Определение Первого кассационного суда общей юрисдикции от 08 октября 2021 г. по делу N 8Г-24567/2021[88-23500/2021]

N 88-23500/2021

N 2-75/2021

г. Саратов 8 октября 2021 г.

Первый кассационный суд общей юрисдикции в составе судьи Потеминой Е.В. (единолично), рассмотрев гражданское дело по иску Сергеевой И.В. к Королевой Н.А. об установлении границ земельного участка, реальном разделе указанного домовладения и земельного участка, по встречному иску Королевой Н.А. к Сергеевой И.В. о признании права собственности в порядке наследования на сарай и признании недействительными сведений в ЕГРН, возложении обязанности по производству переоборудования мансарды и крыши жилого дома

по кассационной жалобе Симаковой О.В.

на определение Сергиево-Посадского городского суда Московской области от 25 мая 2021 г, апелляционное определение Московского областного суда от 5 июля 2021 г,

УСТАНОВИЛ:

В производстве Сергиево-Посадского городского суда Московской области находилось гражданское дело по иску Сергеевой И.В. к Королевой Н.А. об установлении границ земельного участка, реальном разделе указанного домовладения и земельного участка, по встречному иску Королевой Н.А. к Сергеевой И.В. о признании права собственности в порядке наследования на сарай и признании недействительными сведений в ЕГРН, возложении обязанности по производству переоборудования мансарды и крыши жилого дома

Решением Сергиево-Посадского городского суда Московской области от 16 марта 2021 г. требования Сергеевой И.В. в части установления границ земельного участка были удовлетворены, установлены границы общего участка с кадастровым номером 50:05:0040307:141 по адресу: "адрес", мкр. Семхоз, "адрес", в соответствии с геоданными, имеющимися в заключении эксперта N СЭ20/11-56 в площади 1100 кв.м.

В части требований Сергеевой И.В. о реальном разделе домовладения и земельного участка и встречных исковых требований Королевой Н.А. определением суда от 16 марта 2021 г. утверждено мировое соглашение, заключенное сторонами, по условиям которого произведен раздел земельного участка обшей площадью 1 100 кв.м. с кадастровым номером 50:05:0040307:141, расположенного по адресу: Московская область, Сергиево-Посадский муниципальный район, городское поселение Сергиев Посад, "адрес", микрорайон Семхоз, "адрес", уч.6, между сторонами; право общей долевой собственности сторон на земельный участок с кадастровым номером 50:05:0040307:141 прекращено.

Произведен реальный раздел домовладения, расположенного по адресу: "адрес", Сергиево-Посадский муниципальный район, городское поселение Сергиев Посад, "адрес", микрорайон Семхоз, "адрес", между Сергеевой И.В. и Королевой Н.А, право общей долевой собственности сторон на домовладение прекращено.

Королева Н.А. обязалась произвести за свой счет ремонтно-восстановительные работы в своей части жилого дома, указанные в приложении 3 заключения судебной экспертизы N СЭ\20111-56, подготовленной ООО "N ВЕСТ-Эксперт" 18.01.2021г.; Сергеева И.В. обязалась на крыше жилого дома, выделенного ей в собственность в результате раздела, устроить снего-водо задержатели, а также оборудовать слив, и не чинить препятствия Королевой Н.А. в пользовании принадлежащими ей в результате раздела по настоящему мировому соглашению частью жилого дома, строениями и земельным участком.

Указанные решение суда и определение об утверждении мирового соглашения вступили в законную силу.

Симакова О.В. 26 апреля 2021 г. обратилась в суд с заявлением замене стороны правопреемником, указав в его обоснование, что по договору купли-продажи от 8 апреля 2021 г. она приобрела у Королевой Н.А. 1/2 долю в праве на земельный участок с кадастровым номером 50:05:0040307:141 и 1/2 доли в праве собственности на жилой дом с хозяйственными постройками по адресу: "адрес", мкр. Семхоз, "адрес", государственная регистрация перехода права собственности произведена 9 апреля 2021 г, в связи с чем полагает, что имеет место процессуальное правопреемство, просила заменить ответчика по первоначальному иску - истца по встречному иску Королеву Н.А. на Симакову О.В.

Определением Сергиево-Посадского городского суда Московской области от 25 мая 2021 г. заявление Симаковой О.В. оставлено без удовлетворения.

Апелляционным определением Московского областного суда от 5 июля 2021 г. определение Сергиево-Посадского городского суда Московской области от 25 мая 2021 г. оставлено без изменения.

В кассационной жалобе Симакова О.В. ставит вопрос об отмене судебных постановлений как незаконных и необоснованных.

В соответствии с частью 10 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее по тексту- ГПК РФ) кассационная жалоба рассмотрена в суде кассационной инстанции судьей единолично без проведения судебного заседания. О принятии кассационной жалобы к производству суда кассационной инстанции участвующие лица были извещены, копии кассационной жалобы им направлены, представлен срок для подачи возражений.

Согласно части 1 статьи 379.6 ГПК РФ кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе.

Такие нарушения допущены судами при разрешении заявления Симаковой О.В.

Как установлено судом и следует из материалов дела, Королева Н.А. после вынесения решения суда и определения об утверждении мирового соглашения от 16 марта 2021 г, не зарегистрировав прекращение ее права общей долевой собственности на жилой дом и земельный участок и право собственности на выделенные ей части жилого дома и земельного участка как самостоятельные объекты недвижимости, по договору купли-продажи от 8 апреля 2021 г. продала принадлежащие ей 1/2 долю в праве долевой собственности на земельный участок с кадастровым номером 50:05:0040307:141 по адресу: "адрес", мкр. Семхоз, "адрес", и 1/2 долю в праве долевой собственности на расположенный на указанном участке жилой дом с хозяйственными постройками Симаковой О.В.

Разрешая заявление Симаковой О.В. о процессуальном правопреемстве, суд первой инстанции, которым согласился суд апелляционной инстанции, руководствуясь положениями статьи 44 ГПК РФ, исследовав представленные доказательства, пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для его удовлетворения.

При этом суд исходил из того, что заключение договора по смыслу пункта 2 статьи 307 Гражданского кодекса Российской Федерации является основанием возникновения обязательства. Изменение собственника имущества, в отношении которого (нового собственника) возникло право долевой собственности, в то время как такое право было прекращено, не влечет автоматической перемены лиц в обязательстве, поскольку заключение сторонами договора купли-продажи не является уступкой права требования, не относится к переводу долга и другим предусмотренным законом случаям перемены лиц в обязательстве и не влечет переход к новому собственнику обязанности исполнения, совершения определенных действий, возложенных решением суда на иное лицо в пользу бывшего собственника.

Суд кассационной инстанции не может согласиться с выводами нижестоящих судов по существу разрешения заявления Симаковой О.Н. по следующим основаниям.

Согласно статье 44 ГПК РФ в случаях выбытия одной из сторон в спорном или установленном решением суда правоотношении (смерть гражданина, реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга и другие случаи перемены лиц в обязательствам) суд допускает замену этой стороны её правопреемником. Правопреемство возможно на любой стадии гражданского судопроизводства.

Все действия, совершенные до вступления правопреемника в процесс, обязательны для него в той мере, в какой они были бы обязательны для лица, которое правопреемник заменил.

Аналогичные положения закреплены в статье 52 Федерального закона от 2 октября 2007 г. N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве".

Согласно Постановлению Конституционного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2018 г. N 43-П правопреемство как институт гражданского процессуального права неразрывно связано с правопреемством как институтом гражданского права, поскольку необходимость привести процессуальное положение лиц, участвующих в деле, в соответствие с их юридическим интересом обусловливается изменениями в материально-правовых отношениях, то есть переход субъективного права или обязанности в гражданском правоотношении, по поводу которого производится судебное разбирательство, к другому лицу служит основанием для гражданского процессуального правопреемства. К числу таких оснований федеральный законодатель, как это следует из статьи 44 ГПК РФ, относит как юридические факты, связанные с выбытием участвующего в деле лица из процесса в результате прекращения его процессуальной правоспособности, когда речь идет об универсальном правопреемстве (смерть гражданина, бывшего стороной либо третьим лицом, - часть 2 статьи 17 ГК РФ; реорганизация юридического лица - статьи 57 и 58 ГК РФ), так и юридические факты, связанные с выбытием участвующего в деле лица из конкретного материального правоотношения (спорного или установленного судом), т.е. ситуации сингулярного правопреемства (перевод долга, уступка требования и другие случаи перемены лиц в обязательстве).

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в качестве общего правила, которое определяет возможность процессуального правопреемства, возникающего на основе правопреемства материально-правового, федеральный законодатель закрепил изменение субъектного состава спорного правоотношения - выбытие одной из его сторон. При этом открытый перечень оснований процессуального правопреемства, содержащийся в части первой статьи 44 ГПК РФ в качестве примеров применения общего правила, сформулированного весьма широко, при его буквальном понимании нередко приводит в правоприменительной практике к ограничительному истолкованию данной нормы как допускающей возможность процессуального правопреемства при сингулярном материальном правопреемстве лишь для случаев перемены лиц в обязательствах (т.е. связывающей его с обязательственной природой спорного или установленного судом правоотношения) и исключающей такую возможность в спорных или установленных судом абсолютных (в частности, вещных) правоотношениях.

Названным Постановлением Конституционный Суд Российской Федерации признал часть первую статьи 44 ГПК РФ не противоречащей Конституции Российской Федерации, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования она не препятствует возможности замены стороны на приобретателя ее имущества в качестве процессуального правопреемника в ходе судебного разбирательства по делу о защите от нарушений права собственности на это имущество.

Исходя из вышеприведенных норм права и правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, правопреемство представляет собой переход процессуальных прав и обязанностей от одного лица к другому в связи с материальным правопреемством и допускается на стадии принудительного исполнения судебных актов, где личность кредитора не имеет существенного значения для должника. Учитывая гражданско-правовой принцип свободы договора, не исключены и иные (помимо цессии и перевода долга) сделки, влекущие перемену лиц в материальных правоотношениях, в том числе, договор купли-продажи.

При принятии решения о возможности процессуального правопреемства суд в каждом конкретном случае выясняет, не повлечет ли осуществление такого правопреемства фактического изменения вступившего в законную силу и подлежащего исполнению судебного акта, что является недопустимым в силу положений статей 13, 209 ГПК РФ. В противном случае осуществление правопреемства является невозможным.

Между тем, оспариваемые судебные акты постановлены судами без учета вышеуказанных требований закона и правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, допускающих правопреемство на основании сделок, влекущих перемену лиц в материальных правоотношениях, в том числе, на основании договора купли-продажи.

Как следует из материалов дела, Симакова О.В. обратилась в суд с заявлением о процессуальном правопреемстве в связи переходом к ней права собственности на доли земельного участка и жилого дома, зарегистрированного в ЕГРН после вынесения решения об установлении границ земельного участка и утверждения мирового соглашения, которым произведен реальный раздел жилого дома и земельного участка.

В результате отчуждения доли жилого дома и земельного участка по договору от 8 апреля 2021 г. Королева Н.А. выбыла из спорных материальных правоотношений, вытекающих из права общей долевой собственности на жилой дом и земельный участок, при этом новым лицом, к которому перешло право требований к Сергеевой И.В, как сособственнику жилого дома и земельного участка, об установлении границ земельного участка, его разделе, а также реальном разделе жилого дома, является Симакова О.В.

Однако указанные обстоятельства оставлены судами нижестоящих инстанций без внимания и правовой оценки.

Суды не учли, что действия по установлению границ земельного участка, его разделу, разделу жилого дома неразрывно связаны с принадлежностью такого имущества, собственником которого в настоящее время является Симакова О.В.

Учитывая, что положения статьи 44 ГПК РФ не содержат запрета замены стороны на приобретателя ее имущества в качестве процессуального правопреемника по делу о защите права собственности на это имущество, судам следовало разрешить заявление Симаковой О.В. о процессуальном правопреемстве с учетом конкретных обстоятельств настоящего дела, а также с учетом всех обстоятельств, касающихся перехода прав и обязанностей по конкретному спорному правоотношению на основании договора купли-продажи от 8 апреля 2021 г.

Между тем, суды от установления указанных обстоятельств уклонились, указав на то, что изменение собственника имущества, в отношении которого (нового собственника) возникло право долевой собственности, в то время как такое право было прекращено, не влечет автоматической перемены лиц в обязательстве.

Однако судами оставлено без внимания то обстоятельство, что на момент заключения договора купли-продажи от 8 апреля 2021 г. в ЕГРН содержались сведения о нахождении жилого дома и земельного участка в общей долевой собственности, тогда как государственная регистрация права в ЕГРН является единственным доказательством существования зарегистрированного права (часть 5 статьи 1 Федерального закона от 13 июля 2015 г. N 218-ФЗ "О государственной регистрации недвижимости").

С учетом изложенного и в целях соблюдения разумных сроков судопроизводства (статья 6.1 ГПК РФ) суд полагает необходимым отменить апелляционное определение и направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

При новом рассмотрении суду апелляционной инстанции следует учесть изложенное и разрешить заявление Симаковой О.Н. в соответствии с установленными по делу обстоятельствами и подлежащими применению нормами процессуального закона.

Руководствуясь статьями 379.6, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

определил:

апелляционное определение Московского областного суда от 5 июля 2021 г. отменить, дело направить на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Судья Е.В. Потемина