Апелляционное определение СК по административным делам Первого апелляционного суда общей юрисдикции от 23 сентября 2021 г. по делу N 66а-4116/2021

Судебная коллегия по административным делам Первого апелляционного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Стоян Е.В, судей Васильевой Т.И, Кольцюка В.М, при секретаре Борковской А.Б, с участием прокурора Слободина С.А, рассмотрела в открытом судебном заседании административное дело N3а-721/2021 по апелляционной жалобе Савельевой "данные изъяты" на решение Московского областного суда от 8 июля 2021 года, которым отказано в удовлетворении административных исковых заявлений Савельевой "данные изъяты" о признании недействующим подпункта 2 пункта 6 постановления Губернатора Московской области от 12 марта 2020 года N108-ПГ "О введении в Московской области режима повышенной готовности для органов управления и сил Московской областной системы предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций и некоторых мерах по предотвращению распространения новой коронавирусной инфекции (COVID-2019) на территории Московской области".

Заслушав доклад судьи Первого апелляционного суда общей юрисдикции Васильевой Т.И, объяснения Савельевой Н.В, ее представителя Альдаева А.А, представителя Губернатора Московской области Ивановой Н.Г, заключение прокурора Слободина С.А, полагавшего решение суда подлежащим оставлению без изменения, судебная коллегия по административным делам Первого апелляционного суд общей юрисдикции

установила:

12 марта 2020 года Губернатором Московской области принято постановление N108-ПГ о введении в Московской области режима повышенной готовности для органов управления и сил Московской областной системы предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций и некоторых мерах по предотвращению распространения новой коронавирусной инфекции (COVID-2019) на территории Московской области (далее - Постановление N 108-ПГ).

Первоначальный текст Постановления N 108-ПГ размещен на официальном интернет-портале Правительства Московской области: http://www.mosreg.ru, 12 марта 2020 года и опубликован в издании "Ежедневые Новости. Подмосковье", N45, 13 марта 2020 года.

Постановлениями Губернатора Московской области от 23 июля 2020 года N 344-ПГ, от 1 августа 2020 года N 353-ПГ, от 6 августа 2020 года N 354-ПГ, от 20 августа 2020 года N 374-ПГ, от 18 сентября 2020 года N 414-ПГ, от 25 сентября 2020 года N 420-ПГ, от 1 октября 2020 года N 429-ПГ, от 7 октября 2020 года N 439-ПГ, от 15 октября 2020 года N 455-ПГ, от 19 октября 2020 года N 463-ПГ, от 31 октября 2020 года N 485-ПГ, от 6 ноября 2020 года N 496-ПГ, от 9 ноября 2020 года N 502-ПГ, от 20 ноября 2020 года N 518-ПГ, от 26 ноября 2020 года N 530-ПГ, от 11 декабря 2020 года N 558-ПГ, от 12 января 2021 года N 1-ПГ, от 21 января 2021 года N 16-ПГ, от 8 февраля 2021 года N 33-ПГ, от 12 марта 2021 года N 67-ПГ, от 25 мая 2021 года N 138-ПГ, от 13 июня 2021 года N 178-ПГ, опубликованными на официальном интернет-портале Правительства Московской области: http://www.mosreg.ru, в указанный нормативный правовой акт неоднократно вносились изменения.

Подпунктом 2 пункта 6 постановления Губернатора Московской области от 12 марта 2020 года N 108-ПГ установлен запрет проведения на территории Московской области публичных мероприятий, за исключением случаев, установленных оспариваемым постановлением.

Савельева Н.В. обратилась в суд с административным исковым заявлением о признании недействующим подпункта 2 пункта 6 постановления Губернатора Московской области от 12 марта 2020 года N 108-ПГ, в редакции постановления Губернатора Московской области от 23 июля 2020 года N344-ПГ, указав на то, что оспариваемая норма нарушает ее право, предусмотренное статьей 31 Конституции Российской Федерации и статьей 11 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование по месту ее проживания - в Московской области. По мнению административного истца, Губернатор Московской области в силу действующего правового регулирования не имел полномочий на введение запрета на реализацию гражданами права на свободу собраний. Савельева Н.В. указывает, что введение определенных ограничений на реализацию права на свободу собраний возможны только при наличии тщательно собранных и проверенных данных, свидетельствующих об их необходимости; процесс принятия решения должен включать обсуждение возможности введения каких-либо альтернативных мер для обеспечения эпидемиологической безопасности граждан во избежание введение полного запрета на любые собрания; принимаемые меры должны определяться по принципу наименьшего вмешательства в права граждан и носить временный характер. Установленный в оспариваемой норме бланкетный запрет на проведение публичных мероприятий произвольно запрещает проведение любых публичных мероприятий независимо от их численности, назначения и мер, предпринимаемых организаторами и участниками с целью обеспечения эпидемиологической безопасности. Кроме того, запрет на проведение публичных мероприятий на протяжении года является несоразмерным вмешательством в права административного истца, не обусловленным объективной необходимостью, при том, что на момент обращения в суд значительное число ограничений отменено.

Решением Московского областного суда от 8 июля 2021 года в удовлетворении заявленных требований Савельевой Н.В. отказано.

В апелляционной жалобе Савельева Н.В. просит решение суда отменить как незаконное, принятое с нарушением норм материального права, основанное на неправильном определении обстоятельств, имеющих значение для административного дела. В обоснование доводов указывает на отсутствие у Губернатора Московской области полномочий по введению бланкетного запрета на реализацию гражданами права на свободу собраний, а также изданию постановлений, ограничивающих права и свободы человека и гражданина на территории Московской области. Федеральный закон от 19 июня 2004 года N 54-ФЗ "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях" (в редакции Федерального закона от 30 декабря 2020 года N 497-ФЗ) не предусматривает полномочия органов исполнительной власти субъекта Российской Федерации на введение запрета на проведение публичных мероприятий; при возникновении чрезвычайной ситуации предусмотрена лишь возможность изменения места и (или) времени его проведения. Безусловный и прямой отказ в проведении публичного мероприятия в силу закона недопустим, никаких исключений или оговорок по данному вопросу не предусмотрено. Полагает, что бланкетный запрет на проведение публичных мероприятий на территории Московской области является незаконным, непропорциональным и необоснованным. В настоящее время объективной необходимости в сохранении запрета на проведение публичных мероприятий в формулировке, приведённой в оспариваемой норме, не имеется, в Московской области отменены все ограничения по числу посетителей спортивных, развлекательных, зрелищных и других массовых мероприятий, в связи с чем, сохранение ограничений права на проведение публичных мероприятий, в том числе одиночного пикета, является непропорциональным вмешательством в право административного истца на свободу собраний.

Относительно доводов, изложенных в апелляционной жалобе, представителем Губернатора Московской области и прокуратурой Московской области поданы письменные возражения, а Министерством здравоохранения Московской области письменные пояснения по делу, согласно которым решение суда является законным и обоснованным, подлежащим оставлению без изменения.

Лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения дела в апелляционном порядке извещены своевременно и в надлежащей форме. Управление Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека по Московской области подало письменное ходатайство о рассмотрении дела отсутствие его представителя.

В соответствии со статьями 150, 307 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации судебная коллегия считает возможным рассмотреть апелляционную жалобу в отсутствие неявившихся лиц.

Судебная коллегия, проверив материалы дела, выслушав объяснения явившихся участников процесса, заключение прокурора, полагавшего, что решение суда не подлежит отмене, обсудив доводы апелляционной жалобы, возражений на апелляционную жалобу, приходит к следующему.

В соответствии с частью 8 статьи 213 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации при рассмотрении административного дела об оспаривании нормативного правового акта суд выясняет: нарушены ли права, свободы и законные интересы административного истца или лиц, в интересах которых подано административное исковое заявление; соблюдены ли требования нормативных правовых актов, устанавливающих: полномочия органа, организации, должностного лица на принятие нормативных правовых актов; форму и вид, в которых орган, организация, должностное лицо вправе принимать нормативные правовые акты; процедуру принятия оспариваемого нормативного правового акта; правила введения нормативных правовых актов в действие, в том числе порядок опубликования, государственной регистрации (если государственная регистрация данных нормативных правовых актов предусмотрена законодательством Российской Федерации) и вступления их в силу; соответствие оспариваемого нормативного правового акта или его части нормативным правовым актам, имеющим большую юридическую силу.

Оценив содержание подпункта 2 пункта 6 постановления Губернатора Московской области от 12 марта 2020 года N108-ПГ "О введении в Московской области режима повышенной готовности для органов управления и сил Московской областной системы предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций и некоторых мерах по предотвращению распространения новой коронавирусной инфекции (COVID-2019) на территории Московской области" (далее - Постановление N108-ПГ), ограничивающего право граждан на проведение публичных мероприятий на территории Московской области, областной суд пришел к верному выводу наличии у административного истца Савельевой Н.В, проживающей на территории Московской области, права на обращение в суд с административным исковым заявлением о признании названной нормы недействующей.

Суд первой инстанции, проанализировав предписания Федерального закона от 6 октября 1999 года N 184-ФЗ "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации", Федерального закона от 21 декабря 1994 года N 68-ФЗ "О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера", Федерального закона от 30 марта 1999 года N 52-ФЗ "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения", Федерального закона от 19 июня 2004 года N 54-ФЗ "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях", Закона Московской области от 23 апреля 2003 года N 41/2003-ОЗ "О Губернаторе Московской области", сделал верный вывод о принятии оспариваемого постановления с дальнейшими изменениями уполномоченным лицом в пределах компетенции с соблюдением порядка опубликования.

Полномочия и компетенция Губернатора Московской области на принятие оспариваемого нормативного правового акта, а также актов о внесении в него изменений, порядок их принятия и введение в действие являлись предметом судебной проверки по административным делам N 3а-1319/2020, N 3а-1365/2020, N 3а-426/2021, судебные решения по которым вступили в силу, и признаны соответствующими нормам действующего законодательства, а потому данные обстоятельства в силу положений части 2 статьи 64 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении настоящего дела.

В соответствии со статьей 72 Конституции Российской Федерации вопросы защиты прав и свобод человека и гражданина, координация вопросов здравоохранения, в том числе обеспечение оказания доступной и качественной медицинской помощи, сохранение и укрепление общественного здоровья, осуществление мер по борьбе с катастрофами, стихийными бедствиями, эпидемиями, ликвидация их последствий находятся в совместном ведении Российской Федерации и субъектов Российской Федерации.

Согласно статье 76 Конституции Российской Федерации по предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации издаются федеральные законы и принимаемые в соответствии с ними законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации.

Вне пределов ведения Российской Федерации, совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации республики, края, области, города федерального значения, автономная область и автономные округа осуществляют собственное правовое регулирование, включая принятие законов и иных нормативных правовых актов.

В соответствии со статьями 1 и 2, подпунктами "а, м" пункта 1 статьи 11 Федерального закона от 21 декабря 1994 года N 68-ФЗ "О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера" к полномочиям органов государственной власти субъектов Российской Федерации отнесено принятие в соответствии с федеральными законами законов и иных нормативных правовых актов в области защиты населения и территорий от чрезвычайных ситуаций межмуниципального и регионального характера, решений об отнесении возникших чрезвычайных ситуаций к чрезвычайным ситуациям регионального или межмуниципального характера, введение режимов повышенной готовности или чрезвычайной ситуации для соответствующих органов управления и сил единой государственной системы предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций.

Согласно пункту 10 статьи 4.1 данного закона при введении режима повышенной готовности или чрезвычайной ситуации, а также при установлении уровня реагирования для соответствующих органов управления и сил единой государственной системы предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций Правительственная комиссия по предупреждению и ликвидации чрезвычайных ситуаций и обеспечению пожарной безопасности или должностное лицо, установленные пунктами 8 и 9 настоящей статьи, может определять руководителя ликвидации чрезвычайной ситуации, который несет ответственность за проведение этих работ в соответствии с законодательством Российской Федерации и законодательством субъектов Российской Федерации, и принимать дополнительные меры по защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций.

На основании пункта 8 этой же статьи таким должностным лицом на региональном уровне является высшее должностное лицо субъекта Российской Федерации (руководитель высшего исполнительного органа государственной власти субъекта Российской Федерации).

Статья 11 названного закона закрепляет полномочия органов государственной власти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления в области защиты населения и территорий от чрезвычайных ситуаций, в частности, органы государственной власти субъектов Российской Федерации принимают в соответствии с федеральными законами законы и иные нормативные правовые акты в области защиты населения и территорий от чрезвычайных ситуаций межмуниципального и регионального характера; принимают решения о вводе режима повышенной готовности или чрезвычайной ситуации для соответствующих органов управления и сил единой государственной системы предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций; устанавливают обязательные для исполнения гражданами и организациями правила поведения при введении режима повышенной готовности; могут устанавливать дополнительные обязательные для исполнения гражданами и организациями правила поведения при введении режима повышенной готовности или чрезвычайной ситуации.

В силу подпунктов "а", "д" пункта 10 статьи 4.1 Федерального закона "О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера" при введении режима повышенной готовности руководитель ликвидации чрезвычайной ситуации, которым является должностное лицо субъекта Российской Федерации, вправе принимать дополнительные меры по защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций, которые обязаны соблюдать граждане в соответствии со статьей 19 данного закона, в том числе ограничивать доступ людей и транспортных средств на территорию, на которой существует угроза возникновения чрезвычайной ситуации, а также в зону чрезвычайной ситуации, осуществлять меры, обусловленные развитием чрезвычайной ситуации, не ограничивающие прав и свобод человека и гражданина и направленные на защиту населения и территорий от чрезвычайной ситуации, создание необходимых условий для предупреждения и ликвидации чрезвычайной ситуации и минимизации ее негативного воздействия.

Правила поведения, обязательные для исполнения гражданами и организациями, при введении режима повышенной готовности или чрезвычайной ситуации, утверждены Постановлением Правительства Российской Федерации от 2 апреля 2020 года N 417 "Об утверждении Правил поведения, обязательных для исполнения гражданами и организациями, при введении режима повышенной готовности или чрезвычайной ситуации".

Согласно подпунктам "а", "б" пункта 3, подпунктам "в", "г" пункта 4 названных Правил при введении режима повышенной готовности на территории, на которой существует угроза возникновения чрезвычайной ситуации, или в зоне чрезвычайной ситуации граждане обязаны соблюдать общественный порядок, требования законодательства Российской Федерации о защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций, о санитарно-эпидемиологическом благополучии населения; выполнять законные требования (указания) руководителя ликвидации чрезвычайной ситуации, представителей экстренных оперативных служб и иных должностных лиц, осуществляющих мероприятия по предупреждению и ликвидации чрезвычайной ситуации. При угрозе возникновения чрезвычайной ситуации гражданам запрещается осуществлять действия, создающие угрозу собственной безопасности, жизни и здоровью; осуществлять действия, создающие угрозу безопасности, жизни, здоровью, санитарно-эпидемиологическому благополучию иных лиц, находящихся на территории, на которой существует угроза возникновения чрезвычайной ситуации, или в зоне чрезвычайной ситуации.

В Конституции Российской Федерации закреплены основные права граждан, в том числе, право граждан Российской Федерации собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование (статья 31).

В то же время в соответствии с частью 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации во взаимосвязи с Конвенцией о защите прав человека и основных свобод, в частности со статьей 2 Протокола N 4 "Об обеспечении некоторых прав и свобод помимо тех, которые уже включены в Конвенцию и первый Протокол к ней", подписанного 16 сентября 1963 года, права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Согласно части 1 статьи 1 Закона Российской Федерации от 19 июня 2004 года N 54-ФЗ "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях" законодательство Российской Федерации о собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях основывается на положениях Конституции Российской Федерации, общепризнанных принципах и нормах международного права, международных договорах Российской Федерации и включает в себя настоящий Федеральный закон и иные законодательные акты Российской Федерации, относящиеся к обеспечению права на проведение собраний, митингов, демонстраций, шествий и пикетирований. В случаях, предусмотренных настоящим Федеральным законом, нормативные правовые акты, касающиеся обеспечения условий проведения собраний, митингов, демонстраций, шествий и пикетирований, издают Президент Российской Федерации, Правительство Российской Федерации, принимают и издают органы государственной власти субъектов Российской Федерации.

Публичное мероприятие может проводиться в любых пригодных для целей данного мероприятия местах в случае, если его проведение не создает угрозы обрушения зданий и сооружений или иной угрозы безопасности участников данного публичного мероприятия. Условия запрета или ограничения проведения публичного мероприятия в отдельных местах могут быть конкретизированы федеральными законами (часть 1 статьи 8 названного закона).

В случае, если в результате чрезвычайной ситуации, террористического акта либо при наличии реальной угрозы их возникновения (совершения) не может быть обеспечена безопасность участников публичного мероприятия при его проведении, соответствующие орган исполнительной власти субъекта Российской Федерации, орган местного самоуправления незамедлительно обязаны предложить организатору публичного мероприятия изменить место и (или) время его проведения (часть 6 статьи 12 закона).

По смыслу названных положений Федерального закона от 19 июня 2004 года N 54-ФЗ в их системном толковании с ранее приведенным федеральным законодательством в области защиты населения и территорий от чрезвычайных ситуаций право граждан на проведение публичных мероприятий может быть ограничено нормативными правовыми актами органов государственной власти субъектов Российской Федерации при наличии обстоятельств, конкретизированных в федеральном законодательстве, в том числе при наличии реальной угрозы возникновения чрезвычайной ситуации.

Таким образом, выводы суда первой инстанции о наличии у Губернатора Московской области права на введение временных ограничений на проведение публичных мероприятий при наличии реальной угрозы возникновения чрезвычайной ситуации в Московской области являются правильными.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлении от 25 декабря 2020 года N 49-П, Российская Федерация возлагает на себя ответственность за обеспечение санитарно-эпидемиологического благополучия населения, в том числе путем принятия и исполнения законов, направленных на предотвращение и устранение рисков для жизни и здоровья граждан, возникающих в связи с эпидемическими заболеваниями. При этом выбор правовых средств, направленных на защиту жизни и здоровья граждан в целях предотвращения и ликвидации чрезвычайных ситуаций, связанных с эпидемическими заболеваниями, относится, по общему правилу, к дискреции законодателя, который, осуществляя защиту прав и свобод человека и гражданина и устанавливая соответствующее правовое регулирование, обязан предусмотреть эффективные гарантии соблюдения иных прав и свобод граждан, адекватные целям сохранения жизни граждан и их здоровья.

Вместе с тем необходимость защиты жизни и здоровья граждан при возникновении чрезвычайных ситуаций или угрозе их возникновения и осуществлении мер по борьбе с эпидемиями и ликвидацией их последствий - учитывая, что жизнь человека является высшей конституционной ценностью, без которой реализация гражданских, экономических, социальных и иных прав становится во многом бессмысленна, - предполагает принятие таких правовых актов, которые не исключают возможности ограничения прав и свобод человека, в том числе и свободы передвижения, но только в той мере, в какой это соответствует поставленным целям при соблюдении требований соразмерности и пропорциональности.

С учетом этого введение тех или иных ограничений прав граждан, обусловленных распространением опасных - как для жизни и здоровья граждан, так и по своим социально-экономическим последствиям - эпидемических заболеваний, требует обеспечения конституционно приемлемого баланса между защитой жизни и здоровья граждан и правами и свободами конкретного гражданина в целях поддержания приемлемых условий жизнедеятельности общества, в том числе вызванных уникальным (экстраординарным) характером ситуации распространения нового опасного заболевания. При этом обеспечение при необходимости соблюдения ограничений мерами юридической ответственности, в том числе административной, является естественным элементом механизма правового регулирования. Осуществление же соответствующего регулирования и правоприменения представляет собой особую задачу, уклониться от решения которой государство не вправе.

Отсутствие правового регулирования, адекватного по своему содержанию и предусмотренным мерам чрезвычайной ситуации, угрожающей жизни и здоровью граждан, притом что такая угроза реальна и безусловна, не может быть оправданием для бездействия органов публичной власти по предотвращению и сокращению случаев наступления смертей и тяжелых заболеваний.

30 января 2020 года Генеральный директор Всемирной организации здравоохранения определилвспышку коронавирусного заболевания (COVID-19) как чрезвычайную ситуацию в области общественного здравоохранения, имеющую международное значение.

Данный термин в Международных медико-санитарных правилах определяется как экстраординарное событие, представляющее риск для здоровья населения в других государствах в результате международного распространения болезни и могущее потребовать координированных международных ответных мер.

Ввиду дальнейшего развития вспышки заболевания государства-члены Всемирной организации здравоохранения должны предусмотреть варианты предотвращения проникновения болезни на новые территории или сокращения передачи вируса от человека человеку на тех территориях, где уже имеет место распространение COVID-19. К числу мер, которые для достижения этих целей могут быть приняты системой общественного здравоохранения, относится ограничение передвижения и отделение здоровых граждан, возможно подвергавшихся воздействию вируса, от остального населения в целях наблюдения за симптомами и раннего выявления случаев заболевания. Ограничения должны вводиться в рамках комплексного пакета мер реагирования системы общественного здравоохранения и мер сдерживания распространения заболевания в соответствии с нормами Международных медико-санитарных правил.

11 марта 2020 года Всемирная организация здравоохранения пришла к выводу о том, что вспышка COVID-19 может быть охарактеризована как пандемия.

2 апреля 2020 года Президентом Российской Федерации принят Указ N 239 "О мерах по обеспечению санитарно-эпидемиологического благополучия населения на территории Российской Федерации в связи с распространением новой коронавирусной инфекции (COVID-19)", согласно пункту 2 которого высшим должностным лицам (руководителям высших исполнительных органов государственной власти) субъектов Российской Федерации с учетом положений настоящего Указа, исходя из санитарно-эпидемиологической обстановки и особенностей распространения новой коронавирусной инфекции (COVID-19) в субъекте Российской Федерации, обеспечить разработку и реализацию комплекса ограничительных и иных мероприятий, в том числе установить особый порядок передвижения на соответствующей территории лиц и транспортных средств, за исключением транспортных средств, осуществляющих межрегиональные перевозки.

Как следует из наименования и содержания постановления Губернатора Московской области от 12 марта 2020 года N 108-ПГ (с последующими изменениями и дополнениями), он принят в связи с угрозой распространения новой коронавирусной инфекции.

В силу статьи 4 Федеральный закон от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" на органах государственной власти и органах местного самоуправления, должностных лицах организаций лежит ответственность за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья, осуществления профилактики в сфере охраны здоровья.

В условиях угрозы возникновения чрезвычайной ситуации организация защиты жизни и здоровья населения осуществляется в соответствии с Федеральными законами от 21 декабря 1994 года N 68-ФЗ "О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера", от 30 марта 1999 года N 52-ФЗ "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения".

Согласно пункту 6 части 1 статьи 51 Федерального закона от 30 марта 1999 года N 52-ФЗ "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения" главные санитарные врачи и их заместители наделены полномочиями на введение (отмене) ограничительных мероприятий (карантина) в организациях и на объектах.

Постановлением Главного государственного санитарного врача Российской Федерации от 30 марта 2020 года N 9 "О дополнительных мерах по недопущению распространения COVID-19" на высших должностных лиц субъектов Российской Федерации возложена обязанность обеспечить введение ограничительных мероприятий.

Пунктом 2 предписания главного государственного санитарного врача Московской области от 29 марта 2020 года N 50-01/П органам государственной власти предложено утвердить перечень профилактических, противоэпидемиологических и лечебно-диагностических мероприятий, направленных на недопущение распространения новой коронавирусной инфекции.

В ходе рассмотрения дела суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что оспариваемый пункт постановления Губернатора Московской области не противоречит законодательству, имеющему большую юридическую силу, а ограничение прав граждан на проведение публичных мероприятий осуществлено в соответствии с законом, отвечает конституционным целям охраны жизни и здоровья граждан. При введении данной меры, которая носила неотложный характер, были соблюдены требования соразмерности и обоснованности ограничений прав и свобод.

Следует согласиться с суждением суда о том, что оспариваемые административным истцом ограничительные меры не являются бессрочными и абсолютными, а носят временный характер, поскольку введены только на период действия режима повышенной готовности исходя из складывающейся санитарно-эпидемиологической обстановки.

Избрание конкретных видов ограничений и способов их обеспечения осуществляется высшим должностным лицом (руководителем высших исполнительных органов государственной власти) субъектов Российской Федерации в пределах усмотрения, предоставленного ему в рамках решения вопросов, отнесенных к совместному ведению Российской Федерации и ее субъектов, исходя из санитарно-эпидемиологической обстановки и особенностей распространения новой коронавирусной инфекции (COVID-19) в субъекте Российской Федерации.

Согласно части 8 статьи 213 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации суды выясняют соответствие оспариваемого нормативного правового акта или его части нормативным правовым актам, имеющим большую юридическую силу, и в соответствии с разъяснениями, приведенными в пункте 28 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25 декабря 2018 года N 50 "О практике рассмотрения судами дел об оспаривании нормативных правовых актов и актов, содержащих разъяснения законодательства и обладающих нормативными свойствами", не вправе обсуждать вопрос о целесообразности принятия органом или должностным лицом конкретного способа правового регулирования, поскольку это относится к исключительной компетенции уполномоченного органа государственной власти субъекта Российской Федерации. В связи с этим, правовые основания для оценки в судебном порядке целесообразности и эффективности избранных Губернатором Московской области ограничительных мер, способов их обеспечения, необходимости их продления или отмены отсутствуют.

Доводы апелляционной жалобы в целом сводятся к несогласию административного истца с выводами суда, которые судебная коллегия находит правильными, основаны на неверном толковании норм материального права и не могут служить основанием для отмены состоявшегося решения.

Таким образом, оспариваемое положение принято в пределах полномочий Губернатора Московской области в надлежащей форме с соблюдением установленного порядка, и нормативным актам, имеющим большую юридическую силу, не противоречит. Предусмотренных статьей 310 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации Оснований для отмены или изменения судебного акта не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 309-311 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Московского областного суда от 8 июля 2021 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Савельевой "данные изъяты" - без удовлетворения.

Кассационная жалоба может быть подана через суд первой инстанции в течение шести месяцев со дня вынесения апелляционного определения в Первый кассационный суд общей юрисдикции.

Председательствующий подпись

Судьи подписи

Копия верна: Судья