Кассационное определение Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 15 октября 2021 г. по делу N 8Г-25546/2021[88-28064/2021]

Судья Четвертого кассационного суда общей юрисдикции Харитонов А.С., рассмотрев материалы кассационной жалобы Руновой Нины Васильевнына определение Геленджикского городского суда Краснодарского края от 16 октября 2020 года и апелляционное определение Краснодарского краевого суда от 1 июня 2021 года по иску Абдурахманова Адхамджона Ибрагимовича к Горицкому Александру Васильевичу о взыскании неосновательного обогащения,

УСТАНОВИЛ:

Абдурахманов Адхамджон Ибрагимович (далее - истец, Абдурахманов А.И.) обратился в суд с исковым заявлением к Горицкому Александру Васильевичу (далее - ответчик, Горицкий А.В.) о взыскании неосновательного обогащения.

Решением Горячеключевского городского суда Краснодарского края от 31 января 2019 года исковые требования удовлетворены - с Горицкого А.В. в пользу Абдурахманова А.И. взыскано неосновательное обогащение в сумме 987086 руб. и судебные расходы в размере 69721 руб, всего 1056807 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 9 июля 2019 года решение Горячеключевского городского суда Краснодарского края от 31 января 2019 года оставлено без изменения и вступило в законную силу, выдан исполнительный документ.

7 июля 2020 года в суд первой инстанции поступило заявление Абдурахманова А.И. о замене стороны правопреемником по настоящему гражданскому делу.

Определением Геленджикского городского суда Краснодарского края от 16 октября 2020 года заявление о процессуальном правопреемстве удовлетворено - судом произведена замена стороны взыскателя Абдурахманова А.И. правопреемником Косенко Я.Н.; произведена замена стороны должника Горицкого А.В. его правопреемниками - Горицким Д.А. и Руновой Нина Васильевна (далее - Рунова Н.В.).

Не согласившись с принятыми судебными актами, Рунова Н.В. обратилась в суд кассационной инстанции с кассационной жалобой, в которой просит обжалуемые определения отменить, вынести по делу новое постановление.

В обоснование доводов кассационной жалобы заявитель ссылается на нарушение норм процессуального права. Рунова Н.В. не была извещена о времени и месте судебного разбирательства, о привлечении к участию в деле и вынесении обжалуемого определения узнала из почтового отправления, поступившего в почтовое отделение по месту жительства 26 ноября 2020 года. Осуществляя замену должника как стороны в исполнительном производстве с умершего Горицкого А.В. на его наследников Горицкого Д.А. и Рунову Н.В, суд неверно истолковал и применил нормы материального права. Возложение на наследника обязанности полностью исполнить долговые обязательства выбывшей стороны без учета приведенных в статье 1175 Гражданского кодекса Российской Федерации обстоятельств ведет к необоснованной замене стороны в долговом обязательстве.

По правилам части 10 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) кассационная жалоба рассмотрена судьей единолично без проведения судебного заседания.

Согласно части 1 статьи 379.7 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Изучив материалы дела, оценив доводы жалобы, кассационный суд общей юрисдикции пришел к выводу, что оснований для отмены обжалуемых судебных актов не имеется.

Основными задачами гражданского судопроизводства, сформулированными в статье 2 ГПК РФ, являются правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, организаций, прав и интересов Российской Федерации, муниципальных образований, других лиц, являющихся субъектами гражданских, трудовых или иных правоотношений.

В целях соблюдения принципа законности в гражданском судопроизводстве, защиты прав и законных интересов его участников частью первой статьи 44 ГПК Российской Федерации предусматривается, что в случаях выбытия одной из сторон в спорном или установленном решением суда правоотношении (смерть гражданина, реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга и другие случаи перемены лиц в обязательствах) суд допускает замену этой стороны ее правопреемником.

Названное законоположение, закрепляющее основания и порядок процессуального правопреемства, направлено на установление дополнительных процессуальных гарантий для лиц, участвующих в деле, и само по себе не может расцениваться как нарушающее конституционные права (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N 1351-О, от 19 июля 2016 года N 1645-О и др.).

Как указано в Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2018 года N 43-П "По делу о проверке конституционности части первой статьи 44 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан А.Б. Болчинского и Б.А. Болчинского", правопреемство как институт гражданского процессуального права неразрывно связано с правопреемством как институтом гражданского права, поскольку необходимость привести процессуальное положение лиц, участвующих в деле, в соответствие с их юридическим интересом обусловливается изменениями в материально-правовых отношениях, т.е. переход субъективного права или обязанности в гражданском правоотношении, по поводу которого производится судебное разбирательство, к другому лицу служит основанием для гражданского процессуального правопреемства. К числу таких оснований федеральный законодатель, как это следует из статьи 44 ГПК РФ, относит как юридические факты, связанные с выбытием участвующего в деле лица из процесса в результате прекращения его процессуальной правоспособности, когда речь идет об универсальном правопреемстве (смерть гражданина, бывшего стороной либо третьим лицом, - пункт 2 статьи 17 ГК РФ; реорганизация юридического лица - статьи 57 и 58 ГК РФ), так и юридические факты, связанные с выбытием участвующего в деле лица из конкретного материального правоотношения (спорного или установленного судом), т.е. ситуации сингулярного правопреемства (перевод долга, уступка требования и другие случаи перемены лиц в обязательстве).

Таким образом, в качестве общего правила, которое определяет возможность процессуального правопреемства, возникающего на основе правопреемства материально-правового, федеральный законодатель закрепил изменение субъектного состава спорного правоотношения - выбытие одной из его сторон. При этом открытый перечень оснований процессуального правопреемства, содержащийся в части первой статьи 44 ГПК РФ в качестве примеров применения общего правила, сформулированного весьма широко, при его буквальном понимании (что подтверждается и представленными в Конституционный Суд Российской Федерации судебными актами) нередко приводит в правоприменительной практике к ограничительному истолкованию данной нормы как допускающей возможность процессуального правопреемства при сингулярном материальном правопреемстве лишь для случаев перемены лиц в обязательствах (т.е. связывающей его с обязательственной природой спорного или установленного судом правоотношения) и исключающей такую возможность в спорных или установленных судом абсолютных (в частности, вещных) правоотношениях.

Положения статьи 44 ГПК РФ, закрепляющие основания и порядок процессуального правопреемства, направлены на установление дополнительных процессуальных гарантий для лиц, участвующих в деле.

При предъявлении искового заявления к умершему гражданину суд отказывает в его принятии со ссылкой на пункт 1 части 1 статьи 134 ГПК РФ, поскольку нести ответственность за нарушение прав и законных интересов гражданина может только лицо, обладающее гражданской и гражданской процессуальной правоспособностью. В случае, если гражданское дело по такому исковому заявлению было возбуждено, производство по делу подлежит прекращению в силу абзаца седьмого статьи 220 ГПК РФ с указанием на право истца на обращение с иском к принявшим наследство наследникам, а до принятия наследства - к исполнителю завещания или к наследственному имуществу (пункт 3 статьи 1175 ГК РФ).

Такого подхода придерживается правоприменительная практика судов (пункт 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года N 9 "О судебной практике по делам о наследовании").

Доводы кассационной жалобы о необоснованной замене стороны в долговом обязательстве основаны на ошибочном толковании норм материального права.

В соответствии со статьей 1112 ГК РФ в состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности.

Не входят в состав наследства права и обязанности, неразрывно связанные с личностью наследодателя, в частности право на алименты, право на возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, а также права и обязанности, переход которых в порядке наследования не допускается Кодексом или другими законами, личные неимущественные права и другие нематериальные блага.

Права личного характера, которые в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации и другими законами не могут переходить по наследству, не являлись предметом рассмотрения по данному спору.

Абдурахманов А.И. обратился в суд с иском к Горицкому А.В. о взыскании неосновательного обогащения. Решением Горячеключевского городского суда Краснодарского края от 31 января 2019 года заявленные требования удовлетворены.

В ходе исполнительного производства, выяснилось, что Горицкий Александр Васильевич умер 19 февраля 2020 года (свидетельство о смерти V-АГ N 834229 от 20 февраля 2020 года), его правопреемниками согласно наследственному делу N 100/2020 являются сын Горицкий Денис Александрович и мать Рунова Нина Васильевна.

Кроме того, по договору уступки права требования от 15 мая 2020 года Абдурахманов А.И. передал право требования по исполнительным листам Косенко Я.Н.

Обязательства Горицкого А.В, вытекающие из неосновательного обогащения, не связаны с личностью должника и не могут рассматриваться как исключающие переход в порядке наследования прав и обязанностей.

Таким образом, выводы судов первой и апелляционной инстанцийо допустимости правопреемства в спорных правоотношениях сделаны с учетом характера спора при правильном применении норм материального и процессуального права.

В соответствии с частью 1 статьи 44 ГПК РФ, в случаях выбытия одной из сторон в спорном или установленном решением суда правоотношении (смерть гражданина, реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга и другие случаи перемены лиц в обязательствах) суд допускает замену этой стороны ее правопреемником. Правопреемство возможно на любой стадии гражданского судопроизводства.

Так как исполнение судебного акта является стадией гражданского процесса, то суд вправе произвести замену стороны ее правопреемником на указанной стадии.

Статьей 52 Федерального закона от 2 октября 2007 года N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" предусмотрено, что в случае выбытия одной из сторон исполнительного производства (смерть гражданина, реорганизация организации, уступка права требования, перевод долга и другое) судебный пристав-исполнитель на основании судебного акта, акта другого органа или должностного лица производит замену этой стороны исполнительного производства ее правопреемником.

С учетом изложенных обстоятельств, суды нижестоящих инстанций пришли к обоснованным выводам об удовлетворении заявления о процессуальном правопреемстве.

Оценивая возражения подателя жалобы относительно представленных суду сведений о стоимости имущества и его недостаточности для перехода обязательств в процессе наследования, кассационный суд полагает, что они не могут служить основанием для отказа в удовлетворении заявления судебного пристава-исполнителя о процессуальном правопреемстве.

При рассмотрении названного вопроса подлежит установлению вопрос о привлечении правопреемников к наследованию, реализации ими наследственных прав. Также подлежат учету положения абзаца второго пункта 1 статьи 1175 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которым каждый из наследников отвечает по долгам наследодателя в пределах стоимости перешедшего к нему наследственного имущества.

Указанное не является основанием для предрешения вопроса достаточности либо недостаточности наследственного имущества для погашения долга умершего. Вопрос об объеме имущественной ответственности с учетом стоимости перешедшего наследственного имущества и наличия задолженности по обязательствам подлежит разрешению в рамках исполнительного производства с учетом положений статьи 1175 Гражданского кодекса Российской Федерации и Федерального закона "Об исполнительном производстве". Соответственно, доводы подателя кассационной жалобы на данной процессуальной стадии оценке не подлежат.

При изложенных обстоятельствах оснований для удовлетворения апелляционной жалобы и отмены обжалуемого судебного акта, содержащего указание на осуществление правопреемства в пределах стоимости перешедшего к наследникам имущества, не имеется.

Вопреки доводам заявителя жалобы, из материалов дела следует, что суд первой инстанции надлежащим образом уведомил Рунову Н.В. о времени и месте рассмотрения заявления о процессуальном правопреемстве, что подтверждается соответствующим судебным извещением. Заявитель явку представителя в судебное заседание не обеспечил, в связи с чем суд обоснованно рассмотрел заявление в отсутствие Руновой Н.В.

Нормы материального и процессуального права применены судами по отношению к установленным ими обстоятельствам правильно, выводы судов соответствуют имеющимся в деле доказательствам, исследованным согласно требованиям, определенным статьями 56, 59, 60, 61, 67 ГПК РФ.

По смыслу пункта 36 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 года N 17 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции" кассационный суд общей юрисдикции согласно части 3 статьи 390 ГПК РФ не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими и определять, какое судебное постановление должно быть принято при новом рассмотрении дела.

Иная оценка кассационным судом общей юрисдикции доказательств по делу и установление новых фактов не допускаются. Однако, если судами первой и (или) апелляционной инстанций допущены нарушения норм процессуального права при исследовании и оценке доказательств (например, судебное постановление в нарушение требований статьи 60 ГПК РФ основано на недопустимых доказательствах), кассационный суд общей юрисдикции учитывает эти обстоятельства при вынесении кассационного определения.

Доводы кассационной жалобы основаны на добросовестном заблуждении ее заявителя относительно смысла вышеназванных норм гражданского и гражданского процессуального законодательств и фактически направлены на иную оценку доказательств, что не отнесено к полномочиям суда кассационной инстанции.

Нарушений норм процессуального права, являющихся согласно части 4 статьи 379.7 ГПК РФ безусловным основанием для отмены обжалуемых судебных актов, судом кассационной инстанции не установлено.

На основании изложенного Четвертый кассационный суд общей юрисдикции, руководствуясь статьями 379.5, 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, определил:

определение Геленджикского городского суда Краснодарского края от 16 октября 2020 года и апелляционное определение Краснодарского краевого суда от 1 июня 2021 года оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Судья

А.С. Харитонов