Определение СК по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 12 октября 2021 г. по делу N 8Г-21752/2021[88-25595/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Якубовской Е.В, судей Губаревой С.А, Руденко Ф.Г, с участием прокурора Руденко М.В, рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению заместителя военного прокурора - войсковая часть 77940 в защиту интересов Российской Федерации в лице ФКУ "Объединенная дирекция по реализации федеральных инвестиционных программ" Министерства строительства и жилищно-коммунального хозяйства Российской Федерации к ФИО1 о взыскании суммы неосновательного обогащения по кассационной жалобе представителя ФИО1 по доверенности ФИО7 на решение Прикубанского районного суда г. Краснодара от 20 ноября 2019 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 23 марта 2021 года.

Заслушав доклад судьи Якубовской Е.В, пояснения представителя ответчика по доверенности ФИО7, прокурора ФИО6, судебная коллегия

установила:

заместитель военного прокурора - войсковая часть 77940 в защиту интересов Российской Федерации в лице ФКУ "Объединенная дирекция по реализации федеральных инвестиционных программ" Министерства строительства и жилищно-коммунального хозяйства Российской Федерации обратился в суд с иском к ФИО1 о взыскании суммы неосновательного обогащения.

Решением Прикубанского районного суда г. Краснодара от 20 ноября 2019 года исковые требования удовлетворены.

Суд взыскал в пользу Российской Федерации в лице ФКУ "Объединенная дирекция по реализации федеральных инвестиционных программ" Министерства строительства и жилищно-коммунального хозяйства Российской Федерации с ФИО1 сумму неосновательного обогащения в размере "данные изъяты" руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 12 марта 2020 года решение Прикубанского районного суда г. Краснодара от 20 ноября 2019 года отменено. Принято по делу новое решение, которым в удовлетворении исковых требований заместителя военного прокурора - войсковая часть 77940 в защиту интересов Российской Федерации в лице ФКУ "Объединенная дирекция по реализации федеральных инвестиционных программ" Министерства строительства и жилищно-коммунального хозяйства Российской Федерации к ФИО1 о взыскании суммы неосновательного обогащения отказано.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 13 октября 2020 года апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 12 марта 2020 года отменено, дело направлено в суд апелляционной инстанции на новое рассмотрение.

При новом рассмотрении апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 23 марта 2021 года решение Прикубанского районного суда г. Краснодара от 20 ноября 2019 года оставлено без изменения.

В кассационной жалобе представитель ФИО1 по доверенности ФИО7 оспаривает законность и обоснованность решения суда первой инстанции и апелляционного определения, просит их отменить, ввиду их вынесения с существенными нарушениями норм материального и процессуального права, в том числе по причине нарушения судом первой инстанции требований гражданско-процессуального закона, регламентирующего порядок подготовки к судебному разбирательству, в связи с чем не был определен фактический предмет спора, не определены нормы закона, подлежавшие применению при разрешении спора, а также допущены иные грубые судебные ошибки, повлекшие за собой вынесение незаконных и необоснованных судебных актов.

В судебное заседание суда кассационной инстанции явились представитель ответчика по доверенности ФИО7, прокурор Руденко М.В.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте его рассмотрения, в суд не явились, об уважительности причин своей неявки не сообщили. При таких обстоятельствах, с учетом положений части 1 статьи 167 и части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия полагает возможным рассмотреть данное дело в отсутствие неявившихся сторон.

В соответствии с частью 1 статьи 397.6 Гражданского процессуального кодекса РФ кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Согласно статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Заслушав доклад судьи Якубовской Е.В, пояснения представителя ответчика по доверенности ФИО7, прокурора Руденко М.В, поддержавших жалобу, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия приходит к выводу о наличии оснований к отмене апелляционного определения.

Одной из процессуальных гарантий права на судебную защиту в целях правильного рассмотрения и разрешения судом гражданских дел являются нормативные предписания части 1 статьи 195 Гражданского процессуального кодекса РФ, устанавливающей, что решение суда должно быть законным и обоснованным.

В пунктах 2 и 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2003 года N 23 "О судебном решении" разъяснено, что решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 Гражданского процессуального кодекса РФ).

Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 Гражданского процессуального кодекса РФ), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Согласно статье 56 Гражданского процессуального кодекса РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пунктах 5 и 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 июня 2008 года N 11 "О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству", под уточнением обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела, следует понимать действия судьи и лиц, участвующих в деле, по определению юридических фактов, лежащих в основании требований и возражений сторон, с учетом характера спорного правоотношения и норм материального права, подлежащих применению. В случае заблуждения сторон относительно фактов, имеющих юридическое значение, судья на основании норм материального права, подлежащих применению, разъясняет им, какие факты имеют значение для дела и на ком лежит обязанность их доказывания (статья 56 Гражданского процессуального кодекса РФ). При определении закона и иного нормативного правового акта, которым следует руководствоваться при разрешении дела, и установлении правоотношений сторон следует иметь в виду, что они должны определяться исходя из совокупности данных: предмета и основания иска, возражений ответчика относительно иска, иных обстоятельств, имеющих юридическое значение для правильного разрешения дела.

Из изложенных норм процессуального закона и разъяснений Пленума Верховного Суда РФ по их применению следует, что выводы суда об установленных им фактах должны быть основаны на доказательствах, исследованных в судебном заседании. При этом бремя доказывания юридически значимых обстоятельств между сторонами спора подлежит распределению судом на основании норм материального права, регулирующих спорные отношения, а также требований и возражений сторон.

Судебная коллегия суда кассационной инстанции полагает, что обжалуемые судебные акты не соответствуют приведенным критериям законности и обоснованности судебного решения.

Как следует из материалов дела и установлено судами, мичман ФИО1 последовательно проходил военную службу по контракту в ВС РФ, на различных воинских должностях, в том числе в войсковой части 30848.

Согласно выписке из приказа командующего северным флотом по личному составу N от 27 июня 2008 года старший мичман ФИО1 уволен по достижению предельного возраста пребывания на военной службе с зачислением в запас. Выслуга лет в ВС: календарная - 22 года 09 мес, в льготном исчислении - 29 лет 11 мес.

В соответствии с выпиской из приказа командира войсковой части 30848 N от 31 июля 2008 года старший мичман ФИО1 с 1 августа 2008 года исключен из списков личного состава части всех видов довольствия.

ФИО1 5 мая 2006 года обратился к командиру войсковой части 20475 с рапортом о включении в состав участников подпрограммы "Государственные жилищные сертификаты" на 2004 г. - 2010 г. с целью приобретения жилья в г. Краснодаре, указав об отсутствии на территории Российской Федерации у него и членов его семьи жилых помещений для постоянного проживания.

Как подтверждено материалами дела, состав членов семьи ФИО1 - 2 человека.

30 мая 2008 года ФИО1 обратился к начальнику ГУ 1973 ОМИС Северного флота с заявлением, в котором просил выдать ему государственный жилищный сертификат для приобретения жилого помещения в г. Краснодаре, указав об отсутствии на территории Российской Федерации у него и членов его семьи жилых помещений для постоянного проживания.

ФИО1 15 мая 2008 года (получен 5 июня 2008 года) ГУ 1973 ОМИС выдан государственный жилищный сертификат для приобретения жилья в Краснодарском крае на общую сумму "данные изъяты" руб, который был оплачен в декабре 2008 года.

Военной прокуратурой - войсковая часть 77940 проведена проверка исполнения законодательства о сохранности федеральной собственности при реализации военнослужащими предусмотренного законом права на жилье, в ходе которой 17 октября 2018 года направлен запрос в Федеральную службу государственной регистрации, кадастра и картографии, по сведениям ЕГРН установлено, что на основании свидетельства о праве на наследство по закону от 11 февраля 2003 года супруга ответчика - ФИО8 приняла в наследство 1/2 долю в праве общей долевой собственности на жилое помещение общей площадью 51, 8 кв.м, расположенное по "адрес". Право собственности ФИО8 зарегистрировано 12 мая 2010 года. До настоящего времени ФИО1 зарегистрирован и проживает в указанной квартире.

Принимая решение, суд первой инстанции, с которым согласился суд апелляционной инстанции, руководствуясь положениями статей 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации, статей 51, 53, 57 Жилищного кодекса Российской Федерации, статей 2, 15 Федерального закона "О статусе военнослужащих" (в редакции Федерального закона от 8 мая 2006 года N 66-ФЗ), статьи 11 Закона Российской Федерации от 4 июля 1991 года N 1541-1 "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации", Правилами выпуска и реализации государственных жилищных сертификатов, утвержденными постановлением Правительства РФ от 21 марта 2006 года N 153 (в редакции, действовавшей до 28 мая 2009 года), установив факт того, что ответчик путем предоставления заведомо ложных и недостоверных сведений получил неосновательное обогащение в размере стоимости 42 кв.м. жилья, выделенных по ГЖС, в сумме "данные изъяты" рублей, пришел к выводу об обоснованности заявленных истцом исковых требований и об их удовлетворении. При этом судами сделан вывод, что срок исковой давности при подачи настоящего иска истцом не пропущен, исходя из того, что о наличии в собственности у супруги ФИО1 недвижимого имущества истцам стало известно с момента получения сведений из ЕГРН, то есть 17 октября 2018 года.

Вместе с тем, судебная коллегия Четвертого кассационного суда общей юрисдикции с указанными выводами суда первой и апелляционной инстанций не соглашается по следующим основаниям.

Согласно статье 195 Гражданского кодекса Российской Федерации исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

Общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 данного кодекса (пункт 1 статьи 196 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске (пункт 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

В пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" разъяснено, что, если иное не установлено законом, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо, право которого нарушено, узнало или должно было узнать о совокупности следующих обстоятельств: о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (пункт 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Если будет установлено, что сторона по делу пропустила срок исковой давности и не имеется уважительных причин для восстановления этого срока для истца - физического лица, то при наличии заявления надлежащего лица об истечении срока исковой давности суд вправе отказать в удовлетворении требования только по этим мотивам, без исследования иных обстоятельств дела (пункт 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности").

Такое правовое регулирование направлено на создание определенности и устойчивости правовых связей между участниками правоотношений, их дисциплинирование, обеспечение своевременной защиты прав и интересов субъектов правоотношений, поскольку отсутствие разумных временных ограничений для принудительной защиты нарушенных прав приводило бы к ущемлению охраняемых законом прав и интересов ответчиков, которые не всегда могли бы заранее учесть необходимость собирания и сохранения значимых для рассмотрения дела сведений и фактов. Применение судом по заявлению стороны в споре исковой давности защищает участников правоотношений от необоснованных притязаний и одновременно побуждает их своевременно заботиться об осуществлении и защите своих прав.

По общему правилу течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

Таким образом, действующее законодательство связывает возможность применения судом срока исковой давности с обращением лица в суд с иском по истечении установленного законом срока, исчисляемого либо с момента, когда лицо фактически узнало о нарушении своего права, но длительное время не предпринимало действий к его защите, либо с момента, когда лицо, в силу осуществления им профессиональной деятельности или объективных обстоятельств, должно было узнать о таком нарушении права.

Ссылаясь при решении вопроса о сроке исковой давности на то, что о нарушении прав Российской Федерации прокурору стало известно только в 2018 году по результатам проверки, суды первой и апелляционной инстанций не учли содержащиеся в пункте 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" разъяснения о том, что, по смыслу пункта 1 статьи 200 указанного кодекса, при обращении в суд органов государственной власти, органов местного самоуправления, организаций или граждан с заявлением в защиту прав, свобод и законных интересов других лиц в случаях, когда такое право им предоставлено законом (часть 1 статьи 45 и часть 1 статьи 46 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), начало течения срока исковой давности определяется исходя из того, когда о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права, узнало или должно было узнать лицо, в интересах которого подано такое заявление.

Именно это обстоятельство в силу статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации должно было быть определено судами в качестве имеющего юридическое значение и поставлено на обсуждение сторон, а не то, когда о нарушениях стало известно прокурору.

К тому же, приходя к выводу о том, что у органа, осуществляющего выдачу сертификата, отсутствовала прямая обязанность по запросу сведений о наличии жилых помещений в собственности у гражданина - участника программы либо у членов его семьи, судами нижестоящих инстанций не было учтено следующее.

Порядок включения граждан в региональные сводные списки граждан-участников подпрограммы и предоставление государственных жилищных сертификатов в рамках подпрограммы, осуществляется в соответствии с Правилами выпуска и реализации государственных жилищных сертификатов, утвержденными постановлением Правительства Российской Федерации от 21 марта 2006 года N 153.

Перечень документов, прилагаемых к заявлению в соответствии с пунктом 19 указанных Правил, не исключал возможность истребования у самого военнослужащего сведений о месте его проживания за последние пять лет до дня выдачи сертификата, а также об основаниях использования им соответствующего жилого помещения.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлении от 14 января 2016 года N 1-П, обращено внимание на необходимость соблюдения вытекающих из взаимосвязанных положений части 1 статьи 1, статьи 2, части 1 статьи 17, статьи 18, части 1 статьи 19, частей 2, 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации принципов поддержания доверия граждан к закону и действиям государства, которые гарантируют гражданам, что решения принимаются уполномоченными государством органами на основе строгого исполнения законодательных предписаний, а также внимательного и ответственного подхода к оценке фактических обстоятельств, с которыми закон связывает возникновение прав, тщательности при оформлении соответствующих документов, подтверждающих наличие условий, необходимых для реализации этих прав, с тем, чтобы гражданин как участник соответствующих правоотношений мог быть уверен в стабильности своего официально признанного статуса и в том, что приобретенные в силу этого статуса права будут уважаться государством и будут реализованы.

Соответственно, при осуществлении надлежащим образом предусмотренной законом обязанности по проверке документов, представленных гражданином, претендующим на получение ГЖС, об отсутствии оснований для обеспечения ответчика жильем уполномоченному органу должно было стать известно до выдачи сертификата.

Постановлением Правительства Российской Федерации от 3 ноября 2011 года N 909 "О внесении изменений в некоторые акты Правительства Российской Федерации" был изменен порядок выдачи сертификатов, и в Правила внесен пункт 44(2), предусматривающий, что органы местного самоуправления (подразделения), осуществляющие вручение сертификатов, запрашивают в установленном порядке документы, в том числе, в органах, осуществляющих государственную регистрацию прав на недвижимое имущество и сделок с ним - о жилых помещениях, находящихся в собственности у гражданина - участника подпрограммы и (или) членов его семьи, указанных в заявлении (рапорте).

Вместе с тем, отсутствие в Правилах в редакции, действовавшей на момент спорных правоотношений, соответствующих полномочий по непосредственному запросу документов в органах Росреестра, не свидетельствует об отсутствии у уполномоченного органа (подразделения) обязанности проверять соответствующие обстоятельства путем истребования сведений у самого военнослужащего.

Кроме того, статьей 7 Федерального закона от 21 июля 1997 года N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним", действовавшей до 1 января 2017 года, предусматривалась открытость сведений о государственной регистрации прав и их предоставление по запросам любых лиц. Согласно утвержденной форме, выписка из ЕГРП о правах отдельного лица на имеющиеся у него объекты недвижимости предусматривала включение сведений обо всех объектах недвижимости, принадлежащих правообладателю на соответствующую дату или в соответствующий период времени.

Между тем, данной возможностью с целью проверки обоснованности выдачи ответчику сертификата уполномоченный орган своевременно в пределах срока исковой давности не воспользовался. Довод истца об отсутствии у уполномоченного органа прямо возложенной на него обязанности по запросу сведений из ЕГРП не является обоснованным, поскольку такое право у него было. Более того, в жилом помещении, впоследствии приобретенном в собственность супругой ответчика, он был зарегистрирован и проживал на момент получения ГЖС, а соответственно при наличии надлежащей степени осмотрительности и заинтересованности соответствующие сведения могли быть получены уполномоченным органом, в том числе в течение срока исковой давности, который следует исчислять в данном случае с момента, когда право собственности на 1/2 долю квартиры зарегистрировано за супругой ответчика, то есть с момента, когда сведения о праве собственности стали общедоступны.

Таким образом, при новом рассмотрении, суд апелляционной инстанции эти обстоятельства для определения начальной даты течения срока исковой давности в спорных отношениях не исследовал и не дал им правовой оценки исходя из положений норм права, подлежащих применению по данному делу, тогда как при предыдущем рассмотрении дела судом кассационной инстанции указано на необходимость оценки обстоятельств, при которых ФКУ "Объединенная дирекция по реализации инвестиционных программ" Минстроя России должно было узнать или могло узнать о нарушении своего права.

Исходя из вышеизложенного, судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции в случае установления факта неисполнения указаний вышестоящего суда обязана направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции в целях устранения допущенных нарушений и вынесения определения, отвечающего требованиям законности и обоснованности.

При новом рассмотрении суду необходимо принять во внимание указания суда кассационной инстанции, правильно применить материальный и процессуальный закон, разрешив исковые требования по существу в соответствии с установленными по делу обстоятельствами.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса РФ, судебная коллегия

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 23 марта 2021 года отменить.

Направить материалы дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Председательствующий:

Судьи: