Апелляционное определение СК по административным делам Санкт-Петербургского городского суда от 29 сентября 2021 г. по делу N 33а-14893/2021

Судебная коллегия по административным делам Санкт-Петербургского городского суда в составе

председательствующего

Чуфистова И.В.

судей

Ивановой Ю.В, Носковой Н.В.

при секретаре

К.М.Д.

рассмотрела в открытом судебном заседании административное дело N 2а-5607/2020 по апелляционным жалобам О.А.А, Федеральной службы исполнения наказаний России, Федерального казенного учреждения "Следственный изолятор N 4" Управления ФСИН России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области, Управления ФСИН России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области на решение Калининского районного суда Санкт-Петербурга, принятое 28 декабря 2020 года по административному иску О.А.А. к Федеральной службе исполнения наказаний России, Федеральному казенному учреждению "Следственный изолятор N 4" Управления ФСИН России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области о взыскании компенсации за нарушение условий содержания под стражей.

Заслушав доклад судьи Чуфистова И.В, выслушав объяснения представителя административного истца О.А.А. - П.Д.В. (по доверенности), судебная коллегия

установила:

О.А.А. обратился в Калининский районный суд Санкт-Петербурга с административным иском к Федерального казенного учреждения "Следственный изолятор N 4" Управления ФСИН России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области, Федеральной службе исполнения наказаний России, в котором просил суд признать за ним в соответствии со статьёй 227.1 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации право на присуждение денежной компенсации за ненадлежащие условия содержания под стражей в названном следственном изоляторе в период с "дата" по "дата" в общей сумме 123 000 рублей.

В обоснование административного иска О.А.А. ссылался на то обстоятельство, что в ФКУ СИЗО-4 Управления ФСИН России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области в период с "дата" по "дата" он содержался в условиях, унижающих его достоинство личности, что свидетельствует о несоблюдении со стороны властей требований Конституции Российской Федерации и Федерального закона от 15.07.1995 N 403-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", а также статьи 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

По утверждению истца, ненадлежащие условия его содержания в следственном изоляторе N 4 Управления ФСИН России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области выражались в следующем:

в камерном помещении N 118 совместно с истцом, относящему себя к христианам, содержались лица, исповедующие ислам и отрицательно воспринимавшие предпочтения истца в пище и образу поведения, в связи с чем, по утверждению О.А.А, между ним и сокамерниками постоянно возникало недопонимание, приводящее к конфликтным ситуациям; для того, чтобы привлечь к данной проблеме внимание администрации следственного изолятора истцу пришлось объявить голодовку;

с "дата", включая период с "дата" по "дата", истец содержался в камере N 83, площадь которой составляла около 17 м 2, в связи с чем, при нахождении в камере 6 человек на каждого из них приходилось не более 2, 8 м 2;

в указанной камере место для отправления естественных надобностей было оборудовано перегородкой, предназначенной для недопущения визуального обзора, однако перегородка недостаточной высоты (металлическая перегородка высотой 1 метр 20 см. и шириной 1 метр без двери), не исключавшей возможность визуализации туалета с верхнего яруса кроватей, а равно не исключавшей распространения по камере зловония; ветхость унитаза и умывальника настолько, что через неисправную сантехнику на пол камеры вытекала вода; помещение камеры заливалось сточными водами из вышерасположенного помещения душевой комнаты; горячее водоснабжение отсутствовало; неудовлетворительно работали отопление и вентиляция: не выдерживался нормативно установленный температурно-влажностный режим - в камере ощущалась нехватка свежего воздуха и повышенная влажность, поверхность строительной отделки камеры поражена грибком, имело место осыпание поверхностного штукатурного слоя, ветхое состояние оконных переплетов и напольного покрытия, в полу и стенах имелись отверстия, через которые в помещение проникали грызуны; отсутствовали предметы санитарно-бытового обеспечения, предусмотренных законодательством; выдаваемое питание не соответствовало стандартам (по качеству и по количеству);

не выдавались положенные по нормативу гигиенические принадлежности; не отправлялись его обращения (жалобы) в различные инстанции; администрацией учреждения не предоставлялась возможность пользования библиотекой, медицинская помощь; произвольно и существенно сокращалось время прогулок и гигиенических процедур (помывка в душе);

душевое помещение находилось в ветхом и антисанитарном состоянии: в раздевалке и моечном отделении отсутствовали стёкла в оконных рамах, стены и пол покрыты налётом и плесенью, не было резиновых ковриков и решёток, кафельная плитка была местами расколота, сколы ничем не обработаны и с острыми краями; заключенных на санитарную обработку выводили группами, что не обеспечивало необходимый уровень индивидуальности и приватности;

искусственная приточно-вытяжная вентиляция в камере N 83 отсутствовала; притом, стекла на окне были разбиты, вследствие чего в зимнее время в помещении было нестерпимо холодно, а летом способствовало проникновению летающих насекомых (мух и комаров), а также зловонию от расположенной под окном камеры площадки для сбора твердых бытовых отходов. Летом в камере было очень жарко;

оборудование окон несколькими рядами стальных решёток с расположенными прутьями на минимальном расстоянии друг от друга препятствовало попаданию дневного света; освещение камеры было недостаточным для чтения и письма; притом, в ночное время в камере было постоянно включено искусственное освещение мощностью 40 Вт;

с "дата" в СИЗО-4 отключали горячую воду, на улице было очень жарко - более 30 градусов Цельсия, весь этот период истец не имел возможности соблюдать гигиену;

дезинфекция, дезинсекция, дератизация в камере никогда не проводилась, пол камеры был цементный, покрыт изношенным линолеумом;

истцу не позволяли пользоваться собственными постельными принадлежностями, ссылаясь на то, что они не соответствуют установленному образцу; казенное белье было ветхим, отталкивающего вида. Кровати были сделаны кустарным способом из подручных средств и находились в таком материально изношенном состоянии, что не могли выполнять предназначенную для них функцию;

прогулки, проходили в прогулочном дворе площадью около 10 м 2, огороженном 3-х метровой кирпично-цементной стеной, из-за чего прямой солнечный свет в такой двор практически не попадал, прогулочный дворик покрыт тонкая металлическая сетка и навес от дождя, который был весь в дырах, из-за этого во время прогулок, когда шёл дождь одежда содержащихся по стражей промокала; часто время прогулки сокращалось на треть от установленного норматива - до 40 минут, в дни судебных заседаний истец не имел возможности посещать прогулку вообще, поскольку выводили истца из камеры в 6 часов утра, а возвращали поздно вечером, иногда после 22 часов, то есть после времени отбоя; столов, скамеек, спортивного инвентаря в прогулочных дворах не имелось, на прогулку выводили одновременно всех лиц, содержащихся в камере, в связи с чем, в ходе прогулки истец не имел возможности заниматься физической зарядкой, спортивными упражнениями, продолжал испытывать явную нехватку свободного пространства;

в камере совместно с истцом содержались курящие люди;

при доставке к месту назначения на следственные действия или в суд, администрация изолятора, после вывода из камеры и до прибытия конвоя, содержала истца в течение нескольких часов (от одного до шести) в помещении площадью около 7 м 2 совместно с 10 - 15 заключенными; в этом помещении: санузел не был изолирован от остального пространства; санитарно-техническое оборудование было в несправном состоянии; имелось недостаточное освещение; отсутствовала горячая и питьевая вода (вода из-под крана была нефильтрованная и некипяченая); стены окрашены в тёмные тона; имелось осыпание окрасочно-штукатурного слоя на стенах; не имелось розеток электропитания; отсутствовала вентиляция, притом, единственное окно, которое можно было открыть, имело незначительную площадь проема (ориентировочно размером 40 * 20 см) и неудовлетворительную пропускную способность свежего воздуха. Истца содержали в таких камерах до 21.00, после чего только переводили в камеру постоянного содержания. В сборном отделении не кормили, тогда как по правилам внутреннего распорядка в СИЗО-4, завтрак начинался с 6.00 до 8.00, а следственные действия - с 9.00 до 12.00 и с 13.00 до 17.00. Со сборного отделения по приезде конвоя подследственных забирали в 9.00, а после приезда со следственных действий и судебных заседаний держали в сборном отделении до 21.00-21.30, и при этом так же оставляли без горячего питания;

в обычные дни пищу в следственном изоляторе выдавали очень плохого качества, она неприятно пахла, была жидкой и холодной, иногда её вообще не хватало на всех лиц, содержащихся под стражей; мясо, как правило, отсутствовало в рационе питания. В лучшем случае это был жир или волокна животных жил;

существующая система раздачи питания опасна для жизни и здоровья заключённых так как рабочие пищеблока, состоящие в хозяйственном отряде, - осуждённые, назначенные на должности поваров, мойщиков посуды, раздатчиков пищи и так далее, не имеют санитарных книжек установленного законодательством Российской Федерации образца, и, следовательно, не сдавали всех необходимых анализов для получения допуска к работе в сфере общественного питания; в процессе раздачи пищи на раздающем пищу лице не было надето одноразового фартука, одноразовой шапочки, препятствующей попаданию волос в раздаваемую пищу, а на руках не имелось одноразовых перчаток, что грубо нарушает санитарно-эпидемиологические нормы, предусмотренные Российским законодательством;

в камере N 83 отсутствовала подача свежей питьевой воды; воду в передачах от родственников для лиц содержащихся под стражей не принимали, питьевые фильтры были под запретом, поэтому утолять жажду приходилось только водой из-под крана;

досуг заключенных в казенном учреждении организован не был; в СИЗО-4 один раз в месяц персонал приносил книги из библиотеки. Все книги были разорваны, не имели страниц, так как их использовали вместо туалетной бумаги, которую не выдавали месяцами; читать их было невозможно; родственникам запрещено приносить в СИЗО-4 художественную литературу; к приёму разрешалась только юридическая литература - кодексы и комментарии к ним;

из-за отсутствия в камере холодильника возникали серьёзные проблемы с хранением, передаваемых родственниками продуктов питания. Это так же усугубляется тем, что в момент приёма передачи от родственников, сотрудницы "бюро передач" следственного изолятора освобождали продукты от индивидуальных заводских упаковок, нарушали целостность вакуумных упаковок, надрезали овощи и фрукты, в результате чего, указанные продукты питания портились ещё быстрее; ряд жизненно необходимых истцу продуктов питания запрещён к передаче родственниками, при этом такие продукты не выдаются заключённым с пищеблока следственного изолятора (молочные продукты, яйца, крупы, мюсли, свежие и сушеные фрукты, жаренное мясо и/или рыбы и многое другое).

Определением Калининского районного суда Санкт-Петербурга от 31 июля 2020 года к участию в деле в качестве административных соответчиков привлечено Управления ФСИН России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области, ФСИН России (л.д. 1-5).

Решением Калининского районного суда Санкт-Петербурга, принятым 28 декабря 2020 года, административный иск О.А.А. удовлетворён частично - признано незаконным бездействие должностных лиц Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации, приведшее к нарушению условий содержания под стражей О.А.А, в связи с чем, в его пользу с Российской Федерации в лице Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации, как главного распорядителя бюджетных средств, взыскана компенсация в соответствии со статьёй 227.1 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации в размере 10 000 рублей 00 копеек, а также судебные расходы по уплате государственной пошлины при подаче этого иска в размере 300 рублей 00 копеек, а всего 10 300 рублей 00 копеек.

В апелляционной жалобе представитель Главного управления МВД России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области просят отменить решение суда в той его части, в которой административный иск удовлетворён, ссылаясь на неправильное применение судом норм материального права и на неправильное определение судом обстоятельств, имеющих значение для дела.

В апелляционной жалобы О.А.А. просит решение суда изменить в части размера взысканной в его пользу компенсации и требования административного иска удовлетворить в полном объеме.

Представители ответчиков в заседание суда апелляционной инстанции не явились; о времени и месте судебного разбирательства извещены надлежащим образом; доказательств уважительности причин неявки не представили, об отложении судебного разбирательства не просили.

Согласно статьям 150 (ч.2), 307 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, неявка лица, участвующего в деле, извещённого о времени и месте рассмотрения дела, и не представившего доказательства уважительности своей неявки, не является препятствием к разбирательству дела в суде апелляционной инстанции.

Судебная коллегия, выслушав объяснения представителя административного истца, проверив материалы дела, оценив доводы апелляционной жалобы, приходит к выводу о наличии оснований для изменения обжалуемого решения.

В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25.12.2018 N 47 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания", право на свободу и личную неприкосновенность является неотчуждаемым правом каждого человека, что предопределяет наличие конституционных гарантий охраны и защиты достоинства личности, запрета применения пыток, насилия, другого жестокого или унижающего человеческое достоинство обращения или наказания (статьи 17, 21 и 22 Конституции Российской Федерации); возможность ограничения указанного права допускается лишь в той мере, в какой оно преследует определенные Конституцией Российской Федерации цели, осуществляется в установленном законом порядке, с соблюдением общеправовых принципов и на основе критериев необходимости, разумности и соразмерности, с тем чтобы не оказалось затронутым само существо данного права.

Под условиями содержания лишенных свободы лиц следует понимать условия, в которых с учетом установленной законом совокупности требований и ограничений (далее - режим мест принудительного содержания) реализуются закрепленные Конституцией Российской Федерации, общепризнанными принципами и нормами международного права, международными договорами Российской Федерации, федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации права и обязанности указанных лиц, в том числе: право на обращение в государственные органы и органы местного самоуправления, в общественные наблюдательные комиссии (статья 33 Конституции Российской Федерации, статья 2 Федерального закона от 02 мая 2006 года N 59-ФЗ "О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации", пункт 2 части 1 статьи 15 Федерального закона от 10 июня 2008 года N 76-ФЗ "Об общественном контроле за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания и о содействии лицам, находящимся в местах принудительного содержания", пункт 4 части 1 статьи 7 Федерального закона от 26 апреля 2013 года N 67-ФЗ "О порядке отбывания административного ареста", пункт 7 статьи 17 Федерального закона от 15 июля 1995 года N 403-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", часть 4 статьи 12, статья 15 УИК РФ, пункт 2 статьи 8 Федерального закона от 24 июня 1999 года N 420-ФЗ "Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних") (п. 2 постановления).

В пункте 14 названого выше Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, указывается, что условия содержания лишенных свободы лиц должны соответствовать требованиям, установленным законом, с учетом режима места принудительного содержания, поэтому существенные отклонения от таких требований могут рассматриваться в качестве нарушений указанных условий.

Согласно части 1 статьи 227.1 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации лицо, полагающее, что нарушены условия его содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении, одновременно с предъявлением требования об оспаривании связанных с условиями содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении решения, действия (бездействия) органа государственной власти, учреждения, их должностных лиц, государственных служащих в порядке, предусмотренном настоящей главой, может заявить требование о присуждении компенсации за нарушение установленных законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации условий содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении.

Процесс содержания лица под стражей или отбывания им наказания в Российской Федерации законодательно урегулирован, осуществляется на основании нормативно-правовых актов и соответствующих актов Министерства юстиции Российской Федерации, которыми регламентированы условия содержания, права и обязанности лиц, содержащихся под стражей или отбывающих наказание, а также права и обязанности лиц, ответственных за их содержание.

Содержание на законных основаниях лица под стражей или отбывание им наказания в местах, соответствующих установленным государством нормативам, заведомо не может быть расценено в качестве причинения физических и нравственных страданий таким лицам, поскольку указанные нормативы создавались именно с целью обеспечить не только содержание в местах лишения свободы или под стражей, но и обеспечить при этом соблюдение прав лиц, оказавшихся в них вследствие реализации механизма государственного принуждения.

При таких обстоятельствах само по себе содержание лица под стражей или отбывание им наказания в местах лишения свободы, осуществляемые на законных основаниях по постановлению или приговору суда, не порождают у него право на денежную компенсацию.

Соответствующая правовая позиция нашла отражение в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 14.11.2017 N 84-КГ17-6.

Таким образом, исходя из вышеприведенных разъяснений, суду при рассмотрении дел такой категории надлежит оценивать соответствие условий содержания административного истца требованиям, установленным законом, а также дать оценку таким условиям, принимая во внимание невозможность допущения бесчеловечного или унижающего достоинство человека обращения и нарушения его прав и основных свобод.

Согласно справке, составленной ФКУ СИЗО-4 Управления ФСИН России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области, О.А.А. в период с "дата" по "дата" содержался под стражей в указанном учреждении в камере N 83.

Размер указанной камеры составляет 18 кв.м.; количество мест в камере - шесть.

Количество лиц, содержащихся в камере в указанный период времени, было следующим (л.д. 68-69):

с "дата" - 3 человека;

с "дата" - 4 человека;

с "дата" - 5 человек;

"дата" - 6 человек.

Согласно пункту 5 статьи 23 Федерального закона от 15 июля 1995 года N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" норма санитарной площади в камере на одного человека составляет 4 кв. м.

Как отмечалось в постановлениях Европейского суда по правам человека, в частности, в пункте 122 Постановления Европейского суда по правам человека по делу "Дудниченко (DUDCHENKO) против Российской Федерации" (жалоба N 37717/05) строгая презумпция нарушения статьи 3 Конвенции прав человека и основных свобод (заключена в г. Риме 04 ноября 1950 года) возникает тогда, когда личное пространство, имеющееся в распоряжении задержанного, составляет менее 3 кв.м. в учреждениях группового размещения.

Европейский суд по правам человека в своих постановлениях также указывает, что оценка того, имело ли место нарушение требований статьи 3 Конвенции, не может быть сведена к исчислению квадратных метров, которыми располагает заключенный. Данный подход не учитывает тот факт, что практически лишь всеобъемлющий подход к конкретным условиям содержания под стражей может дать точную картину реальной жизни заключенных. Однако если личное пространство, доступное заключенному, не достигает 3 (трёх) кв.м. площади пола в переполненных тюремных камерах, нехватка личного пространства считается столь суровой, что возникает сильная презумпция нарушения требований статьи 3 Конвенции.

Суд первой инстанции, рассматривая требования административного истца и признавая ненадлежащими условия содержания под стражей О.А.А. в ФКУ СИЗО-4 УФСИН России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области в части нарушения норм санитарной площади в камере, приходящихся на одного человека, исходил из требований положений Федерального закона N 103-ФЗ от 15 июля 1995 года "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", а также закрепленного статьей 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод принципа недопустимости пыток, бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания.

Так судом первой инстанции установлено, что в период нахождения в СИЗО-1 в течение не менее 30 дней (с "дата" (за исключением "дата" - день этапирования в Санкт-Петербургский городской суд), с "дата") О.А.А. не был обеспечен необходимой нормой площади камеры, приходящейся на одного человека.

Указанное обстоятельство установлено судом первой инстанции на основании справки, составленной временно исполняющим обязанности начальника ФКУ "Следственный изолятор N 4" по Санкт-Петербургу и Ленинградской области "дата" (л.д. 67-69).

Между тем, следует принять во внимание доводы апелляционной жалобы О.А.А. о том, что данная справка не могла служить доказательством отсутствия нарушений норм санитарной площади в камере N.., приходящихся на одного человека, в иные периоды времени содержания О.А.А. под стражей в СИЗО-4 (в период с "дата" по "дата").

Следует согласиться с доводами представителя административного истца о том, что данная справка от "дата" по своей сути представляет из себя письменные пояснения административного ответчика относительно доводов О.А.А. о нарушении норм санитарной площади в камере N 83, приходящихся на одного человека.

В соответствии со статьей 62 КАС Российской Федерации, лица, участвующие в деле, обязаны доказывать обстоятельства, на которые они ссылаются как на основания своих требований или возражений, если иной порядок распределения обязанностей доказывания по административным делам не предусмотрен этим же Кодексом.

Книги количественной проверки лиц, содержащихся под стражей (покамерные карточки), подтверждающие обоснованность внесенных в указанную справку данных о количестве лиц, находящихся в камере N 83 в спорный период времени, в материалы дела не представлены.

В судебном заседании, состоявшемся 11 августа 2021 года, представителю административных ответчиков судебной коллегией была предоставлена возможность представить все имеющиеся в его распоряжении доказательства в обоснование своих доводов и возражений на иск, в том числе, относительно количества лиц, содержавшихся в указанный в иске период времени в камере N 83, однако административный ответчик не воспользовался данным правом.

Таким образом, доводы административного ответчика об отсутствии нарушений санитарной площади в камере N 83, приходящихся на одного человека, не подтверждены с использованием средств доказывания, предусмотренных главой 6 КАС Российской Федерации, в связи с чем, следует признать обоснованными доводы О.А.А. о том, что он, в период с "дата" по "дата", находясь в СИЗО-4 в указанной камере, не был обеспечен необходимой нормой площади камеры, приходящейся на одного человека.

При этом следует отметить, что О.А.А. обращался с жалобой в Европейский суд по правам человека, в которой, в том числе ссылался на нарушение в следственном изоляторе санитарной площади в камерах, приходящихся на одного человека.

В судебном заседании, состоявшемся "дата", представитель О.А.А. - П.Д.В. пояснил, что по результатам рассмотрения данной жалобы в отношении истца признано нарушение со стороны властей статьи 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод в период с "дата" по "дата" (3 года 7 месяцев 12 дней), в связи с чем, в пользу О.А.А. взыскана компенсация в размере 16900 евро.

За аналогичные нарушения прав лиц, содержащихся по стражей или отбывающих наказание, Европейским Судом по правам человека взыскивается 3, 7- 4, 0 ЕВРО в день (решение по делу Икрамов А.Р, Яшкин Н.А. Сабирзянов И.М. и другие против Российской Федерации от 11 марта 2021 года жалоба N 25742/17).

Среднее арифметическое между решением ЕСП по делу О.А.А. и решением по делу от 11 марта 2021 года жалоба N 25742/17 составляет 8 евро в день.

По состоянию на "дата" курс евро к рублю Российской Федерации составлял 84, 66 рублей.

Период нарушений санитарной площади в камерах с "дата" по "дата" составляет 93 дня.

С учетом изложенных обстоятельств, размер взысканной компенсации, из расчёта на каждый день нарушения администрацией учреждения нормы площади камер, в которых размещался О.А.А. в указанный выше период времени, составляет 62987, 04 рублей (8 * 84, 66 * 93).

Разрешая заявленные по существу требования в части не обеспечения санитарного состояния помещения, гигиенических требований к содержанию осужденных, суд первой инстанции, оценив представленные сторонами доказательства в их совокупности и взаимосвязи, исходя из фактических обстоятельств дела, руководствуясь разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации, приведенными в постановлении от 25 декабря 2018 года N 47 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания", установив, что условия содержания О.А.А. в указанный период соответствовали требованиям действующего законодательства, не нарушали гарантированные Конституцией Российской Федерации права административного истца, общепризнанные принципы и нормы международного права, пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения заявленного административного иска в указанной части, а также взыскания соответствующей компенсации.

Согласно статье 23 Федерального закона от 15.07.1995 N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" подозреваемым и обвиняемым создаются бытовые условия, отвечающие требованиям гигиены, санитарии и пожарной безопасности.

Приказом Минюста России от 14.10.2005 N 189 утверждены Правила внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы (далее - Правила).

Согласно пункту 40 Правил подозреваемые и обвиняемые обеспечиваются для индивидуального пользования: спальным местом; постельными принадлежностями: матрацем, подушкой, одеялом; постельным бельем: двумя простынями, наволочкой; полотенцем; столовой посудой и столовыми приборами: миской (на время приема пищи), кружкой, ложкой; одеждой по сезону (при отсутствии собственной); книгами и журналами из библиотеки СИЗО. Указанное имущество выдается бесплатно во временное пользование на период содержания под стражей.

В соответствии с пунктом 42 Правил, камеры СИЗО оборудуются: одноярусными или двухъярусными кроватями (камеры для содержания беременных женщин и женщин, имеющих при себе детей, - только одноярусными кроватями); столом и скамейками с числом посадочных мест по количеству лиц, содержащихся в камере; шкафом для продуктов; вешалкой для верхней одежды; полкой для туалетных принадлежностей; зеркалом, вмонтированным в стену; бачком с питьевой водой; подставкой под бачок для питьевой воды; радиодинамиком для вещания общегосударственной программы; урной для мусора; тазами для гигиенических целей и стирки одежды; светильниками дневного и ночного освещения; телевизором, холодильником (при наличии возможности); вентиляционным оборудованием (при наличии возможности); тумбочкой под телевизор или кронштейном для крепления телевизора; напольной чашей (унитазом), умывальником; нагревательными приборами (радиаторами) системы водяного отопления; штепсельными розетками для подключения бытовых приборов; вызывной сигнализацией.

На основании пункта 43 Правил при отсутствии в камере водонагревательных приборов либо горячей водопроводной воды горячая вода для стирки и гигиенических целей и кипяченая вода для питья выдаются ежедневно в установленное время с учетом потребности.

В соответствии с пунктом 45 Правил не реже одного раза в неделю подозреваемые и обвиняемые проходят санитарную обработку, им предоставляется возможность помывки в душе продолжительностью не менее 15 минут; смена постельного белья осуществляется еженедельно после помывки в душе; в случае если подозреваемый или обвиняемый участвовал в судебном заседании, следственных действиях или по иной причине в установленное время не смог пройти санитарную обработку, ему предоставляется возможность помывки в душе в день прибытия либо на следующий день.

В силу пункта 134 Правил подозреваемые и обвиняемые, в том числе водворенные в карцер, пользуются ежедневной прогулкой продолжительностью не менее одного часа. Продолжительность прогулки устанавливается администрацией СИЗО с учетом распорядка дня, погоды, наполнения учреждения и других обстоятельств. В случае если подозреваемый или обвиняемый участвовал в судебном заседании, следственных действиях или по иной причине в установленное время не смог воспользоваться ежедневной прогулкой, по его письменному заявлению ему предоставляется одна дополнительная прогулка установленной продолжительности.

Так, подтверждается справкой, составленной СИЗО-4, что камерные помещения, в которых содержался административный истец, оборудованы кроватями, столом, скамейками, шкафом для продуктов, вешалкой для верхней одежды, полкой для туалетных принадлежностей, настенным зеркалом, бачком с питьевой водой и подставкой под него, радиодинамиком для вещания общугосударственной программы, урной для мусора, тазами для гигиенических целей и стирки одежды, светильниками дневного и ночного освещения, телевизором, холодильником (при наличии возможности), вентиляционным оборудованием, тумбочкой под телевизор или кронштейном для крепления телевизора, напольной чашей (унитазом), умывальником, нагревательными приборами (радиаторами) системы водяного отопления, штепсельными розетками для подключения бытовых приборов, вызывной сигнализацией.

Санитарные узлы в камерах расположены в углу камеры, отгорожены перегородкой высотой до потолка, что обеспечивает приватность. В камерах установлено по 1 унитазу со сливным бочком и 1 раковины для умывания.

В камерах имеется постоянная естественная вентиляция, которая обеспечивает доступ свежего воздуха через оконные проемы камер, также имеется приточно-вытяжная вентиляция.

Окна снаружи заблокированы стационарными решетками диаметр стального прута решетки - 16 мм, размер ячейки решеток - 75 мм*75мм.

В СИЗО-4 за период отопительного сезона нарушений температурного режима не зарегистрировано, ремонта отопительного оборудования не проводилось, жалоб и заявлений от подозреваемых и обвиняемых содержащихся в камерных помещениях, о недостаточности отопления не поступало, в журналах учета жалоб и заявлений от подозреваемых и обвиняемых не зафиксировано.

При водворении в камеру спецконтингенту выдается уборочный инвентарь.

Прогулка лиц, содержащихся в камерах, осуществляется ежедневно. Все прогулочные дворики оборудованы скамейками, навесами из кровельного железа, что обеспечивает возможность прогулки во время атмосферных осадков. Прогулочные дворики имеют площадь 16 м 2 и 35 м 2.

За период содержания в СИЗО-4 О.А.А. не реже одного раза в неделю предоставлялась возможность помывки в душе продолжительностью не менее 15 минут.

Баннопрачечный комплекс оборудован отдельными помещениями для переодевания со скамейками для сидения и крючками для переодевания. Душевые оборудованы полками для принадлежностей. Возможность осуществлять стирку личных вещей самостоятельно О.А.А. предоставлялась (выдавались тазы, моющие средства).

В период содержания в СИЗО-4 О.А.А. был обеспечен индивидуальным спальным местом, при поступлении в следственный изолятор получил норму вещевого довольствия - одно одеяло полушерстяное, один ватный матрац, одну ватную подушку, две простыни, одну наволочку, одно полотенце, столовые приборы.

В период пребывания О.А.А. в СИЗО-4 санитарная обработка камерных помещений проводилась по санитарно-гигиеническим и эпидемиологическим показаниям. При выявлении членистоногих (насекомых) или грызунов, проводилась санитарная обработка помещений, включающая в себя дизенсекционные и дератизационные мероприятия. Данные мероприятия проводились по показаниям и планово не реже одного раза в месяц. С целью предупреждения возникновения инфекционных заболеваний в учреждении систематически проводится профилактическая дезинфекция.

За время содержания в СИЗО-4 О.А.А. обеспечивался бесплатным трехразовым питанием согласно нормам приказа ФСИН России от 02.09.2016 N 696 "Об утверждении порядка организации питания осужденных, подозреваемых и обвиняемых, содержащихся в учреждениях уголовно-исполнительной системы" (л.д. 52-53).

Таким образом, отсутствуют нарушение установленных нормативными правовыми актами требований к условиям содержания О.А.А. в СИЗО-4 в части обеспечения санитарного состояния помещения, гигиенических требований к содержанию осужденных.

Условия содержания в СИЗО-4 в указанной части соответствуют требованиям нормативных правовых актов и не унижают человеческое достоинство.

В соответствии с частью 1 статьи 33 Закона о содержании под стражей, размещение подозреваемых и обвиняемых в камерах производится с учетом их личности и психологической совместимости. Курящие по возможности помещаются отдельно от некурящих.

Положения статьи 33 Закона о содержании под стражей не носят императивного характера, но ставят размещение подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений в камерах для курящих лиц отдельно от некурящих граждан в зависимость от имеющейся у администрации следственных изоляторов возможности, обусловленной количеством лиц, подлежащих содержанию под стражей.

Следовательно, права О.А.А. нарушены не были, поскольку законом не предусмотрена безусловная обязанность администрации следственного изолятора перевести лицо в камеру для некурящих граждан.

Доводы О.А.А. о порче продуктов питания, передаваемых ему родственниками, ввиду вскрытия данных продуктов сотрудниками СИЗО, судом обоснованно отклонены как несостоятельные со ссылкой на пункт 78 Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исправительной системы, поскольку администрация учреждения не несет ответственность за естественную порчу вложений посылок и передач, утерю товарного вида в результате досмотра, о чём предупреждаются лица, доставившие передачу.

Вследствие изложенного, руководствуясь положениями Федерального закона от 15 июля 1995 года N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", Правилами внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы, утвержденными Приказом Минюста России от 14 октября 2005 года N 189, положениями статьи 3 Конвенции "О защите прав человека и основных свобод" от 04 ноября 1950 года, суд первой инстанции пришёл к правильному выводу о недоказанности фактов, подтверждающих, что административный истец подвергался негуманному обращению в период содержания в следственном изоляторе.

Применение к лицу, совершившему преступление, наказания в виде лишения свободы предполагает изменение привычного уклада жизни осуждённого, его отношений с окружающими и оказание на него определенного морально-психологического воздействия, чем затрагиваются его права и свободы как гражданина и изменяется его статус как личности. Лицо, совершающее умышленное преступление, должно предполагать, что в результате подобных действий оно может быть лишено свободы и ограничено в правах и свободах, то есть такое лицо сознательно обрекает себя и своих близких на ограничения, в том числе в правах на общение с членами семьи, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну (Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 16 февраля 2006 года N 63-О, от 20 марта 2008 года N 462-О-О и от 23 марта 2010 года N 369-О-О).

Таким образом, ограничение конституционных прав, в том числе на неприкосновенность частной жизни, является допустимым и оправданным в целях обеспечения личной безопасности подозреваемых и обвиняемых, а также сотрудников учреждения.

Кроме того, следует учесть, что на сотрудников уголовно-исполнительной системы, как государственных служащих, распространяются общие положения о презумпции добросовестности в деятельности государственных служащих.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 12 апреля 1995 года N 2-П, Конституция Российской Федерации презюмирует добросовестное выполнение органами государственной власти возлагаемых на них Конституцией и федеральными законами обязанностей и прямо закрепляет их самостоятельность в осуществлении своих функций и полномочий (статья 10).

Кроме этого, Европейский Суд в Постановлении ЕСПЧ от 31 мая 2011 года "Дело "Ходорковский (Khodorkovskiy) против Российской Федерации" (жалоба N 5829/04) указывал, что вся структура Конвенции основана на общем предположении о том, что публичные власти в государствах-участниках действуют добросовестно.

Действительно, любая публичная политика или индивидуальная мера может иметь "скрытые планы", и презумпция добросовестности является опровержимой.

В то же время заявитель, утверждающий, что его права и свободы ограничены по ненадлежащим мотивам, должен убедительно доказать, что реальная цель властей расходилась с провозглашенной (или той, которая может быть разумно выведена из контекста).

Одно лишь подозрение в том, что власти использовали свои полномочия для некой иной цели по отношению к тем, которые определены в Конвенции, не является достаточным для доказывания нарушения статьи 18 Конвенции.

С учетом приведённого выше правового подхода Конституционного Суда Российской Федерации и Европейского Суда по правам человека, как в Конституции Российской Федерации, так и в международном праве действует общая презумпция добросовестности в поведении органов государственной власти.

Поскольку должностные лица государственных органов лишены какого-либо скрытого умысла в правоотношениях, участником которых являются, следовательно, лишены целесообразности умышленные и целенаправленные ограничения прав граждан.

Преодоление действия данной презумпции в каждом конкретном случае не исключено, но допустимо только при представлении веских и убедительных доказательств тому, что действия органа государственной власти (должностного лица) расходится с понимаемым добросовестным поведением.

В рамках настоящего дела административным истцом не представлено таких доказательств, которые бы свидетельствовали о недобросовестности действий сотрудников уголовно-исполнительной системы - ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области; при этом, доводы административного истца о нарушении условий содержания в части, не нашли своего подтверждения.

Доводы административного ответчика о пропуске О.А.А. срока обращения в суд обоснованно отклонены судом первой инстанции.

Данный вывод в полной мере согласуется с положениями части 2 статьи 5 Федерального закона от 27 декабря 2019 года N 494-ФЗ, согласно которых в течение 180 дней со дня вступления в силу названного Федерального закона лицо, подавшее в Европейский Суд по правам человека жалобу на предполагаемое нарушение условий содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении, в отношении которой не вынесено решение по вопросу ее приемлемости или по существу дела либо по которой вынесено решение о неприемлемости ввиду неисчерпания национальных средств правовой защиты в связи с вступлением в силу данного Федерального закона, может обратиться в суд в порядке, установленном законодательством Российской Федерации, с заявлением о присуждении компенсации за нарушение условий содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении с указанием в нем даты обращения с жалобой в Европейский Суд по правам человека и номера этой жалобы.

Федеральный закон закона от 27 декабря 2019 года N 494-ФЗ, которым введена в действие статья 227.1 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, вступил в силу 27 января 2020 года.

Жалоба в Европейский Суд по правам человека подана О.А.А. "дата".

Административный иск О.А.А. направил в Калининский районный суд Санкт-Петербурга посредством почтовой связи "дата", то есть в пределах срока, установленного частью 2 статьи 5 Федерального закона от 27 декабря 2019 года N 494-ФЗ.

Довод апелляционной жалобы административного ответчика о невозможности взыскания в пользу истца государственной пошлины ввиду освобождения ответчика от несения данных обязанностей как государственного органа не может быть принят во внимание.

Согласно подпункту 19 пункта 1 статьи 333.36 Налогового кодекса Российской Федерации от уплаты государственной пошлины по делам, рассматриваемым Верховным Судом Российской Федерации в соответствии с гражданским процессуальным законодательством Российской Федерации и законодательством об административном судопроизводстве, судами общей юрисдикции, мировыми судьями, освобождаются, в частности государственные органы, органы местного самоуправления, выступающие по делам, рассматриваемым Верховным Судом Российской Федерации, судами общей юрисдикции, мировыми судьями, в качестве истцов (административных истцов) или ответчиков (административных ответчиков).

Вместе с тем, государственные органы, несмотря на их статус, являются стороной по делу и не освобождаются от возмещения судебных расходов стороне, в пользу которой принимается решение.

Возмещение судебных расходов, к которым относится уплаченная за подачу заявления государственная пошлина, стороне, в пользу которой состоялось решение, нормами налогового законодательства не регулируется, этот порядок определён процессуальным законодательством.

По рассмотренному судом делу ФКУ СИЗО-4 УФСИН России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области являлось стороной судебного процесса, в связи с чем, с учетом требований статьи 113 КАС судопроизводства Российской Федерации, суд обоснованно взыскал с названного казённого учреждения в пользу истца понесенные судебные расходы в виде уплаченной государственной пошлины.

На основании изложенного, руководствуясь пунктом 2 статьи 309 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Калининского районного суда Санкт-Петербурга, принятое 28 декабря 2020 года по административному делу N 2а-5607/2020, изменить в части размера взысканной судом в пользу О.А.А. денежной компенсации за нарушение условий содержания под стражей, установив размер такой компенсации равной 62987 рублей 04 копейки.

В остальной части решение Калининского районного суда Санкт-Петербурга, принятое 28 декабря 2020 года, оставить без изменения, апелляционные жалобы О.А.А, Федеральной службы исполнения наказаний России, Федерального казенного учреждения "Следственный изолятор N 4" Управления ФСИН России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области, Управления ФСИН России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области - без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке в Третий кассационный суд общей юрисдикции, путем подачи кассационной жалобы через суд первой инстанции в течение шести месяцев со дня вынесения апелляционного определения.

Председательствующий:

Судьи: