Кассационное определение СК по уголовным делам Девятого кассационного суда общей юрисдикции от 21 сентября 2021 г. по делу N 7У-4265/2021[77-1580/2021]

Судебная коллегия по уголовным делам Девятого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Любенко С.В, судей Горбачёва А.Н, Хроминой Н.Ю, при помощнике судьи Герасимчук А.С, с участием прокурора Кожевникова Р.В, адвоката Гладких В.В, осуждённого Щербакова А.Е, рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу адвоката Гладких В.В, поданную в интересах осуждённого Щербакова А.Е, на приговор Серышевского районного суда Амурской области от 10 июля 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Амурского областного суда от 11 февраля 2021 года.

Заслушав доклад судьи Любенко С.В, изложившей обстоятельства дела, содержание состоявшихся судебных решений, доводы кассационной жалобы, выступление прокурора Кожевникова Р.В, полагавшего жалобу не подлежащей удовлетворению, осуждённого Щербакова А.Е. и его защитника - адвоката Гладких В.В. (посредством видеоконференц-связи), поддержавших доводы кассационной жалобы, судебная коллегия,

УСТАНОВИЛА:

приговором Серышевского районного суда Амурской области от 10 июля 2020 года, постановленного на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, Щербаков ФИО16, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в "адрес", не судимый, -

осуждён по ч. 4 ст. 111 УК РФ к 9 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Судом постановлено взыскать с Щербакова А.Е. в пользу ФИО5 в счёт возмещения материального ущерба 79 520 рублей, а также компенсацию морального вреда в размере 1 000 000 рублей.

В приговоре разрешены вопросы о мере пресечения, порядке исчисления срока наказания и о судьбе вещественных доказательств.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Амурского областного суда от 11 февраля 2021 года приговор оставлен без изменения.

Щербаков А.Е. признан виновным и осуждён за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью ФИО6, опасного для его жизни, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего.

Преступление совершено ДД.ММ.ГГГГ в "адрес" при обстоятельствах, указанных в приговоре.

В кассационной жалобе адвокат Гладких В.В. указал, что приговор и апелляционное определение являются незаконными и необоснованными.

Стороны были поставлены в неравное положение судом, стороне защиты необоснованно отказывалось в доведении до присяжных заседателей допустимых доказательств, свидетельствующих о невиновности Щербакова А.Е, в частности, показаний свидетеля ФИО7 в части наличия у потерпевшего тяжёлой степени опьянения.

Судом необоснованно снимались вопросы к допрашиваемым лицам, касающиеся количества употреблённого потерпевшим алкоголя. Считает, что эти обстоятельства подлежали исследованию в присутствии присяжных заседателей. Выяснение вопроса о степени алкогольного опьянения потерпевшего относилось к установлению причинной связи с его смертью.

Заключение судебных медицинских экспертов оглашалось судом в части, заявленной государственным обвинителем, что исказило его. Стороне защиты было разрешено частично доогласить ответ на вопрос N 10, но это было сделано после предоставления других доказательств, в отрыве от основного заключения. Таким образом, судом был нарушен принцип непосредственности и устности исследования доказательств по делу.

Суд поставил стороны в неравное положение, огласив по ходатайству стороны обвинения показания Щербакова А.Е, данные при допросе в качестве подозреваемого и на месте происшествия, но отказал стороне защиты в оглашении показаний в качестве обвиняемого от 23.08.2019, которые согласовывались с показаниями, данными в судебном заседании.

В напутственном слове председательствующего искажены показания эксперта ФИО8 о том, какой частью руки могли быть нанесены телесные повреждения (суд сообщил о ладони, а эксперт говорил о ребре ладони).

Суд незаконно отклонил ходатайство о назначении дополнительной экспертизы по вопросу о механизме нанесения ударов потерпевшему, влиянии наличия хронической субдуральной гематомы на исход, источниках иных повреждений.

Эксперт ФИО8 был допрошен по более широком кругу вопросов, чем он допрашивался следователем. Второй эксперт в суде вообще не был допрошен, несмотря на то, что проводилась комиссионная экспертиза.

Вопросный лист составлен с нарушением требований ч. 2 ст. 338 и ч. 3 ст. 339 УПК РФ.

Сторона защиты сформулировала вопросы о наличии обстоятельств, влекущих ответственность за причинение смерти по неосторожности (ст. 109 УК РФ), предоставила свой проект вопросного листа, который является более юридически верным.

Однако в вопросный лист внесены обстоятельства, не имеющие отношения к делу (о нанесении ударов в область бедра и другие области), доказательства которых не исследовались, что является нарушением положений ст. 252 УПК РФ.

Считает получение утвердительных ответов на эти вопросы основанием для роспуска коллегии присяжных заседателей в соответствии с ч. 5 ст. 348 УПК РФ.

Присяжные заседатели ответили утвердительно на вопрос о доказанности того, что ФИО1 стремился прекратить действия Вербовича В.В, однако во вступительной речи государственного обвинителя звучал иной мотив действий ФИО1, тем самым государственным обвинителем было оказано незаконное воздействие на присяжных заседателей.

Считает, что в соответствии с законом, право подсудимого ставить частные вопросы в соответствии с ч. 2 ст. 338 и ч. 3 ст. 339 УПК РФ не связано с признанием вины в части.

Отказ в постановке дополнительных вопросов защиты свидетельствует о нарушении права на защиту и на справедливое судебное разбирательство.

Государственный обвинитель, выступая в судебных прениях, позволила себе категоричные выводы об установленной виновности ФИО1, допускала некорректные высказывания о желании стороны защиты обмануть правосудие, при этом в жалобе приведены выдержки из протокола судебного заседания. Доказательства государственным обвинителем приводились и пересказывались в искажённом варианте, с употреблением многочисленных юридических терминов. Государственный обвинитель сообщала, что сторона защиты пытается опорочить доказательства.

Считает это незаконным воздействием на присяжных заседателей, которое повлияло на их ответы на поставленные вопросы.

Судом указанные нарушения закона оставлены без внимания.

Указывает на нарушения при формировании коллегии присяжных заседателей. Так, присяжный заседатель ФИО9 скрыла факт привлечения её родного сына к уголовной ответственности, причём уголовное дело рассмотрено под председательством той же судьи ФИО10 Сторона защиты была лишена возможности выяснить подробности этого обстоятельства.

Считает, что поскольку стороной защиты заявлялся отвод коллегии присяжных заседателей ввиду её тенденциозности, коллегия подлежала роспуску.

Полагает, что имелись основания для применения ст. 64 УК РФ при назначении наказания.

Просит судебные постановления отменить.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационной жалобы, выслушав участников процесса, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с ч.1 ст. 401.15 УПК РФ, основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Таких нарушений закона по делу не усмотрено.

Требования, предъявляемые уголовно-процессуальным законом к рассмотрению дел с участием присяжных заседателей, судом первой инстанции выполнены в полной мере.

Составление предварительного списка присяжных заседателей, подготовительная часть судебного заседания и формирование коллегии присяжных заседателей проведены в соответствии с положениями статей 326-328 УПК РФ.

Согласно протоколу судебного заседания, формирование коллегии присяжных заседателей произведено ДД.ММ.ГГГГ.

В судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ присяжный заседатель ФИО9 пояснила, что при формировании коллегии присяжных заседателей ей не было известно, что её сын ФИО11 привлечён к уголовной ответственности. Об этом она узнала недавно, и это не может повлиять на её объективность и беспристрастность по рассматриваемому делу.

Сторона защиты не была лишена возможности задать присяжному заседателю интересующие её вопросы, заявить отвод, однако своими процессуальными правами сторона защиты не воспользовалась.

При таких обстоятельствах оснований утверждать, что коллегия присяжных заседателей сформирована с нарушением закона, а также нарушены процессуальные права Щербакова А.Е, не имеется.

Заявление стороны защиты о тенденциозности сформированной коллегии присяжных заседателей обоснованно отклонено.

Судебное следствие проведено с учетом его особенностей, предусмотренных ст. 335 УПК РФ.

Вопреки доводам кассационной жалобы адвоката Гладких В.В, протокол судебного заседания не содержит данных, свидетельствующих о нарушении судом принципа состязательности сторон, о выступлении председательствующего на стороне обвинения.

Какого-либо незаконного воздействия на присяжных заседателей допущено не было.

Во вступительном заявлении государственного обвинителя, в соответствии с ч. 2 ст. 335 УПК РФ изложено существо предъявленного обвинения и предложен порядок исследования доказательств, нарушений закона при этом допущено не было.

В соответствии со ст. 334 УПК РФ присяжные заседатели разрешают вопросы, которые предусмотрены п. 1, 2 и 4 ч.1 ст. 299 УПК РФ (о доказанности деяния, в совершении которого обвиняется подсудимый, о доказанности совершения этого деяния подсудимым и о виновности подсудимого). Остальные вопросы разрешаются без участия присяжных заседателей.

В соответствии с п. 20 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ N "О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей" в присутствии присяжных заседателей подлежат исследованию только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст. 334 УПК РФ.

С учетом этого, а также положений ст. 252 УПК РФ председательствующий должен обеспечить проведение судебного разбирательства только в пределах предъявленного подсудимому обвинения, своевременно реагировать на нарушения порядка в судебном заседании участниками процесса, принимать к ним меры воздействия, предусмотренные ст. 258 УПК РФ.

Действия председательствующего, ограничившего вопросы о количестве выпитого спиртного потерпевшим, не допустившего оглашение показаний ФИО7 в этой части, не могут свидетельствовать о предвзятости председательствующего и о нарушении принципа состязательности сторон, поскольку были сделаны в соответствии с полномочиями, возложенными на него ст. 243 УПК РФ, и направлены на обеспечение соблюдения сторонами порядка в судебном заседании.

Препятствий в предъявлении доказательств, непосредственно относящихся к фактическим обстоятельствам обвинения, сторонам не создавалось.

Нарушений уголовно-процессуального закона в частичном оглашении заключения экспертов не усматривается.

Оснований для назначения дополнительной экспертизы, указанных в ч. 2 ст. 207 УПК РФ, суд не усмотрел, поскольку эксперты ответили на все поставленные перед ними вопросы, заключение экспертов соответствует требованиям, предъявляемым законом. У суда не возникло сомнений в обоснованности заключения экспертов, противоречий в нём не выявлено.

Постановление суда об отказе в удовлетворении ходатайства о назначении дополнительной судебной медицинской экспертизы отвечает требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ.

При этом в судебном заседании был допрошен эксперт ФИО8, стороны не были лишены возможности задать ему вопросы с целью разъяснения заключения.

Вопреки доводам защитника, то обстоятельство, что эксперт ФИО8 ответил на большее количество вопросов, чем ему задавал следователь, не свидетельствует о нарушении уголовно-процессуального закона.

О допросе эксперта ФИО12, также участвовавшего в проведении экспертного исследования, стороны не ходатайствовали.

Председательствующий не препятствовал стороне защиты в приведении доводов, которые, по её мнению, опровергают выводы эксперта, в судебных прениях. Решение вопроса о достоверности экспертного заключения отнесено к исключительной компетенции присяжных заседателей.

Оглашение показаний Щербакова А.Е, данных им в ходе предварительного следствия, произведено на основании ст. 276 УПК РФ.

Оснований для оглашения его показаний, данных 23.08.2019, указанная норма не предусматривает, поскольку эти показания соответствуют тем, что даны в судебном заседании.

Вместе с тем, показания, данные при допросе в качестве подозреваемого и проверке показаний на месте, оглашены обоснованно, поскольку они существенно противоречат показаниям Щербакова А.Е. в суде.

Соблюдение требований ст. 276 УПК РФ не может свидетельствовать о нарушении принципа равноправия сторон.

Выступление государственного обвинителя в прениях не содержит данных, свидетельствующих о незаконном воздействии на присяжных заседателей. Высказывания гособвинителем о доказанности виновности Щербакова А.Е. в совершении инкриминируемого преступления допустимы, исходя из функции, осуществляемой государственным обвинителем - поддержание обвинения от имени государства (п. 6 ст. 5 УПК РФ).

Данных о том, что приведённые в речи государственного обвинителя доказательства искажались, протокол судебного заседания не содержит.

Оспаривание позиции и аргументов стороны защиты, приведённых в ходе судебного следствия, также не является нарушением закона.

Напутственное слово председательствующего соответствует требованиям ст. 340 УПК РФ, оно не содержит данных, свидетельствующих об обвинительном уклоне председательствующего - он не выражал своего мнения по поставленным перед присяжными заседателями вопросам, не указывал на преимущества одних доказательств перед другими, точно изложил позицию сторон.

В соответствии с п. 3 ч. 3 ст. 240 УПК РФ в напутственном слове председательствующий лишь напоминает об исследованных доказательствах, в его обязанности не входит изложение полного содержания представленных доказательств, об этом председательствующий сообщил присяжным заседателям, просил их учесть все увиденные и услышанные в судебном заседании доказательства.

Краткое изложение показаний эксперта ФИО8 не противоречит требованиям закона. Искажений при изложении указанных показаний в напутственном слове председательствующего не допущено.

Вопросный лист председательствующим составлен в соответствии с предъявленным обвинением, поэтому утверждение о том, что суд вышел за рамки обвинения, установленные ст. 252 УПК РФ, является несостоятельным.

В вопросном листе нашёл отражение частный вопрос, сформулированный по позиции подсудимого, касающейся мотивов нанесения ударов потерпевшему.

Учитывая, что Щербаков А.Е. не признавал себя виновным в причинении тяжкого вреда здоровью потерпевшего, повлекшего его смерть, а наносил удары, которые не могли повлечь таких последствий, присяжные заседатели, согласившись с позицией подсудимого, могли признать недоказанными определённые обстоятельства из вопросного листа. Такое право им разъяснено в напутственном слове.

При таких обстоятельствах, постановки других дополнительных (частных) вопросов по позиции стороны защиты не требовалось.

Вопреки доводам кассационной жалобы, по смыслу положений ст. 338 и 339 УПК РФ, закон ставит постановку частных вопросов в зависимость от позиции, занятой подсудимым, и обстоятельств конкретного дела.

По делу в отношении Щербакова А.Е, учитывая его позицию к предъявленному обвинению, а также исследованные доказательства, иные частные вопросы постановке не подлежали.

Вердикт присяжных заседателей, в соответствии со статьями 347 и 348 УПК РФ, является обязательным. Приговор в отношении Щербакова А.Е. постановлен на основании вердикта, он соответствует положениям ст. 351 УПК РФ.

Уголовно-процессуальный закон не содержит требования к председательствующему мотивировать непринятие решения о роспуске коллегии присяжных заседателей в соответствии с ч. 5 ст. 348 УПК РФ. Сам факт вынесения обвинительного приговора на основании обвинительного вердикта присяжных заседателей свидетельствует о том, что председательствующим не усмотрено оснований для постановления оправдательного приговора, и он не пришёл к выводу о невиновности подсудимого.

Выводы суда о юридической квалификации содеянного соответствуют установленным вердиктом фактическим обстоятельствам.

Наказание Щербакову А.Е. назначено с учётом требований ст. 6, 43, 60 УК РФ. При его назначении суд учел характер и степень общественной опасности совершённого преступления, данные о личности виновного, наличие смягчающих обстоятельств, влияние назначенного наказания на исправление осуждённого и условия жизни его семьи.

Судом учтены положения ч. 1 ст. 65 УК РФ о верхнем пределе наказания при вердикте о снисхождении и требование ч. 4 ст. 65 УК РФ не учитывать обстоятельства, отягчающие наказание.

Суд убедительно мотивировал выводы об отсутствии оснований к назначению условного наказания, к изменению категории преступления на менее тяжкую, а также к применению ст. 64 УК РФ.

Справедливость назначенного наказания сомнений не вызывает, оснований для его смягчения не усматривается.

Определение суда апелляционной инстанции соответствует положениям ст. 389.28 УПК РФ. Доводы, изложенные в апелляционных жалобах осуждённого и его защитника, получили надлежащую оценку. Выводы судебной коллегии мотивированы и основаны на законе.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену судебных постановлений, не усматривается, оснований для удовлетворения кассационной жалобы не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 401.1, 401.13, 401.14 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Серышевского районного суда Амурской области от 10 июля 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Амурского областного суда от 11 февраля 2021 года в отношении Щербакова ФИО17 оставить без изменения, кассационную жалобу защитника - без удовлетворения.

Председательствующий С.В. Любенко

Судьи А.Н. Горбачёв

Н.Ю. Хромина