Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 23 сентября 2021 г. по делу N 8Г-16450/2021[88-15374/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного

суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Фроловой Т.В, судей Кожевниковой Л.П, Леонтьевой Т.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании путем использования системы гражданское дело N 75RS0002-01-2020-000718-05 (2-802/2020) по иску Х.С.Ю. к Следственному управлению Следственного комитета Российской Федерации по Забайкальскому краю о признании приказа о привлечении к дисциплинарной ответственности незаконным, взыскании компенсации морального вреда

по кассационной жалобе Следственного управления Следственного комитета России по Забайкальскому краю на решение Ингодинского районного суда г. Читы от 18 августа 2020 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 11 марта 2021 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Кожевниковой Л.П, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции,

УСТАНОВИЛА:

Х.С.Ю. обратился в суд с иском к Следственному управлению Следственного комитета Российской Федерации по Забайкальскому краю (далее - СУ СК) о признании приказа о привлечении к дисциплинарной ответственности незаконным, взыскании компенсации морального вреда.

В обоснование требований указал, что с 14 октября 2016 г. он является руководителем первого отдела по расследованию особо важных дел СУ СК.

Приказом руководителя СУ СК N л/с от 9 декабря 2019 г. ему объявлен строгий выговор за нарушения по трем эпизодам: в рамках уголовного дела в отношении М.В.Н.; уголовного дела в отношении В.А.Н.; материала проверки в порядке ст.ст. 144-145 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее-УПК РФ) в отношении Б.Б.Р. и Д.А.Н.

Об указанном приказе ему стало известно 12 декабря 2019 г. при ознакомлении в отделе кадров. Основанием для объявления строгого выговора явилось вменение ему в вину нарушение положений приказа руководителя следственного управления от 20 июля 2016 г. N "Об организации процессуальной деятельности в следственном управлении Следственного комитета Российской Федерации по Забайкальскому краю", ст. 39 УПК РФ, а также ведомственных организационно-распорядительных документов и законных требований контрольно-следственного отдела.

В качестве событий, связанных с дисциплинарными проступками, в приказе приведены:

возвращение прокурором на дополнительное расследование уголовного дела в отношении М.В.Н. вследствие нарушения права на защиту (предъявление 18 апреля 2019 г. обвинение М.В.Н. с участием его защитника - адвоката Т.А.П, который ранее участвовал в данном деле при допросе свидетеля обвинения);

необоснованное избрание следователем подписки о невыезде и надлежащем поведении В.А.Н, непринятие мер по отмене данной меры пресечения, не предоставление проекта решения о прекращении уголовного дела В.А.Н. по реабилитирующим основаниям и рапорта о таком прекращении;

не предоставление по требованию сотрудников КСО материала проверки в отношении Б.Б.Р. и Д.А.Н.

По мнению Х.С.Ю, привлечение его к дисциплинарной ответственности является незаконным, поскольку каких-либо нарушений при исполнении должностных обязанностей им не допущено, применительно к эпизоду по уголовному делу в отношении М.В.Н, работодателем нарушен порядок применения дисциплинарного взыскания и срок привлечения к ответственности, в приказе не приведены конкретные нарушения истца в ходе расследования уголовного дела в отношении М.В.Н, при том, что постоянный процессуальный контроль за этим делом был возложен на заместителя руководителя ОВД-1 К.И.Ф, само дело до направления прокурору неоднократно проверялось контрольно-следственным отделом (далее - КСО), которым выявленные прокурором основания для дополнительного расследования не устанавливались, указаний по этим поводам не делалось. Уголовное дело прокурору направлялось исполняющим обязанности руководителя ОВД-1 в период его ежегодного отпуска, в связи с чем он не мог изучить дело в полном объеме.

Применительно ко второму эпизоду считает, что мера пресечения Векличу избрана 15 мая 2019 г. при наличии законных оснований, в силу положений УПК РФ она действовала 10 суток, что не повлекло для последнего негативных последствий и не явилось основанием для судебного решения от 19 августа 2019 г. о реабилитации. Уголовное преследование в отношении Веклича прекращено 7 августа 2019 г, о предстоящем прекращении и привлечении иного лица КСО и руководству было известно, в том числе при проведении оперативного совещания от 10 июля 2019 г, а 2 августа 2019 г. дело с постановлением от 24 июля 2019 г. о привлечении в качестве обвиняемого иного лица направлено для согласования в КСО, в связи с чем он считает, что ответчиком нарушен установленный законом срок привлечения его к дисциплинарной ответственности.

Относительно третьего эпизода полагает, что в приказе не конкретизированы наименования ведомственных организационно-распорядительных документов, которые он нарушил, 16 января 2019 г. им вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Балданова, Дугарова, 23 января 2019 г. в порядке приказа N материал направлен в КСО, оттуда руководителем КСО в нарушение приказа N - прокурору (28 февраля 2019 г.), 5 апреля 2019 г. - возвращен прокурором в адрес руководителя СУ СК с пометкой "по минованию надобности" и о признании законности принятого решения. Далее материал поступил в ОВД-1 с резолюцией заместителя руководителя СУ СК "для учета", и, исходя из данной резолюции и сопроводительного письма прокурора о законности принятого решения, материал сдан в архив.

19 апреля 2019 г. устно, 27 августа 2019 г. письменно данный материал истребовался у истца сотрудниками КСО, однако не был им предоставлен, так как правовых оснований к тому не имелось и сотрудниками КСО таковые не обозначены. ОВД-1, как равнозначное структурное подразделение следственного управления, не находится в подчинении КСО и не обязано применительно к данному случаю исполнять требования последнего.

Просил суд признать дисциплинарное взыскание, наложенное приказом руководителя Управления от 9 декабря 2019 г. N л/с в виде строгого выговора, незаконным и отменить. Обязать аннулировать все последствия, связанные с незаконным привлечением к дисциплинарной ответственности, в частности внести соответствующую запись об его отмене в трудовую книжку, не применять данный приказ при установлении надбавок к заработной плате в 2020 году, просил взыскать с Управления в счет компенсации имущественного вреда 17 058, 54 руб.

Определением Ингодинского районного суда г. Читы от 9 июня 2020 г. принят отказ Х.С.Ю. от иска в части требований о взыскании компенсации имущественного вреда в размере 17 058, 54 руб.

Определением Ингодинского районного суда города Читы от 9 июня 2020 г. принят отказ Х.С.Ю. от иска в части требований о возложении на ответчика обязанности аннулировать все последствия, связанные с незаконным привлечением к дисциплинарной ответственности, в частности внести соответствующую запись об его отмене в трудовую книжку, не применять данный приказ при установлении надбавок к заработной плате в 2020 году.

Решением Ингодинского районного суда г. Читы от 18 августа 2020 г. исковые требования удовлетворены, суд признал незаконным и отменил приказ руководителя СУ СК по Забайкальскому краю от 9 декабря 2019 г. N/лс в части объявления истцу дисциплинарного взыскания в виде строгого выговора.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 11 марта 2021 г. решение суда первой инстанции оставлено без изменения.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции. представителем СУ СК России по Забайкальскому краю ставится вопрос об отмене решения Ингодинского районного суда г. Читы от 18 августа 2020 г. и апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 11 марта 2021 г, как незаконных.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции стороны не явились о времени и месте рассмотрения дела надлежащим образом извещены. На основании ч. 5 ст. 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции рассмотрела дело в отсутствие неявившихся лиц.

В силу положений ст. 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Статья 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает, что кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции рассмотрела дело в пределах доводов кассационной жалобы представителя ответчика.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не усматривает оснований для удовлетворения жалобы.

Судами установлено и следует из материалов дела, что Х.С.Ю. с 9 января 2002 г. проходит федеральную государственную службу в Следственном комитете Российской Федерации, с 14 октября 2016 г. замещает должность руководителя первого отдела по расследованию особо важных дел следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Забайкальскому краю.

Приказом руководителя следственного управления от 9 декабря 2019 г. N л/с (далее - приказ о наказании) Х.С.Ю. в числе других сотрудников СУ СК за нарушение требований уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации и требований приказа руководителя следственного управления от 20 июля 2016 г. N "Об организации процессуальной деятельности в следственном управлении Следственного комитета Российской Федерации по Забайкальскому краю" (далее- приказ N) привлечен к дисциплинарной ответственности в виде строгого выговора за нарушения по трем эпизодам: в рамках расследования уголовного дела в отношении М.В.Н, уголовного дела в отношении В.А.Н, материала проверки в отношении Балданова и Дугарова.

Основанием для издания приказа послужили: заключение служебной проверки от 5 декабря 2019 г, справка по результатам дополнительной проверки от 29 ноября 2019 г, рапорт контрольно-следственного отдела СУ СК РФ по Забайкальскому краю от 25 ноября 2019 г, решение руководителя следственного управления.

Как следует из данного приказа, в ОВД-1 прокуратурой края возвращено уголовное дело N по обвинению М.В.Н. по ч. 3 ст. 293 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее- УК РФ), находившееся в производстве следователя Д.Б.Д, который нарушил право обвиняемого М.В.Н. на защиту в связи с тем, что представляющий интересы последнего защитник - адвокат Т.А.П. ранее участвовал в допросе свидетеля стороны обвинения С.А.В.

Х.С.Ю. вменено в вину то, что он в нарушение вышеупомянутого приказа N не осуществил общий процессуальный контроль за расследованием данного дела надлежащим образом и не обеспечил его качественное расследование.

Также Х.С.Ю. в вину вменено то, что в нарушение требований ст. 39 УПК РФ, приказа N он не обеспечил надлежащий процессуальный контроль за расследованием уголовного дела N, возбужденного 10 октября 2018 г. по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 109 УК РФ, в отношении неустановленных лиц, находящееся в производстве следователя К.А.С, и избранием меры пресечения в отношении В.А.Н, не обеспечил информирование КСО о планируемом принятии решения о прекращении уголовного преследования в отношении В.А.Н, не представил в КСО материалы уголовного дела с согласованным проектом решения о прекращении уголовного преследования, не направил соответствующий рапорт на имя руководителя СУ СК о принятии решения о прекращении уголовного преследования по реабилитирующим основаниям в отношении лица, которому избиралась мера пресечения, не принял мер к отмене преждевременных и необоснованных решений следователя об избрании меры пресечения и прекращении уголовного преследования по реабилитирующим основаниям.

Спорным приказом истец привлечен к дисциплинарной ответственности также за то, что в нарушение ведомственных организационно-распорядительных документов он проигнорировал законные и обоснованные требования КСО о предоставлении материалов проверки в порядке ст, ст.144-145 УПК РФ в отношении Балданова и Дугарова, длительное время отказывался предоставлять материалы на проверку по запросам КСО от 19 апреля 2019 г, 3 июля 2019 г, 27 августа 2019 г. Действия Х.С.Ю. привели к тому, что в течение длительного времени (с апреля по октябрь 2019 года) по материалам проверки не обеспечено принятие окончательного законного и обоснованного решения.

Удовлетворяя исковые требования Х.С.Ю. о признании незаконным и отмене приказа руководителя СУ СК России по Забайкальскому краю от 9 декабря 2019 г. Nл/с, суд первой инстанций пришел к выводу о несоответствии оспариваемого приказа требованиям ст.ст. 192, 193 Трудового кодекса Российской Федерации, поскольку приказ о привлечении к дисциплинарной ответственности не содержит подробное описание места, времени, обстоятельств совершения работником вменяемого ему в вину ссылку на нормы локальных нормативных актов, которые были нарушены работником, не учитывает отсутствие действующих дисциплинарных взысканий, а также предшествующее поведение работника, имеющего многочисленные поощрения за многолетний труд.

В части вменяемых в вину истцу нарушений в рамках расследования уголовного дела N по обвинению М.В.Н, изложенных в рапорте руководителя контрольно-следственного отдела от 25 ноября 2019 г, суд первой инстанции пришел к выводу о нарушении ответчиком процедуры привлечения истца к дисциплинарной ответственности, выразившейся в не проведении служебной проверки по факту вменяемого истцу данным приказом нарушения Приказа N в части не осуществления общего процессуального контроля за расследованием уголовного дела надлежащим образом и не обеспечения его качественного расследования. Стороной ответчика оценка приведенным в объяснениях Х.С.Ю. обстоятельствам, в том числе о перераспределении в отделе обязанностей, не дана, вопросы фактического времени и места, объема совершенного проступка, наличия или отсутствия вины сотрудника, самой степени вины, характера и размера вреда, обстоятельств, способствовавших совершению проступка, не исследованы. При этом суд указал, что в данном случае рапорт от 25 ноября 2019 г. фактически явился и основанием для проведения проверки, и итоговым документом, отражающим выводы о допущенных нарушениях. Сам руководитель следственного управления проведение служебной проверки не назначал, резолюции об этом на рапорте от 25 ноября 2019 г. не имеется. Заключение по итогам проверки не составлялось, уведомление истцу об окончании проверки и праве ознакомления с заключением не направлялось.

В части указанного в приказе эпизода о вменении истцу в вину необоснованного неисполнения требований сотрудников контрольно -следственного отдела о предоставлении материалов проверки в порядке ст.ст. 144-145 УПК РФ в отношении Балданова и Дугарова по запросам КСО от 19 апреля 2019 г, 3 июля 2019 г, 27 августа 2019 г, суд первой инстанции, исследуя оригинал материалов проверки в порядке ст.ст.144-145 УПК РФ в отношении Балданова и Дугарова, установил, что в материалах имеется постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, вынесенное Хомутовым С.Ю. 16 января 2019 г. Этой же датой о принятом решении сообщено прокурору Тунгокоченского района, сам материал направлен в КСО, в дополнение к нему 29 января 2019 г. в КСО направлен подлинник экспертного заключения (вх. 667/19), на л.д.249 т.1 имеется сопроводительное письмо от 25 марта 2019 г, подписанное прокурором Тунгокоченского района, на имя руководителя СУ СК Р.Ю.С. о возвращении материала по минованию надобности с указанием о законности принятого по нему решения (входящий номер N от 5 апреля 2019 г.), с обратной стороны сопроводительного письма имеется резолюция ФИО17 " ФИО18, Х.С.Ю. для учета", на л.д.2 т.3 имеется копия постановления ФИО17 от 27 февраля 2019 г. об отмене постановления Х.С.Ю. от 16 января 2019 г. и направлении материалов Х.С.Ю. для организации дополнительной проверки в срок 10 суток. При этом подлинника данного постановления и указанных в справке ФИО19 от 29 ноября 2019 г. запроса прокурора Тунгокоченского района данного материала, как и сопроводительного письма ФИО18 от 27 февраля 2019 г. о направлении материала прокурору, не имеется. Также из материала видно, что он передан в другой отдел - ОВД-3 для проведения проверки, до настоящего времени решение о возбуждении уголовного дела не принято.

Признавая спорный приказ о наказании в части отказа в предоставлении материалов по запросу сотрудников КСО незаконным, суд пришел к выводу о том, что при отсутствии в материалах проверки подлинника постановления ФИО17 от 27 февраля 2019 г. об отмене постановления Х.С.Ю. от 16 января 2019 г. и наличия письменного указания прокурора о признании законности принятого решения, резолюции ФИО17 на сопроводительной прокурора " ФИО18, Х.С.Ю. для учета", у Х.С.Ю, без выяснения руководством следственного управления фактических обстоятельств произошедшего, а также каких-либо указаний непосредственного руководителя истца - ФИО17, у Х.С.Ю. отсутствовали какие-либо правовые основания для предоставления материала в КСО по запросам от 19 апреля 2019 г, 27 августа 2019 г. Суд также установил, что истцу указаний от непосредственного руководителя ФИО17 о предоставлении материала в отдел КСО не поступало и ответчиком тому доказательств не представлено.

Приходя к выводу о незаконности приказа в данной части, суд также исходил из того, что в оспариваемом приказе о наказании отсутствуют ссылки на конкретные наименования и положения ведомственных организационно-распорядительных документов, нарушенных Х.С.Ю, а также то, что ответчиком нарушен порядок привлечения истца к дисциплинарной ответственности, который выразился в том, что по данному факту служебная проверка в порядке, предусмотренном приказом председателя Следственного комитета Российской Федерации от 3 февраля 2015 г. N 11 проведена не была.

Удовлетворяя требования Х.С.Ю. о незаконности оспариваемого приказа по фактам расследования уголовного дела в отношении Веклич, суд установил, что необходимость избрания Векличу меры пресечения в виде подписки о невыезде в соответствии с п.3 ч.1 ст. 97 УПК РФ была обусловлена его уклонением от явки к следователю для совершения процессуальных действий, которое влекло невозможность его допроса и установление истины по делу еще и в условиях затянувшегося срока следствия. Несогласия с избранием подписки о невыезде Веклич не выражал, постановление следователя об этом не обжаловал, само постановление незаконным не признавалось. Мера пресечения действовала лишь 10 суток - до 25 мая 2019 г, до этого следователем проводилась работа с Векличем как подозреваемым, в связи с чем безусловных оснований для досрочной отмены меры пресечения самим следователем, а тем более руководителем в лице Х.С.Ю. не имелось. Учитывая изложенное, а также то, что данные обстоятельства ответчиком не оспорены, суд пришел к выводу том, что ссылка в оспариваемом приказе на незаконность бездействия Х.С.Ю. в данном случае является необоснованной.

Суд также пришел к выводу о том, что прекращение уголовного преследования по п.1 ч.1 ст.27 УПК РФ в любом случае вне зависимости от того, избиралась или нет мера пресечения, влечет реабилитацию в силу ст.ст. 134-135 УПК РФ, в связи с чем отверг доводы стороны ответчика о том, что Веклич за реабилитацией обратился в суд сугубо вследствие незаконного избрания в отношении него меры пресечения. При этом суд принял во внимание постановление Ингодинского районного суда г. Читы от 4 сентября 2019 г, из которого однозначно следует, что обращение Веклич за судебной защитой в порядке реабилитации обусловлено возмещением им понесенных процессуальных издержек по оплате услуг адвоката, а не ограничениями вследствие избрания меры пресечения в виде подписки о невыезде.

Между тем, суд первой инстанции установил, что вменяемые в вину истцу спорным приказом нарушения п.п. 7.17, 7.22.1 приказа N, которые выразились в том, что Х.С.Ю. не представил в КСО материалы уголовного дела с согласованным проектом решения о прекращении уголовного преследования в отношении Веклич, рапорт на имя руководителя СУ СК о принятии решения о прекращении уголовного преследования по реабилитирующим основаниям в отношении Веклича, имели место.

Однако принимая во внимание то, что постановление о прекращении уголовного преследования в отношении В.А.Н. принято на законных основаниях, в дальнейшем не отменено, само по себе невыполнение перечисленных требований не повлекло каких-либо неблагоприятных последствий для участников производства по делу либо иных лиц, суд пришел к выводу о том, что примененное истцу наказание в виде строгого выговора несоразмерно тяжести совершенного им проступка.

Также суд пришел к выводу о том, что в части фактов непредставления в КСО материалов уголовного дела с согласованным проектом решения о прекращении уголовного преследования, рапорта на имя руководителя СУ СК о принятии решения о прекращении уголовного преследования по реабилитирующим основаниям в отношении В.А.Н, Х.С.Ю. не мог быть привлечен к дисциплинарной ответственности ввиду истечения предусмотренного законом месячного срока наложения для дисциплинарного взыскания.

Суд апелляционной инстанции, с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием согласился.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда обшей юрисдикции считает, что судами первой и апелляционной инстанций при рассмотрении дела нормы материального права применены правильно.

Согласно ч. 1 ст. 1 Федерального закона от 28 декабря 2010 г. N 403-ФЗ "О Следственном комитете Российской Федерации" (далее - Федеральный закон "О Следственном комитете Российской Федерации") следственный комитет Российской Федерации (далее - Следственный комитет) является федеральным государственным органом, осуществляющим в соответствии с законодательством Российской Федерации полномочия в сфере уголовного судопроизводства.

Служба в Следственном комитете Российской Федерации в соответствии с ч. 1 ст. 15 Федерального закона "О Следственном комитете Российской Федерации" является федеральной государственной службой, которую проходят сотрудники Следственного комитета в соответствии с данным Федеральным законом и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

Сотрудники Следственного комитета являются федеральными государственными служащими, исполняющими обязанности по замещаемой должности федеральной государственной службы с учетом особенностей, предусмотренных настоящим Федеральным законом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (ч. 2 ст. 15 Федерального закона "О Следственном комитете Российской Федерации").

Частью 3 ст. 15 Федерального закона "О Следственном комитете Российской Федерации" установлено, что на сотрудников Следственного комитета (кроме военнослужащих) распространяется трудовое законодательство с особенностями, предусмотренными настоящим Федеральным законом.

Из ч. 7 ст. 11 Трудового кодекса Российской Федерации следует, что на государственных служащих и муниципальных служащих действие трудового законодательства и иных актов, содержащих нормы трудового права, распространяется с особенностями, предусмотренными федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, законами и иными нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации о государственной службе и муниципальной службе.

Основания и общий порядок применения мер дисциплинарной ответственности к сотрудникам Следственного комитета Российской Федерации урегулированы ст. 28 Федерального закона "О Следственном комитете Российской Федерации", согласно которой дисциплинарные взыскания применяются за неисполнение или ненадлежащее исполнение сотрудником Следственного комитета своих служебных обязанностей и совершение проступков, порочащих честь сотрудника Следственного комитета. К числу дисциплинарных взысканий, предусмотренных данным пунктом, относится, в том числе строгий выговор (ч. 1).

Дисциплинарное взыскание применяется непосредственно после 4; обнаружения проступка, но не позднее одного месяца со дня его обнаружения, не считая времени болезни сотрудника Следственного комитета или пребывания его в отпуске. Дисциплинарное взыскание не может быть применено во время болезни сотрудника Следственного комитета или пребывания его в отпуске, а также позднее шести месяцев со дня совершения проступка, а по результатам ревизии или проверки финансово-хозяйственной деятельности - позднее двух лет со дня совершения проступка (части 6, 7, 8 ст. 28 Федерального закона "О Следственном комитете Российской Федерации").

Положения ст.ст. 15, 28 Федерального закона "О Следственном комитете Российской Федерации" не содержат требований об обязательном проведении служебной проверки с целью привлечения сотрудника Следственного комитета к дисциплинарной ответственности, также данным Федеральным законом не урегулирован и порядок проведения служебной проверки в отношении сотрудника Следственного комитета Российской Федерации.

В целях установления единого порядка проведения служебных проверок в Следственном комитете Российской Федерации приказом председателя Следственного комитета Российской Федерации от 3 февраля 2015 г. N 11 утверждена Инструкция о проведении служебных проверок в Следственном комитете Российской Федерации (далее - Инструкция о проведении служебных проверок в Следственном комитете Российской Федерации), которая регламентирует порядок проведения в Следственном комитете Российской Федерации служебных проверок в отношении сотрудников, федеральных государственных гражданских служащих и иных работников Следственного комитета, а также по их обращениям (п. 1 Инструкции о проведении служебных проверок в Следственном комитете Российской Федерации).

Как правильно отметил суд апелляционной инстанции, привлечение к юридической ответственности включает в себя ряд последовательных этапов и сопряжено с соблюдением установленной законодателем процедуры, с тем, чтобы обеспечить справедливость наказания, и его соразмерность совершенному проступку, объективность в выяснении ц обстоятельств совершения проступка и предоставить нарушителю возможность выразить свое мнение по поводу совершенного им деяния, что возможно в ходе служебной проверки и предусмотрено вышеназванной Инструкцией о проведении служебных проверок в Следственном комитете Российской Федерации.

Из правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в Постановлении от 26 марта 2020 г. N 13-П следует, что определяя порядок проведения служебной проверки, Инструкция о проведении служебных проверок в Следственном комитете Российской Федерации предусматривает ее обязательность и устанавливает для такой проверки общие правила как в случае нарушения сотрудником Следственного комитета Российской Федерации Присяги, так и в случае совершения им дисциплинарного проступка.

Согласно пп. 1 п. 2 Инструкции о проведении служебных проверок в Следственном комитете Российской Федерации основанием для проведения служебной проверки является наличие данных, указывающих на нарушение работником Следственного комитета установленного порядка и правил при выполнении возложенных на него обязанностей и осуществлении имеющихся у него правомочий в ходе службы (работы), на неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей (далее - дисциплинарный проступок).

Поводом для проведения служебной проверки является, в том числе, поступившая в установленном порядке руководителю, имеющему право назначения служебной проверки, информация о дисциплинарном проступке работника Следственного комитета или происшествии с его участием (абз. 8 п. 2 Инструкции о проведении служебных проверок в Следственном комитете Российской Федерации).

В соответствии с п. 5 Инструкции о проведении служебных проверок в Следственном комитете Российской Федерации решение о назначении служебной проверки оформляется в виде письменной резолюции руководителя, имеющего право назначить служебную проверку, на документе, содержащем сведения о наличии основания для ее проведения, или в виде записи в протоколе оперативного совещания при таком руководителе либо путем издания им распоряжения о назначении служебной проверки.

Распоряжение о назначении служебной проверки должно содержать основания для ее назначения, сведения о составе и председателе комиссии по проведению служебной проверки (в случае необходимости ее комиссионного проведения), а также руководителе подразделения, на которое возлагается контроль за проведением служебной проверки (абз. 2 п. 5 Инструкции о проведении служебных проверок в Следственном комитете Российской Федерации).

Служебная проверка должна быть назначена не позднее трех рабочих дней со дня получения руководителем, имеющим право ее назначить, 4 сведении, являющихся основанием для проведения служебной проверки. В случае, если в поступившем обращении или ином источнике информации отсутствуют достаточные данные для назначения служебной проверки, руководитель, имеющий право ее назначить, дает поручение о проведении проверки поступивших сведений в соответствии с законодательством Российской Федерации, регламентирующим порядок рассмотрения обращений граждан (п. 6 Инструкции. 5 Инструкции о проведении служебных проверок в Следственном комитете Российской Федерации).

Пунктом 17 Инструкции о проведении служебных проверок в Следственном комитете Российской Федерации установлено, что при проведении служебной проверки должны быть полностью, объективно и всесторонне установлены, в том числе: факт совершения работником Следственного комитета дисциплинарного проступка, нарушения сотрудником Присяги или иное событие, послужившие основанием для проведения служебной проверки; время, место и другие обстоятельства совершения проступка; наличие вины или степень вины каждого лица в случае совершения проступка несколькими лицами; характер и размер вреда, причиненного в результате проступка; данные, характеризующие личность работника; обстоятельства, способствовавшие совершению проступка, а также обстоятельства, смягчающие и отягчающие ответственность работника Следственного комитета; обстоятельства, исключающие дисциплинарную ответственность (истечение предусмотренного законодательством срока привлечения к дисциплинарной ответственности, малозначительность проступка, наличие у работника Следственного комитета дисциплинарного взыскания за тот же проступок); обстоятельства, послужившие основанием для обращения работника Следственного комитета о проведении служебной проверки с целью опровержения сведений, порочащих его честь и достоинство.

Служебная проверка должна быть завершена не позднее одного месяца со дня принятия решения о ее проведении. Результаты служебной проверки представляются руководителю, ее назначившему, в форме письменного заключения не позднее трех дней после даты завершения проверки. Указанное заключение утверждается данным руководителем не позднее пяти дней со дня представления ему заключения (п. 23 Инструкции о проведении служебных проверок в Следственном комитете Российской Федерации).

Сотрудник (председатель комиссии), проводивший служебную проверку, не позднее пяти рабочих дней со дня утверждения заключения по результатам служебной проверки направляет работнику Следственного комитета, в отношении которого проводилась служебная проверка, письменное уведомление от своего имени об окончании служебной проверки и ее результатах. Одновременно в уведомлении разъясняется порядок ознакомления с материалами и заключением по результатам служебной проверки (п.32 Инструкции о проведении служебных проверок в Следственном комитете Российской Федерации).

Таким образом, Инструкция о проведении служебных проверок в Следственном комитете Российской Федерации устанавливает единый порядок проведения служебных проверок в Следственном комитете Российской Федерации, поводом для проведения которой является, в том числе поступившая в установленном порядке руководителю, имеющему право назначения служебной проверки, информация о дисциплинарном проступке, совершенном работником Следственного комитета.

Сотруднику Следственного комитета Российской Федерации, в отношении которого проводится служебная проверка, предоставлено право знать о назначении и об основаниях проведения служебной проверки; давать письменные или устные объяснения (представлять заявления) с изложением своего мнения либо отказаться от дачи объяснений; представлять документы и материалы по вопросам, относящимся к предмету проверки, требовать их приобщения к материалам служебной проверки; представлять заявления и ходатайства по предмету проверки, а также заявлять руководителю, назначившему служебную проверку, мотивированные отводы лицам, которым поручено проведение служебной проверки; обжаловать их действия (бездействие) и решения, а также решения руководителя, ее назначившего, и результаты служебной проверки вышестоящему руководителю либо в суд; по окончании служебной проверки с письменного разрешения руководителя, назначившего служебную проверку, знакомиться с заключением и другими материалами в части, его касающейся (п. 15 Инструкции о проведении служебных проверок в Следственном комитете Российской Федерации).

Таким образом, обеспечивается дополнительная защита интересов сотрудника Следственного комитета Российской Федерации и соблюдение гарантий справедливости и всесторонности проводимого в рамках служебной проверки разбирательства.

Руководствуясь вышеприведенными нормами права, установив, что Х.С.Ю. привлечен к дисциплинарной ответственности в виде строгого выговора без проведения в установленном нормативными актами Следственного комитета Российской Федерации порядке служебной проверки, а также в нарушение предусмотренного законом срока для привлечения к дисциплинарной ответственности, установив отсутствие оснований для привлечения истца к дисциплинарной ответственности, суды пришли к правильным выводам об удовлетворении иска. Выводы судов подробно мотивированы со ссылками на нормы права, регулирующие спорные отношения, и доказательства, представленные сторонами, которым судами дана подробная оценка в совокупности по правилам ст.67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Доводы кассатора о том, что проведение служебной проверки для привлечения сотрудника Следственного комитета к дисциплинарной ответственности не является обязательным, были предметом правовой оценки суда апелляционной инстанции, который правильно признал их противоречащими Инструкции о проведении служебных проверок в Следственном комитете Российской Федерации, а также правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации.

Доводы жалобы о том, что ответчиком соблюден порядок привлечения Х.С.Ю. к дисциплинарной ответственности, предусмотренный ст. 193 Трудового кодекса Российской Федерации и Федеральным законом "О Следственном комитете Российской Федерации", противоречат установленным судебными инстанциями обстоятельствам и имеющимся в материалах дела доказательствам, в связи с чем, не могут служить основанием для отмены судебных постановлений в кассационном порядке.

Изложенные в жалобе доводы о том, что примененное ответчиком к истцу дисциплинарное взыскание в виде строгого выговора соответствует тяжести совершенных проступков, поскольку истец, является должностным лицом следственного управления, замещая руководящую должность, несет персональную ответственность за неисполнение и ненадлежащее исполнение возложенных на него обязанностей, судами были установлены нарушения, допущенные истцом, о незаконности постановленных судами судебных актов не свидетельствуют. Как верно отметил суд апелляционной инстанции, обстоятельством, имеющим значение для правильного рассмотрения дел об оспаривании дисциплинарного взыскания или о восстановлении на работе и подлежащим доказыванию работодателем, является соблюдение им при применении к работнику дисциплинарного взыскания вытекающих из ст.ст. 1, 2, 15, 17, 18, 19, 54 и 55 Конституции Российской Федерации и признаваемых Российской Федерацией как правовым государством общих принципов юридической, а следовательно, и дисциплинарной ответственности, таких как справедливость, равенство, соразмерность, законность, вина, гуманизм. В этих целях работодателю необходимо представить доказательства, свидетельствующие не только о том, что работник совершил дисциплинарный проступок, но и о том, что при наложении взыскания учитывались тяжесть этого проступка и обстоятельства, при которых он был совершен (ч. 5 ст. 192 Трудового кодекса Российской Федерации), а также предшествующее поведение работника, его отношение к труду (п. 53 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации").

Суды установили, что в органах следствия Х.С.Ю. служит свыше 18 лет, в отделе по особо важным делам - свыше 14 лет, с 2007 года - в руководящей должности, помимо объявленных ему благодарностей за участие в спортивных соревнованиях, истец неоднократно поощрялся правами руководителя следственного управления, награжден медалями "За заслуги", "За безупречную службу 3 степени", "За безупречную службу 2 степени", медалью прокуратуры РФ "290 лет прокуратуре России", медалью "За верность служебному долгу", за добросовестное исполнение служебных обязанностей награждался почетными грамотами, всего в трудовой книжке отмечено 40 поощрений. При этом, на момент привлечения его к дисциплинарной ответственности в виде строгого выговора, действующих дисциплинарных взысканий Х.С.Ю. не имел. С учетом изложенного суды обосновано пришли к выводу о том, что ответчик при привлечении истца к дисциплинарной ответственности не учел его предшествующую службу.

Доводы жалобы о том, что при наложении дисциплинарного взыскания ответчиком приняты во внимание допущенные истцом нарушения сразу по трем эпизодам и данные нарушения касались прав участников уголовного судопроизводства и эти нарушения повлекли тяжкие последствия, несогласие с выводами суда в части оценки действий истца, не могут послужить основанием для отмены или изменения в кассационном порядке обжалуемых судебных постановлений, так как в силу ст.ст. 67, 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оценка доказательств и установление обстоятельств по делу относится к исключительной компетенции судов первой и апелляционной инстанции.

Учитывая, что определение наличия (или отсутствия) оснований для пересмотра вынесенных по конкретному делу судебных постановлений осуществляется соответствующим судом кассационной инстанции, который должен установить, являются ли обстоятельства, приведенные в кассационной жалобе в качестве оснований для изменения или отмены судебных постановлений, достаточными для отступления от принципа правовой определенности и стабильности вступивших в законную силу судебных актов, а их отмена (изменение) и ее правовые последствия - соразмерными допущенным нарушениям норм материального и (или) процессуального права, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции приходит к выводу о том, что оснований для отмены решения суда первой инстанции и апелляционного определения по доводам кассационной жалобы не имеется.

Руководствуясь ст.ст. 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, определила:

решение Ингодинского районного суда г. Читы от 18 августа 2020 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 11 марта 2021 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Следственного управления Следственного комитета России по Забайкальскому краю - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи