Определение СК по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 23 декабря 2021 г. по делу N 8Г-19116/2021[88-19020/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Давыдовой Т.И, судей Козиной Н.М, Зеленовой Е.Ф, с участием прокурора Таскаевой А.А

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N2-652/2021 по иску Боликова Сергея Владимировича к акционерному обществу "Газмонтаж" о возмещении морального вреда, причиненного в результате несчастного случая на производстве, по кассационной жалобе акционерного общества "Газмонтаж" на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 24 сентября 2021 года.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Козиной Н.М. об обстоятельствах дела, о принятых по делу судебных постановлениях, доводах кассационной жалобы, объяснения представителя акционерного общества "Газмонтаж" по доверенности - Волкову М.С, заключение прокурора Седьмого отдела Генеральной прокуратуры Российской Федерации Таскаевой А.А, полагавшей кассационную жалобу необоснованной, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Боликов С.В. обратился в суд с иском к акционерному обществу "Газмонтаж" (далее по тексту - Общество, АО "Газмонтаж") о возмещении морального вреда, причиненного в результате несчастного случая на производстве.

Исковые требования мотивировал тем, что в период с 01 августа 2004 года по 09 октября 2020 года истец состоял в трудовых отношениях с ответчиком, работал в качестве электросварщика ручной сварки 5 разряда. 03 декабря 2019 года с истцом произошел несчастный случай на производстве, в результате которого он получил тяжелую производственную травму в виде "данные изъяты" По факту несчастного случая проведено расследование, результаты которого оформлены актом N01- 2019 по форме Н-1 от 25 декабря 2019 года (далее Акт). В соответствии с Актом причинами несчастного случая явились нарушения ответчиком требований законодательства о промышленной безопасности и охране труда. Лицами, виновными в нарушении правил охраны труда, признаны мастер монтажного участка Дерябин А.С. и начальник монтажного участка Жеманов Н.В, грубой неосторожности со стороны Боликова С.В. не установлено. В связи с получением травмы истец утратил профессиональную трудоспособность "данные изъяты", стал инвалидом "данные изъяты" группы. В результате несчастного случая истцу причинены значительные физические и нравственные страдания, выразившиеся в сильных болях во время получения травмы и после нее, полной потере "данные изъяты" и невозможности его восстановления, нуждаемости в постоянном постороннем уходе, продолжении лечения и реабилитации. Вследствие травмы истец потерял работу и заработок, возможность осуществлять трудовую деятельность, его супруга вынуждена была уволиться с работы для осуществления ухода за ним. Данные обстоятельства изменили привычный образ жизни истца и его семьи, негативно сказались на их материальном положении.

На основании изложенного, Боликов С.В. просил взыскать с ответчика компенсацию морального вреда, причиненного в результате несчастного случая на производстве в размере 3 000 000 руб.

Решением Сухоложского городского суда Свердловской области от 05 июля 2021 года исковые требования Боликова С.В. удовлетворены, в его пользу с ответчика взысканы компенсация морального вреда в размере 300 000 руб, в возмещение расходов по оплате государственной пошлины 300 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 24 сентября 2021 года решение Сухоложского городского суда Свердловской области от 05 июля 2021 года изменено в части размера компенсации морального вреда, взысканной с акционерного общества "Газмонтаж" в пользу Боликова Сергея Владимировича, сумма компенсации увеличена до 2 000 000 руб.

В кассационной жалобе АО "Газмонтаж" ставит вопрос об отмене апелляционного определения, ссылаясь на его незаконность.

В отзыве на кассационную жалобу представитель Боликова С.В. просил оставить судебное постановление без изменения.

В возражениях на кассационную жалобу прокурор Свердловской области также просил оставить апелляционное определение без изменения.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения дела в кассационном порядке. Информация о рассмотрении дела заблаговременно была размещена на официальном сайте Седьмого кассационного суда общей юрисдикции. В судебное заседание суда кассационной инстанции не явился истец Боликов С.В, его представитель просил рассмотреть кассационную жалобу без их участия, третьи лица Дерябин А.С, Жеманов Н.В, сведения о причинах неявки не представили. Судебная коллегия, руководствуясь статьями 167, 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Обсудив доводы кассационной жалобы, изучив материалы гражданского дела, заслушав заключение прокурора, судебная коллегия не находит оснований для отмены или изменения судебного постановления.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия Седьмого кассационного суда общей юрисдикции приходит к выводу о том, что при рассмотрении настоящего дела судом апелляционной инстанций не были допущены такого рода нарушения норм материального или норм процессуального права.

Как установлено судом и следует из материалов дела, стороны с 01 августа 2004 года состояли в трудовых отношениях, Боликов С.В. работал в качестве электросварщика ручной сварки, уволен 09 октября 2020 года по пункту 5 части 1 статьи 83 Трудового кодекса РФ (в связи с признанием работника полностью неспособным к трудовой деятельности в соответствии с медицинским заключением).

03 декабря 2019 года с Боликовым С.В. в рабочее время и при выполнении трудовых обязанностей произошел несчастный случай при следующих обстоятельствах.

03 декабря 2019 года на объекте "Оптимизация теплового узла. Пусковой комплекс N 2. Строительство тепловых сетей от ТЭЦ "Академическая" до ТЭЦ-19 г. Екатеринбург (юго-западная часть)", участок на территории ТЭЦ-19, неподвижная опора N 26 (ж/д переезд ул. Умельцев-Предельная г. Екатеринбург), истец в составе бригады работников Общества и по заданию мастера Дерябина А.С. приступили к монтажу участка трубы от неподвижной опоры N 26 до подъема на эстакаду (вторая ветка). Участок трубы (трубная конструкция) состоит из секторного отвода стального с теплоизоляционным слоем, тройника из стальной трубы длиной 2000 мм. Тройник (цельная конструкция из труб) и стыкуемая труба (закреплена в неподвижной опоре) с одной стороны (со стороны неподвижной опоры) были заведены в центратор и "прихвачены" электродуговой сваркой, с другой стороны тройник был подвешен на текстильный строп к экскаватору. Выставив необходимый зазор, Боликов С.В. отошел от стыка за электродами к рядом стоящему автомобилю. Когда он возвращался к своему рабочему месту для того, чтобы приступить к сварке стыка, проходя между уже смонтированной второй трубой и стыкуемым участком, тройник вылетел из центратора, произошел разрыв "прихватки", и труба прижала Боликова С.В. к уже смонтированной рядом неподвижной трубе в области головы.

По факту несчастного случая на производстве была создана комиссия в составе представителей работодателя, Государственной инспекции труда в Свердловской области, профсоюзного органа, Государственного учреждения - Свердловское региональное отделение Фонда социального страхования, Государственного казенного учреждения "Екатеринбургский центр занятости", проведено расследование и составлен Акт (т. 1 л.д. 15-23).

Согласно медицинскому заключению о характере полученных повреждений здоровья в результате несчастного случая на производстве и степени тяжести N 2326 от 05 декабря 2019 года в результате несчастного случая Боликов С.В. получил производственную травму в виде "данные изъяты". В соответствии с медицинским заключением от 05 декабря 2019 года указанные повреждения отнесены к категории тяжелых (пункт 20 Акта).

Причинами несчастного случая на производстве названы неудовлетворительная организация производства работ и несоблюдение требований охраны труда при выполнении работ по монтажу участка трубы (пункт 9.1 Акта).

Согласно пункту 10 Акта лицами, допустившими нарушение требований охраны труда, признаны мастер монтажного участка СМУ-1 Общества Дерябин А.С, который не обеспечил безопасное производство работ, выразившееся в допуске работников до выполнения работ по строповке монтируемого узла без разработанных схем строповки труб диаметром 820 мм, допустил работников до выполнения работ по строповке монтажного узла без применения инвентарных монтажных опор, необходимых для предотвращения последующего движения монтируемого узла вследствие недостаточного функционирования Системы управления охраной труда, а также начальник монтажного участка СМУ-1 Общества Жеманов Н.В, который допустил неудовлетворительную организацию производства работ, выразившуюся в выполнении работ по строповке монтируемого узла без разработанных схем строповки труб диаметром 820 мм, а также без применения инвентарных монтажных опор, необходимых для предотвращения последующего движения монтируемого узла вследствие недостаточного функционирования Системой управления охраной труда. Вина в несчастном случае самого Боликова С.В, как и факт нахождения его в состоянии алкогольного или наркотического опьянения не установлены (пункт 8.3 Акта).

Акт о несчастном случае на производстве, произошедшем с Боликовым С.В, в установленном порядке оспорен не был, недействительным не признан, является достоверным доказательством обстоятельств несчастного случая.

Таким образом, в ходе рассмотрения дела было достоверно установлено и ответчиком не опровергнуто, что несчастный случай, повлекший травмирование Боликова С.В, произошел исключительно по вине работодателя, не обеспечившего безопасные условия труда пострадавшего.

Как следует из представленных истцом медицинских документов (т. 1 л.д. 26-30, амбулаторная карта истца, приобщенная к материалам дела), Боликов С.В. с 03 декабря 2019 года по 26 декабря 2019 года находился в неврологическом отделении с диагнозом "данные изъяты" С 27 декабря 2019 года по 15 января 2020 года Боликов С.В. находился на лечении в неврологическом отделении с аналогичными диагнозами.

Последствиями травмы явились установление истцу инвалидности "данные изъяты" группы на срок до 30 сентября 2022 года и утрата профессиональной трудоспособности "данные изъяты" на срок до 09 октября 2022 года (т. 1 л.д. 24, 25).

Суд первой инстанции, удовлетворяя при указанных обстоятельствах исковые требования Боликова С.В, на основании оценки представленных сторонами доказательств, руководствуясь положениями статей 22, 212 Трудового кодекса Российской Федерации, статей 151, 1099, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, пришел к выводу о наличии правовых оснований для возложения ответственности за моральный вред, причиненный истцу в результате несчастного случая на производстве, на Общество как работодателя, не обеспечившего безопасных условий работы.

Определяя компенсацию морального вреда в размере 300 000 руб, суд принял во внимание конкретные обстоятельства дела, в частности, характер причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, тяжесть травмы, длительность лечения и реабилитации, индивидуальные особенности и возраст истца, фактические обстоятельства причинения вреда, наличие вины работодателя в необеспечении безопасных условий труда, факт полной утраты истцом профессиональной трудоспособности, установление ему группы инвалидности, нуждаемость истца в постоянном стороннем уходе, невозможность вести привычный образ жизни, обеспечивать свою семью. Также судом было учтено, что работодатель в добровольном порядке оказывал Боликову С.В. материальную помощь, оплатив лечение истца в медицинском учреждении стоимостью 189 000 руб. и выплатив ему в декабре 2019 года премию в размере 160 000 руб. Кроме того, суд учел, что Боликов С.В. получил денежную сумму в размере 300 000 руб. от Дерябина А.С. в качестве компенсации морального вреда в рамках уголовного дела.

Суд апелляционной инстанции, изменяя взысканную сумму компенсации морального вреда и увеличивая ее размер до 2 000 000 рублей, обратил внимание, что Боликов С.В. перенес значительные физические страдания, выразившиеся в сильных болях во время получения травмы и после нее, а также нравственные страдания, связанные с полной потерей "данные изъяты", нуждаемостью в посторонней помощи, в постоянном лечении, реабилитации. Вследствие травмы Боликов С.В. потерял работу и заработок, возможность осуществлять трудовую деятельность (степень утраты профессиональной трудоспособности составила "данные изъяты"), его супруга вынуждена уволиться с работы для осуществления ухода за истцом. Данные обстоятельства изменили привычный образ жизни истца и его семьи, негативно сказались на их материальном положении.

Суд апелляционной инстанции отметил, что суд первой инстанции не дал должной оценки тому факту, что с учетом тяжести травм, полученных в трудоспособном возрасте (на момент несчастного случая истцу было 45 лет), восстановить здоровье истца и его способность к трудовой деятельности в полной мере объективно невозможно и данное обстоятельство подтверждается объяснениями Боликова С.В. в заседании судебной коллегии, согласно которым в ходе консультации врачи Межотраслевого научно-технического комплекса "Микрохирургия глаза" сообщили ему о невозможности восстановления "данные изъяты".

Судебная коллегия суда апелляционной инстанции, согласилась с доводами апелляционной жалобы истца о том, что суд первой инстанции необоснованно учел в качестве возмещения причиненного вреда сумму выплаченной в декабре 2019 года премии в размере 160 000, поскольку как следует из объяснений представителя ответчика в заседании судебной коллегии, материалов дела и представленного в качестве нового доказательства приказа о премировании работников от 20 декабря 2019 года, в декабре 2019 года истцу были выплачены премия по итогам 2019 года в размере 100 000 руб. (перечисление произведено 13 декабря 2019 года) и премия за декабрь 2019 года в размере 60 000 руб. (перечисление произведено 27 декабря 2019 года), при этом на момент выплаты премий расследование несчастного случая продолжалось, акт по форме Н-1, в котором была установлена вина работодателя, составлен не был, платежи поименованы как премия (согласно приказа от 20 декабря 2019 года премирование осуществлялось в связи с успешным завершением работ на объекте), а не материальная помощь в связи с несчастным случаем, производились истцу наряду с другими работниками.

Таким образом, суд апелляционной инстанции, указал, что выплаченные в декабре 2019 года премии в общей сумме 160 000 руб. являлись вознаграждением за труд, не имели своей целью компенсировать вред, причиненный в результате несчастного случая на производстве, и соответственно, не могли быть учтены при определении суммы компенсации морального вреда, а денежная сумма в размере 300 000 руб, выплаченная истцу третьим лицом Дерябиным А.С. в ходе расследования уголовного дела в отношении последнего, учтена судом при определении размера компенсации морального вреда правомерно, так как выплаченная Дерябиным А.С. сумма - это, по существу, обязательство работодателя, который несет ответственность за действия своих работников в случае причинения по их вине вреда третьим лицам, исполненное самим работником, по вине которого причинен вред и данное обстоятельство не могло повлечь столь значительного снижения размера компенсации морального вреда, заявленного к взысканию истцом.

Судебная коллегия соглашается с постановленным судом апелляционной инстанции решением и считает, что оно основано на надлежащей оценке доказательств по делу, принято в соответствии с правилами статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и с нормами материального права, регулирующего спорные правоотношения и при правильном распределении между сторонами бремени доказывания и установлении всех обстоятельств, имеющих значение для дела. Представленным сторонами доказательствам судом дана верная правовая оценка. Результаты оценки доказательств суд отразил в постановленном судебном акте. Нарушений требований процессуального законодательства, которые могли бы привести к неправильному разрешению спора, судом не допущено.

Обращаясь с кассационной жалобой АО "Газмонтаж" указывает на то, что судом не учтены обстоятельства несчастного случая, степень и форма вины работодателя, выплаты, которые были произведены в адрес потерпевшего Беликова С.В, поведение АО "Газмонтаж" после несчастного случая на производстве.

Полагает, что вина работодателя носит косвенный характер, поскольку, является производной от вины лиц, которые непосредственно допустили нарушение правил охраны труда - Дерябин А.С. и Жеманов Н.В; судом при определении размера компенсации морального вреда не учтено, что АО "Газмонтаж" в добровольном порядке предприняло меры по заглаживанию причиненного Беликову С.В. ущерба, а именно выплатило истцу 160 000 руб. - премию (в декабре 2019 года), 189 000 руб. - оплата лечения истца в медицинском учреждении (в форме оплаты благотворительного взноса); виновник Дерябин А.С. добровольно загладил причиненный здоровью истца вред, выплатив ему 300 000 руб.

Выражает несогласие с выводом суда о том, что выплаченная истцу премия в сумме 160 000 руб. является вознаграждением за труд, что указанная выплата не носит компенсационный характер, поскольку размер премии был определен именно с учетом компенсационного характера, с целью загладить сотруднику вред, причиненный в результате несчастного случая на производстве.

Настаивает на том, что с учетом изложенных обстоятельств сумма компенсации морального вреда является завышенной, не соответствует обстоятельствам причинения вреда.

Указанные доводы не могут быть приняты во внимание судебной коллегией по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции, поскольку повторяют позицию ответчика, изложенную в судах первой и апелляционной инстанции, а использование кассационной процедуры представляет собой попытку заявителя кассационной жалобы повторно обсудить доводы, которые уже были рассмотрены и отвергнуты судом нижестоящей инстанции.

Вместе с тем, судебная коллегия полагает необходимым отметить следующее.

В соответствии со статьей 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (часть 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (часть 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (статья 18 Конституции Российской Федерации).

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесены в том числе право на жизнь (статья 20), право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены (часть 3 статьи 37).

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья, либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

При рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (пункт 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда").

Из изложенного следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь, здоровье (состояние физического, психического и социального благополучия человека), семейные и родственные связи. В случае причинения гражданину морального вреда (физических или нравственных страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Таким образом, право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно физических или нравственных страданий потерпевшего, то есть морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага, неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями и моральным вредом, вины причинителя вреда. Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

В силу части 1 статьи 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Эти сведения могут быть получены из объяснений сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений экспертов.

В статье 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации законодатель закрепляет дискреционное полномочие суда по оценке доказательств, необходимое для эффективного осуществления правосудия.

Согласно приведенной норме суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств; никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы; суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Как следует из обжалуемого судебного постановления, каждое представленное суду доказательство, оценено с точки зрения их относимости, допустимости и достоверности.

Приведенным выше нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда и определения размера такой компенсации, разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению, обжалуемое судебное постановление отвечает.

В силу положений законодательства на ответчика, как на работодателя возложена обязанность создания безопасных условий для работников, обеспечения его всеми средствами безопасности, а также контроль и надзор за ходом выполнения работы и условий в которых она выполняется, в связи с чем, указание на "косвенный" характер вины АО "Газмонтаж", необоснованно.

Кроме того, суд апелляционной инстанции правомерно указал, что в рассматриваемом случае заслуживают внимания те обстоятельства, что Боликов С.В. в возрасте 45 лет полностью утратил способность к трудовой деятельности, восстановление его здоровья в силу объективных причин невозможно.

Доводы кассационной жалобы со ссылкой на уже выплаченную сумму в размере 649 000 рублей, по мнению судебной коллегии, не могут умалять право истца на возмещение морального вреда, и являться безусловным основанием для снижения размера компенсации морального вреда, подлежащего возмещению, в том числе с учетом продолжения его лечения по последствиям увечий, полученных в результате несчастного случая на производстве.

Кроме того, суд апелляционной инстанции, мотивированно, с указанием на конкретные доказательства, имеющиеся в материалах дела, правильно отметил, что денежные средства в размере 160 000 рублей не имели своей целью компенсировать вред, причиненный в результате несчастного случая, а являлись вознаграждением за труд, а 300 000 рублей, выплаченные виновником Дерябиным А.С, по сути, являются обязательством работодателя, который несет ответственность за действия своих работников в случае причинения по их вине вреда третьим лицам, но которое, в данном случае, было исполнено Дерябиным А.С. добровольно.

Суд апелляционной инстанции при разрешении вопроса о размере компенсации морального вреда, подлежащего взысканию с ответчика, обоснованно учел пояснения самого истца относительно перенесенных нравственных и физических страданий и претерпевание этих страданий до настоящего времени.

Таким образом, приведенные заявителем доводы основаны на субъективной оценке доказательств, являлись предметом рассмотрения суда апелляционной инстанции, получили соответствующую правовую оценку и не подтверждают нарушений норм права, повлиявших на исход дела, и не могут служить основанием для пересмотра судебного постановления в кассационном порядке.

Указание на иную судебную практику не является основанием для отмены или изменения обжалуемого судебного акта, состоявшегося по настоящему делу, поскольку каждое дело рассматривается с учетом конкретных его обстоятельств и собранных доказательств.

Вопреки доводам заявителя жалобы, все представленные по делу доказательства получены в установленном законом порядке, проверены судом и оценены в постановленном решении с соблюдением требований процессуального законодательства, сомнений в своей относимости, допустимости и достоверности не вызывают.

Убедительных доводов, основанных на доказательственной базе, опровергающих установленные судами первой и апелляционной инстанций обстоятельства и их выводы, в кассационной жалобе не приведено, ссылок на существенные нарушения норм материального или процессуального права, повлиявшие на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, не содержится.

Ввиду изложенного нарушений норм материального или процессуального права, являющихся основанием для отмены судебного постановления (статья 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), судебной коллегией по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции не установлено.

Руководствуясь статьями 379.5, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 24 сентября 2021 года оставить без изменения, кассационную жалобу акционерного общества "Газмонтаж" - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи