Апелляционное определение СК по уголовным делам Четвертого апелляционного суда общей юрисдикции от 01 ноября 2021 г. по делу N 55-797/2021

Судебная коллегия по уголовным делам Четвертого апелляционного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего судьи Ходака Д.В, судей Урняевой Г.Ю, Яковлевой Е.Н, при секретаре Николаевой Е.Н, с участием прокурора Романенко П.С, осужденного Дижонкова А.Б, адвоката Иванова Р.В, посредством системы видеоконференцсвязи, рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционные жалобы осужденного Дижонкова А.Б. и адвоката Иванова Р.В. на приговор Верховного Суда Республики Марий Эл постановленный с участием присяжных заседателей от 20 июля 2021 года, которым

Дижонков АБ, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в "адрес", судимый 3 марта 1997 года по части 1 статьи 222, пункту "б" части 2 статьи 131 УК РФ, по совокупности преступлений, путем поглощения менее тяжкого наказания более тяжким к 8 годам лишения свободы в исправительной колонии общего режима; 14 июня 2001 года освобожден от отбывания наказания условно-досрочно на неотбытый срок наказания 2 года 10 месяцев 27 дней, осужден к лишению свободы

по пункту "ж" части 2 статьи 105 УК РФ (в ред. Федерального закона от 21 июля 2004 года N73-ФЗ) к 17 годам;

по части 3 статьи 30, пунктам "а", "ж" части 2 статьи 105 УК РФ (в ред. Федерального закона от 21 июля 2004 года N73-ФЗ) к 13 годам.

На основании части 3 статьи 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний, назначено 19 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Мера пресечения до вступления приговора в законную силу оставлена прежней, - заключение под стражу.

Срок наказания исчислен со дня вступления приговора в законную силу.

Зачтено в срок лишения свободы время содержания под стражей с 25 сентября 2020 года по 9 февраля 2021 года и с 9 июля 2021 года до вступления приговора в законную силу из расчета 1 день содержания под стражей за 1 день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Приговором разрешен вопрос о процессуальных издержках.

Заслушав доклад судьи Урняевой Г.Ю, изложившей содержание приговора, существо апелляционных жалоб и возражений, выступление осужденного Дижонкова А.Б. и адвоката Иванова Р.В, поддержавших доводы апелляционных жалоб, прокурора Романенко П.С, полагавшего приговор оставить без изменения, Судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

В соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей Дижонков А.Б. осужден за убийство ФИО7 группой лиц по предварительному сговору, а также за покушение на убийство ФИО8 группой лиц.

Время, место и иные обстоятельства совершения преступлений, подробно приведены в приговоре.

В апелляционной жалобе осужденный Дижонков А.Б. просит приговор отменить, уголовное дело направить на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции со стадии судебного разбирательства.

Считает, что вынесенный приговор на основании вердикта коллегии присяжных заседателей является незаконным, поскольку на протяжении всего судебного разбирательства государственные обвинители, потерпевшая ФИО9, свидетели ФИО10, ФИО11 сообщали присяжным заседателям сведения, явно не входящие в компетенцию последних, и способные вызвать их предубеждение в отношении осужденного.

В подтверждение этим доводам указывает, что свидетель ФИО10 довел до присяжных заседателей информацию о его судимости, а также указал, что братья ФИО31 уже отсидели за это преступление.

Потерпевшая ФИО9 представила на обозрение присяжным заседателям фотографию убитого брата ФИО7 и обратилась к нему (Дижонкову) со словами: "верните мне моего брата или покажите место его захоронения".

Отмечает, что свидетель ФИО11 в присутствии присяжных заседателей дал негативную оценку его личности, указав, что он "страшный человек".

Считает, что обвинительный вердикт коллегией присяжных заседателей явился следствием публикации в средствах массовой информацией статей о предстоящем судебном разбирательстве, с упоминаем его, как участника организованной группы.

Приводит доводы о том, что указанные публикации были нацелены на формирование у коллегии присяжных заседателей предубеждения в его виновности.

Полагает, что судебное заседание проведено председательствующим односторонне, с обвинительным уклоном.

Об обвинительном уклоне при рассмотрении уголовного дела свидетельствуют доведенные до присяжных заседателей сведения о том, что на месте преступления он забрал у потерпевших сотовые телефоны, повредил автомобильные покрышки колес их автомобиля, сокрыл труп ФИО7, несмотря на отсутствие в предъявленном ему обвинении ссылок на указанные обстоятельства.

В апелляционной жалобе адвокат Иванов Р.В. обратился с аналогичной просьбой об отмене приговора и передаче уголовного дела в отношении Дижонкова на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции со стадии судебного разбирательства.

Считает приговор незаконным и необоснованным, постановленным с существенными нарушениями положений уголовно-процессуального закона.

Полагает, что со стороны обвинения и суда предпринимались внепроцессуальные действия по формированию у коллегии присяжных заседателей предубеждения к осужденному, которые выразились в публикации в средствах массовой информации статей о начале процесса "над одним из участников организованной группы", поскольку о судебном заседании было известно лишь суду, прокурору, стороне защиты.

С учетом этого, считает важным подчеркнуть, что председательствующий по окончании судебного следствия не выяснил у присяжных заседателей, не повлияло ли содержание публикаций на их позицию о виновности или невиновности осужденного.

Обращает внимание на то, что стороне обвинения председательствующий предоставлял "приоритетное" право в формировании "нужной" коллегии присяжных заседателей, путем удовлетворения всех мотивированных отводов кандидатам в присяжные заседатели, тогда как сторона защиты лишена была такой возможности.

Указывает, что в связи с отказом председательствующего удовлетворить все мотивированные отводы стороны защиты, в состав коллегии вошли два кандидата, имеющие среди друзей сотрудников ФСИН и ФСБ, что свидетельствует о необъективности председательствующего в формировании коллегии присяжных заседателей, о нарушении им принципов состязательности и равноправия сторон.

Полагает, что стороной обвинения существенно нарушены требования части 1 статьи 335 УПК РФ, в части изложения существа предъявленного Дижонкову обвинения, которые выразились в его "вольной" трактовке.

Считает, что председательствующий существенно ограничил право стороны защиты на предоставление доказательств, признавая по собственной инициативе доказательства неотносимыми, отказывая в вызове свидетелей, показания которых имели существенное значение для формирования у присяжных заседателей полной картины произошедшего конфликта между ФИО8, ФИО31 и осужденным Дижонковым, противоправных действий потерпевших ФИО8 и ФИО7, которые непосредственно перед конфликтом разыскивали Дижонкова и ФИО31, угрожали убить.

Отмечает, что сторона защиты была лишена права допросить потерпевшего ФИО8 и свидетелей, поскольку указанные лица не являлись без уважительной причины, их принудительные приводы не исполнены.

В связи с этим указывает на необоснованный отказ председательствующего огласить показания указанных лиц на досудебной стадии.

Акцентирует внимание на нарушение судом положений статьи 339 УПК РФ, при формировании вопросного листа.

Считает, что судом, вопросы в вопросном листе, составлены нелогично, в вопросе N1.1 о доказанности деяния в отношении потерпевшего ФИО7 суд довел до присяжных заседателей информацию об этом деянии в недостаточном объеме, тогда как при формировании вопроса N2.1, о доказанности совершения деяния осужденным, указал на деяния, совершенные иными лицами, которые подлежало указывать в вопросе N1.1.

Указывает, что содержание вопроса N1.1 о доказанности деяния в отношении потерпевшего ФИО7 и вопроса N2.1 о доказанности деяния в отношении потерпевшего ФИО8 не соответствует предъявленному Дижонкову обвинению и не отражает существенных обстоятельств инкриминируемых преступлений.

Считает, что формулировка председательствующим вопросов вопросного листа привела к неправильному пониманию присяжными заседателями сути предъявленного Дижонкову обвинения, и соответственно, не позволила им объективно ответить на поставленные вопросы.

Ссылаясь на положения пункта 2 части 1 статьи 339 УПК РФ о том, что по каждому из деяний, в совершении которых обвиняется подсудимый, ставится, в том числе второй вопрос - доказано ли, что это деяние совершил подсудимый, указывает, что в нарушение этих положений закона, председательствующий в вопросе N2.1 указал иную трактовку - доказано ли, что в действиях принимал участие подсудимый, что привело к неправильному ответу на него присяжных заседателей.

Обращает внимание и на то, что председательствующий в нарушение положений уголовно-процессуального закона вышел за пределы предъявленного Дижонкову обвинения, указав в вопросе N1.2 о том, что "... Дижонков и эти трое лиц не позднее 15 апреля 2005 года... договорились произвести выстрелы из нескольких единиц огнестрельного оружия в любое лицо, которое на этой встрече будет представлять интересы ФИО11", тогда как в обвинение указано "о предварительном сговоре на совершение убийства представителя ФИО11".

Отмечает, что допущенная в вопросе N2.1 формулировка о том, что "... под угрозой применения бесствольного пистолета марки "Оса" и ружья марки "Сайга-410" у находившихся на месте происшествия ФИО13, ФИО14 и ФИО10 были отобраны мобильные телефоны... " также противоречит предъявленному обвинению, согласно которому угрозы применения бесствольного пистолета марки "Оса" исходили от ФИО20, а применение ружья марки "Сайга-410" от ФИО19", то есть не от осужденного Дижонкова.

Акцентирует внимание на том, что стороной защиты подавались замечания на проект вопросного листа, которые председательствующим необоснованно оставлены без удовлетворения.

На апелляционные жалобы от государственного обвинителя Васильева В.Г. поступили возражения, в которых он просит приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, с учетом доводов апелляционных жалоб и возражений, Судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Как следует из представленных материалов уголовного дела, в том числе протокола и аудиозаписи судебного заседания, нарушений норм уголовно-процессуального закона в ходе судебного разбирательства, влекущих в соответствии с пунктами 2-4 статьи 389.15 УПК РФ отмену приговора, постановленного с участием присяжных заседателей, по данному делу не допущено.

Процедура судебного разбирательства с участием коллегии присяжных заседателей соблюдена.

В соответствии с пунктом 43 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 ноября 2005 года N23 "О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей" в случае отмены приговора, постановленного судом с участием присяжных заседателей, с направлением дела на новое судебное разбирательство, рассмотрение дела осуществляется в этом составе суда независимо от позиции подсудимого.

Поскольку апелляционным определением Четвертого апелляционного суда общей юрисдикции от 27 апреля 2021 года (Т.7, Л.Д.151-157) приговор Верховного Суда Республики Марий Эл от 12 февраля 2021 года в отношении Дижонкова А.Б, постановленный на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей, отменен, уголовное дело передано на новое судебное разбирательство со стадии судебного разбирательства, суд первой инстанции при новом разбирательстве обоснованно рассмотрел уголовное дело с участием коллегии присяжных заседателей.

Оснований для проведения предварительного слушания по данному уголовному делу, в соответствии с положениями статьи 324 УПК РФ, не имелось.

Как видно из протокола судебного заседания, формирование коллегии присяжных заседателей по делу проведено в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, в результате чего участники судебного разбирательства со стороны обвинения и со стороны защиты в полной мере реализовали свои права, предусмотренные статьей 328 УПК РФ.

Согласно протоколу судебного заседания сторонам в равной мере было предоставлено право задавать кандидатам в присяжные заседатели вопросы, с целью установления их объективности и беспристрастности, возможности участия в деле, а также право заявления отводов (мотивированных и немотивированных, в том числе кандидатам в присяжные заседатели под N20 и N31).

По ходатайствам кандидатов в присяжные заседатели о невозможности участия в судебном разбирательстве (самоотводам) председательствующим заслушивалось мнение стороны обвинения и стороны защиты, после чего принималось решение.

После удовлетворения самоотводов кандидатов в присяжные заседатели председательствующий предложил сторонам воспользоваться правом на мотивированный отвод.

Из заявленных стороной защиты письменных мотивированных ходатайств об отводах (Т.7, Л.Д.233-235) следует, что сторона защиты в полной мере воспользовалась своим правом заявить кандидатам в присяжные заседатели мотивированные отводы, заявив таковой 19 кандидатам в присяжные заседатели под NN15, 5, 18, 30, 43, 23, 33, 31, 41, 20, 1, 29, 28, 42, 7, 19, 40, 39, 22.

Принятое председательствующим решение об отказе в удовлетворении ходатайств стороны защиты о мотивированных отводах 8 кандидатам в присяжные заседатели под NN42, 31, 20, 19, 40, 23, 22, 41 (л.п.35), соответствует требованиям части 10 и 11 статьи 328 УПК РФ, согласно которой указанные ходатайства разрешаются председательствующим без удаления в совещательную комнату, после чего он доводит свое решение до сведения сторон.

Приведенные обстоятельства опровергают доводы стороны защиты о том, что председательствующий не обеспечил объективность при формировании коллегии присяжных заседателей и не реализовал в должной мере право стороны защиты на формирование коллегии присяжных заседателей.

Оба кандидата в присяжные заседатели, о которых указано в жалобе адвоката Иванова - кандидат N20 (ФИО15) и кандидат N31 (ФИО16), позднее вошедшие в состав коллегии присяжных заседателей (л.п.37), в ответах на вопрос стороны защиты, довели до сведения сторон: первый о том, что общается с сотрудниками ФСИН в отставке, второй о том, что общается с сотрудниками ФСБ, при этом пояснили, что данные обстоятельства не сформировали у них предвзятое отношение ни к стороне обвинения, ни к стороне защиты, не влияют на их объективность и беспристрастность по делу.

С учетом этого, судом обоснованно не установлено обстоятельств, препятствующих участию указанных кандидатов в присяжные заседатели под N20 и N31 в судебном разбирательстве.

По мнению Судебной коллегии, председательствующий обоснованно отказал стороне защиты и в удовлетворении ходатайства об отводе кандидата в присяжные заседатели под N19 ФИО17, также вошедшей в состав коллегии присяжных заседателей, по мотиву наличия у нее малолетнего ребенка в возрасте, близком к возрасту основного свидетеля обвинения ФИО10, поскольку указанное обстоятельство не препятствует ее участию в судебном разбирательстве в качестве присяжного заседателя, о чем ФИО17 и заявила суду.

В соответствии с требованиями части 12 статьи 328 УПК РФ председательствующий также предложил сторонам заявить по 2 немотивированных отвода кандидатам в присяжные заседатели, чем сторона защиты в полной мере воспользовалась, заявив немотивированные отводы кандидатам под N22 и N23 (Т.7, Л.Д.239-241).

Немотивированных отводов кандидатам в присяжные заседатели под N19, N 20 и N31 стороной защиты, не заявлено (л.п.35-37).

Доводы адвоката Иванова о предоставлении стороне обвинения "приоритетного" права в формировании коллегии присяжных заседателей опровергаются протоколом судебного заседания, из которого следует, что председательствующий реализовал право стороны обвинения и стороны защиты на мотивированные отводы в равной степени, удовлетворив каждой из сторон по 11 мотивированных отводов кандидатам в присяжные заседатели.

Каких-либо объективных данных о сокрытии кандидатами в присяжные заседатели информации, которая могла повлиять на принятие решения по делу и лишила стороны права на мотивированный и немотивированный отводы, а также о том, что в состав коллегии присяжных заседателей вошли лица, которые в силу, установленных Федеральным законом N113 от 20 августа 2004 года "О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации" обстоятельств, не могут участвовать в рассмотрении уголовного дела в качестве присяжных заседателей, не выявлено, ничем не подтверждены и не конкретизированы доводы адвоката Иванова об этом.

По окончании формирования коллегии присяжных заседателей обвиняемый Дижонков и адвокат Иванов не имели замечаний по проведенному отбору присяжных заседателей (л.п. 38).

Ходатайство о роспуске коллегии присяжных заседателей ввиду ее тенденциозности стороной защиты также не заявлялось (л.п.38).

Согласно положениям части 1 статьи 335 УПК РФ, судебное следствие в суде с участие присяжных заседателей начинается со вступительных заявлений государственного обвинителя и защитника.

Вступительное заявление государственного обвинителя Юрченко Н.Н. (л.п.54-56) соответствует частям 1-2 статьи 335 УПК РФ, в нем она сообщила присяжным заседателям о рассмотрении уголовного дела по обвинению Дижонкова в совершении двух преступлений: убийстве ФИО7 группой лиц по предварительному сговору и покушении на убийство ФИО8 группой лиц, после чего изложила в понятных для осужденного и присяжных заседателей выражениях существо предъявленного Дижонкову обвинения.

Проверив содержание вступительного заявления государственного обвинителя, Судебная коллегия убедилась, что в нем не допущено, вопреки доводам апелляционной жалобы адвоката Иванова, "вольных" трактовок обстоятельств и существа предъявленного Дижонкову обвинения, при этом в целях соблюдения требований закона о пределах и особенностях судебного разбирательства с участием присяжных заседателей, от государственного обвинителя не требовалось дословного изложения, предъявленного осужденному обвинения.

Нарушений требований статьи 338 УПК РФ, регламентирующей порядок постановки вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, не допущено.

Изложенная постановка вопросов присяжным заседателям позволяла им полно и всесторонне оценить представленные доказательства и сделать вывод о виновности или невиновности осужденного в инкриминируемых ему преступлениях.

Согласно положениям статьи 338 УПК РФ судья с учетом результатов судебного следствия, прений сторон формулирует в письменном виде вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями, зачитывает их и передает сторонам.

Стороны вправе высказать свои замечания по содержанию и формулировке вопросов и внести предложения о постановке новых вопросов.

С учетом замечаний и предложений сторон судья в совещательной комнате окончательно формулирует вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями, и вносит их в вопросный лист, который подписывается им.

В полном соответствии с указанными положениями уголовно-процессуального закона, председательствующий огласил сторонам проект сформулированных в письменной виде вопросов для коллегии присяжных заседателей, после чего указанный проект передал сторонам, предложив высказать свои замечания по содержанию и формулировке вопросов и внести предложения о постановке новых вопросов (л.п.324).

Председательствующий предоставил сторонам время для подготовки к обсуждению вопросного листа (л.п. 324)

Замечания и предложения по содержанию и формулировке вопросов в вопросном листе поступили в письменном виде только от осужденного Дижонкова и адвоката Иванова (Т.8, Л.Д.96-101, л.п.325).

Вопросов, необходимых для выяснения обстоятельств, исключающих ответственность осужденного или влекущих ответственность за менее тяжкое преступление, стороной защиты предложено не было (л.п.325).

Реализуя в полной мере положения уголовно-процессуального законодательства, не позволявшего суду произвольно и без учета мнения сторон формулировать вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями, председательствующий замечания и предложения стороны защиты по содержанию и формулировке вопросов в вопросном листе обсуждал со сторонами.

Как следует из протокола судебного заседания, сторона обвинения полагала, что проект вопросного листа соответствует требованиям уголовно-процессуального закона, а замечания защиты на него являются необоснованными.

После обсуждения, председательствующий в совещательной комнате, окончательно сформулировал вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями, и составил вопросный лист (л.п.327).

Судебная коллегия находит, что вопросный лист сформулирован председательствующим в ясных и понятных выражениях, без использования юридических терминов и сведений о виновности других лиц, не привлеченных по данному делу к уголовной ответственности, в соответствии с требованиями, предъявляемыми к нему статьей 338 УПК РФ:

- с учетом обвинения, поддержанного государственным обвинителем в суде;

- с учетом результатов судебного следствия и прений сторон;

- с учетом мнения каждой из сторон, высказанного во время обсуждения вопросов.

Формулировка вопросов в вопросном листе соответствует положениям, предусмотренным статьей 339 УПК РФ, с постановкой по каждому из двух преступлений трех вопросов: доказано ли, что деяние имело место, доказано ли, что это деяние совершил Дижонков и о его виновности в совершении деяния.

Изложенная формулировка вопросов присяжным заседателям позволяла им полно и всесторонне оценить представленные доказательства и сделать вывод о виновности или невиновности осужденного в инкриминируемых ему преступлениях.

Судебная коллегия не считает изложенные в апелляционной жалобе адвоката Иванова суждения, относительно содержания сформулированных председательствующим вопросов, соответствующими требованиям части 1 статьи 339 УПК РФ.

Так, опровергая доводы адвоката Иванова о том, что содержание вопроса N1.1 о доказанности деяния в отношении потерпевшего ФИО7 и вопроса N2.1 о доказанности деяния в отношении потерпевшего ФИО8 не соответствует предъявленному обвинению и не отражает существенных обстоятельств совершенных преступлений, Судебная коллегия отмечает, что в указанные вопросы председательствующим включены все необходимые и достаточные обстоятельства обвинения, подлежащие доказыванию, которые составляют суть обвинения.

Доводы апелляционной жалобы адвоката о том, что в нарушение положений пункта 2 части 1 статьи 339 УПК РФ, в вопросе N1.2 председательствующий допустил иную трактовку этого вопроса указав "доказано ли, что в совершении действий принимал участие подсудимый?", опровергаются содержанием самого вопросного листа, который сформулирован председательствующим в соответствии с вышеуказанными положения уголовно-процессуального закона следующим образом: "Если на вопрос N1.1 дан утвердительный ответ, то доказано ли, что в совершении описанных в нем действий принимал участие Дижонков А.Б. совместно с тремя другими лицами, при этом сам совершил следующие действия... ?".

Вопреки доводам той же апелляционной жалобы, сформулированный председательствующим вопрос N1.2 о доказанности причастности осужденного к деянию в отношении потерпевшего ФИО7 с указанием о том, что "... после того, как были определены дата и время встречи, Дижонков А.Б. и эти трое лиц не позднее 15.04.2005 года на территории "адрес" договорились произвести выстрелы из нескольких единиц огнестрельного оружия в любое лицо, которое на этой встрече будет представлять интересы ФИО8" соответствует предъявленному Дижонкову обвинению в убийстве ФИО7 группой лиц по предварительному сговору (Т.5, Л.Д.110-112), из которого, в частности, следует, что ФИО19, ФИО20, Дижонков А.Б. и ФИО21 не позднее 15.04.2005 года вступили в предварительный сговор на убийство любого лица, которое на встрече будет представлять интересы ФИО11, и во исполнение разработанного плана совершения преступления с распределением ролей, вооружились двумя охотничьими гладкоствольными огнестрельными ружьями марки "Сайга-410", бесствольным пистолетом марки "Оса" и боеприпасами к ним, приобретенным при неустановленных обстоятельствах образцом огнестрельного оружия неустановленной марки, пистолетом "ТТ" и боеприпасами к ним.

Сформулированный председательствующим вопрос N2.1 о доказанности деяния в отношении потерпевшего ФИО8 с указанием о том, что "... под угрозой применения бесствольного пистолета марки "Оса" и ружья марки "Сайга-410" у находившихся на месте преступления ФИО13, ФИО14 и ФИО10 были отобраны мобильные телефоны... " также соответствует предъявленному Дижонкову обвинению (Т.5, Л.Д.110-112), согласно которому, последний принимал непосредственное участие в отобрании мобильных телефонов, принадлежавших ФИО13, ФИО14 и ФИО8, при этом братья ФИО31 угрожали потерпевшим применением бесствольного пистолета марки "Оса" и огнестрельного оружия марки "Сайга".

То, что председательствующий не согласился с предложениями стороны защиты об изменении и уточнении формулировок вопросов, не дает оснований для признания, как самого вопросного листа, так и вердикта коллегии присяжных заседателей не отвечающими требованиям закона.

Изложенная постановка вопросов присяжным заседателям позволяла им полно и всесторонне оценить представленные доказательства и сделать вывод о виновности и невиновности осужденного в инкриминируемых ему преступлениях.

Об этом, в частности свидетельствует и то, что ответы коллегии присяжных заседателей в вопросном листе на вопросы N1.2, N1.3, N1.4, N2.2, N2.3, N2.4 не были единодушными (Т.9, Л.Д.65-67).

Оснований ставить под сомнение полученные от коллегии присяжных заседателей ответы, не имеется.

Напутственное слово председательствующего соответствует положениям статьи 340 УПК РФ, его содержание было понятно присяжным заседателям, в нем не отражено в какой-либо форме мнение председательствующего по вопросам, постановленным перед коллегией присяжных заседателей.

Ссылок на недопустимые доказательства либо доказательства, не исследованные судом, напутственное слово не содержало.

Нарушений принципа объективности и беспристрастности не допускалось.

Председательствующий напомнил коллегии, как доказательства стороны обвинения, так и доказательства стороны защиты.

Надлежащим образом разъяснены председательствующим присяжным заседателям правила оценки доказательств и иные принципы правосудия, в том числе и принцип презумпции невиновности в части толкования в пользу осужденного неустранимых сомнений.

Участникам процесса желающим возразить на содержание напутственного слова, председательствующим была предоставлена такая возможность (л.п.328).

По результатам заявленных адвокатом возражений на содержание напутственного слова, которые касались краткого изложения содержания показаний свидетеля ФИО11, ФИО10, эксперта ФИО22, председательствующим было предложено присяжным заседателям принять их к сведению и учитывать при вынесении вердикта (л.п.328-329).

Нарушений уголовно-процессуального закона при принятии вердикта по делу не установлено.

В полном соответствии с положениями частей 1 и 2 статьи 344 УПК РФ коллегии присяжных заседателей, возвратившейся в зал судебного заседания из совещательной комнаты, председательствующим даны дополнительные разъяснения по поставленным вопросам и правилам заполнения вопросного листа (л.п.330).

После получения дополнительных разъяснений от председательствующего коллегия присяжных заседателей вернулась в совещательную комнату.

Как следует из протокола судебного заседания (л.п.331), после заявления старшины о вынесении вердикта, председательствующий, изучив вердикт и установив, что ответы на ряд вопросов даны присяжными заседателями путем голосования, вследствие отсутствия по ним единодушия, при условии нахождения в совещательной комнате менее 3 часов, а также отсутствие подписи старшины на последнем, не разглашая содержание ответов, обоснованно вернул коллегию в совещательную комнату для вынесения вердикта.

Согласно части 1 статьи 343 УПК РФ при новом обсуждении вопросного листа коллегия присяжных заседателей находилась в совещательной комнате более 3 часов.

При этом, из вердикта усматривается, что присяжные заседатели ответили на все поставленные вопросы, путем голосования по ним в рамках своей компетенции.

Судебная коллегия находит вердикт присяжных заседателей ясным и непротиворечивым, соответствующим требованиям статей 343, 345, 347 УПК РФ.

В ходе судебного следствия стороной обвинения присяжным заседателям представлялись доказательства, достоверность и допустимость которых проверена судом, и сомнений не вызывает.

Доводы в жалобах о нарушениях уголовно-процессуального закона в процессе судебного следствия, в том числе о нарушении принципа состязательности сторон, об обвинительном уклоне, о нарушении принципа объективности и беспристрастности, не нашли подтверждения материалами дела.

То обстоятельство, что председательствующий снимал некоторые вопросы и делал замечания участникам судебного заседания со стороны защиты, а также отказывал в удовлетворении ряда их ходатайств не может свидетельствовать о его предвзятости, поскольку в силу специфики судебного разбирательства с участием коллегии присяжных заседателей указанные выше действия председательствующего были продиктованы соблюдением части 7 статьи 335 УПК РФ.

В ходе судебного разбирательства председательствующий принимал меры к тому, чтобы до присяжных заседателей не была доведена недопустимая информация, а если такая информация до них доводилась, то останавливал стороны и других участников процесса, делал замечания, снимал вопросы, не подлежащие выяснению с участием присяжных заседателей, давал присяжным заседателям соответствующие разъяснения на этот счет, которые впоследствии напоминал в напутственном слове.

В частности, после просьбы потерпевшей ФИО9 к осужденному Дижонкову сообщить место захоронения погибшего брата ФИО7, председательствующий остановил потерпевшую и обратился к присяжным заседателям с разъяснением не принимать во внимание и не учитывать при вынесении вердикта указанные слова потерпевшей (л.п.59).

Доводы Дижонкова о демонстрации перед присяжными заседателями потерпевшей ФИО9 фотографии погибшего ФИО7 не подтверждаются протоколом судебного заседания.

Эти доводы опровергнуты возражениями государственного обвинителя Васильева, указавшего, что потерпевшей ФИО9 фотографии и иные документы, которые могли вызвать предубеждение и сформировать негативное отношение к осужденному, перед присяжными заседателями не демонстрировались.

Аналогичным образом председательствующий поступал и после сообщения свидетелем ФИО10 информации "о судимости Дижонкова за изнасилование" (л.п.103), сведений о том, что братья ФИО31 уже "отсидели за это дело" (л.п.94), после указания свидетелем ФИО11 относительно Дижонкова о том, что "он знает, что это за человек. Человека убили. Другой инвалид, до сих пор двигаться не может" (л.п.147), чем опровергаются доводы апелляционной жалобы осужденного.

Относительно доводов апелляционных жалоб осужденного Дижонкова и адвоката Иванова о том, что обвинительный вердикт коллегии присяжных заседателей явился следствием сообщения в средствах массовой информации о предстоящем судебном разбирательстве, с указанием Дижонкова, как участника организованной группы, Судебная коллегия отмечает следующее.

Так, из протокола судебного заседания следует, что 21 июня 2021 года, в отсутствии коллегии присяжных заседателей, адвокат Иванов заявил ходатайство о приобщении к материалам уголовного дела скрин-шотов из Интернет-сайтов двух статей под заголовками "В Марий Эл осудят участника ОПГ, который 15 лет назад расстрелял конкурентов на кладбище" и "Сегодня в Марий Эл будут судить участника ОПГ, устроившего расстрел на кладбище 15 лет назад" (л.п.75-76).

Указанные скрин-шоты опубликованных статей, с согласия сторон, приобщены к материалам уголовного дела (л.п.76, Т.8, Л.Д.15-17).

После этого, председательствующий разъяснил приглашенным в зал присяжным заседателям о том, что "они должны получать информацию по уголовному делу только из исследованных в судебном заседании доказательств, из других источников они информацию получать не могут" (л.п.76).

Также председательствующий сообщил присяжным заседателям о наличии в средствах массовой информации сведений о рассматриваемом деле (без указания конкретных источников публикаций) и обратился с просьбой не принимать эту информацию во внимание и не знакомиться с публикациями о настоящем судебном разбирательстве (л.п.77).

О том, что присяжным заседателям не было известно о рассматриваемом уголовном деле в отношении Дижонкова из средств массовой информации, через сеть Интернет, от других лиц следует из их отрицательных ответов на соответствующий вопрос адвоката Иванова (л.п.22).

В напутственном слове председательствующим также обращено внимание присяжных заседателей на необходимость руководствоваться при вынесении вердикта только исследованными с их участием доказательствами.

Каких-либо сведений, указывающих на причастность стороны обвинения к появлению указанных публикации, не имеется.

Доводы апелляционной жалобы Дижонкова о доведении стороной обвинения до присяжных заседателей сведений причастности осужденного к отбиранию мобильных телефонов у ФИО14, ФИО10, ФИО13, к повреждению колес и кузова автомашины "Фольксваген Пассат" ФИО23, к сокрытию тела ФИО7 и оружия, из которого он был убит, а ФИО8 ранен, не свидетельствуют об обвинительном уклоне при рассмотрении дела судом, поскольку указанные обстоятельства указаны в предъявленном Дижонкову обвинении (Т.5, Л.Д.110-112).

Вопреки доводам апелляционной жалобы осужденного Дижонкова, в соответствии с положениями, предусмотренными статьей 334 УПК РФ и в ее взаимосвязи с требованиями, предусмотренными пунктами 1, 2 и 4 части 1 статьи 299 УПК РФ, сведения о личности участников процесса, судом обоснованно не исследовались.

Доводы апелляционной жалобы адвоката Иванова об ограничении председательствующим права стороны защиты на допрос в судебном заседании свидетелей ФИО24, ФИО14, ФИО25, ФИО26, ФИО27 тщательного проверены Судебной коллегией и своего подтверждения не нашли.

Так, из протокола судебного заседания следует, что ходатайство адвоката Иванова о вызове и допросе свидетелей ФИО24, ФИО14, ФИО25, ФИО26, ФИО27 удовлетворено судом (л.п.231), в судебном заседании объявлен перерыв, свидетелям направлены судебные повестки.

В последующем, судом принимались исчерпывающие меры для обеспечения явки указанных свидетелей в суд, в том числе дважды в отношении каждого из них выносились постановления о принудительном приводе (л.п. 238, 244).

Поскольку судом были приняты исчерпывающие меры по обеспечению явки указанных лиц в судебное заседание, председательствующий обоснованно отказал стороне защиты в удовлетворении ходатайства о вынесение постановлений об их принудительном приводе в третий раз, разъяснив возможность самостоятельно обеспечить явку свидетелей защиты в судебное заседание (л.п.251).

Ходатайства адвоката об оглашении показаний указанных свидетелей на досудебной стадии по основаниям, предусмотренным частью 1 статьи 281 и пунктом 5 части 2 статьи 281 УПК РФ, судом отклонены с приведением мотивов принятых решений, обоснованность которых сомнений не вызывает (л.п.235, 239, 246-249).

По мнению Судебной коллегии, отклонение ходатайств не препятствовало рассмотрению дела по существу и не повлияло на полноту и достаточность представленных доказательств, для вынесения вердикта.

Показания на досудебной стадии потерпевшего ФИО8 и свидетеля ФИО25 оглашались, в судебном заседании с участием коллегии присяжных заседателей, по ходатайству стороны защиты, в соответствии с положениями части 1 статьи 281 УПК РФ (л.п.242).

Признание судом показаний свидетеля ФИО27 на досудебной стадии (Т.4, Л.Д.27-28) не отвечающим требованиям относимости к предъявленному Дижонкову обвинению, соответствуют положениям статей 252 и 335 УПК РФ, и является правильным.

Вопреки доводам апелляционной жалобы адвоката Иванова указанное решение председательствующим мотивировано со ссылкой на конкретные фактические обстоятельства (л.п.249).

Это решение принято в соответствии с требованиями части 5 статьи 335 УПК РФ, которая позволяет председательствующему по собственной инициативе исключать из уголовного дела доказательства, недопустимость или неотносимость которых к делу, выяснилась в ходе судебного разбирательства.

Всем участникам судебного разбирательства со стороны обвинения и со стороны защиты суд предоставил возможность выступить перед присяжными заседателями в прениях, с репликами, а подсудимым еще и с последним словом.

Из протокола судебного заседания следует, что председательствующий выяснял у участников процесса наличие дополнений к судебному следствию, а также возражений на окончание судебного следствия с участием коллегии присяжных заседателей, однако таковых дополнений и возражений от стороны защиты не поступило.

Так, осужденный Дижонков и адвокат Иванов заявили, что доказательства стороны защиты исследованы в полном объеме, более представить по уголовному делу нечего.

Осужденный и его адвокат согласны были закончить судебное следствие при состоявшейся явке свидетелей и исследованных доказательствах (л.п.286)

В соответствии с пунктами 2-4 статьи 389.15, статьи 389.27 УПК РФ, предусматривающих основания отмены или изменения судебных решений, вынесенных с участием присяжных заседателей, приговор постановленный судом в указанном составе, не может быть отменен по мотиву несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции.

Виновность осужденного установлена вердиктом присяжных заседателей, правильность которого в соответствии с частью 4 статьи 347 УПК РФ ставить под сомнение запрещается.

Правовая оценка и юридическая квалификация действиям осужденного судом дана в соответствии с фактическими обстоятельствами, установленными вердиктом присяжных заседателей и является правильной.

Оснований для иной правой оценки действий осужденного и их юридической квалификации не имеется.

Психическое состояние осужденного изучено полно и объективно. В ходе предварительного расследования в отношении Дижонкова проводилась стационарная комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза (Т.5, Л.Д.10-11).

С учетом выводов экспертов, оснований не доверять которым не имелось, иных сведений, влияющих на разрешение данного вопроса, суд обоснованно признал осужденного вменяемым.

При назначении наказания осужденному, суд учел характер, степень общественной опасности, тяжесть совершенных преступлений, наступившие последствия, данные о личности, смягчающие и отягчающие наказание обстоятельства, влияние назначенного наказания на его исправление и на условия жизни семьи.

Судом не установлено исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступлений, ролью и поведением осужденного во время и после совершения преступлений, других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности, которые позволили бы применить положения статьи 64 и части 6 части 15 УК РФ.

Дополнительное наказание в виде ограничения свободы суд обоснованно не назначил, поскольку оно не предусматривалось санкцией части 2 статьи 105 УК РФ, в редакции Федерального закона от 21 июля 2004 года N73-ФЗ.

Оснований для применения положений статьи 65 УК РФ не имеется, поскольку согласно вердикту присяжных заседателей Дижонков не заслуживает снисхождения.

Считать назначенное осужденному наказание суровым, как о том ставится вопрос в апелляционных жалобах, оснований не имеется.

Суд правильно назначил Дижонкову наказание за каждое из совершенных им преступлений по правилам части 2 статьи 68 УК РФ (рецидив преступлений), обоснованно не установив оснований для применения части 3 данной статьи.

Поскольку убийство ФИО8 не доведено до конца (покушение на убийство) суд обоснованно назначил Дижонкову наказание по правилам части 3 статьи 66 УК РФ.

Не найдя оснований для освобождения Дижонкова от уголовной ответственности и наказания, либо для постановления приговора без назначения наказания, суд свое решение надлежащим образом аргументировал и мотивировал.

С указанными выводами, Судебная коллегия согласна.

Существенных нарушений норм уголовного и уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора по данному делу не допущено.

В судебном заседании суда первой инстанции участвовали государственные обвинители Юрченко Н.Н. и Васильев В.Г, согласно протоколу судебного заседания председательствующий сообщал, кто является государственными обвинителями по делу, разъяснял право заявлять отводы.

Отводов государственным обвинителям участники судебного разбирательства не заявляли.

Вопреки доводам адвоката Иванова Р.В. приведенным в суде апелляционной инстанции, Судебная коллегия не находит оснований для отвода государственного обвинителя Васильева, поскольку оснований для его отвода, предусмотренных частью 1 статьи 61 УК РФ не имелось, а обстоятельств, свидетельствующих о личной заинтересованности в исходе данного уголовного дела не приведено.

Судебная коллегия не может отнести к таковым обстоятельствам, препятствующим участию государственного обвинителя Васильева В.Г. в деле, назначение последнего 23 сентября 2021 года на должность мирового судьи, поскольку во время рассмотрения уголовного дела в отношении Дижонкова в Верховном Суде Республики Марий Эл с 15 июня по 20 июля 2021 года Васильев занимал должность прокурора отдела по обеспечению участия прокуроров в рассмотрении уголовных дел судами прокуратуры Республики Марий Эл и по поручению заместителя прокурора республики от 24 мая 2021 года (Т.7, Л.Д.210) поддерживал государственное обвинение по делу.

При таких обстоятельствах, Судебная коллегия не находит оснований для отмены или изменения приговора.

Апелляционные жалобы осужденного Дижонкова А.Б. и адвоката Иванова Р.В. подлежит оставить без удовлетворения, ввиду необоснованности приведенных в них доводов.

Руководствуясь статьями 389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Верховного Суда Республики Марий Эл от 20 июля 2021 года в отношении Дижонкова АБ оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденного Дижонкова А.Б. и адвоката Иванова Р.В. без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, в течение шести месяцев со дня вступления приговора в законную силу, а осужденным, содержащимся под стражей, - в тот же срок со дня вручения копии приговора, вступившего в законную силу. Осужденный вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи