Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 30 сентября 2021 г. по делу N 8Г-10015/2021[88-16609/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Латушкиной С.Б, судей Кожевниковой Л.П, Леонтьевой Т.В, с участием прокурора восьмого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Афонина А.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-559/2020 (УИД 54RS0031-01-2020-001416-03) по иску Саганова Владислава Евгеньевича к Попову Кириллу Юрьевичу о компенсации морального вреда, по кассационной жалобе Саганова Владислава Евгеньевича на решение Обского городского суда Новосибирской области от 25 ноября 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Новосибирского областного суда от 16 марта 2021 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Леонтьевой Т.В, заключение прокурора восьмого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Афонина А.В. об отсутствии оснований для удовлетворения кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Саганов Владислав Евгеньевич (далее - Саганов В.Е, истец) обратился в суд с иском к Попову Кириллу Юрьевичу (далее - Попов К.Ю, ответчик) о компенсации морального вреда.

В обоснование своих требований указывал на то, что 21 июня 2019 г. произошло дорожно-транспортное происшествие, в результате которого водитель Попов К.Ю, управляя автомобилем "Тойота Корона Премио", государственный регистрационный знак N, нарушив Правила дорожного движения, сбил на пешеходном переходе дочь истца ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, которая переходила дорогу на зеленый сигнал светофора. В результате действий ответчика наступила смерть ФИО3

Приговором Октябрьского районного суда г. Новосибирска Новосибирской области от 12 ноября 2019 г. Попов К.Ю. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного частью 3 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации.

В результате действий ответчика Саганову В.Е. причинен моральный вред, выразившийся в психологических переживаниях, вызванных смертью дочери, как самого близкого и родного человека, что является наиболее тяжелым и необратимым по своим последствиям событием, влекущим тяжелые нравственные страдания, затрагивающие психику, здоровье, самочувствие и настроение истца. Гибель дочери является необратимым обстоятельством, которое нарушает его физическое и психическое благополучие.

Саганов В.Е. просил суд взыскать с Попова К.Ю. в его пользу компенсацию морального вреда в размере 3 000 000 руб.

Решением Обского городского суда Новосибирской области от 25 ноября 2020 г. исковые требования Саганова В.Е. удовлетворены частично. С Попова К.Е. в пользу Саганова В.Е. взыскана компенсация морального вреда в размере 500 000 руб. С Попова К.Е. в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина в размере 300 руб. В остальной части требований отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Новосибирского областного суда от 16 марта 2021 г. решение Обского городского суда Новосибирской области от 25 ноября 2020 г. оставлено без изменения.

В кассационной жалобе Саганов В.Е. просит об отмене судебных актов как незаконных.

Поповым К.Ю. поданы возражения на кассационную жалобу.

Прокуратурой Новосибирской области принесены возражения на кассационную жалобу истца.

Лица, участвующие в деле, в суд кассационной инстанции не явились, извещены надлежащим образом о времени и месте рассмотрения дела, в связи с чем, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, руководствуясь частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

Кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом (часть 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

По настоящему делу таких нарушений с учетом доводов кассационной жалобы судебной коллегией по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не установлено.

Согласно пункту 1 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств и т.п.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. Владелец источника повышенной опасности может быть освобожден судом от ответственности полностью или частично также по основаниям, предусмотренным пунктами 2 и 3 статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При грубой неосторожности потерпевшего и отсутствии вины причинителя вреда в случаях, когда его ответственность наступает независимо от вины, размер возмещения должен быть уменьшен или в возмещении вреда может быть отказано, если законом не предусмотрено иное. При причинении вреда жизни или здоровью гражданина отказ в возмещении вреда не допускается (пункт 2 статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Положениями статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

По правилам статьи 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности.

Согласно пункту 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья, либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

При рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (пункт 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда").

Как разъяснено в пункте 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических и нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

В постановлении Европейского Суда по правам человека от 18 марта 2010 г. по делу "М. (Maksimov) против России" указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю. В противном случае отсутствие мотивов, например, несоразмерно малой суммы компенсации, присужденной заявителю, будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения.

Таким образом, право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно физических или нравственных страданий потерпевшего, то есть морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага, неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями и моральным вредом, вины причинителя вреда.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, 21 июня 2019 г. около 16 часов 11 минут водитель Попов К.Ю, управляя технически исправным автомобилем марки "Toyota Corona Premio", государственный регистрационный знак N, в условиях светлого времени суток, ясной погоды без осадков, достаточной и неограниченной видимости, сухого асфальтового дорожного покрытия, следовал по проезжей части ул. Восход в направлении от ул. Кирова в сторону ул. Зыряновская в Октябрьском районе г. Новосибирска.

Приближаясь к регулируемому светофором пешеходному переходу, в состоянии обнаружить опасность для движения в виде пешехода малолетней ФИО3, которая пересекала проезжую часть по регулируемому пешеходному переходу на разрешающий сигнал светофора, выехал на регулируемый пешеходный переход, в результате чего на полной скорости передней частью своего автомобиля совершил наезд на пешехода малолетнюю ФИО3

В результате вышеуказанных противоправных действий, Попов К.Ю. по неосторожности причинил пешеходу малолетней ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, смерть, которая наступила от "данные изъяты"

Приговором Октябрьского районного суда г. Новосибирска от 12 ноября 2019 г. Попов К.Ю. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного частью 3 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации. Указанным приговором взыскана компенсация морального вреда в пользу матери ребенка ФИО6 в размере 867000 рублей.

Погибшая ФИО3 приходилась дочерью истицу Саганову В.Е.

Согласно статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Из Конвенции о защите прав человека и основных свобод в ее взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что семейная жизнь, семейные связи - это неимущественное благо, относящееся к категории неотчуждаемых и не передаваемых иным способом нематериальных благ, принадлежащих каждому человеку от рождения или в силу закона. В случае причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) в связи с причинением вреда здоровья их близкому родственнику. В данном случае не наступает правопреемство в отношении права на компенсацию морального вреда, поскольку такое право у членов семьи лица, которому причинен вред жизни или здоровью, возникает в связи со страданиями, перенесенными ими вследствие нарушения принадлежащих им неимущественных благ, в том числе семейных связей.

Суды первой и апелляционной инстанций приведенные нормативные положения к спорным отношениям применил правильно, учел, что предметом настоящего спора является компенсация морального вреда за причинение ответчиком нравственных и физических страданий истцу в связи с нарушением принадлежащих ему нематериальных благ, перенесенными именно им нравственными и физическими страданиями вследствие причинения тяжкого вреда здоровью его дочери.

Разрешая спор, суд первой инстанции, дав оценку представленным доказательствам, доводам и возражениям сторон, установив факт причинения смерти дочери истца в результате воздействия источника повышенной опасности (наезд на пешехода), пришел к выводу о наличии оснований для удовлетворения требования о компенсации морального вреда, причиненного истцу смертью близкого человека.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции с учетом характера и степени нравственных страданий истца, вызванных смертью несовершеннолетнего ребенка, принял во внимание, что смерть дочери стала невосполнимой моральной утратой для Саганова В.Е. В связи с гибелью ФИО3 нарушено личное неимущественное право истица - право на семейные, родственные отношения между ними. Смерть ФИО3 принесла существенные нравственные страдания истцу, который, будучи отцом, навсегда лишился возможности видеть свою дочь, ее дочерней любви, заботы с ее стороны. В связи с этим, по мнению суда, является очевидным тот факт, что Саганов В.Е. испытал, испытывает, и неизбежно будет испытывать на протяжении всей жизни глубокие нравственные страдания в связи с безвозвратной утратой близкого и родного ему человека - дочери, не смотря на время, прошедшее после ее гибели, пришел к выводу о необходимости компенсации истцу за счет ответчика в морального вреда в сумме 500000 рублей.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции учел установленные обстоятельства дела, характеризующие тесные семейные отношения истца с погибшей дочерью, сложившиеся при жизни последней, характер их психологических связей, свидетельствующих о наличии семейных взаимоотношений, соответствующих сложившимся в обществе морально-нравственным ценностям и взглядам относительно семейных взаимоотношений, систематический характер общения степень нравственных страданий истца.

Выводы судов первой и апелляционной инстанций подробно мотивированы, полностью соответствуют фактическим обстоятельствам и материалам дела, основаны на доказательствах, надлежаще оцененных по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Определенный размер денежной компенсации морального вреда соответствует установленным фактическим обстоятельствам дела, степени нравственных и физических страданий, требованиям разумности и справедливости.

Доводы кассационной жалобы, выражающие несогласие с определенным судом размером компенсации морального вреда, по существу направлены на переоценку выводов суда первой и второй инстанции, следовательно, не могут повлечь отмену обжалуемых судебных актов.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает, что высказанное судом первой и апелляционной инстанциями усмотрение в части определения размера компенсации морального вреда по доводам кассационной жалобы не может быть пересмотрено со ссылкой на занижение данного размера.

Данные доводы являлись предметом оценки судов первой и апелляционной инстанций, получили надлежащую правовую оценку, основанием для отказа во взыскании компенсации не являются.

Фактически приведенные в кассационной жалобе доводы не содержат обстоятельств, которые не были бы проверены и учтены судами первой и второй инстанций при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта, влияли на законность и обоснованность постановленных судебных актов, либо опровергали выводы судов.

Судами первой и апелляционной инстанций не допущено нарушений норм материального или процессуального права, повлиявших на исход дела, влекущих отмену или изменение принятых по настоящему делу судебных постановлений по тем доводам, которые изложены в кассационной жалобе.

Вопреки доводам кассационной жалобы, материальный закон при рассмотрении настоящего дела применен судами верно, указаний на нарушения норм процессуального права, которые могли бы явиться основанием к отмене судебных актов в обжалуемой части, кассационная жалоба не содержит. Правом давать иную оценку собранным по делу доказательствам, а также обстоятельствам, на которые заявитель ссылается в своей кассационной жалобе в обоснование позиции, суд кассационной инстанции не наделен в силу императивного запрета, содержащегося в части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Доводы кассационной жалобы о несогласии с данной судом оценкой доказательств и установленными судом обстоятельствами не могут служить основанием для пересмотра судебных постановлений в кассационном порядке, поскольку в соответствии с частью 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими и определять, какое судебное постановление должно быть принято при новом рассмотрении дела.

Поскольку судами первой и апелляционной инстанций материальный закон применен и истолкован правильно, нарушений процессуального права не допущено, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационной жалобы и отмены обжалуемых судебных постановлений.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Обского городского суда Новосибирской области от 25 ноября 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Новосибирского областного суда от 16 марта 2021 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Саганова Владислава Евгеньевича - без удовлетворения.

Председательствующий С.Б. Латушкина

Судьи Л.П. Кожевникова

Т.В. Леонтьева