Определение СК по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 18 ноября 2021 г. по делу N 8Г-16237/2021[88-16422/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Давыдовой Т.И, судей Козиной Н.М, Зеленовой Е.Ф.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N2-2716/2021 по иску Турикова Эдуарда Михайловича к Государственному учреждению - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Октябрьском районе г. Екатеринбурга Свердловской области о взыскании компенсации морального вреда, по кассационной жалобе Государственного учреждения - Отделение Пенсионного фонда Российской Федерации по Свердловской области на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 20 июля 2021 года.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Козиной Н.М. об обстоятельствах дела, о принятых по делу судебных постановлениях, доводах кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Туриков Э.М. обратился с иском к Государственному учреждению - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Октябрьском районе г. Екатеринбурга (далее по тексту - Управление) о взыскании компенсационной выплаты лицу, осуществляющему уход за нетрудоспособным гражданином, в сумме 6 900 руб, компенсации морального вреда в сумме 12 000 руб.

При рассмотрении дела истец отказался от иска о взыскании компенсационной выплаты, так как ответчик ее перечислил.

В обоснование иска о взыскании компенсации морального вреда указал, что он имеет право на уход за ним, так как достиг 80-летнего возраста, такой уход осуществляется внучкой "данные изъяты" с установлением компенсационной выплаты лицам, осуществляющим уход за нетрудоспособными гражданами, данная компенсация (1 380 руб. ежемесячно) выплачивалась к его пенсии, однако в период с сентября 2020 года по январь 2021 года включительно выплата компенсации ответчиком безосновательно не производилась, что причиняло ему нравственные страдания, поскольку он переживал из-за осознания того, что Управление незаконно прекратило осуществление выплаты, он вынужден был из своей пенсии платить "данные изъяты" за уход, защищать свои права как неоднократно обращаясь к ответчику, так и в судебном порядке.

Решением Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 21 апреля 2021 года в удовлетворении исковых требований Турикову Э.М. отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 20 июля 2021 года решение Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 21 апреля 2021 года отменено, принято по делу новое решение об удовлетворении иска Турикова Э.М.

С Государственного учреждения - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Октябрьском районе г. Екатеринбурга Свердловской области в пользу Турикова Эдуарда Михайловича взыскана компенсация морального вреда 12 000 рублей.

Не согласившись с указанным апелляционным определением, ответчик подал кассационную жалобу.

Определением Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 08 октября 2021 года произведена замена ответчика Государственного учреждения - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Октябрьском районе г. Екатеринбурга Свердловской области на его правопреемника - Государственное учреждение - Отделение Пенсионного фонда Российской Федерации по Свердловской области.

В кассационной жалобе Государственное учреждение - Отделение Пенсионного фонда Российской Федерации по Свердловской области ставит вопрос об отмене апелляционного определения, ссылаясь на его незаконность.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения дела в кассационном порядке. Информация о рассмотрении дела заблаговременно была размещена на официальном сайте Седьмого кассационного суда общей юрисдикции. В судебное заседание суда кассационной инстанции не явились стороны, сведения о причинах неявки не представили. Судебная коллегия, руководствуясь статьями 167, 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Обсудив доводы кассационной жалобы, изучив материалы гражданского дела, судебная коллегия не находит оснований для отмены или изменения судебного постановления.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия Седьмого кассационного суда общей юрисдикции приходит к выводу о том, что при рассмотрении настоящего дела судом апелляционной инстанций не были допущены такого рода нарушения норм материального или норм процессуального права.

Как установлено судом и следует из материалов дела, 08 октября 2019 года "данные изъяты" "данные изъяты" года рождения обратилась с заявлением к ответчику о назначении ежемесячной компенсационной выплаты неработающему трудоспособному лицу, осуществляющему уход за нетрудоспособным гражданином. Указала, что с 01 октября 2019 года осуществляет уход за Туриковым Э.М, который является престарелым лицом, достигшим возраста 80 лет.

08 октября 2019 года Туриков Э.М, "данные изъяты" года рождения, обратился с заявлением в Управление о согласии на осуществление за ним ухода Туриковой Э.М.

Решением Управления от 10 октября 2019 года N1413863/19 назначена ежемесячная компенсационная выплата в размере 1 380 руб. с 02 октября 2019 года, выплата производилась к пенсии, назначенной Турикову Э.М.

С сентября 2020 года по январь 2021 года компенсационная выплата не производилась, образовалась задолженность по компенсационной выплате за 5 месяцев в сумме 6 900 руб, 12 февраля 2021 года одним платежом эта сумма перечислена истцу.

Отказавшись от исковых требований в части взыскания компенсационной выплаты в размере 6 900 руб, Туриков Э.М. поддерживал требования о взыскании компенсации морального вреда в сумме 12 000 руб.

При рассмотрении данных исковых требований, суд первой инстанции применил положения пункта 2 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункта 31 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2012 года N 30 "О практике рассмотрения судами дел, связанных с реализацией прав граждан на трудовые пенсии" и сделал вывод о том, что нарушений пенсионных прав затрагивающих имущественные права граждан, а также специального закона, допускающего в указанном случае возможность привлечения органов, осуществляющих пенсионное пособие, к такой ответственности, не имеется.

Суд апелляционной инстанции с указанным выводом суда первой инстанции не согласился.

При этом суд апелляционной инстанции со ссылкой на нормы Всеобщей декларации прав человека, Конституции Российской Федерации, Указа Президента Российской Федерации от 26 декабря 2006 года N1455 (в редакции от 31 декабря 2014 года) "О компенсационных выплатах лицам, осуществляющим уход за нетрудоспособными гражданами", Правил осуществления ежемесячных компенсационных выплат неработающим трудоспособным лицам, осуществляющим уход за инвалидом I группы (за исключением инвалидов с детства I группы), а также за престарелым, нуждающимся по заключению лечебного учреждения в постоянном постороннем уходе либо достигшим возраста 80 лет, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 04 июня 2007 года N 343, указал, что право истца на указанную меру социальной поддержки носит не только имущественный характер, но и тесно связано с личными неимущественными правами гражданина и другими нематериальными благами, и соответственно, действия, нарушающие это право, лишают гражданина не только возможности поддерживать необходимый жизненный уровень, но и, в свою очередь, получать за счет средств государства соответствующий уход, необходимый ему в силу возраста и состояния здоровья, что отрицательно сказывается на его здоровье, эмоциональном состоянии, затрагивает достоинство личности, то есть одновременно нарушает личные неимущественные права гражданина и другие нематериальные блага, причиняя ему тем самым моральный вред (нравственные страдания).

Определяя размер компенсации морального вреда в 12 000 рублей, суд учел длительность нарушения прав истца (5 месяцев), вину Управления в таком нарушении прав истца, индивидуальные особенности истца (пожилой возраст, истцу в период нарушения прав был 81 год, состояние здоровья, требующее ухода за ним, необходимость в столь пожилом возрасте осуществлять защиту своих прав), требования разумности и справедливости.

Судебная коллегия соглашается с постановленным судом апелляционной инстанции решением и считает, что оно основано на надлежащей оценке доказательств по делу, принято в соответствии с правилами статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и с нормами материального права, регулирующего спорные правоотношения и при правильном распределении между сторонами бремени доказывания и установлении всех обстоятельств, имеющих значение для дела. Представленным сторонами доказательствам судом дана верная правовая оценка. Результаты оценки доказательств суд отразил в постановленном судебном акте. Нарушений требований процессуального законодательства, которые могли бы привести к неправильному разрешению спора, судом не допущено.

В соответствии со статьей 7 Конституции Российской Федерации Российская Федерация - социальное государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека. В Российской Федерации охраняются труд и здоровье людей, устанавливается гарантированный минимальный размер оплаты труда, обеспечивается государственная поддержка семьи, материнства, отцовства и детства, инвалидов и пожилых граждан, развивается система социальных служб, устанавливаются государственные пенсии, пособия и иные гарантии социальной защиты.

Согласно части 1 статьи 39 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется социальное обеспечение по возрасту, в случае болезни, инвалидности, потери кормильца, для воспитания детей и в иных случаях, установленных законом.

Во исполнение указанных положений Конституции, в целях усиления социальной защищенности нетрудоспособных граждан Указом Президента Российской Федерации от 26 декабря 2006 года N1455 "О компенсационных выплатах лицам, осуществляющим уход за нетрудоспособными гражданами" установлена соответствующая выплата, порядок реализации которой предусмотрен вышеуказанным постановлением Правительства Российской Федерации от 04 июня 2007 года N 343.

Установив, что внучка истца - "данные изъяты" на момент подачи заявления о назначении компенсационной выплаты осуществляла уход за Туриковым Э.А, являлась учащейся 9-го класса Муниципального автономного общеобразовательного учреждения "Лицей N 110 им. Гришиной" по очной форме обучения, не имела дохода в виде заработка, стипендии, пособия по безработице в период обращения, в справке об обучении N 855, представленной Управлению при подаче заявления, указан период обучения "данные изъяты" с 01 сентября 2019 года по 31 августа 2020 года, информации о наличии оснований для прекращения выплат ответчику представлено не было и соответственно предусмотренных законодательством оснований для прекращения выплаты не имелось, суд апелляционной инстанции правильно определилправовую природу спорных отношений и учел, что меры социальной поддержки, предоставляемые в силу закона отдельным категориям граждан, направлены на создание им достойных условий жизни, поддержание их жизнедеятельности, сохранение их здоровья (состояние физического, психического и социального благополучия человека) и в связи с этим на обеспечение достоинства их личности.

Таким образом, правомерен вывод суда о том, что право определенных категорий граждан на компенсационную выплату лицам, осуществляющим уход за нетрудоспособными гражданами носит, не только имущественный характер, но и тесно связано с личными неимущественными правами гражданина и другими нематериальными благами, действия, нарушающие это право, безусловно, лишают гражданина возможности поддерживать необходимый жизненный уровень и отрицательно сказываются на его состоянии, причиняя ему тем самым моральный вред.

Настаивая на требовании о взыскании компенсации морального вреда Туриков Э.М. в ходе судебного разбирательства неоднократно указывал на то, что в связи с незаконным лишением его выплаты он пережил сильный стресс, был вынужден постоянно обращаться в пенсионный фонд с требованием о возобновлении выплаты, от осознания того, что Управление самовольно в нарушение требований закона прекратило выплачивать дополнительную меру поддержки в течении 5 месяцев, он стал ощущать себя беспомощным, испытывать эмоциональные переживания, головные боли, был вынужден оплачивать уход самостоятельно.

Суд апелляционной инстанции дал правильную оценку указанным обстоятельствам.

При этом довод кассационной жалобы о том, что выводы, изложенные в апелляционном определении несостоятельны, поскольку заявленные истцом исковые требования о взыскании морального вреда связаны с выплатой ежемесячной компенсационной выплаты по уходу за нетрудоспособным гражданином, то есть являются имущественными; отклоняется судебной коллегией как основанный на неверном толковании норм действующего законодательства по вышеуказанным основаниям.

Кроме того, ссылка на то, что компенсационная выплата была назначена не Турикову Э.М, а "данные изъяты" лицу, которое осуществляло уход за Туриковым Э.М, достигшим возраста 80 лет, Туриков Э.М. права на получение данной компенсационной выплаты не имеет также несостоятельна, поскольку хоть и предназначена для оплаты ухода за нетрудоспособным гражданином, однако ее выплата производиться именно к пенсии указанного лица.

Изучение материалов дела показывает, что судом все юридически значимые обстоятельства установлены верно, представленным сторонами доказательствам дана верная правовая оценка, выводы суда основаны на приведенном выше правовом регулировании спорных правоотношений, установленных обстоятельствах, и доводами кассационной жалобы не опровергаются.

Доводы кассационной жалобы ответчика по существу сводятся к несогласию с выводами суда в части оценки доказательств и установленных обстоятельств дела, выводов суда не опровергают и о существенных нарушениях норм материального или процессуального права, повлиявших на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов, не свидетельствуют.

Судом апелляционной инстанции приведены мотивы, по которым он отверг доводы ответчика, судебный акт мотивирован, оснований не доверять изложенным выводам у суда кассационной инстанции не имеется.

Руководствуясь статьями 379.5, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 20 июля 2021 года оставить без изменения, кассационную жалобу Государственного учреждения - Отделение Пенсионного фонда Российской Федерации по Свердловской области - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи