Определение СК по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 28 сентября 2021 г. по делу N 8Г-18130/2021[88-19984/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Ромасловской И.М, судей Никоновой О.И, Речич Е.С, рассмотрев в открытом судебном заседании кассационную жалобу представителя Кирейцевой "данные изъяты" - Хуснутдиновой Д.Р. на решение Октябрьского районного суда г.Уфы Республики Башкортостан от 30 октября 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 30 марта 2021 года по гражданскому делу N2-1039/2020 по иску Петровой "данные изъяты" к Кирейцевой "данные изъяты" о признании договора дарения недействительным, заслушав доклад судьи Ромасловской И.М, пояснения представителя Кирейцевой А.И. - Хуснутдиновой Д.Р, поддержавшей доводы кассационной жалобы,

УСТАНОВИЛА:

истец Петрова Н.А. обратилась с исковым заявлением к ответчику Кирейцевой (Петровой) А.И, в котором просила признать недействительным договор дарения квартиры в многоквартирном доме от 06.05.2017 года Nб/н, заключенный между Петровой Н.А. и Кирейцевой (Петровой) А.И, применить последствия недействительности сделки, прекратив запись в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество регистрации права собственности Кирейцевой (Петровой) А.И. на квартиру, расположенную по адресу: "адрес", взыскать с Петровой А.И. в пользу Петровой Н.А. сумму в размере "данные изъяты" рублей в качестве компенсации судебных расходов, понесенных по оплате государственной пошлины, сумму в размере "данные изъяты" рублей в качестве компенсации судебных расходов, понесенных по оплате услуг представителя, мотивируя свои требования тем, что 28.04.2017 года скончался сын истца Петров И.Л. Истец сильно переживала из-за кончины сына, в связи с чем находилась в морально подавленном состоянии. Ответчик, являясь дочерью умершего от первого брака, через несколько дней после смерти сына, воспользовавшись ее возрастом, отсутствием у нее познаний в области права и опыта в заключение каких-либо сделок, а также тем, что истец пребывала в крайне "подавленном" психологическом и эмоциональном состоянии, путём введения истца в заблуждение принудила Петрову Н.А. подписать договор дарения квартиры. В момент подписания договора истец не понимала, какой документ в действительности подписывает, как и то, что совершает сделку по отчуждению принадлежащей ей квартиры. Истец не имела намерения отчуждать квартиру в пользу ответчика, так как имеет еще двух внуков (детей покойного сына от второго брака), хотела после своей смерти оставить квартиру внукам в равных долях, не выделяя кого-либо. В первое время ответчик в действительности ухаживала за истцом, убиралась в квартире, ходила за продуктами, но в последующем поведение ответчика по отношению к истцу кардинально изменилось.

Услышав из разговора, что квартира принадлежит ответчику, 17.12.2012 года истец обратилась в Управление Росреестра по Республике Башкортостан, где получила выписку и копию договора дарения квартиры, из которых ей стало ясно, что собственником квартиры стала ответчик на основании заключенного между ними договора дарения.

Решением Октябрьского районного суда г.Уфы Республики Башкортостан от 30.10.2020 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 30.03.2021 года, исковые требования Петровой "данные изъяты" к Петровой "данные изъяты" о признании договора дарения недействительным удовлетворены.

Признан недействительным договор дарения квартиры в многоквартирном доме от 06.05.2017 года Nб/н, заключенный между Петровой "данные изъяты" и Кирейцевой ("данные изъяты".

Применены последствия недействительности сделки, указано о приведении сторон в первоначальное положение, путем прекращения права собственности Кирейцевой "данные изъяты" на квартиру, расположенную по адресу: "адрес".

За Петровой "данные изъяты" признано право собственности на квартиру, расположенную по адресу: "адрес".

Указано, что решение является основанием для внесения Управлением Росреестра по Республике Башкортостан записи в Единый государственный реестр прав на недвижимое имущество о погашении права собственности Кирейцевой "данные изъяты" на квартиру, расположенную: "адрес" восстановления записи о праве собственности Петровой "данные изъяты" на указанную квартиру.

С Кирейцевой "данные изъяты" в пользу Петровой "данные изъяты" взысканы расходы по уплате государственной пошлины в размере "данные изъяты" рублей, расходы по оплате услуг представителя в размере "данные изъяты".

В кассационной жалобе представитель Кирейцевой А.И. - Хуснутдинова Д.Р. ставит вопрос об отмене состоявшихся по делу судебных постановлений, ссылаясь на отсутствие, по их мнению, оснований для удовлетворения заявленных ФИО2 требований.

Изучив доводы кассационной жалобы и материалы дела, заслушав представителя ответчика, судебная коллегия приходит к следующему:

Согласно п.1 ст.379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судом установлено, что 16.05.2017 года произведена регистрация права собственности ответчика Кирейцевой "данные изъяты" А.И. на квартиру, расположенную по адресу: "адрес".

Согласно результатам заключения комиссии судебно-психиатрических экспертов от 29.07.2020 года N у Петровой Н.А, "данные изъяты" года рождения, имеются признаки "данные изъяты". Как показывает анализ материалов гражданского дела, медицинской документации, свидетельских показаний, в сопоставлении с данными психиатрического освидетельствования, в интересующий суд период (подписания договора дарения квартиры от 06.05.2017 года) Петрова Н.А. обнаруживала признаки органического непсихотического расстройства со снижением психических функций, эмоциональноволевыми нарушениями (F06.821), однако уточнить степень снижения психических функций и степень выраженности эмоционально-волевых нарушений, то есть уточнить на тот период её психиатрический диагноз, а также оценить ее способность понимать значение своих действий и руководить ими, не представляется возможным ввиду противоречивости медицинской документации и свидетельских показаний о ее психическом состоянии на указанный период времени.

Удовлетворяя заявленные Петровой Н.А. требований, суд первой инстанции, с которым согласился суд апелляционной инстанции, руководствуясь статьями 166, 167, 178, 572 Гражданского кодекса Российской Федерации, исходил из того, что Петрова Н.А. в силу преклонного возраста ("данные изъяты" года), страдая различными заболеваниями, нуждаясь в постороннем уходе, заблуждалась относительно природы совершаемой сделки, не имела намерений передать ответчику спорную квартиру безвозмездно, полагала, что заключала договор пожизненного содержания, что ответчиком, после его заключения, будут оказаны необходимые помощь и уход; о том, что заключен договор дарения истец узнала 19.12.2019 года, заказав выписку из ЕГРН, после того, как ответчик сказала, что она уже не собственник квартиры.

Суд кассационной инстанции не находит правовых оснований не согласиться с выводами суда апелляционной инстанции.

Так, в силу п.1 ст.178 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

По смыслу указанной статьи заблуждение относительно условий сделки, ее природы должно иметь место на момент совершения сделки и быть существенным. Сделка считается недействительной, если выраженная в ней воля стороны неправильно сложилась вследствие заблуждения и повлекла иные правовые последствия, нежели те, которые сторона действительно имела в виду. Неправильное, ошибочное, не соответствующее действительности представление лица об элементах совершаемой им сделки, когда внешнее выражение воли лица не соответствует ее подлинному содержанию, может говорить о заблуждении в смысле ст.178 Гражданского кодекса Российской Федерации. Под влиянием заблуждения участник сделки помимо своей воли составляет неправильное мнение или остается в неведении относительно тех или иных обстоятельств, имеющих для него существенное значение, и под их влиянием совершает сделку, которую он не совершил бы, если бы не заблуждался.

Пунктом 1 ст.572 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Вопреки доводам кассационной жалобы, суды первой и апелляционной инстанции, в соответствии с положениями вышеуказанных норм, принимая во внимание установленные по делу обстоятельства, оценив в совокупности все представленные доказательства, в том числе медицинские документы, пояснения свидетелей, заключение судебно-медицинской экспертизы, пришли к правомерному выводу, что волеизъявление Петровой Н.А. при заключении договора дарения не соответствовало её действительной воле, поскольку она не имела намерения лишиться права собственности на жилье, которое для неё являлось единственным. Фактическое волеизъявление истца на оформление договора дарения ничем не подтверждено, из объяснений истца и свидетелей следует, что спорный договор дарения был направлен скорее на оформление с ответчиком договора ренты на спорное имущество, поскольку и истец, и ответчик высказывают доводы о необходимости ухода за истцом, что в свою очередь так же подтверждает обоснованность заявленных Петровой Н.А. требований.

Доводы кассационной жалобы о пропуске истцом срока исковой давности являлись предметом оценки судами первой и апелляционной инстанции, и обоснованно не приняты во внимание, поскольку о переходе права собственности на спорную квартиру истцу стало известно из выписки из Единого государственного реестра недвижимости от 19.12.2019 года (доказательств обратного не представлено), в то время как с исковым заявлением в суд истец обратилась15.01.2020 года, то есть в срок установленный законодательством.

В целом доводы кассационной жалобы повторяют доводы апелляционной жалобы, аналогичны позиции заявителя в судах первой и апелляционной инстанций, не подтверждают нарушений норм материального и процессуального права, повлиявших на исход дела, фактически сводятся к несогласию с оценкой доказательств и выводами судов первой и апелляционной инстанций по обстоятельствам дела.

Однако такие доводы не могут служить основанием для отмены судебных постановлений, поскольку выводы судов основаны на законе и не противоречат собранным по делу доказательствам, которым суд дал надлежащую правовую оценку в соответствии с требованиями ст.67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в силу которой суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Доводов, подтверждающих существенные нарушения норм материального и процессуального права, которые могли повлиять на исход дела и являться достаточным основанием для пересмотра состоявшихся судебных постановлений в кассационном порядке, заявителем не приведено.

В соответствии с п.3 ст.390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими и определять, какое судебное постановление должно быть принято при новом рассмотрении дела. Дополнительные доказательства судом кассационной инстанции не принимаются.

С учетом изложенного судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных ст.379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационной жалобы и отмены оспариваемых судебных актов.

На основании вышеуказанного и, руководствуясь статьями 379.6, 379.7, 390 и 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Октябрьского районного суда г.Уфы Республики Башкортостан от 30 октября 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 30 марта 2021 года оставить без изменения, кассационную жалобу представителя Кирейцевой "данные изъяты" - Хуснутдиновой Д.Р. - без удовлетворения.

Председательствующий И.М. Ромасловская

Судьи О.И. Никонова

Е.С. Речич