Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 28 октября 2021 г. по делу N 8Г-5937/2021[88-18144/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Фроловой Т.В, судей Кожевниковой Л.П, Новожиловой И.А.

с участием прокурора Восьмого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Самойлова А.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N24RS0048-01-2019-014063-16 (N2-3204/2020) по иску Н.М.С. к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Красноярскому краю о компенсации морального вреда

по кассационной жалобе Н.М.С. на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 20 января 2021 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Кожевниковой Л.П, прокурора Восьмого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Самойлова А.А, полагавшего кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Н.М.С. обратился в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Красноярскому краю о компенсации морального вреда.

В обоснование заявленных требований указал на то, что приговором Кировского районного суда г. Красноярска от 28 декабря 1999 г. он был осужден по ч. "данные изъяты" УК РСФСР к 2 годам лишения свободы условно с испытательным сроком 1 год.

Постановлением Кировского районного суда г. Красноярска от 16 августа 2000 г. по указанному приговору освобожден от наказания в связи с применением акта амнистии.

Приговором Кировского районного суда г. Красноярска от 4 июля 2001 г. осужден по ч. "данные изъяты" Уголовного кодекса Российской Федерации (далее- УК РФ) к 3 годам 6 месяцам лишения свободы; на основании ст. 70 УК РФ к назначенному наказанию присоединено частично наказание, не отбытое по приговору Кировского районного суда г. Красноярска от 28 декабря 1999 г, окончательно к отбытию назначено 4 года 6 месяцев лишения свободы в исправительной колонии строго режима.

Постановлением Емельяновского районного суда Красноярского края от 3 октября 2003 г. истец освобожден от отбывания наказания по приговору Кировского районного суда г. Красноярска от 4 июля 2001 г. условно-досрочно на 11 месяцев 8 дней.

Постановлением Президиума Красноярского краевого суда от 28 октября 2003 г. по надзорному представлению прокурора приговор от 4 июля 2001 г. изменен; исключено указание о назначении наказания по совокупности приговоров на основании ст. 70 УК РФ, из вводной части приговора исключена ссылка на судимость по приговору от 28 декабря 1999 г.

В связи с необоснованным назначением наказания по совокупности приговоров незаконно в течение 21 дня отбывал наказание в местах лишения свободы, так как подлежал освобождению за отбытием срока 11 сентября 2003 г, а кроме того, в связи с условно-досрочным освобождением вынужден был отмечаться в РОВД, что негативно сказывалось на образе жизни. Незаконным нахождением в местах лишения свободы в течение 21 дня, необходимостью исполнения обязанностей условно-досрочно освобожденного причинены нравственные страдания.

Просил суд взыскать с ответчика в его пользу компенсацию морального вреда в сумме 281 000 руб.

Решением Советского районного суда г. Красноярска от 5 октября 2020 г. в удовлетворении исковых требований Н.М.С. отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 20 января 2021 г. решение суда первой инстанции отменено, принято по делу новое решение, которым с Российской Федерации в лице Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу Н.М.С. взыскана компенсация морального вреда в размере 20 000 руб.

В поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции кассационной жалобе с дополнениями Н.М.С. ставится вопрос об отмене решения Советского районного суда г. Красноярска от 5 октября 2020 г. и апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 20 января 2021 г. в части размера компенсации морального вреда, как незаконного.

На кассационную жалобу прокуратурой Красноярского края принесены письменные возражения.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, руководствуясь ст. 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, рассмотрела дело в отсутствие неявившихся лиц, надлежащим образом извещенных о времени и месте рассмотрения дела.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что оснований для удовлетворения жалобы не имеется.

Статья 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает, что кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права (ст. 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции при рассмотрении настоящего дела указанных оснований для отмены либо изменения судебного постановления не усмотрела, рассмотрение произведено в пределах доводов кассационной жалобы.

Судом установлено и следует из материалов дела, что приговором Кировского районного суда г. Красноярска от 28 декабря 1999 г. Н.М.С. осужден по ч. "данные изъяты" УК РСФСР к 2 годам лишения свободы условно с испытательным сроком 1 год.

Постановлением Кировского районного суда г. Красноярска от 16 августа 2000 г. Н.М.С. по указанному приговору освобожден от наказания в связи с применением акта амнистии.

Приговором Кировского районного суда г. Красноярска от 4 июля 2001 г. Н.М.С. осужден по ч. "данные изъяты" УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы; на основании ст. 70 УК РФ к назначенному наказанию присоединено частично наказание, не отбытое по приговору Кировского районного суда г. Красноярска от 28 декабря 1999 г, окончательно к отбытию назначено 4 года 6 месяцев лишения свободы в исправительной колонии строго режима. Срок наказания постановлено исчислять с 12 марта 2000 г.

Постановлением Емельяновского районного суда Красноярского края от 3 октября 2003 г. истец освобожден от отбывания наказания по приговору Кировского районного суда г. Красноярска от 4 июля 2001 г. условно-досрочно на 11 месяцев 8 дней.

Постановлением Президиума Красноярского краевого суда от 28 октября 2003 г. по надзорному представлению прокурора приговор Кировского районного суда г. Красноярска от 4 июля 2001 г. изменен, исключено указание о назначении наказания по совокупности приговоров на основании ст. 70 УК РФ, из вводной части приговора исключена ссылка на судимость по приговору от 28 декабря 1999 г.

При этом судом надзорной инстанции указано, что при назначении наказания по совокупности приговоров суд не учел то обстоятельство, что Н.М.С. постановлением Кировского районного суда г. Красноярска от 16 августа 2000 г. освобожден от наказания по приговору от 28 декабря 1999 г. в связи с применением акта амнистии.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии совокупности условий для применения к сложившимся правоотношениям положений ответственности по ст.ст. 1069 -1070 Гражданского кодекса Российской Федерации, регламентирующих возможность компенсации морального вреда по правилам ст.ст. 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации. При этом суд исходил из того, что в отношении истца не допущено незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, являющихся основанием для наступления ответственности по п. 1 ст. 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации, а имело место снижение назначенного приговором суда наказания ввиду установления вышестоящей судебной инстанцией обстоятельств, при которых отсутствовали основания для назначения наказания по совокупности приговоров, что не влечет права на реабилитацию.

Кроме того, суд первой инстанции указал на то, что нормы действующего законодательства исключают возможность возмещения вреда, причиненного гражданину в результате осуществления правосудия, при отсутствии вины суда, которая может быть установлена только вступившим в законную силу приговором суда.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 20 января 2021 г. решение суда первой инстанции отменено, принято по делу новое решение, которым с Российской Федерации в лице Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу Н.М.С. взыскана компенсация морального вреда в размере 20 000 руб. При этом суд апелляционной инстанции, ссылаясь на определение Конституционного Суда Российской Федерации от 18 января 2011 г. N 47.0-0, на ст. 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее- УПК РФ), на нормы Гражданского кодекса Российской Федерации, пришел к выводу о том, что принятие решения о возмещении материального вреда и компенсации морального вреда указанные нормы права не связывают только с наличием вынесенного в отношении гражданина оправдательного приговора или постановления (определения) о прекращении уголовного дела по реабилитирующим основаниям, а также решения органа предварительного расследования, прокурора или суда о полной реабилитации подозреваемого или обвиняемого. Отсутствие права на возмещение вреда в порядке реабилитации не исключает возможность компенсации морального вреда в предусмотренном Гражданским кодексом Российской Федерации порядке в связи с установлением факта нарушения личных неимущественных прав истца. Н.М.С, обратившись с иском к Министерству финансов Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда, ссылался на то, что в результате неправомерного назначения с применением ст. 70 УК РФ наказания по приговору Кировского районного суда г. Красноярска от 4 июля 2001 г, фактически отбывал наказание в местах лишения свободы свыше положенного срока, а также вынужден был выполнять обязанности условно-досрочно освобожденного, чем ему был причинен моральный вред.

Материалами дела подтверждено, что с учетом изменений, внесенных судом надзорной инстанции в приговор Кировского районного суда г. Красноярска от 4 июля 2001 г, Н.М.С. подлежал освобождению из мест лишения свободы по отбытию срока наказания 11 сентября 2003 г.; фактически был освобожден из мест лишения свободы 3 октября 2003 г. условно-досрочно на неотбытый срок 11 месяцев 8 дней.

Суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что в результате ошибочного назначения судом первой инстанции наказания по совокупности приговоров, что установлено судом надзорной инстанции, истец свыше положенного срока отбывал реальное наказание в виде лишения свободы 21 день, а затем был освобожден от дальнейшего отбывания наказания условно-досрочно. Содержание в местах лишения свободы свыше установленного срока в условиях изоляции от общества и связанные с этим ограничения основных прав и свобод свидетельствуют о нарушении личных неимущественных прав истца, что является достаточным основанием для компенсации морального вреда в порядке гражданского законодательства.

Определяя размер компенсации морального вреда, судебная коллегия по гражданским делам Красноярского краевого суда приняла во внимание фактические обстоятельства дела, характер и степень причиненных истцу страданий вследствие отбывания наказания в виде лишения свободы свыше положенного срока, продолжительность незаконного лишения свободы и периода условно-досрочного освобождения до внесения изменений в приговор от 4 июля 2001 г. и связанные с этим ограничения основных прав и свобод; давность происшедшего; индивидуальные особенности истца; отсутствие иных доказательств, подтверждающих степень физических и нравственных страданий, связанных с личностью; отсутствие доказательств, подтверждающих наступление иных негативных последствий, в частности, связанных с трудовой деятельностью, на что указано в иске, а также требования разумности и справедливости, в связи с чем взыскала компенсацию морального вреда в размере 20 000 руб, полагая заявленный истцом к возмещению размер компенсации морального вреда завышенным.

Поскольку решение суда первой инстанции было отменено с вынесением нового решения, оно не является предметом проверки в кассационном порядке.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что судом апелляционной инстанции нормы материального права применены правильно.

Согласно статьям 2, 17, 18, 19, 45, 46, 53, 55 Конституции Российской Федерации на основании принципов правового государства, верховенства права, юридического равенства и справедливости государство обязано гарантировать лицам, пострадавшим от незаконных и (или) необоснованных ареста, заключения под стражу или осуждения, возмещение причиненного вреда, в том числе морального.

Условия возмещения вреда, причиненного гражданину в результате уголовного преследования предусмотрены в главе 18 УПК РФ, регламентирующей основания возникновения права на реабилитацию, порядок признания этого права и возмещения различных видов вреда, а также в главе 59 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающей, в частности, ответственность за вред, причиненный незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда (ст. 1070), и правила компенсации морального вреда.

Так, ст. 133 УПК РФ, закрепляющая право реабилитированных лиц на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах, предусматривает, что вред, причиненный в результате уголовного преследования, возмещается государством в полном объеме независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда (ч. 1).

Согласно п. 4 ч. 2 ст.133 УПК РФ осужденный имеет право на реабилитацию, в том числе право на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, в случаях полной или частичной отмены вступившего в законную силу обвинительного приговора суда и прекращения уголовного дела по основаниям, предусмотренным п.п. 1 и 2 ч. 1 ст. 27 УПК РФ.

Частью 4 ст. 133 УПК РФ установлен исчерпывающий перечень случаев, на которые закрепленные в ней правила не распространяются.

В иных случаях вопросы, связанные с возмещением вреда, разрешаются в порядке гражданского судопроизводства (ч. 5 ст. 133 УПК РФ).

Данному регулированию корреспондируют нормы п. 1 ст. 1070 и абзц.3, 5 ст. 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Как предусмотрено п. 1 ст. 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, а также вред, причиненный юридическому лицу в результате незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного приостановления деятельности, возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.

Вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконной деятельности органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры, не повлекший последствий, предусмотренных п. 1 данной статьи, возмещается по основаниям и в порядке, которые предусмотрены ст. 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации. Вред, причиненный при осуществлении правосудия, возмещается в случае, если вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную силу (п. 2 ст. 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации).

При этом, как указывает Конституционный Суд Российской Федерации в определении от 18 января 2011 г. N 47-О-О, ни ст. 133 УПК РФ, ни указанные нормы Гражданского кодекса Российской Федерации не связывают принятие решения о возмещении материального вреда и компенсации морального вреда только с наличием вынесенного в отношении гражданина оправдательного приговора или постановления (определения) о прекращении уголовного дела по реабилитирующим основаниям, а также решения органа предварительного расследования, прокурора или суда о полной реабилитации подозреваемого или обвиняемого.

В силу ст.ст. 151, 1099-1101 Гражданского кодекса Российской Федерации если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Как верно отметил суд апелляционной инстанции, отсутствие права на возмещение вреда в порядке реабилитации не исключает возможность компенсации морального вреда в предусмотренном Гражданским кодексом Российской Федерации порядке в связи с установлением факта нарушения личных неимущественных прав истца.

Установив, что Н.М.С. фактически отбывал наказание в местах лишения свободы свыше положенного срока 21 день, а также вынужден был выполнять обязанности условно-досрочно освобожденного, суд апелляционной инстанции пришел к правильному выводу о праве истца на компенсацию морального вреда.

Доводы кассатора о заниженном размере взысканной компенсации морального вреда не могут повлечь изменение обжалуемого судебного акта, поскольку законодатель, закрепляя право на компенсацию морального вреда не устанавливает единого метода оценки физических и нравственных страданий, не определяет конкретный размер компенсации, а предоставляет определение размера компенсации суду. Компенсация морального вреда должна возместить потерпевшему понесенные им физические и нравственные страдания, исходя из конкретных обстоятельств дела, судом апелляционной инстанции указанные условия соблюдены. Размер компенсации морального вреда определен судом в соответствии с вышеприведенными нормами, с учетом всех критериев, предусмотренных законом, является разумным, справедливым, определен судом с учетом цели реального восстановления нарушенного права.

Доводы кассатора о том, что судом не определена сумма компенсации морального вреда за каждое допущенное в отношении него нарушение, не могут повлечь отмену обжалуемого судебного акта, поскольку суд, определяя размер компенсации морального вреда по основаниям, предусмотренным законом, в совокупности оценивает конкретные незаконные действия органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда соотнося их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями личности, что не противоречит требованиям положений ст.151, 1100, 1001 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Доводы, изложенные в кассационной жалобе, не содержат обстоятельств, свидетельствующих о нарушении судом апелляционной инстанции норм материального и процессуального права, фактически сводятся к переоценке доказательств по делу, тогда как правом оценки доказательств наделены суды первой и апелляционной инстанций.

Таким образом, законных оснований для отмены или изменения обжалуемого судебного постановления по доводам кассационной жалобы не усматривается.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 20 января 2021 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Н.М.С. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи