъяты"

"данные изъяты"

"данные изъяты"

"данные изъяты"

"данные изъяты"

"данные изъяты"

"данные изъяты"

"данные изъяты"

"данные изъяты"

"данные изъяты"

"данные изъяты"

"данные изъяты"

"данные изъяты"

"данные изъяты"

"данные изъяты"

"данные изъяты"